Текст книги "Бенни и омар"

Автор книги: Йон Колфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Как бы… после тьмы… солнце, нет солнца, – Бенни попробовал зайти по-другому.

Омар рассмеялся, похлопывая его по спине.

– Бинни!

– Я Бенни.

– Na’am, na’am. Бенни, – Омар указал рукой куда-то над его головой. – Кукурузные хлопья Келлог: солнечный завтрак.

Бенни взглядом проследил за пальцем Омара: «ну, наконец-то, – подумал Бенни, – рука, на которой больше мозолей, чем на моей». Грейс надо бы взглянуть на этого парня. Тогда, может быть, она оценит его немного повыше. Наконец Бенни отставил эти мысли в сторону и сфокусировал взгляд на том, куда указывал Омар.

– Что? Большая чёрная яма?

Там что-то рычало. Низким усиливающимся с каждым мгновением рыком. Даже сквозь подошвы Бенни почувствовал распространяющуюся вокруг вибрацию.

– О, нет! Это лев, – выдохнул Бенни, высоко поднимая свою клюшку.

Омар понял слово «лев», должно быть, видел его по Диснею или где-то ещё. Он смеялся так сильно, что чуть не выплюнул собственные лёгкие. Омар с трудом передал комментарий Бенни остальному Собачьему Отряду. Эти так долго ржали с подвыванием, что в конце концов вынуждены были поголовно сесть на землю и выкурить по сигарете.

– Давайте, смейтесь, умники. Надеюсь, что оттуда выйдет Симба и откусит головы тем из вас, кто больше всех веселится.

Омар довольно потер нос и с сочувствием положил руку на плечи бедного ирландского дурачка.

– Солнечный завтрак, – снова произнёс Омар; и свет пришёл.

Бенни узнал запах дизельного топлива. Это был экскаватор. Большой, жёлтый экскаватор с резиновыми колёсами. На крыше его кабины был установлен огромный прожектор.

– Скоро взойдёт солнце, – произнёс Омар.

– О, заткнись, – сказал Бенни, но не смог сдержать улыбку. Когда ты в кругу приятелей ожидаешь начала игры, всё становится возможным.

Итак, их было шестеро против шести. Стоя в воротах, Бенни окинул взглядом членов своей команды. Резкий свет прожектора делал их похожими на ожившие статуи. Кто-то принёс старый, потрепанный мяч, замотанный изоляционной лентой, и они двинулись к центру поля. Как и всё остальное в Тунисе, без спора тут ничего решить было нельзя.

Мальчишки принялись оскорблять друг друга и показывать красноречивые жесты. Пока они что-то обсуждали между собой, какой-нибудь пронырливый мелкий пацан вполне мог бы воспользоваться случаем и забить гол в открытые ворота противника. И тогда бы разразился абсолютно новый скандал. Спустя какое-то время были выдвинуты четыре или пять предложений, и все начали спорить друг с другом. Некоторым ребятам всё это настолько надоело, что они прикурили по новой сигарете.

Бенни только-только задремал, когда первый мяч пронёсся мимо него. Он его даже не заметил, просто мяч, пролетая мимо, задел его локоть. Бенни вскрикнул от боли. Эти парни, безусловно, умели играть, когда входили в раж. По сути это было что-то в стиле «Бразильские парни из трущоб». Потрёпанный мяч и босые ноги, пытающиеся выполнить всевозможные движения из Высшей Лиги. Они делали подачи головой, проходы, нырки. Неудивительно, что у некоторых из этих ребят были плоские лбы и осоловелые глаза. Наверняка это было всё равно, что отбивать головой камень.

Омар, конечно же, был в самой гуще, пиная этот твёрдый шарик так, будто он был воздушным. Они могли бы забить хоть четыре или пять сотен голов, но важнее было сделать это красиво, а не просто загнать мяч в ворота мимо вратаря. Пасы делались по желанию. Каждый из игроков был полон решимости пройти с мячом из одного конца «поля» в другой, а затем попытаться забить, выполняя при этом фигуры высшего пилотажа. Это тоже мало кому удавалось. А у Бенни так вообще не было ни шанса.

