Текст книги "Окраина. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)

– Было бы плохо. Но ты вернулась, и очень убедительно.

– Ты тоже был очень убедителен, – согласилась Мариэтта, посмотрела на любимого начальника и сказала: – Старый, я уже не очень легкомысленная. Я от тебя двух детей хочу. Даже трех. Хороший дом, собаку и дачу. И хочу тебе чай до старости подавать. Только ничего этого мы не успеем. Скоро начнется.

– Мань, ты слишком пессимистично настроена.

– Я вас, гражданин начальник, запугиваю. Дабы вы от моих ласк не уклонялись. Время поджимает – когда еще такую симпатичную дурищу подцепите?

– И правда, дурища ты.

* * *

С дочерью Андрей встретился у Останкинского пруда.

– Привет, пап. Пойдем по свежему воздуху пройдемся. Или в кафе?

– Пройдемся, только я припаркуюсь нормально, – Андрей кивнул в сторону мордатого джипа. – У меня там коллега скучает. Прокатишься до стоянки?

– Ойойой, как родитель поднялся, – Танька ослепленно прикрыла глаза. – Откуда такой милый грузовичок?

– Служебный, вестимо.

В этот момент, словно по заказу, из джипа неторопливо выбралась Мариэтта.

– Блин, – сказала Танька после паузы, – это, что ли, коллега? По работе?

– По работе. Еще друг. И партнерша по снятию всякого разного напряжения.

– Папаня, ты бы меня предупредил. Я в кофте задрипанной из студии выпала. Слушай, а она случайно не моложе меня?

– Очень незначительно. Так что нос не задирай. Она, кстати, замужем успела побывать.

– Я молчу. Нет, ты чего меня не предупредил?!

– А ты меня насчет своих бойфрендов предупреждаешь? Каждый раз новая физиономия.

– Да я их сама путаю. Но тыто правильный.

Посидели в телевизионном кафе. Наследница лопала сомнительные суши, Андрей с коллегой пили зеленый чай. Девицы болтали – с общим языком проблем не возникло. Отвлекал только сотовый телефон ударницы телевизионного фронта. Но посидели неплохо.

Прощаясь, Танька шепнула:

– Пап, ты этот самый.

– Кобель?

– Чтото из этой породы. И что она в тебе нашла? Модная ведь девчонка. И вроде независимая.

– Да, мне бы кого попроще. Мариэтта у нас частично во Франции одевается. Но уж очень меня обхаживала. Виноват, дал слабину.

– Вот, с детства ты мне сказки рассказываешь. Ну, хвастай, хвастай.

– Нет, хвастать не хочу. Кажется, я ее люблю.

– Сдуреть! Кажется или любишь?

– Кажется, хочу сказать, что люблю.

Окраина – 2

Окраины. Штурмовая группа

Автор благодарит:

Александра Москальца – за помощь на «всех фронтах».

Евгения Львовича Некрасова – за литературную помощь и советы.

И любимую жену, без которой вообще бы ничего не написалось.

Пролог

Москва.

Кабинет

8 апреля. 19.40

Гриф «Особой важности» – условность. Через месяц, если повезет – через два, о содержимом папок станет известно всей стране. Официальное обращение к нации, потом массированная кампания по разъяснению Плана по центральным каналам и в печати. Пока СМИ молчат. Ошарашены письмами из Управления делами и молчат. Лай поднимется чуть позже. Под письмами стоит правильная подпись, и главреды просто не могут поверить, что умный человек так глупо подставился.

Обращение должно быть коротким и предельно честным. Чтонибудь вроде «братья и сестры». Нет, сейчас паника даже опаснее недоверия. На данном конкретном этапе.

Человек, стоящий у окна с видом на главный флаг страны, поежился. «Братья и сестры» – слишком знаково. Переключит внимание, отвлечет. Может быть, ближе к концу выступления? Пусть референты прокачают. Дать им время.

Время еще есть. Немного, но есть. Время есть, а Плана нет. Стратегическое решение будет принято на Совете безопасности, но для себя нужно определиться уже сейчас.

На столе лежали четыре папки. Экран монитора уже погас – человек слишком долго стоял у окна.

