Текст книги "Проклятая (СИ)"
Автор книги: Юлия Ром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
5 глава
Шорохи позади. Я плеснула чай в кружку, да так и замерла.
«Скажи что-нибудь… – просила я про себя, – позови…».
– Славка…
– Кэм…
Ощущение, что сестра рядом, пропало. Растворилось за стенами комнаты. Снова одна.
Ты пыталась стать Кэм. Но ты не Кэм. Прикинувшись сестрой, едва не полюбила чужого мужчину, подтолкнув его к смерти. Тот еще выдался год.
Створки окна заскрипели и распахнулись. Высунувшись по грудь, я вдохнула запах города. По спящей улице проезжали редкие машины.
Воображение подсунуло мертвое лицо Дэна. Я вздрогнула. Вытерла рукавом ночнушки мокрое лицо. Стать бы птицей, вылететь в окно. Полететь сквозь город, через весь мир, ускользнуть от воспоминаний.
Но я стояла у окна, разглядывая просыпающийся город, а крылья и не думали отрастать.
Мне невмоготу было идти на работу, к этим скорбным лицам и чужим проблемам. Вместо этого свернула на незнакомую улицу, остановившись у первого кафе.
А за столиком ко мне подсела сестра.
Я дернулась и пролила на себя горячий кофе. Одно дело видеть мертвеца в полубредовом состоянии, убеждая себя, что это сон. И совсем другое – сидящим напротив в людном месте.
– Кэм… – шепот вырвался из дрожащих губ. Я сама едва расслышала, но Кэм кивнула.
– Кроме тебя, меня никто не видит. Выйди на улицу и сверни за кафе. В сквере полно пустых лавочек.
– И это не бред, не сон, не…
– Нет. Ну же, вставай!
Я осторожно поднялась со стула и медленно пошла к выходу. Мир словно стал фарфоровым, а мне было страшно разбить его неловким движением.
Лавочка оказалась холодной и мокрой. В конце сквера старик крошил голубям булку. У детской площадки сидели мамаши и смотрели на малышей. Больше никого не было.
– Ты подумала над моими словами, Славка?
– О чем ты, Кэм? Как же я скучала по тебе, сестренка…
– Эх, Славка-Славочка… зачем ты так, дурочка, – сестра ласково коснулась моей щеки. Вопреки ожиданиям, я почувствовала тепло ее руки. Это окончательно убедило в реальности происходящего.
– Зачем я что?
– Заключила договор с демоном.
Стало смешно и немного обидно. Меня обвинили в том, чего я не совершала.
– Что-то не припомню такого.
– Это случилось не в этом мире и не в этом времени. Но несешь свой крест здесь и сейчас.
– Допустим… предположим на минутку, что я действительно когда-то что-то такое сделала…
Кэм кивнула.
– И что мне теперь делать?
– Заключи новый договор и постарайся в этот раз не напортачить. Измени не только свое настоящее, но и прошлое. И спаси меня. Где-то существует реальность, в которой я не должна была умирать.
– А если я проиграю?
– Тогда ты станешь собственностью демона.
– Мне рисовать на полу пентаграмму? Писать собственной кровью контракт?
– Приходи по этому адресу. – Кэм протянула, вырванный из блокнота лист бумаги. С рыжим зайчиком на обороте. Вроде тех, что были у нас в детстве. – Но подумай хорошенько, потому что все будет не просто.
Это было страшно до животного ужаса. Как тени в темноте.
Но я не могла не прийти.
От огромного количества незнакомого народа и громкой музыки, голова шла кругом. Единственным уголком относительной тишины и спокойствия оказался бар. Там я заказала единственно знакомый мне по книгам «секс на пляже». Коктейль оказался недурен, а украшенный зонтиком, двумя вишенками и долькой лайма, освежал и радовал глаз. Так мне казалось. «Никогда не помешает немного взбодриться, чтобы продать свою душонку подороже», – решила я и заказала второй… а потом еще и еще…
Герой моих кошмаров возник внезапно. Придвинул стул и сел напротив меня. Задумчиво посмотрел на вереницу пустых стаканчиков у полуопущенной головы. Голова – это вообще отдельный разговор: она кренилась из стороны в сторону, как маятник.
