Текст книги "Проклятая (СИ)"
Автор книги: Юлия Ром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
19 глава
…Первое, что я увидела, когда вернулось сознание – небо над головой. Белесое выцветшее небо сероватого оттенка. Бледный свет всходившего солнца. И прозрачный дворец, наполненный такими же прозрачными тенями людей. Тени, тени, тени… Всюду. Песком, грязью, камнями. Копошением муравьев. Великое множество, серое волнующееся море. Призраки.
В ногах и спине пульсировала слабая боль, тупая, ноющая. Я попробовала пошевелиться, но смогла повернуть голову – и все. Горло сдавил ужас. В этот момент я вспомнила, что было перед тем, как отключилось сознание.
Амиль… надеюсь, его не убили стражники…
Навь приблизилась незаметно, выросла из крошечной сизой тени до высокой женской фигуры с непослушными пепельными, как у меня волосами. Она казалась разгневанной.
– Я хочу твою душу… себе… – Навь топнула ногой от возмущения, как обиженный ребенок, лишенный понравившейся игрушки. – Хочу! Забрать! Себе!
Она протянула обе руки ко мне, но тут ее лицо исказилось ужасом.
– Не-е-е-ет… – она закрыла лицо руками, словно заслоняясь от кого-то, – Слишком сильное заклятье… уходи… – Навь зыркнула напоследок большими черными, как битум, глазами и исчезла.
Влада… – тихо, где-то очень далеко и едва различимо, – Влада…
Я шла на звуки своего имени. Или мне казалось, что шла. Может – летела? Или даже скользила сквозь время?
– Влада, – голос казался таким знакомым, – ты пришла в себя, – лицо мужчины родное и неузнаваемое одновременно. С большими глазами цвета переспелой вишни и длинными, загнутыми на концах, ресницами.
– У тебя очень красивые глаза, – попробовала произнести вслух. Неужели это я прохрипела так сипло?
– Ты только очнулась, а уже шутишь. – Амиль улыбнулся. – Это добрый знак!
– Где я? – Каждое слово, как стометровка… давалось с трудом.
– В Оланоэ. Надеюсь, ты не утратила память снова? – В первый раз я прочитала в глазах капитана отчетливый страх.
– Турнир, площадь, невеста Акажа – Навь…
– Она растворилась в воздухе, а ты потеряла сознание. С тобой все в порядке?
Меня тронула его забота, и я успокаивающе улыбнулась одним кончиком губ.
– Все… хорошо… наверно…
Что-то в наших дружественных отношениях изменилось. Едва заметно.
Мы сидели плечо к плечу и смотрели на площадь, по которой гуляли прохожие.
– Ты когда-нибудь наблюдал вот так за незнакомыми людьми?
– Нет, как-то не хватает времени. Я все же капитан: война, парады, Совет Неба, – Амиль пожал плечами.
– Так стараешься ради них и ничегошеньки о них не знаешь.
– Выходит, не знаю.
– Разве так бывает?
– Сплошь и рядом.
– Вон там, по улице идет мамаша с детьми, – на минуту мне показалось, что я сижу у окна в своей комнате и смотрю на улицу.
– Это не мамаша – это воспитатель, – перебил Амиль.
– Откуда ты знаешь?
– Гулять обязанность воспитателей. А функция матерей – рождение новых людей.
Я удивленно покосилась на Амиля.
– Что-то не видно молодых парочек…
– Кого?
– Ну, влюбленных. У нас они повсюду в это время суток.
– У вас? – приподнял брови Амиль.
– У нас… в Поднебесном…
– Что-то не замечал. – В его голосе появились металлические нотки. – Влада, каждому малышу известно: любовь – болезнь. Ее следует лечить. Мои родители… заразились и ничего хорошего из этого не вышло. Они были, как прокаженные. Невидимый колокольчик звенел на их шеях: любовь… любовь. Все шарахались, пока они не погибли. От чужих рук… неважно. Любовь – она даже хуже болезни.
