Текст книги "Статус неизвестен (СИ)"

Автор книги: Юрий Шубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Ствол упирался в поясницу. Парс поднял голову, сплевывая прилипшую к губам землю. Это был его же хеклер передвинутый во время рукопашного боя за спину.

Ему не стоило переоценивать противника. Уклониться от инициативно начатого поединка, всеравно что соврать самому себе. Унизиться без объяснений.

Рыжего и след простыл.

" Куда он делся?!"

Парс шарил глазами. Правее, осторожно выглядывая из за стволов, крались двое.

" Те самые? "

Пальцы сами собой стиснули прохладный метал, усмиряя колючее покалывание ладони. Правой руке возвращалась подвижность. Пахло прелыми листьями и сизоватые россыпи незамеченных прежде ягод выглядывали из за костистых выступов корней. Парс выстрелил, вздергивая жалящими фонтанами лопающуюся от разрывов землю.

"Досада! Он не попал ни разу, бездарно открыв себя. Понадеялся на руку от которой еще было мало толку."

Шатко поднявшись Парс побежал к уже близким валунам, не очень надеясь на взаимность в умении мазать. Камни, казалось, сгрудились теснее, спасаясь от темноты и одиночества. Преследующие солдаты чуть запоздало открыли огонь и пули пропели так близко, что космодесантнику пришлось вновь упасть. Вскочив, он стремглав перемахнул через мшистый осколок скалы. Пуля чиркнула с искрой и, изменив направление в выщербе камня, ушла в сторону. Парс выстрелил вверх, чтобы еще притушить порыв преследователей. Углубляясь в петляющий лабиринт валунов он, то дело, оборачивался проверяя, но следов на камне не оставалось.

Каменная гряда кончилась внезапно. Ему недоставало только этого! Путь преграждала протока с высокими травяными кочками по краям. Всего несколько метров, но и этого могло оказаться достаточно чтобы получить пулю и остаться тут навсегда.

С тоской окинув взглядом противоположный берег Парс прыгнул взметая брызги и порадовался что вода дошла ему только до плеч, напоминая об условности любого комфорта.

Лучи восходящего светила скользнули по водной глади превращая в серебро проточную воду.

Дешево и нелепо.

Он поплыл, мощно рассекая воду руками и страшась признать что остается на месте. Будь струящаяся преграда шире, Парс бы понял это не сразу, запоздав с ощущением собственной беспомощности. Но вода была холодна к его невнятным попыткам вырваться, не признавая за собой обязательств доставить пловца на другой берег. Быстро без вздоха нырнув, Парс ощупал застрявшую ногу. Нечто скользкое, точно смазанное рыбьим жиром, извивающееся и гибкое как речная змея, стянуло икру и не просто сдавливало ее, а впивалась, как казалось, до самой кости. Парс раскравил пальцы пытаясь высвободится. Прозрачная, от чего и невидимая, как подводная наледь, петля на ноге была покрыта короткозубыми бляшками и драла одежду вместе с кожей.

" Во что он влип?! "

Оттолкнувшись от поросшего водорослями дна Парс торопливо выпрямился и жадно заглатывая ртом воздух тут же погрузился вновь в оседающую воронку брызг. Не успакаивающийся блеск поверхности забивал кристально-синую глубину. Очень странно растянутая прозрачная сеть не стояла а лежала, стелясь вдоль русла, располагаясь ближе к дну, напоминая рисунком ячеек паутину. Кипящая ртуть трепещущего водного покрывала беспокойно дрожала овеществляя глубиной страх. Парс завертел головой, срывая с одежды пузыри. Бесцветно-лаковые канаты паутины забились под костистые полудужья в жаберную губку разевающих рты рыбин, которые таращились на Парса живыми выпуклыми глазами. Парс почти физически ощущал угрозу выныривая и снимая через голову жёсткую лямку ремня хеклера.

Мир стал узким и двухмерным. Размером с протоку в которой кричали обезумевшие от страха рыбы.

Гибкая тень скользнула в воде. Парс стряхнул с себя одурь и поднял ствол, целясь в облако водной пыли. При оружии в нем самонадеянно пробудился любопытный мальчишка и он сделался не солдатом а охотником. И пытался получше разглядеть и запомнить аспидно-черные бока существа, пока очередь не сразила его, укладывая на дно засыпающей торпедой скользкого мяса.