Спустя какое-то время Бенни начал чувствовать себя неловко. В частности из-за вот этого мал?го. Это был огромный долговязый парень с бросающейся в глаза пустотой на месте передних зубов. Он проложил себе путь к воротам и внутренней стороной ступни послал мяч мимо Бенни. Затем, неприятно ухмыльнувшись, он проехался по земле на животе где-то десять-пятнадцать ярдов. Бенни досчитал про себя до десяти. Можно подумать он проделал три тысячи миль только для того, чтобы его унижали.

Вдобавок они начали делать ^панну (43), как будто всего предшествующего было недостаточно. Они отводили ногу назад и затем пробивали мяч между ступнями Бенни. Бенни почувствовал, что его лицо пылает от смущения так, что, казалось, способно расплавить фосфатную пыль, покрывающую его. А потом настало время кульминации – худшего из худшего, такого, что заставит любого спортсмена начать подумывать о харакири. Тунисские ребята начали его жалеть! Они стали пробивать небольшими осторожными пасами и демонстрировали преувеличенное недовольство, когда ирландец отбивал мяч. Внезапно Бенни осознал, почему некоторые люди не любят спорт. Если ты плохой спортсмен, он совершенно не доставляет удовольствия.

Омар время от времени подбегал к нему, чтобы быстро подбодрить его, показав поднятый вверх большой палец, а затем опять затеряться в толчее. Бенни кривил рот в презрительной усмешке, показывая, что такого исключительно замечательного времяпрепровождения у него никогда не было. К сожалению всё, что Омар мог увидеть из-за толстого слоя пыли, были зубы. Зубы приравнивались к выражению счастья. Ну, что ж, отлично.

В конце концов, похоже, всё сводилось к пенальти, скорее всего, потому, что никто здесь не имел представления о том, какой был счёт. Бенни был рад передышке, в то время как другой вратарь явно был обеспокоен исходом. Даже простое стояние в воротах делало его частью игры. Омар, бродил неподалёку, в зубах у него была зажата очередная прикуренная сигарета. Бенни оставалось надеяться, что химическая пыль вокруг не была легковоспламеняющейся.

– ^Мабрук (44), – сказал он с энтузиазмом.

– Да-да, конечно, – сказал Бенни. Ему был знаком подобный тон. Он сам же использовал его сотни раз, поощряя никудышных вратарей.

Омар положил руку на плечи Бенни и повёл его к самодельной границе поля. Видимо, это означало, что Бенни следует посидеть в сторонке. Его удаляли, когда напряженность игры усилилась. О, какой позор.

– Попридержи-ка коней, парень, – сказал Бенни, топая обратно к воротам. – Если я достаточно неплох для начала, то и для конца вполне подойду.

Слышал бы сейчас Отец Барти, как он сражается за то, чтобы остаться на футбольном поле. Бенни выхватил свою клюшку из груды свитеров.

– Ничего, если я использую это?

Омар скривился. Честно говоря, он не хотел обижать своего нового друга. Но как можно остановить футбольный мяч какой-то палкой? К тому же, он должен будет пересказать предложение Бенни своим приятелям. Он пересказал. Прители рассмеялись. Ну, в действительности, рассмеялись – это мягко сказано. Скорее, некоторые из них от смеха чуть легкие не выплюнули.

– Хватит ржать, ребята, – сказал Бенни, уверенность вернулась к нему, стоило только прикоснуться к деревянной рукоятке. И естественно, первым, кто захотел попробовать забить гол, был тот самый парень без передних зубов. Он изобразил рукой волну на случай, если Бенни его не узнал.

Бенни широко расставил ноги, держа клюшку на уровне колен.

– Целься между ногами, – сказал он. – Я разрешаю.

Тунисец отступил на несколько шагов. Он вытащил сигарету изо рта, где она была зажата между парой широко отставленных друг от друга зубов. Бросив её в пыль, он небрежно затушил тлеющий конец голой ступнёй.

Бенни поморщился. Как и все остальные, включая этого долговязого.

«Завтра у тебя там будет великолепный волдырь», – подумал Бенни. Хочешь казаться крутым – будь готов платить за это.

Прежде чем ударить по мячу, беззубый взял небольшой разбег. Теперь, когда у Бенни в руках была его клюшка, отбить мяч казалось до смешного просто. Он направил мяч вверх, удерживая его на рабочей поверхности за счёт его вращения. Быстро глянув в сторону других ворот, он аккуратно подкинул крутящийся мяч повыше и запустил его со всей оставшейся в его хилых руках силой. Парень-вратарь другой команды, предпочёл просто убраться с траектории полёта. Гол точно в сетку. Если бы она там присутствовала. Бенни улыбнулся. Отсосите, сопляки! Вот вам моё возмездие. Омар завыл и сжал Бенни в объятиях, оторвав его от земли. Футболисты, что тут скажешь.

