Текст книги "Война в белом аду. Немецкие парашютисты на Восточном фронте 1941 - 1945 г"

Автор книги: Жан Мабир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Ивановка

«Рассеивание» парашютистов продолжается. В то время как одни сражаются на севере под Ленинградом, другие – на Московской дороге с группой армий «Центр», а некоторые части отправлены на правое крыло Восточного фронта на Украину, где они находятся в секторе реки Миус, впадающей в Азовское море возле Таганрога.

В течение зимы 1941–1942 гг. немцы превратили эту реку в оборонительный рубеж, предназначенный сдержать большое контрнаступление Красной Армии.

Именно туда будут направлены 2-й парашютно-стрелковый полк, противотанковые части и рота парашютного пулеметного батальона, а также 4-й батальон штурмового полка капитана Герике.

6 декабря 1941 г. 7-я рота 2-го полка, стоящая в Тангермюнде, получает приказ об отправке на Восточный фронт. 15 декабря парашютисты прибывают в Днепропетровск, затем в Сталино на юге Украины недалеко от Азовского моря.

Они довольно скудно справляют Рождество в избах, вокруг елок, посыпая их тальком, украшая ватой и серебряной бумагой из сигаретных пачек. Меню состоит из двух бутылок алкоголя («Штайнхегер») на взвод и черного армейского хлеба. Это слишком по-спартански, поэтому человек шесть солдат из 7-й роты 2-го полка отправляются на поиски уток, которым можно было бы свернуть шею.

Прямо посреди праздника приходит приказ:

– Отъезд завтра утром на рассвете.

И 25 декабря, когда еще не занялся короткий морозный день, парашютисты идут пешком по дороге на Ивановку и тащат груженные оружием и боеприпасами сани. Вскоре приходится сойти с дороги и идти через поля по глубокому снегу. Без дороги сани становятся бесполезны, переворачиваются одни за другими и так и остаются лежать посреди заснеженных просторов. Люди сами должны тащить все свое снаряжение, все глубже проваливаясь в снег. В каждом взводе впереди идут люди, прокладывающие след, их надо часто менять.

Все парашютисты быстро выдыхаются. На каждой остановке они просто падают в снег. Их мучит жажда. Но офицеры строго за ними следят.

– Не ешьте снег и не ложитесь! – приказывает командир роты обер-лейтенант Хорст Циммерман, высокий рыжий офицер атлетического сложения.

Командир минометно-пулеметного взвода обер-фельдфебель Франц Хетцель подбадривает солдат.

– Осталось всего несколько километров, – говорит он им.

Уже наступила ночь, когда парашютисты прибывают в расположение артиллерийской батареи, орудия которой поставлены в снежные лунки.

Парашютисты могут поспать в колхозных постройках. На заре их будит атака русских самолетов, и им приходится спешно покинуть конюшни, где они устроились на ночлег.

26 декабря снова пускаются в путь под ужасной метелью. В полях, до горизонта покрытых белым покрывалом, дует ледяной ветер. Вот она, русская зима, во всей своей суровости. На вновь прибывших на Восточный фронт только суконные шинели, а поверх длинные белые халаты. Чтобы не отморозить ноги, они набивают в сапоги солому и бумагу.

Три взвода стрелков 7-й роты продвигаются быстрее, чем рота тяжелого оружия обер-фельдфебеля Хетцеля, ведь ей надо тащить минометы и пулеметы. Постепенно часть растягивается по снежной равнине. Пулеметчики обгоняют минометчиков, нагруженных 60-мм стволами, опорными плитами, двуногами и патронными ящиками.

Они идут долгими часами. Девять пулеметчиков с двумя орудиями идут впереди взвода. Стрелки уже давно скрылись из вида, оставив минометные расчеты далеко позади. Небольшая группа солдат доходит наконец до позиции, которую занимает пехотная рота сухопутной армии.

Мы отошли от остальной нашей части, господин капитан, – говорит один из пулеметчиков командиру отряда.

– Останьтесь пока с нами, – решает офицер, очень довольный получением неожиданного подкрепления из двух тяжелых пулеметов.

26 и 27 декабря девять пулеметчиков-парашютистов смогут поддержать огнем орудий своих товарищей пехотинцев, атакованных русскими, которые появились внезапно среди тумана и снежной бури.

Это их первое сражение на Восточном фронте, где они встречаются с противником необычным, который появляется внезапно, как войско белых привидений, наносит удар, затем исчезает в бесконечности заснеженного пространства, под стрекот автоматных и пулеметных очередей.

