Текст книги "Юрий Андропов и Владимир Путин. На пути к возрождению"

Автор книги: Юрий Дроздов

С детства он много читал, был музыкален – играл на гитаре и мандолине, реже – на фортепиано. Любил и умел петь. Писал стихи на любительском уровне, но никогда не делал попыток опубликовать их. Как правило, это были стихи или к юбилеям близких ему людей, или шутливые, на уровне дружеской эпиграммы. Приведем одно из стихотворенийего поэтического творчества философского плана:

 
Да, все мы смертны.
Хоть не по нутру мне эта истина,
Страшней которой нету.
Но в час положенный и я, как все, умру,
И память обо мне сотрет седая Лета.
Мы бренны в этом мире под Луной.
Жизнь – только миг, небытие – навеки.
Кружится во Вселенной шар земной,
Живут и исчезают человеки.
Но сущее, рожденное во мгле,
Неистребимо на пути к рассвету.
Иные поколенья на Земле
Несут все дальше жизни эстафету.
 

Коллекционировал пластинки с американским джазом. Овладев английским, читал в подлиннике американских и английских писателей. Андропов любил театр, причем у него было весьма редкое хобби: из всех видов литературы он предпочитал читать театральные пьесы и сценарии. Хорошо разбирался в живописи, в том числе – в авангардистской и абстрактной. Приобретал сам, будучи секретарем ЦК, полотна многих советских «леваков», тем самым материально поддерживая их. То же самое, подражая шефу, делали и сотрудники его отдела. Многие литераторы, с которыми Андропов встречался по просьбе своей дочери Ирины считают его меценатом. Юлиану Семенову Юрий Владимирович не только подсказал тему сценария кинофильма «Семнадцать мгновений весны», но и обеспечил доступ к необходимым документальным материалам.

Избирательно, индивидуально и порой противоречиво подходил к «инакомыслящим». С одной стороны, он выступил инициатором ссылки академика А. Сахарова в Горький (причем сам выбрал этот «закрытый город» вместо Сибири). Зная А. Солженицына как «почвенника», именно Андропов решил «лишить его почвы» – то есть выслать за рубеж. С другой стороны, Андропов категорически возражал против высылки за рубеж поэта, актера и барда В. Высоцкого, любил слушать его записи и песни Ю. Визбора, добивался послабления наказаний для ряда диссидентов, помог Театру на Таганке добиться разрешения на постановку запрещенного спектакля «Павшие и живые».

В отличие от большинства высокопоставленных деятелей брежневской эпохи, Андропов категорически восставал против всяких проявлений семейственности, кумовства, протекционизма. Об этом говорит, например, такой факт. Как вспоминает бывший режиссер Театра на Таганке Ю. П. Любимов, друзья устроили ему встречу с Андроповым, чтобы тот посодействовал выходу театра из-под гнета цензуры, «критики на уничтожение», запретов на постановки острых произведений. Любимов усматривал в гонениях не только идеологические, но и антисемитские причины. Первое, с чего начал беседу Андропов, – это поблагодарил Любимова «как отец». Оказывается, дети Андропова, Ирина и Игорь, несмотря на многочисленные увещевания родителей, отважились встретиться с Любимовым и предложить ему себя в качестве актеров. Мэтр решительно им отказал, рискуя впасть в еще большую немилость властей, и призвал учиться актерскому ремеслу. Андропов сердечно поблагодарил Любимова за то, что тому удалось невозможное для родителей, – отговорить от сцены, – и оказал театру некоторое содействие. Позднее, когда Юрий Владимирович стал генеральным секретарем ЦК, Любимов, по старой памяти, вновь обратился к нему за помощью. «Некогда!» – передал режиссеру помощник единственное слово Андропова.

Любимое произведение – «Опыты» М. Монтеня. Из периодики предпочитал журнал «Новый мир» – в те годы наиболее «демократичный». Читал произведения Солженицына. Владел венгерским языком. Ценил беседы с людьми, а не бюрократические доклады, которые обычно быстро прерывал задавая ораторам наводящие, порой абсолютно непредсказуемые и казалось бы нелогичные вопросы. Допускал и даже приветствовал дискуссии с ним, мог признать свою неправоту. Порой с первых минут встречи с новым для себя человеком, мог перейти с ним на «ты».

