355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Валин » Окраина. Дилогия (СИ) » Текст книги (страница 26)
Окраина. Дилогия (СИ)
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 06:02

Текст книги "Окраина. Дилогия (СИ)"


Автор книги: Юрий Валин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

– Не бурчи. Нам сейчас любые союзники нужны.

– Возражать нет желанья. Но толку что с этого легиона ходячих матричных дыроколов?

– Уже есть толк. У них в ксероксной видеокамера стояла. Можно считать, доказано – «Психа» здесь не выживает.

– Чтото я не удивлена. Здесь вообщето атмосфера «на любителя». Вообще не пойму, кем нужно быть, чтобы выжить в этом калькуляторе.

– Двухметровым брюнетом с безупречным тоном галстука?

– Да, малыш запомнится. Старый, скоро они там?

С носилками хозяйственники справились. Потом была нелегкая транспортировка скорбного груза и документов. Предложение о «Договоре о намерениях» сотрудники Офиса изложили сжато, в духе тревожного времени: шесть коробок протоколов общим весом килограммов под тридцать, да еще папки с «Договором о намерениях».

Наконец выбрались на «исходнуювходную». Носилки и бумаги заволокли в подсобку. Хозяйственники, сконфуженно дыша выданным для успокоения нервов коньяком из «представительских» запасов Исполнительного Директора, попятились. Нечаев пощупал сумку с полугодовым отчетом:

– Не растреплет?

– Нет, только держите багаж осторожно. – Андрей повернулся к Аджаняну: – Не передумал? Там сейчас сурово.

– Лучше уж на солнце отключиться, – сказал дезертир, всю дорогу героически волокший носилки. – Нездешний я. У меня предки с гор.

– Ну, двинулись. – Мариэтта посмотрела на герметичный мешок. – Надеюсь, обратный перекид никого не воскресит? А то рванет дамочка от вскрытия. А ведь ценная она…

Глава 7

Я куплю Тебе Дом

ИТАРТАСС.

«Минсельхоз и МЧС в совместном заявления подтверждают: решение о создании хозяйств унитарного типа принято и в ближайшие дни будет опубликовано в СМИ».

«Франс Пресс».

«По данным исследовательского центра Globescan, лишь каждый шестой из опрошенных продолжает поддерживать проведение международной операции по спасению Венеции. Опрошено 25 тысяч человек, проживающих в 25 странах…»

«Московский кроманьонец».

«Времена и тиражи меняются. Но ничто не заставит нас перестать задумываться о перспективах демократии в нашей стране!»


Из сводки ФСПП (допуск форма 4)

Отдел координации

26 мая. 14.35

– Стоять!!! – заорал Марик, целясь из окна машины в темную фигуру.

– Сам!.. – отвечали бесспорно на чистом русском, но это абсолютно ничего не доказывало.

Фары выхватывали из темноты стену, расписанную граффити, а патрульных слепил свет чужой машины, бьющей мощными огнями слева. Самое смешное, что было три часа пополудни, но сюда, под широченную эстакаду, дневной свет не попадал. Да и какой он дневной, в жопу? Вечный вечер с вечным дождем.

В темноте перебежала фигура в темном. Явно с автоматом.

– Патруль ФСПП! Сложить оружие! Или открываю огонь на поражение! – проорал Марик, сжимаясь и невольно подгибая ноги. В двери «ГАЗШанс» имелась бронированная вставка. Но она в основном тазобедренную часть патрульных прикрывала. Машину так и обзывали – «Шанс для потомства».

– Справа еще двое, – прошептал сзади Санька – он благоразумно вытянулся на сиденье, одновременно и целясь, и прячась за броню.

Равиль со своего водительского места, не опуская кургузый АКСУ, дотянулся до «самописюка», опустил бронированный щиток. Теперь, если машину и подорвут, запись последних секунд экипажа 143ЮЗ уж точно останется на долгую память руководству, – блок самописца уже месяца два как встраивали по принципу «черного ящика». Работает «писюк» и осечек не дает.

– Спокойнее! – крикнули из темноты. – Сто сорок третья, мы с вашим координатором связались. Давайте без стрельбы. – Из тени выступала фигура, одной рукой продолжающая целиться из автомата, но другой уже демонстрирующая раскрытое удостоверение. В свете фар сверкнули крупные голограммы ксивы.

