Текст книги "Окраина. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

– Это что за абздольц с полундрой? – несколько встревоженно поинтересовалась Мариэтта, следя за калейдоскопом причесок, бижутерии и светлых блузок и темных пиджаков за стеклом. – Пожарная тревога?

– Скорее обед, – Андрей посмотрел на часы. – Ровно тринадцать нольноль. Прием пищи и свежих сплетен в теплой, дружеской обстановке. Давай за ними двинемся. Сытым людям торопиться некуда, и они более склонны к беседам.

– Не задавят?

Опасалась Мариэтта напрасно – коридор и лестница уже опустели. Лязгнули двери лифта. На площадке осталась лишь одна молодая женщина, прижимающая к уху мобильный телефон:

– Мама? Мама? Алле! Да что ж такое со связью? Безобразие!

Оперативники переглянулись.

– Между прочим, окон мы вообще не видели, – пробормотал Андрей. – Закольцовано все?

– Очень может быть, – согласилась подруга. – Главное, не заблудиться.

На площадке было пусто, в шахте деловито жужжал лифт. Вдоль стены уходила пластиковая труба, по которой изредка проносились цилиндры.

– Пневмопочта, – Андрей покачал головой. – С размахом тут засели.

– Да фиг с ней! – Мариэтта разглядывала стену: над лестницей красовался длинный ряд табличекуказателей: «Финансовый 203–45/9L», «Подотчетности 33–45–76АК», «Статистика 38 (1е полугодие!), «Авансовый 5SV (только для внутренних командировок)». Табличек было не меньше полусотни.

– Я только WC расшифровала, – тоскливо призналась Мариэтта.

Опергруппа заглянула в ближайший коридор: опять «Отделы поквартального планирования», но с латинскими литерами после номера. Мариэтта некультурно сплюнула на ковролин:

– «Языка» нужно брать. Прищучим какуюнибудь Нелличку, ты ее будешь пытать, а я допрашивать.

– Лучше наоборот. У тебя отличная наставница по курсу экзотикфеминсадизма. Только пытать местных бессмысленно. Они Нечаева вряд ли могут знать. Кроме того, мне кажется, здесь не все, гм, здешние.

– Да, есть такое ощущение. – Мариэтта посмотрела на указатели. – Слушай, вот же внизу: синим по белому «Справочная 1–1108».

– Вроде не было таблички, – усомнился Андрей.

– Не заметили мы. В смущенных чувствах. Давай съездим и официально спросим. Лифт рядом. Нам явно первый этаж нужен. Комната 108 – это гдето у входа.

– А еще единица прицеплена зачем? Тут все может быть не так просто. – Андрей замолчал.

В тишине вместе с Мариэттой пялились на девиц в «аквариуме» курилки. Блондинка щелкнула золотой зажигалкой. Тонкая сигарета, артистично удерживаемая в длинных трехцветных ноготках. Деловой костюм, но так идеально по фигуре, что и тыл и остальное прямо сияет… Шатенка была ничуть не хуже. И губищи у обеих такие… пухлооднозначные.

– Да, – пробормотала Мариэтта. – Элита. Вершина эволюции секретутства.

– Мань…

– Я же ничего не говорю. Сама уставилась. Только они вообще неживые. Осознай, Старый.

Секретарши хихикали совсем как живые. Андрей перевел дух и нажал на кнопку вызова лифта:

– Поехали на первый. Без Справочной точно не разберемся.

– Думаешь, на ресепшене попроще кисы сидят? Или наоборот?

В лифте Капчага несколько успокоилась. Народ здесь стоял плотно и вперемежку: посыльный с тележкой, груженной пачками бумаги, озабоченные клерки, пытающиеся и на ходу читать документы, рядовые офисные тетки, бурно негодующие на сбои в «1С». Имелась и секретарша, но классом попроще, да и сильно занятая – отпихивала локтем веселого сисадмина. Имелся в лифте и охранник – в темной форме, белой рубашке с галстуком. С любопытством косился на оперативников, видимо, форма интересовала. Посыльный начал выяснять, на каком этаже ему выходить, чтобы гарантированно попасть в Архив 1073Е. Парню охотно начали объяснять. Андрей воспользовался моментом, спросил Справочную 1–1108. Попутчики начали оживленно спорить, обсуждая маршрут. Заходили новые пассажиры, сходу вступали в дискуссию. Наконец оперативникам закричали, что пора выходить или точно проедут. Ктото нажал кнопку. Протискиваясь к выходу, Андрей мельком увидел панель лифта – кнопок там было как на двух компьютерных клавиатурах.

