Текст книги "Пожиратель Богов. Часть 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Тьма хлынула из моей ладони черным гейзером. Она не просто входила в него – она взрывалась внутри, заставляя каждую клетку его тела кричать от боли. Шиито застыл с открытым ртом, но звук не выходил – лишь черные прожилки расползались по его коже, как трещины на пересохшей земле.

Когда крик наконец вырвался, он звучал так, будто его выворачивает наизнанку. Шиито рухнул на колени, его пальцы впились в пол, даже на барьере Кримзона оставив пусть неглубокие, но все-таки борозды. Из его глаз, носа, рта хлынула та же черная субстанция, что и из моей руки.

Его тело начало деформироваться – спина выгнулась неестественным образом, пальцы удлинились, превращаясь в когти. Тени вокруг него материализовались в нечто осязаемое – черные щупальца, шипастые отростки, клыкастые пасти.

Кримзон отступил к стене, его лицо стало каменным:

– Он не справляется. Прерви передачу.

Я покачал головой:

– Еще нет. Он сильнее, чем кажется.

В этот момент Шиито взревел, и звук этот был уже нечеловеческим. Тьма вокруг него сгустилась, образовав плотный кокон, который пульсировал, как живое сердце. По его поверхности пробегали разряды энергии, то черные, то кроваво-красные.

Однако на этом все и закончилось. Хотя выглядело это не слишком здорово, состояние Шиито внутри кокона, я это четко видел, более-менее стабилизировалось. Теперь ему осталось только идеально усвоить всю полученную энергию.

И я знал – он выживет. Потому что у нас был уговор. Потому что Циарин еще дышал. Потому что месть ждала своего часа.

– Интересно, – пробормотал Кримзон, – самая настоящая эволюция, при том что он не монстр.

– Аспект мары, – развел я руками.

Мы с Кримзоном вышли из сферического барьера, оставив Шиито в пульсирующем коконе чистейшей тьмы. Воздух вокруг кокона дрожал, искажаясь от сконцентрированной мощи.

Дальше у меня по плану было возвращение в Единство. Я разорвал и пожрал основную часть Закона перерождения, уничтожив мир Катриона, но в осколках некогда составлявших его миров этой силы еще осталось немало и я не собирался упускать такое лакомство.

Мои пальцы уже начали формировать портал, когда Кримзон резко схватил меня за плечо.

– Подожди, – его голос прозвучал неожиданно резко. – Есть кое-кто, кого ты обязан увидеть, прежде чем снова исчезнешь.

Я медленно развернулся.

– Это так важно?

– Достаточно важно, как по мне, – кивнул Кримзон.

– Хорошо, веди. Куда только?

– В то, что осталось от Лорго, – вздохнул Руйгу Тейи.

Имя каменного великана ударило по мне, как удар кузнечного молота. Воспоминания хлынули потоком – первая встреча, его мастерская, полная диковинных механизмов и магических артефактов, перчатки, которые он сделал специально под мои способности… Я резко встряхнул головой, отгоняя ностальгию.

– Он жив? – спросил я прямо.

– Жив, – кивнул Кримзон. – Без устали делает для защитников Тейи оружие и броню. Но я не про него на самом деле говорил, есть кое-кто еще.

– Ладно, хватит этой загадочности, – закатил я глаза. – Пойдем, интриган.

Покинув дворец мы за несколько секунд пересекли часть территории бывшей Золлы, приземлившись в средних размеров городе.

Было заметно, что в городе введено военное положение, к тому же тут и там виднелись руины зданий, разрушаемых отголосками магических столкновений снаружи барьера, но в целом город жил и до моих ушей то и дело даже доносился смех.

Положение дел в Тейе до моего появления было плачевным, без сомнений, но даже так Кримзон умудрялся сохранять какой-никакой положительный настрой у своих подданных, что заслуживало лишь уважения.

Кузня Лорго была центром района. Теперь, правда, ее былое величие заметно померкло, но монументальность и масштабы конструкции все равно внушали. И с учетом того, что еще на подходе я ощутил жар горна, внутри до сих пор активно велась работа.

Лорго стоял спиной к входу, почти такой же, каким я его помнил еще с тех времен, как сам был Майигу, разве что вырос раза в полтора. Когда мы вошли, он медленно обернулся. Его глаза при виде меня ярко вспыхнули.

– Ты… жив! – пророкотал он со смесью удовлетворения и печали.