В. Крючков вспоминает, как Андропов, в бытность свою председателем КГБ, устроил форменный разнос молодому разведчику, попавшему в устроенную ему западными спецслужбами западню во время зарубежной работы. Андропов категорично заявил, что была совершена непростительная личная ошибка, таким – не место в разведке! Крючков после этого нагоняя пытался доказать шефу, что тот чересчур сурово судит чекиста за допущенную ошибку, – налицо спланированная вражеская акция, которой разведчик не мог в одиночку противостоять в полной мере. На следующий день, обдумав приведенные возражения, Юрий Владимирович признал перед Крючковым, что погорячился вчера, и дальнейшая работа для молодого сотрудника вовсе не закрыта.

Был контактен, очень ценил откровенные «беседы за жизнь», единственное, что удерживало его от неформального общения – предостережения врачей. Болезненное состояние усугублялось тем, что Юрий Владимирович всегда чурался спорта, физической работы, даже прогулок.

Покидая пост руководителя КГБ, Андропов распорядился разослать всем советским разведчикам, работающим за рубежом, его личную благодарность за добросовестную службу. Шифровальщики выполняли это поручение целый месяц.

Любопытно, что в 1999 году, в 85-ю годовщину со дня рождения убежденного коммуниста Ю. Андропова большинство общероссийских СМИ, без всякой «команды сверху», по собственному почину широко осветили эту, вовсе не круглую дату. Для демократической прессы», порой очернительски относившейся ко всему периоду советской истории и славившейся откровенным антикоммунизмом, этот факт весьма примечателен.

«Независимая газета» в дни юбилея поместила статью под красноречивым заголовком «Осторожный постепеновец». Правительственная «Российская газета» писала:

«Эта неординарная личность заслуживает глубокого изучения. Потому что его короткая деятельность на посту Генерального секретаря ЦК оставила яркий след, вскрыв негативные тенденции в развитии общества…., с которыми общество должно повести решительную борьбу. Ту самую, которую начал, но не сумел довести до конца Андропов» (точнее было бы сказать – «не успел». – Авт.).

«Московский комсомолец», известный своими порой скандальными или язвительными публикациями, нашел для Юрия Владимировича такие слова:

«Одни считали Андропова скрытым либералом и евреем. Другие – патриотом и держимордой. Одни надеялись, что с его приходом в стране наконец-то начнутся реформы. Другие – ждали повторения 1937-го. Самый закрытый из всех генсеков. Самый популярный в народе партийный деятель. Самый уважаемый председатель КГБ».

Избрание Ю. Андропова генеральным секретарем ЦК КПСС сопровождалось множеством комментариев в мировой прессе, причем подавляющее большинство из них были благожелательными. Как и миллионы советских людей, утомленных «гнетущей атмосферой брежневского режима», западные наблюдатели и политики связывали с его приходом к власти оптимистические надежды. «Новый Кеннеди», хорошо информирован в международных делах, тайный либерал, человек, выделяющийся высокой культурой среди других кремлевских вождей, хорошо говорит на английском и венгерском языках, поклонник современной западной музыки и американских детективов, «прагматик, открытый для политической умеренности и экономической реформы», в возрасте 68 лет при слабом здоровье, диабетик, – десятки и сотни подобных оценок и сведений были рассыпаны по страницам ведущих изданий мира. Проводились также параллели между политической судьбой и карьерой Андропова и Д. Буша,[84]84
  БУШ Джордж Герберт Уокер (родился в 1924), американский государственный и политический деятель. В 1967–1970 – член палаты представителей. В 1971–1975 находился на различных дипломатических постах. В 1976–1977 – директор ЦРУ. В 1981–1989 – вице-президент США. В 1998–1993–41-й президент США.


[Закрыть] который до избрания тоже занимал пост руководителя спецслужб – был шефом ЦРУ.

Немало было и измышлений, приписывавших Андропову надуманных как достоинств, так и недостатков (полиглот, «супер-шпион» и т. д.). Его называли «палачом Будапешта, изобретателем психбольниц для инакомыслящих, мастером дезинформации» и пр. Некоторые полагали, что он будет лишь «переходным лидером». Другие утверждали, что приход Андропова – это на самом деле – приход к власти самого КГБ, который якобы жаждет реванша за ослабление спецслужб и силовых ведомств во времена Хрущева. Не счесть числа и таким оценкам, как: «убежденный и компетентный сталинист, который сумеет преодолеть развал, допущенный размазней-сталинистом Брежневым».

