Текст книги "Вопреки разуму, по велению сердца (СИ)"

Автор книги: Юлия Пасичная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Озадаченная внезапным превращением парня Рутиэль хмыкнула и достала из кармана золотой круг, на котором сверкала восьмилучевая звезда из каких-то бесцветных камушков. В центре красовался круглый ограненный изумруд. От амулета прямо-таки веяло магией. Вейзмир благодарно кивнул и надел подарок на шею. Рутиэль не стала читать ему мораль, решив, что мальчик взрослый и сам разберется со своей жизнью. В конце концов, свою миссию – спасти ему жизнь – она выполнила. А водить его за руку, похоже, не надо. Ну и слава Асуру. Что-то подсказывало ей, что в следующий раз они увидятся очень не скоро... Проводив Вейзмира до ворот замка, она отправилась в свои апартаменты. Предстояло много дел. Как всегда, впрочем.

Вейзмир, чуть щурясь от яркого весеннего солнца, шагал по главной улице Авроры, торопясь скорее добраться до дома Сигмара и увидеть Рику. Он чувствовал себя словно заново родившимся, обновленным. Как будто весеннее перерождение природы коснулось и его. Под ярким, невыносимо слепящим мартовским солнцем незаметно испарились последние остатки хандры и тоски, вечных спутников хвори и ран. По Центральной площади шел почти прежний Вейзмир – решительный, упрямый, сильный, смелый, гордый воин, не привыкший уступать ни врагам, ни сложностям жизни, правда, во взгляде парня все же чувствовались отголоски пережитого. Боль от потери сестры, чувство вины от того, что он стал невольной причиной гибели отца Рики, ее сестры и Вэла, затемнили некогда яркий изумрудный взгляд, оттенив весеннюю зелень малахитовой горечью. Теперь его глаза напоминали не южное море в полдень, а скорее осеннюю листву, тронутую морозцем. А на висках серебром выткались первые следы горя.

Немного непривычно было идти с тростью, и порой Вейзмир спотыкался, пытаясь идти так же быстро, как до ранения. Но тут же горькая усмешка кривила его губы, и он сбавлял шаг, опираясь на верную помощницу, вырезанную неведомым мастером из дорогого черного дерева, растущего лишь в окрестностях нового города, Гелиоса. Вездесущие путешественники, за неимением пока возможности проникнуть в строящийся город, взялись исследовать местность вокруг Гелиоса. И один из них обратил внимание на непонятные, но очень красивые деревья на восточном склоне горы, над которой виднелись очертания Воздушного города. Как выяснилось, древесина черного цвета оказалась очень крепкой, не всякое оружие могло разрубить ее или даже поцарапать. Поэтому очень быстро застолбив участки, предприимчивые люди наладили продажу дорогого материала в другие города. К сожалению, строить из крепкой породы корабли и дома было бы слишком дорого, потому что росли деревья довольно медленно, поэтому они шли на отделку домов, украшения, древки оружия. Глава клана Северных медведей купил партию древесины, чтобы наделать подарков для своих сокланов. Ру, завидев привезенное, тут же заказала трость для Вейзмира. Это и было ее подарком на день рождения спасенного.

Поначалу Вейзмир удивлялся странной пустоте, образовывавшейся вокруг него. Люди скользили по нему глазами, не замечая и не задерживаясь на его лице взглядами. Случайно опустив голову, он вспомнил про подарок Рутиэль и улыбнулся – амулет действительно охранял его от ненужных взглядов. Завидев таверну «Снежная королева», уставший с непривычки путник решил зайти – отдохнуть и выпить кружку горячего чая.

Внутри царил обычный для этого места гул – в одну мелодию сплетались разговоры, звон посуды, крики посетителей – а порой и звон разбиваемых о голову не поладивших собеседников кружек. Вейзмир огляделся – и вдруг улыбнулся: за крайним столиком, прямо у окна, сидел один из членов их команды. В последнее время он редко появлялся, объясняя это семейными проблемами. Но из отряда не уходил. Заметив Вейзмира, парень приглашающе кивнул.

– Привет, Ангел-СД! – улыбнулся тот, присаживаясь. – Не знал, что ты в Авроре.