– А что со мной сделается, – развел я руками.

Лорго фыркнул, и из его ноздрей вырвался клуб пара, пахнущий серой и металлом.

– Раз с тобой Кримзон, а барьер пропал, могу сделать вывод, что с угрозой вторжения покончено? – он тяжело опустился на каменную глыбу, служившую ему табуретом. – Хорошо. А то я, признаться, подустал.

– Можешь отдохнуть, – кивнул я. – Мы все восстановим. Все.

– Мы? — Лорго резко поднял голову, и на мгновение в его глазах вспыхнул обжигающий огонь. – Ты как-то не слишком подходишь на роль созидателя, не думаешь? Раньше я не знал, но за последние годы выяснил, что ты творил там, во внешнем мире. Не надоело воевать со всеми подряд и не получать от этого ничего, кроме горечи утрат?

Я не отступил, встретив его взгляд.

– Надоело. Потому я и вернулся.

– Чтобы снова исчезнуть? – Лорго ударил кулаком по наковальне, и раскаленный металл согнулся под ударом. – Ты даже не знаешь, что творилось здесь! Как они умирали! Как просили о помощи! Что толку от твоей силы, способной уничтожить врагов, если она не может никого спасти⁈

Тишина повисла между нами гуще кузнечного дыма, но я не отвел взгляд. В конце концов, Лорго первым опустил глаза.

– Ладно, — пробормотал он. – Хотя ты твое возвращение спасло тех, кто еще жив. И на этом спасибо. — Он повернулся к печи. – Но если снова просто оставишь Тейю… я выкую клинок, который пробьет даже твою проклятую шкуру.

Я рассмеялся. Звук получился грубее, чем я ожидал.

– С нетерпением буду ждать этого шедевра.

###

Кримзон провел меня через город к небольшому домику на окраине. Деревянные стены почернели от дыма, но в остальном он держался хорошо. Изнутри пахло лекарственными травами, старостью и чем-то кислым – запахом немощного тела.

В затемненной комнате, в кресле с высокими подлокотниками сидел старик. Его кожа напоминала пергамент, натянутый на кости, редкие седые волосы свисали жидкими прядями.

Но когда он поднял голову, я увидел глаза – все такие же яркие и все такие же безумные, как восемь веков назад.

Глава 76

– Гости! – завопил Тириан, беспомощно замахав трясущимися руками. Его голос скрипел, как несмазанные механизмы. – Садитесь, садитесь! Мой сын скоро вернется с охоты! Принесет дичи!

Я замер. Сын? У Тириана и дети? Я бросил вопросительный взгляд на Кримзона, но тот лишь пожал плечами.

– Ты… узнаешь меня? – осторожно спросил я, присаживаясь на краешек деревянного табурета.

Тириан медленно поднял голову. Его глаза, когда-то, должно быть, острые как бритва, теперь были мутными, словно затянутыми дымкой. Он долго всматривался в меня, его взгляд скользил по моему лицу, но не находил узнавания.

– Ты… ты кто? – его голос был хриплым, как скрип несмазанных петель. – Сын мой? Нет… – Он покачал головой, и несколько седых прядей выбились из жидкой гривы. – Сына у меня не было… или был? Нет, точно не было.

– Я не твой сын, – покачал я головой. – Расскажи мне, старик, – спросил, опускаясь в кресло напротив. Кожа скрипнула под моим весом. – Как ты прожил эту жизнь?

Он замолчал, его взгляд устремился куда-то вдаль, за пределы комнаты, за пределы времени.

– Жил… – наконец продолжил он, облизнув потрескавшиеся губы. – Как все жили. Тейя росла… я помогал, чем мог. Кримзон… да, Кримзон дал мне этот дом после… после того как Лорго прислал ту охранницу…

Его голос оборвался. Он поднял дрожащую руку и потрогал медный кувшин на столике рядом, как будто проверяя, реальный ли он. Капля пота скатилась по его виску, исчезнув в гуще морщин.

– Как ее звали… – пробормотал он. – Рыжая была… смеялась, когда я шутил. Громко смеялась, так что эхо разносилось по всему дому.

Я видел, как его глаза на мгновение оживились, в них вспыхнул огонек давно забытой радости. Его пальцы непроизвольно сжались, словно пытаясь удержать призрак того смеха.

– Мы… женились, – продолжил он, и его голос стал тише. – Она умерла. Во сне. Старость – это не болезнь, понимаешь? Это… это как песок в песочных часах, который постепенно засыпает тебя целиком.