Советские консерваторы ждали возврата к прежним временам, новаторы – реформ и новаций, а все общество в целом – перемен к лучшему. Разве не того же самого ждет Россия и сегодня?

Особого внимания заслуживают и такие оценки западных аналитиков: «с его приходом к власти в СССР Запад встретится с проницательным и искушенным противником».

Парадоксально, но и многие высланные из страны диссиденты весьма активно восприняли нового генсека. Например, П. Литвинов заявлял, что «Андропов вполне оппортунистичен. Он может пойти любой дорогой. Если он хочет обнаружить добрую волю по отношению к Западу… он должен освободить А. Сахарова…, предоставить амнистию ведущим диссидентам, уйти из Афганистана и уменьшить давление на Восточную Европу. Эти действия покажут, что он гибок и стремится к изменениям».

Обычно резкий в суждениях В. Буковский писал: «Андропов более интеллигентный человек, чем другие, и мы можем ожидать, что он будет более удачливым в своей деятельности… Он попытается сузить идеологическую пропасть с жизнью Запада, чтобы увеличить свое влияние за границей. Одна из проблем, которые стоят перед ним, – мрачный образ Советского Союза среди западных левых. Однако Андропов умный человек, и он попытается облагородить этот образ». На взгляд авторов, эти и подобные суждения – не что иное, как попытка «программировать» нового лидера, наставлять его.

Р. Медведев сказал в те ноябрьские дни 1982 года, пожалуй, о самом главном общественном ожидании от нового генсека:

«Что касается внутренних вопросов, то новое руководство должно предпринять шаги к тому, чтобы улучшить экономику. Это наиболее важный вопрос: правительство не может игнорировать его. Серьезные меры должны быть предприняты и в ключевой области сельскохозяйственного производства. Я думаю, новое руководство должно начать решительную борьбу против коррупции. Я бы хотел видеть новое руководство уменьшающим давление на диссидентов и допускающим критику со стороны тех, кто думает по-другому. Однако не уверен, что оно будет поступать так». (Выделено нами. – авт.)

Последнее предположение сбылось. Попутно отметим, что надежды на реформирование экономики, сельского хозяйства, развертывание борьбы с коррупцией не утратили, а наоборот приобрели особую актуальность и остроту проблемы спустя 18 лет после того, как эти слова были написаны. Однако, например, выступая на ноябрьском Пленуме ЦК, Ю. Андропов прямо признал, что в деле подъема сельского хозяйства у него нет готовых рецептов…

Страна и мир внимательно присматривались к первым шагам и действиям нового генерального секретаря. Сделаем и мы попытку суммировать эти шаги Андропова.

После ожесточенной 20-летней полемики между СССР и КНР впервые Москву посетила китайская делегация во главе с министром иностранных дел, Андропов и Громыко провели первые серьезные переговоры с китайской стороной по вопросам урегулирования широкого круга проблем. Выступая на пленуме ЦК, сразу после своего избрания, Андропов отметил, что особое внимание будет уделяться нормализации отношений с Китаем. Состоялись также его переговоры с И. Ганди, президентами ФРГ и Пакистана. На встрече с Б. Кармалем Андропов обговорил условия вывода советских войск из Афганистана.

С первых же дней после избрания новый генсек Андропов к резкому сокращению аппарата ЦК КПСС и Совмина, разросшихся при Брежневе до невероятных размеров. Большинство ближайших советников Брежнева было отправлено в отставку или переведено на другие должности. Ближайшими помощниками Андропова стали два генерала КГБ – П. Лаптев и В. Шарапов. Аппаратчики Кремля и Старой площади с удивлением увидели, что Андропов начинает свой рабочий день ровно в 9.00, а не в любое время дня, как это делал Леонид Ильич, – и вынуждены были соблюдать собственную трудовую дисциплину.

Кадровые перемены, по воспоминаниям очевидцев, происходили молниеносно. Уже на первом, ноябрьском Пленуме из состава Политбюро был выведен А. Кириленко – «по состоянию здоровья», избран Г. Алиев,[85]85
  АЛИЕВ Гейдар Алиевич (Али Рза оглы) (родился в 1923), президент Азербайджана с 1993. Дважды Герой Соц. Труда (1979, 1983). С 1964 – зам. председателя, в 1967–1969 – председатель КГБ при Совете Министров Азербайджана. В 1969–1982–1-й секретарь ЦК КП Азербайджана. Член Политбюро ЦК КПСС в 1982–1987. С 1991 – председатель Верховного меджлиса Нахичеванской автономной Республики.