– Крепкий кофе, – демон кивнул официанту. Через мгновенье мой затуманенный взор упал на окруженную облачком пара кружку.
– Пей! – голос в голове прозвучал, как приказ. – А теперь слушай!
Я повернулась к нему и вмиг протрезвела. О, эти дьявольские глаза….
Субъект напротив меня мешал чай, подкладывая одну ложку сахара за другой.
Чтоб ему сладко было…
Наш разговор с самого начала походит на бред. Я представила, что смотрю затяжной сон, и мне немножко полегчало.
– Влюби его в себя.
– И все? Так просто.
Демон довольно улыбнулся, подразумевая, что все далеко не просто. Протянул фотографию.
На фотографии – очень симпатичный молодой человек лет двадцати пяти.
Светло-серые глаза, кажется, даже с золотистым оттенком. Тонкие брови-стрелы. Белесые пряди волос отбрасывают нежную тень на лицо. Очень бледное лицо, одухотворенное и трогательно-детское.
Красавчик – почти сказочный эльф. Да мне не сказано повезло.
– Во-первых, любовь – та эмоция, которую трудно вызвать в человеке. А во-вторых, он живет в другом мире… – я остолбенела, а демон зевнул.
– Принесите выпить! – громко крикнула я. Случайные свидетели удивленно переглянулись и поспешно отсели подальше.
– Да, и что-нибудь покрепче!
Я повернулась к демону.
– Влюби его… зачем Вам это? И что за другой мир?
– Есть у людей две самых сильных мотивации: любовь и ненависть. И как ни странно, ненависти в людях больше чем любви. То, что человек сделает ради любви, ради ненависти он сделает в десять раз больше. Но люди все равно предпочитают любовь, хоть ненависть вызвать гораздо проще. И мне никогда не понять почему. Но зато я могу это использовать. А мир – как мир. Не хуже вашего.
– Сколько у меня времени?
– Пять земных месяцев. И заметь, чувства должны быть искренними. А иначе, душенька моя, твоя душа станет моей.
– Зачем Вы заключаете второй договор? – Я чувствовала, что болтаю лишнее, но проклятый алкоголь развязал язык. Скоро начну торговаться, как на рынке.
– Демоны щепетильно относятся ко всякого рода договорам. Будучи владельцем половины твоей души, – демон плотоядно облизнулся, – хочу ее целиком.
*Зачем я все это пишу? Беру слабеющей с каждым днем рукой черный стержень и вывожу буква за буквой свою жизнь, свои мысли? Я боюсь, что уйду, так и не оставив себя настоящую. Истинные поступки и мечты Камиллы сотрутся под чужыми воспоминаниями, обманчиво-искренними, а от того совершенно лживыми.
Мама видит меня ребенком, друзья – чудным и немного наивным созданием, он, как и каждый любящий человек – в розовом свете…Список можно продолжать и продолжать до бесконечности, но в нем не будет главного – меня.
Иногда хочется остановиться и громко крикнуть: я не такая, не такая я! Сорвать с лица прилипшие маски и просто исчезнуть …*
6 глава
– Как я попаду в другой мир? Мне придется умереть в этом?
– По сути, все вы только мысли, которые легко лишить телесной оболочки.
Я представила на минуту, что мои мысли вдруг материализовались. Уууфф... у меня были не самые идеальные мысли.
– Если не передумала спасти свою сестру и ее дружка, то дай мне свою ладонь…
Я протянула руку демону. Даже гордясь тем, что она почти не дрожала. Он плотоядно улыбнулся, поднося ладонь к губам. Со стороны все выглядело так романтично. Вот только острые клыки пропороли кожу, причиняя острую боль. Мир поплыл перед глазами.