Дьявольски опасный мир потерпит в себе лишь дьявола.

Парс рухнул как подрубленный, со всего маху шлепнувшись в воду, словно и не стоял в ней по самую шею. Он только почувствовав понял, что петля вокруг ноги резко натянулась, дернув и оттащив его на пару метров в сторону. Хеклер упал на дно и лежал, припорошенный илом, впереди.

Уродливая, громадная тень стремительно рассекла воду. Бугристое чудовище с голыми извивающимися конечностями скользило под водой как призрак, неторопливо но решительно. Огненные иглы наполняли распяленную от уха до уха пасть, водовороты и встречные потоки теребили надгубья бесформенного рта. Свивающиеся черные спирали щупалец бешено пенили воду. Нелепые складные века прикрывали два десятка глаз наполненных черной злобой. " Водный Плетун " внезапно повернул к берегу, развернулся, взбаламучивая быстрыми движениями грязь, и поплыл в противоположную сторону, точно наматывая круги. И так повторилось несколько раз.

Петля на ноге то ослабевала, оставаясь цепкой, то натягивалась вновь. Парс вынырнул, вздымая водяную пыль, глотнул воздуха и спружинив о дно нырнул к хеклеру, вихря растопыренными пальцами придонную грязь.

Оружие допускало стрельбу с попаданием воды и грязи в канал ствола. Он толкался руками, выгибался всем телом, но так и не достал хеклер.

" Ему потребуется вся жизнь, чтобы дотянуться до него! "

Путы тут же потянули Парса обратно и ему пришлось вынырнуть. Парс рубил, сек десантным ножом, пытаясь перерезать натянувшуюся до предела нить. Лезвие скользило как по стяжному тросу подвесного моста даже не оцарапав его. Натянутая нить ловчей паутины неразрывно соединяла охотника и его жертву, словно и небыло на свете прочнее связи, кроме страха и ненависти.

Его взбешенный пронзительный вскрик придушила подушка листвы. Он был готов к худшему.

Паукообразный спрут убивал свою жертву болевым шоком если считал ее чересчур крупной. Зубья бляшек терли, перепиливая ногу острыми кромками. " Водный Плетун " не питался утопленниками и всякой падалью. Его аппетит возбуждала трепыхающаяся добыча, полная сил и стремящаяся выжить. Словно сама жизненная сила питала это порождение тьмы.

" Водный Плетун " оставался тьмой вылупившейся из потустороннего мира. Густая тушь выдавливаемая из незаживших вспухших проколов ужасающего рисунка, напитавшаяся страхом и болью многочисленных, помеченных наколкой, жертв. Слюна сатаны капнувшая в текучую чистоту обеззараживающего серебра и сохранившая клыкастую усмешку хозяина. Черный кофе бессоницы с молоком не выкормленных убиенных младенцев. Выродок безумия, знающий как мучить и убивать.

Неспешная вода приговаривала к непротивлению, становясь пособником приближающегося чудища. Косматый микрокосм потушивший в себе все звезды надежды. Монстр, которого можно благодарить за быструю смерть без мучений, но не за помилование не допускаемое палачем.

Теперь, со всем очевидным ужасом, Парс понял как будет перетерта, передавлена, перерезана его застрявшая в эти сети, нога. Угрожающе, зачернело надвигалась расширяющаяся пасть.

Стремительно бледнея Парс отпрянул, стараясь попасть не запутавшейся ногой в страшную харю.

Лишь единственный этот звук мог заставить в роковую минуту Парса посмотреть за спину. Зов товарища, пришедшего ему на помощ.

–К бою!– крикнул летящий со всех ног Рон.

Сноровисто и метко Рон швырнул свой хеклер Парсу. Внезапность была полной. Понять-означало решиться. В облаке брызг Парс схватил летящий в него хеклер ... Рождаясь заново! Он поджал ноги, оседая на дно и оставляя речного паука чуть впереди и выше себя. " Водный Плетун " резко и агрессивно растопырил щупальца, гася скорость о течение, заподозрив неладное. Громкий, трескучий голос хеклера в жидкости осип и походил на почихивание. Трубчатые струи пуль напоминали инверсионные реактивные следы в густо-синем небе, только жили они лишь пару мгновений, не рыхлясь, а лопаясь и распадаясь в движении на крохотные пузырьки.

