Текст книги "Зодчий. Книга I (СИ)"

Автор книги: Юрий Погуляй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 4

Шлиссельбург, усадьба Вершининых

Ипполит Аристархович Вершинин сладко спал, когда зазвонил телефон. Князь сел в кровати, стащил с лица маску для сна, и посмотрел на трезвонящий на прикроватном столике предмет. Что такое⁈ Все звонки ночью отправлялись на его личного ассистента! Кто посмел⁈

Князь взял телефон с намерением уничтожить побеспокоившего его человека. Так… Ассистент и звонит! Ну…

– Что надо⁈ – грубо сказал Ипполит Аристархович. – Ты знаешь, который час, Кеша⁈

– Ипполит Аристархович, ваше сиятельство, господин… Верфи… Верфи встали! – пролепетал Иннокентий… Белов, вроде бы. Ассистентов Вершинин менял регулярно и фамилии запоминал неважно. И, кстати, после такого звонка снова откроет вакансию, чтобы неповадно было.

– Куда встали⁈ – нахмурился князь.

– Производство. Всё не работает. Станки вышли из строя. Яхта Его Императорского Величества…

Вершинин похолодел.

– Что с «Матильдой»? – почти шёпотом спросил он.

– Все агрегаты повреждены. Причины неизвестны. Возможно, Изнанка. Но выбросов не было, ваше сиятельство! Нарушения периметра тоже не было, морские патрули ничего не заметили!

– Мотыгина вызвал?

– Барон Мотыгин уже на месте. Говорит, что дело… Неважное.

– Мотыгин никогда бы так не сказал! Говори прямо! – прошипел Вершинин. Он уже окончательно проснулся.

– Барон Мотыгин сказал, что это полная… неурядица.

– Белов! Правду!

– Жопа, ваше сиятельство, – чуть ли не плача проговорил ассистент. – Он сказал, что это полная жопа.

– Мне нужна машина через пять минут. Я сам посмотрю, – бросил Вершинин. Сердце покалывало. «Матильду» они должны были предоставить Его Императорскому Величеству уже через три дня. Плановое техническое обслуживание. Император любил, чтобы его красавица была безукоризненна. И верфи Вершинных отвечали за состояние яхты. В планах у властителя была прогулка с посланником Поднебесной, и тут такое… Как же несправедлива судьба! И если сам Мотыгин сказал: «полная жопа», значит всё очень-очень плохо. Убытки и так колоссальные. Просто колоссальные! Если не считать репутационных потерь.

– О священный гранит, за что же мне это? – тяжело вздохнул князь, нашаривая на полу тапки.

Про юношу, отправленного им в далёкий форпост на убой – он даже не вспомнил.

* * *

– Господин, господин! – меня чуть коснулась юная проводница. Я открыл глаза, мгновенно прогнав лёгкую дремоту. Пахло от девушки замечательно. Юная, красивая, затянутая в форму, подчёркивающую все достоинства. Вот только глазки испуганные. – Простите, господин. Помогите, пожалуйста!

Вагон был пуст. Что вполне себе нормально для минского направления, когда ты путешествуешь в вагоне для благородных господ. Возможно в соседних вагонах сейчас битком, но здесь просторные купе были девственно пусты. Вылизаны до блеска, но всё равно пусты.

– Да, конечно. Что случилось?

– Там… Молодой человек… Он… Пожалуйста, помогите. По-моему, он хочет спрыгнуть!

Спокойно доехать до станции назначения мне, определённо, дать не хотят.

– Показывайте вашего молодого человека, – вздохнул я, поднимаясь.

– Это не мой молодой человек, это… – мило вспыхнула проводница Аннушка, если верить значку с именем на груди. – Пожалуйста, это сюда!

Скоростной поезд Санкт-Петербург – Минск летел через зелёные поля, но в самом вагоне ничто не говорило о скорости. Его даже не покачивало. Я зашагал к тамбуру, и чем ближе подходил, тем чётче слышал странный шум.

– А почему вы не вызвали службу безопасности, сударыня?

– Я… Я не знаю… Растерялась! Вы совершенно правы! – засуетилась девочка. – Что же я. Я недавно только тут работаю. Простите, господин. Простите… Но что если он сейчас спрыгнет?