Тьма, тьма, тьма. Холод. Я не знала, сколько прошло времени в темноте.
Первые осязательные ощущения – холодок по коже. Звон.
Одинокий крохотный огонек во тьме. Я двинулась навстречу единственному ориентиру, едва передвигаясь в липком тумане. Потратив последние силы, чтобы вырваться на свет.
И оказалась в темнице.
Стоило ради этого так стараться.
Я стояла посредине камеры, в которой и смотреть было не на что. По стенам скамейки. В центре – низенький стол. Стены из камня. Окон нет. Вот и все… камень и одиночество.
Я села на край скамьи и сжала руки в кулаки. Разжала. Посмотрела на них внимательно, как будто видела их впервые в жизни. Эти обломанные ногти с дорожкой пыли по каемке. Выступающие веточки вен на тонких запястьях. Ощупала свое лицо. Мои руки, тело, лицо – я совсем не изменилась.
Я забарабанила что есть мочи в дверь, не жалея сил и рук, пока не выдохлась.
Никто не пришел. Ко всему привычная стража даже не обернулась.
Я сползла на холодный пол и захлюпала носом.
На четвертый день заточения, ожидая желеобразный обед, я дождалась конвоиров. Два молодца человеческой наружности вытолкали меня из камеры и проводили к сержанту.
Указав глазами на стул, немолодой и грузный сержант (как я перевела на земной манер его невысокий чин) сел напротив, влепив мне в лицо рыжие, как ржавчина, зрачки.
– Ну-ну… не бойся, – я судорожно вздохнула, растирая окоченевшие кисти рук, – мы всего лишь зададим пару вопросов.
Почесав морщинистый лоб, он продолжил.
– Приступим… Владислава, если не ошибаюсь?
Я, молча, кивнула, изо всех сил стараясь не зареветь.
– Хорошо, девочка, если так пойдет и дальше, очень скоро ты окажешься на свободе. Так-так… ты у нас не горная?
Я еще раз кивнула. На всякий случай.
– Но и не из Поднебесья?
Шея привычно дернулась вверх-вниз.
– Так откуда ты? Из народов Ушедших? Но они вымерли.
Воцарилось тягостное молчание. Я прикрыла опухшие глаза. Какие-то шедшие вымерли? Как динозавры.
Голос сержанта зазвенел сталью.
– Девочка, у нас тут война, а не чертова прогулка под звездами…
Сержант недоверчиво просверлил меня глазами.
– Возможно, – сухо ответил капитан, – заметь, я произнес, возможно – ты действительно ничего не помнишь. Допустим, контузия. Если это так, мы отправим тебя к психам.
Он кивнул ближайшему охраннику у двери.
– Отведи ее обратно. Для курса «покаяния» сойдет. – Капитан, игнорируя меня, упорно смотрел в сторону. – Если и это не поможет, мне жаль тебя, девочка.
С потолка назойливо капала вода. Камера – каменный мешок с выщербленными стенами – сводила с ума. Я брезгливо поковырялась в отвратительном на вид желе. Зачерпнув горку сизого нечто, попробовала было донести до рта, но остановилась на полпути. Ложка жалобно звякнула, ударившись о противоположенную стену. Дверь распахнулась, впуская девушку. Милейшее создание с длинными темными волосами и рубиновыми ягодами глаз на круглом лице.
Она нерешительно остановилась на пороге и тут же повернулась к двери, стуча по ней сжатыми кулачками:
– Выпустите меня! Я ни в чем не виновата!
В ответ послышалось эхо уходящих шагов и звонкие удары воды о камень.
– Все мы здесь по ошибке, – я с интересом изучала новенькую.
Несчастная несколько раз толкнула дверь и, выдохнувшись, опустилась на скамью.
– Они обвиняют меня в незаконной связи…
– Я потеряла память, поэтому плохо ориентируюсь в законах, – затараторила я заранее подготовленную отговорку.
