Текст книги "Бенни и омар"

Автор книги: Йон Колфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Дыра в стене за гнездом для газового баллона была всё ещё незагорожена. Он проскользнул в неё, как хорёк – в нору.

– Омар! Эй, Омар.

Ответа не последовало. Очевидно, его всё ещё игнорировали. «Сейчас не время для подобных капризов», – подумал Бенни, выкарабкиваясь из-за кухонного гарнитура. Маленький тунисец всё ещё был в спальне, сидя на кровати, склонившись над своей сестрой.

– Омар. Живее! Ты должен убираться отсюда!

Он схватил Омара за плечи и развернул к себе. Бенни ожидал получить в ответ удар или, на крайняк, разъярённое лицо. Но Омар ничего этого не сделал. Он даже больше не сердился. У него в голове оставалось место только на беспокойство о сестре. Его лицо под слоем грязи было бледным, а глаза бесцельно блуждали. Сейчас он выглядел на все пятьдесят лет.

– Бинни, – выдохнул он. И Бенни понял, что они снова были друзьями.

– Огромная mushkela, Омар. Самир здесь!

Омар, вздогнув, будто засунул пальцы в розетку, пришёл в себя.

– Sidee Асаад! Посёлок Мархаба?

– Na’am. Да. Да!

Омар принялся мягко будить сестру. Её веки задрожали, и она открыла глаза. Взгляд у неё был дикий, как у ничего ещё не соображающего младенца, только-только научившегося ходить и неожиданно попавщего в оживлённый людской трафик.

– Кахина, – произнёс Омар. – ^{Andee mushkela} (153).

Кахина ничего не сказала. Как и на протяжении последних трёх лет. Если бы создатели одежды брэнда «Mothercare» увидели, что дальше проделал Омар, они бы тут же и без лишних слов взяли его в свою команду дизайнеров. Сорвав с себя рабочий комбинезон, который он где-то раздобыл, он быстро засунул в него Кахину, а рукава и штанины связал попарно крепкими узлами. Звук застёгивания молнии, подъём, пара шагов – и Кахина оказалась зафиксирована на своём брате, который сейчас походил на какое-то странное сумчатое животное.

– Shuf, – произнёс он, улыбнувшись впервые за долгое время.

– Ловко!

– ^{Телепортируй нас, Скотти} (154).

Бенни кивнул.

– Пора выдвигаться.

Времени на манёвр через потайной лаз не оставалось. Вместо этого, Бенни запрыгнул на кровать и открыл окно.

– Живее. Пошли.

Новый пассажир Омара никак не повлиял на его подвижность. Омар вскочил на кровать и вылез в окно, ни разу не коснувшись рамы. Бенни последовал за ним.

– Бенни.

– Что?

– Бенни!

Бенни? Омар никогда не называл его Бенни.

Грейс стояла в двух шагах от них, уперев руки в бока, и смотрела на него более чем недружелюбно.

– Мы договорились.

– Я знаю.

На это не было времени.

– То есть ты хочешь просто сбежать с этим пацаном?

– Здесь происходит много всего, чего ты не понимаешь, Грейс.

Грейс в обвинительном жесте направила на него палец.

– Я так и знала, что ты врал! Знала! Тогда ты дернул бровью. А ещё всю дорогу смотрел на свои ботинки.

– Дёрнул бровью?… Как бы то ни было, я не сбегаю. Я дойду только до стены. Вернусь через минуту.

– Что ж, твоё место будет уже занято, – она взглянула на Омара. – Что это с ним? Он что, берененный?

– Нет, это его сестра, Кахина.

– Его кто?

– Это долгая история. Сейчас на это нет времени.

– Assalama, – сказал Омар. Он попробовал отвесить поклон, что чуть не закончилось для него падением лицом вниз. – Зовут Бонд. Джеймс Бонд Омар.

Грейс хихикнула.

– А он довольно милый для хулигана.

– Бинни, feesa!

– Знаю, уже иду.

В отдалении уже слышались крики.

– Sahbee! ^{Давай станцуем. Хей-хо, Счастливчик!} (155) – Омар дальше ждать не мог. Он пошёл прочь, направляясь прямиком к кортам для игры в сквош.

– Грейс. Мне пора идти!

– Зачем? С тобой или без тебя, быстрее он передвигаться не сможет.