Лифт закрыл двери и уполз, а группа ФСПП осталась на довольно темноватой лестничной площадке. Под тусклой лампочкой покачивалась табличка «1–1108Г».

– Ну, определенно «гэ», – заворчала Мариэтта. – Куда, придурки, нас высадили? Тут до справочной, как до…

– Не психуй. Идет ктото, сейчас спросим.

Скрипнула дверь, на миг явив длинный коридор с круглыми плафонами и лепниной под потолком. Вышел солидный дядька, зажал под мышкой портфель и начал закуривать – видать, на «1–1108Г» специально отведенными местами для курения не озадачивались.

Андрей спросил о справочной. Дядька начал объяснять, взмахивая рукой с зажатой между пальцев «беломориной» и стряхивая пепел в прикрученную к батарее поллитровую банку. Оказывается, поисковики сели не на тот лифт, «этот по «грузовому» стволу шел, а нужно было по пассажирскому». Вот тот точнехонько на 1–1108 и высаживает. Хотя к справочной лучше идти через 1–1109 или через «03–66» – там удобный пожарный проход.

– Так лифт же один был, – жалобно воззвала к справедливости и здравому смыслу Мариэтта.

Дядька удивился:

– Вы что, последнее распоряжение ХОЗУУПРС не читали? Там черным по белому – «в связи с уменьшившимся пассажиропотоком по четным дням четных недель в обеденное время рекомендованы и допускаются дополнительные грузовые рейсы, со строгим соблюдением прежнего графика, за исключением этажей с 1–20–64 по вторникам, средам и…» Извините, не все помню. Память уже не та. Вы бы в «Комитете логистики» уточнили. Этим у них «Третий департамент» занимается совместно с двенадцатым комитетом СОВВРАНО. Еще «4я Экспедиция Межфуражтреста» – эти совсем рядом сидят. Вот, налево по коридору вниз, до колонки, потом столовую пройдете, там спросите. Но надо бы вам распоряжение изучить.

– Спасибо, я его отксерил, но взять позабыл, – сказал Андрей. – Память совсем сдает.

– Вот и я говорю, – грустно кивнул мужик. – Говорят, настой девясила нужно пить.

– Выпьем, – стиснув зубы, заверила Мариэтта. – С портвейном «Кавказ». Он тонизирующий эффект усугубляет. А сейчас подскажите, на каком нам этаже выходить, чтобы до справочной добрести. Нам срочно нужно.

– Срочно только кошки штемпелюются, – заметил совсем загрустивший абориген. – Если вам срочно, то имейте в виду, что грузовой лифт только через пятьдесят четыре минуты подойдет. До пассажирского ствола вам почти столько же идти. Двигайтесь уж напрямую. До центральной лестницы, потом вниз два пролета, ко второму фойе выйдете и по Министерской лестнице наверх подниметесь. Там подскажут, да, собственно, очередь к справочной и так видно.

– Большое вам мерси, – пробормотала ошалевшая Мариэтта.

Опергруппа обреченно двинулась в глубь коридора. Свет был тускловат, вместо ковролина тянулась чистенькая и простенькая ковровая дорожка. На дверях висели чинные, строгого классического дизайна таблички: здесь гнездился «18й подотдел учета планирования охраны труда». Изза дверей доносилось многоголосое, довольно мелодичное звяканье.

– Это у них дыроколы вместо кастаньет? – осведомилась Мариэтта.

– Вряд ли. Полагаю, арифмометры.

– Это что за девайс?

На арифмометры удалось посмотреть вблизи. Прямо в коридоре была сделана выгородка с окошком. Внутри сосредоточенный парень ковырял отверткой замысловатую вычислительную машинку с ручным приводом. Перед окошком переминалась с ноги на ногу лишенная личного оружия тетенька. Опергруппа не успела пройти мимо, как из двери одного из кабинетов вылетела девица с арифмометром под мышкой:

– Вась, он опять! А у меня сводка утренняя не доделана!