«И я почти болен, – добавил про себя капитан, – потому что безнадежный болван».
– Значит, вот оно как… – я медленно выдохнула. А это проклятущее отродье отправило меня сюда, бороться за сердце Акажа.
Ах, что за черт… дело чистое говно…
Несколько сот лет назад…
…наступило утро. Светило поднялось над песчаными холмами, освещая безжизненное плато. Яв вышел из палатки, позолоченной лучами в рыжий цвет, солнце отразилось и в его глазах. Шел пятнадцатый день экспедиции. Небольшая кучка искателей вела раскопки в белых песках Предгорья, но пока – лишь песок, каменные породы и редкие скалы, окруженные чахлыми кустиками колючек.
Яв обошел лагерь стороной, направившись к высохшему руслу реки, вокруг которого надеялся откопать что-нибудь интересное. Жи, помощник и друг, был уже там. Осторожно орудуя лопаткой, он копался возле крупного валуна, разгребая песок и камни. Работа требовала большой кропотливости и физической силы.
– Как продвигается работа? Есть что новое?
Жи остановился. Навалившись всем телом на лопату, немолодой мужчина переводил дыхание, вытирая пот с морщинистого лба.
– Есть только жара, но и это не ново. Невыносимое утро! Просто не верится, что ночи здесь холодные. Знаешь Яв, почему мы здесь копаемся? – Кивком головы Жи указал на песчаное плато у каменных ног скалы и иссохшее русло реки.
– Ри и его команда несколькими километрами южнее обнаружили столб, искусственного происхождения, украшенный неизвестными письменами. По всему похоже на магический алтарь. Они всю округу прочесали, однако большего найти им так и не удалось.
– Ты веришь об океане, что простирался здесь когда-то?
– Жи, я знаю, что ты имеешь в виду, – одержимость друга наукой не было секретом, она и привела его в пустыню. Стоило ему услышать о неизвестных символах на столбах, он тут же решил, что это – останки великой цивилизации, морская теория лишь подтвердила его гипотезы.
– Но два столба еще не доказательство, это могло быть что угодно. Молитвенник в десяти километрах от города, неизвестный постамент, останки поселений...
– Я все это знаю. Но это может быть и городом. Просто нам не повезло так как Ри, – Жи поднял с земли булыжник, намереваясь запустить им в скалу,– мы можем перерыть весь этот песок, так и не найдя...– он внезапно осекся, лицо вытянулось. Мужчина уставился на камень в своей руке так, словно это была змея,– ты только посмотри сюда...
На гладкой поверхности камня Яв увидел девичье лицо. Очень красивое лицо. Чья-то рука давным-давно высекла его с большим старанием. Два скрещенных клинка над головой рассеивали последние сомнения.
– Навь… – испуганно прошептал Жи.
– Она самая, будь они все неладны… – вторил ему Яв.
Круглая постройка, окруженная столбами, обнажалась постепенно, нехотя, как смущенная невеста. Центральная арка – с круглой крышей и шестью полуразрушенными столбами по кругу, тонула в песке. Ее опоясывали каменные ступени громадных размеров, уходящие вглубь земли.
Яв передал кружку с ароматным отваром трав Жи, беседующему с Ямом – искателем со стажем в двадцать лет. Проводник пустыни Ной развалившись в спальном мешке, предаваясь сну. Риард, основная сила искателей: землекоп, врач и повар в одном лице, ушел расчищать колонны.
Полог палатки распахнулся и вошел Ви. Королевский отпрыск нехотя кивнул в ответ на приветствия искателей.
– Яв, надо поговорить, – и, не дожидаясь ответа, вышел.
Сумерки принесли с собой прохладу. Яв вышел из палатки, с удовольствием вдыхая свежий воздух. Затекшие плечи хрустнули и распрямились. Руки, натруженные лопатой, не желали подниматься. Ви застыл на пригорке, откуда под лунным светом открывалась часть колонн.
Яв подошел и встал рядом.
– Кто обнаружил первый столб? Как это было?