– Я обучаюсь… обучалась на врача, возможно могла бы тебе помочь, но теперь… – Лицо девушки подернулось злостью, – Не переношу солдафонов. Они все помешены на своей войне, а мы должны собирать по кусочкам кости и сшивать разорванные раны.
– Как долго идет война?
– Ты не помнишь? – В ее лице отразились попеременно ужас и жалость. – Мы всегда стремились к прогрессу, развивались технологически. А Горные – другие. Не такие как МЫ. И всегда такими были. Это они развязали войну.
Мы невольно вздрогнули от далекого крика, сорвавшегося в тонкий визг.
– А дальше и рассказывать нечего. Никто и не знает толком, с чего началась война. Я с ума здесь сойду, – продолжила она без перехода и вдруг зарыдала, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Ничего, – я легонько коснулась ее плеча, – трудно только первое время, а потом привыкаешь.
Я не собиралась исходить слезами, собрав всю свою волю, точно сжатая пружинка. Я ждала, что предпримут мои тюремщики.
7 глава
– Этих двух на курс «П137», – тюремщик подал знак четырем стражам и нас вывели из камеры.
Моя сокамерница тихо заплакала.
Я поспешила завести разговор, чтобы отвлечь ее и себя.
– Что такое курс «П137»?
– В народе его называют «курс покаяния», потому что делают заключенным, а цифры – число попыток, произведенных за их счет. А если в двух словах: в нас убьют нашу личность.
– То есть как? – Я резко остановилась, получив ощутимый тычок от идущего сзади охранника.
– Как, как, – девушка всхлипнула и пожала плечами, – все эмоции отвлекают от главного дела, а в этом мире первостепенное – война. Они воздействуют на определенные участки мозга. Жаль, правда, что большинство перестают быть людьми... Поэтому они и ставят свои опыты на арестованных.
Пока мы шли по коридору, я вглядывалась в каждое встречное лицо, тщетно пытаясь увидеть Эльфа (так про себя назвала объект). Вот только такой поиск не давал результата. Шансы ничтожно малы. Темные силы неплохо просчитали минимальный коэффициент моего везения.
Коридор расширился, превратившись в широкую площадь.
Стены здесь были значительно темнее, а потолок терялся в вышине. Общие размеры здания было трудно вообразить. Стражники и солдаты единым скоростным режимом шли рядами, не касаясь друг друга. Молчаливые и отрешенные.
– В последний раз вижу изваяние, – моя подруга по несчастью посмотрела куда-то вдаль. Я проследила за ее взглядом. На огромном плоском камне росли тончайшие золотые нити, оплетая друг друга и создавая высокую фигуру человека. Недалеко от монумента торчала кабина лифта. Вот она привлекла меня больше.
Я невольно замедлила шаг. Кабинка висела в нескольких сантиметрах от поверхности пола, маня блестящим выпуклым боком, но стражники потащили нас в другую сторону.
Сначала тихо-тихо, но нарастая с каждой секундой, вдалеке послышался ритмичный завораживающий стук. С прохожими стало происходить что-то невообразимое. Все поторопились скрыться в ближайших лифтах. Площадь мигом опустела. Один из охранников волочил мою сокамерницу, двое бежали впереди, расчищая дорогу. Вот он – единственный шанс. Я с неожиданной силой вырвалась из рук охранника и кинулась прочь, жалобно звеня цепью, обвившей запястья. Лицо конвоира скривилось и побледнело, но стражник лишь отчаянно махнул рукой, и, не вытащив оружие, поспешно скрылся в толпе.
Что заставило людей разбегаться подобно тараканам на сковородке? Мне тоже надо прятаться? Я кинулась к ближайшей кабине, когда на улице появилось необычное шествие. Седые старцы в длинных одеждах с татуированными гладкими лбами двигались мне на встречу, избрав конечной целью. Тонкие шесты в их руках издавали подобие мелодии, с силой опускаясь на каменный пол. Плененная этими стуками, грозной мимикой стариков и их странными одеяниями я осталась стоять.