Бенни уже бежал за Омаром, крикнув через плечо:

– Стена! Он не сможет перебраться через стену с мелкой.

– С кем?

– С девочкой! – он побежал с максимальной скоростью, бубня себе под нос. – Боже Всемогущий. Можно подумать эти шотланцы когда-нибудь выучат английский.

– Это ты говоришь не по-английски, – парировала Грейс.

Бенни от неожиданности чуть не полетел носом вперёд. Грейс бежала с ним рядом. Для неё это оказалось совсем нетрудно.

– Правильно говорить не «шотланцы», а «шотландцы». ⁽¹⁵⁶⁾

Бенни смутился. Вот бы мальчишки у него на родине поржали! Девчонка не отстаёт от его темпа. Да ещё при этом с ним разговаривает.

Посёлок был нескончаемый. Складывалось впечатление, будто они бежали через всю Голландию. Из каждого переулка по догоре появлялись охранники. В своих синих комбинезонах они были похожи на железные опилки. А Омар был магнитом. Самир на своём пикапе двигался по дороге, окружающей посёлок кольцом. Парочка наиболее ленивых охранников схватилась руками за его кузов. Они уже было решили, что это, вероятно, самая блестящая идея, которая когда-либо их посещала, пока Самир не подпрыгнул на первом же «лежачем полицейском».

При всём при этом и охраники, и Гама – все кричали что-то в рации. Бенни стало интересно, с кем это они говорят. Ведь, похоже, все они сейчас преследовали беглецов… Тренажёрный зал! В тренажёрном зале всегда находился один охранник. Должно быть, они пытаются его добудиться.

Омар выкладывался по-полной, но сами посудите, как долго можно поддерживать темп, когда твою шею оттягивает девять фунтов живого веса? Бенни, собрав все силы, какие только мог, прибавил ходу, взрывая гравий дорожки своими фирменными Reebok. Грейс не отставала ни на шаг. Они подхватили Омара под мышки.

– Гиперпространственный двигатель, – с трудом выговорил Бенни.

Омар смог только кивнуть в ответ. Он уже не мог говорить.

Теперь прямо по курсу была быстро приближающаяся решётка радиатора пикапа. Больше всего она напоминала прущую на них громадную конструкцию из стальных лезвий. Вот уже позади руля стало возможно рассмотреть лицо Самира. При желании Бенни мог бы даже сосчитать все зубы во рту у директора. Надо полагать, это был нехороший признак.

У них за спинами длинные ноги Мохаммеда Гама с каждым шагом покрывали целые метры. Он больше не пытался координировать действия своих подчинённых. Он хотел поймать Омара лично. Пот градом катился по лбу Бенни, так что он возблагодарил Бога, что тот одарил его густыми бровями.

Впереди замаячил тренажёрный зал. У дорожки, блокируя им путь на стройплощадку, стоял охранник. Бенни знал этого парня. Один из любимчиков Мохаммеда. Огромный и волосатый, как обезьяна, с бородой и полным отсутствием передних зубов. И словно этого набора было мало для полного «счастья», родители в добавок «одарили» его именем Турки.

Турки наконец заметил их и встал поперёк дорожки, широко расставив ноги, как борец сумо. Бенни отделился от группы.

– Эй, Турки, – прокричал он, с неописуемым наслаждением переходя на свой язвительный тон.

Выплюнув сигарету, Турки зарычал. Не так уж часто выпадает шанс на законном основании пару раз врезать кому-нибудь из этих европейцев. Бенни побежал прямо на него. Этот парень напомнил ему одного из защитников из Бриджтауна, с которым ему довелось столкнуться на игровом поле. Одно сжатие его огромных волосатых пальцев способно было разорвать человека пополам.

Бенни скакал вокруг охранника как белка, увёртываясь от его захватов. Это был один из его знаменитых не до конца продуманных планов действия. Ты подбегаешь, а потом… ну, придумываешь что-нибудь, причём желательно прежде, чем Турки раздавит твой череп, как ^{Од Джоб} (157) – мяч для гольфа. Грейс и Омар смогли прорваться, так что по крайней мере этого он добиться смог. Бенни как раз поздравлял себя с успехом, когда ладонь Турки легла ему на голову. Она как вантуз обхватила его череп. Бенни перед внутренним взором уже видел, как от давления у него глаза выпрыгивают из глазниц. Самое время для не совсем честной контратаки.