Я вышел в тамбур и теперь понял источник шума. Одна из створок прозрачной двери была отодвинута в сторону, и в проёме застыл человек. Странно, почему ещё не случилось аварийной остановки. Воздух снаружи ревел, и прежде чем я успел сделать хоть один шаг – человек в проёме высунулся наружу с диким криком, а затем резко вернулся назад, за миг до того как мимо двери пролетел очередной столб.

– Ух! – звонко воскликнул парень и снова сунулся в проём. Ветер сносил его тело, но экстремал крепко держался за поручень и оставшуюся закрытой дверь. Он повернулся лицом по ходу поезда и громко заорал, а затем опять повторил свой странный ритуал, увернувшись от столба.

– Кажется, это не самоубийца, – прокричал я испуганной девушке. – Но служба безопасности не помешает.

Аннушка прижала руки к груди, испуганно глядя на юношу, который снова вынырнул в проём и заорал навстречу столбам. Я его узнал. Это был единственный пассажир в вагоне для благородных, кроме меня. С самого начала забился куда-то в угол, загородился книгой и даже не увидел предназначенного для него моего вежливого кивка. А теперь высовывался по ходу летящего поезда и кричал на столбы.

– Вы его остановите? – крикнула Аннушка мне на ухо. Воздух завывал прямо знатно, а система безопасности молчала, отключённая. Я отыскал вскрытую панель управления. Ну, работал парень не магией, а руками. Вот только цель всё равно идиотская.

И в этот момент аристократ снова высунулся, но на этот раз поезд качнулся, и одна из рук юноши сорвалась с поручня. Ветер засосал парня наружу в один миг, и теперь внутри осталась лишь его рука, цепляющаяся за ручку второй двери. Теперь любитель пощекотать свои нервы орал уже по-настоящему.

– А-а-а-а-а! – завопила Аннушка, но я уже был у двери. Схватился за парня, набирая силы из земляного мешочка. Ой, печёт-то как! Вытянуть быстро его не получится, а ближайший столб должен был пройти мимо нас уже через несколько секунд. Возможно, парню повезёт, и они разминутся, а возможно у меня в руках останется только его рука.

Я на миг высунулся в проём. Аспект воздуха мне сейчас не поможет, для него нужна концентрация. Воды рядом нет, огонь просто не подойдёт, а земля уже в работе. И столб с каждым мгновением всё ближе! С рёвом я откинулся назад всем телом, пуская в ход резервы. В груди задрожало неприятно, но зато парень влетел в тамбур как пробка из бутылки шампанского. Врезался в дверь в вагон, выбив её из направляющего паза, и грохнулся на пол.

Аннушка заметалась, не понимая, к кому броситься в первую очередь, но выбрала всё-таки меня. И правильно. У меня еле хватило сил дистанционно починить замкнутую хулиганом электрическую схему, и створка наружной двери с тихим шелестом захлопнулась. Наступила тишина.

– Вы, ваше благородие, были сильно неправы, – проговорил я, отказавшись от помощи Аннушки. Встал на ноги.

– О, проститье… Проститье! – с акцентом заговорил тот, перевернувшись на спину. Черноволосый, смуглый, глаза перепуганные. Ну ещё бы не перепуганные. По-хорошему ему бы ремня, честное слово. Правда, поздно уже пороть. Любителю экстремального отдыхал было около тридцати лет, может чуть больше.

– Я виноват! Я… О, извинитье меня!

Он поднялся с пола, отряхнулся. Затем дёрнул на себя покосившуюся дверь, которую выбил при падении. Убедился, что повреждение исправлено и выпрямился.

– Я ваш должник, май френд. Разрешите представиться, барон Уильям Дигриаз!

Он по-воински вытянулся и щёлкнул каблуками.

– Американец? – хмыкнул я.

– По рождьению, но не по духу! – гордо заявил он, затем порывисто выхватил клинок из ножен и преклонил предо мною колено, вручая меч. – Вы спасли моя жизнь! Отныне Билли ваш преданный слюга!

Меч у него был с сильным Эхом. Ранг третий, не меньше. Хорошая работа.

– Не спешите предлагать свою службу первому попавшемуся человеку, барон.