[Закрыть] в прошлом генерал КГБ, начавший службу еще в 1941 году. Секретарем ЦК избран Н. Рыжков (с которым ранее Андропов даже не был знаком), а в структуре ЦК создан экономический отдел, под его контроль передали ключевые сферы народного хозяйства. Оперативно было сменено руководство МВД и КГБ: смещен Н. Щелоков, а В. Федорчук с поста председателя КГБ переведен министром внутренних дел. Его на прежней должности заменил В. Чебриков. Щелокову пришлось расстаться не только с «прихватизированными» госдачами МВД и многими другими ценностями, но и вносить в кассу МВД немалые суммы на покрытие обнаруженных ревизией недостач. Его сын Игорь, ведший богемный образ жизни, простился с незаслуженным постом заведующего международным отделом ЦК ВЛКСМ, а также с личным «мерседесом» и кремлевской спецсвязью. Отправлен в отставку зампред КГБ Г. Цинев, на пенсию – министр торговли А. Струев, заменен министр путей сообщения И. Павловский. Обновление произошло в комсомоле, профсоюзах, других ведомствах. Всех дальнейших кадровых перетрясок просто не перечесть. Не из официозных сообщений партийно-советской прессы, а от многих очевидцев, находившихся в самых различных социальных слоях общества, авторы данной работы слышали слова безусловной поддержки решительных и, повторим, молниеносных действий Андропова и его единомышленников.

«Столичную торговую мафию» взбудоражил арест директора «Елисеевского магазина» Ю. Соколова, ниточки от которого повели к шефу Мосторга Н. Трегубову и – выше – к первому секретарю МГК КПСС В. Гришину,[86]86
  ГРИШИН Виктор Васильевич (1914–1992), советский политический и государственный деятель. В 1952–1956 – второй секретарь Московского горкома КПСС. В 1956–1967 – председатель ВЦСПС. В 1967–1985 – первый секретарь Московского горкома КПСС. Член Политбюро ЦК КПСС в 1971–1986.


[Закрыть] члену Политбюро ЦК КПСС. Проверка гастронома № 1 привела к аресту еще 14 человек. Узнав об этом, покончил с собой, не дожидаясь ареста, директор гастронома № 2 на Смоленской площади С. Нониев, закончила жизнь самоубийством супруга Щелокова…

Андропов принял решение лично выступить на Всесоюзном совещании работников ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности), после чего началась массированная кампания в ноябре – декабре 1982 года по пресечению почти легальной коррупции, воцарившейся во времена Брежнева в Средней Азии, на Северном Кавказе и в Закавказье. Одновременно, по личной инициативе Андропова, развернулась всесоюзная кампания по укреплению трудовой дисциплины и борьбе с пьянством на производстве. Генсек ежедневно контролировал ход этих акций. В отличие от позднейшей горбачевской кампании по борьбе с пьянством, вызвавшей массовую ненависть к «меченому» генсеку, народ воспринял и эти действия Андропова с пониманием: мол, на производстве – нельзя, а после работы – можно, как было и при Сталине. Тем более, что появилась достаточно дешевая водка, которую тут же окрестили «андроповкой». После выступления Андропова началась очередная кампания по усилению трудовой, производственной и технологической дисциплины на предприятиях страны.

Андропов весьма неожиданно дал поручение самому могущественному контрольному органу тех лет – Комитету партийного контроля при ЦК КПСС – представить сведения о владельцах личных и государственных дач среди высших работников партийного и государственного аппарата. Начатая проверка породила подлинную панику… На дорогах страны стали вдруг обнаруживать брошенные кем-то иномарки без госномеров, а в дачных поселках – не принадлежащие никому дома.

В 1982–1983 годы значительно сократилась эмиграция евреев из страны.