– Да я только вчера приехал, – спокойно ответил тот, подзывая официанта. – Выпьешь? А что с тобой? Хромаешь, и взгляд какой-то странный. Шрам, смотрю. В бою, что ли, досталось?

– Нет, не в бою, – невесело усмехнулся Вейзмир. – Ехал в Люту, решил в лесной избушке переночевать. Как назло, мимо проходила шайка местных разбойников. Увы, я с ними не сладил. Если б не девушка, охотившаяся в тех краях, не сидел бы я тут сейчас. Слопали бы зверушки. Вот после этой стычки и хромаю. И вижу одним глазом. Целитель, правда, сказал, что есть шанс восстановить и зрение, и ногу. Но очень не скоро. Так что сам понимаешь – из борьбы я выбыл. Теперь штабным буду. План составить, инфу какую собрать – а бои уже без меня.

– Ясно, – кивнул Ангел-СД, поднимая кружку пива. – Ну что, за тебя. Что жив остался – уже здорово. А раны вылечатся. Кстати, слышал, у тебя любовь появилась?

Вейзмир слегка насторожился нарочитой незаинтересованностью голоса друга. Но тот уже открыто улыбнулся, и парень расслабился.

– Да, сподобился. Вот пока лечусь, займусь семьей. А там посмотрим.

– Думаешь, она разрешит тебе вернуться к нам? – лукаво улыбнулся Ангел-СД. – Женщины – они такие скандалистки...

– Рика не такая, – твердо сказал Вейзмир, принимаясь за еду. – Она умничка и все понимает. И уж точно не станет мне мешать. Настоящая подруга воина, – в голосе парня появилась улыбка. – Она замечательная.

– Ну-ну, – хмыкнул Ангел-СД. – Ладно, мне надо идти, жена ждет. Собирались к целителю сходить. Нездоровится ей. Ты где остановился?

– Во дворце Медведей, – пожал плечами Вейзмир. – А что?

– Ну, встретиться потом надо, поговорить нормально. А то спешу сейчас.

Ангел-СД действительно заторопился. Бросив на стол несколько монет, он кивнул другу и вышел на улицу. Вейзмир заказал вторую порцию салата и кружку кваса. Задумчиво ковыряя ложкой салат, он пытался представить их разговор с Рикой. Как она встретит его? Обрадуется? Разозлится? Прогонит? Захочет ли слушать после нескольких месяцев неизвестности? Хоть бы она получила письмо! Тогда говорить будет немного легче. Вейзмир невольно улыбнулся, вспоминая их единственную ночь. Доверчивые глаза Рики, ее улыбку и горячечный шепот в минуты любви. Ее белокурую голову, лежащую на его плече, нежные руки, осторожно изучавшие его. Маленькая моя, как же так получилось, что мы нашли друг друга, мысленно спросил ее Вейзмир. Как же нам теперь быть с этой любовью?

– Сидишь? Ждешь, когда Властители за тобой придут?

Вейзмир вздрогнул от сердитого голоса Сигмара, прозвучавшего посреди его мечтаний, как гром среди ясного неба. Подняв глаза, он увидел рассерженного крестного Рики, стоявшего рядом.

– Что случилось? – спросил растерявшийся парень. Сигмар молча схватил его за руку и поволок к выходу, бросив плату за обед на стол. От неожиданности тот едва успел взять свою трость. Торопливым шагом Порядок двигался в сторону Ледника, поминутно оглядываясь. На углу он неожиданно остановил повозку и затолкал туда Вейзмира, следом залез сам и приказал ехать к Трибунам. Когда отъехали несколько кварталов, выглянул в окно, а затем обернулся к своему спутнику.

– Кто этот парень, с которым ты сидел в таверне? – строго спросил Порядок. – Высокий, чуть старше тебя. Симпатичный, темные волосы, одет в короткую черную куртку и меховые штаны. В руках меч.

Вейзмир озадаченно смотрел на него.

– Это из наших. Ну, он раньше с нами воевал, – начал объяснять. – А потом у него в семье проблемы начались. И он временно отошел от дел. А что? В чем дело? Куда ты меня везешь? – перешел он в наступление. Сигмар грустно покачал головой.

