Текст книги "Далекая звезда (СИ)"
Автор книги: Юлия Буланова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава 6
Астрид Эрден Стат
В очередной раз убеждаюсь, что нормальная жизнь не для всех. Для этого нужно быть нормальной, и так же нормально прожить первые лет пятнадцать своей жизни. А социализация, о которой так любит рассуждать Рой, для таких, как я, вообще, недостижима. Наверное.
Вот что значит один поцелуй?
Ничего же. В фильмах или сериалах про подростков все постоянно целуются. Это часть жизни. Вроде как. Никаких культурных заморочек, связанных с поцелуями в иштарской культуре нет. Я даже в сеть полезла и ничего не нашла. Выражение симпатии и романтического интереса – не больше.
Но вот с чего Каи решил, что мы теперь встречаемся, мне не понятно. Не то, чтобы я была против. Но с чего он это взял? И не решит ли после какой-нибудь моей не самой удачной фразы или действия, что я таким образом решила с ним порвать?
Сложно играть в игру правил, которой ты не знаешь. Особенно, если правила эти неписанные, и всем, кроме тебя понятные. Признаться же в собственном невежестве страшно. Потому как не понятно как на это отреагирует мой новоявленный парень. Вдруг, решит, что я маленькая, раз не понимаю «взрослых» вещей? Или разочаруется?
Еще остается животрепещущий вопрос на тему: на что мне, вообще, сдался парень? Его появление несколько не вписывалось в мои планы на ближайшее будущее. Да, Каи мне нравится. Но наши отношения казались мне одновременно самым правильным, что может быть и огромной ошибкой.
С одной стороны, мне хотелось брать от жизни все, что она может мне дать, все, чего я недополучила за последние одиннадцать лет.
С другой – было тревожно. Привязаться. Прикипеть душой к моему зеленоглазому соседу, чтобы через пару месяцев он уехал учиться, а я снова осталась одна. Не то, чтобы меня тяготило одиночество или пугали отношения на расстоянии. Я их настолько смутно себе представляла, что бояться этого просто не могла.
Но уверенность в том, что я поступаю разумно, отсутствовала напрочь. Может не просто та красотка предпочла брак, сомнительному, на ее взгляд, счастью тех самых отношений. Хотя в отличии от нее, у меня нет здесь по-настоящему близких людей, нет амбиций, которые можно удовлетворить лишь в иштарской столице, даже каких-то воспоминаний, связанных с этим городом, нет. Я, вообще, не привязана к какому-то определенному месту. Моя работа требует лишь сетевого подключения. А так… могу жить хоть в мегаполисе, хоть в глуши какой-нибудь орбитальной станции.
В ситуации, когда тебе нечего терять, есть свои плюсы.
Все равно терпеть Лидию сколько-нибудь долго я не собиралась. Она меня уже, окончательно, достала. Максимум до конца лета тут поживу. А потом, к вящей радости мамы с папой, перееду куда-нибудь. Что мне стоит временно обосноваться где-нибудь поблизости от Каи?
Мои размышления о будущем прервал входящий вызов от доктора Форджера.
– Привет, коллега, – улыбнулся он. – А тут с тобой кое-кто хочет поговорить.
Рой передал кому-то планшет. И я увидела, как за него ручками-веточками хватается изможденная девочка. Синюшная кожа. Белесые губы. Жуткие синяки под глазами.
Жуткое зрелище для неподготовленной психики. Правда, меня этим не испугаешь. Я нечто подобное в зеркале видела последние одиннадцать лет. Но все равно.
– Здравствуйте, – малышка почти шептала. – Спасибо, что вы меня вылечили.
Я лишь растерянно кивнула в ответ. А девочка улыбнулась и закрыла глаза. Видимо эти нехитрые действия вытянули из нее все силы.
Планшет Роя перехватил мужчина, которого обнимала хрупкая женщина, удивительно похожая на мою юную пациентку.
– Добрый день, доктор Стат. Мы вряд ли сможем подобрать слова, чтобы выразить нашу признательность за то, что вы для нас сделали. И если когда-нибудь вам понадобится помощь. Любая помощь, просто, дайте нам знать.
– Не стоит, – мне было неловко. Я вообще, не любила слушать похвалу или благодарности. А уж в этом конкретном случае, тем более. – Рада, что ваша дочь жива. Но не стоит. Это моя работа.