Внезапно он резко кашлянул, его тело содрогнулось от спазма. Я протянул ему кувшин с водой, но он отмахнулся. Когда кашель прошел, он вытер губы тыльной стороной ладони и продолжил, как будто не было этой паузы:

– А потом? Потом я просто… сидел. Ждал. Иногда приходили молодые маги, просили советов. Глупости все это. – Он фыркнул, и в этом звуке было столько презрения, сколько не смог бы выразить и молодой человек. – Тим Тарс… вот мерзавец. Из-за него я так и не стал тем, кем должен был стать.

– Почему ты так думаешь? – спросил я, стараясь сохранить голос ровным.

Тириан внезапно оживился. Его глаза загорелись старым огнем, и он резко выпрямился в кресле.

– Он отказался! – прошипел старик, и слюна брызнула из уголков его рта. – Отказался убить моего покровителя! Я бы получил его Дар! Стал бы сильнее, чем… чем…

Его голос снова потерял силу. Он откинулся на спинку кресла, внезапно уставший. Его пальцы начали барабанить по подлокотнику беспокойным, нервным ритмом.

– Ты… ты понимаешь? – он снова заговорил, но теперь его голос был слабым и растерянным. – Я мог бы… но теперь… теперь я просто старый дурак, который забывает, куда положил очки.

Я перевел взгляд на Кримзона, который стоял у двери, скрестив руки на груди. Его тень, удлиненная светом камина, тянулась через весь пол, как черная река.

– Зачем ты привел меня сюда? – спросил я тихо. – Он ничего не помнит. Это пустая трата времени.

Какое-то время Кримзон молчал.

– Лой нашла его, – наконец сказал он. – За день до того, как я отдал приказ уничтожить все порталы. Она передала ему пророчество. – Кримзон повернулся ко мне, его лицо было серьезным. – Он отказывался говорить его кому-либо, кроме тебя. Ни угрозы, ни обещания не действовали.

Я снова посмотрел на Тириана. Старик что-то бормотал себе под нос, его пальцы теперь теребили край халата. В свете заката его морщины казались еще глубже, как каньоны на карте долгой жизни.

– Тириан, – сказал я твердо, наклоняясь вперед. – Я – Тим Тарс. Что сказала тебе Лой?

В комнате воцарилась тишина. Даже камин на мгновение перестал потрескивать. Тириан замер, его глаза расширились. Потом его лицо исказилось в гримасе, в которой смешались ярость, страх и что-то еще, что я не мог определить.

– Ты… – он прошипел, и его голос внезапно стал сильным и четким, как у молодого человека. – Ты! Из-за тебя я… я…

– Конечно! Ты… ты… – Его пальцы впились в подлокотники, суставы побелели от напряжения. Внезапно его лицо исказила ярость. – Тим! Тим Тарс! Ты украл мой шанс! Украл!

Я вздохнул. Даже спустя восемь веков безумия он помнил только это.

– Я просил лишь об одном! – Тириан шипел, брызгая слюной. – Убить его! Он держал мой Дар в цепях, а ты… ты отказался! – Он ударил кулаком по подлокотнику, и старинное дерево треснуло.

– Он был твоим покровителем, а не жертвой.

– Лжец! – Старик рванулся вперед, но кресло не дало ему упасть. – Я видел правду! Видел, как он смотрел на меня! – Его дыхание стало хриплым, на лбу выступили капли пота. – А теперь… теперь я вот это. – Он показал на свое дряхлое тело дрожащей рукой. – НЕНАВИЖУ ТИМА ТАРСА!!!

Его крик оборвался хрипом. Тириан откинулся на спинку, внезапно обессилев. Через минуту он уже улыбался мне, как ребенок:

– Ты принес мне сладостей? Мой мальчик любит марципаны… Он такой хороший мальчик…

Я наклонился к старику, стараясь поймать его блуждающий взгляд:

– Тириан. Что сказала тебе Лой?

Старик замер. Его зрачки расширились, словно он увидел что-то за моей спиной. Когда он заговорил, голос звучал неестественно четко:

– «Одолев тигра в поле, не стоит считать, что сможешь одолеть его в его собственном логове».

Он замолчал, тяжело дыша. Потом продолжил, и тон стал резким, каким я помнил его в былые дни:

– «Иногда стоит проявить терпение и дождаться не настоящего себя».