Иной стала информационная политика. Пресса и телевидение больше внимания уделяли критическим материалам о положении дел в различных сферах жизни общества. Впервые после хрущевских лет пресса стала упоминать Сталина и Жукова, Ворошилова. Газеты публиковали довольно развернутые отчеты о еженедельных заседаниях Политбюро. Андропов не любил публичных выступлений в СМИ, особенно по телевидению – и ограничивался лишь «протокольными» передачами, трансляция которых предусматривалась рангом приема зарубежных делегаций. В системе партийного просвещения резко сократилась «брежневская тематика», вызывавшая аллергию у народа. В то же время цензура не только не получила послаблений, но, напротив, была ужесточена: сотрудники Главлита снимали из текста не только газетно-журнальных статей, но и из художественных произведений такие безобидные фразы, как, например: «Солдаты ужинали гречневой кашей» или любые упоминания о спиртных напитках, даже марочных винах.

Андропов не стал – и не собирался – менять идеологические основы партийно-государственной жизни, «архитектором» которых он сам выступал в последние 20–30 лет. Не изменил он и консервативной традиции, когда генсек отдает личные указания практически всем ведомствам – от Министерства обороны до Союзов художников и писателей. Другое дело, что эти «установки» носили менее директивный характер. На очередном пленуме ЦК Ю. Андропов заговорил о необходимости пересмотра «хрущевской» Программы КПСС, принятой еще в 1961 г. и фактически не выполненной. Юрий Владимирович назвал многие положения прежней Программы утопичными и даже ошибочными. По тем временам – смелость необыкновенная!

Изменился стиль проведения любых совещаний – «в моду» вошли краткость, деловитость, конкретика. Другим стал и стиль разнообразных поздравлений и приветствий: Андропов будто «стеснялся» поставить под ними только одну свою фамилию. Либо они заверялись безликим «треугольником» (ЦК, Совмин, Президиум Верховного Совета), либо стояли три фамилии вместо одной, единоначальной. Было бы преувеличением сказать, что в этом возобладала личная скромность Юрия Владимировича – скорее он понимал, что в руководстве партии и государства у него все еще нет единой «команды», а в Политбюро он оставался лишь «первым среди равных», и потому предпочитал коллегиальность.

Показательно, что если раньше промышленность страны давала ежегодно незначительный прирост производства, а сельское хозяйство в предшествующие четыре года терпело поражение за поражением, то в 1982–1983 годы начался довольно значимый для экономики подъем производства практически во всех сферах народного хозяйства. Тому способствовали, в частности, не только меры по укреплению дисциплины снизу доверху, но и, например, такие меры, как повышение с 1 января 1983 года закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию в среднем на 30 процентов (то есть, был практически введен элемент хозрасчета). Можно сказать, что Андропов, не афишируя этого, молча ввел действенный элемент рыночной экономики. В стране, где годами и десятилетиями лишь болтали о материальных стимулах производства, эта простая мера оказалась очень эффективной. Впервые за много лет прирост промышленного производства составил сразу 4,7 процента, производительность труда возросла на 3,9 процента. В сельском хозяйстве прирост производства составил 5 процентов. Таких темпов страна не знала со времен Сталина. Объективности ради следует добавить, что в те годы СССР получал по 20–30 млрд. долларов за счет продажи нефти и газа за рубеж.

Оценивая ход стремительных перемен, начатых Андроповым, убежденный враг и патологический противник всего как советского, так и российского, Збигнев Бжезинский[87]87
  БЖЕЗИНСКИЙ Збигнев (родился в 1928), американский социолог, государственный деятель. В 1977–1981 помощник президента Дж. Картера по национальной безопасности. В 1970-х выдвинул теорию вступления американского общества в так называемую технотронную эру – один из вариантов постиндустриального общества. В своих работах подверг резкой критике коммунизм.


[Закрыть] в 1982 году писал:

«Я не намерен быть членом-основателем общества поклонения Юрию Андропову, которое, кажется, уже оформляется в определенных кругах. Однако то, что мистер Андропов старается делать в отношении треугольника Пекин – Москва – Вашингтон, представляет особый интерес. Он стремится с величайшей смелостью к осуществлению… стратегического проекта – нормализовать отношения с Китаем, снижая тем самым напряженность вдоль советских границ и продолжая ухаживать за Западной Европой, изолируя тем самым Соединенные Штаты».[88]88
  Интернешнл Геральд трибюн, 23 ноября, 1982.


[Закрыть]

Более лестной оценки в «творчестве» этого советолога, высказанной в адрес руководителей нашей страны, вряд ли можно найти.