Похоронная процессия?
Как оказалось – недалеко от истины.
Шедший впереди процессии поднял посох, направляя мне в лицо, когда кто-то ухватил меня за воротник и потащил к лифту. Старик недовольно вскрикнул. Словно кот, из-под носа которого увели мышь. Я обернулась и увидела незнакомца. Он брезгливо оттолкнул меня за спину и обернулся к старикам.
– Слава древнему клану Бури, – его голос звучал почтительно, но то и дело давал петуха саркастическими нотками. Водянистые глаза впередистоящего сердито сверкнули.
– Это моя добыча! Она послужит нам – все законно. Не тебе, юноша, нарушать обычай. Или хочешь присоединиться?
Незнакомец ничуть не смутился разъяренного старца, источавшего волны злобы.
– Эта – он, не глядя, кивнул в мою сторону, – принадлежит мне и, следовательно, не может принадлежать Вам. Это мой воин.
Пауза затянулась. Старик молчал, разглядывая молодого человека, словно решая: связываться или нет. Меня он больше не замечал.
– Кто ты, посмевший перечить нашей воле?
– Капитан первого ранга Верховного Совета.
Старик медлил, покачивая посох жилистой рукой.
– Что ж… на следующем совете ты за все ответишь…
И вернулся в шеренгу. Шествие продолжалось.
Незнакомец обернулся, и я смогла хорошенько его рассмотреть. Серебристое каре. Большие темные глаза с красным отливом. Изогнутые черные брови, контрастирующие с белой кожей. Тонкие губы, скривившиеся в гримасе. По земным меркам – не красавец, да еще бардовая полоса, прошедшая по всему лицу, от левого глаза до правого уголка рта, портила всю картину. Старый рубец. Из-за него сломанный когда-то нос, слишком изящный для мужского лица, казался с горбинкой.
– Приятно познакомиться. Похоже, Вы только что спасли меня.
– Если ты хотела покончить с собой, есть более простые и менее… – он поморщился, – скверные способы. Погибнуть в битве, например.
В последних словах, мне вновь почудился сарказм.
– Кто эти люди и как они могли причинить мне вред?
– Ты не знаешь законы Поднебесья?
– После курса покаяния, – соврала я. Ну хоть в моем воображении очередная попытка увенчалась успехом.
Он посмотрел на тюремную робу.
– Это шаманы Бурри. По старинному договору, скрепленному века назад, они прибирают себе людей, встретившихся на пути. Все знают об этом и спешат покинуть площадь, заслышав стук посохов. Но есть и те, кто остаются. Фанатики или самоубийцы. Ведь любой младенец в курсе, что люди Бурри приносят в жертву людей, высвобождая духов в помощь на поле боя.
– Они приносят в жертву людей, и никто не препятствует?
– Они оповещают о своем приближении – все честно. К тому же это старинный кодекс чести – погибни за свой народ.
– Подними руки, – приказал капитан. С минуту поколебавшись, я потянула обвитые железом запястья вверх.
Неторопливо достав из кармана предмет, в котором я с трепетом узнала пистолет, и прислонив его к моей голове, капитан вызвался сопроводить меня обратно в камеру.
Чертов ублюдок.
8 глава
Я тащилась за капитаном по коридору, старательно отводя взгляд от проходивших мимо людей. Почти все они были в военной форме, и от каждого разило опасностью. Я старалась смотреть на мыски своих разбитых ботинок, проклиная мир, в который попала.
Из моей камеры, с которой мы практически сроднились, доносилась ругань.
– Как ты мог потерять ее! Отродье горное! И что я буду докладывать руководству?
– Но шаманы Бури…
– Не желаю ничего знать…
– Проходи, – вежливо пихнул меня капитан.