Педипальпы жгутиковых усов, покрывающие брюшину чудовища касались глазури жемчужной слюды ново образующейся нити, вылезающей и застывающей от прикосновения с водой. Выпущенные пули разорвали рудиментарный отросток паутинной железы и тряхнув ногой Парс высвободил пораненную конечность из распустившейся петли. Тут же вытолкнув тело наверх он, в несколько гребков, как можно быстрее, выбрался на берег. И уйдя из под огня дал возможность стрелять Рону.

" Водный Плетун " кинулся следом цепляясь извивающимися щупальцами за травяные кочки. Спасая товарища Рон выстрелил из "люгерта" шесть раз подряд, целясь по складным векам чудища. Последние четыре пули пробили специальные замыкающие слуховые отверстия мышцы. И мозг " Водного Плетуна " умер.

Существо, теперь похожее на намокший парик великана, соскользнув перекрученными буклями щупалец, плюхнулось обратно в воду. Темно-коричневое пятно с белыми разводами, как черная отлетающая душа, расплылось по поверхности протоки, загустело и неприглядно.

Отбежав от края леса космодесантники упали в траву. Уединенное место, дорог нет. Километрах в трех рокотал затухающий бой. Опасности словно не было или она была со всех сторон. Парс постанывал, то хватаясь за больную ногу, то брезгливо отдергивая руку от раны.

Втихомолку, прогоняя тени ночи, вовсю занималась заря. Растревоженные птицы хлопали крыльями и надрывисто крича стаей перелетали в глубь чащи. В клубках и скрученных вростках сплетенных вместе лиан и провисших от тяжести шарообразных плодов и радужном разноцветье распускались каскады цветочных бутонов. Пахло нежно-прохладным и живым, томя измученный разум несовпадением пережитого и видимого теперь.

Рон бережно закатал изодранную штанину Парса, жалостливо и странно поглядел и плюнул от омерзения. Лимонно-желтые пиявки облепили сочащуюся кровью рану опоясывающую посиневшую ногу. Чудовищные кровососы шевелились, толстые и членистые, отблескивая мокрой кожей. Осовелый Парс попросил непослушными, запластенелыми губами:

–Рви.

–Ты знаешь что делаешь,– ровно и нехотя ответил Рон. Схватил шевелящуюся жирную пиявку и осторожно крутя, и подогнув сопротивляющиеся тельце, резко рванул её.

В голове Парса взорвались красные лохматые цветы и он задрал голову тужась от боли.

В вершинах деревьев чуть слышно посвистывал идущий поверху ветер. Оставшийся внутри крик был достойнее любых причитаний по поводу резкой, пронзившей ногу боли. Скрывая дрожь в голосе он иронично произнес:

–Цепкая штука жизнь, оказывается.

Рон с полным одобрением посмотрел на товарища:

–Горсть бы соли любого помола и они отвалились бы у меня как миленькие, но где ее раздобыть. Хотя ...-Рон порылся в карманах и достал банку с "индийской смесью" взятую у убитого снайпера.-Ей присыпают собственный след, чтобы сбить нюх собакам,-пояснил Рон:-Зачем она нужна была снайперу я понять не мог, ведь погони с идущими по следу псами он бояться не должен, но теперь, кажется, и я догадался. Мокнуть по речкам ему приходилось не меньше нашего.-Рон приоткрыл крышку и "попудрил" смесью махорки с крупинками молотого перца прожорливых вздувшихся вампиров, особо щедро перча упругие присоски. Пиявки стали отпадать, извиваясь в агонии, оставив на коже точечные следы от укусов. Парс давил их каблуком, смешивая с землей и тревожно глядел Рону за спину, стараясь изобличить этот лес в чем то еще. Рон перехватил его взгляд и тут же успокоил:

–Не смотри. Тем двоим тебя уже не достать. Они там ... в валунах под камушком лежат. Не торопливо за тобой крались, поэтому замешкал я, почему и подоспел к тебе только в самую последнею минуту.