– Ну, вначале, Жи нашел камень. Вернее осколок с уцелевшим фрагментом рисунка…
– Навь?
– Навь, – тихо подтвердил Яв, страшась, произнося проклятое слово вслух. Та, что не умеет радоваться жизни. Окаянному отродью непременно надо присосаться к чужой теплой еще душе и выпить ее солнце до дна.
Ви повернулся и несколько минут, молча, разглядывал искателя.
– Я доверяю твоей интуиции. Не Жи и не Ям указали на это место. Никто из них на это не способен, они лишь горазды махать лопатой. Так оставим им это дело. А тебе я хочу рассказать… о цели нашего поиска.
Яв внутренне напрягся. Любопытство, осторожность и страх смешались воедино в диком коктейле.
– Я знаю, что мы должны найти, жажду этого и одновременно несколько опасаюсь.
– Что это? – любопытство победило рассудок.
– Нерожденная Навь.
– Но это легенды… сказки на ночь! – Яв ошарашено помотал головой, – Не может быть!
– Она существует. И я найду ее. – Ви заглянул ему прямо в глаза, – Ты же знаешь, что это значит?
– Могущество… – прочувственно прошептал Яв, мгновенно потеряв голос, – Она исполняет желания, мечты, сны…
Ви кивнул и, не оборачиваясь, ушел.
Прошло несколько дней. Работа шла полным ходом, и вечером вся команда искателей просто валилась от усталости и сразу засыпала.
Однажды среди ночи Яв проснулся. То было не мягкое пробуждение от естественной потребности. Его словно выдернули из сна, как пойманную рыбу из реки. Резко распахнув глаза, он поднялся. Спать больше не хотелось. Ночь обдала холодом, Яв потоптался на пороге и вернулся за плащом. Серой тенью преградил путь Ви. Луна бледным светом осветила плато и человека. Фигура, возникшая передо мной, казалась разгневанной.
– Яв, – рявкнул принц, – по моему приказу все ночные прогулки отменены. Возвращайся в свою палатку.
– Я не хотел, меня что-то разбудило…
– Ты тоже Это почувствовал, – голос Ви смягчился. – Ну что ж, давай вместе осмотрим эти развалины, раз ты все равно не спишь.
Яв перевел дыхание, несколько удивленный резкой сменой королевского настроения. Взойдя на пригорок, Ви остановился. В темноте белели раскопанные сооружения, и Яв уже собрался спускаться, когда заметил что что-то не так. Центральное здание поднималось над землей гораздо выше, чем утром. Луна спряталась за облаками и постройки скрылись из виду.
– Ты видел что-нибудь необычное в руинах? – Ви оглянулся к искателю, окаменевшему от удивления, – значит, мне не показалось.
– Это просто камни и ничего больше. Огромные куски неотесанных камней. Конечно, они представляют большую ценность для меня, но бояться не имеет смысла.
Освещая путь светящимся окаменевшим грибом, Ви начал спускаться. Узкая тропинка вела к огромным каменным ступеням, спускающимся к зданиям. Выглянула луна, освещая строения. Гладкий желтый камень мягко светился в темноте. Символы, чудом сохранившиеся на некоторых ступенях, отчетливо виднелись при лунном свете. Все символы. И даже те, которых вчера еще не было. Яв опустился на колени, не веря глазам. Гигантские плиты были совершенно новыми. Только что обработанный камень блестел гладкой, без трещин и сколов, поверхностью. Ви коснулся ладонью прохладной стены квадратного здания, она было совершенно целой. Стало жутко.
– Этого не может быть. Они же совершенно новые, словно их только что выложили, но ведь им больше трех сотен лет.– Яв склонился к колонне. Белые столбы, увитые плющом и украшенные резьбой, явно не производили впечатление тысячелетних. – Мне кажется, или их стало больше?
Обойдя башню по кругу, они насчитал восемь колонн. Из узких окошек центральной башни лился свет, он ложился отблесками на ступени. У входа в башню Ви остановился. Огромная дверь, возникшая перед ними, уже никого не удивила.