– Он предатель, друг мой. Я шел на встречу к тебе, как договорились. Чтобы проводить тебя в дом, куда отвел Рику. И увидел, как на соседней с таверной улице твой, как ты его назвал, друг шепчется с двумя парнями. Я близко прошел. И слышал пару фраз. «Вейзмир в таверне. Если поторопитесь, успеете. Он хромает, далеко не уйдет». И эти парни – из клана убийц твоей сестры. Мне рассказали, как она погибла. Моя подруга видела, как ее увозили двое. И на них были те же значки. Какого Баава ты вообще вышел на улицу белым днем? Я бы лучше Рику привел во дворец. Они с Рутиэль знакомы, это не вызвало бы подозрений.

– Да, наверное, – запоздало признал его правоту Вейзмир. – Это было бы лучше. Просто понимаешь... Рутиэль дала мне амулет. Те, кому я не доверяю, просто не увидят и не запомнят меня. А он видел. Потому что... Потому что он наш. Он же с нами воевал. Сигмар. ты точно уверен, что Ангел...

– Я бы не стал тебе врать, – печально улыбнулся Сигмар. Вейзмир опустил голову. Было видно, что сказанное Сигмаром больно ударило его. Предательство – худший из человеческих грехов, всегда полагал Вейзмир. И вот теперь он столкнулся с ним. В голове было пусто, как в ледяной пещере. Ни о чем не хотелось думать. Углубившись в свои размышления, зеленоглазый даже не заметил, как они выехали из города.

– А куда ты меня везешь? – спохватился он, выглядывая в окно. Снаружи красовался обычный зимний пейзаж – весна в Авроре наступала гораздо позже других городов. Особенно это чувствовалось в пригородах, где сугробы еще в мае лежали нетронутые теплом. Сигмар достал сумку и протянул Вейзмиру.

– Вот держи. Тут вещи и кое-какая еда. В ближайший месяц не советую тебе появляться в городе. Теркар отвезет тебя на мою ферму буранов. Поживешь там. Рику я увезу в Анкор. У меня дела там. Торговые. И к тому же в Анкоре живет Дейдере, моя подруга. Она будет принимать роды. И заодно Рика увидит, наконец, свою кузину Клелию. А то двоюродные сестры – а не виделись ни разу в жизни. Я дам знать, когда эти люди уймутся. Здесь останутся мои ребята. Они в курсе и присмотрят за ситуацией. Потерпи, парень. Месяц, максимум два – и они про тебя забудут. А этого Ангела мы накажем. Предательство никогда не было моим любимым качеством.

– Я снова не увижу Рику, – скрипнул зубами Вейзмир. – Асур побери, я ее так никогда не увижу! Она меня забудет!

– Не забудет, – улыбнулся Сигмар, выходя из кареты. Дверцу он придерживал рукой. – Она тебя любит и ждет. Как раз приедешь к родам. Готовься к роли отца. Я передам ей, что ты рвался увидеть ее. Ничего. Еще немного – и о тебе все забудут. И вы с Рикулей сможете начать новую жизнь. Станете родителями. Все, пока. Береги себя.

Он захлопнул дверцу, и карета покатила дальше к ледяным холмам, среди которых располагалась ферма по разведению буранов и изготовлению вкусного деликатесного сыра. Вейзмир со злости чуть не разбил окно. Их с Рикой снова разлучили. И как надолго – известно лишь демиургам.