Самый любимый грязный приём Бенни – обманный манёвр с резкой сменой курса – был им однажды применён против Гамы. Он не только действенный, но и унизительный для противника. Второй, близкий по эффективности, – фиксация и сбив плечом. Было не так уж много опытных игроков, которые попадались на него. И если такое всё же происходило, они обычно не были склонны к тому, чтобы позволить своему оппоненту живым услышать финальный свисток. Хотя для Турки это должно быть вновинку. Бенни с силой наступил пяткой на ногу тунисца и толкнул его плечом. В обычной ситуации он сдвинул бы этого парня не больше, чем на пару дюймов, но когда одна твоя нога пришпилена к земле, ты летишь вниз, как мешок картошки.

Обогнув тренажёрный зал, Бенни помчался прямиком к стройплощадке. За спиной пикап, юзом затормозив на стоянке, обдал его затылок дождем из гравия. Времени оставалось в обрез. Ну, по крайней мере, Бенни согревало душу осознание, что он смог купить маленькому тунисцу минуту времени на то, чтобы перебраться через стену. Ведь, скорее всего, он больше никогда не увидит Омара.

Разве что этот идиот будет просто стоять и тупо смотреть на ограду. Невероятно, но именно этим он и занимался.

– Омар! – с трудом переводя дыхание, проговорил Бенни. – Что, ради всего Святого…?

Омар обернулся, лицо его было очень испуганным.

– Бинни, Khouya. ^{Mafi К2, выпаренный свежий мясной Bovril} (158).

Перевод: нет горки. Отвал засохшей грязи исчез. Гама, видимо, решил, что в таком случае никакой очередной межнациональной дружбы не возникнет. И судя по ошеломлённому взгляду Омара, это скорее всего произошло уже после того, как оба Бен Али решили занять коттедж в посёлке. Бенни попытался что-нибудь придумать, но все его идеи замыкались на нём же. Он кожей чувствовал, что преследующие их уже совсем близко. Омар был в отчаянии. Грейс плакала. Можно ли что-то предпринять, чтобы задержать погоню? Что они сделают с Омаром, если поймают его?

Бенни сделал то, что напрашивалось само собой. Он подпрыгнул, чтобы ухватиться за кромку стены. Отличный взлёт… но плохое приземление. Он врезался в бетон, больно приложившись бедром, но зато смог перебросить локоть. Мохаммед уже заворачивал за угол. Голос его был ясно слышен.

Это был отличный шанс для Бенни. Он с полным правом мог сползти вниз на землю. И никто бы его не упрекнул в том, что он не делал мужественных попыток помочь своему другу. Бенни взглянул на лицо Кахины, видневшееся у Омара под мышкой. И подтянул себя на верх стены.

– Быстрее, – сказал он, протягивая вниз руку. – Давай мне ребёнка! Feesa!

Омар уже освобождался от самодельной сумки-кенгуру.

О, нет! Только не бросай её! Омар подбросил извивающийся тюк вверх. На деле он оказался более чем тяжёлым. Всё-таки это была девятилетняя девочка. Бенни поймал завязанные узлом рукава, и вес свёртка чуть не сбросил его со стены. Отовсюду до них доносился топот множества ног охранников. Бенни не сомневался, что если Мохаммед и его дружки схватят его, они не преминут воспользоваться электрошокерами. Он отклонился назад, пытаясь собственным весом скомпенсировать вес Кахины. Она была чем-то вроде балласта, большим кульком мёртвого груза. Это всё равно, что пытаться поднять одной рукой мешок картошки.

– Держитесь, мэм, – сказал Омар. – Помощь уже в пути.

Бенни знал, что Омар не сможет запрыгнуть. Его ноги были не такие длинные, как у Бенни. Они были обречены. Если конечно тунисец за полсекунды не объяснит Грейс принцип преодоления препятствия с упором ноги на сплетённые руки. Но Омар поступил проще.

Аккуратно, как только мог, он поставил шотнандскую девочку на четвереньки у самой стены, затем наступил ей на спину и взобрался на вершину. Ну, что за джентельмен!