Его пальцы внезапно впились мне в запястье с неожиданной силой.

– Ты все испортил, Тарс. Все. Все. Все…

Потом он рассмеялся, и смех превратился в надрывный кашель.

Мы вышли, оставив Тириана бормотать что-то о марципанах и хорошем мальчике, которого никогда не существовало.

###

Пророчество Лой вертелось в моей голове, как заноза под ногтем. Я провёл пальцами по шраму на груди, оставшемуся после последней встречи с Катрионом, не исчезнувшем даже после последней эволюции.

После предостережения Маалы, спасшего мне жизнь, к разного рода пророчествам я начал относиться куда более серьезно.

Не то, чтобы у меня появилось желание жить по предсказаниям и узнавать, как мне поступать в той или иной ситуации, у гадалок. Но такие вот прорицания начали мной восприниматься как что-то, что должно быть услышано и взято в расчет.

Общий смысл первой половины пророчества Лой был в целом понятен. Грубо говоря, не будь опьянен победой и не рвись бездумно на чужую территорию, для тебя невыгодную. Логичная, на самом деле, мысль, само собой разумеющаяся даже без пророчеств.

Другой вопрос, что теперь я, вероятно, начну больше к такого рода моментам присматриваться, но в любом случае первое предсказание вызывало у меня не то, чтобы много вопросов или опасений.

А вот со второй уже было посложнее.

«Иногда стоит проявить терпение и дождаться не настоящего себя». Что это вообще за бред? Ненастоящий Я? Клон? Копия, созданная Катрионом из моего сердца? Какой-нибудь гомункул, порожденный Маалой? Или это что-то иносказательное?

Сколько бы ни ломал голову, отыскать в общей куче вариантов один, который хотя бы откликался мне больше, чем остальные, так и не удалось. Хотелось надеяться, что я смогу понять, в чем смысл, до того, как пророчество окажется бесполезным.

Но в любом случае это уже будет не сейчас.

А сейчас я стоял на краю разлома реальности, где когда-то проходили границы Единства. Теперь передо мной расстилалась сюрреалистичная картина – десятки миров, медленно дрейфующих в Пустоте, как корабли с оборванными якорями. Некоторые уже находились на расстоянии в сотни тысяч километров друг от друга, другие почти не успели разлететься, так что с одних можно было прекрасно увидеть другие.

– Ну что ж, – пробормотал я, ощущая, как аспект чревоугодия шевелится в глубине моего существа. – Начнём с самого важного.

Мир, где когда-то жил Дарва. Приближаясь, я заметил, что его атмосфера потускнела, будто покрытая пеплом. Когда-то здесь кипела жизнь, а теперь была пустыня. Вот только это не было следствием моих действий. Разруха наступила еще до того, как я пожрал Закон перерождения.

Шагнув на поверхность, я почувствовал, как под ногами хрустят осколки камней. Воздух пах гарью и озоном. Вдалеке виднелись знакомые очертания – чёрные горы, правда, некоторые будто обломанные. Именно у подножья этих гор на опушке леса находился домик Дарвы.

Однако, когда я подошёл к массивным дверям, покрытым рунами защиты, стало понятно, что меня никто не встретит. Двери были распахнуты настежь, а сами руны потускнели, словно выцветшие татуировки на коже старика.

– Дарва? – мой голос разнёсся эхом по пустому коридору.

Внутри царил хаос, но странного рода – не следы битвы или поспешного бегства, а скорее какого-то бесноватого буйства, будто целью дебошира было навести как можно больший хаос.

Я поднял с пола кусок недоделанного доспеха. Металл был холодным, без намёка на остаточную энергию.

В дальнем углу обнаружился потайной люк, в отличие от дверей самого дома, до сих пор крепко запертый на руны. Для меня, впрочем, это не стало проблемой.

Спустившись вниз, я оказался в хранилище. Пустые стеллажи, разбитые ящики. Лишь в самом дальнем углу нашёл одинокий слиток какого-то неведомого металла.

С дебошем наверху пустые полки не вязались. Возможно, разгром был лишь отвлечением внимания. Вот только намеков на местонахождение Дарвы это никаких не давало.

Еще раз осмотрев подпол, дом и окрестности, я убедился в двух вещах: во-первых, Дарва ушел добровольно, хоть собирался и в спешке, а во-вторых, после его ухода сюда заявился кто-то еще и либо для того, чтобы запутать следующих посетителей, либо банально из злости все тут поломал и покрушил.