Исходя из анализа как официальных, так и приватных высказываний Андропова, а также его реальных действий в трех ипостасях – на посту посла, председателя КГБ и секретаря ЦК КПСС, можно с достаточной степенью вероятности прогнозировать, что, если бы он прожил на 10 лет дольше, развитие страны пошло бы по иному историческому пути.

«Как могла сложиться судьба нашего государства, проживи Юрий Владимирович еще 5–7 лет? – спрашивал себя в дневнике один из безымянных генералов КГБ. – Споры по этому поводу… шли давно – примерно с 1987 года, когда стали обнаруживаться слабые стороны Горбачева. Ожидала бы иная судьба наше государство, проживи Андропов дольше? Любой ветеран Службы и КПСС, ни на секунду не задумавшись, ответил бы утвердительно… Прежде всего надо восстановить то, что не может вызывать сомнения: Андропов ясно видел, что страна начинает все больше отставать от своих международных конкурентов. Научно-техническая революция, изменившая материальный облик мира, обходила Советский Союз стороной. Андропов подгонял и поощрял Службу. Служба напрягалась до предела, рисковала, добывала ценнейшую информацию, но плотно сколоченная, идеальная в своем роде система отталкивала все то, что родилось не в ее недрах, морщась, с отвращением глотала чужеземные новинки, а чаще выплевывала их.

… Система оказывалась неспособной угнаться за обещаниями, которые ее вожди давали собственному народу. Андропов все это понимал и не случайно был первым за все века единоначальником России, призвавшим сограждан задуматься и осмыслить, в каком обществе они живут… Мог ли Юрий Владимирович провести реформы иначе, чем Горбачев? Подобрать иной круг соратников и советников? Сдержать напор диссидентской интеллигенции? Сбить непомерную цену, которую заплатил Горбачев за выход из международной конфронтации?

Однозначных ответов на эти вопросы не было. Андропов был деятелем иного калибра по сравнению с Горбачевым, иного прошлого, иного интеллекта… В то же время Яковлев,[89]89
  ЯКОВЛЕВ Александр Николаевич (родился в 1923), политический деятель. С 1946 в основном на партийной работе, с 1965–1-й заместитель заведующего Отделом пропаганды ЦК КПСС. С 1973 по 1983 – посол в Канаде. С 1983 – директор Института мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР. Один из инициаторов перестройки. В 1985–86 – заведующий Отделом пропаганды, в 1986–90 – секретарь ЦК, в 1987–1990 – член Политбюро ЦК КПСС. С 1989 – председатель Комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 23.8.1939. В 1991 исключен из партии. Председатель Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий при Президенте Российской Федерации (с 1993). Руководитель Федеральной службы России по телевидению и радиовещанию (с 1993).


[Закрыть] Шеварднадзе, Горбачев вполне могли бы войти в его ближайшее окружение. Ведь все они были птенцами одного и того же гнезда, одного и того же инкубатора – ЦК КПСС. Надо думать, что сумел бы Андропов смириться с возвращением в активную жизнь Солженицына и Сахарова. Проницательный прагматик, озаренный светом великой идеи, Андропов шел бы к реформации медленно, обдуманно, взвешивая риск каждого шага. Недуги, которые стали лечить хирургически, тупой пилой, руками алчных эскулапов «демократия», Андропов пытался бы лечить терапевтически. Возможно, мы пришли бы к тому же, но спокойнее, и заплатили меньшую цену за счет народа. Все революции и контрреволюции оплачиваются народом».[90]90
  Цит. по кн.: Медведев. Р. Неизвестный Андропов.


[Закрыть]

В этой цитате лишь одно утверждение вызывает сомнение: что Яковлев, Горбачев, Шеварднадзе[91]91
  ШЕВАРДНАДЗЕ Эдуард Амвросиевич (родился в 1932), советский государственный и политический деятель. В 1957–1961 – Первый секретарь ЦК ЛКСМ Грузии. В 1965–1972 – министр внутренних дел Грузии. В 1972 – Первый секретарь Тбилисского горкома Коммунистической партии. В 1972–1985 – Первый секретарь ЦК КП Грузии. В 1985–1991 – министр иностранных дел СССР. Член Политбюро ЦК КПСС в 1985–1990. С марта 1992 – председатель Гос. совета, глава Республики Грузии. С 1995 – президент Грузии