Принц толкнул дверь. Та со скрипом отварилась.
Длинный узкий коридор шел под наклоном вниз. Светящиеся грибы на потолке освещали дорогу, выхватывая из темноты гирлянды паутины и едва различимые символы на камнях. В тишине шаги искателей гулко гремели, эхом отдаваясь от стен. Ви молчал. Было неуютно и Яву несколько раз хотелось повернуть назад. Внезапно коридор расширился, образуя большое овальное помещение. Дальше проход разбивался на туннели. Одновременно ступив на стеклянный пол, исследователи остановились, словно налетев на невидимую преграду.
В центре комнаты на алтаре разместился круглый шар, размером с глаз подводной змеи.
– Что это? – Яв впервые так испугался. Этого шара, неожиданных превращений руин в цветущие здания. Магия пугала его, заставляя терять незыблемые ориентиры. Уверенность в увиденном собственными глазами.
Поутру весь лагерь собрался вокруг находки.
Вырезанный из белой кости и отполированный до блеска, тяжелый шар покоился на песке.
– Вы только посмотрите, что нашел наш принц! Эй, скорее сюда!
– Должно быть там сокровища, – взгляд Яма алчно заблестел.
– В мои обязанности входит сообщить всем, что содержимое шара принадлежит мне, наследному принцу. – Ви обвел тяжелым взглядом собравшихся и неожиданно подмигнул Яву.
– Мы еще не открыли его, а Ям уже делит воображаемые драгоценности. – Принц положил руки на гладкий бок, намереваясь сказать что-то еще, но неожиданно шар раскололся на две половинки. Шесть голов одновременно склонились над ним и замерли в удивлении.
– Нашел! – Ви первый пришел в себя. Протянув узкую ладонь, коснулся крошечной мумифицированной фигурки ребенка.
В ответ на его прикосновение, она задымила. Тонкие спиральки серого цвета свивались и распрямлялись, завораживая зрителей.
– Что это?
– Оно светится…
– Смотрите, оно растет…
Из серого дым превратился в черный. Туман окутал людей, постепенно расползаясь вокруг. Все расступились, освобождая черному облаку дорогу. Свет померк. И появилась она.
Лицо Нави было совершенно, его хотелось навечно запечатлеть в памяти.
Глаза – большие, светлые. Необычайно гладкие и нежные, словно наряд народившихся бабочек. Они состояли из разноцветных пятен, как крылья из чешуек. Губы, приоткрытые в белозубой улыбке, горячей, пылкой, как у блудницы, одновременно обманчиво розовые, словно у невинной девушки. Волосы, выбеленным золотом, речным песком струились, падая на высокую грудь. И даже тонкая, прозрачная худоба льдинки шла ей, как никому.
– Что… – голос звучал нежно, как далекий звон колокольчиков, – прикажешь, господин, раскрывший мою колыбель и выпустивший на свободу…
Принц, залюбовавшийся чудесным видением обнаженной девушки, неожиданно посуровел.
– Убей их всех! – он раздраженно махнул рукой в сторону искателей, замерших от его слов с раскрытыми от ужаса ртами, – Они больше не нужны!
– Как скажет мой господин… – Навь плотоядно улыбнулась.
Люди, упавшие на песок мучительно умирать от удушья, больше не занимали мыслей Ви. В них отныне царила Навь. Его Навь. Яв, из последних сил царапая ногтями сдавленное горло, силился заглянуть в глаза принцу. «За что?», – застыло во взгляде искателя.
Королевский сапог, наступивший ему на руку и тут же брезгливо отдернутый, был ему ответом.
Ви еще не догадывался, что желания, исполняемые Навью, имели мощное противодействие. И где-то там, в королевском дворце так же мучительно умирали его близкие. Сестра, мать, две бывших возлюбленных и даже ручной эмун, темно синий зверек с мягкой шерстью. Все, кто когда-то был дорог принцу. Такое не отразилось в истлевших рукописях и старинных свитках. Получился сюрприз.