Беззубый сразу же начал протестовать, и спор возобновился. Бенни знал, что правила игры против него. Не было ни единого шанса, что засчитают гол, забитый вратарём, которому пробивают пенальти. Но ЭТИ могли и засчитать, учитывая их симпатизирование чужим талантам.

И они засчитали. Ничего удивительного – невозможно не засчитать ТАКОЙ гол. И теперь всем не терпелось посмотреть на клюшку поближе. А затем и попробовать ударить ей по мячу. Наблюдая за тем, как эти парни абсолютно по-дурацки замахиваются клюшкой и при этом не попадают, Бенни вспомнил себя, когда ему было всего четыре. Это было чертовски здорово – вот так вот превраиться из лузера в профи всего за пару секунд.

Кто-то из ребят открыл чёрный пластиковый пакет и пустил по кругу хлеб-пита. Они отрывали большие куски от лепёшек и запивали их мутноватой водой из старой бутылки из-под Кока-Кола. Бенни прекрасно осознавал, что не должен пить эту таинственную жидкость, и что была велика вероятность, что какой-то части его организма придётся за это платить. Он даже предпринял попытку отказаться от предложенной бутылки, но ребята отказов не принимали. К тому же тем, кто протянул её Бенни, был Беззубый. Как он мог ответить «нет» этому парню после того, как обратил его подачу против него же?

Бенни пришло в голову, что он не был так счастлив с тех пор, как покинул Ирландию.

Омар подбросил его обратно до ограды. Они сидели вдвоём наверху стены, любуясь заревом завода ЕвроГаз.

– Омар, где твоя семья? – спросил Бенни. Потом он попытался перевести это на телевизионный язык. – Ну… ^{Гомер Симпсон} (45)?

Омар склонил голову.

– Опять! – прокомментировал он, ударив себя ладонью по лбу.

– Ну, хорошо… Ты – Барт. Гомер и Мардж?

Теперь маленький тунисец понял.

– Нет Гомера. Нет Мардж.

Его взгляд тут же преисполнился печали. Бенни пожалел, что задал этот вопрос. Омар опустил глаза и стал смотреть на железнодорожный переезд. Три зелёных огонька, расположенные треугольником, были единственным освещением железной дороги, ведущей в Гейбс.

Он глубоко вздохнул.

– Гомер, Мардж: ^{Паровозик Томас} (46) – бум.

Бенни сглотнул. Быть тунисцем очень непросто. И иметь мопед внезапно показалось не таким уж большим плюсом. Бенни не знал, что сказать. Но даже если бы и знал, всё равно не смог бы это перевести.

– Лиза, – произнёс Омар.

– Что?

– Гомер, Мардж – бум. Лиза: несчастный случай, ^{Надежда Чикаго} (47).

Значит, была ещё и сестра. В какой-то больнице. Конечно, он мог совершенно неверно понять всё, что говорил ему этот странный малый. Бенни оглянулся через плечо. Двор перед домом семьи Тафт был всё ещё освещён. Возможно, был ещё шанс вернуться домой раньше Ма и Па.

– ^Bonzwar (48), Омар, – сказал он, спрыгивая со стены на сторону посёлка Мархаба. – Мне надо идти, пока родители не вернулись домой.

– Bonsior, Бинни, – повторил Омар. – Ждём вас завтра…

– В то же время, на том же канале, – закончил фразу Бенни. Он явно начал к этому привыкать.

Глава 7 ТЕПЕРЬ ЭТО ЛИЧНОЕ

Стоило Бенни снова почувствовать себя человеком и начать строить различные мелкомасштабные планы, как вода, которую он не должен был пить, решила вернуться тем же путём, которым попала к нему в организм, чтобы сказать «Привет!». Что ж, к счастью для Бенни он не подхватил малярию или что-нибудь другое из букета серьёзных заболеваний. То, что он заработал, было длительной и довольно мучительной… скажем так: хорошо, что он к тому моменту уже добрался до туалета.