– Ствол подними, – сказал Марик. – И медленнее…

– Прокачай его, – шепотом подсказал Сашка. – Они там все того…

Прокачивать, собственно, было нечем. Портативные сканеры пока фигурировали лишь в качестве обещанной модели. Да явно и не рядовым патрулям первые приборы пойдут. Так что если фээсбэшники хватанули «Психо», разобраться с этим диагнозом можно будет только после стрельбы в упор…

– Мы же запрашивали ваших Окружных – у вас маршрут по Загородному и вдоль «железки», – злобно объяснял командир группы ФСБ. – Чего приперлись?

– У нас маршрут рекомендованный. Можем и даже обязаны уклоняться по своему усмотрению, – мрачно объяснил Марик.

Вообще, с утра все шло сикосьнакось. Сначала гонялись за заборами стройплощадки на 2м Донском за шустрым мужиком. Когда, вымазавшись и озверев, наконец поймали этого подозрительного типа, оказалось, вполне законопослушный пенсионер, собирающий в выселенном доме старые фотографии и письма, брошенные выехавшими жильцами. Пенсионер кряхтел, показывал чернобелые вылинявшие фото какихто судорожно застывших тетенек и детей, молодцеватых бойцов с орденами на груди, позирующих на фоне готической архитектуры, и объяснял, какая это историческая ценность. «Нашел, чудак, время», – как правильно заметил Сашка. Мужика подвезли к метро, посоветовали бегать помедленнее – могут подстрелить. И вообще торопиться с историческими ценностями абсолютно некуда. Реконструкции и сносы в Москве приостановлены – у строителей полно иных дел. Потом из Округа сообщили – под эстакадой заметили неопределенное существо, роющее землю. Звонил, как всегда, «сознательный, но пожелавший остаться анонимным гражданин».

Забавно, но под эстакадой «неопределенное существо» действительно наличествовало. Сейчас оно в наручниках сидело в джипе ФСБ. Шибко хозяйственный дядька, заприметивший под эстакадой брошенные мешки с цементом и решивший, что ценный стройматериал не мог так уж непоправимо испортиться. Господи, и ктото еще дачи строит?!

Фээсбэшники, которым одновременно настучали о террористахподрывниках, тоже были злы. Совместно громко посовещались: зарыть воришку прямо в цементе или просто в канаве бросить? Подбодренный пинками злоумышленник воодушевленно зарысил к своему «жигулю».

– Это потому что затишье, – сказал Марик, давая прикурить коллеге из старого ведомства.

– Угу, даже девчонки на Ленинградке опять по точкам стоят, – согласился фээсбэшник. – У васто что?

– Тоже тихо. Херней всякой маемся.

– А когда?

Марик вздохнул:

– Я кто? Патрульный. Если по моему авторитетному мнению – так еще поживем. Докурить успеем, а коекто из идиотов и второй этаж дачки выгонит.

– Вот, мля, – коллега покачал головой. – Уж и не знаю, то ли пусть потянется, то ли быстрей бы оно определилось. Народто ничего знать не хочет…

Марика окликнули из своей машины:

– Центральная координация. Тебя лично хотят…

Сердце екнуло. Начальник патруля «сто сорок третьей» пошел к машине на негнущихся ногах. Господи, только бы тело не нашли. Пусть хоть какаято надежда…

– Шумилов? Я Феофанов из Отделения «КП29». Тут у нас одна идея по поводу обратного «свища» на Ферсмана появилась. Вас не затруднит подъехать?

– Конечно.

Видно, с голосом было чтото не то. Неведомый Феофанов помолчал и сказал:

– У нас особых подвижек по Ферсмана нет. В Центре было обсуждение. Ну и решили с вами непосредственно поговорить, так сказать, непосредственно на месте происшествия. Вы и сами из ФСПП, понимаете – работаем по всем направлениям…

* * *

У пустырика стоял фургончик координаторов. Широкоплечий парень в жилете оператора чтото рассказывал, жестикулируя, координатор кивал, – оба неодобрительно смотрели на бульдога, присевшего на газоне. Хозяйка собаки смотрела в сторону, делая вид, что псина просто так на травке застряла.

– Намто какая задача? – спросил Равиль. – Ждем?

Сашка, уже забывший, зачем приехали, озабоченно морщился и трогал термос – «на пожрать» мысли свернули.

– Ждите, – сказал Марик. – Сейчас разберемся.

