Текст книги "Я для тебя всегда онлайн (СИ)"

Автор книги: Юлия Гойгель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Глава 23. Роль мужа

Это хорошее утро. Кирилл варит кофе, а я наблюдаю за ним, сидя в углу кухонного диванчика. Затем мы болтаем ни о чём в ожидании, пока кофе остынет. И я вновь невольно вспоминаю, были ли у нас такие утра с Сашкой. Наверное, были. В самом начале брака. Или не были? Сашка зависал в телефоне всё утро, а я суетилась на кухне сервируя стол к завтраку, выполняя роль образцовой жены. Почему же с Кириллом всё иначе? Потому что мы с ним просто знакомые, и нас не связывают вручённые почему-то только мне в Загсе обязательства, для достоверности скреплённые подписью и штампом в паспорте? А я, как отличница с красным дипломом, бросилась дотошно исполнять каждый пункт написанного для меня семейного кодекса?

– Эй, ты где? – мужчина легко трогает меня за кончик носа. – О чём замечталась?

Я задумчиво всматриваюсь в его лицо:

– Кирилл, о чём, по – твоему, может мечтать каждая среднестатическая женщина? О любимом мужчине, который будет ей по утрам варить кофе, приносить в постель или, на крайний случай, нести её из постели на руках, чтобы пить кофе. О романтическом ужине в ресторане… Можно заменить на собственную кухню, но при свечах. О совместном отдыхе на море, бюджетный вариант – на даче. О детях. И желательно, чтобы муж не только покупал памперсы, но и менял их. О…

Я замолкаю, так как Воронцов заметно меняется в лице и ставит чашку на стол, едва не проливая остатки кофе.

– Софи, ты сейчас серьёзно? – Ой. Его сиятельство испугались. Каких страшных вещей я только что наговорила. Ужас! Б-р-р….

– Серьёзно. Я же тоже женщина.

– Надеюсь, что я не тот мужчина, которого ты представляешь в роли …гм… мужа?

Внутри меня, видимо от выпитого бодрящего напитка, просыпается бесёнок.

– Можно и тебя. Кофе ты варишь хорошо, на ужин в ресторан пригласил. Отдохнуть со мной на море – тебе по карману. Кирилл, ты совсем о детях не думаешь? Тебе же тридцать три. Наследство кому оставлять будешь?

– Дело не в детях, – морщится он. – Софи, мы оба знаем, что я точно не тот мужчина, который тебе нужен.

– А какой мне мужчина нужен, Кирилл?

Он больше не смотрит мне в глаза. Куда-то, на газовую плиту, где горит таймер часов.

– Софи, уже девять. Пора в магазин тебе за платьем.

Несмотря на то, что девушка-консультант, услышав название ресторана, хочет упаковать меня в длинное вечернее платье, я не соглашаюсь. На моём не высоком росте длинные наряды смотрятся совсем неинтересно, как и модели, у которых длина чуть за колено. Поддавшись уговорам, я примеряю несколько платьев. Кирилл ничего не говорит, но в его глазах я не вижу восторга. Или дело совсем не в платьях, а в нашем разговоре? Переживает, что рядом с ним вторая «Анжела»?

Я перехожу к манекенам, где представлены модели с длиной чуть выше колена. Моё внимание привлекает довольно закрытое платье-футляр. Коко Шанель назвала бы его маленьким чёрным платьицем на всякий случай. Подойдя ближе и присмотревшись, я понимаю, что платье всё же не чёрное, а тёмно-бордовое. Руки обнажены, юбка чуть присобрана.

– Хороший вариант, вам подойдёт, – соглашается девушка-консультант. – Если есть интересные украшения, будет выглядит шикарно.

Я вновь примеряю.

– Лучше, чем были те все, что ты примеряла, – одобряет Кирилл. – Хорошо будет смотреться под сапожки и небольшой клатч.

– Не сильно мрачно? – сомневаюсь я. – Может, длины нужно больше?

– Нормально. Пусть будет строже, чем крикливо. И длина приемлемая, – уверяет Кирилл.

В соседнем павильоне находим подходящие сапожки на шпильке и клатч. После выхода из магазина, он провожает меня домой, неся пакеты с покупками. Я иду в квартиру, а мужчина возвращается в гостиницу. Ему тоже нужно привести себя в порядок и переодеться. Зайдя в квартиру набираю номер знакомой девчонки из соседнего подъезда. Марина младше меня на несколько лет и работает в модном минском косметическом салоне. Я знаю, что девушка умеет хорошо делать профессиональный макияж. Мне её услугами раньше пользоваться не доводилось, но с Мариной мы периодически встречаемся на улице и всегда перебрасываемся парой фраз. Теперь она в декретном отпуске. Нахожу её номер в телефоне и набираю:

– Привет, София, – здоровается она.

– Привет. Марина, скажи, у тебя будет полчасика свободного времени после трёх часов дня. Мне ну очень нужна твоя помощь.

– В начале третьего уложу Артёмку спать. Муж за ним присмотрит. Если на полчасика, могу подойти. А что конкретно тебе нужно?

В нескольких словах я объясняю ей про ужин в ресторане.

– Всё понятно, – говорит Марина. – Я уже знаю, что можно сделать.

Едва у меня заканчивается последний урок, приходит Марина. В её руках сумка со всем требующимся для профессионального визажа.

– Душ не успела принять, – переживаю я.

– Ничего. Макияж стойкий, если не будешь лить на лицо воду, ничего не растечётся. Кожа у тебя хорошая, поэтому тонну косметики накладывать не будем. Конечно, вечерний макияж можно сделать ярким, но, думаю, для тебя подойдёт что-то более натуральное. Это же не свидание?

– А что, теперь без боевой раскраски индейцев на свидания не ходят? – возникает у меня риторический вопрос. Мысленно пытаюсь вспомнить, когда я последний раз ходила на свидание? С Сашкой? А были ли у нас свидания? Скорее мы просто встречались все вчетвером, как написано в профиле Воронцова для «совместного времяпровождения». Я упустила тот момент, когда эта фраза стала подразумевать под собой секс и ничего больше. Интересно, а свидания теперь остаются свиданиями в моём пуританском понимании или тоже что-то подразумевают под собой? На полном серьёзе нужно будет спросить у Кирилла, чтобы не попасть в очередную дурацкую ситуацию. С Ником и на свидания не ходила, а всё чуть не закончилось весьма печально. Особенно для меня.

– Ну, не то, что боевая раскраска… В наше время она и отпугнуть может. Но стараются выглядеть ярче.

– Нет, ярче точно не нужно. Ухоженно, что ли… Ну и не совсем уж просто, – добавляю я. – Не девочка всё же.

Результатам я довольна. Когда Марина уходит, аккуратно принимаю запланированный душ. Тщательно омываю стратегически важные места. Так, на всякий случай. Осторожно держу лейку, и вода ни разу не попадает на лицо. Втираю любимое молочко и терпеливо жду, пока оно впитается. Кожа не только выглядит, но и становится шелковистой. Успеваю надеть бельё и платье, когда Марина возвращается, накормив сына. Она помогает мне уложить волосы в элегантный пучок низко на затылке. Со вкусом, аккуратно, неброско. Всё вместе смотрится очень даже неплохо и гармонично. Образ, конечно, не для свидания, но и учительницей я не кажусь.

– Красавица! – одаривает меня напоследок комплиментом соседка и уходит, пожелав хорошего вечера.

Я ещё минут десять кручусь у зеркала. Мне тоже всё нравится. Остаётся лишь нанести за ушко несколько капель любимых духов.

Часы показывают почти пять, когда приходит Воронцов. Неожиданно волнуясь, я жду его вердикта.

– Ну? – не выдерживаю и спрашиваю.

– Ты на комплимент, что ли, хочешь напроситься? – тянет кота за хвост мужчина.

– Нужен мне твой комплимент, – ворчу я. – Может, вашему сиятельству лучше меня дома оставить?

– Даже не знаю, – растягивает слова он. – На бал брать или не брать, наверное, подумал бы, ну а посидеть в ресторане, рядом с фикусом в кадке, думаю, сгодишься.

– На бал не бери, – советую я. – Слуха у меня нет, и танцую я очень плохо. Даже платная школа танцев отказалась от меня через неделю моих посещений, хотя на момент моего там нахождения у них был недобор. Наверное, испугались, что я оттопчу ноги немногочисленным ученикам. Помню, мама расстроилась. Даже хотела меня в другую записать. Но я сама не захотела ещё раз позориться. Могу действительно составить компанию только фикусу в углу. На будущее буду выбирать тёмно-зелёные платья, чтобы гармоничнее с фикусом сочетаться. Или фикусы бываю тёмно-бардовыми. Кажется, я в кино видела.

– Может, учителя были плохими? – не верит Кирилл. – Кое-где у тебя тоже познаний почти ноль. И это для двадцати семи лет….

– По правилам этикета, если девушке более двадцати пяти лет, её возраст не принято произносить вслух, – тычу я пальцем в грудь Воронцова. – А что касается секса, то познания там нужны лишь представительницам эскорта. Я же отношусь к тем древним мамонтам, которые занимаются не сексом, а любовью. Так как нам с тобой это не грозит, то мои навыки в данной области должны заботить тебя меньше всего!

– Я был бы не против преподать тебе парочку уроков. По-дружески, – не унимается Воронцов. – Если что, обращайся сразу ко мне. Тему будем изучать очень подробно, с повторением пройденного материала….

– Кирилл, я нормально выгляжу или нет? Только серьёзно. Что-то мы отвлеклись.

– Нормально, – ворчит он. Я не понимаю, почему у него резко портиться настроение, но решаю не обращать на это внимание. Может, Анжелика обратно звонила или писала. – У тебя приличные украшения есть? По дороге будет небольшой салон, я пару раз там был, можно что-нибудь приличное купить.

Понимаю, что он говорит не о павильоне с бижутерией. И примерно представляю о каком именно салоне, где продаются золотые и драгоценные изделия, он говорит.

– Ты всем своим девушкам даришь драгоценности? Или только самым способным и старательным ученицам?

– Многим. Бриллианты царицы Савской или что-то в этом роде я не покупаю, но какую-нибудь универсальную золотую безделушку с драгоценным камешком – почему бы и нет, – пожимает плечами мужчина. – Идём в магазин? Время ещё позволяет.

– Не нужно. Помнишь, я тебе говорила о камнях?

– О булыжниках? – его лицо вновь меняется. – Софи, давай лучше без ничего. Сойдёт и так. Обговаривать за отсутствие украшений тебя точно никто не будет. Савельевы не заморачиваются на социальном статусе собеседника.

Но я уже иду в гостевую спальню и открываю среднюю шуфляду. Кирилл не отстаёт и заглядывает через моё плечо. По памяти выбираю нужный футляр:

– Это колье должно подойти.

Он с сомнением смотрит на содержимое бархатной коробочки.

– Даже не знаю. Красивое, конечно, к платью подойдёт. Не обижайся, но я не поклонник бижутерии. Фианиты у меня ассоциируются со звуком «фи». По мне – лучше ничего.

– Это колье называется «Слёзы Ангела». Оно сделано не из фианита, как ты подумал, а из горного хрусталя. К твоему сведению, горный хрусталь – это полудрагоценный минерал. Он природного происхождения, так же как твои сапфиры или аметисты. Стоимость горного хрусталя определяется его чистотой и прозрачностью. Чем выше эти качества, тем больше цена. Кстати, японцы называли этот камень замёрзшим дыханием дракона. Цитрин, морион, фиолетовый аметист – это цветные разновидности горного хрусталя. Я тебе говорила, что люблю посещать подобные выставки, где можно приобрести коллекционные украшения. Это колье – не просто украшение, оно одно в своём роде и очень высокого качества. Я долго сомневалась, стоит ли тратить действительно приличную сумму для меня, но оно мне очень понравилось. Конечно, если ты считаешь, что не стоит его надевать – я не буду. Да, камень не самый благородный, но он – не дешёвка. Считается, что в качестве талисмана для женщины, горный хрусталь привлекает в её жизнь взаимную любовь и постоянство в отношениях.

Кирилл вынимает украшение из футляра и аккуратно застёгивает на моей шее. Его длинные тонкие пальцы быстро справляются с миниатюрной застёжкой. На тёмном фоне платья прозрачные, как слеза, кристаллы смотрятся великолепно, играя и переливаясь. Мужчина медленно обводит контур колье, легко касаясь моей кожи.

– Смотрится хорошо, – признаёт мужчина. – Собирайся дальше, я вызову такси.

Глава 24. Ужин в ресторане

Чета Савельевых появляется почти одновременно с нами. Приятная и ухоженная женщина выглядит очень моложаво. Её спутник также очень холён, галантен и полон собственного достоинства. Говорят, что деньги не пахнут. Спорное выражение. Но сегодня я прихожу к другому выводу: некоторые люди буквально излучают их аромат. Когда представляется удобный случай, я незаметно принюхиваюсь. Может – это парфюм такой изобрели, с запахом денег? Теперь же могут сгенерировать практически всё. Нет. Не парфюм.

Импозантный и роскошный интерьер дорогого ресторана меня особо не впечатляет. Всё же я чувствую себя не совсем в своей тарелке, чтобы ещё и глазеть по сторонам. К счастью Воронцов исполняет собственное обещание и делает заказ за нас двоих.

Столик тоже один из лучших. Открывается великолепный вид не только на вечерний Минск, но и на реку. У каждого – свой собственный удобный стул. Такая посадка, как правило, мне очень нравится. Намного комфортнее, чем вдвоём на одном диванчике. Но именно сегодня я бы предпочла чувствовать рядом плечо Кирилла.

После нескольких общих фраз про впечатления от города, мужчины начинают свой собственный разговор о делах. Мы с Катериной предоставлены сами себе. Ещё некоторое время мы говорим о городе, затем плавно переходим на Лондон и Париж, где я по разу была. Стажировку в Лондоне оплачивал институт, а в Париж нужно было ехать за свои деньги. Поэтому там я пробыла лишь пять дней. Но на обмен впечатлениями с незнакомым человеком полученных эмоций хватает.

– А где вы познакомились с Кириллом? – интересуется Катерина.

В её вопросе нет ничего неприличного. Он плавно вытек из нашей беседы. Но как правильно на него ответить, я не знаю. Не толкать же ногу Кирилла под столом? Ещё не факт, что я толкну его ногу, а не господина Савельева.

– А Кирилл не рассказывал? – моргаю я ресницами, задавая встречный вопрос. Не очень умно получается, но удаётся привлечь внимание Воронцова.

– Что я не рассказывал, солнышко? – весьма интимно обращается он ко мне.

– Где мы с тобой познакомились, – произношу я. – На самом деле ничего интересного…

– Да, – кивает головой мужчина. – Через общую знакомую. Нужен был срочный перевод одного документа. София согласилась посмотреть, хотя время было довольно позднее. Затем угостила меня ужином. А через некоторое время мы вновь случайно встретились. Ну, как случайно, – смеётся Кирилл. – Я забыл паспорт и кошелёк в такси, а водитель не сразу заметил. Пришлось идти в полицию и просить помощи. Ну и искать, где ночевать. Попросился к Софии. Не хотелось, чтобы в банке стала известна эта ситуация.