Омар подхватил Кахину как раз в тот момент, когда связки Бенни уже готовы были лопнуть. Они вдвоём с трудом затянули её наверх и укутали, как говяжью грудинку. Внизу же события развивались с бешеным темпом. Мохаммед перехватил Грейс прежде, чем она смогла присоединиться к ним. Она кричала и отбивалась, молотя его руками по груди. Снизу на мальчиков по-арабски орал Самир. Его лицо было искажено яростью. Подручные Гамы подсаживали друг друга на стену, но долгие месяцы сна украткой на рабочем месте и дешёвых сигарет отрицательно сказались на их физической форме. Они валились назад, как мухи с ветрового стекла. Мохаммед передал Грейс Самиру. Он собирался лично попробовать вскарабкаться.

– Walahi, – выдохнул Омар.

Он спустился по внешней стороне ограды. Бенни перебросил Кахину через край и попробовал упереться, предвидя резкий толчок. Но насколько хорошо можно упереться, сидя верхом на стене? Они с Кахиной напару рухнули вниз, где не было даже индюшки, чтобы смягчить их падение. Хорошо ещё, что упали они на относительно мягкий песок, а не на жёсткий обнажённый камень. Омар снова надел на себя импровизированную сумку-кенгуру с Кахиной внутри прежде, чем Бенни сумел встать. Он нырнул в какую-то колючую поросль кустарника и выкатил оттуда мопед.

– ^Inshallah (159), – вознёс Омар молитву, перекидывая ногу через кусок паралона, обтянутый велюром, который заменял сиденье.

Гама продолжал трудный подъём на стену. Над кромкой уже виднелись его локти и верхняя половина головы. И эта половина явно не лучилась от счастья. Байк завелся с первой попытки.

– Al-hamdu li’llah! – обрадовался Омар, давя на педаль газа.

– Бинни! – крикнул он. – Feesa!

– Emshee, – выговорил Бенни сквозь кашель. – Езжай, ну же!

Омар газанул, но продолжал удерживать байк на тормозе, как собаку на привязи.

– Mafi езжай! – он указал подбородком на стену. – Shuf.

Бенни оглянулся. Мохаммед уже перебрасывал ноги через кромку стены. Его огромные ботинки всем своим видом выражали готовность нанести тяжёлые телесные повреждения. На нижней половине лица охранника была написана такая же ярость, что и на верхней. «Ярость» – это ещё слабо сказано. Он орал, брызжа слюной, и всего лишь несколько мгновений отделяли тощую шею Бенни от того, чтобы на ней сомкнулись руки Гамы.

– Бенни Шоу! – выкрикнул он.

Для Бенни это всё решило. Гама знал его имя и знал, где он живёт. Пришло время уйти со сцены. Позже он как-нибудь всё устроит. Бенни запрыгнул на мопед. Омар отпустил тормоз в тот момент, когда задница его друга коснулась сиденья. Они помчались прочь по пустыне, следом за ними на высоту десяти футов взлетали клубы пыли.

Каким-то образом, сквозь весь окружающий шум, Бенни мог слышать плач Грейс. «Вот теперь ты точно влип, парень», – сказали маски. И они были правы. Он ещё ни разу в жизни не попадал в столь крупные неприятности. Всё было настолько паршиво, что он даже не мог с уверенностью сказать, что из того, что он натворил, было самым ужасным.

Кахина смотрела на него через плечо своего брата. Её глаза не были ни счастливыми, ни печальными, просто открытыми. Вместо того, чтобы ощутить гордость уставшего героя, которая, как вы могли бы подумать, должна была бы посетить его после спасения девочки, Бенни просто желал никогда больше её не видеть. Пытаясь спрятаться, он зарылся лицом в пропитанную фосфатами куртку Омара.

Глава 13 ДЮКИ ИЗ ХАЗЗАРДА

⁽¹⁶⁰⁾

Бенни до конца своих дней будет в мельчайших подробностях помнить последующие несколько дней. Эти дни были слишком шокирующими, чтобы просто их забыть. Они верхом на мотоцикле направились в город. Это на самом деле был словно другой мир. Повсюду, куда ни падал взгляд, царила нищета.

Омар не останавливался, прокладывая путь среди криков и гула голосов, мимо серых зданий и резко пахнущих лотков. Бенни закрыл глаза, но всё равно картинку у него в голове рисовали дизельные выхлопы, запахи специй и окружающий шум.

Омар свернул с торгового ряда на боковую улицу. Здесь здания были уже не столь высокими. Большинство из них не было даже достроено. Однако от заселения это никого не останавливало. Семьи въезжали сразу, как только один ярус был построен. И тут же вывешивали стираное бельё или привязывали снаружи к красному блоку шлакобетона телевизионную антенну. В один прекрасный момент асфальт и вовсе пропал, уступив место укатанной глине, запылённым пальмам и опунции по обочинам.

И когда Бенни уже начал подумывать о том, что его кости и хрящи вот-вот превратятся в кашу, Омар выключил зажигание. Бенни сполз с мопеда, гадая, сможет ли он когда-нибудь снова свести колени вместе. Они оказались где-то на окраине города. Группа учеников начальных классов шла домой к селу в отдалении, а какой-то грязный с головы до ног ребёнок тащил за задние ноги из канавы овцу.

Они остановились перед гаражом, по размеру больше похожим на кабину общественного туалета. Снаружи на земле лежал небольшой универсальный ручной насос для мопедов. На стене жёлтой, кое-где потёкшей эмульсионной краской кто-то изобразил эмблему Peugeot – льва, вставшего на задние лапы. Рядом с дверью на двухместном диване, полностью заняв всё сиденье, расположился толстый мужчина, очевидно, владелец. На нём был серый кафтан и резиновые шлёпанцы. Омар отцепил от себя сестру и передал её Бенни.

– Бинни, – сказал он. – Не двигайся и даже не дыши.

Бенни кивнул, обвивая свою шею руками Кахины. Для кого-то со столь тощими ногами она весила целую тонну.

Омар прогулочным шагом подошёл к Человеку-Горе.

– Ya, Ахмед, – позвал он. – Sh’nawalek?

Ахмед поднял взгляд от кальяна, который в тот момент курил.

– Омар Бен Али, – громко произнёс он. – ^{Ena labes}, sahbee. (161)

После этого Бенни вроде как потерял нить разговора, хотя для него было очевидно, что эти двое о чём-то договариваются. При этом они прошли через все положенные ритуалы. Сначала было продемонстрировано полное безразличие. Никто не проявлял никакой заинтересованности, будто для них тема разговора была очень скучной. Затем переговоры пошли по-другому пути. С криками и жестикуляцией. В какой-то момент Ахмед даже попробовал схватить Омара за ногу. Но у него не было ни единого шанса на успех, а в качестве платы за это он получил отдавленные пальцы.

Но, разумеется, сделку они заключили. Она была закреплена могучим рукопожатием и серией поцелуев в щёку, по завершении которых Омар выглядел так, будто голову ему покрыли слизью. «Я буду заключать контракты только в письменном виде», – дал себе зарок Бенни. Омар кивком подозвал его к себе. Бенни поспешил к нему присоединиться, с осторожностью проскользнув мимо толстого владельца гаража. Но он мог не беспокоиться. Ахмед уже вернулся к своему кальяну.

Они зашли за гараж и поднялись по каменной лестнице. Это место напомнило Бенни

стройплощадку, на которой ему довелось порезвиться дома, в Ирландии. Здесь было пусто и повсюду виднелась арматура. Стены ещё не были достроены – они насчитывали всего несколько рядов шлакоблоков, а потом резко обрывались. Из бетона выступали стальные прутья, из-за чего пол был ухабистый и покрыт бороздами застывшего цемента. И как следствие, если у тебя нет стен, у тебя, разумеется, не будет и крыши. Во всём здании имелась только одна комната, которая была действительно закончена. Ну, закончена по сравнению с остальными комнатами. Здесь не было двери, стены не были оштукатурены. Только бетонные блоки и гипсокартон. Омар похлопал Бенни по плечу.

«Не произноси этого», – подумал Бенни.

– Дом, милый дом, – изрёк Омар.

* * *

Омару удалось выпросить несколько одеял из стопки внизу, и они вдвоём сидели на верхушке стены, свесив ноги наружу. Кахина спала в задней комнате.

– ^{Дюки из Хаззарда}, – улыбнулся Омар.

– Что?

– Дюки из Хаззарда. Бо… Люк, – он указал большим пальцем в направлении комнаты. – Дейзи.

– Трое преступников… Скорее, трое идиотов.

– Mafi идиоты. Бинни, khouya.

– Знаю, знаю. Би Джиз. Братья. Это всё, конечно, очень хорошо, Омар, приятель. Но мне надо домой.

– Выходишь из игры?

– Бинни дом, милый дом – посёлок Мархаба.

Омар кивнул.

– Восход на Эн-Би-Си.

– Мне надо ехать сейчас. Уже стемнело. Ма мне за всё это по башке настучит.

Омар слегка помрачнел.

– Emshee, Бинни.

– И куда я пойду? Я же не знаю, где нахожусь… Бинни – Затерянный в Космосе.

Омар кивнул головой в направлении Кахины.

– Женат, есть дети.

– Я знаю. Знаю. Ты не можешь оставить мелкую.

Бенни долго смотрел на город, на миллионы световых точек, плывущих перед ним. Он представил, что за каждым дверным проёмом таится уличный грабитель, только и ждущий того, чтобы вырезать ему какой-нибудь жизненноважный орган. Даже здешние коты выглядели несколько страшнее, когда, не мигая, смотрели на тебя в упор.

– Тогда, наверное, я подожду до утра. Восхода.

– Behee.

Они совершили налёт на сумку Бенни. Несколько бутербродов. Немного сока. Йогурт, яблоки и один батончик Марса. Спасибо тебе, Ма. Поскольку они не знали, когда им снова удастся поесть, мальчики оставили половину яблока на утро. Кахина всё равно ничего есть не станет. Более того, складывалось впечатление, будто её вообще ничего не интересует. Бенни вспомнил, что как-то видел Джорджа в таком же состоянии, когда ему наложили гипс на руку. Из-за анестетика он ещё долго оставался довольно вялым. Омар просто сидел около Кахины, укутывая её одеялами до самого подбородка и протирая лицо носовым платком Бенни.

Бенни же сидел на шлакоблоках, пытаясь укрыть шерстяным одеялом все открытые части тела. Судя по всему, в этом году жара поставила очередной рекорд, так что москиты и не думали исчезать. Он припомнил, что, казалось, века назад сказал ему дед, когда они покидали Ирландию: Африка раздавит тебя, как старая собака – безногого краба. Теперь он понял смысл этих слов. Было ощущение, будто люди здесь никогда не имели детства. У них не было такой роскоши, как возможность играть, или совершать ошибки, или хандрить. Всё, что у них было – это трудная жизнь, и больше ничего. И вот он оказался в самой гуще такого образа существования.

Бенни открыл для себя новое чувство. Оно было немного похоже на жажду, только не столь сильное. Это не был страх, к которому он уже успел привыкнуть. Просто всё то, что волновало его до сих пор, стало казаться таким глупым. Если Джорджи получал на одну конфету больше, он расстраивался. Или если Па хотел посмотреть новости, он выбегал вон из комнаты. Бенни наконец понял, что это было за чувство. Это был стыд.

А потом начался дождь. Столики у придорожных кафе опустели, поскольку все посетители забежали внутрь так быстро, словно кто-то придал им ускорение при помощи стимулирующего пинка. Даже Ахмеду удалось-таки оторвать свой зад от кушетки и переместиться под крышу. «О, великолепно, – подумал Бенни. – Лучше просто и быть не может».

«Сам виноват», – сказали маски.

«О, заткнитесь, парочка зануд», – мысленно окоротил их Бенни.

Он решил остаться снаружи. Просто позволить дождю литься на него, пока потоки воды не перемешают его с грязью и не смоют куда-нибудь в канализацию. Но дождь оказался слишком сильный. Он колотил ему по макушке, чуть ли не оставляя синяки. Просачивался сквозь подкладку шорт. А ведь ничто так эффективно не может заставить тебя встать и идти, как ощущение болота в собственных штанах.

С появлением третьего человека в малюсенькой комнатке стало не развернуться. Кахина выглядела очень бледной.

– Mush behee, – произнёс Омар. – У меня очень нехорошее предчувствие по поводу этого.

Бенни пытался выжать свои шорты.

– Ну, по крайней мере, хуже уже быть не может.

Подумать только, какие громкие слова. Наивный дурак!