Да и мне сейчас не нужны сложные отношения с незнакомыми дворянами, тем более из американцев! Шаг с его стороны широкий, импульсивный. Дураков на таком ловить милое дело. Но зачем мне дураки? А вообще да, по правилам благородных семей – предлагаешь свой меч, значит, предлагаешь служение.

Хотя, опять же, в Америках культура дворянства только зарождалась, благодаря тянущимся в Российскую Империю умам. После войны это особенно рассвело, но по большей степени там до сих пор обитали дикие нравы. И понимание традиций у них своё, американское.

Упрямый Дигриаз по прежнему стоял на одном колене.

– Вам что, не хватает острых ощущений? Вы до смерти перепугали несчастную девушку.

Аннушка часто-часто закивала в подтверждение моих слов. Билл Дигриаз немедленно вскочил на ноги и прижал руку к сердцу, умильно состроив раскаивающееся выражение лица:

– О, проститье и вы, сударыня! О, май гад, я был так слеп и так глуп! Моя душевная боль заставиль свершить трагическую ошибку, ю ноу! Я не подумать о людьях вокруг. Чем я могу загладить своя вина? Быть может, в прекрасном городе Миньске я смогу пригласьить вас куда-нибудь?

Аннушка покраснела, и Билл Дигриаз бросился в наступление, совсем забыв про меня. Я же, стараясь не показывать слабости, прошёл на своё место и сел. Голова кружилась. Мешочек на груди треснул и теперь его надо менять.

Но не будь заговорённого мешочка для аспекта – я бы сейчас и двигаться бы не смог. Да и американца бы размазало по столбу, как пить дать. А потом и по всему составу. Теперь же мне надо восстанавливаться. Не страшно. Минск большой город, поэтому там наверняка есть места, где продаются усилители аспектов. Деньги есть. Да и до прибытия поезда ещё пара часов. Медитация поможет залатать небольшую ранку, полученную в результате напряжения.

Всё будет отлично. Я выпрямился, прикрыл глаза, погрузившись в состояние дремоты и позволив магии самой себя лечить. Сон и хорошее питание лучшее подспорье для таких вот повреждений.

Служба безопасности поезда появилась минут через пять после инцидента. Двое рослых мужчин в белой форме и в фуражках, с чёрными дубинками на поясах, прошли мимо. Заглянули в купе Аннушки, о чём-то переговорили с ней, а затем двинулись обратно. Билла Дигриаза с ними не было. Проводница, очевидно, американца не сдала. Ну, в целом, он очаровал её походу ещё до того момента как решил щекотать свои нервы. Я закрыл глаза, проваливаясь в сон.

– Май френд, проститье меня ещё раз, – сказал голос напротив. Барон сидел в моём купе с максимально непосредственным видом. – Я чувствую себья максимально нелепо, ю ноу! Вы спасли мою жизнь. Вы отказались принять моя слюжба, и тем вы забрали у менья только возникшую на моём путьи цель!

– Ваша цель была убиться о столбы железной дороги Российской Империи, насколько мне видится? – уточнил я.

– О, нет! Конечно нет! – всплеснул руками Дигриаз. – Просто… Я в горье, май френд. В ужасном горье, ю ноу. Я ведь писатель!

Я посмотрел на него с нескрываемым интересом. Писатель?

– Я мечтал написать книгу о Великая Россия! Два месяца я пишу первая глава и…

Он сделал резкий жест, будто разрывал бумагу.

– Словно великий Гоголь! И это давит, май френд! Я потихоньку сходить с ума. Я ищу вдохновение, но увьи! Потому мои поступки бывают… Ю ноу…

Барон покачал головой сокрушённо и уточнил:

– Когда сердце бьётся сильнее, то моя муза приходит охотнее. Ничто не зовёт её так хорошо как близость смерти!

– Хм, – многозначительно отметил я.

– Но сейчас вы вдохновили менья, май френд. Поступок героя, ю ноу! – с важным видом заявил Дигриаз. – Вы отвергли мою слюжбу, но не смейте отвергать мою дрюжбу. Умоляю, расскажите мнье о себье! Вы путешествуете в вагоне длья благородных, и вы.?