Анкор не понравился Рике с самого начала. Жара, непонятные скульптуры и символы – ничего похожего на родной Китеж, полный солнца, зелени, скрытый посреди леса, наполненный свежестью плещущего рядом Светлояра. Может, дело в том, что это просто был не родной город. Очередное пристанище. Сколько она уже сменила их за последний год? Люта, Аврора, теперь Анкор. Рика давно уже перестала скучать по дому, понимая, насколько бесполезна эта тоска. Пока что в родной город ей не было возврата, судьба упорно уводила ее в другие места. Да и что, строго говоря, могло ее туда манить, кроме родных могил? Вспомнить отца или сестру можно было везде. Достаточно представить их лица, улыбки, голоса, прикосновения. Рика отчаянно тосковала. Только по чему – не взялась бы определить и она сама. Может, по легкости движений, недоступной ей сейчас из-за округлившегося животика? Или по прежней жизни, такой простой и понятной? Или по семье, которой она лишилась стараниями Призраков и нападавших? Она пыталась найти ответ, оставаясь одна вечерами. Ходила в храм, подолгу сидя у статуи Анкорского Будды, прародителя демиургов, с молитвой Асуру. Перебирала вещи для маленькой Артиши (юная мама твердо решила назвать дочь именем погибшей сестры), разговаривала с малышкой. В который раз перечитывала письмо Вейзмира. Сигмар привез ее сюда и тут же уехал в Ар Каим по своим делам, оставив крестницу на попечение ее двоюродной сестры Клелии, в доме которой они поселились. Веселая, добрая, очаровательная девушка сразу понравилась Рике, и сестры быстро сдружились. Клелия с горящими от любопытства глазами расспрашивала Рику о Китеже и Лютеции, о снегах Авроры – и, конечно же, о девичьих секретах: о любви, об их истории с Вейзмиром, о ребенке. Она не давала Рике скучать, все время таская ее на прогулки, показывая город, знакомя с друзьями. Иногда та отказывалась от прогулок, устав от впечатлений, и оставалась дома. Весенняя жара Анкора после холодного воздуха Авроры плохо на нее влияла. К тому же дома можно было без помех подумать о любимом, который сейчас скрывался в компании буранов Сигмара. Крестный регулярно связывался со своими друзьями в Авроре, и сведения пока были неутешительны. Соглядатаи проявляли настойчивый интерес к дому Сигмара, ко дворцу Медведей, к Вишневой. Искали Рику, искали Вейзмира. Впрочем, в последние пару недель их настойчивость ослабла. То ли поняли, что его давно нет в этих местах, то ли придумали иной план.

Приехав недавно в Анкор, Сигмар, видя грустные глаза крестницы, наконец пообещал ей, что в ближайшее время привезет ее возлюбленного. Рика расцвела на глазах, тут же затеяв прихорашиваться и приводить в порядок комнату. Клелия отвела ее в магазин, где продавались косметика и прочие девичьи штучки, а также сшила ей очаровательное платьице с высокой талией. Нежно-сиреневая ткань струилась по округлившейся Рикиной фигурке, пузырясь на животике. Голубые глаза смотрелись фиолетовыми на фоне платья, а волосы отливали серебром. Рика замучила сестру вопросами «как я выгляжу?», добиваясь идеальной красоты. К счастью, беременность не испортила ее внешности, лицо будущей мамы по-прежнему оставалось свежим и красивым, а глаза сияли в предвкушении долгожданной встречи с любимым.

В это утро она волновалась как никогда. Сто раз было поправлено платье, переплетена коса, переставлены все предметы в комнате. Спустившись вниз, Рика уселась в кресле в ожидании приезда крестного и Вейзмира. Внезапно сильная боль скрутила ее, и девушка громко закричала. На ее вопль тут же прибежала Клелия, которая, несмотря на юный возраст, тут же сообразила, что Артиша наконец собралась появиться на свет. Осторожно отвела Рику в спальню, раздела и уложила в постель. А сама побежала на соседнюю улицу за повитухой Дейдере.

Рика тяжело дышала после очередного приступа схваток. Внезапно дверь распахнулась, в комнату вошли Клелия и невысокая, крепкая девушка с неправдоподобно синими глазами. Одета она была как воин – синяя накидка, белая нижняя рубаха, замшевые штаны с завязками у щиколоток, кожаная жилетка с необычной вышивкой. Но самым впечатляющим были все же ее синие глаза. Казалось, что июльское небо смотрит прямо из этих глаз. Окинув опытным взглядом роженицу, Дейдере сняла накидку и потребовала горячей воды, ножницы и чистые тряпицы. Принесенное составила на столик у стены. Рика сквозь слезы смотрела на эти приготовления, кусая губы и часто дыша.

– Не бойся ты, – неожиданно насмешливо заговорила Дейдере. Ее низкий голос, как ни странно, привел испуганную непривычностью ситуации Рику в чувство, и она перестала дрожать. – Не ты первая рожаешь. Все боятся. Погоди, в следующий раз будешь уже опытная, сама научишь кого угодно.

– Какой еще следующий раз, – простонала Рика, схватившись за живот после очередной схватки. – Никогда в жизни я больше рожать не буду. К Бааву этих мужчин!!