* * *

Бенни только-только прикортул, пристроившись в углу, как Кахина начала плакать. Поначалу он решил, что всё ещё спит, и это Джессика рыдает у его открытого гроба. Кстати, в гробу он выглядел очень даже недурно. Весь из себя добрый и мужественный. И даже намёка на торчащий чуб не было. Потом рот матери начал открываться всё шире и шире. Он никогда ещё не видел столь преисполненного печали лица. Слёзы струились по щекам, как ^{прилив свежести с Old Spice} (162), переливаясь через края его соснового гроба. Он попытался сказать ей, чтобы она не плакала. Что всё в порядке. Что он не умер! Но она не слушала. Джессика Шоу была безутешна. Её стенания были такими же, как в «^{Уходящих в море}» (163). «Перестань, Ма, – крикнул он. – Со мной всё в порядке». Но внезапно он понял, что это не она оплакивала его, а её маски. Он потерял их. Пат Шоу подмигнул ему. «Джорджа мы попробуем воспитать лучше, – заговорчески прошептал он. – Он – наш последний шанс. Если мы не справимся, другого шанса нам не дадут».

– Бинни! Shuf.

Бенни открыл глаза. Кахина нарушила свой обет молчания. Более того, она навёрстывала все те годы, в течение которых не произносила ни слова. Бедняжка была в истерике. Она кричала и в ужасе размахивала перед лицом руками. Омар удерживал её худое тельце, что-то бормоча ей на ухо. Но всё было бесполезно.

Лицо Омара было мрачным.

– Наркотики, Бинни. Mush behee. Плохо.

Что ещё мог сделать Бенни, кроме как кивнуть и броситься на помощь? Он укутал своим одеялом ослабевшие ноги Кахины и начал их растирать, пытаясь хоть немного их согреть. Омар поглаживал её длинные волосы и целовал лоб. Нетрудно было догадаться, что за кошмар, порождённый её измученным мозгом, она проживала раз за разом. Тот самый поезд снова и снова нёсся на её семью, врезаясь в их пикап.

По щекам Омара текли слёзы. Он плакал от беспомощности и отчаяния. Не всё можно вылечить при помощи объятий и смеха. Бенни вдруг понял, что и он тоже плачет. Огромные солёные капли текли из его глаз и носа.

Казалось, это будет продолжаться вечно. Кахина затихала на некоторое время, своего рода засыпала с открытыми глазами. Потом её сотрясал спазм, и крики возобновлялись. Она брыкалась, её тело билось в конвульсиях, будто она пыталась убежать или что-то в этом роде. И что могли с этим поделать двое мальчишек? Только оказать какую-никакую первую помощь в силу своих скудных познаний, приобретённых благодаря сериалу «Спасатели Малибу».

Бенни спрашивал себя, как, во имя всего Святого, он очутился здесь? В этой адской бездне вместо уютного очага в Ирландии. Сестра Омара может умереть, или с ней может случиться что-нибудь ещё. При выведении из организма наркотики могут полностью свести её с ума. И кем они тогда станут? Убийцами? Бенни содрогнулся. «Заткнись, – приказал он себе. – Какой смысл сейчас думать об этом? Завтра ты будешь уже дома. Завтра. Дома».

Спустя пару часов дождь пошёл уже и внутри комнаты. Они отыскали возвышение на неровном полу и устроились на нём. Какие бы халтурщики ни строили это здание, они, видимо, использовали некачественную бетонную смесь, так как пол начал превращаться в известковую жижу. Приятели заползли на подъём в углу, разместив Кахину у себя на коленях. Всё, что им оставалось, это ждать.

Ещё через четыре часа настал такой момент, который Ма обычно сравнивала со своими родами. Конкретно с той секундой, которая делает все пройденные трудности вполне терпимыми. Бенни никогда бы в это не поверил. Ничто не стоило того, через что ему пришлось пройти. Ради всего Святого, теперь даже комнату с ними делила крыса. Что такое должно произойти, чтобы нивелировать подобные муки? Вы, наверное, сейчас представили: дождь закончился, солнце выглянуло из-за горизонта. Ма и па вбежали внутрь и обняли своего блудного сына. Они поклялись в своей вечной любви и решили усыновить обоих Бен Али. Что ж, нет. Не совсем это. Дождь всё ещё лил как из ведра, грозя растворить их пристанище. Крыса всё также нервно подёргивалась, её мокрая шкурка придавала ей нездоровый вид. Но перед самым рассветом, сразу после спазма, сотрясшего Кахину до мозга костей, её лоб разгладился. Омар протёр лицо сестрёнки насквозь мокрым носовым платком Бенни.

