Текст книги "Бенни и омар"

Автор книги: Йон Колфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Город быстро остался позади. Они мчались на запредельной скорости. И везде вокруг, возвращая Бенни к действительности, были тунисцы. Они что-то кричали друг другу, свешиваясь из окон, непрерывно хвастались и разъезжали целыми семьями на хрупких мопедах.

Бенни вдруг осознал, что клюёт носом, взор будто бы заволокло дымкой. Его угасающее сознание выхватывало отдельные детали за окном. Дети продают цветы на светофоре, рискуя закончить свою жизнь под колёсами ливийских бензовозов. Они давно уже должны были быть в постели, а не обламывать свои ногти о шершавый асфальт. Бенни боролся со сном, стараясь держать хотя бы один глаз открытым. За окном было много такого, на что стоило посмотреть. Джордж уже сдался. Но он, Бернард Великий, продержится дольше этого Подлизы. Это же Африка. Здесь чудеса таятся за каждым углом. Не пропусти их. Не…

Бенни был в Африке, спящий, в тысячах миль от дома. Его мозг ушёл в перезагрузку и решил вырубиться. Оба брата тесно прижались один к другому, посапывая и пуская слюни друг на друга. Постаравшись, можно было даже ощутить напряжение этого бессознательного поединка, просачивающееся сквозь окна джипа.

Бенни опять проснулся. Такое происходило с ним каждое утро. Но на этот раз что-то его разбудило. Что-то помимо всех окружающих его странностей. Звук был такой, будто за дверью в комнату раз за разом переворачивался фургон. Бенни сел на кровати. Он был в маленькой прямоугольной комнате. Бенни был далек от того, чтобы считать себя гуру в вопросах стиля, но если сравнивать его с парнем, который декорировал эту комнату, он мог бы смело писать статьи для Космо-что-то-там. Просто жуткое лоскутное одеяло свешивалось с кровати, по какой-то неизвестной науке причине напомнив ему о расстройстве желудка, которое он однажды испытал. Шторы были розовые. Вы, наверное, подумали: как мило, нежно-розовые. Ошибаетесь. Это был яркий, ядовито-розовый цвет. Стены покрывала настолько водянистая кремовая эмульсия, что сквозь неё четко проступал гипсокартон. Кроме кровати, в комнате ещё были два предмета мебели: плетёный ящик для хранения вещей и плохо с ним сочетающийся темно-коричневый платяной шкаф под тис. Бенни незамедлительно влюбился в это помещение. Теперь у него была комната, которую можно было не бояться уничтожить. Если он бросит пару мячей в покрытую бежевой краской стену, ма, скорее всего, скажет ему за это спасибо.

Это был Сфакс. Всё также бросающий в дрожь. Старый добрый бриз задувал в комнату через вентиляцию. Из-за холодного воздуха горло Бенни пересохло. И тогда он вспомнил о кондиционере. Ну, конечно же. Здесь он, наверное, такой мощный, что запросто мог бы охладить ядерный реактор.

Тот же самый маньяк-декоратор порезвился и в гостиной. Те же кислотные шторы и светло-серый ковёр. Тема расстройства желудка была перенесена на диван и два кресла. Вдоль стен было расставлено несколько приземистых универсальных предметов мебели. Бенни плюхнулся на кушетку. Она спружинила под ним, сохраняя форму. Он немного повзбивал кушетку локтями и коленями. Скоро победа будет за мной, подумал он.

Бенни не стал особо изучать кухню. Она была большой, как он предположил. Тут была куча разнообразного кухонного инвентаря. Кастрюли и всё такое прочее. И ничего в холодильнике, кроме пары пакетов апельсинового сока. Бенни разорвал один уже вскрытый и половину его содержимого сразу влил себе в горло. Он понятия не имел, который сейчас час. Было рано. Из остальных комнат не доносилось ни звука. Видимо, все были измотаны путешествием. Его клюшка для хёрлинга стояла в углу. Бенни схватил её и откопал в своей О’Нейловской сумке теннисный мяч. Он не собирался рисковать своим драгоценным слиотаром в незнакомой местности.

Когда он открыл переднюю дверь, Бенни осознал, насколько эффективен был кондиционер в доме. Влажность вперемешку со вчерашними запахами втекала внутрь подобно тёплому мёду. Лучи солнца, казалось, пробивают его тело насквозь. Маленький ирландец быстро перескочил в ближайшую тень. Его взлохмаченный чубчик сейчас торчал подобно радару комплекса ПВО.