– Ага, – посмеиваясь, подошла Дейдере. – Я это каждый раз слышу. И при следующих родах напоминаю. Делают вид, что не говорили такого. Так, слушай меня: дышишь ты правильно. Сейчас начнется самое интересное. Клелия, иди отсюда. Рано тебе пока такой шок испытывать. А то от парней шарахаться начнешь.

Клелия остановилась на пороге, но, услышав пронзительный и какой-то отчаянный вопль Рики, стрелой вылетела за дверь и убежала вниз. Несколько часов она занималась домашними делами, прислушиваясь к доносившимся сверху звукам. Потом, увлекшись уборкой, забыла про происходящее в спальне.

Звук открывающейся двери и мелодичный звон колокольчика над ней выманил Клелию в холл. У входа в большую комнату стоял Сигмар, сгружая многочисленные коробки и свертки. Рядом с ним стоял высокий черноволосый парень, помогая складывать все это на стол в гостиной. Зеленые глаза его смотрели как-то странно: левый – безжизненно и мертво, правый – чуть настороженно, но с любопытством. Парень слегка кривился, наступая на правую ногу. Рядом у стены стояла красивая трость черного дерева.

– Привет, солнышко! – улыбнулся Сигмар. – Я отлично поторговал на ярмарке. Продал все с великолепной прибылью. Вот Торгрим – кстати, знакомьтесь – как раз и помогал.

Клелия с любопытством уставилась на гостя. Так вот он какой, возлюбленный Рики. В это время Сигмар закончил складывать свои покупки и уселся на диван, закрыв глаза.

– Как хорошо... Прохладно. Клелия, девочка моя, ты просто прелесть. Спасибо тебе еще раз за гостеприимство. А покушать ничего нет? – шутливо-жалобно посмотрел на хозяйку дома Сигмар.

– Найдем, – кивнула Клелия. – Кстати, вы не в курсе, думаю. Наверху рожает Рика. Так что кое-кто скоро станет папой.

Дзынь! – глиняный кувшин выпал из рук Торгрима и со звоном разлетелся о пол. Покачнувшись, он схватился за спинку дивана и сел, неловко выпрямив больную ногу.

– Клелия. Еще раз, – севшим голосом попросил почти папа. – Рика? Рожает?

В этот момент сверху донесся пронзительный вопль девушки и почти сразу за ним – первый крик новорожденной. Громкий, отчаянный, живой. Парни вздрогнули и дружно посмотрели наверх. Клелия стрелой понеслась на вопль.

В комнате царил беспорядок, характерный для только что случившегося: скомканные, окровавленные тряпицы, измятая постель и остывшая вода в большой чашке. В деревянной колыбельке рядом с кроватью таращила ярко-синие глаза крохотная девочка. На макушке малышки смешно топорщился белый пух. Кроха сосала палец и глубокомысленно наблюдала за суетой, которую подняли взрослые. Клелия замерла перед колыбелькой, умиленно сложив руки.

– Какая она хорошенькая... Рика, как назовешь? – обернулась к юной маме, устало откинувшейся на подушку. Та слабо улыбнулась.

– Артишей. Как сестру. Малышка получилась очень похожа на тетю. Даже глаза такие же.

– Так, Клелия, – вмешалась Дейдере, собиравшая все последствия происшедшего. – Сигмар вернулся, я видела в окно. Попроси его натопить баню. Рике нужно искупаться. Да и малышке первое купание не помешает. Беги. Я побуду с ними.

– А... – растерялась Клелия. – Там приехал ее отец. Артиши. Ну, Рикин любимый.

– Приехал? – вскинулась Рика. – Я хочу вниз! Я...

– Ну-ка лежи спокойно! Не хватало еще в таком виде показываться мужчинам! – прикрикнула Дейдере. Рика осеклась, в глазах ее заблестели слезы. Вейзмир здесь, в нескольких шагах от нее – и им снова не разрешают увидеться. Она уткнулась в подушку и горько заплакала. Дейдере, не обращая внимания на слезы, поставила корзину с собранными тряпицами на табурет и достала из колыбельки Артишу.

– Покорми дочь, она есть хочет, сейчас заплачет, – протянула ребенка. Рика всхлипнула и взяла малышку, прикладывая ее к груди. Кроха громко зачмокала. – Я пошла вниз, прослежу за баней. После купания увидишь своего ненаглядного. Ему тоже надо привыкнуть к новой роли. Папа – это серьезно, – хмыкнула упрямая повитуха и вышла. Рика вздохнула и улыбнулась дочери сквозь слезы.