29 декабря части сухопутной армии, к которой примкнули девять пулеметчиков из 7-й роты 2-го полка, удается установить связь с другими парашютистами.

– Вы сможете вернуться к своим товарищам, – говорит им капитан. – Я выдам вам удостоверение, что задержал вас и что два дня вы сражались с нами.

Когда они собираются уходить, он добавляет:

– Благодарю вас. Я был бы рад иметь такой взвод в моей роте.

Покинув пехотинцев, парашютисты с двумя тяжелыми пулеметами снова попадают в буран. Они с еще большим трудом продолжают путь, все время опасаясь потеряться в белой безбрежности. Наконец доходят до железнодорожного пути.

– Вероятно, это дорога, которая ведет в Ивановку, – говорит Рудольф Мюллер своему товарищу Францу Риделю. – Надо идти по ней.

Согнувшись под ледяным ветром, они долго идут вдоль железнодорожной насыпи, наконец натыкаются на одинокую ферму. Там они встречают нескольких парашютистов из пулеметного батальона дивизии.

– Вы знаете, где находится 7-я рота 2-го полка? – спрашивают они.

– Понятия не имеем. Но вы можете спать здесь.

Усталые парашютисты просто падают на пол и быстро забываются тяжелым сном.

Кажется, что они только заснули, когда их будит крик:

– Тревога! Русские атакуют.

Советские солдаты появились из ближнего леса и опасно продвигаются к изолированной позиции, обороняемой пулеметчиками-парашютистами. Небольшая группа 7-й роты получает приказ занять позицию с одной стороны фермы, окруженной заиндевевшей решеткой.

Трассирующие пули прорезают ночь. Парашютисты замечают, откуда идут выстрелы и отвечают несколькими пулеметными очередями, выпущенными наугад. После довольно длительной и неточной перестрелки возвращается спокойствие. Но до рассвета остается мало времени на сон.

На другой день девять парашютистов готовы снова пуститься в путь. Командир принявшего их отряда поручает им охрану человек пятнадцати русских пленных.

– Вероятнее всего, вы найдете свою роту в Ивановке, – говорит он им перед уходом.

Парашютисты опять идут по железнодорожной насыпи, направляясь к Петропавловке. Они доходят до маленького дома, где устроена санчасть. Раненые немцы и русские лежат рядом в самых примитивных условиях. Парашютистам передают еще нескольких пленных. Их группа разрастается и становится заметной для советских самолетов, которые кружат в небе в поисках цели.

– Вот и они!

Три истребителя-бомбардировщика атакуют на бреющем полете и открывают огонь из бортовых орудий. Двое русских пленных, которых конвоирует группа пулеметчиков 7-й роты, ранены. Другие пленные сооружают носилки и несут их весь остальной путь.

К полудню отряд доходит до Петропавловки, устанавливает связь со своей частью, от которой он был отрезан пять дней. Обер-лейтенант Хорст Циммерман доволен, что собрал наконец всех своих парашютистов.

30 декабря кое-как разместившуюся 7-ю роту 2-го полка будят ночью:

– Немедленная посадка в грузовики!

В Петропавловку за ними пришли несколько грузовиков, которые тут же пускаются в путь по снежной дороге. Проехали совсем немного, как раздался сильный взрыв. Один из грузовиков наскочил на мину.

– Слишком опасно, – заявляет командир колонны лейтенанту Циммерману. – Я не могу везти грузовики по заминированному участку.

– Всем слезать, – приказывает офицер. – Дальше пойдем пешком.

И опять парашютисты должны идти по снегу, без саней, на которых можно было бы тащить все тяжелое оборудование.

Вечером останавливаются в колхозных постройках. Надеются наконец отдохнуть, но русские их заметили и выгоняют выстрелами. Советские пушки и минометы стоят где-то поблизости на опушке леса. Приходится уйти из колхоза и устроить привал прямо в поле.

Вдруг Рудольф Мюллер понимает, что он стоит прямо перед постройками, которые оборонял ночью 29 декабря, когда его с товарищами приняли парашютисты пулеметного батальона.

– Это тот же колхоз и тот же лес! – восклицает он. – Мы ходим кругами!

В постройках располагается взвод 7-й роты 2-го полка.

Вечером 31 декабря русские атакуют снова.

Пулеметная группа взвода фельдфебеля Хетцеля с двумя пулеметами заняла позицию на угольной куче и стреляет поверх голов стрелков, расположившихся на ее склоне. В наступающих отправляют залп за залпом. Вскоре заснеженная равнина покрывается трупами русских солдат.