Координаторская группа ничего толком не знала – ждали приезда «КП29». Заговорили почемуто о футболе – переносить матчи чемпионата никто не собирался, хотя вполне бы следовало, поскольку с такой погодой и игрой…

Марик осознал, что мысли расплываются, настойчиво уводят от этого пустыря. Страшное место, пустое. Совсем пустое. Господи, Светка, и что ты, дура, в институте задержаться не могла?

Подкатил большой черный джип. Вывалилась эффектная девица, вылез и начал осматриваться хмурый мужик… Марик хотел сказать, что здесь нельзя парковаться, но выяснилось, что это и есть Отделение «КП29». Совсем уж малочисленные группы у поисковиков работают.

Старший поисковиков пожал руку и представился Андреем Феофановым. Девица болтала с оператором – видно, хорошо знакомы были. Голос у поисковички был хрипловатый, прокуренный, – видно, рабочий стресс красавица активно сбивает всеми способами, хотя и такая ухоженная.

Феофанов отвел Марика на несколько шагов в сторону:

– Значит, ты вроде как местный?

– Ну. Квартиру мы снимали. Давно уже. – Тут мысли опять спутались. Сколько снимали? Год? Полгода?

Феофанов смотрел понимающе:

– Ты, Марат, расслабься. Не на собеседовании. Мне Наталья Юрьевна о тебе рассказала. И о «свище» на Ферсмана много говорили. Давай сразу по делу. Тут наши работали. Плотно, упорно, но безрезультатно. Понимаешь, дома, они четкого следа не оставляют. Железобетон, ДСП и сантехнический фаянс – довольно холодные материалы. Людей там было много. Но шлейф очень размытый оставили. Возможно, ктото замаскировать пытался. Возможно, и сами ушедшие. Ты знаешь, как это бывает.

– И… Что, все ушедшие?

– Да кто его разберет. Там в пределах от ста шестидесяти до двухсот с лишним человек исчезло. Точнее установить не удалось. Наверняка все они о разном думали. Вот и получился кисель вязкий. Ты свою подругу помнишь?

Марик кивнул.

– Капчага, давайка документацию.

Девица подскочила с мягкой толстой папкой. Феофанов раскрыл:

– Найди свою, так быстрее будет.

Проверяют. Марик листал скользкие страницы. Жуть просто, сколько народу сгинуло. Лица: молодые, старые. Некоторые казались смутно знакомыми – вот не присматривался легкомысленный охранник Шумилов к своим соседям. А может, и не соседи – напихали в папку кого попало для психологической достоверности?

Светкина фотография была не из лучших. На улице снимали, наверное, с подружкамистудентками. Увеличили, но плывет все на фото.

– Симпатичная, – сказала Капчага.

Марик знал, что Светка самая обычная. Нос широковат, да и ноги не сильно длинные. Но какое это имеет значение, если с пяти лет были знакомы? Даже нелепо както и думать: симпатичная – несимпатичная? Светка, и все. И Капчага эта странная, впустую болтает. На кой черт, если…

Марик взглянул в раскосые глаза поисковички:

– Не надо так. Просто скажите, шанс остается? Хоть один?

– Ты чего набычился? – сердито сказала девчонка. – Ну, фото, абзац какое высокохудожественное, но ято по тебе вижу – симпатичная она была.

– Хорош, Мань, в лирику углубляться, – сказал Феофанов. – Ближе к делу.

Девица кинула на начальника короткий взгляд, и Марику стало совсем тошно – значит, сработались поисковики. Тото, видно, и группа такая… компактная.

– Значит, Марат, вот в чем штука – нам ухватиться не за что, а ты вполне можешь за подругой потянуться. У вас эмоциональная связь сильная. Рискнешь попробовать? – спросил Феофанов.

– Да как… У меня «Экст» меньше единицы. Там вообще уловили в пределах погрешности…

– Врут, – уверенно заявила Капчага. – Пусть перепроверят. Я точно говорю.

Марик хмыкнул. Вот же наглая красавица. Хрипатая, модная, а уж напоруто.

Девица усмехнулась:

– Не нравлюсь? Это я тебя подначиваю. Пошли, у нас в термосе микс шиповниковый. Безалкогольный, но бодрящий. Хлебнем, детали обсудим. Ты ведь готов?

– Если польза будет, могу хоть во флешмобе поучаствовать. В стиле «ню» или топлес.