– Маленькая моя. Папа приехал. Скоро мы его увидим. Ты бы знала, как невыносимо я соскучилась. Я же его не видела с тех пор, как получилась ты. Знаешь, какой он замечательный! Я так его люблю...

Голос ее приобрел мечтательные и нежные нотки. Малышка, не прекращая кушать, внимательно смотрела на мать, словно понимая ее слова. Покормив дочку, Рика уложила ее в колыбельку и вернулась в постель. Уставшая за время родов, она незаметно для себя заснула...

Вейзмир сидел у окна, разглядывая незнакомую улицу. В этом городе он был впервые – и, похоже, ему предстояло здесь задержаться. Интересно, прижилась ли здесь Рика? По странной ассоциации он вдруг вспомнил Эссена. В последнем письме Вейзмир окончательно вышел из отряда, понимая, что в его нынешнем состоянии он вряд ли принесет пользу своим. Договорились переписываться. Предупредив друга о своем новом имени, Вейзмир – то есть уже Торгрим – отправил письмо и теперь с нетерпением ждал, когда же проснется и искупается Рика. Он не мог сказать, кого хочет видеть больше – любимую, с которой так долго был разлучен, или дочку, которую еще никогда не видел, но уже любил всем сердцем. Внезапно он почувствовал что-то вроде благодарности лесным разбойникам. Если бы не они, вряд ли упрямый борец так легко вышел бы из войны. А значит, малышка еще долго не увидела бы папу. И Рика... дождалась бы она? Кто знает.

– Эй, ты заснул или замечтался? – насмешливо окликнула его стоящая в дверях Дейдере. – Топай наверх. Твоя красавица извелась уже вся. Только не шуми, ребенок заснул пару минут назад. И да, можешь пару недель минимум не мечтать о чем-то, кроме поцелуев – ты, может, не в курсе, но после родов ей нельзя.

Широко улыбнувшись, синеглазая язва вышла из дома. Вейзмир помедлил немного и решительно встал.

Рика сидела возле колыбельки, полным обожания взглядом глядя на дочку. Малышка крепко спала, спеленатая заботливыми руками. Юная мама с трудом удерживалась, чтоб не затискать и не зацеловать любимое сокровище. Заглядевшись на Артишу, она не услышала, как в приоткрытую дверь осторожно вошел Вейзмир и остановился, прислонившись к косяку. Почувствовав на себе внимательный взгляд, Рика обернулась...

...И застыла, вскочив. Неужели... Через сотни одиноких минут, через тысячи мыслей и слез, мечтаний и горечи от очередной разлуки... Любимые глаза снова смотрели на нее. Правда, один глаз как-то странно и невидяще глядел в сторону. Мимолетно удивившись, Рика не отрываясь уставилась на того, кто однажды смутил ее покой теплым изумрудным светом глаз. Тот, с кем было прожито несколько замечательных, полных разговоров и поцелуев ночей. С кем была та, единственная и незабываемая ночь, когда она отдала ему все, что имела, получив взамен неизмеримо больше. Тот, кто снился ей почти каждую ночь, думая о ней так же часто, как и она о нем. Тот, благодаря кому сейчас в колыбельке лежало самое любимое и родное создание на свете. Кроха, доверчиво глядящая на мир ярко-синими глазами тети Энн. Любимый. Единственный. Родной. Самый лучший – тот, без кого не яркое солнце, не цветная радуга, не золотая осень. Без которого ничего на этом свете неинтересно.

...Без тебя мне не нужен воздух –

Там же нет твоего дыханья.

Без тебя мне не нужно небо –

На него не вдвоем мы смотрим.

Без тебя мне неинтересно...

Без тебя одиноко. Больно.

Я не знаю, куда идти мне,

Чтоб твое отыскать, мой нежный, – прошептала про себя Рика.

Несколько секунд ни один из влюбленных не решался преодолеть разделяющее их расстояние. Наконец Вейзмир, не сводя глаз с любимой, шагнул к ней и крепко обнял. Она уткнулась в его плечо, вцепившись в парня так, словно через минуту их собирались разлучить навсегда. Двое обретших друг друга некоторое время стояли, не говоря ни слова. Вдруг Вейзмир прошипел сквозь зубы что-то непонятное и отстранил Рику.