– Что-нибудь еще угодно моему господину? – сладко пропела Навь и кокетливо поманила пальчиком.
– Да, – голос Ви охрип от страсти, – тебя! Хочу, чтоб ты стала моей невестой!
– Как будет угодно, – засмеялась Навь. Звонкий колокольчик перерос в заливистый лающий хохот.
На свадьбу, отложенную по уважительной причине – внезапной гибели членов королевской семьи, предположительно от яда, были приглашены самодержцы великих держав. Горный король явился под руку с любящей женой и королевскими отпрысками. Королева Поднебесья прилетела на личном вертолете с тремя дочерьми и принцем.
Вот тут-то и ударило противодействие второго желания. Страшное в своей необузданной магической силе.
Первым неладное заметил старый король, восседающий во главе праздничного стола. Очень уж пристально, если не сказать настырно глазел на молодую нареченную младший отпрыск соседнего горного государства. Следующим оказался сам Ви. Ему чрезвычайно не понравился раздевающий взгляд Поднебесного принца, его друга. Одурманенные внезапно свалившейся на них любовью, сразу несколько принцев и один король заявили свои права на прекрасную Навь, стыдливо опустившую взгляд в чашу с вином. Дело чуть не дошло до массового убийства высокопоставленных гостей, но закончилось все еще страшней.
Началась война. За любовь прекрасной девицы.
Лодка смерти вплыла в притихший город, покачиваясь на улицах и площадях. Собирая дань. Люди сражались, умирая один за другим, и подобно дыханию зловонной чумы, в воздухе повис ужас.
В шестой день военных действий Ви пришел к своей жене, сломленный, утомленный утренним осмотром немногочисленных спасшихся войск.
– Нам не справиться… нужна твоя помощь!
– Так в чем же дело? – сладко пропела податливая Навь, щекоча мужа за ушком, – Приказывай!
– Действительно! Все очень просто! – принц с облегчением перевел дух. – Желаю, чтобы жители равнин одержали…
Слова готовы были сорваться с королевских губ, но принц внезапно замолчал, обдумывая. На лице его появилась ледяная усмешка.
– Нет, – он покачал головой, – это было бы слишком просто. Я должен отомстить за твою честь. Хочу, чтобы мы вышли из битвы непобежденными, а горные ящерицы и жалкие поднебесные крысы продолжили сражаться между собой до полного обоюдного истребления.
Навь радостно захлопала в ладоши.
– Как это славно придумано, как славно, – пропела она, кружась по комнате, но внезапно остановилась.
– Это слишком мощное проклятье. Нужно условие.
– Условие, – тупо повторил принц.
– Ну, что-то вроде: и будут они сражаться до полного изничтожения, если только не… что-то случиться.
– Если только… нужно что-то невероятное. Ну, допустим, венценосные враги не… залюбят друг друга до смерти… и при этом, – принц надолго задумался, соображая, как можно сделать условие позаковыристей, чтоб оно наверняка не случилось, – они будут из разных миров…
Он хотел добавить: «и оба необычайно уродливы…», но тут Навь обняла принца, прижимаясь к нему губами.
Еще одно заклинание… еще одно противодействие…
На следующий день целый народ равнин, прозванный потом «Ушедшими» исчез с лица планеты.
Но бойню было уже не остановить.
А любовь впала в немилость.
20 глава
Я замерла, недоговорив, с выпученными глазами и приоткрытым ртом.
– Что стряслось, – осторожно спросил Амиль, – тебе нехорошо?
– Послушай… вы что – не влюбляетесь? То есть совсем-совсем? Никогда?
Как можно так запросто отказаться от самого прекрасного, что есть в истории человечества? От любви? Мне вспомнился курс «П137».
– А зачем она? – искренне удивился капитан.
– Знаешь, может оно и к лучшему. Ну, ее, эту любовь, от нее одни неприятности… – на мгновение я забыла о принце, договоре, капающем времени и даже Кэм.