– Я говорю, нежнее крутите, ручку вбок не дергайте, – сердито сказал парень. «ВММ ^[23]» – это вам вовсе не «Феликс». Привыкли, понимаешь…

Опергруппа миновала «5й линейный участок контроля учета» и дверь «Машбюро». Массивная дверь пулеметный стрекот десятков пишущих машинок не слишкомто глушила, снаружи очереди «Ятраней» поддерживал вой убийственной машины, похожей на пузатую ракету на колесах. Уборщица в синеньком халате технички сделала властный жест – поисковики остановились, по очереди задрали ноги, щетка пылесоса прошлась по подошвам командирских берцев и девичьих «мародеров».

Наконец опергруппа добралась до лестницы.

– Здесь нам вниз нужно, – сказал Андрей.

– Угу. Чтото мы вовсе без дела шляемся. На душе скверно. Вот сейчас выскочит такая злобная Иващенко. Это у нас была такая швабра – исполнительная директорша. Как заорет…

– За стол еще сильнее тянет? – понимающе пробормотал Андрей.

– Ну. У меня «Компак» стоял. Вполне ничего машина. Еще я кактусы поливала. Потом мы бы чаю попили. – Манька с ужасом зажала себя рот.

– Нуну, ты все равно не поддашься. Я тебя знаю.

Спустились на два пролета, потом еще на два. На Министерскую лестница ничуть не походила, но и свернуть было некуда – на дверях лестничных площадок висели убедительные замки. Мариэтта порывалась ругаться, но тут опергруппа набрела на оазис: на лестничной площадке стояли автоматы. С шоколадками, банками с газировками и еще замечательный светлосерый шкаф, так знакомый Андрею.

– Могу спорить, без сиропа бесплатная! – с восторгом сказал начальник поискового Отделения.

Газировка действительно оказалась бесплатной, впрочем, кондитерский автомат без проблем заглотил предложенную Мариэттой сотню и в изобилии выдал шоколадки.

«Боспор29» сидел на брошенных на ступеньки куртках, перекусывал и пытался расшифровать таблички – почти вся стена над автоматами была увешана стрелками с надписями. Имелись даже какието стилизованные под церковнославянскую вязь.

– Лучше не обращать внимания. Это для шпионов понавешено, – заметила Капчага и икнула – холодная газировка младшему сержанту понравилась больше фанты.

– Нет, шпионы здесь большая редкость. В логику указаний нужно вникнуть. Но если мы вникнем, здесь и останемся.

Снизу затопали, поднявшийся абориген покосился на сидящих и принялся возиться с автоматом. Мариэтта смотрела, открыв рот. Местный любитель шоколадок действительно выглядел крайне импозантно: громоздкий, в длинном тяжелом одеянии с меховой опушкой. Ростом метра под два, а если считать с высокой шапкой, то и два с полтиной. Бородища – Маркс бы обзавидовался.

Абориген выковырял из автомата «Баунти», придирчиво посмотрел упаковку на свет.

– Не подскажете, как нам к Справочной выйти? – машинально спросил Андрей.

Великан гулко кашлянул, с любопытством посмотрел на Маню – девушка спешно подтянула к себе ноги.

– Так, вестимо, – через нашу вторую Канцелярию пройдете и до верху направитесь. Прямехо и выйдете, – гулко пояснил абориген. – Вторая канцелярия, онато всем известная.

– Это которая Тайная? – пролепетала Капчага.

– Эко вы, сударыня, помянули. Бюллетенюто от «Главуправделами4» не читывали? Тайную на 25–43–10 перевели. Влилась в «Комитет развития и модернизации рабочей этики». Говаривают, общий дресскод наконец разрабатывают. Покончат со срамотой грешной. Но то не нашего умишка дела. А вам, значится, вниз, потом… – Великан принялся объяснять, для наглядности чертя на стене толстым, измазанным чернилами пальцем. Андрей записывал и запоминал…

Труженик Второй канцелярии, почавкивая батончиком и вытирая пальцы о шубу, ушел скрипеть пером. Мариэтта прошептала:

– Давай их вообще обойдем. Нечего туда соваться.

– Тогда вообще заблудимся. Что за паника? Работают люди, а что небритые, так там менталитет такой.