Он внимательно осмотрелся вокруг. Посёлок Мархаба – видимо, Мархаба означало что-то вроде «Добро пожаловать». Было немного оптимистично назвать ЭТО посёлком. Он решил, что кэмпинг – было более подходящее название. Одинаковые коробки домов уходили по дуге к воротам. Они выглядели, как обычные строительные вагончики. Крыша была плоская – видимо, дождей тут не ожидали. Бенни быстро пересек вытянутый сад, пытаясь всё время держаться в тени. Трава пружинила под его ногами. Бенни остановился, чтобы внимательно её осмотреть. Поверхность игрового поля была очень важна для него. Это была не совсем трава. Больше похоже на поросли пырея или упругих сорняков. Песчаная почва просматривалась сквозь редкую растительность. Если упадешь на такую поверхность, почти наверняка как минимум обдерёшь себе кожу в паре-тройке мест. Впрочем, подобное покрытие было хорошо для пространства за границами поля. Слиотар бы не смог затеряться в нём.

Бенни неторопливо направился к воротам – решётчатому ограждению с широким расстоянием между прутьями. Они выглядели так, будто были созданы не пускать нечто более крупное, чем простые собаки. Здесь были даже прожектора и домик охранника. Довольно параноидальная конструкция для мирной страны. Рядом с воротами стоял какой-то человек. Здоровенный тунисский парень в синем комбезе. Он был обут в Мартинсы со шнуровкой во всю голень. Поймав солнце под нужным углом, его лысина была способна ослепить.

Бенни кивнул ему, но в мужчине, похоже, не было ни грамма дружелюбия. Он, должно быть, боится, подумал Бенни. У него в инструкции прописано не быть слишком фамильярным с белыми. Бенни искренне улыбнулся.

– Как делишки?

Мужчина посмотрел на него, прищурив глаза. Другие дети, наверное, испугались бы при виде сердитого выражения лица охранника, но Бенни Шоу ещё не встречал ни одного взрослого, способного его поймать.

– Как делишки? – храбро повторил Бенни.

– Только английский, – проворчал охранник.

– Что?

– Английский. Я говорю только на английском.

– Я так и понял. И я только что спросил тебя, как оно всё?

Мужчина четко произнёс:

– Только ^{анг-лий-ский}. (7)

Бенни сдался. Он никогда не предполагал, что его сильный Уэксфордский акцент может вызвать такие затруднения. Он хмуро взглянул на охранника и продолжил прогулку.

Посёлок был обнесён высокой стеной. Впрочем, не слишком высокой. Бенни подумал, что хорошо разбежавшись, смог бы её преодолеть. Вся территория представляла собой мёртвое пространство, с натыканными тут и там между домами незнакомыми деревьями, которые выглядели настолько древними, что было удивительно, как они ещё не рассыпались в пыль. Больше всего это напоминало комнату, забитую пенсионерами, больными артритом. Бенни предположил, что это были знаменитые оливковые деревья. Он обошёл селение по периметру по асфальтовой дорожке, перешагивая через широких «лежачих полицейских». В общих чертах территория посёлка была круглой по форме, с двумя рядами жилых домов в одной его половине, и множеством строений – в другой. Но в самом её центре находился бассейн, окружённый низенькой стеной из декоративного красного кирпича. Бассейн на открытом воздухе! Пульс Бенни участился. Наконец-то, хоть какой-то плюс во всей этой африканской эпопее.

Когда он приблизился к бассейну, до него донеслись всплески, смешанные с бульканьем и смехом. Смех звучал как девчачий. Бенни овладели смешанные чувства. Он уже не презирал девчонок с той же силой, как и раньше. На самом деле, Бенни даже допускал, что когда-нибудь, в не таком уж и отдалённом будущем, наступит время, когда в нём проснётся-таки таинственный интерес к противоположному полу. Перед основным бассейном был детский лягушатник. В воде глубиной в полфута плескалась пара мелких ребят. Их мать, или кто там она им была, отдыхала в шезлонге в тени. Мальчики одарили Бенни взглядом, специально заготовленным для любых незнакомцев – с открытым ртом и широко распахнутыми глазами. Бенни ответил ворчанием и грозным потрясанием клюшкой. Лучше приструнить подобную мелочь как можно раньше, иначе потом будет не спастись от их нахальства.

Рядом располагалась песочница с парой горок в виде животных. Бенни взобрался на спину слону. Он всё ещё не мог увидеть большую часть территории основного бассейна. Хотя звуки оттуда исходили чудесные. Музыка, болтовня и смех. Его посетило сильное желание узнать, что же там происходит. Бенни соскользнул вниз по туловищу слона и запустил теннисный мяч над его головой. Мяч как бы случайно подкатился к стене, огораживающей бассейн. И, конечно же, Бенни теперь должен был поднять его. С раздражением, столь искусно изображенном на лице, что ма могла бы им гордиться, он быстрым шагом направился к ограждению. Стряхивая пыль с теннисного мяча, Бенни равнодушно бросил взгляд сквозь выемку в стене. То, что он увидел, заставило его позабыть о том, что ему вроде полагается делать вид, что он не подсматривать сюда пришел.

Их там была целая толпа, резвящаяся в воде. Само по себе это не было таким уж потрясающим событием. Не то, чтобы Бенни никогда раньше не видел плавательный бассейн. Каждую среду половина школы ходила через мост в бассейн Феррибанка. Ни одна поездка со школой Святого Джерома не обходилась без метания водяных бомбочек, отчаянного барахтанья по-собачьи в наиболее мелкой части, а также пары-трйки авантюристов, пытающихся проскользнуть в боксерах в качестве плавок.

Дети же перед ним выглядели так, будто сошли с рекламного буклета недорогих путешествий. У большинства из них волосы выгорели на солнце. Даже мокрые, они выглядели великолепно. Когда Бенни попадала на волосы вода, можно было поклясться, что ему на голову поместили мокрую крысу. Их одежда тоже выглядела недешёвой. Бенни подумал о своей универсальной одёжке. Он начал чувствовать себя абсолютным дикарём. Высокая девушка прыгнула в воду с трамплина. Она была красивая и загорелая. Длинные ножки цвета бронзы разрезали воду. Бенни уставился на свои собственные колени. Что не было поцарапано и облуплено, отдавало анемичной бледной синевой.

Бенни решил, что для бассейна он ещё явно не готов. Он подождёт пару дней, чтобы синяки на его ногах исчезли. Может быть, ещё и укротит вихор с помощью маминого мусса для волос. Такая нерешительность поразила его. В обычное время он бы с плеском запрыгнул в воду, рассекая бассейн во всех возможных направлениях наравне с остальными. Он хорошо плавал. Но ребята в бассейне производили множество причудливых небольших движений руками и ногами, на фоне которых его энергичные гребки выглядели бы заурядными. Всё это вместе было унизительным. Пора было линять отсюда.

Бенни заметил прожектора ещё до того, как увидел само поле. Тоже довольно мощные. Во всей Ирландии не нашлось бы и дюжины мест с подобным освещением. Здесь располагались восемь высоких конструкций, на которых находились прожектора – четыре размещались на большом поле и ещё четыре были разбросаны среди теннисных кортов. И, конечно же, вратарские ворота были низенькими прямоугольниками. Только для футбола. Как следует с такими не потренируешься. Бенни надеялся, что тут будут на крайняк хотя бы ворота для игры в регби с вертикальными перекладинами, как у ворот для хёрли. И за пару-то недель можно растерять всю точность удара, что уж говорить о годе. По всему пространству располагались портативные оросители. Бенни погладил траву. Что бы такое они ни разбрызгивали, это работало. Трава была подобна ковру. Даже в Кроук Парк она была хуже. Шею Бенни начало покалывать – лучше было по-быстрому убраться с этого солнца. Ну, может, после пары ударов клюшкой по мячу, чтоб набить руку.

Он слегка подкинул мяч и ударил по нему клюшкой, придавая вращение. В его воображении мяч был послан в верхний угол сетки. В реальном мире, однако, он отлетел выше и правее задуманного. Ох уж эти теннисные мячи! Этот дурацкий псевдозаменитель, должно быть, растянулся от жары или что-нибудь в этом роде. Бенни раздраженно проследил, как мяч отпрыгнул в кустарник. Он побежал за ним, но через дюжину шагов остановился. Жара была слишком дикая. Для тех детей в лягушатнике она должна быть в самый раз, печально подумал он, а для простых смертных «в самый раз» наступит гораздо позже.

Мяч угнездился в глубине колючих зарослей. Бенни ударом выкатил его наружу, потревожив при этом с дюжину гигантских муравьёв. Должно быть, он приложил чуть больше силы, чем следовало, поддев при этом землю. Но не чрезмерно. Он подошел к мячу. Теннисный мяч был слишком большим, чтобы поддерживаться на весу травой, но поскольку между ним и землей была-таки маленькая прослойка воздуха, он был очень близок к этому. Клюшка срезала большой кусок дерна, и крученый мяч вопреки ожиданиям улетел куда-то влево. Бенни, рассерженный, побежал за ним. Ещё одна ужасная подача! Конечно же, во всём виноват мяч. Должен быть. Бенни порывисто замахнулся. Промах. Очередной кусок глинистой почвы буквально взорвался у его ног.