Что имеем? Китай вежливо предупредил о возможном закрытии границ. Естественно, о полном и безоговорочном. Смысла в этом немного, но Поднебесной так будет спокойнее. На Сичан и прочих космодромах никакого оживления не отмечено. Естественно, Госсовет и ЦК КПК бежать не станут, а эвакуировать в неизвестность несколько десятков тысяч из миллиарда с гаком – откровенное бесчестие. Пойдут другим путем. С таким населением есть шанс отбиться. Не могут же они все…

Могут. Если верить аналитикам, если верить беженцам из уничтоженных «калек»… Идиотский термин. За полвека исследований могли бы придумать чтото более академическое. Собственно, оно существует – в совместном докладе Научного центра ФСПП и Академии наук. «Шапка» на поллиста: « Краткие выводы по коррективам ситуации в предполагаемой модели спинорной структуры пространств, базируемой на новой теории кватернионной алгебры, обоснованной согласно Сколковской аксиомы временной многомерности…» ^[12]Черт, «калька» всетаки несколько лаконичнее.

В Штатах зафиксирован многократный рост активности на мысе Канаверал, базах Ванденберг и Кадьяк ^[13]. Официально молчат, но явно собрались идти по самому очевидному пути. Чтото успеют? Заказы на запуски грузов с Байконура и Плесецка Роскосмос вежливо отклонил, ссылаясь на недостаток носителей – самим пригодятся. Чтото американцы успели забронировать в Куру ^[14]. В «кальках» все развивалось так же. Неужели в Вашингтоне полностью игнорируют рассказы беженцев? Или у них вообще нет беженцев? Исследования по «калькам» Штаты сочли бесперспективными два десятилетия назад. Или это деза? Знают чтото большее? Тогда почему такой очевидный и неконструктивный план? Спасти элиту? Ладно, их проблемы. Выступить единым фронтом не получится, но на это практически и не было надежд. ОСВIII подготовлен и подписан за неделю, боеголовки снимаются с боевого дежурства, контроль налажен. Несанкционированных запусков, очевидно, удастся избежать.

Нет, это не эпидемия психических расстройств. Нужно избавиться от этой навязчивой иллюзии. Объясняли специалисты, но всё из этого вала гипотез и свежеиспеченных теорий уяснить невозможно. Собственно, специалисты и сами наполовину не понимают, в чем мужественно и сознаются. Для простоты – мутация. Мутация человечества. «Приход известного северного зверька повышенной пушистости», – как витиевато пишут в Сети.

Откуда? Космос? Эти проклятые «кальки»? Еще миры, как их там… Мир сложен. Враг невидим. Или врага нет? Просто причудливая игра физических законов природы?

Гадать некогда. Мир медленно вскипает. ООН на своем закрытом заседании потребовала обеспечить функционирование Организации в защищенном месте. Штат секретариата за три дня разбух вдвое. В Индии массовые беспорядки – миллионные толпы у храмов, переворачивают бронетранспортеры и танки, все это транслируется в Live television ^[15] (!). Ладно, пусть отвлекают. Япония сохраняет полное спокойствие. Разгребают руины последнего землетрясения, ждут нового. Фаталисты. Африка угрозу игнорирует – гражданские войны и колдуны, новый исламский фундаментализм – чего им еще бояться? Обеспокоена ЮАР, но даже Британии сейчас не до далеких родственников. Европа выясняет отношения – почти непрерывные заседания Европарламента и параллельные саммиты. Местные СМИ воют, грозят скорым распадом Евросоюза. Еще не дошло, что полный амбец евроценностям.

С Германией успели заключить договор. Чтото просочилось в прессу, Польша и Грузия взорвались негодованием. Требуют допуска к газопроводам, обеспечения энергобезопасности. Идиоты, Южный поток им в… Еще не поняли, что зимой будет жарко и без газовых факелов.

А если все рассосется? Показания беженцев и прогнозы – не меньшее сумасшествие, чем эта самая «Психа».

Поздно. По сути, тактические решения уже приняты. Мобилизационный план, переформирование войск. ФСПП пухнет и жрет деньги как… В Минске спешно формируют свою структуру – пришлось поделиться кадрами. В беспомощном демократическом Киеве еще только собираются воззвать о помощи – у самих хватает сил и фантазии лишь намертво заблокировать трибуну в Раде.

Всё это не так важно. Что делать здесь и сейчас?