Нет, я вполне отдавала себе отчёт в том, что спасла девочке жизнь. Там, действительно, счёт уже шел на часы и минуты. Баг программы жизнеобеспечения. Печально, но такое случается. Большая удача, что критическое состояние было выявлено не слишком поздно. В целом, мне даже с основной задачей справиться удалось. Пациент пришел в сознание. А это само по себе говорит о том, что работа выполнена не так уж плохо. Если же считать, две менее удачные попытки лечения, за которые с родителей Авроры стрясли небольшое состояние, то даже хорошо. Но и ошибка, раздражающая самим фактом своего существования, имела место. В такой ситуации я бы предпочла принцип: никаких почестей – никакого осуждения.
Рой считал иначе. Мой бывший наставник, не то, что бы хотел меня переделать. Скорее, он пытался оградить меня от того, что считал своими ошибками.
Я понимаю: им движет забота и привязать. Мне иногда кажется, что Рой любит меня гораздо больше, чем родители. Если мои родители, вообще, меня любят. Но в такие моменты мне хочется, чтобы он занялся своей жизнью и отстал от меня. Одна проблема – Лейла тот ещё трудоголик и детей пока не планирует. А жаль.
– Ну и зачем? – спросила я, когда доктор Форджер вышел из палаты.
– У тебя есть некоторые проблемы с интеграцией в социум и адаптацией.
Эта его манера меня, если честно, бесит. И я давно бы послала его… далеко, если бы не была сама к нему привязана сильней, чем к кому-либо на свете.
– Я не хочу общаться с пациентами или их родными. Особенно в таких ситуациях.
– Ты боишься и избегаешь людей, – «открыл» мне глаза Рой.
Да, боюсь. Но это же не повод вышибать клин клином.
– Что не мешает мне нормально выполнять мою работу. – Я стараюсь говорить холодно и жёстко. Но на моего старшего коллегу это не производит ни малейшего впечатления. Его мои попытки отстоять личные границы никогда не останавливали. Если он сегодня решил причинить тебе немного добра, проще смириться и потерпеть. Потому, что он абсолютно уверен в своем праве меня воспитывать. Ведь никто другой этим, по его мнению, не занимается.
– Это мешает тебе жить. Ты прячешься от них, ныряя с головой в работу, отгораживаясь протоколами. Или я не прав? Докажи. Сколько новых знакомых у тебя появилось за последний месяц? Считаем только тех, кому ты сказала больше, чем "Здравствуйте. Рада знакомству. Всего хорошего".
– Четыре.
Рой иронично вздернул бровь. Но я была невозмутима. Друзьям Каи я сказала значительно больше трёх фраз. Там целая лекция по биологии была.
– Неплохо. С кем из них ты планируешь продолжить знакомство?
– Со всеми. – Тут я почти не лукавлю. Знакомство, правда, планируют продолжить парни. С химией и ксенологией у них такие же трепетные отношения, как с биологией. Как они только образовательный минимум получили с такими-то знаниями? – У меня даже парень появился. Кажется.
– По-моему, я слышу сомнения в чем-то голосе.
– Уверена, что он появился. Но не знаю куда применить это иррациональное явление. Он появился слишком неожиданно. Я не была к этому готова. Но Каи мне очень нравится.
– Ты что-нибудь придумаешь. Я в тебя верю.
Приятно, конечно. Особенно, когда я сама в себя не верю. И не понимаю, как вести себя в этом идиотским мире здоровых людей. Порой мне хочется вернуться в свою палату, из которой мне так хотелось сбежать все эти годы. Там, по крайней мере, все просто и понятно. Нет необходимости гадать, что одеть на свидание. Или думать о том, как себя вести, чтобы понравиться. Страх все испортить или потерять мне был тогда неведом. Все самое худшее, что могло со мной случиться, уже случилось. А тут все так… запутано.
– Астрид, если тебе потребуется помощь, мы с Лейлой всегда рядом.
– Спасибо. Не надо переживать. Я справлюсь. Может быть, перед этим я еще сотню раз сбегу от проблем в работу, но вы же сами предупреждали. Многое у меня не будет получатся сразу. А процесс адаптации – штука небыстрая.