Впрочем, хотя я не знал, где Дарва, я точно знал, что он пошел бы куда-то лишь по приказу Катриона, так что метод его обнаружения, по сути, сводился к обнаружению Катриона. С чем пока были очевидные проблемы.

Оставалось надеяться, что Катрион не прикончит Дарву после того, как тот станет для него не нужен. Свободный Руйгу мне нравился, несмотря на свою эксцентричность, а может и благодаря ей. И как минимум мне хотелось поблагодарить его за созданные им доспехи, а как максимум заполучить на свою сторону.

К сожалению, тут я тоже не мог пока ничего больше сделать. Следующая остановка – Аллея Кошмаров.

###

Странный мир, похожий на металлический прут квадратного сечения, простирающийся на сто пятьдесят тысяч километров в длину и всего на две тысячи – в ширину, наполненный самыми разными дикими тварями, способными стать угрозой даже для Майигу.

Когда-то мы покорили его ради Сада Мечтаний – области, где в немаленьких количествах произростали редчайшие травы. Тогда же я выяснил, что сердцевину Аллеи Кошмаров занимает ус древнего дракона, одного из тех изначальных чудовищ, на которых распалось тело Творца.

В прошлый раз, когда я тут был, я был слишком слаб и все, что смог сделать – это срезать с уса кусок для Дарвы, из которого после добавления почти буквально горы редчайших и драгоценнейших материалов получилась та броня, что сейчас лежала в сокровищнице Семургдалиона.

Новой брони, в моем случае бывшей одновременно и оружием, так как Дарва озаботился укреплением, усилением и утяжелением перчаток доспеха для превращения их в отбойные молотки вселенской погибели, мне было не надо.

Однако драконий ус можно было использовать еще для тысячи разных вещей, главное было найти квалифицированного мастера, способного такой материал обработать.

Тем более с учетом того, что внутри уса находилась энергия экстремальной концентрации, которая легко могла разорвать весь ус на части вместе с Аллей Кошмаров и несколькими соседними мирами, если ее как-то взбаламутить или неправильно с ней обращаться.

Остановившись на краю Аллеи, я распространил на мир аспект понимания. Никого из разумных. В условиях тотальной войны и угрозы уничтожения Единства, похоже, зелья оказались не в приоритете.

– Что ж, тем проще, – пожал я плечами.

Я опустился на колени, вонзил пальцы в трещиноватую поверхность. Камень не просто поддался – он вздрогнул, как живой, когда моя энергия проникла в его структуру.

– Разрывай.

Первый слой почвы взлетел вверх, рассыпаясь на миллионы острых осколков. Глубже – плотная базальтовая плита. Я сжал кулаки, и черные молнии ударили в землю. Камень треснул с оглушительным грохотом, обнажив нижележащий слой – темно-красную, почти черную магму, пульсирующую в глубине.

– Иди ко мне.

Я развел руки в стороны, и земля передо мной буквально разошлась, как рассеченная плоть. Магма хлынула фонтаном, но прежде чем она успела обжечь меня, я направил поток в Пустоту.

Раскаленная масса, сверкая золотыми и алыми брызгами, устремилась в черноту, где мгновенно остывала, превращаясь в хрупкие стеклянные нити.

Глубже.

Слой за слоем я пробивался к центру мира. Мантия сопротивлялась – плотная, вязкая, словно пыталась сомкнуться за моей спиной. Но я не останавливался. Мои руки, покрытые теперь черной чешуей, разрывали камень, как бумагу.

И вот – удар обо что-то, что не должно было быть здесь по всей логике вещей.

Не камень. Не металл.

Что-то, когда-то бывшее живым. Передо мной предстал драконий ус.

Он был огромен – толщиной в три километра и длиной с весь мир Аллеи Кошмаров, словно гигантская нить судьбы. Белый, но не мертвенно-бледный, а переливающийся, как перламутр. По всей его длине шли тончайшие узоры, из которых сочился золотистый свет.

– Вот ты где…

Я протянул руку, и в тот же миг ус словно ожил. Энергия, вырывающаяся из узоров, ударила мне в ладонь – боль была адской, будто тысячи игл впивались в плоть, прожигая до кости. Но вместе с болью пришло и нечто иное – сила, чистая, неразбавленная, древняя.

Аспект чревоугодия проснулся мгновенно.

