Текст книги "Кабаны города Каннута"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Широколицый Сом сострил про штаны для верховой езды и про жеребчиков с мулами. Даша сдержанно улыбнулась шутке, – обижаться не собиралась. Кюлоты ей в самом деле идут, – подкалывайте, не подкалывайте, – а Даша это знает. Лучше бы на свои портки посмотрел, остряк-юморист, – ткань хорошая, а пятен как на заднице лягушачьей.

Мимо стаканов удавалось не пролить. Даша рассматривала нечесаные затылки. Хм, и почему бы в банде хоть одного парикмахера не заиметь? Так ли уж необходимо поголовно под хиппующих бродяг маскироваться?

Мара чопорно поблагодарила. Тоже, змея немытая. И глаза гадючьи. Интересно, с кем из бандитов Даша может подраться на равных? Наверное, ни с кем. Может быть, ножом кого пырнуть и удастся. Эле в последнее время, после Навьих Камней, озаботилась – начала всяким трюкам-приемам обучать. Даша слушала внимательно, нож теперь держала правильно, да что толку? И Эле знает, да ты и сама понимаешь – из тебя ни воительницы, ни даже хулиганки толковой никогда не получится. На Навьих Камнях просто повезло. К боевым искусствам у тебя, что в прошлой жизни, что в этой, – склонности не больше чем у Вас-Васа. Разве мыслимо все эти движения, удары и толчки запомнить? Это же не рецепты, – в драках и поножовщинах ничего логичного, да и разумного не содержится. Вот черт, с чем же все-таки свинину в этой «Треснутой ложке» готовят?

– Да что ты торопишься как на пожар? – Малыш мягко, но цепко ухватил за платок на поясе, заставил опуститься на скамью. – Поговори с людьми, не беги. Мы ж старые знакомые.

Даше пришлось поставить все еще тяжелый кувшин на стол. Повода удрать нет, уже всей компании налила. От Малыша пахло душистым маслом – парень единственный, кто свои длинные волосы пригладить сподобился. Лицо у парня правильное, и серьга в ухе ему идет. Мог бы какую-нибудь джинсовую одежку в другом мире рекламировать. Особенно если курточку на голый торс натянуть. Вот только зря он Дашину талию отпускать не собирается.

– Ты насчет бань? Я тогда не была уверенна, что вы от Костяка, – сказала Даша. – Вы как-то неубедительно представились.

– Ничего, – Малыш заулыбался, – сейчас-то знаешь что мы свои.

Свои…. Даше очень хотелось стукнуть его по руке. Лучше ножом. Лапа, под прикрытием стола, вовсю ползла по бедру девушки. И противно и штанишки жиром вымажет.

С другой стороны на Дашу с любопытством смотрел Паррот. Изучают, психологи блохастые.

– Свои, может быть, и не совсем свои, но не какие-нибудь посторонние, – с улыбкой согласилась Даша, и заботливо поправила под дублетом ворот шелковой рубашки парня. На светло-голубом шелке остались отчетливые следы пальцев.

– Ты чего? – изумился Малыш. – У меня рубашка новая.

– Правда? А у меня штаны новые. Как на ощупь? – Даша мстительно поправила парню и дублет. Плотная ткань вытирала пальцы даже получше шелка.

Малыш поспешно отдернул руку:

– Ладно-ладно. Я же так…. Уж очень у тебя штаны модные. А ты что другое подумала?

– Я подумала, вдруг тебе моя попа понравилась, – пробормотала Даша. – А ты просто о модные штаны решил свои грабельки вытереть. Я-то стирать каждый день не люблю.

– А что, Аша, твоя попка в банях многим нравится? – влез Паррот. – Небось, пристают тетки-то?

– Бывает, – согласилась Даша. – Но они же смирные, пошлешь их в анальное отверстие «Космополитен» штудировать – сразу отстают. Даже нож показывать не нужно. Латентные свинки-пинки, нерешительные.

– Хм, – Паррот неуверенно ухмыльнулся, – а на Навьих Камнях флотские тоже латетные были, нерешительные? Сами шеи вам подставили?

– Эффект теоретической спонтанной внезапности, – доходчиво объяснила Даша. – Мы их на протонную пушку взяли, и мозги мигом вышибли. Хотя одного я и вправду поторопилась резать. Мог бы ценные показания дать. Насчет награбленных активов и пассивов.