– Идея свежая, но вряд ли проходная. Сопли и прохожие будут сильно отвлекать, – заметил Феофанов.

* * *

Настой шиповника был кисловат, но приятен. Сидели в джипе поисковиков. В полутьме мурлыкала чтото из очень старинного магнитола:

Этот град обречен, до скончания дней

ему гореть как в огне, как бы вечным огнем,

и Господь посетит эту местность на следующий день,

через тысячу лет, и найдет нас уснувших вдвоем [24].

Песню эту Марик никогда не слышал, но на настроение ложилась. Маня разглядывала автомат – АКС на нее явно произвел впечатление. Хотя Марик снял магазин и дважды проверил патронник, но было както беспокойно, когда девчонка прикладывалась к оружию.

– С таким бы по нашему Подмосковью погулять, а, Старый? – сказала девчонка.

– Хватит развлекаться. Верни ствол хозяину, человек нервничает, – пробурчал старший «КП29».

– Ну, абзац какойто. Я ж исключительно по обмену боевым опытом. – Девчонка подмигнула Марику и передала автомат.

Понятное дело – у самих поисковиков оружия нет. Говорят, поэтому у них и потери значительные. Вообще, это свихнуться можно – непонятно куда ходить, да без всякого прикрытия.

– Ты как? – спросил Феофанов.

– Пойдемте, а? Я сосредоточился.

Так и было. Сказали о Светке думать – так оно и само собой получалось. Все эти дни мысли отстранял, отгонял, насущным делом себя занимал. Сейчас сказали – и словно ножом внутри пластает. Просто заставлял себя не оборачиваться – все казалось, от магазина Светка подходит. Задержалась, припозднилась, вот сейчас…

Поисковики вьючились: рейдовые рюкзаки, темные куртки. Маня с довольно гордым видом перевесила на пояс кобуру – чтото мудреное, упрятанное в вылизанную деревянную колодкукобуру, торчала лишь рукоять с антикварным кольцом.

Марик сходил к патрульной машине, на всякий случай взял еще один пакет первой помощи, заодно обе плитки шоколада из НЗ и пластиковую баклагу с водой.

– Ты, того, повнимательнее, – сказал Сашка.

Оба члена экипажа пялились с таким видом, будто командир на Марс уходил.

– Вы хоть смену нормально сдайте, – пробормотал Марик.

Стояли молча – кружком, словно поминая кого. Нет, так думать было нельзя. Собственно, о Светке так думать вообще невозможно. Что она скажет, когда увидит? Слезу точно пустит…

По кепи неслышно стучали капли дождя. Поисковики стояли спокойно, прикрыв глаза. Капюшоны тускло блестели. Сосредоточенны. Марик не знал, как насчет себя – сосредоточен? Нет? Черт его знает, как нужно.

Тянулись минуты…

– Давайте сядем, – пробормотала Маня. – Ноги беречь нужно.

Феофанов заворчал, но двинулся к «грибку», что торчал у песочницы. Сели на влажную лавочку – «грибок» был из старых, еще деревянных, весь в струпьях старой краски. Марик чувствовал плечо девушки – наверное, чуть младше Светки будет. Голос такой… смешной. Зябко ей. На кухню бы пригласить. Яичницу, и по стопочке можно было. Светка чай поставит. Лампочку для уюта зажечь…

– Словно темнеет уже, – прошептал Феофанов.

– Ну. Абздольц какойто. Лампу с собой носить нужно. Керосиновую. Для уюта, – согласилась Маня.

Мгновение какойто странной тишины, потом хруст… Марик полетел кудато вбок, автомат чуть не вышибло из рук…

– Здесь не темно, – заметил Феофанов.

– Это я для ясности мысли достала, – пояснила Маня, запихивая машинально вынутый фонарь обратно в рюкзак.

Поисковики захихикали. Довольно нервно. Марик озирался, держа большой палец на предохранителе автомата. Пока никакие гуманоидные черти не появились. Сухо. Сумрачно. Дома вокруг. За спиной сломанный «грибок» валяется. Видно, совсем трухлявый был – вместе с ним и унесло. Что это вообще такое?!

– Нашито дома какие? – вполголоса спросил Феофанов.

– Хрущевки, – растерянно сказал Марик.