– Иди к черту, – медленно и четко произнесла я, надеясь, что он поймет значение верно.
Его глаза сузились. Понял.
Я переступила порог и скрылась в камере. Надеюсь, мы никогда больше не увидимся.
– Все готово. Пройдемте.
Что готово? Моя смерть и ожидающий за ней ад? Я пожелала немедленно провалиться.
Но пока меня дожидалась операционная и холодная кушетка, на которой мое тело распяли, как простынь для просушки.
– Спасите! Спасите меня! Хоть кто-то... – к горлу подступили истерические рыдания, я с трудом подавила их, а то еще засунут в рот кляп. Найти любой предмет, за который можно зацепиться. Вот бы ей сейчас сильные руки. Такие сильные, чтобы смогли согнуть металл и сломать шеи столпившихся мясников, прикидывающихся врачами. Боже, о чем только думается перед смертью. Мучительной смертью на разделочном столе.
– Остановитесь!
Врачи замерли и выпрямились, недовольные вмешательством в ход операции.
И снова согнулись в вежливом поклоне.
Сухой старичок дрожащими руками раскрыл такой же ветхий, как и он сам, свиток в золотом переплете.
– Она была выбрана. Сама книга пророчеств ее избрала. Дитя с зелеными глазами. Она… – старик захлебывался словами и никак не мог остановиться, – выбрана!
Ответом ему была гнетущая тишина. Минуту спустя по операционной прокатился тихий шелест недоумения. Меня отстегнули от стола и поставили на ноги.
– Если произошла ошибка, – главный мясник пожал плечами, – приводите ее обратно.
Меня передернуло. Вот уж нетушки. Кто бы ни был этот сумасшедший, но я пойду с ним.
– Что? – Мне показалось или мир, в который я попала и только начала понимать, сошел с ума? – Королева?
– Да мисс. Конечно, предстоит коронация, но нет никакого сомнения – Вы наша следующая королева. У Вас уникальная отличительная черта – глаза.
– А предыдущая? – я не знала чего еще ожидать от народа, который выбирает королеву при помощи пророчества. Может ее распяли или сожгли в очередном религиозном экстазе.
– Предыдущая? Вот с ней мы намучились. Слишком расплывчатый признак – россыпь родинок на левом бедре в виде треугольника. Сами понимаете, – старик потупил взор, – не залазить же всем девам под платье. Но вы – другое дело! Эти зеленые глаза… – он протянул ладонь, словно желая их потрогать и убедиться.
– Что стало с предыдущей королевой?
– О, она просто ушла на покой.
– Не упокоилась с миром? – На всякий уточнила я.
– Она получила небольшую должность при дворце. Как и все предшествующие ей.
Мягкая постель. Как давно я так не наслаждалась сном.
– Вот я и в новом мире Кэм. И похоже, все понемногу налаживается. Пожелай мне удачи, сестренка.
Несколько дней назад я посетила библиотеку Дворца. Там, в старинных свитках и тяжелых книгах, хранилась история Поднебесного Города. По преданию, среди истлевших свитков было и пророчество о исходе войны, однако никому не удавалось его найти. Да и судя по слою пыли – никто этим особо и не заморачивался.
Тихий шорох. Под книжным шкафом восседал маленький серый зверек и бесцеремонно жевал страничку бесценной рукописи, придерживая ее когтистыми лапками. Тонкий и длинный носик его при этом смешно подергивался из стороны в сторону. Глазки смотрели прямо на меня с интересом и немым вопросом: кто это двуногое существо, забредшее в мои покои? Я неожиданно для себя самой неимоверно обрадовалась невесть откуда взявшейся мышке, так похожей на земную полевку.
– Жуешь? Жуй-жуй… тут небось и есть нечего.
Мышь на минутку оторвалась от приема пищи и с интересом прислушалась, сверкнув бусинками глаз.
– Я вот ищу… одного Эльфа. А ты везде бываешь, может, встречала: светленький такой, на лицо просто милашка.