Бенни не рисковал выходить из дома до самого воскресенья. И даже по прошествии нескольких дней ощущал небольшую слабость из-за вынужденной малоподвижности и недавнего недомогания. На улице, как и всегда, было сущее пекло. В синем небе не было ни облачка. И Бенни в данный момент являл собой персонажа одного из тех мексиканских вестернов, где Клинт Иствуд смотрит с прищуром сквозь колеблющийся от жары воздух на какого-нибудь парня, в которого собирается всадить пулю. Бенни открыл свою бутылку с водой. Он пришёл к выводу, что отныне носить с собой свой собственный источник воды будет, наверное, полезней для здоровья. Он надеялся добраться до стены, ни с кем не столкнувшись. Во-первых, его организм был ещё не готов к неожиданным столкновениям. Во-вторых, потому, что большой процент жителей посёлка Мархаба очень хотели насадить его голову на ближайший частокол.

Но беспокоился он зря. Все были заняты, наблюдая за игрой в футбол. Опять футбол. От него никуда нельзя было деться. Отец Грейс был одним из игроков. Даже Пата Шоу вытащили на поле, и он стоял там в своём джемпере с символикой ЕвроГаза, имея довольно глупый вид. Джессика топталась у самого поля и болела за них. Дети сгрудились недалеко от края футбольной площадки. В отличие от нормальных детей, которые стараются избегать любой активности с участием их родителей, эти девочки даже соорудили ^{фанатки} (49), чтобы подбадривать своих отцов. Ощущение совместного семейного уикенда дополнялось остатками куриного барбекю и шоколадного чизкейка, оккупировавшими столики, стоящие в тени.

Бенни сощурился. Что-то отсвечивало прямо ему в глаза. Он проследил взглядом источник блеска. Ответом ему был пристальный взгляд Мохаммеда Гама, от лысины которого и отражался солнечный свет. Бенни уклонился от луча в сторону.

– Эй, Гама, кепку надень, – крикнул он охраннику через лужайку. – А то слепит. Жутко!

Ответа он не получил, кроме уже закономерного сердитого взгляда, и прогулочным шагом направился к заброшенной стройплощадке. За ним никто не следил.

На площадке виднелась часть лестницы, вывалившаяся на землю деревянная рама, уложенные неровным рядком бетонные блоки, из земли торчали железные прутья, создавая эффект трассы для слалома, и, конечно же, здесь была бочка. Бенни раскрутил обесцвеченный теннисный мяч на рабочей поверхности клюшки, глубоко вдохнул и побежал, позволив ручке свободно болтаться у самой земли. Он взлетел по лестнице, нырнул в дверной проём, обогнул железные прутья подобно лыжнику на трассе и, в качестве завершающего штриха, ударом отправил мяч прямо в бочку. Во все стороны победным салютом полетели хлопья ржавчины.

– Отлично, парень, – выкрикнул Бенни, пот тёк с него ручьями. Но потом он вспомнил о Финале Ирландии, и настроение снова испортилось. На следующей неделе, в это же время Уэксфорд будет принимать участие в самом важном матче, какой только может быть, – а он застрял в Африке, наблюдая за тем, как его отец играет в футбол.

Приближение очередной порции хандры было прервано негромкими хлопками в ладоши. На стене сидел Омар, аплодисментами выражая своё восхищение его преодолением пересечённой местности с препятствиями.

– Как делишки, Омар?

– ^{Kif halek} (50), Бинни?

– Я – Бенни.

Омар украдкой огляделся и спрыгнул на железобетонную сваю. Он кивнул на клюшку для хёрли.

Бенни улыбнулся.

– Тебе придётся попросить об этом, Омар.

Омар протянул руку, пошевелив пальцами.

– У тебя рука чешется, что ли?

Омар нахмурился.

– А… нужен кредит, обратитесь к экспертам.

– Так тебе нужен кредит. На что?

Это было уже слишком для Омара. Он прыгнул вперёд, нагнув голову. Но Бенни хорошо знал, как противостоять подобному приёму. Он отступил в сторону и, когда Омар полетал мимо, врезал по его хвостовой части.

– Хёрли, – произнёс Бенни, поднимая клюшку.

– Ху-рели.

– Нет, идиот. Хёрли.

– Хёрлейный идиот.

Над этим нельзя было не рассмеяться. Что Бенни и сделал.

– Вот, держи, – сказал он, передавая клюшку. – Тебе надо пройти по лесенке, через тот дверной проём и вокруг прутьев.