Но парашютисты 7-й роты видят также, как падают их товарищи, – первые убитые на Восточном фронте.

Невозможно захоронить погибших, настолько промерзла земля. Их складывают у железнодорожного переезда. Вскоре к ним добавятся другие, так как начинаются ожесточенные бои. Русские появляются из леса и ведут атаку за атакой на колхоз.

1 января 1942 г. выдается особенно трагичным.

Перед немецкими линиями вдруг слышатся крики:

– На помощь! Русские!

На одного из парашютистов, поставленных на наблюдательный пост перед лесом, нападает отряд лыжников Красной Армии.

– Это Прейшкат! – говорит командир взвода стрелков-парашютистов, стоящих в колхозе.

Офицер решает послать патруль разведчиков по направлению к Ивановке. Немцы идут по железной дороге. Они не замечают, что советские разведчики идут по тому же пути с другой стороны насыпи.

Вдруг раздаются выстрелы. Русские наткнулись на наблюдательный пост.

– Так же и нас могли бы подстрелить, – констатирует Рудольф Мюллер.

Что же до пропавшего наблюдателя, то его уже никогда не найдут.

Начинается 1942 год. Парашютисты устраиваются как могут.

Пулеметчики взвода тяжелого оружия 7-й роты 2-го полка располагаются в двухстах метрах за боевыми позициями двух своих пулеметов. Это жалкое жилье, утлый домик. Не хватает части стены, ее заменяют старой дверью и досками.

Холод настолько пронзительный, что парашютисты решают развести огонь, но дым привлекает внимание русских минометов, и время от времени в их сторону летят мины.

Фельдфебель Гах, командир минометного взвода, приходит к ним в укрытие.

Начинается обстрел. Взрывы раздаются все ближе. Осколок мины пролетает через дверь и застревает в стене прямо над головой Гаха.

– Значит, еще не в этот раз, – говорит Гах. – Мне повезло.

Его убьют через два года зимой 1943–1944 гг.

3 января температура падает до -40°. Дует ледяной ветер. Пулеметы обрабатывают серным порошком и покрывают брезентом.

На весь расчет есть только одна пара сапог, подбитых войлоком и один тулуп. Он переходит от часового к часовому. Сначала часовой стоит час, затем холод становится настолько невыносимым, что он может продержаться только полчаса. Человек леденеет за несколько минут. При каждом выходе наружу есть угроза отморозить нос, пальцы рук и ног. Иногда отмораживают ноги Целиком, до ампутации.

Обмундирование быстро приобретает жалкий вид. Надо укреплять подошвы сапог кусками шин, скреплять брюки и шинели веревками или английскими булавками. Вся одежда разорвана и грязна. Парашютисты проигрывают постоянную войну, которую они ведут со вшами, насекомые их пожирают.

Надо топором разрубать крестьянский хлеб и на кончике ножа разогревать его над огнем. Затем жевать наполовину обуглившиеся куски.

Жизнь организуется на позициях вокруг Ивановки.

В первые дни января 1942 г. пулеметчик Рудольф Мюллер берет свою винтовку и каску.

– Пойду заменю Франца Риделя на посту, – говорит он парашютистам своего взвода.

Он выходит и направляется к пулемету, возле которого стоит его товарищ. Ледяной ветер режет лицо, и он идет по узкой тропинке под железнодорожной насыпью, чтобы немного прикрыться от него.

Мюллер переходит через насыпь к угольной куче, где с другой стороны путей находится тяжелый пулемет. Вдруг над ухом звенят пули. Он бросается на землю и лежит долгие минуты. Затем в несколько прыжков добирается до пулемета.

– Я пришел тебя сменить, Франц! – говорит он Риделю.

– Я слышал выстрелы, Рудольф.

– Русские стреляют в нас, когда мы переходим через насыпь. Будь внимателен.

– Где они?

– Вероятно, на опушке леса.

Парашютисты разглядывают в бинокль деревья и вскоре замечают силуэты на верхушках деревьев.

– Сейчас мы их снимем, – решает Мюллер.

Ридель наводит прицел пулемета и выстреливает несколько лент в направлении деревьев.

– Вот мы их и спугнули, – считает Мюллер. – Иди в дом, Франц. Но будь все же осторожен, переходя через насыпь.