В глазах Паррота отразилось уважение. Стремится парень к образованию, молодец. Зато Малыш, судя по обнаглевшей длани, слушал о битве вполуха.

– Манипулятор убери, пока не отсох, – уже с прямой угрозой посоветовала девушка. – Сказала же – грязными лапами не шарь.

– А я сейчас помою, – с готовностью пообещал красавчик. – Тогда можно?

– Если в хлорке сполоснешь, то я с готовностью. И H ₂SO ₄рожу взбрызнуть не забудь. Очень гламурно, девок железно заводит.

Малыш принялся соображать о чем речь, а Даша высвободилась и поднялась.

– Слушай, Аша, а ты откуда к нам? – поинтересовался, ухмыляясь, Паррот. – Я тебя с красивой девкой на пароме помню. Ты тогда совсем не такая смелой казалась.

– Я тогда в трауре была. Нас с барки выкинули. А родом я из Замоскворечья. Был такой городок, сплошь купцы да бандиты. Интересно жили, тихо-спокойно. Потом ликвидировался городок. ЧК бандитов порешило, потом мэр дома и деревья сплошь под асфальт закатал. Грустная история.

– Понятно, – сочувственно кивнул посерьезневший Малыш. – Но ты не огорчайся. Каннут – город веселый. И «чики» здесь никакой нет. А за что вас с барки выкинули?

– За ночную попытку абордажа, – сказала Даша и пошла на свое место.

Мясо остыло, да и сколько его можно в желудок пихать? Даша перешла на маленькие пирожки с голубятиной. Тоже вкусно. Хотя о рецепте догадываться смысла нет, – голуби на рынке еще подороже свинины идут.

Костяк кинул на вернувшуюся подругу беглый взгляд, и снова вернулся к неотложной беседе с Вигом. Наплевать лохматому, что его даму с ног до головы ощупали. Хам бандитский. Даша глотнула из стакана, с хрустом раскусила еще один пирожок.

– Лапал он тебя? – прошептал, вдруг вспомнивший о подруге, Костяк.

– Как можно?! Мы только руки друг о друга вытирали, – независимо пояснила Даша и поинтересовалась: – Хочешь пирожок? Вкусные.

Пирожок лохматый взял, но смотрел встревожено:

– Ты, пожалуйста, осторожнее.

У, какие мы вежливые. Причин для тревог Даша абсолютно не видела. Обычное застолье. А что преступники-жулики вокруг сидят даже интересно. В досмертной жизни с криминалитетом общаться не приходилось. Всё обойдется. Вот только этого дурацкого кальвадоса многовато. В голове чуть-чуть шумит. Да еще Утбурд все также неприятно пялится. Словно приценивается. Нечего глазеть – этот объект не продается.

От пойла не только в голове Даши шумело. Молодые бандиты явно расслаблялись. Малыш оказался рядом с Марой. Облапив за крепкую талию, что-то шептал в нечесаные пряди. Наверное, делился рецептами новейших афродизиаков. Девица мрачно улыбалась.

В дверь коротко постучали. Заглянул невысокий мужчина с резким треугольным лицом. Окинул взглядом компанию, чуть дольше задержавшись взглядом на Даше.

– Гвоздь пришел! – прошептал кто-то.

Виг поспешно встал, освобождая место рядом с Костяком. Но новый гость отрицательно покачал головой и поманил лохматого за дверь. Костяк тут же вышел, в свою очередь кивнув Вигу. Все трое исчезли за дверью, а растерянной Даше достался только мимолетный обеспокоенный взгляд лохматого. Толковать этот взгляд можно было по-разному.

Вроде бы ничего особенного не произошло. «Деловые» вернулись к своим закускам и стаканам. Сом, в свою очередь, обошел стол, разливая яблоневку. Но пить Даше совсем расхотелось. Без лохматого рядом было как-то не по себе. Костяк хоть и дубина бесчувственная, но свой. К тому же, алкоголь блуждал по телу как хотел, – дотянуться до пирожка стало проблемой, – пальцы норовили ухватить что попало, – то патиссон, то кусок копченой рыбы.

– Что же не пьешь? – вдруг поинтересовался Утбурд. – Или хватит уже честной девице?

Вроде и негромко сказал, а за столом примолкли. Возможно, потому что голос у карлика-недоростка оказался под стать морде – противный, визглявый. А возможно, потому что, вот она – настоящая проверка гостьи начинается. Лохматого, конечно, нет. Его всегда нет, когда нужен.