Глава 7
Ли Каи
Я честно планировал ухаживать за Астрой, как положено. Кино. Походы в кафе. Прогулки в парках или по побережью.
Но с прогулками как-то не заладилось. Она уставала после десятка шагов. А превращать свидание в изматывающий марафон мне совсем не хотелось.
Кино Астрид не любила.
Кафе оставались единственным, жизнеспособным вариантом для романтического свидания.
И чем больше я стремился произвести хорошее впечатление, тем сильнее отстранялась. Мне начало казаться, что она с истинно исследовательским интересом наблюдает за иштарцем в естественной среде обитания. И ощущения были, скажем так, не из приятных.
Мы зашли в мою любимую кофейню, чтобы немного перекусить. Астрид ела шесть раз в день строго по часам, объясняя это тем, что Рой ее убьет, если она этого делать не будет.
На вопрос, кто такой Рой, она ответила: бывший наставник, который до сих пор курирует ее программу восстановления. Потому, что себя лечить как-то не принято.
– Понимаешь, – рассказала Астра мне два часа назад, набрасываясь на вафли с абрикосовым сиропом. – Пациент – это всегда пациент. Даже, когда он – доктор. Трудно быть абсолютно объективным по отношению к себе. Это что-то вроде дополнительного предохранителя.
Говорят, бывшие имеют свойство появляться именно в те моменты, когда к встрече с ними ты готов менее всего. Но даже в кошмарном мне я не мог себе представить, чем чреват второй за наше свидание поход в кафе.
Практически вместе с нами в зал вошла Нана с женихом. И вот хоть убейте, не верю я, что подошла она, просто, поздороваться. Да и зачем ей это могло понадобится?
Скорее уязвленное самолюбие не позволяло видеть меня с другой так скоро. Ее походка, взгляд и жесты говорили о том, что здесь она с одной единственной целью – доказать себе и окружающим собственное превосходство.
Жених, ее сопровождавший, не был для этого препятствием. Она буквально напросилась на приглашение разделить наш столик.
Но надменный взгляд и снисходительная улыбка, которая взбесили меня, от Астрид отлетели, как капли дождя от стекла. Она продолжила изучающе рассматривать, теперь уже, Нану. Без внимания не осталось ничего. Одежда. Выражение лица. Поза.
Однако, меня это внимание заставило поежиться. Так разглядывают экспонаты в музее или животных в зоологических парках, но не смотрят на живых людей. Казалось, Звездочка сейчас сорвётся с места, чтобы обойти ее вокруг и воскликнет: "Какая занимательная живая скульптура".
И принесенный заказ ее от созерцания отвлек не сильно. Хотя, может апельсиновый пудинг проигрывал вафлям, которых здесь, к ее разочарованию, не подавали?
В некотором роде спас положение спас спутник Наны:
– Лера Стат, счастлив снова видеть вас, – не заметив на ее лице ни малейших признаков узнавания, он решил представиться. – Акио Лиран. Мы встречались на приеме в консульстве Терры.
Астрид словно бы проснулась. С нее слетело состояние отстраненного созерцания. А на лице расцвела радостная улыбка, от которой мою бывшую буквально перекосило. Хотя, может статься, дело было в том, насколько лер Акио был заинтересован. Он даже подвинул свой стул ближе к Астре.
– Я хотел вам написать, но раз уж представился шанс поговорить лично… Я приглашаю вас присутствовать на пресс-конференции, посвященной центру "Сэйери". Вы, как никто другой, сможете донести до зрителей его важность. Мне кажется, что не только крупные пожертвования от частных лиц, но и небольшие от неравнодушных граждан, смогут помочь расширить возможности этого проекта.
– Конечно. Я буду рада помочь вам всем, чем только возможно.
– Вы уже совершили два чуда. Это очень много значит для всего центра и меня лично.
– Такие "чудеса" – моя работа. Кстати, на Терре есть несколько проектов по сбору пожертвований от граждан. Сеть кофеен "Карамель" предлагает своим клиентам купить маленькую конфету-маршмелоу в виде сердечка. А "Мир цветов" предлагает белую ленту, которой украшают букет. Все полученные средства идут в несколько фондов один из которых "Подари мне жизнь". Вы не хотите запустить аналогичный?
– Пожалуй, это тот опыт, который нам следовало бы перенять. Но он требует времени.
– Зато приносит стабильный доход. У людей входит в привычку покупать благотворительную атрибутику. В этом его отличие от разовых акций, которые могут на старте дать большую прибыль, но уже через несколько недель, ну в крайнем случае, месяцев, она почти сходит на нет.
– Нам нужно с чего-то начать. У вас нет никаких идей на этот счёт?
– Не знаю даже. Может быть что-то вроде лотереи "Лилии для Сэйери"? Предложить людям собрать виртуальный букет для Сэйери, рассказав ее историю. А на сайте центра поставить счётчик "цветов-пожертвований". А через месяц среди участников этой акции можно разыграть одно или несколько ваших украшений. Недорогих, но памятных. Вы могли бы сделать на них гравировку в виде лилии.
– Благодарю за ценную мысль. – Акио улыбнулся и склонил голову в знак признательности. – Как это мне самому не пришло в голову?
– Ну, что вы. Я рада быть полезной столь благородному делу, у истоков которого стоит ваша семья.
– Дорогой, – Нана влезла в первую же образовавшуюся паузу, с показной нежностью проведя кончиками пальцев по запястью жениха. – Лере Стат вряд ли так уж интересна благотворительность. Это не вежливо – заставлять милую барышню скучать.
И с такой укоризной смотрит на него, будто именно он ее к нам притащил. А мужчина тяжело вздыхает, словно бы сокрушаясь несовершенством мира и гладит Нану по плечу. Но в этом жесте мне видится жалость.
– Какая глупость. – Голос у Астры тихий, но твердый. Акио Лиран кивает, непроизвольно выдавая свое согласие с данным утверждением. А потом виновато улыбается, как бы извиняясь за все: свою реакцию и отсутствие мозгов у его невесты. – "Сэйери" – очень важный общественный проект.
– Благодарю за то, что уделили мне время. И прошу прощения, если нарушил ваш отдых разговорами о работе, – тон лера Акио выражал вежливое сожаление. – Но для моих родителей "Сэйери" значит очень много. Это их боль и надежда.
– Понимаю. – Астрид величественно кивнула. – Неизлечимо больной ребенок – огромная трагедия. Мне жаль, что им пришлось столкнуться с этим. Но они нашли в себе силы преодолеть боль потери и смогли найти утешение в помощи другим. А это уже спасло немало жизней и спасет во много раз больше.
– Они будут рады познакомиться с вами.
– Как и я.
Нана не понимала, что происходит. В ее планы входило лишь получше рассмотреть девушку рядом со мной и убедиться в собственном превосходстве. И оно было очевидным… на первый взгляд. Болезнь не красит никого. Но у человека есть не только внешность. Внутреннюю составляющую никто не отменял. Астра только на первый взгляд кажется обычной. Серая посредственность в шестнадцать не станет врачом. Исключительность же притягивает людей.
Для моей бывшей подружки стало неприятным сюрпризом оказаться в тени той, которую она сама посчитала едва живым огоньком. Как и то, что Астрид смотрит на нее как на дорогой, но бессмысленный аксессуар человека, с которым она говорит. Это заставляет Нану злиться. А сдерживать раздражение у нее нет никаких сил. Но благовоспитанная лера не может выказывать столь неподобающие ее статусу эмоции. Поэтому она достает из сумочки смарткомм.
Я почти не удивляюсь тому, что через несколько секунд мне приходит уведомление о полученном сообщении:
Нана: "А ты недолго был один".
"Напомнить тебе, кто кого бросил?"
Нана: "И что не нашлось никого посимпатичней этой доходяжки?
"Ты выбрала другие отношения.
Потому тебя не должно волновать с кем остался я.
Живи своей жизнью".
Нана: "Она похожа на мокрого котенка. Нескладная дурочка.
Хотя и пытается строить из себя умницу".
"Ты к ней сейчас ревнуешь меня или своего жениха?
Он ведь каждое ее слово ловит."
Нана: "Над тобой станут смеяться, а ее – жалеть.
Ведь будь она, действительно, умна, сделала бы что-нибудь со своей внешностью.
Выглядеть так… просто неприлично".
"Какое отношение это имеет к тебе?"
Нана: "Милый, мы ведь встречались.
Сплетни о тебе и твоей…
новой девушке затронут и меня.
Это будет… неприятно".
"Не станешь их распускать – не затронут.
Я серьезно. Мы расстались. У тебя есть жених.
Думай о нем, а не о том, насколько красива моя будущая жена".
– Дорогая, нам пора, – Лер Акио поднялся со своего стула и подал руку невесте.
Когда они нас оставили, я, признаться, выдохнул с облегчением. Но когда Астрид перевела на меня любопытный взгляд и невинно поинтересовалась, что это было, мне захотелось прикрыть лицо руками.
– Зачем было к нам подходить, если она испытывает такой негатив, находясь рядом со мной? И почему, кстати, она данные эмоции испытывает? Мы ведь даже не знакомы.
Я сначала подумал, что она издевается, но не было в ее речи кокетства или наигранной непосредственности. Просто интерес.
– Дело не в тебе. Ее просто задело то, что я не страдаю от разрыва с ней.
– Но это же… честно? Она ведь тоже не страдает. Даже замуж выходит, если я правильно поняла. Почему ты должен страдать?
– Нана не склонна отдавать другим то, что считает своим, даже если ей это уже не нужно. Разумной составляющей в данном поведении можно не искать. Как логики и справедливости.
– Человек – не может быть собственностью. Что значит "отдавать другим"?
– Не в прямом смысле, конечно. Это субъективное переживание. Несмотря на то, что она решила наши отношения прекратить, полного эмоционального разрыва еще не произошло. Ты же понимаешь, что такое отношения? – задал я риторический вопрос. Ну, это я думал, что риторический, пока Астра с присущей ей прямотой не ответила:
– Очень смутно. Теорию изучила, но, если честно, не уверена, что все поняла верно.
– Романтические отношения, как правило, характеризуется добровольными взаимными обязательствами, – начал я с трудом подбирая слова. – Такими, как верность, например.
– И это нормально, – Астрид нахмурилась и оттолкнула от себя недоеденный пудинг. – Пойдя на измену, ждать от бывшего партнёра верности?
– Нана считает себя достаточно красивой, чтобы ожидать подобного.
– Привлекательные люди имеют лишь права, а обязанности должны ложиться на других? Или они не подвергаются социальному осуждению за аморальные поступки по причине той самой привлекательности?
– Нана избалована. Она считает, что все мужчины вокруг должны быть у ее ног. И любить ее даже тогда, когда не любит она. То же самое касается обязательств. Это не общее правило, а индивидуальная черта.
– Ты ее любишь?
– Нет.
– А любил?
– Нет, – ответил я честно, хотя и предвидел вопрос, который последует за этим:
– Но вы встречались. На чем тогда были построены ваши отношения?
– Любовь – это очень сложное чувство. Оно не рождается в одно мгновение. Ему нужно время, чтобы вырасти и окрепнуть. Каждый из нас, в то время, только учился любить.
– Это издевательство, – сказала Астра с некоторой долей обреченности в голосе. – В книгах все было значительно проще. Не то, чтобы я была в этом экспертом. Просто по настоянию Лейлы, читала не меньше одной в месяц. Для гармоничного развития. Двадцать шесть уже набралось. Но что-то мне подсказывает, что художественная литература – плохой путеводитель по жизни. Или сами книжки попались бракованные? Но их же Лейла выбирала. А она совсем уж ерунду советовать бы не стала.
Глава 8
Астрид Эрден Стат
И что люди находят в свиданиях? Я невероятно уставала от этого "милого" времяпровождения. И не только физически. Эмоционально общение с Каи меня невероятно изматывало.
Раньше я за неделю столько времени не проводила с людьми, сколько у меня выходит за день. И уже одного этого хватало, чтобы падать без сил.
Да и со стрессоустойчивостью, как верно заметил Рой, у меня проблемы. И вот странность. На работе это тоже отражалось, но со знаком "плюс". Заставляло собраться и действовать. Экстренные ситуации, которые, многих ввергали в ступор, меня отчего-то заставляли думать в разы быстрее. Да и стрессы не работе были простыми в основании своем и привычными, что ли.