Хрущевки здесь имелись. Минимум три. Кажется, и еще одна на углу. Нет, улицы здесь не было: просто хаотично стоящие дома. Торчат среди лоскутьев асфальтового покрытия, булыжных проплешин, бетонных плит и пожухлых газонов. Поисковая группа поразглядывала старинный дом: солидный, красного кирпича, с коваными перилами балконов. Правда, самих балконов не имелось: ажурный металл висел в воздухе. Но в целом дом сохранился в приличном состоянии – даже стекла в окнах тускло блестели. На зев подворотни свисал оборванный антенный кабель. Марик задрал голову: небосвод казался очень низким и выглядел монолитным куском серой пластмассы.

– Ага. Звезды и светила в нашем деле не часто попадаются, – печально сказала Маня.

Феофанов щелкал фотоаппаратом, снимая панораму города. Впрочем, какого города? С первого взгляда понятно, что людей здесь нет. Просто свалка недвижимости.

– Так что, Марат? С какого здания начнем? – спросил Феофанов, пряча фотоаппарат.

– Слушайте, вы бы меня Мариком звали. Привычней както.

– О, коллега! – непонятно чему обрадовалась девушка. – Нас хрущевки интересуют? Так двинулись к ближайшей. Принюхаемся…

Ничего такого особенного поисковики с ходу не вынюхали и не увидели. Заброшенные дома, мусор под ногами. Феофанов поднял бутылку:

– «Гаванаклуб». Фиг его знает…

Прошли мимо краснокирпичного дома: открылся во всей своей неброской красе торец хрущевки. За ней торчала башня – судя по всему, водонапорная.

– Как? Похож? – Маня обозрела стену пятиэтажки.

– Так все они… – пробормотал с тоской Марик. Сейчас ему хотелось идти к другому дому. Этот был совсем… нежилой.

– Номерто помнишь? – спросил Феофанов.

– Дом 5, корпус 2, – с изумившей самого себя легкостью ответил Марик. – Крайний подъезд. 133я квартира.

– Во, определенная ясность образовалась, – восхитилась девушка. – Так чего топтаться? Пошли заглянем.

Поисковики обогнули угол дома. Засохшие кусты в палисаднике, лавочка с урной… Металлическая дверь подъезда с кодовым замком приоткрыта – держит брошенный матрац.

– Я первый, – хрипло сказал Марик.

– Давай, – согласился Феофанов.

И он, и девушка держались спокойно – Маня лишь тронула свою кобуру, ласково погладив полированное дерево. Опасности экстрасенсы не чуяли, а у самого Марика сердце так и колотилось. Держа у плеча автомат, потянул дверь… Против ожидания та не заскрежетала. Зато матрац под берцами напугал – словно по телу ступаешь…

Внутри было темно, – Марик зажег подствольный фонарь. Луч выхватил шеренгу почтовых ящиков – один был забит посеревшей рекламой. Луч выхватил нацарапанное на стене: «Колька удак». Потерянная буква явно неоднократно корректировалась – видимо, юные жильцы вели нешуточную борьбу за точность формулировки.

Марик переступил через груду рассыпанных книг. Поисковики шли следом – довольно тихо шли. Надо думать, тоже коекакой опыт имели. На втором этаже две двери из четырех были распахнуты настежь. Поваленные стулья, распахнутые дверцы мебельной стенки, тряпье…

– Ушли, – шепотом заметила Маня. – И давно уже…

Марику хотелось бегом взлететь на третий. Может, еще ничего, может, тот подъезд… Спит. Или за продуктами вышла. Тут же, наверное, со жратвой такая проблема…

На лестнице медленно обошел целлофановые мешки с чемто мягким. Слава богу, без запаха…

Третий этаж… Феофанов изза спины высветил номера квартир:

– Тьфу, черт. Вообще не разберешь.

Марик глянул на смутный отпечаток: то ли содрали номер, то ли облез от старости. Может, не 133я квартира была? Может, 233я?

Память опять начала тухнуть, слабеть, фокусничать…

…Феофанов фотографировал двери – взблескивала вспышка. Марик стоял в узком коридорчике на кухню. Нет, там стол вообще не так стоял. Может, сдвинули? И холодильник… Тот двухкамерный был. Или это уже с общаговским путается?