Человек подошел к столу и открыл папку с суточной сводкой.

Хабаровск. 20.08. «Группа (от 8 до 12 человек) забаррикадировалась в ресторане «Корейская калина» и подожгла здание. При попытке начать тушение двое бойцов ПЧ ^[16]МЧС пострадали (колоторезаные ранения). Управлением ФСПП произошедшее квалифицировано по категории С8. Обстоятельства уточняются».

Читинская область, поселок Кедрач. 20.34. «Погибшие: Алушкин С.В. (8 лет) и Алушкина А.В. (3 года). Многочисленные укусы и травмы, несовместимые с жизнью. Найдены по месту жительства. В доме следы крупного животного, сильно повреждена мебель. Дом был заперт снаружи. Исчезла Алушкина У.В. (10 лет). Квалификация ФСПП – С6. Обстоятельства уточняются».

Кемерово. 21.06. «Ночной клуб «Алый парус». Групповое изнасилование. Пострадавших 13 человек. Задержан Нагиев Н.Д. (59 лет, разнорабочий). Квалификация ФСПП – затруднена. Обстоятельства уточняются».

Екатеринбург. 21.20. «Площадь 1905 года. Умышленный наезд на группу пешеходов. Пострадало 9 человек. Подозреваемая Гершкович В.С. при задержании оказала сопротивление. Погиб старший сержант ГБДД, ранен патрульный ФСПП. Квалификация ФСПП – С8. Обстоятельства уточняются».

Пермь. 21.58. «Улица Гусарова. Исчез троллейбус № 12. Пропало 22 человека. Квалификация ФСПП – С4. Обстоятельства уточняются».

Краснодарский край. Станица Полевая. 22.20. «Поселковый клуб. Открыта стрельба из окон библиотеки. Ранены 8 человек. Задержанная Ловкачева С.С. (библиотекарь, 56 лет) утверждает, что здание захватила «банда Кошки». Настаивает, что подверглась групповому изнасилованию в особо изощренной форме. В библиотечном компьютере найдено «Воззвание к браткамстаничникам». Квалификация ФСПП – затруднена. Обстоятельства уточняются».

Калуга. 22.45. «Улица Труда. Патруль МВД подвергся нападению. Противник не идентифицирован. Во время огневого контакта патрульные были вынуждены отойти за ограду Пятницкого кладбища. По свидетельствам патруля, им помогли «духи мертвых». По прибытии маневренной группы с бронетехникой столкновение с огневым контактом продолжалось до 23.35. Среди бойцов МВД и ФСПП двое легкораненых, также ранена жительница соседнего дома. Квалификация ФСПП – С9, возможно А1. Обстоятельства уточняются».

В Смоленске самолет пытался протаранить здание УВД. Промахнулись, упали в Днепр. К счастью, кроме двух членов экипажа, на борту никого не было. В Калининграде все ночь держали оцепление вокруг музея «Блиндаж Ляша». Внутри шла стрельба, срабатывали подрывные устройства. Группа захвата двинулась внутрь лишь на рассвете, когда все стихло. Никого не нашли, но интерьеру музея и экспонатам оказался нанесен непоправимый ущерб. И пули и осколки гранат были вполне настоящими. Гильзы выгребали мешками. И такого остаточного «фона» специалисты ФСПП в Калининградской области еще не засекали.

В Москве ночь прошла относительно спокойно. Две зараженные женщины (мать с дочерью), вооружившись ножовками и строительным пистолетом, проникли на охраняемую территорию Останкинской телебашни. Подпилить опору они успели не очень глубоко, но при задержании ранили полицейского. Дочь успела отрезать матери голову, да и тело младшей злоумышленницы оказалось непригодным к исследованию. Обнаружено, что дюбель в черепе весьма мешает сканированию. В зоопарк опять забрались молодые натуралисты и пробовали удавить моржа куском кабеля. Один из злоумышленников утонул, второго взяли, но, похоже, он оказался вполне банальным доброкачественным идиотом. Еще случился ряд немотивированных убийств и прочая рутина. «Обстоятельства уточняются».

Человек закрыл подборку суточных сводок. Сегодня не такая уж она и толстая. Можно устоять? До конца года? Еще год? Вообще удержаться? Ничего такого немыслимого пока не происходит. Мочить их. Исследовать и мочить. Призраков, зараженных, всех. Последовательно, жестоко, неуклонно. Развивать структуру ФСПП, через несколько месяцев срастить ее с силами МО и МВД. Ничего сверхъестественного.