Омар непрерывно кивал, следуя взглядом за пальцем Бенни.

– Na’am, – сказал он.

– Ну, ты даёшь! Это тебе не топор, знаешь ли.

– Топор, знаешь ли.

– Продолжай в том же духе, попугай хренов.

– Идиот, – парировал Омар.

Покачав головой с притворной безнадёжностью, Бенни попытался продемонстрировать Омару правильный хват.

– Гляди, ты хватаешься своей ведущей рукой за самый конец, видишь? Тут. Правильно. А другую руку клади сверху. Молодчина.

Омар взял мяч, и положил его на рабочую поверхность клюшки. Мяч тут же скатился.

Бенни зааплодировал.

– О, молодчина. Отличная работа.

Омар что-то проворчал. Попробовал снова. Безуспешно. Выдав фразу, похоже, на арабском матерном, маленький тунисец блосил мяч и ключку на землю.

– Плохо, – сказал он со злостью. – ^{Лекс Лютор} (51). Обычные чистящие средства.

– Ну, конечно, – презрительно усмехнулся Бенни. – Плохой хёрли. Плохой мяч.

– Идиот!

– Смотри и учись, – Бенни поднял брошенный инвентарь и начал небрежно подбрасывать мяч клюшкой. – О, да, это так трудно! Так трудно, что я ща расплачусь, как какя-нибудь балерина.

Омар попробовал атаковать иначе, и на этот раз Бенни был недостаточно быстр. Они рухнули на отвал, сцепившись как два медвежонка. Омар, хоть и был маленьким, сражался как загнанный в угол барсук. Но в конечном счёте Бенни удалось его придавить.

– Перерыв, – произнёс он, запыхавшись.

– Рекламная пауза, – согласился Омар.

Он направился к стене, жестом показав Бенни следовать за ним. Бенни осторожно забрался на насыпь.

– Омар, никакого Стадиона Уэмбли?

– Na’am.

– Что это значит? Na’am: никакого Стадиона Уэмбли – да, или na’am: никакого Стадиона Уэмбли – нет^? (52)

Естественно, Омар был озадачен. Он был бы озадачен, даже если бы говорил по-английски.

– ^Mafi (53) Уэмбли, – сказал Омар, качая головой.

Значит, mafi – это «нет». Так и запишем.

– ^{Tres bien} (54), – произнёс Бенни. Гармония могла бы им гордиться.

Омар ногой отпихнул индюшку в сторону.

– Mafi Уэмбли, – продолжил он. – Нынешний ассортимент, ^Тетли (55).

– Что?

– Тетли. ^{Оо в Тайфу} (56). Аромат свежемолотого кофе без труда.

– Na’am, Омар.

Видимо, пришло время чаепития.

Они втиснулись в лачугу Омара. Температура внутри напоминала духовой шкаф. Омар вытащил вентилятор и воткнул его в поломанный удлинитель. Немного поискрив, мотор кашлянул, и поломанные лопасти подали признаки жизни.

– Прямо ураган какой-то.

Омар кивнул.

– ^{Foster’s Ice} (57), – сказал он, рыская на полках в поисках стаканов.

Бенни заметил телепрограмму, лежащую под видеомагнитофоном. Его сердце ёкнуло, но потом забилось ровнее. Не было никаких шансов, но он всё же вытащил её. На этот месяц. Даже не надейся. Ты же в Африке. Трясущимися руками он неловко пролистнул программу. Последнее воскресенье августа. Евроспорт – теннис, лыжный спорт, ^{тяга трактором} (58). Бенни передёрнуло. Ради Бога, тяга трактором! А на самую важную игру во вселенной они даже внимания не обратили. Он просмотрел другие спортивные каналы и перелистнул страницу с упоминанием о своём матче прежде, чем осознал, что увидел. «Стоп», – сказал ему мозг. – «Назад и чуть выше». Он так и сделал. Скай спортс 3. Три пополудни по Гринвичу, чтобы это ни значило, прямой репортаж Финала Ирландии по Хёргингу! Скай 3. Он сунул программу Омару под нос.

– Омар! У тебя этот канал показывает?

Ноль реакции.

– Ну… телевидение?

– Na’am.

– Скай… БиБиСи… MTV?

Омар тут же подхватил:

– Евроспорт… СиЭнЭн… ЭнБиСи…

– Да. Оно самое! Na’am. А Скай у тебя есть?

– Скай?

– Да, Скай! – Бенни уже терял самообладание. Он ткнул в программу. – Смотри сюда, Омар, идиот.

– Идиот, Бинни.

– Хорошо… Посмотри. Вот здесь. В три часа. Финал Ирландии.

– Не англизи?

Ничего удивительного, что они подумали, что он умеет играть в футбол.

– Не англи-изи-и. Я… этот… ирландизи.

– А!

– Омар! Скай 3.

Маленький тунисец проследил за пальцем Бенни, поняв наконец смысл фразы.

– А! Ски!

– Скай, Ски. Без разницы.

Омар покачал головой. И добил:

– Mafi Ски.

Бенни знал, что это была правда. У них в посёлке этот канал тоже не показывал. Так что навряд ли у Омара с его пиратской системой он принимался. Особенно если учесть, что подключена она была, скорее всего, к сети Мархаба.

– Mafi Ски ^ici (59), – теперь Омар воспользовался аж тремя языками! – Тунис Ски!

– Да пофиг, – Бенни потерял всякий интерес.

Но Омар решил, что демонстрация просто необходима. Он включил раздолбанный телевизор.

– Бинни, – сообщил он торжественно, указывая на экран. – ЭнБиСи.

Всё, что смог увидеть Бенни, были помехи.

Омар взвизгнул как свинья, которая потеряла своих поросят. Он начал лихорадочно переключать каналы. Ничего. Везде буря помех. Омар был подавлен. Он прокручивал каналы. Снова и снова. В конце концов Бенни был вынужден вырвать пульт у него из рук.

– Успокойся, приятель. Это же всего лишь телевизор.

– Mafi TV, – прохрипел Омар.

– И не говори. Mafi Чемпионат Ирландии тоже.

Глаза Омара превратились в щёлки.

– Гама! – прошипел он.

– Что? Мохаммед Гама?

– Na’am. Гама! – Омар изобразил ножницы, перерезающие кабель.

– Так значит, тебя тот лысик отрубил.

Безусловно, такое нельзя было спустить с рук. Это было похоже на персональный вызов.

– Рэмбо, – произнёс Омар.

Бенни кивнул.

– Первая кровь. Теперь это личное.

Они отлично друг друга поняли.

В воскресную ночь надо было отправиться спать пораньше. У Бенни руки чесались от нетерпения.

– Я пошёл спать, – объявил он в пятнадцать минут десятого.

– Можешь остаться и досмотреть соревнование по тракторной тяге, если хочешь, – сказал Пат Шоу.

– Тракторной тяге! – насупился Бенни. – Ну да, это же вообще даже не спорт.

– Ну, как хочешь.

Старшие Шоу никогда не возражали, если Бенни уходил, предварительно известив об этом. Но всё же некоторая настороженность регулярно в них просыпалась.

– Значит, ты собираешься лечь спать, да, милый?

– Именно это я и сказал, разве нет?

– Нет причин для подобного тона, Бернард. И ты примешь душ, прежде чем лечь в кровать, не так ли? – Джессика встала с кушетки цвета «расстройство желудка – в подарок». С выражением лица а-ля ^{Флоренция Найтингейл} (60), она сжала Бенни в розово-махеровых объятиях.

– Спасибо, Бернард, – произнесла она.

– За что, Ма… мам?

– О… Не знаю. За всё. В эти выходные ты был таким хорошим мальчиком. Не приставал к своему брату. Не влипал в неприятности.

Бенни ощутил себя полнейшим слизняком.

– Знаешь, поначалу мы не думали, что ты вообще захочешь вписаться в окружающую обстановку.

Пат Шоу поднял банку Celtia, местного пива, в направлении Бенни.

– Ещё одна такая же неделя, и я бы сказал, что это отличный шанс для твоих карманных денег вернуть свою актуальность.

Это был тонкий ход. Родители знали, что эта неделя была критической. Одному Богу известно, как поступит Бенни на фоне того, что вынужден пропустить Финал Чемпионата Ирландии. А карманные деньги были величайшим стимулом. Он не получал их со времени небольшого происшествия прошлым летом, связанного с разбитым окном. Это означало, что осмелившись выйти сегодня ночью, он рисковал больше, чем просто здоровьем. Он рисковал деньгами!