Из того, что Воронцов рассказывает почти полную версию продолжения нашего знакомства, я делаю вывод, что он с Савельевыми в очень хороших отношениях. Мои умозаключения подтверждаются чуть позже, когда мы с Катериной идём в дамскую комнату, чтобы припудрить носики.

– Ты совсем не похожа на Снежану, – неожиданно говорит она.

– А Снежана – это кто?

– Бывшая жена Кирилла. Он не говорил, что был женат?

– Говорил. Но имени не называл, а я не спрашивала, – признаюсь я. – А почему я должна быть похожа на неё?

– У вас во внешности есть что-то общее. Но вы совсем разные. Хватает и пятнадцати минут, чтобы это понять, – добавляет женщина.

– Не думаю, что это имеет какое-то значение для нас. Мы всего лишь друзья.

– В ваши годы я тоже верила в дружбу между мужчиной и женщиной, – улыбается Катерина. – Кирилл – очень сложный человек. Его нелегко понять.

Я пожимаю плечами:

– Он очень интересный. Мне с ним легко. Но не думаю, что мне нужно так глубоко изучать характер Кирилла. Вы же сами видите, что мы с ним с разных планет, чтобы у нас могло быть что-то серьёзное.

– Снежана была с ним из одного круга. Фактически росли вместе. Одна планета. Но это не спасло их брак, – замечает Савельева. – Развод у них был очень тяжёлым. Даже на деловой репутации Кирилла сказался. Тем более, что понятной причины для расставания у них так и не нашлось. Банкир, он ведь….

Я не обращаю внимания на последние слова Катерины, так как мы уже идём мимо других столиков и меня окликают. Или не меня? Нет. Меня. С другой стороны ресторана, к нам быстрым шагом направляется Аркадий Сотников. Я не знаю тонкостей этикета настолько, чтобы знать прилично это или неприлично, придя с одними людьми, остаться, чтобы поговорить с другими. Впрочем, Аркадий выглядит вполне презентабельно и достойно, чтобы я стала внутренне краснеть за него. Мужчина вежливо извиняется, что побеспокоил и спрашивает, могу ли я уделить ему несколько минут внимания. Катерина тактично уходит, и мы остаёмся наедине.

– Классно выглядишь, – делает мужчина мне комплимент более привычными для нас словами. – С кем это ты?

– Один знакомый попросил составить ему компанию. Что-то типа неформального делового ужина. А ты?

– У младшей сестры день рождение. Собрались небольшим семейным кругом. Но я, в принципе, там не особо нужен. А вы ещё долго?

– Даже не знаю.

– А узнать можешь? – интересуется Аркадий.

– А, зачем? – удивляюсь я.

– Здесь есть свободные столики. Мы могли бы поужинать вдвоём, – прямо говорит коллега.

Но я всё ещё туплю.

– Ужинать? Я же только что ела.

– Ну в ресторан же ходят не только затем, чтобы есть, – смеётся Сотников. – София, я приглашаю тебя на свидание. Сегодня. Сейчас. Не хочешь здесь, выбирай любое другое место. Естественно, за всё плачу я.

– Зачем платить за мою девушку? – раздаётся за моей спиной голос Воронцова. Весьма раздражённый. О, чёрт. Наверное, я стою здесь уже неприлично много времени. – София, солнышко, какие-то проблемы?

Тяжёлая рука Кирилла ложится мне на плечи.

– Никаких проблем, – хмурюсь я от слишком близкого нахождения Воронцова. И Савельевы, наверное, наблюдают за нами. – Это мой коллега и друг.

Как и подобает, я знакомлю мужчин. Те произносят стандартные слова приветствия и жмут друг другу руки.

– Я могу подождать сколько нужно, – заявляет Аркадий.

– Кого ждать? – изогнув бровь, ледяным тоном осведомляется Кирилл. – Софию? У нас ещё есть планы после ужина.

Ни о каких планах Воронцов до настоящего момента не говорил. Может, что-то изменилось? Впрочем, я так и не решила, хочу ли я провести остаток вечера с Аркадием. Он, конечно, мне симпатичен, но два мужчины на один вечер – это явный перебор.

– Аркадий, перенесём свидание на другой день, – улыбаюсь я. – Была рада тебя увидеть.

– Я тоже. В четверг встретимся, – напоминает он и, попрощавшись, уходит.

– Это что было? – продолжает хмурится Воронцов.

– Не что, а кто. И ты сам всё прекрасно видел, – начинаю злиться я. – Кирилл, я не настолько дура, чтобы взять и уйти. Естественно, я бы дождалась окончания ужина.

– Я подумал… Ладно… Не важно, забудь. И всё же. Что у тебя с ним?

– Ничего.

– Я бы так не сказал…

– Кирилл, нечем заняться? Позвони Анжелике. У тебя с ней всё намного интереснее, чем у меня с Аркадием. Поверь!

Мы почти у столика, поэтому он не отвечает.

Впрочем, остаток ужина проходит хорошо и, когда чета Савельевых уезжает из ресторана на такси, мы некоторое время просто смотрим им вслед.

– Тоже вызовем такси или прогуляемся? – спрашивает Кирилл. – Как твои ножки, не устали?

– Нет. Куда именно ты хочешь прогуляться? – уточняю я.

– До отеля. Поспим сегодня в номере? Мне же завтра на работу, – произносит Воронцов.

– Прогуляться мы, конечно, можем. Лучше пешком, чем на такси. Вечер такой хороший, – отвечаю я, и мы начинаем идти в сторону отеля. – Кирилл, зачем эти совместные ночёвки? Для тебя, в первую очередь?

– Не знаю. У тебя же кота нет и у меня нет. Ты не храпишь и вкусно пахнешь…

– Кирилл!

– Вечер хороший, Софи. И с тобой мне хорошо.

Последний раз, обещаю я себе. Мы спим в одной постели последний раз. Потому что мне тоже хорошо. Внутри тепло и спокойно. Ничего не тревожит меня в Кирилле. Ничего не нарушает мой покой. И завтра я снова буду одна. Сама у себя. Мне достаточно.

Я вновь не замечаю, беру ли первой его за руку, или это он прячет мою ладонь в своей широкой и тёплой руке. Но это касание тоже очень приятно. Мы идём медленно, почти не разговаривая, вдыхая чуть прохладный, бодрящий весенний воздух.

– Дорога длиннее, чем мне казалось, – отмечает мужчина. – Ноги точно не болят от каблуков?

– Если болят? Понесёшь меня на руках? – улыбаюсь я.

– Вызову такси, – отвечает он, но его губы тоже изогнуты в улыбке.

– Здесь метров пятьсот осталось, – качаю я головой.

– Такси мне по статусу положено, а нести тебя на руках – нет. Не княжеское это дело, сама же говоришь, – поддразнивает меня мужчина. – Может, если бы в спальню… Надо подумать….

– Знаешь, Воронцов, – не могу я удержаться от ответной шпильки. – А в спальне ты точно всё сам делаешь? А то меня терзают смутные сомнения…. Вдруг и там тебе кто-нибудь помогает… Ну, не княжеское это дело, самому сунуть…

– А ты проверь, – советует он мне, наклоняясь к самому моему ушку и открывая дверь в отель. – В наше время словам верить нельзя. Не проверила бы, до сих пор не знала, чем я отличаюсь от твоего сантехника.

– Запрещённый приём, – произношу я, поднимая голову. Наши губы почти соприкасаются…. И про то, сколько в слюне обитает бактерий я больше не думаю.

– Кирилл, – раздаётся на весь холл.

Мы с Воронцовым почти отпрыгиваем друг от друга. Навстречу нам бросается Анжелика. Её дикие кошачьи глаза смотрят почему-то на меня. И в них плескается, грозясь вот-вот перелиться через край, концентрированная, ничем не разбавленная ненависть. Ещё никто и никогда не смотрел на меня с такой ненавистью за всю мою жизнь.