[Закрыть] могли войти в ближайшее окружение Андропова. Хотя многие исследователи отмечают, что Андропов не только симпатизировал, но и протежировал Горбачеву, связывая с ним надежды на предстоящую демократизацию прежде всего внутрипартийной жизни и выход из тупика идейно-теоретической схоластики, тем не менее абсолютно бесспорной является та истина, что Андропов быстро «раскусил» бы попытки развалить партию, Варшавский договор, СЭВ, мир социализма, СССР – и не допустил бы этого, причем любой ценой. Да, инкубатор был один, но уже тогда он не был, в строгом смысле, единым, – как и в российском обществе в 1990–2000 годах, в партии тех лет не было прежнего единомыслия, коммунистическая убежденность распалась на множество самых разных цветов – от кроваво-алого, сталинского, до бледно-розового – впоследствии зюгановского.

Вот что сказал с трибуны семинара в Американском университете в Турции сам М. Горбачев в 1999 г.:

«Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма… Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и стране. Когда я лично познакомился с Западом, я понял, что не могу отступать от поставленной цели. А для ее достижения я должен был заменить все руководство КПСС и СССР, а также руководство во всех социалистических странах. Моим идеалом в то время был путь социал-демократических стран. Плановая экономика не позволяла реализовать потенциал, которым обладали народы социалистического лагеря. …Мне удалось найти сподвижников в реализации этих целей. Среди них особое место занимают А. Яковлев и Э. Шеварднадзе, заслуги которых в нашем общем деле просто неоценимы».[92]92
  Цитируется по газете Usvit (Заря). N 24. Словакия.


[Закрыть]

Многие аналогичные цитаты из этого предельно откровенного выступления были опубликованы в западных СМИ.

Хотя нет достаточно обоснованных свидетельств создания новой экономической программы Андропова, его контакты с видными советскими экономистами показывают, что он допускал возможность введения «нового нэпа» – то есть активизации внутреннего рынка, торговли, легкой промышленности, – впрочем, без пересмотра базовых ценностей, без введения частной собственности и т. д. Косвенно в этом убеждают и указания некоторых исследователей на то, что отношения Андропова с Косыгиным – противником подобной либерализации экономики – были непростыми.

Сегодня можно с уверенностью предположить, что:

Во-первых, судя по активным настойчивым действиям в 1956 году в Венгрии, в 1968 году в Чехословакии и в – 1979–1982 годах в Афганистане, Андропов не допустил бы падения «Берлинской стены», объединения Германий, и, повторим, развала Варшавского блока, СЭВ и тем более – развала СССР.

Во-вторых, отдавая себе отчет в неуправляемости почти 20-миллионной КПСС (по состоянию на 1983 год) и формализованного 40-миллионного комсомола (по словам Ленина, партия с численностью рядов более 100 тысяч человек перестает быть управляемой), а также в их растущем внутреннем оппортунизме, генсек вынужден был бы провести фронтальную чистку рядов, в соответствии со сталинским тезисом, что переход к коммунизму неизбежно должен сопровождаться усилением, а не затуханием классовой борьбы. Перед дилеммой распада КПСС чистка рядов оказалась бы меньшим злом, особенно, если учитывать масштабы коррумпированности партийных руководителей различного ранга.

В-третьих, с использованием спецслужб в стране была бы проведена значительная акция по пресечению коррупции, криминалитета и теневой экономики, сращения финансовой и политической власти. Борьба с коррупцией, на деле начатая Андроповым, справедливо названа «безмоторным двигателем» его популярности.

В-четвертых, не исключено, что из существующих мировых моделей реформирования экономики в СССР была бы выбрана «китайская» или «шведская» модель преобразований, а не разрушительная гарвардская, либерально-монетаристская. Недаром Андропов столь пристально в течение длительного периода присматривался к реформам, проводимым в КНР.

В-пятых, по формуле известного российского дипломата Горчакова «Россия сосредоточилась на решении своих внутренних проблем», на этот период скорее всего неизбежным стало бы значительное осложнение всей международной обстановки, временное восстановление сталинского «железного занавеса», продолжилась бы конфронтация с Западом и США. Без пресечения подрывного влияния извне провести андроповские реформы было бы невозможно.

После ввода войск в Афганистан неизбежной представляется активизация т. н. исламского фактора, однако при полной закрытости южных границ фактически были бы невозможны атаки моджахедов в Таджикистане, Киргизии, Чечне. В то же время большинства происшедших внутренних межнациональных конфликтов удалось бы избежать.