– Sh’nawalek, Кахина? – спросил он, просто чтобы что-то сказать. Он не ожидал получить ответ или что-нибудь такое. Всю прошедшую ночь он только и делал, что говорил ни о чём.

– Ena labes, – произнесла Кахина хриплым голосом.

Омар в шоке чуть не уронил её голову. И где-то глубоко внутри себя он обнаружил ещё одно месторождение слёз.

– Кахина, – прорыдал он, ещё крепче прижимая её к себе.

Кахина подняла дрожащую руку и положила ему на голову.

– Shoyua, shouya, Омар, shouya, ^shouya (164). .

И на секунду Бенни забыл обо всём, что с ним случилось. И что ещё более удивительно, он не думал о том, что произойдёт завтра, едва Мохаммед Гама увидит, как он входит в ворота посёлка. Кого это волнует? Они все могут смело пойти и прыгнуть с небоскрёба. Он принял верное решение, и ни один человек, который видел бы этих двоих, сжимающих друг друга в объятьях, не стал бы спорить с ним.

Не было никакого признака того, чтобы дождь поутих, или крыса убежала, но в сложившейся ситуации даже этот мелкий грызун казался частью их маленькой компании. Кахина за ночь, видимо, накричалась, и теперь отрубилась у брата на коленях. Что ещё можно было тут сделать, кроме как поспать? Так они и поступили. Но это был один из тех неглубоких снов, когда ты точно знаешь, что происходит вокруг. Омар волновался, что Кахина может опять начать кричать. Бенни же беспокоило то, что их маленький крысиный приятель может позвать своих дружков.

Утро выдалось унылым. Что неудивительно. Ливень на время поутих, но небо было плотно затянуто проплывающими тучами, готовыми вот-вот разразиться новыми потоками воды. Трое ребят были всё ещё мокрыми – хоть выжимай. Плюс они жутко хотели есть. Один плюс: хотя бы крыса ушла. Бенни открыл глаза, ощущая себя промокшим рулоном туалетной бумаги.

Омар однако же был в полном порядке.

– Assalama, sahbee, – улыбнулся он, ткнув приятеля кулаком в плечо. Звук вышел такой, будто на доски швырнули сырую рыбину.

– Assalama, Весельчак.

Бенни вытряс из ушей воду.

– Shuf, Бинни.

Бенни посмотрел туда, куда указал Омар. Кахина сидела в углу. Она всё ещё выглядела немного не в себе, но, по крайней мере, истерики у неё больше не наблюдалось.

– Как делишки, Кахина? Э-э… Assalama.

Кахина как-то мечтательно кивнула. Гармонии она бы понравилась. Ну, прямо хиппи-новичок.

– Эй, Омар. Я голоден, приятель. Еда осталась?

– Еда? Солнечный завтрак?

– Именно. Na’am.

Омар извлёк из сумки покоричневевшую половинку яблока. Увидев её, Кахина вскрикнула.

Бенни вздохнул.

– Вперёд. Отдай его мелкой.

Омар так и сделал. Она проглотила половинку яблока, не оставив ни крошки. Вид яблочного сока, стекающего по маленькому девчоночьему подбородку, ничего не мог поделать с урчанием в животах у двух парнишек.

– Эй, Омар?

– Na’am.

– Есть ли хоть какой-то шанс, что тот толстый мужик внизу даст нам немного хавчика?

– Пас.

– М-м… Ахмед?

– Na’am.

– Э-э… Корнфлейкс. Ховис. Батончик Марс.

– Работать, отдыхать и играть?

– Na’am. Да.

Омар кивнул головой, с волос у него сорвалось несколько мелких капель.

– Na’am. ^{Завтра, завтра, я люблю тебя, завтра} (165).

– О, я понял. Кто не работает – тот не ест. Mush behee, Омар, приятель. Я хочу есть сейчас.

Омар пожал плечами.

– Mafi динары.

Слово «динары» воспоминанием вспыхнуло у Бенни в мозгу. До сих пор он думал только об ирландских деньгах. Но название тунисской валюты воскресило в памяти эпизод с маленьким прощальным подарком отца.