– Какой, в задницу, менталитет?! Менталитет у них, может, и есть, а секретарш точно дефицит. Вон как смотрел. Стряпчий остервевший.

– Не преувеличивай. Смотреть на тебя приятно, а костюмысафари здесь эксклюзив. И уж можешь поверить, девчонки с верхних этажей сюда бегают. Вон какие богатыри здесь грамотные…

– Да полный абздольц! – Мариэтту передернуло. – Там еще и крыс полно.

Крыс во Второй канцелярии не встретилось, но капканов в углах стояло предостаточно. Поисковики мирно продвигались сводчатым коридором. Здесь было темновато и душновато, пахло воском, но в принципе ничего страшного. Какойто сутулый дьяк предупредил, что впереди сундуки архивные двигают, там споткнуться можно. Опергруппа преодолела длинную шеренгу сундуков, с которой возились сопящие подьячие.

Выбрались в следующий коридор: судя по низким потолкам и малолюдью, архив какойто из номерных канцелярий.

– Ну и где та лестница? – пробурчал Андрей.

– Наверное, прошли, там ответвление вниз намечалось. – Мариэтта повернула назад.

– Так оно ведь вверх должно быть.

– Вверх, потом вниз. Согласно последнему циркуляру за номером… – Капчага замерла…

Сбоку донесся шум. Нехороший такой. Совершенно неподобающий чинной Второй канцелярии. Собственно, даже в демократичной «Квартальной» так не топотали. Поисковики попятились назад…

В коридор влетела какаято фигура, рванула тяжелую дверь Второй канцелярии, от души ею грохнула, но кинулась в другую сторону, проскочила мимо затаившейся опергруппы и нырнула в полутьму, подальше от чадящих масляных ламп.

– Ушлый какой, – прошептала Мариэтта.

Андрей ответить не успел: коридор наполнился топотом – выскочившие с узкой лестницы фигуры на миг сгрудились у двери, попихались и ворвались во Вторую канцелярию. Через мгновение там забубнили на повышенных тонах.

– Эти бритые, – задумчиво прошептала Мариэтта.

Андрей успел рассмотреть рослых молодцов в сапогахботфортах и шляпахтреуголках.

– Да, у этих с бритьем строго. Наверное, из Преображенского приказа.

За тяжелой дверью бубнили все громче, слышалось «лазутчик» и «пес его знает».

– Коллега, значит, приблудился, – пробормотал Андрей. – Пойдемка познакомимся. Ориентируется он здесь весьма неплохо.

Мариэтта включила электрический фонарик – луч запрыгал по сундукам и ларям, уперся в полки, плотно заставленные одинаковыми толстыми томами. Между книг блеснула пара испуганных глаз.

– Выйти с поднятыми руками! – командным шепотом приказала Капчага.

Глаза погасли – злоумышленник присел.

– А в морду? – сурово вопросил Андрей. – Вышел и представился. Немедленно!

Зашуршало, и в свете фонаря появился парень. Жмурясь, попытался отряхнуть брюки.

– Кто такой? Говорим быстро, четко, ясно, – рявкнул Андрей.

– Сидоров Эс Вэ, – поспешно представился парень. – Посыльный канцелярии второго управления делами. Свет уберите, пожалуйста.

– Врать перестанешь, уберу, – пообещала Капчага.

– Вы права не имеете. Согласно внутреннему приказу номер восемь тысяч двести шестьдесят три дробь одна тысяча…

– На колени! Руки за голову! – В голосе разъяренной Капчаги послышались столь знакомые нотки, что у самого начальника Отделения «Боспор» одновременно и жаром и холодом спину и пониже обдало. Нахваталась подчиненная…

Парнишка, очевидно, даже не успев осознать, рухнул на колени, сцепил дрожащие пальцы на затылке и пролепетал в дуло «смитвессона»:

– Вы… вы из мимилиции? Ссверху? Заберите меня, пожжалуйста. Арестуйте, только заберите!

– Колись побыстрому, – приказала Мариэтта уже, в общемто, своим голосом. – У нас времени нет. Чем грешил?

Злоумышленник часто сглатывал, завороженно глядя в зрачок револьверного ствола.

– Капчага, оружие спрячь, – сказал Андрей.