– Меня зовут Михаил Баженов. Зодчий его Императорского Величества. Направляюсь в место дальнейшего пребывания, – дежурно отрапортовал я.

– Оу… – чуть разочаровано протянул Дигриаз. Ну да, Зодчие это не Охотники. Не Истребители. Не Боевые Маги, и даже не европейские Паладины, коих вообще больше не осталось на планете. Зодчие это, проще говоря, необычные строители. Обслуживающий персонал для могущественных Конструктов. Жуткая скука для любителей помахать железом в боях с тварями Изнанки.

– Строить города это… Вондерфул! – попытался выйти из сложившейся ситуации американец. – Вы будьете учиться в Миньске?

– Нет. Я отправлен на фронтир, – информация совсем не секретная. Почему бы и не поделиться ею. – Из Минска поеду в Кобрин, а там с вокзала в местную комендатуру, где получаю транспорт, вводные и выдвигаюсь к границе.

– Оу, май френд! – оживился барон. – Вы будете стоять на страже границ! Передовой заслон! Это большой риск, ю ноу?

– Да, я ноу.

– Оу, простите ещё раз, май ф… друг. Привычка. Я всьё ещё учиться! – обезоруживающе улыбнулся Билл.

– У вас неплохо получается, – вежливо заметил я.

– Ви мне льстите.

Мы замолчали, исчерпав беседу. Я повернулся к окну, глядя на темнеющее небо. Солнце уже заходило. В Минске буду затемно, так что придётся переночевать где-то в городе, прежде чем двигаться дальше.

– Я никогда не видеть Европейскую Изньаньку, – вдруг сообщил барон.

– Изнанку, – не выдержал я такого произношения.

– Изнаньку?

– Изнанку!

– Изнанку? – он радостно закивал, увидев моё одобрение. – Правда ли, что здьесь она другая?

– Конечно, барон. Здесь же призвали богов Изнанки. Тут, скажу я вам, Изнанка всем Изнанкам Изнанка.

– Оу, зовьите меня Билли, прошу вас! – взмолился Дигриаз.

– Хорошо, Билли.

– Красивая ледженд, – мечтательно вздохнул американец, посмотрев в окно. – Я хотел бы написать книгу о том, как скверна забирала правитель еуропьейских государств! Как демоны нашёптывали им нужньые слова призыва. Как Изнанка, – он с ожиданием посмотрел на меня и удовлетворённо кивнул…– забирала города, меняя их жительей. О… Жаль, но никто не будьет это читать.

– Хм… – снова многозначительно ответил я. У меня и так сегодня получилось чрезмерно много ненужной болтовни.

– Мой друг! – старательно произнёс барон, – а не позвольте ли вы мне сопровождать вас в этом путьешествии? Кльянусь, барон Дигриаз прекрасно владеет не только пером, но и клинком! Я кльянусь вам, что вы не пожалеете.

Я задумчиво посмотрел на писателя-американца. Станет ли мне хуже от такого спутника?

– Зачем вам это, Билли?

– Вы вдохновили менья, мой фре…друг. Истинный творец отдаст всьё длья того чтобы испытать это! Я чувствую ваша цель и она вондерфул!

От чего-то в нагрудном кармане его красной рубахи ощутимо фонило Эхом. Я заметил это ещё во время первого разговора. Мне показалось, будто бы там лежит сложенная бумажка, которая мне бы пригодилась. Стихи? Рисунки? У парня был талант, это совершенно точно. Возможно, непризнанный.

Но мне и не нужны шедевры. Для моих задач мне просто нужно сильное Эхо. Так что творец, постоянно находящийся под рукой это – хорошо. Вот только можно ли верить американцу? Они к нам сейчас, скорее, вассалы, чем противники. Но так ведь было не всегда.

– Знаете, Билли, почему бы и нет? – улыбнулся я писателю, и тот радостно хлопнул в ладоши.

– Одну минуту, май френд. Оу, просьтите, мой друг! Миша, да? Я схожу за моими вещьями!

Когда он вернулся с большой дорожной сумкой, то я посмотрел на неё с большим интересом. Эхо от неё исходило ощутимое. Вот бы это были рукописи!

– Послушайте, Билли, а вы не могли бы дать мне почитать что-нибудь из вашего?