Маня посветила в совмещенный санузел и тихо сказала:

– Ты не очень огорчайся. Главное, ну… Телто нет…

Тут Марик осознал – не будет. Тел не будет, вообще ничего не будет. Может, и к лучшему. Все равно все на свете передохнут. Уж лучше не видеть. Вот как домой звонить? И вечерами наверняка названивают. Мобильникто отключил, но все равно…

А, кому такая жизнь нужна?!

Поисковики возились в комнате. Планировкато точьвточь. Но, наверное, не та квартира. Определенно не та.

Марик стоял, прислонившись лбом к косяку. Козырек кепи давил лоб, автомат оттягивал руку. Может, сразу и…

– Эй, боец! – позвал из комнаты Феофанов. – Двинулись? Окрестности прочешем. Служба есть служба.

– Иду, – сказал Марик, отрываясь от косяка.

Маня стояла у возвращенного в вертикальное состояние стола, подсвечивая фонариком, разглядывала фото из большого альбома.

– Глянешь? Может, лица знакомые?

– Нет. Не наша квартира. И альбома мы нажить не успели. А соседей я плохо знаю. – Марик посмотрел на стопку альбомов. – Сюда бы того мужикаисторика…

Переспрашивать не стали. Личный состав «КП29», похоже, понимал друг друга без слов, а с патрульным… Что с ним говорить – ясно, не в себе человек.

Двинулись к другой хрущевке. Марик шел с автоматом, упертым в плечо. На «улице» было тускло: вроде и пыли особой нет, но словно сто лет никого живого здесь не было.

– Абзац, какое неодушевленное, – сказала Маня, разглядывая дом, похожий на сельскую школу.

– Град обреченный, – непонятно к чему отозвался старший группы. – Вы как насчет обезьян?

– Если безрогие – то лояльно, – отозвалась девушка. – Там что за твари бегали?

– Вроде павианы. Хулиганистые.

– Ну, мы и сами еще ничего, – бодро заявила Маня и похлопала по рукояти своего оружия. – Вступим в интимные переговоры с предками.

Еще хрущевка… И соседняя… Вроде номер дома рассмотрели – 106. Не то, явно. И форма у номера старинная, таких в Москве уже нет. Прошли мимо кособокого домишки – Маня авторитетно заявила, что это украинская мазанка. Вместе с хаткой в безвременье унесло и несколько яблонь – тянули искореженные сухие ветви. Группа вышла к очередной хрущевке.

– Как, Марик? Подходит?

Патрульный кивнул:

– Подходит. Здесь цоколь крашеный. У нас вроде тоже крашеный был.

Феофанов оглядел дом:

– Черт их знает. Совершенно одинаковые. Я сам в таком жил. Сейчас и под пистолетом бы детали не вспомнил.

В крайнем подъезде было довольно чисто, только почемуто в изобилии валялись разбросанные пустые ведра. Дурная примета, чтоб им… Поисковики поднялись на третий этаж. Все двери оказались заперты.

Маня протерла перчаткой щиток электросчетчиков – цифры здесь еще виднелись.

– У нас тоже тройки в номере были, – прошептал Марик. – Но дверь не та. У нас два замка стояло. А здесь один.

– Точно? Ты приглядись.

Марик нашарил в кармане связку: два от замка и маленький гнутый – от почтового ящика.

– Ладно, – сказал Феофанов. – Не твоя, значит, не твоя. Тогда ломать не будем. Заперто, и фиг с ней. Понаделают, понимаешь, дверей бронированных…

Марик автоматическим движением вставил длинный ключ в скважину, повернул… Замок неохотно, но щелкнул…

– Ключи тоже одинаковые, – хрипловатый голос Маньки дрогнул.

Квартира была всетаки не та. Марик ничего не узнавал. На кухне плита сильно хорошая, дорогая, и светильники какието барские. И главное, детская кроватка в комнате. Игрушек целая груда…

Маня посадила пыльного зайца на шкаф:

– Эх, орда плюшевая. Вот же вам скучища без хозяев?

– Ну, будем сворачиваться, – сказал Феофанов. – В принципе ясно…

Марик светил подствольным фонариком на низенький детский стол: россыпь фломастеров, одинаково бесцветных от слоя пыли, раскрытый альбом… Рисунок… Зверь улыбчивый. Патрульный взял альбом, сдул пыль… Розовый медведь улыбнулся шире…

Скрипела, не желая вырываться, бумага. Поисковики молчали.

– Это не наша квартира, – с отчаянием сказал Марик, тщательно складывая рисунок.