Досады Даша скрывать не стала:

– Как пить? Я до слив не дотянусь, а я кисленьким люблю закусывать. Передал бы кто, если не трудно.

– Здесь слуг не держим, – немедленно отозвалась Ресничка. – Сама дотянешься. Не из благородных.

– Дотянусь, – согласилась Даша. – Хотя и из благородных.

Опереться коленом о стол, дотянутся до блюда, и зачерпнуть жменю слив, – такой акробатический этюд трезвой Даше в голову бы и в жизни не пришел. Ничего, в остатки мяса животом не вляпалась, стаканы не опрокинула. Что глазели, как над столом вытягивалась да как штанишки задницу облегают – плевать! Не на губернаторском приеме сидим.

– Длиннорукая, – скорее с одобрением отметил Паррот.

– Ляжки – прямо хоть на блюдо ложи, – с воодушевлением поддержал друга Малыш.

– Гнется-то красноречиво, – визгливо согласился гадостный Утбурд. – Не зря ее наш Костяк по подушкам пошворит. За Костяком нашим как за замковой стеной. Не дует, сухо, и денежки сами капают. Так, красавица? Уютно за «деловым» сидеть?

– Тебе виднее под кем сидеть, – вызывающе вздернула нос Даша. – Если насчет серебра, что мы на Навьих Камнях кровью добыли, то я свою долю Костяку верну. Пусть тебе подушку под задницу купит, а то не разглядеть, кто из-под стола вещает.

– Короток я, да и умом скуден, – Утбурд развел руками. – Куда мне убогому подушки? В одиночестве прозябаю. А ты, принцесса благородная, видать хорошую деньгу в бабских банях зашибаешь, раз серебром так легко швыряешься. Что ж там, в банях, за работа такая выгодная?

– Известно, языком вовремя пошоркать – серебро само и приплывет, – ядовито промурлыкала Ресничка. – Благородная она, с бабами…

– Ты бы заткнулась, если сама по уши в понятии, – посоветовала Даша. – Такие как ты, грелки навозные, в банные стоки ныряют, да потом в канале всплывают, пухнут да воняют. Путана кобелем путанная.

– Ой, какие ужасы рассказываешь, – закачал головой коротышка. – Значит, и в банном деле горбатишься, и «пером» помахать не прочь? И где же девица стольким наукам обучилась? Уж не от Эле однорукой? Говорят, Перчатки бывшие, весьма склонны послушных девочек истинам, на благородных ложах унюханным, обучать. Видать, ты из способных?

Даша не помнила, как оказалась на ногах:

– Эле не трогай! Она мне как мама! Ты, мизер криворотый, языком любую блевоту трипперную развози, но Эле не трогай! Гном дерьмофродитный!

Карлик вытянул губы трубочкой:

– Красиво вещаешь. Жарко. Тоже от Эле научилась? Ну да, про нее много рассказывают. К примеру, говорят, что она с «сестричками»….

– Заткнись, говорю! – зарычала Даша, наваливаясь на стол. – Урою, лилипут подмогильный!

– Ну? А если не заткнусь? – Утбурд откровенно подначивал. – Кровь мне пустишь? Вон ножичек твой богатый лежит. Давай, покажи что ты «пером» умеешь. Тут все «деловые», вмешиваться никто не будет.

Кинжал на столе Даша и без его подсказки видела. Клинок взгляд так и притягивал. Но еще сильнее чувствовался нож, заткнутый за пояс на пояснице. Если пользоваться, то уж лучше им. Только ножом никак нельзя….

– Я и без «пера» обойдусь, – Даша и не подозревала, что может рычать так злобно. – Я тебя, мормышку ободранную, руками разделаю. Кожицу твою младенческую портить не буду. Сначала пленочку ногтями поддену, наизнанку выверну. На порции, тебя, черномора засаленного, поделю. Ты, конечно, в объемах сдуешься, если живьем поджарить. Но если кипяточком сначала обдать, то сойдет. Потом в масло, с репчатым луком, да по самые пятки. Кориандром тебя посыпать, перчиком, флешка ты бомжом оплеванная. Секрет в том, чтобы шкурку-оболочку раньше времени не повредить. Глазки у тебя повылазят, тираннозавр поддиванный. Обжариваем до не-е-ежной такой корочки…

Карлик слушал с явным интересом. Даша останавливаться не собиралась.