Такие вопросы творцам лучше не задавать. Потому что уже через миг Дигриаз рылся в своей сумке, доставая листы бумаги, а затем закопался в них, то выдёргивая один, то другой, в сомнениях глядя на меня, на свои сочинения, и снова перекладывая.

Наконец мне в руки попала стопка листиков, от которых исходило очень мощное Эхо.

– Воть. Может, вамь это будет по душе, – смущённо проговорил Билли Дигриаз, не сводя с меня взгляда. Так… Придётся читать.

Но только я расправил первый листок, чтобы погрузиться в сочинение американца, как поезд ощутимо тряхнуло, а затем он резко затормозил. Пришлось схватиться за поручень, чтобы не вылететь с места.

– Оу! – воскликнул американец. – Русские поезда такие резкие!

Лампы в вагоне замигали красным цветом тревоги.

– Это не русские поезда, Билли. Это твари Изнанки, – сказал я, распознав тревожное заклинание техномагии. Базовое, ещё на втором курсе изучаемое. Красные огни это предупреждение о консервации технических элементов из-за риска воздействия иной физики.

Снаружи раздался низкий вой, пробивающийся даже сквозь звукоизоляцию вагона. Справа. Мы с бароном посмотрели в окно, и увидели, как через зелёное поле к нашему поезду бежит объятая алым туманом огромная шестиметровая фигура.

Глава 5

Многорукое чудовище с двумя головами неслось через поле, иногда помогая себе передними конечностями, и с каждой секундой было всё ближе и ближе к заглушённому поезду. Я услышал, как заработало станковое орудие с крыши соседнего вагона. Трассирующие снаряды долетели до порождения Изнанки, но тут же закружились, перехваченные алой аурой и брызнули в разные стороны, будто бы являлись частью яркой цирковой шутихи. Не повезло, этого уродца техника не возьмёт. Значит, работать будут по старинке, сталью и магией.

– О май гад, – проговорил Билли Дигриаз, прижавшись к стеклу. – Это же человьек?

Я молча полез к себе в сумку, вытащил флягу, пусть и с некоторым сомнением. Ладно, здесь уже никто меня не знает, тайны можно вскрывать понемногу. Ну да, в Академии некий Михаил Баженов владел только одним аспектом, здесь же можно начать «с нуля» и продемонстрировать чуть больше. Никто не удивится. Новое место, новая жизнь.

– Куда вы, Миша? – нахмурился Билли Дигриаз. – Служба безопасности поезда должна… Или нет?

Я не ответил. Прошёл в тамбур, разблокировал дверь на улицу и выпрыгнул на насыпь. Пушки упорно работали по монстру, который бег замедлил, не понимая, что вокруг него жужжит и сверкает. Однако снаряды никакого вреда ему не причинили. Значит, как минимум, второй ранг. Мутант совершенно точно пришёл с осквернённых земель, потому что истинные создания Изнанки человеческого облика никогда не имели. Так что на наш поезд вышел один из подданных западных королевств.

– Куда вы, господин? – испуганно крикнула мне в спину Аннушка, а затем Билл Дигриаз выпрыгнул из вагона следом за мной. Выхватил клинок. Я тоже достал свой, пусть и совсем без Эха. Рабочая лошадь, не до жиру с дорогими игрушками возиться было. Резать умеет и ладно.

Правда, допускать ближний бой я не собирался.

– Вы совсем забыли про менья! – воскликнул барон. – Я умею драться, ю ноу!

Я снова промолчал, чуть прикрыв глаза и двинувшись навстречу мутанту. Слева и справа на насыпи ждали вооружённые бойцы службы безопасности, затянутые в белые мундиры. Железнодорожники в атаку явно не спешили. А один из стражей закричал нам гневно, призывая вернуться.

Возможно, они смогут справиться с таким вот гостем от западных соседей. Не спорю. Но мне надо быть быстрее и воспользоваться медлительностью белых мундиров. В воздухе послышался стрёкот лопастей, и над полем показался вертолёт ярко-красного окраса. Ага, а вот это уже Охотники. Имперские. Близко не подойдут, чтобы не потерять технику, но в замес по-любому влезут. Железнодорожники их, видимо, и ждали.