Отступать пока некуда. Варианты…

Человек смотрел на четвертую папку. Тонкая. Самые общие идеи. Восемь вариантов… Всё равно придется решать. Не тем занимались. Как всегда, не тем. И мысль, что весь мир не тем занимался, совершенно не греет.

Надо работать. Пока по всем направлениям. Но принять решение о путях эвакуации придется. Лучше попозже. Через двадцать лет. Или через сто…

Глава 1

Ели Мясо Мужики

All India Radio.

«Все четыре АЭС Южной Кореи остановлены».

Радиостанция «Шансон24».

«Спонсор выпуска новостей – группа компаний «Турзабег». Путевки в Турцию и Египет – дешевле, чем вы думаете!»

www. dom.666.2.

«Марина Ф. возвращает Оксане все то зло, что та желала другим!»

Из сводки ФСПП

Улица Орджоникидзе.

ТРЦ «Космический»

10 апреля. 15.42

– Ты идиот! Понимаешь, идиот!

– Заткнись! Весь мозг своим тряпьем вынесла!

В торговом зале было душно. Отопление еще не отключили, и контраст духоты зала с совершенно изнурившей москвичей ледяной уличной сыростью попросту изводил.

Николай Владимирович смотрел на супругу, заставляя себя не отворачиваться. Почти тридцать лет прожили, а так и не привык. Ну что за цвета она подбирает? В таком джемпере и с навозом на даче неприлично возиться. Пальто на тележку сбросила, вся распаренная, рожа малиновая. Постыдилась бы. Бюст у нее четвертого размера. Гордость жизни. До пояса дойки висят… Господи, гадостьто какая.

– В общем, так, – процедила Елена, которую и тридцать лет назад мало у кого поворачивался язык назвать Леночкой. – Через пять минут. У машины. Или сама уеду…

Толкая тележку, супруга шла мимо выставки сотен пар унизительно дешевых и дрянных тапочек. Такая же дрянная, жирная, никому не нужная. Николай Владимирович еще чувствовал запах ее пота. Нет, не запах. Вонь. Несильная, но с таким едким, ехидным оттенком, проникающим в самую глубину ноздрей, в самый мозг…

Господи, гадостьто какая.

Крупного плотного мужчину передернуло, но он упорно продолжал смотреть вслед супруге. Переваливается, курица бройлерная. Тележка с верхом навалена, пальто, как одеяло бомжары, сверху валяется…

Николай Владимирович прошел мимо стенда с журналами – бабы пихались, выхватывая изпод рук друг друга аляповатые издания сплетентелепрограмм. Изза пяти рублей экономии удавятся. С обложки кокетливо улыбалась физиономия знаменитой телеведущей. И встает же у когото на эту кобылу облезлую?

Прямо перед носом заторможенная бабенка в рабочем жилете с бейджиком протянула оранжевую ленту, закрывая проход между стеллажами. Двое черноголовых рабочих начали распаковывать поддон с кошачьим кормом. Николай на миг зажмурился. Господи, да сколько же их понаехало?! Везде они, везде…

Ладно, обойдем. Николай Владимирович прошел мимо выставки ядовито пахнущих компьютерных столов. Вот и стеллажи с инструментами. Елена абсолютно не права – здесь сэкономить можно вполне прилично, особенно когда распродажа. Так, сверла нам нужны победитовые, но не чистый «пластилин». В прошлый раз на распродаже…

Николай Владимирович имел квартиру, две машины и хорошо оплачиваемую работу. Жену. Двух детей. Йоркширского терьера, любящего лизать спящего хозяина в лысину и гадить умилительно крошечными какашками. Всё это, включая какашки, требовало ежедневной заботы. Ну, возможно, женатый старший сын уже чуть облегчил жизнь. Но там скоро внуки заботы потребуют.

…Распродажа закончилась. На крюкекреплении болталось единственное сверло«восьмерка» в подранной упаковке. Нет, Елена, сука жирная, была не права. Имело смысл сначала на второй этаж идти, а потом продукты хватать. Господи, и когда же этот кошмар кончится?! А ведь хотел еще новый чехол к планшету посмотреть…

Николай Владимирович имел уйму вещей. Ненужных. Имел семью. Ненужную. Имел повышенный холестерин и повышенное давление. Абсолютно ненужные.