Франц быстро уходит Его переход через пути не вызовет выстрелов. Лес остается странно молчаливым. Но под его прикрытием чувствуется присутствие многочисленной враждебной силы.

Для стрелков-парашютистов 2-го полка начинается бесконечное бдение, которое продолжится всю оставшуюся ужасную зиму.

Самые жестокие бои, выпавшие на долю парашютистов 2-го полка, развернулись в начале 1942 г. перед деревней Ворошиловкой в районе Сталине Это небольшое украинское селение находится примерно в километре от главной линии боев.

Командир полка решает установить там передовой наблюдательный пост, командование которым поручает фельдфебелю Эриху Лепковски.

– Этот аванпост занимают не немцы, а итальянцы, – уточняет офицер штаба полка.

– Хорошие солдаты, господин капитан? – спрашивает Липковски.

– Чернорубашечники, значит, в принципе убежденные фашисты. Но я не знаю их боевых качеств. Кажется, украинский климат совершенно заморозил этих южан.

– Посмотрим на месте, господин капитан, – заключает Лепковски.

Командир отряда парашютистов в 18 лет начал службу в 1938 г. в 1-м пехотном полку вермахта в гарнизоне Кенигсберга в Восточной Пруссии, своей родной провинции. Он стал парашютистом-добровольцем, прыгал со 2-м полком на Коринфский канал и на Крит. Он специалист по связи, и у него репутация лучшего командира штурмовых отрядов во всем полку. Он устраивается с двумя своими радистами – ефрейтором Штоком и стрелком Шмаудером в крепком подвале, способном защитить от артиллерийских снарядов. Маленькая группа наблюдает за всеми подозрительными движениями в лагере противника и тотчас докладывает по рации.

18 января русским удается полностью окружить Ворошиловку. Прежде чем бросить пехотинцев на штурм деревни, они обрушивают на ее дома ужасный артиллерийский огонь. Загораются крыши, рушатся стены. Вскоре остаются только дымящиеся руины, весь снег испещрен следами от снарядов крупного калибра. Но подвал, где находятся связисты, выдержал.

Если Лепковски и оба его радиста целы и невредимы, то у итальянцев тяжелые потери. Убиты 26 чернорубашечников. Очень много раненых. На смену этому батальону должен прийти другой батальон итальянцев: берсальеры [3]3
  Части, подобные французским пешим стрелкам. Известно, что колонной они проходили беглым шагом, без соблюдения равнения. Во время Первой мировой войны Муссолини был тяжело ранен, сражаясь в их рядах.


[Закрыть]– еще одна часть, считающаяся элитной.

21 января Красная Армия решает взять Ворошиловку, которая торчит как шип прямо внутри ее линий. Русские пехотинцы идут в атаку при поддержке нескольких тяжелых пулеметов «Максим». Липковски наблюдает за их продвижением и просит по рации поддержку артиллерии.

Надо вести более точную стрельбу. Из воронки в воронку Липковски проползает более чем на 200 метров вперед от своего наблюдательного поста. Он направляет огонь немецких батарей и заставляет замолчать несколько пулеметов противника.

Получает известие:

«Операция «Колхоз» начинается завтра».

Речь идет о минировании колхоза, который находится перед главной линией обороны немцев.

Обер-лейтенант парашютных войск Гризенгер должен повести туда штурмовую группу.

– Исходной базой будет ваш наблюдательный пост, – говорит он Лепковски.

Парашютисты располагают не только передатчиками и радиоприемниками, но у них есть и тяжелый пулемет. Для обеспечения огневой поддержки операции добавляют расчет 80-мм миномета.

Все предусмотрено в малейших деталях, даже протянута телефонная линия, чтобы продублировать радиосвязь и подавать сведения немецким и итальянским батареям, установленным на высотах Ворошил овки.

Обер-лейтенант Гризенгер начинает движение. Его люди продвигаются бросками.

Русские отвечают быстро и точно. У них 76,2-мм пушка «ratsch-boum» и много пулеметов «Максим». Советские солдаты крепко засели в колхозе, откуда на нападающих льется огонь из всех орудий, в том числе из многочисленных пистолетов-пулеметов.

Немцы скоро начинают нести тяжелые потери. Убиты лейтенант Гляйтцман и один унтер-офицер, многие парашютисты ранены.

Командование решает остановить атаку и подвергнуть колхоз мощному артиллерийскому обстрелу. Не менее тысячи немецких и итальянских снарядов обрушивается на постройки и вокруг них.

Под этим прикрытием парашютисты обер-лейтенанта Гризенгера отходят.