А вместо этого заглянула в спокойное лицо Амиля, чрезмерно спокойное, как у человека, наглухо закрывшегося от враждебного мира. И вдруг почувствовала смутное родство.
– Расскажи… о своих родителях… как они посмели полюбить друг друга в мире-без-любви?
Амиль нахмурился и провел рукой по сизой щеке, привычным жестом отгоняя прошлое.
– Он был капитаном первого ранга в Поднебесной. Она – принцесса, племянница горного Короля. Однажды принцесса покинула дворец, а точнее сбежала из Оланоэ, но неподалеку от городов Ушедших попала в плен…
… Она подняла голову. Яркие зеленые листья, щедро подсвеченные солнцем и белые солнечные зайчики в глазах. Необыкновенно светлый, выбеленный до выцветшей голубизны, небесный свод со вспененными облаками. Полет птицы, оборвавшийся в вышине. Ветер, обнимающий одной рукой, чтобы нашептать в уши: свобода… свобода… мир твой…
Она одновременно чувствовала враждебность мира и объединение с ним. Горячее солнц обжигало нежную белую кожу. Глаза горели, словно натертые солью. Теперь ей стало понятно, зачем солдаты проходят курс акклиматизации. Но все вокруг было так прекрасно!
Она не знала, куда идет… что хочет от жизни… знала лишь одно: это самое волнующее и необыкновенное приключение, что случалось с ней.
Наивность принцессы объяснялась жизнью во дворце, подготовившей ко всем тонкостям этикета, но совершенно не научившей выживать вне высоких стен и угодливых слуг.
Патрулирующий отряд нашел беглянку у границы Города, за которой простирались занесенные песком дома Ушедших. Ничего необычного, если бы…
…если бы это были Горные солдаты, но по иронии судьбы, у самого дома она попала к врагам.
Принцесса уставилась в лицо воину. Он был главным в небольшом отряде. Капитан.
«Не молод, но и не стар, – отметила она про себя, – Суховат и взъерошен, как озерный шипастый краб».
«Почти ребенок», – подметил капитан, досадливо разглядывая, черт знает откуда свалившуюся на него девчонку. Совершенно юные черты лица. Припухлости у губ, мягкая ямочка на подбородке. Необычайно прозрачная глубина бледных глаз, в радужке которых при желании можно увидеть розоватый оттенок, как у раковины моллюска.
– Насмотрелся? – задиристо бросила ему в лицо пленница, все-таки она была королевских кровей.
– Будет время, – спокойно произнес капитан, сдерживая нарастающее раздражение, – пока ты будешь сидеть в темнице, ожидая допросов и пыток…
С удовольствием отметив, как побледнела пленница, он махнул рукой к вертолетам: «Возвращаемся!».
Заскрежетали железными крыльями двухместные самолетики, резво отрываясь от земли. Он уже почти жалел, что посадил ее к себе. Капитан ежесекундно ощущал затылком взгляд девчонки. Эти глаза, большие и наполненные слезами, странно смущали его.
… Темница, как водится, занимала самые нижние, подвальные этажи сферы. Не гонясь за внешними эффектами, гигантский город построил ее прочной и отталкивающе мрачной, как большой серый колодец без воды, но зато с затхлым запахом. Капитан не любил здесь появляться, а сегодня у него и вовсе не было повода…
…или все-таки был один: девчонка.
Пленницу должны были пытать и извлечь из случайной находки максимум сведений. Он не испытывал к ней ни жалости, ни злости…
…лишь необычное зудящее беспокойство. Оно то и привело его сегодня в темницу. Ему хотелось еще разок взглянуть на нее и ничего не ощутить, дабы сбросить с себя это свербящее мигренью чувство.
Привычно кивнув стражникам, капитан собственным ключом отварил тяжелую дверь. Войдя в пыточную, сразу увидел девчонку. Она стояла неестественно прямая у длинного отполированного телами столба, с заведенными назад связанными руками.
Он сразу отметил несколько синяков по телу и кровоподтек у виска, окрасивший несколько белых прядей в бледно-розовый цвет. Как ее глаза. Допрашивающие действовали привычно и без эмоций. По схеме: вопрос – болезненный, но не опасный удар – вопрос.