Отчаяние-предательство воли. Запыхавшееся заблуждение что ты можешь расчитывать только на себя и не веря, что кто-то еще ради тебя рискнет своей жизнью и все получится. Это было, имеющее свой нравоучительный смысл, куцее, эгоистичное, местечковое счастье выжившего в поединке солдата.

И не более того. Но и не менее!

Принимая бой ты вступаешь в борьбу не только с чужой волей, но и со своей собственной. Пока здешний кайман мокрый-порох стоит держать сухим, а ум ясным и невозмутимым.

Ослепительно белая звезда поднялась над краем леса. По перелескам наступал день, тени упали на землю покорно признав власть света. В прогалинах и кустистых зарослях в разброс медленно бродили егеря «коммандос». Они искали свежий суточный след, обнюхивая каждую травинку и порой перекликаясь. Прибегать к помощи металлоискателя необходимости не было. Определение марки оружия используемого разыскиваемой группой не составляло труда. Весь берег был усеян медными гильзами. Там же виднелись следы поставленного на сошки хеклера. Пехот-командер подобрал одну такую гильзу и поднес к кончику носа. Пахнуло окалиной и прошибающей сознание взорвавшейся пороховой смесью в узости канала ствола.

Место, наполненное событиями и обстоятельствами вызывало живой интерес Валерия Самородова и требовало своей расшифровки. Пехот-командер не торопил егерей, но ожидал от них максимально энергичных действий, которые разбрелись и вели тщательный осмотр по обеим берегам выше и ниже по течению "Крикливой Грэтты". Найти, понять и зафиксировать отдельные фрагменты следа, соединить вместе, определившись с самым любопытным.

Замеченные детали характеризующие противника-нотная грамота розыскника.

На каждое, доставленное очередным егерем сообщение о найденном следе и высказываемым по этому поводу соображениям Самородов отвечал одно и тоже:

–Возможно. Вполне возможно.

"Коммандос" приходили и уходили, а пехот-командер рисовал для себя в уме психологический портрет группы. Самородов определил их как парней последовательных и в тактическом плане рачительно-расчетливых, осторожных, но не испуганных. Умеющих решать быстро и верно.

Просеять предгорный лесной массив через частое сито не под силу даже целой армии. Патрули, засады и даже прочесывание местности силами воинских частей среди густолесья и изрезанных протоками болотистых равнин могут не дать результата, если не определиться с моделью поведения врага. Не предугадать их способности и потенциал.

Сразу после высадки Самородов разослал несколько лучших разведчиков в одиночный глубокий рейд по самым перспективным направлениям. Он ждал результата.

По ориентировке разыскиваемых было трое. Группа, предположительно, не была разрозненной и не имела склонности к разделению. Принадлежность отряда к Перво землянам сомнений не вызывало. Перед офицером безопасности был сильный, обученный, хорошо вооруженный и активно сопротивляющийся противник. Действующий с элементами авантюризма, как в случае с ликвидацией Драккера. Имеющий прекрасную физическую подготовку. Несколько раз за относительно короткий промежуток времени форсировать в бурном месте "Крикливую Грэтту", это по силам только отменно подготовленным бойцам.

Самородов пытался построить мостик между собой и заброшенной группой, через личные ощущения оценивая особенные черты врага. Авантюрный характер поведения говорил либо о не четкой субординации внутри отряда, либо об отсутствии диверсионного или иного задания имеющего конкретные сроки исполнения.

У них есть, должно быть,– говорил он себе, – что-то вроде контрольного срока выполнения операции. Узость поведенческого стереотипа ограниченная временными рамками проявленного решения. Им нужно было так суметь воспользоваться условиями чужой планеты, чтобы не расшифровать себя понапрасну. Но на момент принятия последующих решений, подытоживая то малое что он узнал, Самородов безоговорочно признавал, что статус группы оставался ему неизвестен.

По кодертайпу связи пехот-командер отдал приказ усилить охрану и ввести пассивное наблюдение за объектами стратегического характера. Круглосуточно прочесывать силами ополчения рокадные коммуникации, отпугивая от них диверсантов, создав видимость активности вокруг узловых объектов. Под понятие объектов стратегического характера подпадали топливно-перегонный завод, защитные материковые станции, элеваторные эстакады, резервно – энергетический комплекс, селургивные цеха литейного производства, штампо прокатные объединения и предприятия полетно-наземного машиностроения. Макаронная фабрика по совместительству выпускающая горнопроходческую взрывчатку и пороховые смеси. Сборочные верфи надпространственных кораблей и еще, по мелочи, три десятка объектов, в которые входят и очистные канализационные сооружения, военная академия и завод по производству гладкоствольного и нарезного оружия.