Кажется, что этот тяжелый бой разбудил весь участок фронта. На другой день сначала бушует советская артиллерия, затем атакует пехота. Все свои усилия пехотинцы направляют на позиции 1-го батальона 2-го парашютно-стрелкового полка под командованием майора Питцонки. Затем атакует 2-й батальон капитана Ширмера.

Лепковски продолжает передавать свои наблюдения, оставаясь в километре перед своими позициями.

Повсюду лежит глубокий снег, и атакующие русские продвигаются с трудом. Они идут небольшими группами и пока не встречают никакого сопротивления со стороны немцев. Кажется, что время замедлило свое течение. Парашютисты подпускают противника на сотню метров от траншей, а потом открывают огонь, тут же поддерживаемый пулеметами и минометами.

К полудню русские, покинувшие колхоз после вчерашней бомбардировки, вновь занимают его и устраивают там исходную базу для новой атаки.

Они еще раз решили захватить деревню Ворошиловку – идеальный наблюдательный пункт для их немецких и итальянских противников.

Берсальеры хорошо оснащены тяжелым оружием: у них шесть противотанковых орудий и много станковых пулеметов. Однако они быстро отступают, только завидев наступление русских.

Тяжелые пулеметы фельдфебеля Лепковски продолжают стрелять, пытаясь остановить атаку. Но русские дают отпор. Радист Шток, наводчик пулемета, тяжело ранен. Его эвакуируют последние берсальеры, покидающие деревню.

Русские продвигаются вперед. Кажется, что остановить их невозможно. Им уже осталось меньше ста метров до поста наблюдения и огневых позиций отряда связистов.

Лепковски решает уничтожить свой радиопередатчик и приемник. Затем он уходит со Шмаудером. Перед ними, увязая в глубоком снегу и попадая под огонь русских пулеметов и минометов, в беспорядке бежит целый отряд итальянцев. Один из пулеметчиков выбирает мишенью двух последних немцев, отступающих в арьергарде, и начинает за ними охотиться. Лепковски и Шмаудер бросаются в расщелину на местности. Фельдфебель дает три очереди по самым близким преследователям. Меняет магазин, пока стреляет его товарищ. Так они и уходят – перебежками, каждый раз прикрывая друг друга. Шмаудер и Лепковски последними добираются до немецких линий. Лепковски отчитывается перед майором Питцонкой, а тот идет к капитану Ширмеру. Оба командира батальонов обсуждают, как отразить атаку советских солдат.

Берсальеры, которые несли тяжело раненного ефрейтора Штока в тыл, оставили его в момент, когда им пришлось искать укрытие. Ночью несколько парашютистов пытаются найти своего товарища, но им это не удается.

В воскресенье 25 января 1942 г. итальянцы готовятся контратаковать, чтобы вернуть Ворошиловку, которую они так поспешно оставили.

Лепковски снова послан в разведку с отрядом связи.

– Закрепитесь на отметке 331,7, – говорит ему его ротный командир.

На немецком аванпосту он встречает лейтенанта Шёникера.

– Ну, как их атака, господин лейтенант? – спрашивает он.

– Кажется, удалась. Итальянцы опять взяли Ворошиловку.

Офицер показывает на солдат, идущих по снежной равнине.

– Это их резерв, который направляется к основным силам, – говорит он Лепковски.

Русская артиллерия обнаруживает итальянцев и начинает стрелять. Падающие снаряды поднимают столбы снега.

– Это нормальный ответ, Лепковски, – говорит офицер. – Идите на наблюдательный пункт.

Лепковски тотчас отправляется туда со Шмаудером и ефрейтором Кинглером. Все трое продвигаются осторожно, так как снаряды не перестают падать. Особенно свирепствуют минометы, вынуждая их все время находить укрытие. Один снаряд падает в трех метрах за Лепковски, но не взрывается.

– Продолжим, – решает тот.

Маленький отряд находит раненого итальянца, оказывает ему посильную помощь и пробирается дальше.

Но вот три парашютиста оказываются под огнем пулемета «максим» и под интенсивным обстрелом из индивидуального и группового оружия.

– Стреляют у въезда в деревню, господин фельдфебель, – замечает ефрейтор Кинглер.

– Значит, итальянцы не так уж хорошо закрепились в Ворошиловке, как мы думали.

Действительно, берсальеры отступают в сторону Лепковски и его радистов.

– Возьмите вашего раненого товарища! – говорит им парашютист.