Манька сунула свое чудовище в кобуру. Пленник, с ужасом и восторгом следя за ее движениями, пролепетал:

– Это ведь настоящий?

– Не отвлекаться, – злобно приказал Андрей. – На меня смотреть. Имя, фамилия, что здесь делаем?

– Вадичка я. – Парень поднапрягся и вспомнил: – Вадим Феликсович Аджанян. Уклонист…

Излагал юный уклонист свою историю довольно связно, лишь изредка отвлекаясь и бросая восторженнопотрясенные взгляды на грозную Мариэтту. Печальная повесть оказалась не столь уж сложна. «Косил» от армии Аджанян года три, для спокойствия жил по чужому паспорту. Заботливые родственники пристроили парня в офис одного из столичных представительств известной газодобывающей компании. Очень хороший офис, и очень хороший оклад. Естественно, Вадик изо всех сил старался зарекомендовать себя с самой наилучшей стороны. В общем, непонятно, как и когда это случилось, но постепенно оказалось, что вокруг уже другая стайка офисного планктона, с газодобычей вообще никак не связанная. Впрочем, отличия в глаза не бросались, рабочее место оставалось тем же, заставка на рабочем столе не изменилась, кажется, адреса электронной почты чуть скорректировались, но уверенности в этом не было. Вадик два раза в неделю носил отчет шефу, Сергею Сергеевичу, который раньше вроде бы отзывался на Сергея Станиславовича, но в этом опять же не было абсолютной уверенности. Пили кофе с секретаршами и девчонками отдела, выход в «Одноклассники» и «В контакте» был, естественно, заблокирован, но вполне можно было скачать музычку или увлекательные фэнтезироманы. Но чегото не хватало. Нет, как раз с девчонками все было нормально. Начальство романы не поощряло, но и понимало, что бороться с личными увлечениями молодых сотрудников бессмысленно. Иное дело, что кроме скоропалительных сексуальных разгрузок активных развлечений здесь не было. Настольный теннис Вадик не любил, шахматы не понимал, а крошечное баскетбольное кольцо, куда швыряли мячики, скомканные из испорченных распечаток, заменить футбол никак не могло. Тянуло на улицу – в свое время юный Аджанян любил побродить с подружками по аллеям Сокольников. Когда шестая попытка выбраться на улицу и подышать свежим, не кондиционированным воздухом закончилась очередным провалом, Вадик понял, что дело плохо. Душевное спокойствие покинуло младшего секретаря, что немедленно сказалось на результатах работы. Вадик запорол два отчета подряд, был переведен с понижение в отдел «Учета А4 плотность 60 г», за ум взяться не смог, был вышвырнут в непрестижный «Сектор крафтбумаги», не удержался и там, был переведен в курьеры и начал откровенно прогуливать службу.

– Это у вас так прогульщиков гоняют? – Мариэтта ткнула пальцем в сторону двери.

– Нет, конечно. Я, наверное, один такой. Но сейчас начата кампания по ужесточению учета пользования канцтоварами. Недавно Первую канцелярию в хищении карандашей обвинили – у «Учетбланкштампа» целую коробку «Конструктор2м» увели. И копирка коробками пропадает.

– Понятно. А тебя, Вадим, домойто не тянуло?

– Так я вроде ходил, – прошептал несчастный Аджанян. – Вначале вроде точно ходил. А потом… Я, граждане милиционеры, повеситься хотел. В «Бумканцучет12» катушку шпагата унес. Догнали…

– Били?

– Нет, конечно. Отобрали, накричали. И на каторгу.

– Абзац, здесь и каторгу насчитали?!

– Ну, так в народе говорят. Приказом оформляют «О включении в инвентаризационную комиссию». И вперед – весь день мебель двигаешь. На шкафахто все бирки со стороны стены навешены. Хуже любой каторги. Товарищи милиция, заберите меня, пожалуйста! Я отсижу – и в армию. Просто не могу здесь больше!

– Слушай, Аджанян, ты с чего взял, что мы из милиции?

– Но у вас же оружие. Оно ведь настоящее? Тут о нем ничего не знают. В компьютерах только «Танчики» есть. Ну, в экспедициях и приказах, еще бывает, порют. Но это для внутреннего пользования…

– Милиции уже нет, – пробормотал Андрей. – Зато оружия там, в мире с ограниченными «исходящими», сколько угодно. И работы хватает не бумажной.