И прочее, прочее, прочее-до чего враги очень охочие.

Объять необъятное и опередить на контр ходах засланных казачков, победив в противоборстве ошибок.

С тех пор как вражеский корабль коснулся поверхности Фракены, Самородова охватило беспокойное чувство что ни быстрой развязки, ни счастливых случайностей в этом деле не будет.

Потребовалось не мение получаса, чтобы Парс почувствовал себя если не в полном порядке, то значительно лучше. Рон сходил к протоке и не выпуская перезаряженный «люгерт» достал со дна обраненый хеклер. Он набрал в фляжку воды и обмыл рану на ноге товарища. Затем обработал ее из обеззараживающего баллончика вынутого из спец пакета, покрыв тонким, прозрачным, дышащим слоем. Раны на пальцах рук оказались незначительными, но их, для надежности, тоже обработали. Убедившись что с Парсом все в порядке Рон сбегал в низинку, пошурудил в кустах и вернулся толкая планирующие носилки. Крейга запаковали в термо поляризованный мешок и вновь пристегнули ремнями.

Глупые птахи пели радостно и самозабвенно, щедро одаривая трелью теплый струящийся свет, добирающийся до подножия деревьев желтоватыми вялыми пятнами, точно за время пути немного устав и поистрепавшись.

До окончания назначенного времени сбора оставалось восемь минут без малого. Космодесантники ловили каждый шорох, устроившись меж мощными корнями, схожими с танцующими брачные танцы питонами.

Ожидание-самая примитивная из доступных человеку физических пыток.

Что такое подстраховка оба знали хорошо. Но в нарушение приказа помощ могла сыграть медвежью услугу. Кинувшись искать и прикрывать Иллари они могли навредить. Заставить волноваться, отвлечь и тем подставить своим незапланированным присутствием. Но пустота бездействия намного хуже ада ожидания. И они заполняли эту пустоту словами, становясь еще тревожнее, когда стрельба прекращалась.

Растянутая в смертельную паузу тишина пряталась в спокойной и не взволнованной пустоте, делая лица еще мрачнее.

–В четвертый раз,– чуть дернувшись в слух сосчитал Рон, ломая в руках пополам невинную веточку.

Они проживали свои жизни под чужими именами и легендами, на чужих планетах, щурясь от чужого солнца. И все что было твоим хоть на время, тоже претендовало на свою толику слабости, обременяя смирением ожидания.

Собственный голос в сравнении со звонкой трелью птиц казался Парсу хриплым и напряженным:

–Никак не выходит у меня из головы мой спарринг-партнер. Ведь он не дрался в полный контакт, а так, только щупал меня, ускоряя темп.

–Думаешь разведка?– Тут же верно оценил предположение товарища Рон.

–Почти уверен,– вытянув руки и положив на согнутые колени ответил Парс.-Меня он пробовал на прочность и чужих глаз боялся не меньше моего. Поэтому и рванул, когда заметил приближение тех двоих, которых ты уложил в каменном лабиринте.

–Почему тогда не позвал их на помощ?

–Опытный, вот и не стал ломать игру своего командования. Не забывай, армия и разведка-структуры алчущие славы порознь. Медали в основном дают за храбрость, а не за сообразительность. Храбрецом будет признан тот, кто нас с тобой поймает.

Рон, вместо ответа, характерным жестом потрепал мочку уха, намекая что Фракам не видать космических десантников как своих ушей. Он увидел Иллари первым. Тот вышел из за дерева, держась тени. Иллари еще дышал боем, который сорвал с него все наносное, за чем проступила общая сущность разведчика и диверсанта. Его движения обрели хищную угловатость. Он напоминал довольного собой, ушедшего от гончих травленого волка, символизируя всевластие удачи. Глаза задиристо горели, словно их вынули из раскаленной печи, подозрительные, усталые, но не таящие в себе и тени поражения. Горячее дыхание разогревшегося метала хеклера опаляло его ладонь.