Надо торопиться.

– Но зачем, Миша⁈ Здесь же Хантерс! – удивился Билли, но всё равно побежал следом.

Я его не слушал. Земля под ногами чавкала, а значит, влаги будет достаточно. Фляга не нужна. Сырая почва, конечно, тоже хорошее подспорье, можно немножко потянуть силы и из неё. Осторожно, чтобы не повредить рану от недавнего мешочка. Здесь бы, конечно, взять паузу и укрепиться, но времени нет. Слишком большая конкуренция.

Мутант Изнанки меня, наконец, увидел. Остановился, угрожающе развёл изменённые руки в разные стороны. От поезда уже нёсся усиленный магией голос, требуя от нас вернуться. Да и вертолёт приблизился на опасную дистанцию, и из брюха машины спустились по тросу несколько вооружённых человек. Быстро они.

Чтобы усилить аспект воды, можно использовать разные техники. Лишь бы рядом был источник. На худой конец пойдёт и кровь, но там верный путь к призыву Изнанки. А могущественные Плакальщики способны разваливать противника даже в пустыне, черпая силу из эмоций и собственных слёз. Недостижимый для меня уровень, да и не собирался я его достигать. Верховные ранги водников теряют связь с реальностью и нечасто доживают до шестидесяти.

Так что у меня под рукой было обычное русское болотистое поле. Я встал, настраивая связь с водой. Старательно вспомнил момент моих страданий после попадания в этот мир, когда даже дойти до туалета было достижением из-за слабости жалкого тела, почти разрушенного алкоголем. Душевная боль – хороший катализатор для этой стихии.

Между мной и чудовищем было не больше двух сотен метров, когда Билл Дигриаз с воплем пробежал мимо меня и ринулся в атаку. Мой герой… Я выдохнул и потянулся к водяному аспекту. Часть меня будто растворилась в воде. Стала водой. По мне топали десятки сапог, во мне бурлила разнообразная микрожизнь, недоступная глазу. Я поил, я кормил, я разлагал.

И в один момент, добравшись до лап монстра, я назначил аспекту своего врага и обратился в лёд. Десяток ледяных клинков из земли пронзил ревущего мутанта. Вой монстра затих. Одна из голов недоумённо открыла человеческий рот, а затем чудище повалилось в траву.

Дигриаз остановился с занесённым мечом, повернулся ко мне с недоумённым видом. Я же присел, аккуратно разложив на земле пустые сферы. Первая заалела уже через секунду после того, как оказалась в траве. Вторая чуть позже. Затем вобрала силу третья. И на этом всё…

Энергия Изнанки – очень ценный ресурс. И мне он сейчас нужнее, чем безопасникам поезда или же Охотникам.

– Здесь запрещена охота на порождения Изнанки, господа, – раздался за моей спиной хриплый голос. Я осторожно собрал заполненные сферы, сложил их в поясную сумку, повернулся. Массивный мужчина в красной броне Охотника, с кучей свисающих на цепях артефактов усилителей да защитных оберегов. Непростой дядька. Его товарищи, только дохлюпавшие до нас через поле – выглядели гораздо прозаичнее, но силой не обделены. Все трое – адепты. А вот здоровяк Мастер, не меньше, причём ранг не скрывает, а вот школу свою спрятал.

– Это не было охотой. Самозащита, – ответил я.

– Вы очень быстро бежали самозащищаться, – с насмешкой сказал командир группы.

– Мой отец учил меня: если драки не избежать – бить надо первым.

Здоровяк расхохотался, отчего обереги на выпуклой броне зашуршали по пластикоровой поверхности. Рядом со мной встал Билл Дигриаз. Меч он всё ещё держал зажатым в руке. Я свой клинок так и не достал, обошёлся аспектами.

– А мой отец учил меня всегда делиться с друзьями, – сказал, наконец, Охотник. Без угрозы, но и без двойной трактовки. Он был недоволен, но и не давил. Мог упереться в отсутствие у меня лицензии, но тогда я бы настаивал на угрозе моей безопасности. Беседа вышла бы за пределы русского поля и перешла бы в правовое. Потянулись бы суды, стали бы богатеть адвокаты. Такое развитие событий никому из нас не надо. И мы оба это понимали.