– Пошли. Еще раз осмотримся, и на базу…

* * *

На шестиэтажку решили не лезть, прошли до крупного кирпичного здания, похожего на странноватую сталинку.

– Вот абзац, мирок какой безинвентарный, – сказала Маня, огибая сложенные на обрывке тротуара кроватные сетки. – Вроде отстойникакарантина, что ли?

– Ну, явно не концлагерь. – Феофанов покосился на молчащего Марика. – Люди отсюда уходили впопыхах, но без паники. Может, еще ничего. Найдутся.

– Не найдутся, – сказал Марик, глядя на светлосерое здание. С балкона свисала оборванная веревка с бельем, похожая на пепельные корабельные флажки.

– Не каркай. Всякое может быть. Может, даже лучше сейчас вдали отсидеться.

Всё они знали. И что не найдутся, и что «отсидеться» – вовсе не то слово.

Подъезд был широкий, с шахтой лифта. Сама кабина валялась внизу. Дохлой тощей змеей вился трос. Марик шел первым, держа автомат наготове. Както здесь жутковато было. Не оченьто пусто. Лепнина под потолком, кафель, так и норовивший лязгнуть под подошвой берца. Кнопки звонков, глядящие злыми зрачками… Дом богатый, только, наверное, не московский. Почти все двери заперты, мимо приоткрытых Марик проходил, держа щель на прицеле. Маня, девица, видимо, довольно чуткая, извлекла свое оружие – здоровенный револьвер музейного вида. Господи, такое время, а все не наиграются люди…

На чердачной двери болтался большой замок. Феофанов молча вынул из рюкзака небольшой гвоздодер – похоже, фирменный, из хорошей стали. Марик с автоматом страховал тылы, девчонка решительно перехватила свое барабанное страшилище обеими руками, целилась в дверь над головой командира. Как бы башку ему не отстрелила…

Взвизгнул металл – оторванный замок болтался на одной петле.

– Гвозди старые, – прошептал Феофанов.

Группа напряженно прислушивалась: дому взвизг явно не нравился – из углов лез страх, пахнущий потревоженной пылью…

Марик включил фонарь и осторожно шагнул в затхлую тьму чердака…

Не было здесь никого. Разве что целые залежи бухт толстой проволоки, чуть тронутой ржавчиной. Слуховое окно было прикрыто, но не заперто. Подсадили Маню – девчонка выбралась, забухала по жести ботинками. Взобрался командир, сказал:

– Не громыхай.

– Я же не нарочно. Это ж вообще жесть, а не крыша, – оправдалась девчонка.

Действительно, покрыли крышу както странно: треугольными листами, – Марик сроду такой кровли не видел. Маня уже взобралась повыше к коньку и озирала окрестности.

– Абздольц! Не ПГТ, а кишка какаято захламленная.

Действительно, линия разнокалиберных домов тянулась относительно узкой рекойлентой. Истока видно не было. Там, где полагалось быть берегам, ничего не было. В смысле, чтото было, но рассмотреть эту серость было невозможно.

Феофанов пощелкал фотоаппаратом, потом поставил режим на «видео» и снял панораму. Пряча технику, поглядывал на стойкукронштейн для электропроводов.

– Точно, странная, – согласился Марик. – Особенно изоляторы.

– «Грушечками», – Маня потыкала пальцем. – У нас «бутылочками».

– Я заснял. Разберемся. Надо бы еще в пару квартир заглянуть… – пробормотал Феофанов.

Первая же квартира, в которую заглянули поисковики, произвела весьма мрачное впечатление. Здесь оставался почти полный порядок, только на паркете посреди гостиной валялись черепки разбитой вазы. Стояла мебель – вся в свободных матерчатых чехлах, зеркала тоже закрытызавешены.

Любознательная Капчага отвернула чехол, поскребла ногтем полированную поверхность серванта и со странной, но совершенно очевидной логикой сказала:

– Нет, тут точно ктото умер. – Глянула на патрульного и пояснила: – Ну, еще до того, как дом сюда бухнулся.

– Я понял, – пробормотал Марик.