–Мы уже и не чаяли увидеть тебя живым,– не скрывая своего облегчения и радости встретил командира Рон.

Весь еще возбужденный и тугой Иллари продолжал ступать мягко, расслабляясь словно по частям, начав с улыбки:

–Умереть достойно с разбитым сердцем-это по мне. Но у них, как на беду, от чего-то у всех были такие косматые, небритые рожи, что ни один не запал ко мне в душу как вы.

–И стоило тогда из за этого открывать пальбу?– С откровенной укоризненной фальшью в голосе отчитал его Парс.

–А как иначе отбиться от назойливых поклонников,– в сердцах пренебрежительно посетовал Иллари, приседая рядом с товарищами.

И боль никнет и по особенному хочется жить, когда выходишь из подобной передряги с минимальными потерями.

Неуютная радость сопережитого отдающая солдатским потом.

Некому было пожелать им удачи. Они же рисковали всем.

ДВА СОВЕТА

Блестящий бугор воды вздувался над топляком перескакивая через толстые стволы, образуя перекат. Пена срывалась с гребня и широкой полосой стекала под тень переброшенного через реку двухуровнего моста, устаиваясь и как бы отдыхая на плесе, отплескавшись в крутых поворотах русла. Истрескавшийся парус скалы оторочила дорога из белого песка, зажатая между «Крикливой Грэттой» и опадающим выступом скалистых гор. На малоглубье окатые мохнатые валуны жирно блестели как лоск на хорошей коже, окутанные злой, кипучей пеной.

Река холодила взгляд. Берег на той стороне задрался и неприступно оскалился утесами. Речные скалистые теснины рвали берега, перекусывая зеленую накипь листвы, прибранную ветрящейся травой до самого приплеска. Пенные холки процеживались через притопленные осыпи камней и прогретую воду мелководья. Журча змеиными клубками сплетались и вновь секлись на каменистых ершащихся омелках.

Леса вокруг стояли глухие, словно совсем нехоженые человеком. Но это было не так: зверь был распуган и лес молчал. Иллари никого не увидел, но ощутил чужое присутствие. Они бросились в траву и затаились. Наперерез, почти навстречу шли, стараясь не показывать себя шумом, солдаты. У каждого был вороненый, ухоженный автомат с рожковым магазином.

Борный лес чист, выжимая сорный подлесок за свои пределы. Деревце к деревцу, как мачтовый сосняк, рослый и прямой с малых веток начинался и переходил у вершины в разлапистую остроугольную крону. Редкими просветами от макушек продираясь сквозь разлетистую путанку ветвей.

Солдаты прошли верхом, по взгорку над трухлявым повалком. И три десантных ножа вернулись в ножны. Зачехлились, не обмокнув в свежей крови.

Сытые, не уставшие, точно от полковой кухни только отошли, а беспечности ни в едином шаге не было. И виною не выправка, а знание о близком присутствии противника.

–По наши души,– вывел за всех Иллари и дал команду обходить низинку правее.

Пологое плато плавно подбиралось к скалам, точно подманивая. Все трое держались настороже и каждое мгновение ожидали выстрела в спину. Сухой лог они выбрали не случайно. Он, как рана на гладком натянутом теле неряшливо оброс кустами, как волосня из ноздри торчала.

Примятая трава по-иному отражает падающий свет и стебельки пригибаются в ту сторону, куда направлялся носок человеческой ноги. По этим едва заметным приметам Рон обнаружил у хворостяного завала первую растяжку противопехотной гранаты. Космодесантники даже обрадовались этой находке. Они, очень дотошно, сняв амуницию облазили на карачках за час с лишним весь лог, и глядя во все глаза обезвредили еще несколько сигнальных и осколочно-разрывных гранат. Взрыватели натяжного действия были не простыми, а со всякими сюрпризами.

Космодесантники обрели место для отсидки, куда не сунется ознакомленный с картой минных полей солдат, а шнырям как и дуракам закон не придуман.

Ступая осмысленно осторожно, с носка, ища замаскированные мины и растяжки они покинули сухой лог, отключив планирующие носилки и втиснув их под куст, густую листву которого лениво ворошил беспалый ветерок.