Вадим ухватился за свой узенький галстук и, кажется, попытался самоудавиться:

– Выведите меня! Умоляю! Вы же оттуда, я вижу. Я помню. Подыхаю! Хоть раз настоящее дерево увидеть! Женщину! Они же здесь все офисные.

Заблудший дезертир смотрел на Мариэтту с таким выражением, что Андрей сгреб парня за шиворот и развернул к себе:

– Выведешь к Справочной, там посмотрим…

* * *

До справочной дойти опергруппе было не суждено: на перекрестке лестниц у «Шестой песцовой палаты» поисковики и офисный дезертир угодили в засаду. С двух сторон с топотом высыпали ражие детины с розгами в руках. Старший, придерживая на голове шапку с собольей опушкой, рявкнул:

– Так! Попались, злочинцы?!

– Да пошли вы со своим прутняком! – Мариэтта вырвала из кобуры оружие. – Щас узнаем, кто попался!

Вадик вжался спиной в стену. Представители местного правопорядка топтались, грозно топорща бороды. Непонятность странного предмета в руках девушки смущала аборигенов.

– Спокойно! – Андрей заслонил вскинувшую револьвер подругу. – ФСПП! Отдел поиска! Имеем полномочия за официальной печатью Службы!

Начальник ФСПП одной рукой демонстрировал удостоверение, другой рукой расстегивал под курткой кобуру.

Бородач всмотрелся в удостоверение, пошевелил зарослями рыжей бороды, вычитывая длинное название и чин пришельца. В замешательстве снял шапку и утер лысину:

– Оно вроде верно. Но в реестре вашей Федеральной Службы не указано. Ужо и не знаю…

– Новые списки из 1го Управделами еще не спустили, – пискнул Вадик. – Там, в дополнениях к реестру…

– Ты, собачий сын, пасть захлопни! – рассвирепел бородач. – Ведерную баклагу с чернилами кто опрокинул? Исследили всю палату. К нам пойдешь, в уборщики! Прошение уже пишем…

Дезертир попытался оправдаться, но тут по лестницы затопали – прибыли свежие охранные силы. На это раз вполне современные: в фуражкахшестиклинках и элегантных, почти парадных, костюмах. Старший, гладковыбритый красавец, вооруженный длинным фонариком, обратился к Андрею:

– Посетители? Могу взглянуть на гостевой пропуск?

Командир «Боспора» протянул удостоверение. Представитель местной охраны бегло взглянул, вежливо вернул документ:

– Вас не затруднит проследовать с нами? Руководство весьма бы хотело с вами встретиться лично.

– Мы, собственно, к руководству и пытались попасть, – сказал Андрей. – Продвигались к Справочной.

– Вполне понимаю ваши затруднения, – охранник обаятельно улыбнулся. – Работа этажных ХОЗУ вызывает немало справедливых нареканий. С указателями непорядок, создана новая объединенная комиссия по систематизации дефектов. Кстати, вас, господин Аджанян, прошу явиться в 62й отдел Управделами. Полагаю, еще год инвентаризационной комиссии вам обеспечен.

Вадик застонал.

– Одну секунду. – Андрей спрятал удостоверение и одернул куртку. – С господином Аджаняном следует разобраться раз и навсегда. Кардинально. Иначе в чернилах утонем. Предлагаю всем нам проследовать к руководству. Это возможно? Или нарушаем субординацию?

– Не вижу оснований беспокоить Исполнительного директора, но если вы настаиваете, – охранник поправил свой галстук. – Откровенно говоря, Аджанян действительно злоупотребляет.

– Он у нас еще и короб перьев помял, – мстительно вспомнил местный бородач. – Пусть разберутся по всей строгости.

– Разберутся, – влезла Мариэтта. – А вы вот, нате, калякайте, – она сунула бородачу «биковскую» авторучку. – И розги подальше уберите. Устарела мера воздействия. И технически, и морально.

С лифтом на этот раз никаких проблем не возникло. Поднимались долго. Андрей со старшим охранником беседовали об элементах питания, наиболее подходящих для фонарей. Остальные охранники поглядывали на Мариэтту. На нее же с восторгом косился офисный дезертир. Действительно, Капчага, мило встрепанная, в «боевой» куртке и брутальных «мародерах», разительно отличалась от безупречно отглаженных и накрашенных местных дев.