Сквозь широкие двери, ведущие на кухню, была видна стена с развешенными фарфоровыми блюдами. Висели часы – то, что из них торчит, опознать было трудно, оказалось, кукушка. Наверное, на пол хотела выброситься. Как то блюдо…

– Журнал возьму, – сказал Феофанов, забирая из письменного стола какието бумаги. – Черт, даже неудобно както. Словно воруем…

Из коридора донесся шорох… Марик прыгнул вперед, столкнулся плечом с прыткой девчонкой – эта уже целилась из своего револьвера.

– Капчага, тыл! – рявкнул начальник.

Вместе с Мариком влетели в коридор, на миг замерли… Донесся цокот с лестницы, едва слышно скрипнула дверь на лестничной площадке.

– Напротив, – прошептал Марик.

Командир кивнул – в руке у него был ТТ.

…Подступали осторожно. Кафель так и норовил предательски звякнуть под ногами. Феофанов взялся за латунную ручку, Маня прикрывала сзади, упершись спиной в стену и целясь из своего чудища. Марик снова подумал, что девчонка когонибудь из своих подстрелит, кивнул командиру – тот дернул ручку. Дверь распахнулась с пронзительным скрипом – патрульный влетел внутрь. Луч автоматного фонаря метался по стенам, выхватывая бесконечные вешалки, книжные полки, запыленные витражи…

– …Здоровенная жилплощадь, – сказала Маня, на всякий случай тыча стволом револьвера в шторы. В многокомнатной квартире никого не было. Марик отряхнул брюки – сдуру и под кровать заглянул. Нехреновый такой сексодром, сразу видно, что антикварный.

– Значит, обманулись? Слуховые и визуальные галлюцинации? – Феофанов смотрел на шкаф – там, на трехметровой высоте, растопырило крылья чучело огромного орла. Ну, птицу допрашивать было явно бессмысленно – та от пыли аж поседела, сто лет сидит, не меньше.

– Молчишь, птеродактиль? – Маня подошла к шкафу, прицелилась в здоровенное чучело. – Ты есть партизанен? Признавайсь бистро! Млеко, яйки?

– Капчага, отстань от представителя ястребиных. Он какойто экзотический, редкий. И вообще, остришь весьма сомнительно, – пробормотал Феофанов.

– Готовлюсь к работе под прикрытием, – оправдалась девчонка. – И вообще нужно обстановку разрядить. И такто… Все пропали неизвестно куда, помойка, мусорка, пылища… Хорошо, что не аллергическая…

Тут на Маню начала падать книга. Увесистая такая, большого формата. Лежала спокойно рядом с запаршивевшим орлом, а тут начала падать. Замедленно так…

– Манька! – с ужасом рявкнул Феофанов.

Подчиненная успела втянуть голову в плечи и сказать:

– Ай!

Стук от попадания многостраничного снаряда вышел вполне деревянный. Благо томище бахнулся не корешком, а плашмя. Девушка ухватилась за свою модельную стрижку.

– Сильно? – растерянно спросил Феофанов.

– Да не особо. Чего она вообще? – обиженно пробурчала Маня.

– Не стой там. Еще орел спикирует. Дряхлое все. Старье запущенное, разруха и запустение…

Феофанов стоял всетаки не под самым дверным проемом, и когда сорвавшийся карниз, раздувая паруса портьер, по широкой дуге полетел к нему, командир успел отпрыгнуть…

Длинная штанга раскачивалась маятником, от портьер тянулись густые клубы пыли. Феофанов отошел подальше, за большой круглый стол, покосился на Марика, целящегося в взбесившийся карниз из автомата:

– Ну, всетаки не гильотина. Но неприятно. Пора нам отсюда выбираться.

– Пыль осядет, и драпаем. – Капчага держала в руках опасный том. – Слушайте, а что такое «Потаенная Доктрина Головатской»? Абзац какойто – уложит такой великой мудростью, и поумнеть не успеешь…

Тут под столом сдавленно, но отчетливо чихнули…

Марик отпрыгнул в одну сторону, командир в другую. Целились из двух столов, что было глупо. Света из окна падало достаточно, – и без фонаря видно – нет под столом ничего и никого, кроме клубящейся удушливой завесы, слетевшей со штор.

– Всем выйти из пыли! – рявкнула Капчага, целясь в пустоту. – Открываем огонь на поражение!

Пустота дрогнула – на миг Марик вроде бы увидел карлика, с ужасом пятящегося от грозного револьвера. Потом чтото мелькнуло по направлению к дверям. Феофанов успел швырнуть наперерез тяжелый стул:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю