Текст книги "Невеста для профессора (СИ)"
Автор книги: Юлия Оайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
59
Понедельник. Утро. Ужасное утро, ведь за эти два дня в Германии я уже так привыкла просыпаться в теплых объятиях любимого мужчины.
Зарываюсь носом в подушку, представляя его рядом с собой. Воспроизводя в памяти на повторе каждый его поцелуй и прикосновение. Ну хотя бы капельку, совсем чуть-чуть пофантазировать и я честно встану по будильнику и начну собираться на учебу!
Вчера мы вернулись в Россию и были вынуждены попрощаться в какой-то спешке, потому что Максу не переставая звонил отец. Я все прекрасно понимаю, но отчужденного поцелуя в щеку мне показалось недостаточно. После этого Макс больше не писал и не звонил мне, а я не стала изображать навязчивую дурочку. Обошлась простым "спокойной ночи" и не донимала его расспросами и разговорами.
На столе вибрирует телефон и я тянусь к нему рукой, в надежде увидеть сообщение от Макса. Увы, это всего лишь Лика, галантно оповещающая меня, что зайдет через десять минут.
Так, стоп. Почему десять минут-то? Сейчас только семь утра, а нам ко второй паре, значит к десяти. Быстро набираю ей ответ с вопросительным смайлом и снова откидываюсь на подушки, мечтательно прикрыв глаза.
На несколько минут проваливаюсь в сон, ровно до того момента как в мою спальню влетает взъерошенная подруга с испуганными и одновременно виноватыми глазами.
– Лика, что такое случилось?! – подскакиваю на кровати и закутываюсь в одеяло.
– На, любуйся! – Энжи бросает мне поверх одеяла стопку распечатанных листов из сети. – Нет, нет, ты посмотри! Ты должна знать!
Ее голос нервный, срывающийся и в моей душе начинает нарастать неприятное волнение. Опускаю взгляд на распечатки и сонными глазами пытаюсь зацепиться за информацию.
Так, что тут у нас…
Замираю, глядя на титульный лист какого-то немецкого онлайн-глянца, где красуются Макс и Ингрид. Во время печати Лике перевело заголовок, пусть и коряво, но суть ясна:
«Дождались! Сын миллиардера женится на нефтяной принцессе!».
Смотрю, как эта змея целует Майера, выставив в камеру руку со сверкающим кольцом. А самое ужасное, что я знаю где и когда был сделан этот гребаный снимок. Точное время знаю и точное место – позавчера на годовщине компании Генриха Майера.
Чувствую, как начинают дрожать мои губы и перед глазами все плывет.
– Откуда это? – заставляю себя выдавить пару слов и это роковая ошибка, ведь вместе с ними последний кислород покидает мои легкие.
Виски сдавливает неведомой силой и я не могу заставить себя вздохнуть. Сердце барабанит как сумасшедшее в грудной клетке. Так и норовит выскочить, чтобы окончательно разбиться об пол.
– Я не знаю, как скоро это будет в русских журналах и статьях, но это было во всех немецких новостях уже вчера. Это мои родители прислали, – Энжи заламывает руки и я вижу слезы в ее глазах. – Спросили, не мой ли это преподаватель и… не моя ли подруга… Прости меня, но ты должна знать…
Вопросительно приподнимаю брови и перелистываю распечатку. Кажется, что хуже уже и быть не может, но нет. Может.
Новый журнал, новые заголовки:
«Сбежавший сын миллиардера преподает в Российском университете и… спит со студенткой!»
«Плейбой не изменяет своим привычкам. Наигрался со студенткой и вернулся к невесте!»
«Максимилиан Майер готов принять империю отца и привести в семейный бизнес бонус – нефтяную принцессу в качестве жены!».
Смотрю на наши фото с Маером: как мы сидим за столом на банкете, как он целует меня на прощание и как я мечтательно смотрю ему в спину.
Заголовки пестрят один за другим, пока я нервно перебираю листы.
«Соблазнила профессора, а он оказался миллионером. Знала ли она об этом?»
«Что теперь будет с экзаменом?! А что скажет невеста об интрижке будущего мужа с легкомысленной Россиянкой.»
Какой же кошмар. Какой позор. За что? Почему?!
Крупные слезы капают из глаз прямо на печатные листы, размывая статьи и фотографии. А я не могу понять, не могу поверить – как же так?
Теперь я понимаю, почему Макс так дергался и суетился перед банкетом – он нервничал перед тем как сделать предложение. А эти его слова "не хочу отпускать" – тоже часть игры? Мной после банкета он похоже просто утешился, успокоил нервишки после предложения, так ведь это делается, да…
Он же обещал. Он же говорил, что любит. Он клялся, что сделает больно только раз и больше никогда.
Похоже его обещания, как и слова любви ничего не стоят. А моя любовь меркнет перед наследством и перспективами дальнейшей жизни с Ингрид…
– Ия… – зовет меня Лика, но я ее не слышу.
Судорожно выдыхаю, организм избавляется от последних крупиц кислорода и я погружаюсь в бездонный вакуум. Не могу дышать, грудную клетку сдавило невидимым жгутом. Как же больно… Почти что физически.
Как же так? Как можно было так лохануться и влюбиться в… Этого!
Встаю с кровати и иду к окну, в надежде что если открою его, то поток свежего воздуха отрезвит мое сознание. Но какой в нем смысл, если сделать вдох для меня непостижимая задача.
Глаза жгут горькие слезы, голова кружится и внутри меня будто что-то ломается. Ноги подкашиваются и я падаю на пол, погружаясь в безудержные рыдания.
– Мать твою, что случилось?! – забегает в комнату перепуганный Ян и начинает громко о чем-то спорить с подругой.
Но мне плевать. Все звуки вокруг превращаются в бессвязный шум, а я сижу посреди комнаты на коленях и захлебываюсь слезами.
Макс… Он растоптал мою душу, разбил сердце, унизил и уничтожил… Разве могут люди так убедительно лгать о чувствах? Похоже, что могут. А может быть я вообще сама все придумала и никакой любви и не было?
Какая же я идиотка!
Чувствую как кто-то садится рядом и притягивает меня к себе. От футболки пахнет жженым пластиком и бензином – Ян.
– Все будет хорошо, успокойся, – повторяет снова и снова он, а я окончательно отпускаю тормоза своих эмоций.
У младшего брата, сколько себя помню, замечала одно свойство – он впитывает чужую боль. Как губка забирает страдания того, кому невыносимо больно. Не знаю в чем причина, но только Ян способен молча сидеть рядом, а на душе сразу станет значительно легче.
– Не будет, – всхлипываю я. – Ты не представляешь, что… – не хватает сил договорить фразу.
– Представляю, Лика все показала, – чувствую, как брат злится. – Хочешь я набью ему морду?
– Не хочу…
И я действительно не хочу. Не хочу, чтобы кто-то делал ему больно из-за меня.
Слышу, как начинает надрываться мой телефон и вздрагиваю, когда рядом с Яном и мной садится Лика. Она протягивает мне смартфон и обнимает с другой стороны от Яна, успокаивающе поглаживая меня по волосам. Бросаю короткий взгляд на экран: мама.
Боже, мама!
Максимилиан общался с ней, уверял, что любит меня. Что теперь она подумает обо мне?!
Новый поток рыданий рвется наружу, а я прокручиваю в своей голове на репите наши моменты с Майером. Не могу поверить, что все было развлечением, не могу и не хочу, но верю… Разве такой должна быть первая любовь? Такой, чтобы хотелось умереть?!
Не хочу любить. Не хочу чувствовать.
Но все равно люблю и оттого в разы больнее.
Не знаю сколько проходит времени, прежде чем мне удается успокоиться. Лика встает на ноги и, видимо подумав что я уснула, шепчет Яну:
– Я должна поехать в универ, побудешь с ней?
Брат едва слышно отвечает “да”.
– Смачно плюну в рожу Майера на его паре, чтоб, сука, знал…
Не даю подруге договорить. Резко вскакиваю на ноги и, пребывая в неком трансе, бегу к шкафу. Достаю одежду и бросаю ее на кровать. Поворачиваюсь к шокированным ребятам.
– Я сама это сделаю! – кричу я, ощущая как боль сменяется гневом. – Я сама все ему выскажу, раз уж скрывать больше нечего и весь универ и так будет ржать надо мной!
60
Максимилиан
(Разговор с отцом в Германии)
– Я боюсь доверять тебе, Макс, – вздыхает отец и отпирает нижний ящик своего стола. – Ты слишком много врал. Сейчас на кон поставлено слишком много. Я провел слишком большую работу и изменить уже ничего не смогу. Наследником этого дома, картин и компании с состоянием ты станешь только если женишься, пусть даже фиктивно. Ведь я хочу, чтобы ты им стал.
Из груди вырывается нервный смешок. Попахивает биполярным расстройством или старческим маразмом.
– Все в твоих руках, Максимилиан. Ты хочешь, чтобы аукциона не было? – приподнимает брови предок и захлопывает ящик, держа в руках что-то квадратное темное. – Его не будет.
Пока до меня доходит понимание, что это за коробка, отец открывает ее и ставит на стол передо мной. На черном бархате в свете тусклых ламп кабинета сверкает обручальное кольцо.
– Я не буду жениться на Ингрид, – рычу я. – Засунь себе в задницу это кольцо и саму идею!
– Я не для это отдаю тебе его, – неожиданно отвечает предок. – Это кольцо твоей матери и ты волен поступать с ним так, как посчитаешь нужным и правильным.
Не знаю, как это работает, но каждый раз, при упоминании мамы или ее вещей, у меня в голове щелкает невидимый рубильник. Он переключает все мои эмоции, кардинально меняет их, наполняя душу теплотой.
– Я тебя не понимаю, – качаю головой я, разглядывая золотое кольцо с небольшим прозрачным камнем. – Чего ты хочешь от меня? Чего хотел с самого начала?!
– Стабильности, Максимилиан, – спокойно произносит отец. – Постоянства, а не вечного шалопайства и прожигания состояния семьи. Я хотел, чтобы ты тратил деньги не на левых баб, а на свою семью!
Как понять то, о чем он мне говорит, черт возьми?! У отца всегда были специфические попытки воспитания, это что, одна из них?!
– Я тебя не понимаю…
– Какой ты тугой до причинно следственных связей, сын, – вздыхает отец. – Я дал тебе выбор: жениться и получить все, или остаться вольной птицей ни с чем. Я думал, что ты пойдешь по пути наименьшего сопротивления и тебе важно просто сохранить состояние. Я думал, что ты женишься на Ингрид для вида. Но я ошибся, считая тебя зацикленным на деньгах, ведь ты все равно искал то, что тебе по сердцу. Пусть даже по сердцу было сбежать и тянуть время в поисках невесты… Чему безгранично рад. Наверное, в этом мы и похожи с тобой – оба искали в первую очередь любви, а потом уже все остальное.
– Какое это имеет отношение к аукциону и к этому? – киваю на кольцо.
– Аукциона даже не было в планах, Макс, – вдруг смеется отец. – Я рассказал о нем Ингрид, чтобы наверняка удостовериться в своей теории.
Вопросительно выгибаю бровь и отец продолжает.
– Ингрид передала эту информацию Анселлу, а тот, как твой друг, тотчас решил предупредить, верно? Чувствуешь связь?
Требуется несколько секунд, чтобы понять к чему отец клонит.
– Ингрид спит с Анселлом…
– Бинго, Максимилиан! Поэтому уж кто-кто, а госпожа Вельски мне больше не нужна в роли невестки. Она так хочет замуж конкретно за тебя, регулярно кормит меня рассказами о любви с детства, но на деле – двуличная охотница за богатством.
– То есть… Подожди, – нервно потираю переносицу, стараясь собрать все воедино. – Аукциона не будет? Мне не нужно жениться на Ингрид? – он кивает. – Но нужно жениться в целом, чтобы сохранить право на дом?
– Причем как можно скорее.
– Ты предлагаешь мне сделать предложение Ие? Использовать ее? – возмущение поступает к горлу.
– Почему же использовать, – хмурится отец и достает кольцо из коробочки. Рассматривает так, будто это самое дорогое сокровище. – Ты сказал, что любишь ее, так? Где здесь пользование, если любая любовь рано или поздно приводит к браку…
– Ты живешь не в прогрессивном мире, – закатываю глаза я.
Хотя в его словах есть смысл…
– Я снова даю тебе выбор, Максимилиан, – отец поднимается и выходит из-за стола. Подходит ко мне и протягивает кольцо. – Жениться и получить все, раз. Оставить все как есть и просто жить дальше рядом с тем кого любишь, два.
– А что бы выбрал ты? – принимаю из отцовских рук кольцо, но не свожу с него взгляда.
– Э, нет, – усмехается он. – Это должно быть твое решение. Идем, тебя наверняка заждались…
– А что будет с домом и всем остальным, если я не женюсь? – спрашиваю я.
В груди все вибрирует, жжет, сердце колотится в бешеном ритме. Все так заманчиво, но сделать предложение Ие кажется неправильным…
Во-первых, я ее преподаватель. Согласен, что проблема решаемая и можно уволиться, перевестись в другое место. Во-вторых, не каждая девушка мечтает выйти замуж в двадцать лет. У нее вся жизнь впереди, карьера, тусовки – обидно будет лишить ее всего этого и загрузить домашней бытовухой.
Я абсолютно не против того, чтобы в паспорте у Ии фамилия "Беликова" поменялась на "Майер". Но нужно ли ей это так, как мне? Не примет ли она это предложение за очередное притворство ради наследства?
– Если в течение года после оформления завещания ты не женишься, компания перейдет в полное владение Бергеру, состояние отойдет государству, дом, картины, мебель – все это уйдет с молотка после моей смерти, – пожимает плечами отец. – Все оформлено так и изменить это я не могу.
– Чем ты думал, когда крутил эту авантюру?
И ведь на самом деле не понимаю, как можно было додуматься до такой ахинеи?! В завещании поставить, мать его, условие! Чтобы сын женился в течение года после его оформления – дурдом!
– Не знаю, сын. Скажу одно, с тех пор многое изменилось, – вздыхает отец. – И даже я.
Не нравится мне все это, а больше всего вот это отцовское "и даже я". Да хрен там он изменился! После смерти мамы резко превратился в бизнес машину и все тут. Да даже его идиотское завещание с этими условиями без внесения изменений тому доказательство. Помнится, я собирался тянуть время, отодвигая узы брака куда подальше из-за невесты студентки… Но у меня отобрали даже эту возможность. Посадили в стеклянный кубик и смотрят, как буду из него выбираться.
– Ты что-то скрываешь, – щурюсь я, стараясь прочитать выражение лица предка. – В чем подвох?
– Его нет, – пожимает плечами отец и сверлит меня взглядом.
Молча убираю кольцо обратно в коробку и, громко захлопнув, кладу себе в карман.
– Знаешь… Я не буду решать все в одиночку.
Меня вдруг накрывает внезапное прозрение – почему выбор должен делать только я? Можно поступить, как сказал отец, предложить моей Беликовой замужество, вероятно она согласится, и все будет прекрасно. Но вариант, где я расскажу ей все от и до, условия отца и перспективы, а девушка выскажет свое мнение – мне куда больше по душе.
Я уже достаточно шантажировал Ию и, кажется, надобность в наследстве, компании отца и… сам не верю, но даже в памяти о маме не самое важное.
Это осознание приходит слишком внезапно, вот прямо сейчас и в этот момент.
Я могу жениться на любимой девушке и сразу получить доступ к управлению компанией, к финансам, управлению персоналом и прочей белибердой. Будущее этого дома будет в моих руках, в случае чего. Но я не хочу торопить и торопиться.
Аукцион, будь он на самом деле, убил бы меня морально на долгие месяцы, но я пережил бы. А вот представить свою жизнь без Беликовой я не могу и не желаю.
Вечером расскажу ей все как на духу, сразу после банкета. Будь что будет, но она важнее всего остального. Откажется – да и черт с ним, с наследством.
– Мы с Ией примем решение вместе, я не буду это делать один, – твердо заявляю я. – Если аукцион не планировался, тогда этот разговор можно считать завершенным?
На лице отца проскальзывает тень довольной ухмылки, но он быстро возвращает невозмутимый вид и я даже начинаю думать, что мне это показалось.
Весь день до вечера я прокручиваю в голове предстоящий разговор с Ией. Понятия не имею, как красиво преподнести эту информацию, чтобы не подумала что я давлю на нее или наоборот, намекаю на то что не вижу с ней будущего.
Перед банкетом сталкиваюсь с Анселлом и успеваю ухватить засранца за шкирку прежде, чем тот улизнет.
– Иди сюда, засранец! – затаскиваю его в столовую. – Как давно ты подстилка Ингрид? – перехожу на немецкий язык. – Что, шпионит за мной, всеми способами подталкивает жениться на ней?! Хрен ей, так и передай, предатель!
Парень с силой отпихивает меня и брезгливо поправляет свою одежду.
– Не тебе меня осуждать, Макс! – рычит он, а в глазах мечется обида. – Радуйся, что я теперь принимаю участие в этом балагане только как курьер новостей, а не главное действующее лицо!
– О чем ты? – не понимаю, что имеет в виду… теперь бывший друг детства, наверное?
– Тогда, в ваш первый день здесь, я должен был… А, не важно, – Анселл направляется к выходу и оборачивается на пороге. – Просто не оставайся один сегодня. Я лучше свали пораньше вместе со своей студенточкой.
После этих слов Анселл покидает особняк, а я искренне встревожен его предостережением. Звучит так, будто на меня собираются устроить покушение.
61
Банкет проходит в стандартном режиме и я попросту наслаждаюсь обществом своей милой девочки. Кажется, что ей нравятся подобные мероприятия, но не нравится быть в центре внимания. А еще, мне кажется, что нам пора свалить отсюда…
– Максимилиан, не заставляй нас ждать! – зовет меня подвыпивший отец, а рядом с ним тусуются еще парочка богатеньких кошельков.
Господи, да что им всем от меня надо? Я еще не вхож в элиту крупных шишек и не особо вписываюсь в обсуждение инвестиционных фондов!
– Хочешь со мной? – наклоняюсь к Беликовой и получаю отрицательный ответ. Жаль… С ней бы мне удалось поскорее отделаться от них. – Тогда иди в комнату, прими душ, чтобы скоротать ожидание, и не вздумай одеваться!
Притягиваю хрупкое тело к себе и оставляю на ее губах самый многообещающий поцелуй из всех в своем арсенале.
– Я скоро вернусь, – бросаю напоследок и подхожу к отцу.
– Максимилиан сейчас пробует себя по специальности и… – отец начинает рассказывать обо мне одному из своих богатеньких дружков и тот якобы с интересом улыбается.
Откровенно говоря, из всего его окружения самый адекватный это Кирилл Викторович Бергер. Сколько себя помню, он стал вхож в нашу семью после смерти своего отца. Он, блин, как родной. А эти все – лицемеры.
– Максимилиан, когда вы начнете помогать отцу с компанией? – зубоскалит один из кошельков. – Или вы еще не нагулялись на своих этих… вольных ветрах?
– Наверное, когда ему понадобится моя помощь, – спокойно отвечаю я.
Тупая беседа, кажется, что длится вечность, но когда кончается, я лечу к выходу как можно скорее. Хочу сейчас же оказаться рядом с моей Ией…
– Макс, поговорим? – резко ловит меня под локоть у самого выхода Ингрид.
Шлейф ее мерзотных духов душит и хочется проблеваться, лишь бы избавиться от навязчивого запаха. Девица смотрит на меня невинными глазками и ведет куда-то в сторону, где почти нет гостей этого банкетного зала.
– Мне не о чем говорить, – брезгливо отцепляю ее пальцы от своей руки и делаю шаг назад. – Не прикасайся ко мне. И я уже все тебе сказал.
– Да, да, – мурлычет себе под нос она, – ты четко дал понять, что с тобой мне ничего не светит.
– Тогда какого хрена тебе от меня надо, Ингрид?! – шиплю я и вижу злорадную ухмылку на ее лице.
– Я делала все, чтобы о тебе у людей сложилось хорошее мнение! Ты должен быть благодарен! – девушка злится и колупает ногтем свой дорогой маникюр. – Я вложила столько сил в наши отношения, Макс, я хотела быть тебе верной женой!
Нервный смех рвется из груди. Верной, Господи…
– Ингрид Вельски и слово "верной" несовместимы, – подхожу ближе и, будь моя воля, прожег бы ее насквозь взглядом. – Так что найди себе другого богатея или папика!
– Неужели тебе плевать на наследие отца? Как эта курица быстро превратила вольного Майера в половую тряпку, – смеется она. – Если честно, я думала ты поступишь с ней как со всеми, поиграешь и выбросишь. Вновь вернешься ко мне. Но нет, похоже все серьезно, да?
– Да, серьезно, так что… прощай, Ингрид, – выплевываю я каждое слово.
Неожиданно, Ингрид делает вперед широкий шаг, насколько ей это позволяет ее узкое платье, и обхватывает меня одной рукой за шею. Не успеваю сразу сообразить, что эта сука собралась сделать. Но в ту же секунду, как эта падаль касается моих губ и я слышу щелчок фотоаппарата, вижу яркую вспышку – отшвыриваю ее от себя.
– Что за хрень?! – пульс оглушает и я задыхаюсь от отвратительности произошедшего.
– Прощальный подарок, – ухмыляется Ингрид. – Фото на память, чтобы твоя жизнь рухнула так же, как моя. С оглушительным треском для всей вашей семейки, общей репутации и твоей студентки…
Выставив руку с вульгарным помолвочным кольцом и закусив губу, девица сверкает злющими глазами.
Тварь!
Взглядом выискиваю фотографа, но этот скот уже улизнул. Черт! Отец же не пускал прессу на прием, эта дрянь специально кого-то провела!
– Ты стерва, Ингрид! – рычу я и чуть ли не бегу к выходу.
Может быть еще получится зацепить засранца с фотоаппаратом и не дать уйти. Выбегаю на улицу и вижу, как отъезжает такси.
– Стой! – машу руками, но водитель только давит на газ.
Скотина!
Возвращаюсь в дом и прислоняюсь спиной к стене. Твою мать, почему все начинает рушиться именно тогда, когда я вроде как нашел лучший путь?!
На душе настолько мерзко, что даже во рту ощущаю привкус горечи… А может быть это яд подлой суки, которая замарала меня своим поцелуем.
Что делать?
В голове шум, кровь настолько громко пульсирует в висках. Перед глазами все расплывается от шока и стресса. Как я мог так просчитаться?! Теперь становится ясно, о чем говорил Анселл и почему просил не оставаться одному на банкете.
Поднимаюсь по лестнице в гостевую комнату и иду прямиком в ванную. На ходу снимаю пиджак и сбрасываю его на пол. Наклоняюсь над раковиной и плещу в лицо холодной водой, но это не помогает отрезвить сознание. Хватаю зубную щетку, дрожащими руками выдавливаю пасту – неимоверно хочу избавиться от ощущения гадкого поцелуя Ингрид.
Тварь! Тварь! Тварь!
Сплевываю в раковину со всей яростью, какая только имеется. Что теперь делать, что?!
Рассказать Беликовой?
Я не могу просто подойти и сказать Ие о произошедшем, она не поверит. Уж больно рьяно я ее хотел спровадить с банкета, а потом меня задержал отец, как специально. Она не поверит ни единому моему слову…
Мне нужны доказательства, но какие? Приволочь Ингрид за шкирку и заставить рассказать? Хороший вариант был бы, но ведь эта паскуда все снова вывернет наизнанку.
Все, как по закону подлости!
Ингрид сказала, что репутация Ии тоже под угрозой и от этого меня бросает в дрожь. Боже мой, что они только могут написать о ней, о моей бедной девочке…
Даже если я расскажу ей правду и она, вдруг, поверит – это не спасет ее от осуждения, не спасет репутацию. Информация из немецкой прессы, особенно такая скандальная, появляется в таблоидах всего мира буквально через сутки. Это ее убьет.
Логичнее кажется просто не позволить этой репортерской крысе отдать материал в печать. Я запомнил номер такси – нужно найти этот заказ и перехватить материал.
Из-под земли достану, имя узнаю и сотру в порошок!
Боги, но если я не успею все исправить, она больше никогда меня к себе не подпустит, не заговорит… Я не хочу ее терять. Не хочу отпускать из-за какой-то глупости!
Решено. Но у меня нет таких связей, разве что у отца.
Бросаю все и как ошпаренный бегу вниз. Ингрид уже благополучно свалила с банкета, потому что ее наглой рожи я не вижу на горизонте. Утаскиваю обмякшего от выпитого алкоголя отца в столовую, чтобы поговорить. Только он может помочь. Надеюсь я не упустил момент…