…Грузный человек стоял, опираясь о полку со шлифовальными дисками неизвестного производителя, и пытался вспомнить, что ему нужно в этой жизни. Вокруг жужжал тысячами голосов огромный гипермаркет. Пронесся между стеллажами крысеныш лет шести, задел резиновым сапожком по ботинку. Николай Викторович машинально взял со стеллажа пару нитяных перчаток, с трудом нагнулся, начал затирать след на туфле…

– Родя, немедленно сюда! – катящий тележку отец резвого крысеныша торопился. Николай Викторович получил крепкий удар в бедро, да еще загруженная в тележку искусственная пальма довольно ощутимо кольнула жестким листом в макушку.

Николай разогнулся, потирая распаренную лысину. Вот же…

Девица, прижимающая к себе роскошный сдвоенный дамский журнал, усмехнулась в лицо потному пенсионеру. Проскользнула мимо, брезгливо, бочком, – клацали лакированные каблучки.

Нет, он не был пенсионером, этот массивный мужчина, вновь ухватившийся за угол стеллажа. Просто нездоровый и не очень счастливый человек в возрасте пятидесяти восьми лет, одетый в добротную, но довольно нелепую длинную кожаную куртку…

Николай Владимирович осознал, что все должно быть не так. Абсолютно всё…

Зачем так жить? Даже смешно. Как там говорилось – «бабы – сволочи, мужики – кретины, дети – идиоты»?

Нет, вспомнить не удавалось. Потный мужчина сделал еще несколько шагов, миновал блестящий стенд с гаечными ключами и снова ухватился за стеллаж…

…А ведь они все враги. Абсолютно все…

Черт, сверлато купить нужно. Хотя бы пару…

…Враги. Все враги. Ошибался. Нужно было еще тогда, в Осташкове, Елену удавить. Отодрать, раз уж так хотелось, и удавить. К ногам рюкзак с камнями, и в воду… Господи, сколько лет прошло…

…Сверла лучше бошевские взять. Хоть и подделка, но…

За спиной ходили враги, с легким скрипом катились тележки, говорили и говорили голоса. Слова были понятны, но смысла в них не было.

…Стеллаж с ручным инструментом. Нет, китайцы качество определенно подняли. Серьезно – подняли. Если взглянуть с точки соотношения цены и качества… Ручки добротные. Металл, конечно, дрянь. Но ручки добротные. Хороший пластик. И цвет… Как назвать? Оранжевоалый?

Топоры лежали на нижней полке. О, и большие есть? Николай Владимирович выбрал из трех тот, что получше. Положил на полку перед глазами, посапывая, повозился, выдергивая полы рубашки из брюк. Уф, такто полегче. Ладони офисного работника, берущегося за инструмент весьма нерегулярно, в основном в летнедачный период, скользнули по рукояти. Приятный выгиб, удачное сочетание яркого пластика и черной резины. Ну, заусенчик тут имеем…

Мужчина сдвинулся вдоль стеллажей чуть назад, оттер плечом какогото очкастого хлюпика, взял макетный нож… Очкастый чтото возмущенно сказал, Николай Владимирович не отвлекался. Эти лезвия тупятся быстро, но на заусенецто хватит. Оранжевоалые крошки сыпались на полку. Сейчассейчас…

Николай Владимирович оглянулся – очкастого уже не было. Ладно. Нитяные перчатки валялись на месте. Чуть маловаты – в последнее время ладони стали пухлыми, прямо и не верится, что свои. Черт, жмут перчатки. Ну, это, очевидно, ненадолго.

Это неправильный мир. Нужно чтото делать.