Громкий окрик с края газона остановил его бурное развлечение. Охранник мчался к нему через поле, ревя как бык, которому поставили клеймо. Бенни отступит на полшага, затем остановился. Если лысый мужик продолжит нестись с той же скоростью, самый лучший вариант – спокойно отступить в сторону.

Охранник остановился около Бенни, продемонстрировав поразительные способности к торможению для подобной туши.

– Приветики, – добродушно произнёс Бенни.

Охранник вытер пот со своей макушки. Он поднял выбитый кусок глины.

– Земля, – промолвил он.

Бенни кивнул:

– А-ага.

В Ирландии тоже была земля.

– Ты сломал землю, – проворчал охранник, пытаясь хоть немного подавить безотчётную ярость.

Бенни оторвал липкий комочек от его огромной ладони и втоптал в землю.

– Я починил землю, – он ухмыльнулся. Это был верх наглости, но он чувствовал себя прекрасно.

– Это поле не для того, чтобы бить его палками.

– Только что был неплохой английский.

– Прошу прощения?

– Что?

Охранник был взрослым мужчиной. Уловки, приемлемые для мальчишек, на нём не работали.

– Это поле делали работники, – сказал он звучным голосом. – Нужно два года на то, чтобы порадовать европейцев. А ты только что ударил поле палкой.

Бенни продолжал упорствовать.

– Это не палка, а высокоточный инструмент.

Неудачное сочетание тягучего Уэксфордского акцента и клюшки, которой Бенни размахивал перед носом, заставило охранника действовать. Он стремительно вытянул руку в сторону клюшки. Быстрая реакция, ничего не скажешь. Он ухватился за клюшку прежде, чем Бенни успел убрать её. Инстинкт спасовал. Бенни почти слышал, как Отец Барти орёт на него из-за ограждения поля так, будто его вот-вот кондратий хватит, поэтому развернул плечи и врезался в противника. Как только Бенни услышал резкий выдох, с которым воздух вырвался из груди охранника, он развернулся в сторону и припустил во все лопатки. Подобные неудачники всегда ему нравились. Сделай всё, как надо, и рефери будет клясться, что пострадавший сам виноват.

Бенни некоторое время колебался, забирать ли теннисный мяч или нет. Но всё же решение было принято не в пользу мяча. У этого громилы в глубинах его униформы вполне могло найтись что-то вроде мачете или дротиков, смазанных ядом курары. Могло статься и так, что прирезать ирландского мальчишку – не считалось преступлением в этой части земного шара. Максимум – мелким правонарушением. И за это охранник мог отделаться всего лишь небольшим выговором и запретом на просмотр телевизора на неделю.

Па слушал кого-то на другом конце провода, но при этом пристально смотрел на своего старшего сына. Бенни прилагал все усилия, чтобы сохранять невинное лицо, но Ма и Джорджи смотрели на него так, будто у них внезапно началась изжога.

– Да… то есть, ^oui (8), – сказал Па. – Да, я понял… Я знаю… Да, я скажу сыну, – было заметно, что отца с каждой фразой всё больше тошнило от необходимости выслушивать претензии. – Он знает, что он уже не у себя дома… Да, я уверен. Ещё раз спасибо, мистер Гама… – взгляд Пата Шоу на секунду смягчился. – Да, ещё кое-что. Если вы ещё когда-нибудь хотя бы пальцем тронете моего сына, вам придется задуматься о том, покроет ли последствия этого ваш полис ДМС… Что? Это медицинская страховка.

Па бросил трубку, из-за чего его резкое замечание приобрело некую кривоватость. Бенни подозревал, что его обвинят и в этом тоже.

– Ну?

– Что «ну»?

– Не начинай, Бенни.

– Там у них спортивное поле, поэтому я пару раз ударил по мячу.

– А мистер Гама расшумелся так, будто ты им всё поле перепахал.

– Очень сомневаюсь!

– Плюс, ты ударил его по ребрам.

Бенни пожал плечами:

– Он первый начал.

Пат Шоу сел рядом с женой. Есть свои преимущества и недостатки в том, чтобы быть родителями в девяностые. Из плюсов то, что ваши дети смогут винить только самих себя, если вырастут неприспособленными к дальнейшей жизни. Минус в том, что ты должен тратить громаднейшую часть своей жизни, споря с тем, кто ни разу за свою короткую жизнь не признавал себя неправым. Иногда Пат тосковал по тем временам, когда детям иметь свою точку зрения считалось дерзостью, и за это их наказывали.