Я знала, что стоит на кону, что будет, если я ошибусь и не успею эту ошибку исправить. Об обратной стороной своей профессии я знала не понаслышке. Говорят, у каждого врача есть свое маленькое кладбище из тех, кого ты не смог спасти. И оно будет лишь расти. Потому, что вылечить всех статистически невозможно. Я с этим, наверное, даже смирилась.
Но "обычная" жизнь меня доводила до отчаяния своей нелогичностью. Здесь есть неписанные правила, неисполнение которых строго карается, но которые далеко не все обязаны исполнять. Условиями этой головоломки было все: пол, возраст, социальное положение и даже внешность. Приходилось гадать, достаточно ли я красива или пока с моей внешностью я не могу рассчитывать на верность?
Или дилемма с возвратом. Биологически я считаюсь ребенком. И дело не только в возрасте. Физические показатели у меня, как у подростка. Но для получения медицинской лицензии, мне нужно было пройти процедуру эмансипации. Юридически я считаюсь взрослой. И это противоречие пока мне жизнь лишь осложняет. Я сама не понимаю к какой категории себя следует отнести.
Лейла – единственная женщина, к которой я могла бы обратиться за советом, рекомендовала просто жить, ни в чем себе не отказывать и меньше думать о всяких глупостях.
– Ты многим заплатила за собственное выздоровление. – сказала миссис Форджер на прощание, когда они с Роем провожали меня в космопорту. – Много себя лишила. Этого уже не вернуть. Но время детства ещё не упущено. Делай то, что хочешь и плевать, что там подумают другие. Если у тебя появится желание купить кукольный домик, съесть целый торт или пойти в кино на самый глупый детский мультик, не вздумай сказать себе, что слишком взрослая для всего этого. Если возникнут другие… более взрослые желания…
– Любовь моя, – прошипел Рой, пытаясь испепелить супругу взглядом.
На что Лейла закатила глаза и недовольно буркнула:
– Ты ханжа и зануда. Она понимает разницу между "взрослыми" и "идиотскими" желаниями. Но если настаиваешь… – женщина снова обернулась ко мне и продолжила. – Астрид, алкоголь, наркотики и незащищённый… я подчёркиваю, что лишь незащищённый секс – это не то, что тебе нужно. Но все, что за пределами данного списка, ждёт тебя. Слушай свое сердце. Ничего не бойся. И иди вперед.
А может, правда, позвонить Лейле? Может она подскажет, что происходит в этом странном мире взрослых здоровых людей?
Сегодня мы отправились к океану. Сначала, планировалась лекция по химии, а потом купаться и загорать. Хотя, я планировала научиться плавать. Но к нашей, настроенной на учебу компании, присоединились девушки. На процесс получения знаний они действовали настолько разлагающе, что мне стало понятно, почему в дорогих частных школах предпочитают частично раздельное обучение. Конечно, полностью изолировать детей среди представителей своего пола – идея, скажем так, не самая разумная. Да и развитию творческого потенциала способствует расширенный круг общения. Но точные науки лучше постигать без участия отвлекающих факторов.
Барышни оказались достаточно красивыми, чтобы не утруждать себя образованием. Даже базовым. Потому, что одна из них очаровательно хлопая глазками поинтересовалась, что такое «химия»? Я, разуверившись в качестве иштарского образования, даже объяснила.
Но, как на дуру они смотрели почему-то на меня, заявив, что это «так скучно».
– Да кто, вообще, в здравом уме будет сидеть за учебниками, когда можно весело провести время? – спросила зеленоглазка имя которой я, признаться, не запомнила. То ли Мира, то ли Мара. Или Мера?
– Те, кому нужно учиться, чтобы не вылететь из высшего учебного заведения после первых же тестов. Например, врачи. Это те люди, которые вас лечат, разрабатывают генные и физиологические модификации. В том числе, косметические.
– Кое-кому не помешала бы парочка, – зло прошипела она с презрением оглядывая меня.
– Через полгода вы меня не узнаете. А ведь и вам, я уверена, рекомендовали проявить терпение. Ведь скорость негативно влияет на качество модификаций. И если бы вы врачей слушались, а не полагали, что умнее всех, то смогли бы избежать ряда проблем. У вас пострадала печень, я предполагаю. Желтый оттенок кожи вы вынуждены маскировать автозагаром. Пожелтевшие склеры не так заметны из-за цвета радужки. А синяки под глазами не способны скрыть никакие корректоры.