– Ваш отец – мудрый человек. Но ведь и мы не друзья, – спокойно ответил я. – Это моя добыча и мои трофеи.

– Вы же видели наш вертолёт, – попытался зайти с другого края здоровяк. – Мы бы справились. Вам ничего не угрожало.

– Это спорно, – пожал плечами я. – Но, простите, я очень спешу. Потому не претендую на саму тушу и её снаряжение. Считайте это моим взносом в казну братства Охотников.

– Добро, добро, – закивал собеседник, сразу забыв про своё недовольство. Он махнул рукой, и его спутники тронулись с места. – Хорошего пути, господа.

Охотник слегка кивнул нам и зашагал к убитому монстру. Что-то полезное они действительно могут на нём найти, но мне нужны были именно заполненные сферы. Потому что быстро и дорого. Энергия Изнанки – ценный и универсальный ресурс, которого в новом Конструкте потребуется ой, как много. Недовольство охотников, да и моя спешка были вызваны простыми факторами. Мы – конкуренты.

И это нормально в текущих условиях. Монстры – смертельная угроза для обычных людей, но для охотников и прочих борцов с Изнанкой они едва ли не единственное средство заработка. Особенно если находишься не на официальной зарплате. Да высадившиеся с вертолёта бойцы носили двуглавого орла на груди, а значит, работали на государство, но денег много не бывает. Моё вмешательство их, несомненно, опечалило.

Но в итоге все при своих. Я получил то, что мне было нужно, и имперские Охотники ушли не с пустыми руками. Мир, дружба, пастила.

– Вы большой жьадина, Миша! Вы так торопиться ради добычи, – тихо сказал мне Билл Дигриаз. – Но вы хороший одарённый! Два стихийных аспекта! Вондерфул, ю ноу! Вы ведь выдернуть менья землёй! А сейчас вода! Вау!

– Вы тоже не так просты, барон, – хмыкнул ему я. – Нечасто мне встречаются хрономанты.

– Оу. Как вы узнали? – нахмурился Дигриаз.

– Опыт, – уклонился от ответа я. – Давайте поспешим, мне не хотелось бы продолжать свой путь до Минска пешком. Да и, кажется, я уже прогневал представителей достославных железнодорожников.

– Не всех, ю ноу, – хохотнул Дигриаз.

От поезда к нам шёл сердитый мужик в белой униформе, а в проёме тамбурных дверей застыла восхищённая Аннушка. От головы состава тем временем раздался рёв гудка. Пришла пора отправляться. Угроза миновала, зло повержено, просьба вернуться в вагоны.

– Господа, прошу вас, поскорее! – прокричал безопасник и замахал рукой. – Пожалуйста! Поезд уже опаздывает.

За нашими спинами четверо охотников потрошили тело взятого Изнанкой европейца.

– Интерьесно, кем он был до скверна? – повернулся на него Билл.

– Не интересно, – ответил я.

Поезд из Минска в Кобрин отправлялся во второй половине дня, так что в оставшееся время мне удалось обновить усилитель земельного аспекта да немного погулять по оживлённому городу. Здесь ничего не говорило о близости Изнанки. Как и во многих больших населённых пунктах, переполненных одарёнными да различными силовыми службами. Совершенно рутинный быт. Работают кафе и рестораны, в театрах играют новые спектакли, уличные музыканты развлекают праздную публику, а детские площадки переполнены счастливыми детьми.

Но, несмотря на всё это благоденствие, в городе хватало лавок, где люди, связанные с Изнанкой, могли потратить (ну, или же заработать) немножечко денег. В одной из таких я смог даже пополнить запас пустых сфер. Очень понравилась акция: получи сорок по цене двадцати. Потратился, несомненно. И резерв у меня ещё был. Вот только чем ближе к границе я буду, тем дороже они станут. А в будущем сферы точно пригодятся.

Развитые Конструкты потребляют энергию в промышленных масштабах. И если сейчас томашовский Конструкт, скорее всего, откатился на первый ранг – а он откатился, раз уж столько времени простоял без хозяина – то, например, сфер с убитого мной монстра второго ранга ему может хватить на пару дней. Однако, когда я его раскачаю Конструкт, то основной заботой будет обеспечить бесперебойное питание. Он ведь будет жрать сферы десятками в сутки, если не найти иные источники. Потерять мощности из-за отсутствия ресурсов – более чем досадная неприятность. Это уже настоящая катастрофа.