Николай Владимирович пошевелил плечами, поправляя тяжелую куртку, перехватил топор двумя руками и с облегчением шагнул на середину прохода…

* * *

Марик стоял на контроле картриджного выхода. Народу здесь было немного: в основном толпились в «Продуктах» этажом ниже да у сервисного выхода. Ну, на кассах тянулись хвосты – понятно, суббота, вторая половина дня. Проспались и греться шопингом направились. Год назад, вернувшись со «срочки» и устроившись работать, Марик к многолюдью столицы так и не привык. Нет, здесьто народ вроде как часть торгового зала – не раздражает. Вот выйдешь после смены на улицу… жуть. Чуть ли не рысью к себе – благо продуктов накупил по месту службы, дел никаких, разве что Светку после учебы встретить. Квартиру снимали тут недалеко – на Ферсмана. Забьешься в хрущевку и выходить не хочется. Быстрей бы Светка свою учебу заканчивала, да вместе в спокойную Быковку вернуться. Фиг с ними, с деньгами…

Шум раздался гдето за «Обувью». Вообщето Марику тот угол сто лет нужен не был. На последнем инструктаже приказали приглядывать за травелатором – там, на верхней площадке, покупатели вечно норовили тележками сцепиться. Иногда и до драки доходило. Имидж крупнейшей торговой сети подорвать норовят, лохи неблагодарные. В случае конфликта надлежит вызывать по рации «группу быстрого реагирования», а самому пост не покидать.

Орали за «Обувью» всерьез. Может, придавило кого? Марик нащупал рацию, но тут она сама взорвалась шипением и криками. «Двадцать первый», «двадцать четвертый», «двадцатый»… «Второй» настойчиво пытался переспросить посты… связь была того… символическая.

Народ побежал. Марик с изумлением увидел несущиеся прямо на него тележки. Три в ряд. Физиономии и у теток, и у парня были непонятные. Подобное выражение Марик сподобился наблюдать, когда распродажа вермута была. Совсем в последнее время народ сдурел. Эти что, силовой прорыв задумали?

Марик шагнул навстречу:

– Уважаемые, кассы вон там. Сейчас все работают…

Все трое, как по команде, бросили тележки, рванулись на Марика. Бабы едва не снесли. Пареньпокупатель чуть задержался, выхватывая из вороха йогуртов и памперсов малыша в синем нарядном комбинезоне. Большой блок йогуртов шмякнулся на пол, полетели брызги…

– Гражданин, вы что… – ошеломленно начал Марик, но тут дите тоненько завопило, пытаясь обхватить ручонками шею отца…

Бежали уже толпой. Зазвенело на контроле – вынос. Оштрафуют теперь. Но что тут сделаешь? Марик уже схлопотал под дых, и ногу отдавили… Покупатель шел напролом, прыгали даже через кассовые терминалы. Вопила, грозя комуто пластиковым веником, бойкая Фарида. Часть покупателей застыли изумленными столбами, ктото попятился, раздумав входить в торговый зал…

– Граждане, спокойнее, выходим, товар оставляем! – пытался воззвать Марик. Где там: орали люди, орала служба оповещения под потолком, шипела рация. Взвизгнула девчонка, сбитая на пол…

Матерясь, Марик отпихнул бледного мужика, распихал бегущих, заслоняя спиной, ухватил за локоть девчонку:

– Нука…

Крашеная беленькая вроде поднялась, но тут Марика чуть самого не снесли.

– Охренели, что ли?!

– Ыы! – Дама еще раз пихнула его сумкой – уже в грудь – и прорысила на выход, оскальзываясь на белесых йогуртовых следах. Марик ошалело смотрел ей вслед: глаза у тетки были белые, вообще не живые. Неужели газ какойто?

Дыма определенно не было. Марик помнил инструкции, но раз тут не возгорание, не террористический взрыв и не групповое хулиганство… Впрочем, хулиганство тоже было – отморозок в черной куртке перескакивал через кассу, азартно размахивая ноутбуком с отодранными проводами. Вот козел, на выходе ведь повяжут…

– Уважаемые покупатели, просим вас, соблюдая порядок… – забубнило изпод потолка.

– Эвакуируем всех, мать вашу… – прорвался из рации голос старшего смены.

– …по техническим причинам, – сообщали изпод потолка невнятным голосом. Явно не дикторша из радиоцентра, парень какойто…

Мимо Марика молча пробежала женщина, придерживающая одну руку другой – на светлой плитке пола оставались клюквенные пятна.

Серьезное дело. Что там рухнуть могло? Тонко, нечеловечески завыли у «Бытовой техники»…

– …олная эвакуация. Милиция, мать… полиция на этаж дваВ! – надрывалась рация.