Зверек тихонько пискнул, мол, знаем мы ваши проблемы. Все эти человеческие глупости.
– Эх, ничего-то ты не понимаешь. Я без него не могу вернуть свою прежнюю жизнь, соображаешь?
Мышь внимательно слушала, замерев с недоеденной бумажкой. Мне давно не попадался внимательный собеседник.
Я задела стул и он натужно скрипнул. Мышка скрылась из виду, махнув длинным шипастым хвостиком на прощание.
Поглазеть на прекрасный сад я отправилась в сопровождении высокой, сухожилистой фрейлины, не отстающей от меня с первого дня.
Сад был похож на таинственный космос. Черные стены сливались с таким же темным потолком. Высокие деревца, увенчанные круглыми шапками разноцветных листьев, дрожали и покачивались, как на ветру. Середина сада поросла золотистыми звездами. Цветы эти, нисколько не страдали от полумрака, покрываясь пушистыми шариками пыльцы. Малочисленный свет падал водопадом, красиво разбиваясь на серебристые полоски, из круглых отверстий на потолке.
– Восхитительно… как во сне! – Замедлив шаг, я остановилась под одним из таких окошек, льющих на меня лунный свет.
– Да… напоминает мой далекий дом.
Я обернулась к фрейлине, вспомнив про ее существование. Стража осталась у ворот, а она увязалась за мной.
– Разве не Поднебесный Город – твой дом?
– Нет… жаль, ты никогда его не увидишь, – в ее руке оказался крошечный огненный шарик, это было, словно она чиркнула зажигалкой. Резкий бросок, и он полетел в меня.
Темнота поплыла вокруг. Я почувствовала на губах свой крик, доносившийся с заминкой, словно сквозь вату. Но и этого хватило, чтобы стража услышала.
– Работенка из легких. Я бы сказал отдых перед очередным боем с магами, а не работа. – Африт протянул через стол пухлую папку.
Капитан скривился, опустив уголки рта, и против воли всмотрелся в Объект. Сказалась многолетняя привычка. В конкретном случае Объектом была девушка. Знакомая девушка с зелеными глазами и кудрявыми локонами необычного оттенка. Что-то вроде раскаленного песка, самую малость смешанного с землей. Не девушка – кукла с милым овальным личиком. Такую не забудешь, если хоть раз видел. Опустевшая площадь… умоляющие глаза… наручники на запястьях…
– Твоя задача – охранять ее.
Амиль постарался расслабиться, стремясь не выдать своего триумфа. Вот чего он так долго ждал. Добыча сама идет в руки.
– Королева может выбрать одну из нас по своему усмотрению.
«Мои ставки растут! Неделю как Королева, а меня дважды пытались убить», – я медленно прошлась мимо разодетых барышень, каждая из которых желала стать очередной фрейлиной, рассеянно разглядывая лица. Мне не хотелось встречаться больше двух раз ни с одной из них. После покушения ни с кем не хотелось встречаться.
– Эта слишком молода, не о чем будет с ней разговаривать, – я хотела отказать им всем под какими-нибудь благовидными предлогами, – а эта очень высокая, я не желаю постоянно задирать шею, у этой помятой платье, что обо мне подумают высокопоставленные вельможи…
– Королева не может покидать покои без фрейлины, а ты отказала всем девушкам, хотя мной лично были отобраны лучшие из них, – недовольно обубнила старшая фрейлина, – я приставлю Лиси. Она мила и смышлена.
Я пожала плечами.
– Раз все так быстро разрешилось и без моего участия, не понимаю, зачем был весь этот маскарад.
Сквозь вычурные черты лица фрейлины проступило что-то человечное и бесконечно усталое.
– Так надо… так надо. Вся твоя жизнь на долгие годы – сплошной маскарад. Но если ты будешь недостаточно покладистой, он закончится куда раньше.
Я невольно поежилась. Звучало, как неприкрытая угроза.