– Маленькая, мне надо присесть. Я еще не могу долго стоять на ногах, – извиняющимся тоном признался он. Рика тут же усадила его на кровать и пристроилась рядом, как в те ночи в «Белом ястребе», когда они часами болтали обо всем на свете. Обняв ее, Вейзмир осторожно, словно пробуя на вкус незнакомое вино, касался губами лица, рук, волос. Рика таяла под его поцелуями, забыв обо всем на свете... очень не скоро двое насытились объятиями и поцелуями настолько, что смогли заговорить... А когда смогли – то говорили сразу обо всем. О том, как жили все это время. Что произошло. О чем думали, скучали, мечтали. Какие беды и радости пережили по отдельности. Делились, чтобы пережить вдвойне радость и разделить боль.

– Солнышко, запомни – меня теперь зовут Торгрим. Сигмар посоветовал сменить имя, чтоб не было проблем. Видишь, в каком я сейчас состоянии, – грустно усмехнулся парень. – Так что воевать я долго не смогу. Может, оно и к лучшему... Знаешь, я еще пару месяцев назад хотел тебя увидеть. В Авроре, когда поправился после лесной стычки, в которой мне досталось здорово. Меня твоя Рутиэль спасла. Привезла во дворец, лекаря приставила. Вот, отделался всего лишь ногой и глазом. А мог бы умереть, если б ее Муха не оказался рядом.

Рика поежилась, вспомнив свою единственную поездку на белоснежном боевом медведе Рутиэль.

– Ве... Торгрим... я привыкну. Ты... надолго сюда? – с надеждой поглядела она на любимого, впившись ногтями в ладони. Торгрим осторожно распрямил ее пальцы и поцеловал ладошку.

– Надолго. Если я тебе еще нужен – такой... Ты ж понимаешь, от меня толку мало. Пока я научусь нормально ходить – пройдет время. Я тебя даже защитить не смогу, если что. И по дому – только то, что не требует особенных усилий.

– Родной мой... Разве я тебя за красоту полюбила? – улыбнулась сквозь слезы Рика, и Торгрим вздрогнул, вспомнив слова Рутиэль. – Ты думаешь, мне от тебя только это нужно? Защищать меня здесь не надо. Грант сказал, что в этом городе меня никто не обидит. Он приезжал недавно. Познакомил меня со своими друзьями здесь – и пообещал, что, если надо, они помогут. А что до твоей ноги... Лечись спокойно. Знаешь, мне письмо из банка пришло вчера. Оказывается, отец давным-давно открыл счета на нас с сестрой. И все эти годы клал туда деньги. Скопилась внушительная сумма... и она досталась мне, – на этих словах голос Рики дрогнул, и Торгрим нежно обнял ее, баюкая. – Так что я спокойно могу купить здесь дом и нанять работников. А ты... Ты просто будь рядом.

– Малышка... – тихо позвал Торгрим. – А ты выйдешь за меня замуж? Я ведь беспокойный и проблемный тип. От меня скорее неприятностей получишь, чем счастья.

– Много ты понимаешь в счастье, – заливисто рассмеялась Рика. – Я согласна.

Словно услышав, сонно завозилась малышка. Новоявленные родители дружно поглядели на нее, нежно улыбаясь.

– Одевайся, любимая, – поцеловал невесту Торгрим. – Я хочу прямо сейчас подать заявку на свадьбу. Только... прошу тебя... давай назначим дату не на первый день... а на 14 июня? Это... день рождения Энн. Я хочу... ну... что-то вроде памятного дня сделать. Ты не против?

– Нет, конечно! – Рика мигом оделась и заплела косу. Достав с подоконника дорожную люльку, она аккуратно положила в нее дочку. – Кстати, наша девочка выбрала себе в покровители Асура. Когда я ходила в Храм за обрядом посвящения.

– Какой ужас! – шутливо возмутился молодой отец. – Как вы могли, я же хаосник!