Позавтракали витаминизатором на фенаминовой основе и протеиновой взболткой, стараясь не морщиться и глотать по честному. Силы необходимо было восстанавливать. Назрела необходимость тщательной разведки местности. Если власти Фракены взялись за них всерьез, а это было на то и похоже, у них почти не остается шансов.

Но разве это было чем-то новым?

Объявленный розыск шел своим чередом. Постепенное нагнетание действием гораздо эффективнее стрельбы по разлетающимся воробьям. Под лиственным пологом, уйдя под сень бескрайнего леса, стоял шатер. Серым размывом в густой зелени с присыпанным листвой навесом возле прогоревшего костровища. Крылья шатра были закатаны на верх и лишь в углу, где они колышками плотно прижимались к земле, собрались люди бывалые, обступив кружком подсвеченную верхним светом карту. Старшие офицеры управления тайной службы, командиры горной стражи и охраны железных дорог, ранговые капитаны военно-речного флота и первые помошники эскадр-командера. Обстановка на военном совете была походная и не отягощенная ненужными солдатам излишествами.

Самородов говорил отрывисто, будто прикусывая зубами окончания слов, чуть склонившись над разложенной картой километровкой:

–Мало искать случая, надо создавать условия для его благополучного само возникновения,– и растопырив пальцы ставшей похожей на нетопыря рукой прикрыл интересуемое место на карте.– Преследующий крадется по следам улик. Как бы не был человек аккуратен, этих следов не спрятать. Но след идеи и мотив в сто крат ценнее. Он ориентирует пустые предположения ловца, выставляя азимут поиска и делая возможным забегание вперед преследуемой группы. Действуя на опережение и предвидя момент встречи. Примем как данность что разыскиваемые десантеры не минуют это узкое место иным путем. Возражения?– И пехот-командер хищно скользнул взглядом по напряженным лицам. Его голова изящно посаженная на крепкую мускулистую шею трижды описала полукруг и замерла на заговорившем офицере.

–Любая атака таким числом никак себя не оправдывает. Они не штурмовики и станут искать обходной путь. Почему бы им не попытаться пройти через горы?

Самородов одобрительно качнул головой и ответил с задержкой, сосредоточенно задумавшись, в то же самое время продолжая как бы размышлять в слух:

–Миновать плече скалистых гор без опытного тропника-горнолаза дело долгое и медленное, сколько бы мастерства в тебе не было. А обнаружат если, в крепеже на отвесе, уходить будет некуда, трос паласнуть и только в пропасть камнем,– рука егеря угрюмым ангелом пронеслась над картой.-Дороги всего две, и те берут начало на перепутье единого тракта, разветвляющегося поворотом на мост и грунтовой дорогой вдоль русла. Монорельсовая железная дорога объект повышенного охранения и каждый пост находится на растоянии прямой видимости. Досмотр грузовых поездов производится нарядами перед мостом в обязательном порядке. В состав которых включены кроме военных работники железной дороги и инструктор со служебной собакой. Движение пассажирских поездов на данном участке приостановлено полностью. Верхне ярусная автотранспортная магистраль ведущая через тот же мост оборудована четырьмя постоянными блокпостами, уже сутки работающими в режиме "таможня".-Тень руки прошлась по ломаным линиям в точности изображающим перепады горных высот. Баритон Валерия Самородова стал густым как поросшее вереском болото:-Все шесть относительно полого спускающихся горных троп разбиты на высоты, пристреляны и там круглосуточно находятся наши люди. Ваша задача стать недремлющим оком на пути преследуемых.

По сути, опекая большое пространство, контролируя обширный ареал, Самородову всюду приходилось прикладывать свою строгую руку. И его настрой, он был убежден в этом, передавался всем подчиняющимся ему подразделениям, от спецвойск до ополченцев. Целеустремленность и уверенность командира придает порядок хаосу предположений.