Капитан было хотел незаметно покинуть помещение, когда пленница подняла голову, встретившись с ним взглядом.
Розовые зрачки – рассвет и туман… болотная алая ягода… липкий розовый сок на губах двенадцатилетнего мальчишки.
Целованные губы партнерши, навязанной Комитетом по социальным делам, первое беспокойство: я не из этих? Нет! Равнодушие и скука. Вздох облегчения, потому что так надо. Он и так замечал многое из того, что не видели другие: как мелодично звучит вода, как плывут облака, какого цвета глаза у той, с которой встречался по указу. Невидимый окружающим изъян был подобен крошечному червячку под кожей, назойливому и опасному. Тех, кто не умел управлять своими чувствами, принято было лечить. Безумцы. «Прожигатели», тратящие свой запал не там, где надо. Он, конечно, не один из них.
Она смотрела с вызовом и отвращением. Хотелось сбежать, спрятаться, заслониться от ее пронзающего взгляда руками.
Капитан разозлился. Что это с ним? Она всего лишь девчонка. Пленница со слабым, измученным взглядом.
– Я пришел забрать ее для препровождения в камеру. На сегодня хватит.
Хриплый голос. Неужели это его? Допрашивающие недоуменно уставились на него.
– Какого черта! Мы только начали, и она не сказала ничего нового, она вообще ничего не сказала.
– Да хватит вам, девчонка – всего лишь случайно оказавшаяся не в то время и не в том месте крестьянка.
Присутствующие разом повернули головы к пленнице, необычайно белая кожа которой, казалось, сияла, освещая пыточную.
– Хорошо, – выступил вперед главный из них, примиряюще сложив губы в улыбке. Двое других переглянулись, но промолчали. Желающих пререкаться с капитаном первого ранга, входящего в Совет Неба, не отыскалось.
…В коридоре она первым делом потеряла сознание.
Все ее попытки сосредоточиться проваливались в яму под названием «боль». Страх давно грозил перерасти в истерику, но она держалась из последних сил. Образы мучителей расплывались в слезах. Вот один из них приблизился, повторяя одни и те же вопросы: кто? что делала? что знаешь о системе безопасности Горных и их планах? Ей было известно, что скажи она правду – и боль закончилась бы. С пленницей ее уровня обращались подчеркнуто вежливо, пока не предстала возможность обменять ее на кого-то из своих. Но что-то внутри нее противилось, и язык немел.
Она попробовала было тихонько захныкать, но колючие взгляды стражников заставили умолкнуть.
Вот тут то и вошел капитан. Бросив в ее сторону непонятный взгляд. Бросив, как бросают спасательный круг или подачку. Одновременно рассерженный и растревоженный. Она не слышала, что он говорил, следя за губами. Тонкими и жесткими, как все эти люди, как весь мир вокруг. Внезапно она осознала, что главный мучитель развязывает ей руки и тащит, нетвердо стоящую на ногах, к капитану. Он крепко ухватил ее за запястье, а она не смогла даже вздохнуть. И тут свет угас.
Капитан легко поднял ношу, перекинув через плечо. Смущающее чувство потери преследовавшее его с того самого момента, как она покинула его вертолет, начало оставлять душу. Может в тот момент, а может чуть позже в мире, где чувства назвали болезнью, и случилось чудо по имени Любовь.
– Кто ты такая?
– А тебе это действительно важно? То есть, я хочу сказать: важно как капитану или…
– Как человеку.
– Допустим, обычная девушка, сбежавшая от не устраивавшей ее участи.
Прядь, выбившуюся из прически, убрать за ухо. Отряхнуть запылившийся башмачок. Аккуратно расправить складки на платье. Правила короля требуют опрятности во всем, что касается принцесс.