Тут фыркнула Мара:

– Слышь, Утбурд, она тебя как бычьи яйца готовить собирается. У меня мамка так готовила. Вкусно получалось.

– Я догадался. Насчет яиц, – карлик хмыкнул. – Язык у тебя, Аша – разве что гной не капает. Даже не пойму – то ли ты все детство в борделе солдатском провела, то ли с теми «деловыми» гуляла, о которых мы и не слыхивали. А может это у тебя всё сразу случилось? Раз ты еще и грамотная, так записывала бы за собой. Флешка бомжом оплеванная – это что такое?

– В старости словарь издам, – буркнула Даша. – Тогда узнаешь. А Эле цеплять не смейте.

– Да поняли, – Утбурд примирительно поднял ладонь. – Не ори. Кто знал, что ты ее мамой называешь? Для нас Перчатки – сказка старая. Чего мы их поминать будем? Ругаться ты умеешь. От страха штанишки не мочишь. Должны мы знать, с кем Костяк снюхался? Нам может еще работать вместе.

– Я одна работаю, – категорично заверила Даша. – Уж не обессудьте, привычка у меня с детства.

– Да что можно в банях делать? – с интересом спросил Сом. – Там и медяка в день не заработаешь.

– Если читать-писать умеешь, – в любом месте заработаешь, – пояснила Даша.

– Что там, в бабской половине писать? – вопросил Малыш, плотнее прижимая к себе Мару. – Расскажи, не кочевряжься. Я в женских банях в жизни не бывал.

– Приходи, – пригласила Даша. – Я тебе юбку дам и помаду. Тебя без вопросов пустят.

Теперь заржал весь стол. Малыш выражал готовность отправиться в рискованный поход хоть сейчас. Мара, смеясь, пыталась соорудить дамскую прическу из его длинных волос.

В комнату заглянул сердитый Виг:

– Что расшумелись? Подождать пока мы с Гвоздем поговорим, не можете? Вы еще песни хором поорите.

– Тсс, – зашипел на товарищей Утбурд, – Гвоздь шума не любит. Давайте выпьем, раз в стаканах что-то есть.

Даша жадно глотнула теплого кальвадоса. От запоздалого страха мурашки бегали по ногам. Если бы не выдержала, за нож схватилась? Булькала бы сейчас мордой в пустое блюдо, взрезанным горлом пузыри пускала. Ой, Эле, куда ты меня пустила?

Когда в комнату влетел Костяк, девушка глянула на него очень холодно.

– Что вы здесь шумели? – хрипло спросил лохматый.

– Ты чего вспотел? – невинно удивился Утбурд. – Всё нормально. Нас твоя Аша обещала бычьими яйцами угостить. Так расписывала, аж слюни текли…

* * *

Возвращалась Даша под утро. Ноги слегка заплетались, но чувствовала себя девушка великолепно. За лохматого так удобно цепляться, воздух чудесно свеж, и главное – завтра не нужно ни с кем чужим встречаться. «Деловые» оказались ребятами не такими уж страшными, но и без их общества Даша вполне могла обойтись.

– Уф, как хорошо на свежем воздухе, – девушка привалилась плечом к крепкому забору, за которым темнели склады королевских мастерских. – Еще хорошо, что в «Треснутой ложке» не курят.

– Чего? – насторожился Костяк.

– Чего-чего… Хорошо гулять, говорю, – Даша засмеялась.

– Завтра у тебя голова раскалываться будет. Меня начнешь крыть всеми своими заковыристыми словечками.

– Так то завтра будет. И я почти не пьяная. Люблю я гулять.

– А не страшно?

– Страшно? После попойки с твоими жуликами? Чего мне бояться?

– Ну, смотри темнота какая, будто в брюхе у аванка. Люди по домам сидят запершись. Даже стражи нет. Одни дарки за добычей охотятся.

– Я добыча мелкая, непитательная. Да я и не слышала, чтобы дарки в городе людей жрали.

– Не слышала, потому что слышать не хочешь. Каждую ночь люди пропадают. Или мертвецами поутру оказываются.

– Мертвецами – это понятно, – Даша похлопала парня по боку, где под жилетом прятался короткий меч, который лохматый почему-то именовал дагой. – Мертвецы не переведутся пока злодеи «деловые» из города не исчезнут.

– Это ты зря. Серебро ребята и вправду любят, а мертвяки нам не нужны. Мы человечину не готовим. Даже с луком и кориандром.