– Вот так и смогли, – улыбнулась Рика. Торгрим взял ее под руку и вывел из комнаты. Спустя полчаса они сидели в храме у алтаря, куда только что положили свою заявку на церемонию. Малышка мирно спала на коленях отца. Рика про себя молилась Асуру, благодаря его за долгожданную встречу, за ребенка, просила уберечь будущую семью от неудач и бед. Хоть сейчас – немножко счастья, просила она. И – где-то там, у тебя, мои близкие. Береги их.

Торгрим просто молчал, баюкая дочь. Он чувствовал себя странно. С одной стороны – он потерял все: сестру, возможность бороться за идею. С другой – приобрел семью и скоро приобретет дом. Где-то же им надо будет жить в Анкоре.

Увидев, что Рика уже закончила молитву, он встал и протянул ей дочь, внутренне сожалея, что пока не может носить ребенка сам. Одной рукой держать спящего младенца трудно – а ведь ему еще надо держать трость, без которой он пока не может ходить. Скрипнув зубами, досадуя на собственную беспомощность, он направился к выходу.

Дома Клелия развела бурную деятельность, замыслив вечеринку по случаю помолвки. Она тут же начала предлагать Рике адрес портнихи, которая может сшить свадебное платье, принялась перечислять, что надо для праздничного стола. Невеста только смеялась, глядя на горящие глаза сестры. Артиша проснулась и потребовала еды. Поднявшись в спальню, Рика сняла рубашку и принялась кормить малышку. Клелия, смущаясь, попросила разрешения присутствовать при этом таинстве. Юная мама, улыбнувшись, разрешила. Внезапно дверь распахнулась, и вошли Рутиэль и Дейдере. Позади них стояли Сигмар и Торгрим. Рика подняла голову, и не подумав сконфузиться.

– Ничего, что я тут кормлю? – вежливо осведомилась она, сдерживая усмешку. Гости спокойно расселись в креслах. Только Рутиэль подошла и пристально уставилась на Артишу. Малышка отвлеклась от маминой груди и ответила глубокомысленным взглядом. Клелия тут же набросила на Рику льняную накидку, пряча ее от всеобщих взоров. – Мне кто-нибудь объяснит, по какому поводу высокое собрание? – иронично поинтересовалась девушка. Остроухая воительница отобрала у нее малютку и села рядом. Девочка даже не подумала возмущенно вопить, повозилась и притихла в руках принцессы. Рика озадаченно хлопала глазами.

– Слушай меня, Рика, – мягко начала Рутиэль. – Я приехала, чтобы дать твоей дочери имя, какие дают у нашего народа. Она должна носить два имени. И еще. Я беру ее в ученицы. Не волнуйся, – подняла она руку в успокаивающем жесте. – Я не стану делать из нее наемную убийцу. Я просто воспитаю ее воином. Как Артиша, чье имя она носит.

– Приветствую тебя, Луинур, дочь народа Северных медведей, – торжественно произнесла Рутиэль, встав и держа малышку на вытянутых руках. – Я обещаю хранить твою жизнь до самой твоей смерти, даже если меня не будет в живых. Я всегда буду рядом. Когда тебе исполнится пять лет, я приду, чтобы начать твое обучение. Я отдам тебе все, что умею сама. Кроме того, я дарю тебе Амулет истинного лица. Он придаст тебе способность видеть истинную сущность любого, кого ты захочешь понять. Ничто не скроется от твоего внутреннего взора. Karalimbrya ma voane, taramilla de borghe, ta lu ce den!

Рика расширенными глазами смотрела на это действо. Когда Рутиэль замолчала и повесила Артише-Луинур на шею амулет в форме треугольника с загадочным рисунком, выложенным мелкими синими камушками.

– Постойте. А меня кто-нибудь спросил? Это моя дочь, на минуточку! – возмутилась она, отнимая малышку. Кроха хлопала глазами, но не плакала. Торгрим пересел на кровать, к Рике.

– Маленькая... Погоди сердиться. Ты назвала дочку Артишей – в честь сестры. Как ты думаешь, имя влияет на характер? Мы говорили про это. Помнишь? Влияет, – мягко начал он, обняв ее. – Артиша была воином. И наша дочь будет похожа на нее. Прости меня, я, наверное, не должен был решать один... Но когда я был у Рутиэль, я обещал, что мы отдадим Артишу в ученицы ей. Она будет ее крестной. Как у тебя Сигмар.