Текст книги "Америкен бой"

Автор книги: Юрий Рогоза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Лома он решил от себя не отсылать. Пусть действительно постоит у дверей, пока... Чем черт не шутит? А береженого, как известно, еще и Бог бережет. _^ Он толкнул дверь с силуэтом мужчины и вошел в белоснежные чертоги интуристовского туалета...

* * *

Ник выполнял движения, совершенно ни о чем не думая. Он был абсолютно сосредоточен на том, чтобы в точности выполнить намеченный план. Встав ногами на карниз шестого этажа, он, не задержавшись ни на секунду, перекинул веревку петлей через водосточную трубу. На всякий случай. Чтобы ее не мог никуда отбросить ветер: хотя погода была, тихая, не следовало пренебрегать никакими случайностями, на которые так Вогата прихотливая человеческая судьба. Особенно в те моменты, когда человек от нее зависит.

Затем он, стараясь не наследить, проскользнул по карнизу до окна в холл, с подоконника которого стер в нескольких местах рукавом пыль, потоптался, и, уже нарочно ставя ногу на самый центр карниза, так, что за ним оставалась четкая цепочка следов, прошел к двум закрашенным белой краской окнам.

В процарапанную накануне дырочку Ник смог увидеть, как в туалет вошел Младший.

Он подошел к зеркалу, глянул на свое отражение, что-то поправил в прическе, а затем занял одну из кабинок, плотно прикрыв за: собой дверь.

Ник почти бесшумно распахнул окно и мягко спрыгнул на кафельный пол. Действовать надо было наверняка, чтобы не допустить никакого шума. Если бы сейчас ему пришлось столкнуться с охраной, шансов уйти отсюда живым не осталось бы.

Ник услышал звук спускаемой воды и воспользовался им для того, чтобы подойти к двери кабинки вплотную. Близнец пару раз кашлянул и открыл дверь.

Он ничего не смог даже осознать: молниеносный удар выбил из него сознание.

Ник успел подхватить обмякшее тело и быстро обшарил карманы Близнеца. Деньги, какие-то ключи, пистолет... Пистолет Ник на всякий случай положил на раковину – вдруг пригодится? Затем .включил воду и сушилку для рук. Пользуясь этими звуками как прикрытием, он, уже не таясь связал Близнецу руки и ноги, выдернул из брюк тонкий кожаный поясок и, соорудив петлю, накинул ее на шею подонка.

Теперь, когда тот был обречен и никакие случайности уже не могли его спасти, Нику захотелось, чтобы Младший на время пришел в себя. Тогда можно было бы объяснить, кто и за что, заглянуть в глазки...

Но ждать было некогда. «Оставим лирику на потом»,– решил Ник и пояс затянул.

* * *

Первое, что он сделал, оказавшись в своем номере, это распустил косичку шнура и вернул его на место. Затем быстро переоделся и, захватив коробочку с часами, вернулся в бар.

У дверей туалета все еще стоял Лом и не пускал внутрь троих иностранцев, которые переминались и недоуменно поглядывали то на мощную фигуру охранника, то друг на друга.

Ник спокойно прошел мимо, и Лом скользнул по нему невнимательным безразличным взглядом. Тут один из иностранцев, пожилой лысоватый блондин в хорошем костюме, попытался как-то протиснуться мимо охранника, но тот легко попытку пресек и отстранил его: – Занято, говорю,– пробасил он.– Подождать придется... Извини, папаш, но лучше уж не рыпайся.

Иностранец возмутился и залопотал на своем языке, демонстрируя Лому часы и многозначительно тыкая в циферблат пальцем.

– Вот нетерпеливый какой! – удивился Лом, но и сам в этот момент забеспокоился.– Что-то и правда долго...

Он в нерешительности потоптался у двери, но влезать не отважился. Близнец был болезненно стыдлив и не переносил, когда ему мешали. Зайдя не вовремя можно было схлопотать по шее. Но время тянулось, и ничего не происходило.

Лом прижал ухо к двери. Единственное, что он успел расслышать, был звук воды.

«Что-то он долго руки моет!» – удивился Лом.