Даша хихикнула:

– Настучали уже?

Лохматый вздохнул:

– Смелая ты бываешь до умопомрачения. А иногда тени боишься.

– Ты меня не пугай, тогда я и бояться не буду.

– Я тебя пугать не хочу. Я тебя поцеловать хочу, – пробормотал Костяк.

Поцеловать себя Даша позволила. Губы у лохматого были горячие, жадные. И пах он как обычно – сыромятной кожей. Вообще-то было приятно. Но Даша оказалась прижатой к забору и пришлось упираться парню в грудь. Костяк замер и прошептал:

– Тебе нравится быть красивой?

– Красивой – не знаю, не пробовала. А такой, как сейчас – неплохо. Мне в штанах удобно.

– Штанах? Не уверен, что то, что ты на себя натянула, называется штанами. Штаны это то, что я ношу. Почему ты всегда не хочешь быть такой? Яркой, красивой, нахальной?

– Не хочу, чтобы меня каждый день пытались расплющить по забору, – пояснила Даша. – Хорошо, что в штанишках я труднодоступна для всяких там балбесов.

Лохматый чуть отстранился:

– Ну, в тот раз я не вытерпел. Я извинился. Я понял. Что ты еще хочешь?

– Ничего не хочу, – легко сказала Даша.

– Так не бывает. Скажи чего хочешь, и я… – лохматый издал шипение, как кот которому погрозили метлой. – Я хочу…

– Это называется – «признаться в любви», – безжалостно подсказала мучительница.

– Я уже признавался, – ошалело пробормотал лохматый.

– В смысле – «выходи за меня замуж»? – изумилась Даша. – Но это же пошло! Что я – тридцатилетняя тетка?

– Я подожду, – мрачно заверил Костяк. – Тридцатилетние уж точно знают чего хотят.

– Вот как? – Даша оскорбилась. – Я, между прочим, совершенно точно знаю, чего не хочу. Например, не желаю, чтобы меня трахали под дверьми, «барабанили» в кустах, и тискали у забора. Я не экстремалка.

– Чего? Ладно, не важно, я понял. Ты случайно не можешь сказать, что и где ты ХОЧЕШЬ? Кроме как чесать и обхаживать тупого кабана.

– Вас-Васа не тронь! – возмутилась Даша, посмотрела на кавалера и смилостивилась. – Можешь меня поцеловать, а я пока подумаю, чего хочу…

Целовались долго. В какой-то момент Даша обнаружила, что висит на шее парня, обхватив его ногами за талию. Почему-то, особенно стыдно не было. Руки у лохматого были сильными, и целоваться он явно стал лучше. Кстати, о забор было удобно опираться спиной.

– Да-а-ша! – урчал Костяк.

– Раздавишь, – пролепетала девушка без особой уверенности, – не нужно….

Лохматый осторожно поставил ее на землю. Голова кружилась. Вероятно, поцелуи как-то вдруг всколыхнули ведро кальвадоса. Даша погладила парня по щеке.

– Спасибо. За то, что штаны мне не порвал.

– А мог бы, – с дурацкой гордостью сказал лохматый.

– Вот ты идиот! – рассердилась Даша и взяла парня за руку. – Пойдем, Эле волноваться будет.

* * *

Эле не слишком волновалась. Как ни странно, хозяйка полностью доверяла лохматому ворюге. Впрочем, Даше было не до деталей, очень хотелось лечь. Голова кружилась уже безо всяких поцелуев.

Утром голова уже не кружилась, она с треском и грохотом разваливалась на части…

Глава 5

Дождик все капал, – но уже так, – исключительно из принципа. В последние дни лило как из ведра, – настоящая весна. Пока Даша допрыгала до Земляного вала, старые башмаки промокли насквозь, да и на подоле грязных клякс хватало. Теперь Даша сидела на камне, застланном тряпочкой, и смотрела, как Полукровка кушает рыбу. Для существа, не привыкшего к речным продуктам, дарк расправлялся с жаренной черноперкой просто виртуозно, – два движения и рыбья голова оказывалась в одной кучке, обглоданный хребет с хвостом в другой. Бренные останки аккуратно складировались у ног сидящего на корточках дарка, – головы неизменно у правой ступни, хребты – у левой. Потрясающе пунктуальным существом был полудикий. Как говорила когда-то бабушка Даши – «в крови явно немец отметился». Ну, от истинно арийского типа безносый Полукровка был далек. Да и аккуратность у него была не германская, скорее какая-то японская, самоотрешенная. Это надо же додуматься – прибирать мусор в никому не нужных кустах на заброшенном валу. Хотя, если это поднимает самооценку коротколапого…