У стеллажа с компьютерными салфетками и прочей хитроумной периферией столпилось с десяток покупателей – тянули шеи, пытаясь разглядеть происходящее. Хорошенькая девка вынула мобильник, подняла повыше, пытаясь заснять смутные фигуры, мечущиеся у стеллажей «бытовухи».

– Граждане, прошу покинуть торговый зал, – громко сказал Марик. – Это всех касается. Вот я тебе сейчас!

Пацан, придерживающий под курткой коробку «Лего», юркнул за кассу.

– Граждане, организованно выходим…

Изза стеллажей с игрушками выскочила стайка таджиков в фирменных красных жилетах. Знакомый золотозубый Бахур завопил:

– Уходи, Марика! Маньяка там! Мясника!

– Панику не разводи! – растерянно рявкнул Марик. – Эй, девчонки, вам особое приглашение нужно? Выходим!

– Щас, щас… – Фарида трясущимися руками возилась с кассой. Другие кассирши уже выскакивали со своими драгоценными металлическими сундучками.

В проход от зоны внешней упаковки влетел худосочный мужик с фотоаппаратом.

– Куда?! – Марик успел ухватить дурака за рукав.

– Я корреспондент!

– В жопу!

– Вы не имеете права! Закон об информации…

Марик молча отвесил ему пендаля. Повернулся к зевакам:

– Все на выход! Считаю до трех!

Мужики, оглядываясь, потянулись к выходу. Девка фыркнула, пошла к корзинам с распродажными весами, еще выше подняла свою снимающую цацку.

Марик подскочил сзади, схватил за ворот:

– Вышла отсюда! Или телефон отберу.

– Да сам ты пошел!

Марик пихнул девчонку в сторону выхода. Наглый корреспондент уже вновь перся навстречу. Марик выдернул из креплений на поясе длинный увесистый фонарик, погрозил как дубинкой… Гад с «Кэноном» лишь присел на колено, защелкал еще ожесточеннее. Ахнула девица…

Из прохода между «Одеждой» и «Игрушками» выползал человек. Кажется, одной ноги у него не было…

* * *

Николай Владимирович мимоходом обтер ладони о висящую на вешалке футболку – на лимонной ткани с рисунком какогото безобразного серфингистасноубордиста остались отпечатки. Перчатки порядком промокли, и это мешало. В остальном дело шло неплохо: полиция еще не появилась, а поработать удалось изрядно. Враг, правда, разбежался, но это ничего. На наш век хватит. Благо особой разумностью чужие не отличались…

Ага, за прилавком! Николай Владимирович обогнул торец стойки, за которой продавали нитки, ножницы и прочую бабью ерунду, коротким ударом колена выбил дверцу. Продавщица – низкорослая, крашеная, омерзительная, как все чужие, – сидела на корточках, скрючившись. Тихонько завыла, заслоняясь ладонями. Нет, сразу видно – чужая.

На всякий случай Николай Владимирович спросил:

– На лыже – это сноубордист или серфингист?

Завыла тише. Бить в узости прилавка было неудобно. Пришлось схватить за шиворот, выволочь на простор. Совсем скорчилась – тяжелая, – одной рукой и не утащишь. Хорошо, что глупая. Жаль, не все чужие глупые.

Обрезиненная рукоять удобно легла в ладони. Николай Владимирович ударил наискось. Светлый пластик прилавка заляпало. Это ничего: гипермаркеты – заведомая дрянь, тут и сомневаться нечего.

Боли даже чужим причинять не хотелось. Николай Владимирович садистских поползновений у себя никогда не наблюдал. Одного хорошего удара достаточно. Главное – вывести чужого из строя навсегда. Ну, если вертится – сам виноват. Руку или ногу оттяпаем – живи калекой, мешай своим. Тоже польза.

Николай Владимирович вновь повернул к отделу бытовой техники – похоже, там, в складском помещении, затаилась целая шайка. Собственно, и время поджимало. Набегут сейчас с оружием. У них пока сила…

По плиткам пола тянулись багряные следы. Валялся тот мужик в гейской дубленой курточке – физиономия аж черная. Ага, обух у «китайца» тоже работает.

Ктото метнулся вдоль стеллажей. Мелкий… Девка, наверное. Уже попадалась одна такая, шустрая.