– Эй, Жека!– крикнул он в сторону зала.– Ребят там наших позови...

А сам медленно приоткрыл дверь и заглянул в туалет. Первая комната была пуста и только вода, хлестала в раковину. Лом уже знал, что произошло. Чувствуя какое-то опустошение от тошнотворного страха, он вытянул из кармана пистолет. Иностранцы, увидев оружие, поспешили по коридору прочь и от туалета, и от бара. А сзади подбежали Жека и Кука.

– Чего там?– они напирали в спину и, почти втолкнули Лома внутрь.

И разом остановились: на металлической перегородке, разделявшей кабинки, висел на собственном ремешке совершенно мертвый Младший. Синий язык вывалился изо рта, налитые кровью и остекленевшие глаза выпучены, руки и ноги связаны. На раковине спокойно лежит его пистолет. Туалет совершенно пуст.

– Как же так? —выдавил он.– Я же ни на шаг от двери не отходил...

– Может он сам?

– Ага. Руки себе связал, чтоб удобнее было...

Жека отпустил дверь, та стала закрываться и неожиданно громко захлопнулась. Бандиты вздрогнули и от неожиданности сбились в кучу, шаря вокруг себя выставленными пистолетами. Но туалет был пуст.

– Окно! – вдруг догадался Лом.—Они через окно вошли.

– Да тут шестой этаж...

Но догадка подтвердилась. Окно действительно было незаперто.

– Хана нам,– вдруг уверенно произнес Лом, подойдя к трупу и рассматривая исковерканные смертью черты.– Не уследили. Постреляет нас Старший...

– Ты чего, в бега решил? Он же нас из-под земли выскребет...

Лом кивнул на труп:

– Раз такая игра идет, ему и самому недолго гулять. Вы, ребята, как хотите, а я уезжаю. Неохота раньше времени деревянный бушлат примерять...

Он сунул пистолет в карман и направился к двери, но Жека, быстро извернувшись, сильно ударил его рукояткой пистолета в затылок. Лом глухо заурчал, попытался удержаться на ногах, но получив следующий удар, припал сначала на колено, а потом и вовсе завалился на бок, звонко стукнув черепом о кафельный пол.

– Не хрена нас подставлять, падла,– прошипел Жека.– На дверях он стоял, да еще когти рвать собрался. Эй! – Он высунулся в– коридор.– Ребята, этого в машину... А этого... Ну, снимите пока...

* * *

Ника подташнивало от колобродившего по венам адреналина. Единственное, чего он хотел сейчас, это спать. Но Катя все сидела за его столиком, меланхолично покуривая

Ник сел на свое место и плеснул себе в рюмку водки, которую с удовольствием залпом махнул. Изображение , сразу стало четче и тошнота отступила.

Он протянул Кате подарок. Она, увидев коробочку, пригляделась к ней чуть внимательнее, определила, что ее кто-то держит в руке, проследила руку и так, постепенно, дошла до лица Ника. Мгновение она изучала его весьма недоверчиво, но потом узнала и заулыбалась:

– Ой, что-то я задумалась! Совсем плохая хозяйка, не развлекаю гостя беседой... Это мне?

– Да,– улыбнулся ей в ответ Ник.– Это маленький подарок. Я надеюсь, что он тебе понравится.

Катя поковырялась наманикюренными коготками в бумажке и с грехом пополам сорвала оберточку. Не прошло и секунды, как она узнала в блестящем предмете, который держала на ладони, часы, и то ли действительно обрадовавшись, то ли просто из вежливости, захлопала в ладошки:

– Ой, какая прелесть! Большое спасибо... Помоги-ка...

Ник помог ей застегнуть ремешок па худеньком запястье: . .

– Я рад, что угодил... Мне, наверное, пора...

Но Катя его не слушала. Подняв руку над головой, она с удовольствием рассматривала подарок. А потом ей понравилось, как извивается рука:

– Пошли, потанцуем?