Про себя Даша уже давно называла старого знакомого – Мин. От «Минимума», и в то же время слегка по-восточному, и с намеком на боевые качества швыряльщика-кидальщика. Полукровка не возражал, ему жутко не хватало общения. Покушать ему тоже не хватало. Он и не скрывал, что рад видеть не только Дашу, но и угощение. Голодную жизнь вел одинокий, никак не вписывающийся ни в один из социальных слоев Каннута, полукровка.

– Спасибо, – поблагодарил дарк и чистой тряпочкой вытер широкий рот, потом свои четырехпалые ладошки. – Черноперка – очень вкусная рыба.

– Это потому что с мелиссой, – пояснила Даша.

– Нет, это потому что ты готовишь очень хорошо, – возразил дарк.

– Ты чрезвычайно любезен, – улыбнулась девушка.

– Вовсе нет, – возмутился дарк. – Готовить ты умеешь.

От преувеличенной вежливости, унаследованной с того дня, когда Дашу чуть не прирезали в здешних кустах, было решено отказаться уже давно. Как выразился Мин – «товарищи по оружию могут позволить себе неофициальный тон». Ветераном сражений Даше считать себя очень-то не хотелось, – события на Навьих Камнях потихоньку забывались, – но поболтать с полукровкой было интересно. Безносый оказался неплохим парнишкой.

Дружеские отношения установились после того, как Даша приволокла на Земляной вал причитающуюся полукровке долю добычи. Безносый оказался «дома» и после краткой неуверенной паузы вылез к девушке. От добычи он отказался, и даже с некоторым ужасом. Напомнил, что брауни в качестве платы могут брать лишь сливки, хлеб, ну и возможно, другое угощение. Любые иные подарки брауни обязан расценить как попытку подкупа, в связи с чем, обязан навсегда сменить место жительства. Что касается законов по линии отца, то хогмены от людей сроду ничего не принимали, ибо кровные враги до скончания времен. Юридическая коллизия была налицо. Даша выдвинула довод, о том, что военную добычу никак нельзя считать подкупом. Дарк возразил, что настоящий хогмен трофеи обязан снять с бездыханного человеческого тела. А если человек сам приносит, то это не трофеи, а полная нелепица. Что касается точки зрения брауни, то мирные дарки вообще не воюют, что, несомненно, следует из самого определения «мирный». Девушка намекнула, что если данный конкретный воин не является ни брауни, ни хогменом в полном смысле этого слова, то возможен некоторый компромисс. Полукровка напомнил, что кроме древних законов и обычаев, иного наследства от родителей ему не досталось, и не считает ли Даша, что разбрасываться любыми унаследованными ценностями – безрассудство?

– И нечего хихикать, – пробурчал полукровка. – Сам понимаю, что смешно, но ничего не могу с собой поделать. Мне окончательно опускаться нельзя, и так как бродяга живу. И потом, вот здесь ныть начинает, когда делаю не так как мама учила, – дарк постучал себя в грудь.

– Инстинкт, – кивнула девушка. – Слушай, а у тебя в роду никого из судейских не было? Уж очень ты казуистикой увлекаешься.

– Должны быть у меня какие-то личные развлечения? – с пафосом вопросил коротышка.

Они похихикали. Потом дарк поинтересовался у Даши – как она представляет его бродящим по рынку и закупающего продукты на обед? Картина выходила действительно подозрительная. Пожалуй, попытка полукровки поторговаться с неподготовленным человеком могла плохо закончиться.

Договорились, что серебро останется у Даши и девушка иногда будет готовить обед и для мохнатого. Еще полукровка согласился, что нож ему не помешает, и владение им можно рассматривать как временное использование инструмента.

С тех пор Даша через день захаживала на Земляной вал с корзинкой полной продуктов. Обычно приходила утром до работы, делая перед банями небольшой крюк. Хозяйке в подкармливании «живоглота-недоростка» признаваться опасалась, пока Эле не раскричалась насчет того, что если девчонка вздумала таиться, то пусть делает это по-умному, а то из нее воровка такая, что Костяк от стыда сдохнет. Потом Эле пару раз интересовалась – как там поживает убивец мелкий?