Лифт остановился на «99А3». Здесь лестничная площадка напоминала роскошную оранжерею. На стеклянных дверях красовалась золотая табличка «Исполнительная дирекция 1/55». Процессия миновала холл с тремя референтами. Охранники остались здесь, остальные прошли дальше, в просторный кабинет. Андрею демократично подала руку миловидная дама – зам исполнительного директора по работе с персоналом:

– Очень рада. Мы вас ждали. Сейчас Ал Вал вас примет. Мы могли бы побеседовать в узком кругу? Вашу помощницу пока напоит кофе мой референт. Вы не против? Не беспокойтесь, у нас отличный кофе. Натуральный.

Кофе Андрея совершенно не беспокоил. Беспокоило Манькино выражение лица. Референт, брюнет лет тридцати, вероятно, выглядел, на девичий взгляд, просто ослепительно. Этакая помесь юного Ричарда Гира и порядком прибавившего в росте Бандераса. Еще и загар у мерзавца какойто небывалый.

– Капчага?

– Никаких проблем, Андрей Сергеевич. Я подожду. – Мариэтта плюхнулась на необъятный диван белоснежной кожи. Андрей сунул на колени подчиненной рюкзак – может, восторги попридавит, воспарить не даст.

Еще одна приемная. Изза прозрачного стола выплыла феясекретарша:

– Прошу извинить. Ровно две минуты. Ал Вал сейчас освободится.

Голосок словно по затылку погладил. Андрей опустился в предложенное кресло. В сторону неземной блондинки старался вообще не смотреть. Но даже следы каблучков на мягком паласе будоражили воображение. Тьфу, черт…

Зам по работе с персоналом села в кресло рядом. Смотреть на нее было куда спокойнее – всетаки вполне реальная деловая тетка.

– Удивительный у вас персонал, – пробормотал Андрей.

– Стараемся, – тетка вздохнула. – Лицо офиса, так сказать. Но, должна признаться, у нас серьезные проблемы. Не с персоналом, разумеется. С тотальной обстановкой.

– У нас тоже. – Андрей неимоверным усилием воли проигнорировал ласковый взгляд огромных голубых глаз секретарши и принял крошечную чашечку кофе.

– Мы, собственно, именно об этом и надеялись с вами побеседовать, – печально сказала зам по работе с персоналом. – Вы ведь официальное лицо?

– Вне всякого сомнения. Начальник Отделения. Поискового, правда, но абсолютно легитимного и наделенного полномочиями.

Распахнулась дверь кабинета, высунулся невысокий крепенький мужчина:

– Извините, ради бога! На «Сводном расчете уточнений» опять сбой дневного итога. Прошу, прошу!

Мраморный овальный стол, письменный прибор из скульптурной группы жутко вооруженных бронзовых самураев. Впрочем, рассмотреть не дали – Ал Вал упал на «гостевой стул», сделал приглашающий жест и вопросительно глянул на гостя. Андрей протянул удостоверение и сел. Исполнительный директор изучил документ, вернул:

– Искренне рад. Полагаю, гарантийного письма и заверенных реквизитов у вас с собой нет? Что делать, приходится пренебрегать формальностями. Признаюсь, мы надеялись на встречу. Вы не будете возражать, если я сразу перейду к сути?

– Отнюдь. – Вообщето Андрей ожидал пространного вступления и скрупулезного выяснения истинных полномочий гостя. Нет, напуганы здесь. И очень напуганы…

Ал Вал сцепил короткие пальцы, уперся в столешницу из натурального венге:

– И у нас, и у вас серьезные проблемы. Но у вас огромный, густонаселенный мир. Вы способны за себя постоять. У нас же единственная надежда на порядок, исполнительность и трудолюбие наших сотрудников. К сожалению, иногда этого недостаточно. Если учесть постоянные контакты коллег из Верхней Москвы с нашим Офисным Центром и стихийную ротацию сотрудников…