Но они так спешат, что только повторяют:

– Наш командир капут!

– И никто не встал вместо него! – восклицают немцы, шокированные таким поведением во время боя.

Итальянцы не отвечают и идут на свои исходные позиции. Ворошиловка остается у русских.

В последние дни января погода меняется. Ужасная метель удерживает противников на своих рубежах. Сильный холод сковывает весь район Сталино.

Дороги покрыты толстым слоем свежевыпавшего снега. Немецким парашютистам приходится бороться с фантастическим нашествием вшей. Многие страдают от лихорадки, болей в животе, от диареи, а особенно от обморожений разной степени. Но надо сражаться.

30 января 1942 г., в день девятой годовщины назначения Адольфа Гитлера канцлером рейха, стрелки-парашютисты 2-го батальона 2-го полка атакуют Ворошиловку. Для атаки майор Питцон-ка отбирает два взвода. Солдатам удается войти в деревню. Уличный бой быстро переходит в рукопашную схватку. Русские засели в домах и встречают нападающих адским огнем.

Убит лейтенант Кобер, а также одиннадцать его парашютистов. Немцы вынуждены отойти, и деревню снова занимают русские.

Оставшиеся в живых возвращаются на свои позиции.

В траншеях и укрытиях парашютистов боевой дух далеко не на высоте. Уже десять недель нет почты, солдаты несут все тяготы повседневной жизни без вестей с родины.

На полковом командном пункте в Ивановке только одна забота – держать линию обороны до наступления весны и большого летнего наступления немцев.

Таяние снега в Южной Украине начинается с середины февраля, и отвратительная грязь парализует фронт еще больше, чем мороз и лед. Русские атаки похожи скорее на вылазки разведчиков. Они тоже работают над усилением своих позиций и готовятся теперь к обороне.

Иногда, как, например, 21 февраля, они наносят чувствительные удары. Воспользовавшись сильной артиллерийской подготовкой, они наступают на высоту 292. На этой высоте только два десятка парашютистов и несколько легких пулеметов. Очень скоро половина солдат получают различные ранения. Но все держатся и отвечают огнем всего своего оружия. Для их противника итог очень тяжел: русские теряют 140 человек убитыми, 20 солдат взяты в плен.

Майор Питцонка не питает иллюзий.

– Они будут снова атаковать, – говорит он в штабе. – Они на свой манер будут праздновать День Красной Армии.

Тогда командир 2-го батальона решает предупредить неизбежное наступление русских:

– Мы нападем на бункеры, которые находятся на высотах перед нашей главной линией обороны.

Сформирован ударный взвод. Парашютисты хорошо вооружены пистолетами-пулеметами и легкими пулеметами. Они берут с собой даже два небольших миномета.

Операция начинается успешно. Первый бункер взят. Затем второй. Затем третий. Все идет как по маслу. Момент неожиданности делает свое дело. Парашютисты уводят на свою сторону двух пленных. Но один из их товарищей серьезно ранен, он умирает на санитарном пункте.

Советские солдаты отвечают на эту акцию только артиллерийским огнем. Только 26 февраля сильный советский отряд предпринимает атаку на оборону парашютистов 2-го полка. Немцы отвечают сильным огнем – из штурмовой группы русских остаются только двое пленных. Один из них заявляет:

– Готовится атака.

И на этот раз под удар попадает 1-й батальон Питцонки.

Русские нападают на следующий день, пользуясь густым туманом. Они наметили себе целью позиции 4-й роты тяжелых пулеметов и минометов. Им удается проникнуть внутрь немецких линий, завязывается рукопашная, и немцы отброшены.

В это время унтер-офицер Пипенбург с одним взводом 3-й роты крепко стоит на высоте 292, одним из главных опорных пунктов немецкой обороны.

В начале марта 1942 г. на смену 1-м у батальону 2-го полка приходят итальянские войска. Много говорят о возвращении на родину, так как потери велики, особенно из-за бесчисленных случаев обморожения.

Последняя снежная буря свирепствует по всей округе ночью 7 марта. Но утром на первом весеннем солнышке все начинает таять. Батальон Пит-цонки сначала идет в Ивановку, где находится командный пункт 2-го полка, а 18 марта отправляется в Орлово – Сталино. Через десять дней парашютисты садятся в железнодорожный состав. Все уверены, что едут на отдых в Германию. Но поступает другой приказ – их везут к болотам Волхова на север России, где еще стоит ужасный холод и приходится жить в зимних условиях.