– Готовить ты умеешь, – повторил Мин, не без сожаления обозрел остатки трапезы, и в один миг закопал их в землю. Действовал он коротким широким ножом с такой ловкостью, будто с таким оружием и родился. Честно говоря, Даша замучилась выбирать заказанный инструмент на рынке. Полукровка описывал требующийся ему нож так скрупулезно, что в первое время девушке казалось, что такой клинок только в кузне на заказ сделают. Но что-то похожее найти удалось, и, судя по всему, Мин остался весьма доволен.

– Готовить ты умеешь, – еще раз пробормотал дарк, любовно вытирая нож, – муж твой растолстеет. Когда у вас свадьба?

– Если ты про лохматого, то в ближайшие десять лет до свадьбы вряд ли дойдет, – холодно сказала Даша.

– Почему? – удивился Мин. – Костяк жестокий и глупый, как всякий нормальный человек, но тебе с ним хорошо будет. Ты ему сумасшедше нравишься. Тебе закон твоей семьи не позволяет?

– Что-то вроде того. Я выходить замуж за вора совершенно не хочу.

– А за кого хочешь? – с интересом воззрился на девушку полукровка.

– Слушай, это совершенно ненужный разговор.

– Извини, – Мин почесал влажную от дождя шерсть на макушке. – Я просто думал, что вы до отъезда поженитесь.

– До какого отъезда? – изумилась Даша.

Полукровка посмотрел на нее озадаченно:

– Ты что, не знаешь, что из города все уходят?

– Кто это все? – еще больше изумилась девушка.

– Хм, – Мин недоуменно поправил свой лохматый «комбинезон», – я точно знаю, что многие брауни ищут себе пристанища на дальних хуторах. А коблинаи все до одного ушли еще дней десять назад. Даже клуракан из «Сирени» ушел. Неужели люди на такие события внимания не обращают? Я думал, вы тоже собираетесь уехать в спокойное место.

Даша пожала плечами. Из всех ее знакомых из Каннута уехала только Донна. Впрочем, жизнерадостная проститутка уже давно собиралась поменять место жительства. Даша ей помогала списываться с одним вдовцом, что жил на хуторе в холмах вверх по Оне. Судя по старательно накарябанным посланиям – вполне солидный мужчина. Повезло Донне.

– Слушай, Мин, а почему собственно дарки в странствия двинулись? Что за туристическая лихорадка?

– Думаешь, заболели? – полукровка, задумчиво прошелся вокруг камня. – Нет, все здоровые, но забеспокоились. Я вот и сам думаю…. Неспокойно в Каннуте стало. Дарки слишком часто пропадают, умирают.

– Как и они тоже? Костяк то же самое про людей говорил. Бандиты какие-то новые появились?

– Не знаю, – с досадой сказал Мин. – Со мной кто всерьез разговаривает? Да только зачем бандитам томте грабить? У томте кроме снадобий для скота и нет то ничего. Зачем их убивать? Или вот, три дня назад двое никсов пропало. Вчера нашли в Каменном канале. Оба без голов. Ну, у речников, конечно, могло при себе и серебро быть, они зажиточные. Чудные дела. За мной, Даша, тоже кто-то охотился. Иду сегодня ночью, всё спокойно. На пристань у Земляной решетки ходил, там лодочники ячмень рассыпали. Набрал мешочек, возвращаюсь. Тут идти-то всего ничего. Вдруг у забора, что на Лопатной улице, выпрыгивают двое. Чувствую, пивом меня угощать точно не собираются. Я – бежать. Не сюда, понятно, к замку. Места знакомые, тьма хоть глаз выколи, все условия. Но чувствую, догоняют. Едва успел в ров нырнуть, и в щель на стене запрыгнуть. Хорошо еще, у нашего короля руки до ремонта замковых стен не доходят. Эти, что за мной гнались, в щель не протиснулись. Слава богам, потолще меня оказались.

– Это кто был? Это «деловые» были?

– Даша, – полукровка посмотрел на девушку укоризненно. – Ты же умная. «Деловые» в кабаках ночью сидят, добытое за день пересчитывают. Кого по ночам грабить? Ларв призрачных? Крыланов вонючих? Или у меня ячмень отбирать? Я, слава всем богам Холмов, до сих пор особо соблазнительной добычей не считался. Да и не слышал я, чтобы грабители на четырех ногах бегали.