Но потанцевать им не дали. В баре вдруг зажегся весь свет, появились милиционеры, правда, пока еще местные. Вместе с Жекой они, сами бледные от страха, обходили стоды и записывали в книжечку всех, кто еще оставался в баре. Проституток сноровисто выставляли на служебную лестницу, чтобы те не мозолили глаза следователям, иностранцев записывали просто для того, чтобы симулировать хоть какие-то действия...

Наконец дошли и до столика Ника.

– Катька, кто это? – спросил Жека, кивнув на него.

– Американец! – она подслеповато моргала.– Смотри, какие он мне часики подарил...

 – Это наш,– подтвердил один из ментов.– Постоялец. С седьмого этажа.

– Что-нибудь случилось? – спросил Ник по-английски, обращаясь к Кате.

– Да,– удивилась та.– Ребят, а что стряслось-то?

 – Вали отсюда вместе со всеми по служебному ходу,– вместо ответа велел ей один из милиционеров.– Надо будет, все узнаешь...

Катя неожиданно покладисто встала и, махнув Нику напоследок ручкой, ушла.

Ник с облегчением вздохнул и, закурив, тоже вышел из зала.

В номере он без сил рухнул на кровать, полежал секунду, нопотом заставил себя встать, раздеться и принять душ.

А уже после этого нырнул в простыни и заснул, как будто кто-то выключил у него в голове свет.

* * *

Полковник Железяку не отпускал. Он, кажется, нарочно чуть ли не в шестой раз читал его донесение и иногда задавал совершенно бессмысленные вопросы.

Первое время лейтенант сидел как на иголках, постоянно подскакивая на месте и с надеждой спрашивая:

– Разрешите идти?

– Не разрешаю,– гудел Полковник.— Посиди со мной... Знаешь, одна голова хорошо, а две лучше. Сейчас мы с тобой по поводу этого дела помозгуем...

– Да чего там мозговать-то? – удивлялся лейтенант.– Вот сегодня вечером должны Младшего кончить. Чувствую!

– Мало ли кто что чувствует... А водила этот по делу о помидорах не проходил?

– Нет, не проходил. Там просто фамилия похожая была... Как его? Нет, не вспомню сейчас.

– Жаль. .Знаешь, Мухин, у сыщика память должна быть отменная...

– Разрешите идти? Мне в гостиницу срочно надо...

–Сиди, я сказал. В гостиницу ему... Мне уже тоже домой срочно надо, а вот я сижу тут с тобой... Больно надо мне тут с тобой сидеть. А Семенов этот, он что же, местный?

– Ну. Родился в этом городе.

– Понятно...

И так продолжалось до бесконечности. Когда часы Железяки показали одиннадцать, он понял, что от судьбы не убежишь и расслабился. По его расчетам Младшего доджны были порешить приблизительно в это время. А значит, он либо ошибся, либо все равно опоздал.

– Курить разрешите?

– Кури сколько хочешь,– милостиво позволил полковник.– У тебя сигареты или папиросы?

– Сигареты,– Мухин показал пачку.

– Сигарет не люблю,– отмахнулся полковник.– А машина была на него оформлена?

– Семенова? На него. Как инвалид получил. – А техосмотр она прошла?

– Вот этого не проверял,– Железяка не мог представить себе, зачем полковнику сведения о техосмотре недавно сгоревшего «Запорожца». Но спрашивать не стал. .

– Да, Мухин,– словно подводя наконец черту под разговором прихлопнул полковник ладонью по исписанным листочкам.– Работу ты проделал нормально, но совершенно не оперативно. Преступник тебя обгоняет.

.Показатели наши к чертям летят...

– Ну, это временное явление,– попытался возразить лейтенант.– После такой чисточки у нас на некоторое время вообще тишина установится.

– Если это все-таки не передел территории.

– Да нет, не может это переделом быть. Это частная месть. Только я еще не знаю, за что. Надо бы по последним нераскрытым делам за последние месяца три покопаться, но только времени на это нет.

– Времени, Мухин, никогда нет...

 Тут на столе у полковника тоненько запищал селектор. Полковник осторожно, чтобы не поломать, чуть ли не двумя пальцами снял трубку и прислушался.