Мой новый товарищ американского происхождения попрощался со мной, едва мы сошли с поезда. Билл Дигриаз же покинул вокзал не один. Я видел его ковбойскую шляпу и дорожный плащ на перроне, где барон обнимал розовощёкую Аннушку, увлекая проводницу куда-то в город. Шустрый малый, конечно. Его совершенно не смущало обручальное кольцо на пальце красавицы. В отличие от меня американец никакой предвзятости по этому поводу не испытывал. Ну, это его жизнь и его мораль. Мне с ним детей не крестить.

Я искренне полагал, что наши дороги разойдутся в Минске. Дигриаз показался человеком импульсивным, ветреным. Из тех, у кого семь пятниц на неделе, и если он кому-то должен, то обязательно простит. Однако, когда я прибыл на вокзал, чтобы успеть на поезд до Кобрина – американец ждал меня на перроне.

– О, май жадний друг! – расплылся в улыбке барон, заметив меня. – Рад вас снова видеть! Я взьял на себья смелость и купить вам кофе!

Он держал в руках упаковку с двумя стаканчиками.

– Нет ничего чудеснее, чем ехать в путь с ароматный кофе! – подмигнул мне Дигриаз. Я взял стаканчик, благодарно улыбнулся. Что ж… Американский барон не самая плохая компания.

У меня в кармане ещё лежала его короткая рукопись, с историей про голодных бледных людей, пьющих кровь у красавиц, а потом занимающихся с ними страстным сексом. Какая-то очень странная литература, но фонило от неё Эхом – будь здоров. Я даже предложил Биллу приличную (по моим меркам) сумму за эту историю, но барон отмахнулся, рассказав, что уже издал повесть в каком-то журнальчике и ему просто жаль её выбрасывать.

Тем лучше для меня. Пока едем, может, смогу выудить у писателя ещё парочку рукописей. Ему хорошо и мне полезно. Потому что эффекты Эха в этом мире почти не использовали. Даже у антиквара Петра Васильевича Гордеева мой талант слышать осколки творческих душ в предметах был нужен исключительно для определения подлинника. Да, здесь уже знали об усилении магических свойств, когда использовался предмет известного мастера. Потому за некоторыми умельцами просто гонялись, выкладывая немыслимые суммы за их работы. Однако при этом местные артефакторы (да и не только) ещё не связывали эффекты усиления чар именно с творческим потенциалом. Полагались на магические свойства металлов, пробуждённые мастерами в процессе создания. И были частично правы: такой материал действительно выводит Эхо в слышимый местным чародеями диапазон. Но оставшийся им всё ещё был неизвестен. И этим я собирался воспользоваться.

И даже когда они выйдут на новые частоты – у меня ещё будет время, так как практичность применения Эха будет в первую очередь использована для боя. И одно дело использовать в сражении зачарованный фамильный клинок. Или даже брошь, на которую можно замкнуть пару аспектов. Всё логично и просто. Но Эхо есть и у других вещей, с которыми в битву не полезешь. У резной скамьи, например, или и у статуи древнего воина, или же у картины с кувшинками. Причём последняя может дать энергии гораздо больше дорогущих артефактов от оружейников.

Так что искусство для меня – не пустой звук, а всецело практичное применение. И писатель под рукой – ценное приобретение. Именно поэтому я остановился у небольшого лотка на перроне. Пожилой мужчина в огромных очках торговал картинами. В основном сельские пейзажи, парочка военных полотен.

– Почём? – спросил я. Продавец оживился, поднялся с раскладного стульчика.

– Вот эти по пятьдесят, вот эти по сто. Эти вот по двадцать пять.

По сто я отмёл сразу. Пустышки. Уровень Эха минимальный, возможно, художник не старался, или же просто не горел. Красиво, батально, ярко, но бездушно. А вот одна картинка источала энергию прямо запредельную. На ней был изображён рыжий котёнок, зевающий в открытое окно, за которым бежала среди зелёных лугов ярко-синяя речка.