– Так может это звери какие? Пробрались за стены, охотятся. Стража у нас вечно спит.

– Стража спит, – согласился Мин. – Но звери между собой обычно не переговариваются. А эти шипели-ругались, когда меня потеряли. Я слышал. Нет, эти из дарков были. Только чужих каких-то. А ячмень я потерял вместе с мешочком.

– Да зачем тебе ячмень? Хочешь, я тебе кулеш сама сварю? С салом, или с маслом.

– При чем здесь кулеш? – надулся полукровка. – Я ячменем птиц подманиваю. Какая-никакая, а охота.

– Хм, может ты у нас поживешь? С Вас-Васом пообщаешься. Знаешь, какой он здоровенный стал? Я с Эле поговорю, она против не будет. По-хозяйству поможешь…

– А Костяк что скажет? – ехидно поинтересовался Мин. – Где там у вас принято гостей утоплять? В Двух Колодцах? Там вода холодная, у меня сопли потекут.

– Да пошел он, – рассердилась Даша. – Если лохматый возникать будет, я его сама утоплю.

Полукровка ухмыльнулся:

– Он, Даша-Аша, твой парень. Ничего не поделаешь. Я без ревности говорю, уже смирился. Хотя ночи не спал, всё надеялся.

Даша попыталась стукнуть насмешливого волосатика корзинкой:

– И ты, Минимум минимальный, туда же? И что же вы, козлы разнокалиберные, все такие одинаковые?!

– Просто ты похорошела, – отскакивая подальше, радостно объяснил полукровка. – Губки подкрашивать не забываешь. Невеста…

Даша попыталась попасть камешком в наглую задницу, но полумирный умел уворачиваться не менее ловко, чем швыряться.

* * *

Дома за обедом Даша спросила об обстановке в городе у хозяйки.

– Да, в городе полный бардак, – Эле отодвинула опустевшую миску. – Вроде всё спокойно, но все подряд вербуют себе охранников. Чтоб был мужик, мечом-копьем владел, желательно из арбалета стрелял, и жрал мало. Я по всем пунктам подхожу, кроме первого. Но, вообще-то, в такую тупую охрану мне идти не хочется. Им не охранники, а простые солдаты нужны. Того и гляди в сотню собьют, и в какой-нибудь форт отправят с тоски подыхать. Радости мало.

– Не надо ни в какой форт. Как мы без тебя будем? – Даша быстренько сполоснула посуду, и села перебирать чечевицу. – Тебе нужно себя в порядок приводить, а не о войне думать.

– Я никуда уходить не собираюсь, не волнуйся. Как вас оставишь без присмотра? Ты или прирежешь кого-нибудь, или полный дом женихов наведешь.

– С чего это? – обиделась Даша. – Что вы все про женихов заладили?

– Что, вурдалак мелкий тоже про женихов говорил? – Эле ухмыльнулась. – Это ты похорошела. Все замечают.

Даша дернула плечом. Ну, замечают, что с того? На улицах мужчины теперь действительно посматривали чаще, оценивали. Вообще-то, странно. Штанишки Даша почти не надевала, кофточку тоже. Обычное скучное платье, разве что платок на голове яркий. Все равно, пялятся как на шлюху. Кто их, этих мужчин, разберет?

– Ничего я не похорошела, – пробормотала Даша, вышвыривая из чечевицы мелкие камешки. – Мне бы волосы подравнять. Отросли уже. И вообще, ты бы, Эле, на себя побольше внимания обращала.

– А что, я в порядке, – Эле глянула в зеркальце, повешенное на столбе у стола. – Неплохо выгляжу, для безработной тетки, которую кормит сильно умная девчонка. Прическу ты мне роскошную сделала.

Прическа действительно удалась. Даша напрягла память, и заплела хозяйке «французскую» косу. В Каннуте таких причесок еще не носили. Получилось эффектно – толстая и короткая коса подчеркивала красивую шею Эле. С лица хозяйки исчезло выражение болезненной усталости. Помолодела Эле, появилось что-то властное, уверенное. Красивая женщина. Теперь Даша могла представить, как выглядела хозяйка лет десять назад. С такой фигурой и таким лицом вполне можно охранять ночной покой половозрелого наследника трона. Даша с некоторой тревогой поняла, что и сейчас старшей подруге вряд ли имеет смысл ограничиваться ролью владелицы самого толстого кабана Западного квартала.