Ротация действительно происходила: Андрею показали распечатку и графики. Разобраться в сотнях листов расчетов и диаграмм было невозможно, но, по заверениям руководства Офиса, ежедневно вверенные им организации посещало несколько сотен коллег из Большой Москвы. Возможно, и не только Москвы – с «Большой» географией в Офисе были знакомы лишь в самых общих чертах. Большинство «прикомандированных» сотрудников по окончании рабочего дня возвращались к собственным работодателям. Некоторые оставались на всю неделю. Иные годами существовали в Офисе, полностью ассимилировавшись с аборигенами. В родных офисах на Новокузнецкой, проспекте Мира и прочих офисных районах отсутствие клерков не ощущалось – ведь они занимались все теми же ведомостями и реестрами, но, так сказать, «за перегородкой». По сути, делопроизводство Большой Москвы и Офиса являлось дублирующим, практически замкнутым циклом. Но в Офисе была куда ниже арендная плата за площади и вообще гораздо меньше отвлекающих от работы факторов. Но все же они были, и руководство их панически боялось…

… – Понимаете, этот форсмажор вывел из строя всю «Статистику23» и часть «Шестого балансового». – Ал Вал сворачивал бесконечную ленту распечатки. – Бесспорно, у нас множество недоработок. Они устраняются последовательно и планомерно, мы тщательно изучаем и оцениваем результаты… Но вот это…

Офис посетила «Психа». Вероятно, зараженная женщина совершенно случайно соскользнула сюда из своего московского офиса. Физически слабая, она действовала бессмысленно и хаотично, поэтому большого вреда нанести не успела. Но сам вид менеджера, с визгом рвущего бумагу, рвущего телефонные провода и опрокидывающего мониторы, болезненно шокировал обитателей Офиса. После довольно долгой растерянности безумную гостью скрутили. Охранники и проявившие истинную доблесть офисменеджеры отделались укусами, царапинами, да одному из сисадминов зараженная гостья изловчилась загнать под кожу на брюшке острие карандаша. Сумасшедшую связали и заперли в помещении для ксерокса. Потом она…

Ал Вал беспомощно взглянул на зама:

– Напомните. Как это нужно сформулировать? Никак не могу запомнить. Она погУлась?

Зам по работе с персоналом сверилась с записью в электронном планшете:

– Болезнь. Потом она погибла. Через «и». Можно запоминать по аналогии «гикнулся». Как жесткий диск компьютера.

– Я себе запишу, – жалобно сказал исполнительный директор. – Но это совершенно немыслимо. В реестре этого вообще нет. И понимаете, мы совершенно не знаем, что делать с… фигурой? Ну нельзя же ЭТО называть «фигурой»? Вместилище?

– Труп, – сказал Андрей. – По нашим нормативным актам это принято называть трупом. Не беспокойтесь, мы его заберем.

– Спасибо! – Исполнительный потрогал графики и признался: – Мы не знаем, как это положено проводить по ведомости. Утилизация твердых бытовых отходов? Но оно… она… ведь не твердая? Под пищевые отходы тоже нельзя подводить? И какие накладные вам нужны? Спецификация? Счетфактуры? У нас ни одной подходящей формы.

– Знаете, у нас сейчас отчетность предельно упрощена. Сдаем по факту.

– Очень рискованное, но, вероятно, необходимое решение. До нас доходят отдельные слухи. Мы ведь с вами взаимосвязаны. Не пора ли нам подумать о сотрудничестве на новом уровне? Мы рискнули подготовить договор о намерении…

* * *

Тело Андрей опознал – Обинова К.Р. 33 лет. Исчезла из риэлторского агентства на Ленинградке. В сводной ориентировке фото имелись, хотя сейчас опознать пропавшую было трудно. В ксероксной кондиционеры работали вовсю, но…

Срочно вызванные хозяйственники изготавливали носилки из подручных материалов. Мгновенно, в какието полчаса, изысканный руководством Нечаев сидел в соседнем кабинете и дописывал статью, пристроив ноутбук у себя на коленях. Весть необходимости возвращения экономист воспринял философски, выкладки по итогам полугодового плана он уже сделал, а обида на шумных молодых коллег успела позабыться.

Андрей сидел и пил кофе. Капчага меланхолично сообщила:

– Я тут удобства посещала. Там трахаются. Помоему, непрерывно. Абзац, что в головах у планктона творится. Прикинь, они своего генерала по имени не знают. Одни инициалы. Или Ал Вал или Сам Исполнительный Директор.