Джордж, услышав такое, наверное, рухнул бы на колени, изливая слова благодарности из своего льстивого рта. Но Джордж – это Джордж, а Бенни – это Бенни. Бенни просто что-то проворчал и поплёлся в ванную. Надеяться на то, что он мог бы подвести Омара, было бы верхом глупости. Парень так на него рассчитывал.

Ма и Па все никак не могли отправиться спать. Как будто поспорили между собой, кто дольше просидит. Есть такие люди, которые готовы смотреть по телеку всё подряд. Но в конце концов они отправились на боковую. Ма как обычно полчаса соскабливала с лица макияж, а Па вырубился раньше, чем она хотя бы добралась до постели. Бенни подождал ещё десять минут, прежде чем вылез через окно.

Посёлок был хорошо освещён. Большие светящиеся сферы уличных светильников балансировали на тоненьких алюминиевых ножках. Его партнёр ожидал его, стоя за бочками.

– Добро пожаловать на второй раунд, – прошептал Омар. Всё, что смог увидеть Бенни, были глаза и зубы, поскольку Омар намазал лицо чем-то вроде чёрной грязи.

Маленький тунисец был экипирован, как боец «морских котиков». Вокруг его туловища было обернуто несколько длинных коаксиальных кабелей. И Бенни определённо не собирался спрашивать, где он их взял. На голове у него красовалась бейсболка. Тоже чёрная. На поясе болтался самодельный ремень «а-ля Бетмен» с прикреплёнными к нему всевозможными инструментами. И довершал эту картину висевший на шее на шнурке оранжевый нож фирмы Стенли.

– Боже правый, Омар. Это же тебе не «Миссия невыполнима».

Весело насвистывая саундтрек из фильма, Омар начал намазывать на лицо Бенни что-то вязкое. Бенни, который в своё время перечистил огромное количество бутсов, сразу же понял, что это.

– Крем для обуви! – пробормотал он. – Ну, сейчас ты у меня получишь.

– Бенни, идиот.

– Я тебе дам – идиот, – сказал Бенни, пытаясь отчистить язык о зубы.

Омар уставился Бенни в лицо.

– Эм… Омар, Бинни… ^{Би Джиз} (61).

– Чт…?

– Би Джиз. Омар, Бинни, Би Джиз.

– Ты имеешь в виду, что со всей этой гадостью, намазанной где только можно, мы похожи на братьев?

– Братья, Бинни?

– Да… Na’am. Би Джиз. Братья.

Как только с этим разобрались, Омар тут же сосредоточился на деле. Он плотно сжал губы, пряча за ними свои предательски белые зубы, и сильно прищурился. Замаскировавшись таким образом, он прошмыгнул в деревню. Бенни поплёлся за ним. Они направились к радиорубке, держась в тени оливковых деревьев. На посту было, наверное, охранников восемь, но никто из них не ожидал каких-либо неприятностей. А даже если бы и ожидали, шансы, что кучка взрослых обнаружит пару мальчишек со способностью к скрытным операциям уровня Бенни и Омара, приближались к нулю. Исключение составлял, разве что, Мохаммед Гама. И угадайте, где он был? Сидел аккурат снаружи радиорубки. Прямо под спутниковой антенной. И взгляд у него был очень бдительный. Даже если бы через стену сейчас повалила орда взбешённых фанатиков, коротко подстриженные волосы Бенни не встали бы дыбом так, как от вида Мохаммеда.

– Он просто огромный, – выдохнул он.

– Чемпион в тяжелом весе, – прокомментировал Омар. – Бесспорный.

Даже при столь скудном освещении было легко вообразить, сколь сильные повреждения нанесут твоей задней части жуткого вида ботинки на ногах Мохаммеда.

– ^{Капитан Сиско} (62), – сказал Омар, кивая на охранника.

– Майкл Джордан, – согласился Бенни. Припав к земле и рассматривая эту гигантскую глыбу лысой агрессии, Бенни вдруг понял, что как раз сейчас ему ещё один враг будет, пожалуй, совсем не кстати.

– Игра окончена? – в надежде спросил он.

Омар был ошеломлён.

– Конец? Mafi конец. Переходим к плану Б.

– Плану Б?

– Na’am. План Бинни.

– Мой план. Но у меня нет плана.

– Na’am. План Бинни. В и П.

Бенни покраснел под слоем крема для обуви. В и П. Взлом и проникновение. Его план.

– Mafi В и П, Омар. Много злого вуду.