А у Железяки все оборвалось внутри и настроение испортилось как-то сразу и сильно. Он уже знал, что там сейчас полковнику сообщают.

Полковник так же аккуратно трубку водрузил на место и с интересом глянул на Мухина:

– Только что в мужском туалете на шестом этаже интуристовской гостиницы убили младшего Близнеца.

– Кто бы мог подумать! – саркастически всплеснул руками Мухин.

– Свободен,– жестом отпустил его полковник.—. Смотайся туда, глянь, может, по горячим следам... Оперативная группа уже выехала.

– Есть,– Железяка четко развернулся и чуть только не строевым шагом покинул кабинет.

«По горячим следам! – зло думал он, спускаясь по лестнице во двор, —Конечно! Ничего горячей представить себе нельзя... А такая соблазнительная возможность была: вечерком сегодня посмотреть, кто же это такой шустрый? Чей же это веничек?..» .

Он понимал, что теперь-то уж ничегошеньки он в гостинице не найдет. Но полюбопытствовать не мешало.

Больше всего расстраивало и злило лейтенанта то, что с каждым часом развязка стремительно приближалась. Дел у чистильщика оставалось совсем не много: старший Близнец. А это со всей очевидностью значило, что, постоянно выдерживая вот такой строгий ритм, он предполагал разделаться с ним завтра.утром с тем, чтобы уже к вечеру оказаться либо в другом городе, либо здесь же, но каким-нибудь незаметным инженером, к примеру. Или библиотекарем. Или слесарем. Кем угодно.

Тем, кем он и раньше был, до того, как его Семенов подписал «вспомнить былое». И если сегодня его можно было взять на месте преступления, то уже завтра дело превратится в «висяк». Надо будет неделями изучать всякие списки, старые дела, находить возможные параллели и искать, искать, у кого из бывших сослуживцев или друзей Семенова была хотя бы гипотетическая возможность выделить три дня на то, чтобы гарантировать лейтенанту Мухину головную боль на все лето.

В гостинице уже во всю орудовали оперы. Естественно, никого из охраны Младшего задержать не удалось, и как сквозь землю провалились проститутки. Допросить можно было только официантов да бармена. Туристы мирно спали в своих номерах и теребить их никакого смысла не было. Тем более, что надо было бы тогда беспокоиться о переводчике, оформлять допросы по всей форме, а ничего этого Железяка не любил. Поэтому интуристов он просто сразу вывел за скобки и забыл о них, как о незначительных свидетелях.

Картинка вырисовывалась привычная: никто ничего не видел и не слышал. Все было нормально, а потом вдруг Младший превратился в труп. Аналогичные показания Железяка снимал почти ежедневно, но на этот раз по растерянности обслуги, по тому, как все разводили руками, можно было допустить, что так все и было на самом деле. Удалось выяснить, что Близнец уже собирался уезжать и даже отправил вперед часть своих людей «прочесать» лестницу, холл, подогнать к подъезду машину. А, сам зашел в туалет, который перед этим тоже проверили.

Вот и все. , Краснов тоже был тут и суетился больше остальных. Он уже составил списки всех, кто был в этот вечер в зале и теперь хвостиком следовал за Железякой, надеясь, что тот сможет обронить в разговоре какой-нибудь клочочек информации. Лейтенант теперь совсем уверился в том, что он «двойник», но от себя не гнал. Пусть ходит, жалко что ли?

Убийца зашел в туалет через окно, привесил жертву, через окно-же и вышел. Странность маршрута заключалась в том, что на карниз он, судя по следам, проник через окно в холле, то есть из коридора, почти в зоне видимости охранника, который стоял у дверей туалета. Это был большой риск, но – Железяка уже немного понимал этого преступника—он на него пошел.

Значит, по крайней мере до убийства, он был в зале бара. Иначе, как он смог бы проследить, что Близнец направляется в туалет. Вышел следом, нырнул в окно, кончил очередную жертву. После этого в баре ему делать было нечего. Спустился вниз и ушел на волю.