Мой желудок сжался от голода, какой я испытывал от силы пару раз в жизни. Я почувствовал, как энергия уса вливается в меня, наполняя каждую клетку. Мускулы набухли, кости заскрипели, уплотняясь.

Часть энергии начала просачиваться в Рейна, для которого это явно было перебором. Дракончик с силой сжал свои кольца вокруг моего предплечья и я даже без аспекта понимания мог почувствовать, насколько ему сейчас больно.

Тем не менее, полностью останавливать втекающий в его тело поток я не стал, просто ограничил его относительно тоненькой струйкой. Теперь я уже не собирался оставлять Рейна кому-либо и где-либо, а значит ему нужно было набраться сил, чтобы иметь возможность следовать за мной сквозь Пустоту и войны.

Почти три часа я стоял, впитывая мощь драконьего уса, и хотя бо́льшая ее часть просто сохранилась внутри аспекта чревоугодия, как Закон перерождения или Закон пламени Семургдалиона, того, что просочилось в мое тело, хватило, чтобы сделать его сильнее еще раза в три.

На боевой мощи это не слишком-то сказалось, все-таки главную мою силу составляли атрибуты и аспекты, а чисто-физическая мощь, хотя и была огромна, давно отошла на второй план. Однако всегда было полезно укрепить базу.

Древние изначальные чудища и люди Истинного Мира, на них охотившиеся, должны были быть до абсурда сильны, куда сильнее меня нынешнего и, вероятно, сильнее, чем в принципе могли себе позволить Великие Души.

И это я поглотил еще не все. Внутри уса, запечатанная самим материалом, еще оставалась энергия. Не больше, чем я уже поглотил, где-то процентов тридцать от всего объема, но это все равно была невероятная сила.

Настолько невероятная, что ее не выдрежало бы ни одно пространственное кольцо, даже при том что Кримзон дал мне в дорогу один из лучших артефактов подобного рода из доступных в Содружестве.

Впрочем, даже если бы подпространство внутри кольца и смогло бы выдержать энергию изначального дракона, поместить ус внутрь все равно бы не удалось банально из-за размера.

Пару минут я просто стоял на месте, пытаясь понять, как поступить. Таскать всюду с собой перламутровую колонну три километра толщиной и сто пятьдесят тысяч километров длиной явно было не слишком удобно.

А что если?..

Я глубоко вдохнул, ощущая, как мое тело начинает меняться. Позвонки вытягивались, рёбра расширялись, кожа темнела, покрываясь толстыми пластинами. Через несколько секунд я стоял уже в своей истинной форме – монстр, каким стал в темнице Байгу.

Дальше гигантизация, чтобы даже такое огромное нечто, как драконий ус, показалось не более, чем тонкой макарониной. А дальше можно было вспомнить тот самый эпизод из «Леди и бродяги», разве что на другом конце уса никого не было.

Километр за километром ус проскальзывал в пищевод и желудок, а там поглощался чревоугодием. Вот только целью моей было не растворить ус, а просто сжать его и сохранить. И после некоторых экспериментов с аспектами я смог понять, как этого добиться.

В моем желудке появился карман реальности, где аспект чревоугодия был ограничен. Ус оказался там, свернутый в тугой клубок, плавающий в море моей энергии, но не растворяющийся в ней.

– Получилось… – выдохнул я, когда огромная спагеттина вся целиком поместилась в моем желудке, а затем отменил и трансформацию, и гигантизацию, вернувшись к человеческому облику.

В голову пришла мысль: «Интересно… сколько еще способов применения чревоугодия я еще не открыл?»

Мир вокруг содрогнулся – без уса, служившего его «стержнем», Аллея Кошмаров начала разрушаться окончательно. Но мне было уже все равно.

Оставив тоненькую ниточку энергии изначального дракона течь в тело Рейна, я повернулся и шагнул в Пустоту. Теперь на очереди были все остальные миры, некогда составлявшие Единство, в которых остались клочки Закона перерождения.

###

– Тим. — Голос Воффарин ворвался в мое сознание резко и неожиданно. Кроме Кримзона у меня никогда не было вассалов, а он предпочитал не пользоваться этой связью, так что я даже как-то позабыл, что после принесения клятвы верности Майигу, Руйгу и Байгу могли напрямую общаться как со своими сюзеренами, так и между собой. – Лавовая Фея пала. Семургдалион просит аудиенции.