Комментарий про вуду – это был уже некоторый перебор, но Омар его даже не услышал. Он мчался, огибая школу сзади. Секунда – он как гончая перемахнул через забор и уже петлял между турниками. Бенни кинулся за ним. Когда он наконец его догнал, тунисец сидел на корточках, прячась за углом дома. По крайней мере здесь, в тени стены, окружающей посёлок, они были скрыты от глаз и смертоносных намерений Мохаммеда Гама.

– План Б? – тяжело дыша, проговорил Бенни.

– Na’am, – Омар показал ему несколько жестов рукой из арсенала военных обозначений.

– О’кей, Арнольд, – хмыкнул Бенни.

Омар прошмыгнул во двор.

– Что ты делаешь, Омар? Ты знаешь, что со мной отец сделает, если нас тут поймают?

Омар проигнорировал его вопрос, пытаясь извлечь жёлтый газовый баллон из бетонного гнезда. Бенни ничего не оставалось, как только помочь ему. Ведь максимум, чего смог бы добиться этот малый – это уронить баллон на себя. Они откатили баллон в сторону. Бенни слегка тряханул его. Пустой. По крайней мере, смерть от взрыва им не грозила. Он повернулся к Омару, но того и след простыл.

– Омар, – прошипел он. – Вернись, ты, мелкий паршивец.

Ну, и куда пропал этот малец? Бенни услышал какое-то шебуршение в бетонной коробке из-под баллона и понял, что Омар как-то сумел туда втиснуться. Затем он увидел дыру в гипсовой, или очень похожей на гипсовую, стене площадью в квадратный фут. Этот безумец был уже в доме.

Стараясь не обращать внимания на стоящую перед глазами картину несущегося на него жирного, волосатого работника в усиленных металлическими пластинами ботинках, Бенни последовал за ним. Омар был на кухне, разматывал принесённый с собой кабель.

– Kif halek, Бинни?

– Шшш! Тихо ты, здесь же кто-то живёт.

– Mafi шшш! Город-призрак. Сюрприз, сюрприз, сюрприз, никого нет дома!

Бенни страстно надеялся, что в данный момент английский Омара был точен. Он быстро заглянул в гостиную. Мебель полностью отсутствовала. Этот дом был нежилым. Он вздохнул с облегчением. Ну, так или иначе, спасибо хоть за это.

Омар кромсал старыми плоскогубцами один конец принесённого коаксиального кабеля. В углу гостиной из стены торчал ещё один кабель. Омар подсоединил к нему свой.

– Мне нравится, когда планы совпадают, – торжественно сообщил он.

– О, отлично сказано, прямо в точку, – проговорил Бенни с сарказмом. – И конечно, ты понятия не имеешь, что только что сказал.

Омар извлёк из своего пояса рулон изоленты и раз двадцать обмотал ей место соединения проводов.

– Никаких проблем, – пробурчал он, проверяя свою работу.

Что ж, теперь у них была линия связи с основной антенной. И если бы они могли просто протянуть провод обратно через стену без необходимости сохранения скрытности, их миссия была бы выполнена.

Проблема состояла в том, как провести кабель сечением в четверть дюйма через дом, десять футов газона и стену и при этом не быть пойманным с поличным охранником-психопатом. Первая часть была простой. Бенни встал коленом на край коврового покрытия и отогнул его. Подслоя под ним не оказалось, и клей, если где-то и присутствовал, то лишь небольшими пятнами. Омар быстро уложил кабель, заправляя его под кромку коврового покрытия. Таким образом они добрались до двери в кухню.

Там маленький тунисец вытащил из своего пояса ещё один инструмент. Это был кухонный нож с истёртым кончиком. С помощью него он расшатал стенную розетку и просунул нож через образовавшуюся щель. В стене было сквозное отверстие. Бинго. Они были на кухне.

Здесь по периметру размещались шкафы для посуды, отставая от стен на ширину труб. Это было даже слишком просто. Омару только и надо было, что нырнуть в это узкое пространство и проползти вдоль стены. Потом оставалось просто следовать вдоль газовой трубы наружу. Бенни уже и вспомнить не мог, из-за чего так беспокоился в самом начале. Они ведь ничего плохого не делали! Самое большее, в чём его можно было бы обвинить – это в том, что он помог бедному африканскому мальчику приобщиться к роскоши стран Первого Мира. Па сам бы так поступил. Несомненно, поступил бы.