Николай Владимирович с азартом устремился следом. Никакой одышки. Вот так: понял правду, принял её – даже здоровье улучшилось. Нет, не девка – подросток. Воровал небось. Чужие, ведь они всегда друг у друга воруют. А в малолетних мерзавцах – самое зло. С каждым годом наглеют…

Тут логика дала определенный сбой. Как молодые чужие могут наглеть, Николай Владимирович не понял. Собственно, это и не имело значения.

Мальчишка заверещал, чувствуя, что его догоняют. Влетели в отдел игрушек: между стеллажами валялись запаянные в пластик фигурки аляповатых монстров – чужие уже начали игрушки с самих себя лепить. Под подошвами туфлей хрустел пластик; размахивая топором, Николай Владимирович сшиб шеренгу коробок с кукламипроститутками.

Между стеллажей возникла фигура в черном, пихнула визжащего мальчишку в сторону. Угрожающе взмахнула черной дубинкой:

– Эй, ты что творишь?

– Чищу, – с готовностью пояснил Николай Владимирович, притормаживая.

Если черный заговорил, следовательно, он своим может быть. Подкрепление не помешало бы.

При ближайшем рассмотрении черный разочаровывал: просто невысокий паренек в униформе охранника. Черная дубинка – всего лишь электрический фонарь.

– Слушай, ты бы положил топор, – неуверенно сказал охранник – он явно трусил. – Не в себе ты. Сейчас «Скорая» подъедет, доктор поможет…

– Верю, – согласился Николай Владимирович. – А ты, значит, из чужих всетаки?

– Я? – дурачокохранник не понимал.

Не важно. Николай Владимирович прислушивался. Шаги тихие, крадущиеся. Сюда идут. Менты?

Изза стеллажей появились трое. Пара здоровенных парней в черной униформе – в руках пистолеты – и мужик с какимто смешным устройством в руках. Шокер, что ли?

– Это… Марат, ты к кассам отойди, – сказал мужик в штатском…

* * *

– Это… Марат, ты к кассам отойди, – сказал начальник смены.

Опять имя перепутали. Но обижаться Марик не собирался. Господи, чуть не обделался, когда этот маньяк навстречу выскочил. Пусть начальство разбирается. Марик попятился, под берцем хрустнула игрушка. Жуть сколько убытков за эти десять минут наделали…

Маньяк, что вроде стоявший спокойно и с интересом разглядывавший охранников «Космического», кинулся вперед. Рожа не изменилась, движением себя не выдал – просто ломанулся, как носорог.

Марик не знал, успел ли заорать сам, но фонарь точно выставил. Лязгнуло, руку болью прошило – и Марик врезался в стеллаж, в лицо, слепя, полетели коробки с яркими машинками. За спиной хлопали выстрелы, чтото кричал начальник смены…

Марик, буксуя в коробочках с машинами, пополз в другую сторону, оглянулся… Здоровяк Мишка Сесин уже лежал, откинув руку с «макарычем». Начальник смены кривобоко шел к кассам, зажимал шею… Оставшийся на ногах коллега удирал, сильно пригнувшись и не глядя высаживая назад последние пули из своего травматического…

Маньяк никого преследовать не собирался: нагнулся и выдернул из пальцев Мишки пистолет. За кассовым рядом громко, многоголосо кричали зрители, столпившиеся у обувного и ювелирного, разбегались, сшибая друг друга.

Маньяк кинул на Марика короткий взгляд. Молодой охранник выбрался из проклятых машинок, поднялся на колени и кашлянул:

– Зря ты так. Они тебя пугануть решили.

– Я понял. – Маньяк бросил никчемного «макарыча», разогнулся: глаз у него был прищурен – на скуле расплывалось яркокрасное пятно. Да и на коже куртки темнели пятна – видно, Мишка в упор стрелял.

У кассы хрипел, цепляясь за поручень, начальник смены – из разрубленной шеи уже не хлестало, но пол вокруг был – словно двухлитровый пакет с красным сухим лопнули.

– Ты зачем это делаешь? – пробормотал Марик, осторожно отползая.

– Так что с ними еще делать? – Маньяк, деловито перехватывая топор, направился к молодому охраннику. – Ты же сам знаешь, что правда за нами.

Громче кричали у магазинов. Топали многоного – явно берцы.