– Наглая малолетка! – зло рявкнула она. Встала и продефилировала прочь. Подружки удалились следом, сказав, что я невоспитанная особа и нахалка. А потом с извиняющимися улыбками вслед за ними удалились парни.
Со мной остался только Каи, но чувствовал себя он себя, видимо, не очень комфортно, поэтому задал вопрос:
– Почему ты сказала, что через полгода тебя будет не узнать? Ты планируешь…
– Модификацию? Нет. Просто, я болела. Очень долго болела. У меня дефицит веса. Волосы и ногти ломаются. И куча других симптомов, которые… сам понимаешь, не делают меня красивей. Примерно через полгода моя программа реабилитации будет завершена. И я внешне буду больше соответствовать своему биологическому возрасту.
– Это здорово. Не то, чтобы ты мне не нравилась сейчас. Ты очень красивая. Я просто рад, что ты выздоровеешь окончательно.
– Каи, – я на мгновение запнулась, но не отступать же сейчас. – Почему иштарки такие агрессивные? Это культурная особенность? Я, конечно, читала, что ненависть к терранцам у вас заложена на инстинктивном уровне. И побороть данную биологическую неприязнь крайне сложно. Эта теория достаточно популярна. Но, на мой взгляд абсолютно антинаучна. Сплошные спекуляции и имитация научного подхода к проблеме. Но абсолютное большинство девушек, с которыми я общалась здесь, проявляют враждебность. Там это объяснялось внутренней биологической завистью генно-модифицированных потомков колонистов к представителям изначальной расы.
– Астрид, – произнес парень, как-то подбираясь, словно готовясь к ссоре. – Прости, но я, кажется, тебя не понимаю.
– Бред, если подумать. Несмотря на всю популярность этой ерунды. Как "Penisneid"* Или принципы антипрививочного движения. Какая может быть "биологическая зависть"? Но конспирологические теории выдвигаются как раз для того, чтобы люди не думали. Тут, как мне кажется, имеют место социо-культурные причины агрессии.
– Э… – Каи смотрел на меня с каким-то диким выражением и от того его резкие черты не стали мягче. Но раскосые глаза, принявшие форму идеального круга, нужно признать, смотрятся забавно.
– Почему у твоих соотечественниц я вызываю стойкую агрессивную реакцию?
– Потому, что отличаешься. – Ответ быстрый, как будто бы заранее заготовленный. Или очевидный. Всем, кроме меня.
– Значит всё-таки ксенофобия. Интересно. Это принято среди женщин всех возрастов или только молодых? Или тренд затрагивает большинство иштарцев?
– Да нет же! Не ксенофобия. Дело не в расе или внешности. А, прости, в тебе. Ты отличаешься не потому, что терранка. То есть, и поэтому тоже, но дело в другом. Я не знаю, как это объяснить, чтобы было понятно. Но ты ведёшь себя… необычно. Это не хорошо, и не плохо. Твое поведение не вписывается в привычные модели, что вызывает… неприятие.
– А что со мной не так?
– Я не говорил, что с тобой что-то не так.
– Но ведь если я не могу вписаться в социум, то, наверное, со мной не все в порядке?
– Иштарское общество достаточно традиционно. Без фанатизма скандарцев, но все же это более выражено, чем на Терре. Социальным группам приписывается определенное поведение. Младшие проявляют уважительное отношение по отношению к старшим. Это общественная норма.
– Мой социальный статус, даже по стандартам вашего, такого традиционного общества выше, чем у них. Разве нет? Я завершила обучение и уже работаю. Причем работаю на социально-значимой должности. Или у вас не принято уважать врачей?
– Ты выглядишь, как ученица старшей школы, а не как врач. Это сбивает с толку. Те, кто о твоём статусе осведомлен, принимают данное поведение, как должное. А те, кто не в курсе, полагают высокомерной выскочкой.
– Ты тоже так подумал? Когда мы впервые встретились.
Он хотел соврать. Я видела. Даже глаза отвёл, но все-таки нашел в себе мужество ответить честно:
– Да. Прости.
*Penisneid – одно из положений классического психоанализа Фрейда, согласно которому девочки ощущают свою ущербность из-за того, что их репродуктивные органы отличаются от мужских. Прим. автора.