Несколько человек в форме военно-речного флота расступились, дав место попросившему слова Армалю Боргу: руководителю службы поддержания общественного порядка. Он был невысок и плотен, с огромным красивым лбом окаймленным глубокими залысинами. Когда он говорил, мышцам поддерживающим нижнюю челюсть приходилось так много напрягаться, что шевелились маленькие аккуратные ушки, гармонирующие со столь же маленькими лукавыми глазками, разделенными хищным орлиным носом. Армаль Борг взял слово:

–Вы рассказали о практически осуществленном оперативном плане проведения операции. Все выглядит в высшей степени предусмотрительно. А не кажется ли вам,– на этих словах их взгляды скрестились,– что исходя из услышанного нами ранее мы, своей плотной опекой, переусердствовав, отпугнем вражеский десант, окончательно вынудив их искать обходной путь в тех местах, где им не подготовлен столь непреодолимый заслон. Идти напролом для них все равно что совать голову в пасть зевнувшему багриду.

Каждый новый человек меняет составляющую разговора, но мастерство настоящего лидера в умении не мешать развиваться спонтанно складывающемуся диалогу, а умело направлять его в полезном тебе и делу направлении. Самородов заговорил чуть мягче, тратя на каждое слово на треть больше времени чем прежде, придав беседе некий доверительный оттенок:

–Именно поэтому, чтобы не возникло сомнений по поводу целесообразности самой операции, я, в начале, так подробно изложил нашу диспозицию. Если бы мы ограничились обычным режимом проверки, они бы обвели нас вокруг пальца как салаг и я не стыжусь этого признать. Они обучены выживать планируя сразу несколько операций отхода и способов обрыва следа. Исключительно осторожны в вопросах маскировки. Я не хочу вас накручивать завышая их способности, но анализируя предыдущие шаги разыскиваемой группы могу говорить об редчайшем сочетании в них настойчивого упорства и авантюризма везунчиков. При всей ее малочисленности группа обладает исключительной боеспособностью,– голос Самородова приобрел чуть заметный снисходительный оттенок:– Мы здорово облегчим друг-другу жизнь, если перестанем воспринимать их как потерпевших на чужой планете крушение пилотов и просто пытающихся выжить в незнакомой жизненной среде. Лучше думайте о них как о стае инопланетной саранчи, съедающей покой добропорядочных граждан. Взяв на себя ответственность я смею утверждать, что нащупал их болевую точку.– По рядам командиров пронесся невольный шепоток роптания.– Считая себя, как впрочем всякие талантливые бойцы, личностями выдающимися, они оказываются честолюбиво уязвимы. Действуя до настоящего момента вполне успешно, десантеры уверовали в собственную неуязвимость. Им кажется что переносимые ими страдания оправдывают их исключительность. Они свыклись с сопутствующим им состоянием победы, но принимать решения и осуществлять выполнение задач с исключительной результативностью они могут только в экстремальных условиях и в состоянии острейшего стресса. Они действуют на пределе возможностей. И любой сбой может разрушить их внутренную собранность, нарушив хрупкое равновесие внутри команды. Поэтому к нам уважения ни на грош, а себя наверняка до небес чтят. И это происходит не потому что они как-то по особенному недалеки. Такое свойственно каждой обособленной не расслабляющейся группе успешно действующей продолжительное время в экстремальных условиях. Как бы они небыли хороши, усталость берет свое. Ни отдыха нормального, ни сна при постоянном поиске опасности. Спасти их может только некий смелый ход. Вырабатываемый в организме адреналин требует новых вливаний, создавая ощущение неконтролируемой эйфории. Им постоянно нужны сильные, яркие движения. Непрерывно находясь в таком напряжении – это единственный способ восстановления. Теперь представте насколько тяжело, на фоне накопленного успеха, им дается каждое решение. Как сами себе предусмотрели, так в точности никогда не выходит. Хоть что-то, да не так. В этом и заключается некий момент шантажа с моей стороны. Мы, построив перед ними непреодолимую преграду, со всей крикливой очевидностью указываем десантерам на невыполнимость поставленной задачи. Как поступят они?– И не пытаясь перекрыть поднявшийся гвалт мнений, Самородов дождался пока страсти не улеглись сами собой. Затем подал сигнал себе за спину и мимо него, едва шевельнув могучими плечами, протиснулся рыжий Ульрих. Он бросил по сторонам опасный с вызовом взгляд бывалого солдата, который привык босыми ступнями бегать по острой кромке. Ульрих вытянулся и замер, глядя поверх голов старших офицеров, редкий из которых доходил ему до плеча.