Пришлось опять трясти официантов. Не оставил ли кто-нибудь неоплаченного счета? Не было ли среди постояльцев молодого человека довольно хрупкого телосложения, волосы светлые, короткие, чуть вьющиеся, глаза серые, одет, судя по всему,

не богато. Пришел и ушел один.

Тут Железяку поджидало разочарование по всем вопросам: счета все были оплачены, молодого человека никто не видел. И вообще, в бар с улицы попасть совсем не просто. А не спешил ли кто-нибудь расплатиться непосредственно перед тем, как было совершено убийство? Нет, и этого никто не заметил.

Оказавшись в патовой ситуации, лейтенант, сетуя на быстро летящее время, которое уже приближалось к трем ночи, пошел осматривать лестницы. Их было три. Служебная, которая и казалась лейтенанту наиболее вероятной,– уж больно удобно она была расположена и выводила в подвал, откуда на улицу пробраться не составляло труда; главная, но тут на каждом этаже сидели или, по крайней мере, могли сидеть коридорные; и запасная. Та была заперта, но на такие замки, что Мухин из чистого любопытства проник на нее и тоже осмотрел. Заодно изучил и замки. Судя, по многочисленным царапинам, их часто открывали без ключей, но к убийству это отношения не имело. И все-таки Мухин педантично эту лестницу обследовал тоже.

За что и был вознагражден: в ящике с пожарными принадлежностями лежала сумка. А в сумке – весь арсенал Ника.

Находка поставила Железяку в тупик. Со значительной долей уверенности можно было предположить, что это оружие убийцы. Конечно, экспертиза должна была подтвердить соответствие пуль стволам, но предположить можно было и сейчас.

Зачем убийце прятать оружие в гостинице? Почему он не забрал его, когда уходил? Помешали? Возможно. Но вот вернется ли он за ним? Если у него ничего другого нет, то не позднее завтрашнего утра оно ему понадобится...

Мухин отправил оба ствола в Управление и на всякий случай оставил несколько человек следить за лестницей. Пользы от этого не будет, спрятаться им некуда, и только откровенный лопух мог их не заметить, но другого выхода не было. Его подмывало всех своих людей забрать, а убийце просто черкнуть записочку: «СЮРПРИЗ!» И посмотреть, как он будет выкручиваться, когда, придя за оружием, не обнаружит его на нужном месте.

Но такая шутка сахмому Мухину представилась довольно плоской и пресной. Поэтому записочки он оставлять не стал, а просто поволок домой свое измочаленное за длинный день и часть ночи тело.

* * *

Старший Близнец не просто лютовал. Он пребывал в тихой, всепоглощающей ярости.

Остатки его людей собрались на пустующем складе местной конфетной фабрики. Тут у Близнецов, а теперь у.одного Близнеца, было оборудовано что-то вроде оперативного штаба. Пару лет назад помещение использовалось как мастерская, где разбирали или перекрашивали угнанные автомобили. И до сих пор по углам валялись какие-то железки и спали вечным сном остовы двух

«жигулей» и одной «волги». В центре помещения располагался комплект офисной мебели с круглым столом для заседаний. В стеллажах, что стояли за председательским местом, прятались телефоны, факс, компьютер, а поверху лежало несколько сабель и ятаган – остатки коллекции, которую Старший сначала хотел продать, но потом руки не дошли и он решил использовать ее для украшения интерьера, но тоже так и не собрался.

Помещение освещалось сильными лампами в металлических колпаках, подвешенными к высокому потолку на длинных проводах. Окна, мутные и узенькие, были только под самой крышей. На металлических балках крепились какие-то цепи, блоки... Сломанные деревянные стеллажи, которые раньше составляли основное содержание склада, лежали в дальнем углу бесформенной кучей, рядом с металлическими шкафами и еще каким-то мусором.

На одном из блоков висел мертвый Лом, но никто не решался снять тело, потому что Близнец, который не мог сейчас не то что спать, а даже присесть, и все время мерил помещение шагами, проходя мимо тела, в яростном озлоблении продолжал наносить ему удары.

Старший не признался бы себе в этом, но чувствовал он не только, чудовищную злобу, волнами перекатывающуюся по его крепкому телу, но и панику. До последнего момента он не верил, что кто-то посмеет не только вот так крушить его организацию, но и претендовать на его собственную жизнь. Сейчас же, бессильно пытаясь представить своего брата мертвым, он очень ясно

чувствовал, как в затылок ему дышит его собственная смерть. Казалось даже, что от ее дыхания чуть шевелятся его черные жесткие волосы.

Его нервные шаги гулко отдавались под сводами склада. Все остальные сидели по углам, стараясь не попадать в яркий свет ламп и стать как можно менее заметными.

Близнец не подавал вида, но иногда с тоской поглядывал на остатки своих людей. От почти всесильной организации ничего не осталось. Ему удалось собрать только пятнадцать человек, да и те по преимуществу были «шестерки», мелочь, тля, ил. Ему даже

не с кем было теперь перекинуться словом, посоветоваться... Этим он мог только отдавать приказы. Вот только какие, он не знал. А командовать было необходимо. Безделие и нерешительность Близнеца расслабляли волю, вернее, остатки воли этих людей. Они все больше чувствовали себя обреченными, бессильными, приведенными сюда на заклание невесть ради каких целей.

Наконец Близнец заставил себя остановиться и сесть на председательское место.

– Все за стол, живо! – скомандовал он.

Люди подчинились, но от Близнеца не ускользнуло, что на этот раз они пытаются сесть не поближе к нему, как было всегда, а подальше, так что в конце концов между ним и ими остались с обеих сторон по нескольку незанятых кресел.

«Хоронят меня»,– зло отметил он, но сдержался. .

Надо было немедленно расставить вокруг склада посты, позвонить Краснову, сделать что-то еще. Что угодно.

– Кука, сними труп и с кем-нибудь прикопайте в лесу,—наконец велел Близнец.– Приготовьте две машины на выезд. Вы трое – на улицу и стеречь дорогу. Как кто появится, сразу доложить, Пиня, ты на крышу...

Близнец чувствовал, что, скорее всего, все его распоряжения бессмысленны, но просто так сидеть и ждать не было никаких сил.

* * *

Железяку разбудил пронзительный звонок в дверь. Он глянул на часы. Было шесть утра.

«Неужели уже и Старшего положили?» – удивился он, но торопиться не стал, оделся, взял со столика пистолет, проверил, заряжен ли, и босиком подошел к двери. В.нее опять позвонили.

Лейтенант выглянул в глазок. На лестнице стоял один из близнецовских уголовников. Стоял спокойно, не дергался, весь на виду. Значит, не убивать. Значит, поговорить, понял Железяка и рывком распахнул дверь, держа пистолет наизготовку.

Блатной себя не уронил. Даже бровью не повел и ни одного движения не сделал. С одной стороны марку держал, а с другой

все-таки опасался. За Железякой ходила слава человека с прекрасной реакцией. Пристрелил бы, и дело с концом.

 – Ну? – нелюбезно осведомился лейтенант, тоже не расположенный к дерготне.– Знаешь, сколько время? Зачем будил?

– Железяка,—почти без интонаций проговорил блатной, в упор глядя на милиционера.– Близнец велел передать тебе, что если ты найдешь убийц его брата, то в тот же день получишь штуку зеленых. Без обмана. Только убийц сам не бери. Ты их просто найди и все.

– Связывать не следует? – деловито переспросил Железяка.– Как хотите. Но только что это за сумма такая дикая – «штука зеленых»? Если бы я ваши деньги поганые брать согласился, мне бы «штуку» еженедельно таскали.

– Я передал, что сказал Близнец. Какой будет ответ?– так же бесстрастно продолжил Блатной.

Что-то в этом разговоре показалось Железяке знакомым, где-то он что-то похожее слышал, в кино, что ли? И тут он вспомнил и интонацию немедленно подхватил:

– Передай своему бледнолицему вождю, одинокому Близнецу, что Железяке на его предложения хочется полить желтой зловонной водой из собственного краника. А теперь, блатной, ступай с миром. Пока с миром. Хау!

Блатной часто-часто заморгал и перешел на нормальный язык:

– Ты что, штуку тебе дают, а ты кобенишься?

– Ладно, фильтруй базар, ветошь,– презрительно бросил Железяка.– Я твоей штукой даже подтираться не стану. Где Близнеца найти?

– Которого?

– Старшего,– рассердился лейтенант.—.Младший в морге, его искать не надо. Один у нас теперь Близнец

 в городе, да и тому уже не долго осталось. Где он сейчас?

Блатной вскинул голову и разом опять превратился в индейца. Он ничего не ответил и начал медленно спускаться по лестнице, даже не удостоив лейтенанта прощанием.

Железяка ничего другого и не ожидал. Он с размахом хлопнул дверью, но запирать ее не стал, и начал быстро натягивать на голые ноги кроссовки.

Прикинув, что блатной уже спустился на пару пролетов, Железяка бесшумно дверь открыл и выскользнул в подъезд. Снизу раздавались мерные шаги. Подстроившись под их ритм, лейтенант начал быстро спускаться следом, прыгая через две ступеньки.

На уровне второго этажа он, дождавшись, когда блатной начнет открывать дверь, сиганул в окно и юрко отскочил к стене.

Ему было видно, как на улице блатной, со всей, подобающей его высокой миссии, медленностью, садится за руль рыженькой «шестерки».

В это время машин на улице было совсем мало и лейтенант решил было, что эту птаху он проворонил, но тут напротив его парадного остановилось такси. .

«Шестерка» как раз плавно отъехала и свернула за угол, позволив Железяке налететь на таксиста что твой коршун:

– Мотор не.глушить, вон за теми «жигулями», скоренько , скоренько...

– Так, я не понял...

Это был настоящий ночной таксист. С налету он не брался, мало того, по плавному движению его правой руки куда-то под сиденье, лейтенант сделал вывод, что монтировочка скорее всего именно там.

. – Лейтенант Мухин, милиция!–предостерегающе поднял палец Железяка.– Не дергаемся, а едем, едем. Незаметненько и без глупостей...

Но таксиста и милицией прошибить не удалось. К этому сословию он явно относился без симпатии. Мало того, монтировочку уже вытаскивал и оттого наглел:

– Ты, парень, не в себе, видать, я домой приехал, у меня смена...

Все это он говорил, а рука с монтировкой уже отходила для замаха. И Железяке просто ничего не оставалось, как вынуть наконец пистолет и больно ткнуть им таксиста под ребра:

– Ну-ка, корсар, брось монтировку! Таксист сник и что-то загремело.

– А теперь брысь из машины! А не то мозги вышибу к черту. Ключики только оставь...

Таксист, не возмущаясь, из машины выпрастался и.даже несколько подобрел:

– Так бы сразу и сказал,– примирительно забормотал он.—А то «поехали, поехали»...

– Не вздумай сейчас в милицию звонить,– грозно предупредил Железяка.– Выждешь . минут сорок. Чаю пока попей...

. И он рванул машину с места, стараясь наверстать упущенное. Куда точно ехать, он не знал, но направление себе представлял. Надо было двигаться из города на юг. Расчет оказался верным. Уже через два светофора он заметил впереди рыжую машину блатного и сбросил газ. Особенно прижиматься к нему не следовало.

«Позавтракать не успел,– в сердцах размышлял лейтенант.– Что за работа такая дурацкая? Вчера в три пришел, сегодня в шесть ушел. И без ужина, и без завтрака... Как меня ноги носят?»

«Волга» шла ходко. «Жигуленок» впереди тоже особенно не медлил. Не прошло и пятнадцати минут, как обе машины выскочили из города и погнали по шоссе. К счастью, уже появились грузовики и слежку блатной заметить не мог.

* * *

Близнец чувствовал, что теряет даже не сам контроль над ситуацией,– его, как он теперь понимал, он потерял несколько дней назад, когда начались первые убийств, а, может быть, даже еще раньше, задолго до убийства, —но теперь он, вместе с уверенностью в себе, терял и иллюзию контроля.

А ее, иллюзию то есть, надо было сохранить любой ценой. Люди его, итак частично разбежавшиеся, старались не попадаться ему на глаза и приказания выполняли как бы нехотя. И такая ситуация прогрессировала.

На время спасли утренние хлопоты , но и они были связаны с очевидными, даже для неискушенного глаза, приготовлениями к обороне и паникой. Людям казалось, вполне справедливо, впрочем, что они попали в западню. Враг их вездесущ и невидим, А это очень трудно – бороться против врага, которого не можешь даже представить. Он от этого множится и оказывается как бы всюду.

Близнец краем уха слышал, как Жека тихо рассказывал бандитам в уголке все ту же историю, как разделались с Младшим. И в его рассказе уже появилось что-то былинное, отчасти даже мистическое.

Старший делал вид, что не слышит, но каждая новая подробность тугой болью перекручивала внутренности, и ему стоило большого труда сдерживаться, чтобы не всадить в Жеку всю обойму.

Уже получалось, что Младший в бар ехать не хотел, словно предчувствовал что-то, но Старший настоял, и он поехал. И там был непривычно тих и молчалив, почти не пил... Это, разумеется, была художественная неправда.. Младший пил как обычно, и его телохранителям стоило большого труда не допустить какого-нибудь скандала и неразберихи, как правило с ним связанных. Такова была установка, и охрана четко просекала во все концы зала , наблюдая за посетителями и разрежая группу проституток, которую Маладший старался все время сделать побольше.

Но сейчас это уже никого не волновало: Младший стремительно обретал черты героя из блатного фольклора: ощущая близкую смерть, был он меланхоличен и как-то по-особенному добр с ним, с Жекой, уговаривал его выпить, просил за что-то простить. А потом велел всем собираться и готовиться к выходу, а сам, с уже совершенно очевидной печатью смерти на лице, обреченно ушел в туалет, велел напоследок никому за ним не ходить. И когда он шел туда, прекрасное молодое лицо его вдруг осветилось изнутри решимостью сразиться с неведомым противником, пусть и без всякой надежды на успех...

Близнец не мог этого вынести. Он действительно винил в смерти брата себя. Но, кроме того, без всяких иллюзий относился к его мелочным страстишкам, пьянству, глупости и подлости. А также к его широко известной трусости. Никак он не мог себе представить смазливенькое личико брата с мелкими порочными чертами, одухотворенным перед сражением с неведомым врагом.

Но, как это ни странно, рассказ, долетавший до него урывками, чем-то ему нравился. Его братик выглядел в нем как невинно убиенный романтический разбойник, знакомый по мелодраматическим блатным песням. Если бы Жека был рассказчиком получше, он мог бы довести Старшего до слез.

Но расслабиться Старший позволить себе не мог. Тем более, что рассказ Жеки уже принимал несколько другую окраску. Тот начал наворачивать о том, как изворотлив и хитер враг, с которым им пришлось столкнуться. Скольких людей и настоящих бойцов он положил одной левой, с какой мистической легкостью проходили убийцы через все заслоны, проникая каждый раз в самые недоступные места.

Понижая для пущего эффекта голос, рассказывал Жека и о том, как около офиса Зелени охранники почти в упор расстреливали одного из убийц из автоматов, но тот только улыбался, когда пули врезались в его тело. . И непонятно было, то ли последует байка о каком-нибудь засекреченном пуленепробиваемом жилете, то ли о мистической неуязвимости мстителей.

За рамками рассказа оставалась причина происходящего, но уже по общему строю его было понятно, что главным виновником окажется рано или поздно Старший: причем причина будет ужасна для неокрепшего сознания уголовников. Будет присутствовать либо инцест, либо осквернение святых могил, либо покушение на какой-нибудь мистический символ, который охраняют столь же мистические мстители, принадлежащие к таинственному и ужасному Ордену. .

Мелькнул образ громадного глухонемого, который был у убийц на посылках. По новой версии Косой сумел взять его, но тот не раскололся и собственными руками, улучив момент, удавил шестерых человек, а потом, когда заметил подкрепление, бросился в пропасть...