Она неторопливо прошла по главному коридору, выйдя заблаговременно, и рассматривая на ходу вереницу царских портретов. Все эти предки с их сухими гордыми профилями, казалось, недоверчиво провожали взглядом ее пламенеющее лицо. Она давно привыкла запрятывать свои истинные чувства глубоко, там, где никто не сможет их найти. На самом дне души. Набросав сверху охапки равнодушия и холодности. Правила просты: меньше живости на лице и блеска в глазах. Глаза вообще – ее слабое место. Удивление, любопытство, любование… Смертные грехи.
Войдя в зал, принцесса привычной дорогой прошла к своему трону – одному из пяти, окружавших главный царский престол. С него открывался превосходный вид на все уголки зала, покрытого зеленью, светящимися грибами и нежно-лиловыми цветами. Надеясь, что ее присутствие требуется чисто условно, принцесса незамедлительно погрузилась в мир грез, открывшийся ей несколькими месяцами назад.
Библиотека. Крутящийся шкаф с потайной задней стенкой. Полуистлевшие столетние рукописи. Экономические, правовые, юридические бумаги и развлекательные истории. Истории о запретном. О Любви… Она читала все подряд, проглатывая те книги, в которых можно было разобрать шрифт.
Старинные предания: подземелья, густые леса и заснеженные горы, старинные замки и канувшие в небытие города. Время, где чувства еще не стерли с лица земли. Время, когда любили до конца дней своих или мимолетно, обжигающе горячо или завораживающе холодно, преданно или изменчиво, радостно или трагично, но любили.
– Алия… – резко, как удар меча. Она повернулась к дяде, заменившему ей родителей. Нехотя возвращаясь в обыденный мир.
– Сегодня важный день для тебя, а ты витаешь где-то далеко.
– Я слушаю, мой король.
– Познакомься с будущим супругом. Магом Эстэром из Горного Кряжа.
Мир осыпался осколками равнодушия и традиций. Некрасивый кривой колдун немигающе уставился на принцессу. Казалось, ему тоже не по душе приказ Горного короля.
А это стоит проверить – мимоходом отметила принцесса, собирая осколки рухнувшего в одно мгновение мира. Этим же вечером после пира Алия, трясясь от страха, приблизилась к нареченному колдуну.
А ранним утром, спустя три дня, покинула родной город. Скрылась под магическим прикрытием несостоявшегося супруга, предпочетшего наполненный магией мир, неуемному желанию короля завести наделенных чудотворной силой королевских отпрысков. Ведь, как известно, чары, передаваясь по наследству, стремительно гаснут у «молодого» отца.
– Интересно узнать: что за участь грозила беглянке?
– А мне кажется, совсем не интересно. Вам всем от меня надо планы городов и стратегические ходы военачальников.
– Мне от тебя надо совсем другое, – слово «совсем» он произнес особенно хрипло.
Капитан смотрел тепло и немного насмешливо. А затем шагнул к ней, прикоснувшись мундиром к обнаженному плечу. Принцесса запрокинула голову. Закрыла глаза, чувствуя, как по телу бежит жидкий огонь. Вот тогда-то он понял, что она совсем не ребенок. Это было наваждением и лихорадкой. Это было болезнью. Это было любовью…
– А что было дальше?
– Он организовал побег, спрятав ее в одном из своих убежищ.
Я был ребенком, когда она умерла. Внезапно, без всяких на то причин. После смерти матери отец словно сошел с ума или выгорел изнутри. Он никогда не представлял меня официально, как своего сына, но сделал все возможное, чтобы я утвердился в Совете, действуя исподтишка шантажами и угрозами. Меня приняли в Совет Неба, хотя за спиной не раз шептались о «породивших генетическое отродье прожигателях». Я стал самым молодым Капитаном первого ранга за всю историю. Отец не узнал об этом, разбившись на вертолете. В тот день он облетал Горный Кряж.
Так или иначе, слухи о моем вероятном родстве с Горным королем регулярно ходили в Совете. Они держали меня при себе, чтобы использовать в подходящий момент. Что я мог сделать один?
– Они ошиблись на твой счет.
– Возможно и нет.