– Это не твое прежнее поле, – объяснил он. – Всё это завезено из-за границы. Дернина, семена, удобрения, абсолютно всё. Требуется два года, чтобы сделать его похожим на футбольное. Даже у национальной команды Туниса нет такого поля.

– Я только что сюда приехал, ты же знаешь. Мне никто ничего об этом не говорил.

Но па уже вошёл в раж.

– Двадцать человек регулярно проползают это поле на карачках вдоль и поперёк, пропалывая сорняки.

– Ясно. Я уже это понял.

– В него вкладывают много труда и пота.

– Ну же, па. Давай не будем так углубляться в подробности.

Джордж аж задрожал в предвкушении. Бенни не помнил, чтобы когда-либо заходил так далеко.

– Будешь продолжать в том же духе, парень, – будешь строго наказан, – предупредил отец.

Но Бенни был не из тех, кто упустит свой шанс на сарказм.

– О, нет! Пожалуйста, не наказывай меня. Пожалуйста, папочка, позволь, чтобы на меня орали и меня грабили все, кому не лень.

Софа под Джорджем от вибрации только ещё не прыгала по комнате. Джессика впилась ногтями в ногу мужа, но у Пата Шоу к этому моменту уже включилась программа «родительское воспитание пятидесятых годов».

В этот момент в дверь постучали. Ирландское везение, не иначе. Па сменил интенсивность кипения на среднюю, пытаясь трансформировать гримасу на лице в приветственную улыбку. У него это не очень получилось.

– Что? – огрызнулся он на первого посетителя их нового дома.

Пришедший от неожиданности отступил на шаг, выставив перед собой как щит планшет для бумаг.

– Э… Мистер Шоу?

Па кивнул, не доверяя себе в плане вежливости дальнейших ответов. Прибывший протянул руку.

– Талал Кхайсси. Управляющий посёлка. У нас с вами назначено на три часа ознакомление с правилами пребывания.

– Конечно, мистер Кхайсси. Прошу, входите.

Тщедушный тунисец осторожно переступил порог. Эти европейцы были непредсказуемы. Они походили на огромных собак: легко поддаются дрессировке, но в критической ситуации непонятно, что от них ждать. Глаза мистера Кхайсси за толстыми стеклами очков были огромными, а высокий лоб покрывали бисеринки пота.

– Сегодня ужасно жарко, – сказал Пат, стараясь тщательно контролировать свой голос.

– Oui… Да. Жара… просто ужасная.

Бенни подумал, что, скорее всего, здесь было адское пекло почти 365 дней в году, и возможно, африканцы не обсуждали погоду так часто, как ирландцы.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – Па уже переключился в режим «светская беседа». Кхайсси присел. – Это Джессика, моя жена, и мои мальчики, Джордж и Бернард.

Кхайсси опять поднялся, чтобы совершить формальный ритуал взаимных рукопожатий.

После эстафету приняла Джессика:

– Не желаете ли выпить чего-нибудь, мистер Кхайсси?

Весь его вид красноречиво говорил о том, что он явно был не против. Его белая рубашка прилипла к животу, а галстук походил на вытянутую капитошку.

– С удовольствием. Это было бы очень кстати.

После чего сел, улыбаясь вполне по-идиотски, пока мама не вернулась из кухни. Кхайсси сделал маленький изящный глоток, поставив чашку на журнальный столик.

– Мы можем начать?

Дружный кивок в ответ.

– Хорошо, – он прочистил горло, готовясь прочесть длинную лекцию. – Здесь, в Африке, всё не так, как в Европе.

– И не говорите, – проворчал Бенни, прикидываясь всё ещё обиженным.

– Есть некоторые вещи, которых стоит опасаться.

– Например, больших злых охранников.

– Бернард!

– Прости, ма… Мам.

– Если, к примеру, вас ужалит скарпион…

– Простите?

– Скорпион, мадам. Маленькое насекомое с ядовитым жалом на конце хвоста. Они распространены в Африке.

– Я знаю, что такое скорпион, мистер Кхайсси.

– Не волнуйтесь, мадам. В посёлке Мархаба за три года мы встретили скорпиона лишь однажды, а змей – ни разу.

Бенни перестал дуться и стал внимательно слушать.

– Змеи? Постойте-ка!

Талал Кхайсси снисходительно улыбнулся:

– Прошу вас, молодой человек, позвольте мне продолжить. Если, и это очень большое если, вас ужалит скорпион, у вас будет в запасе больше часа, чтобы добраться до больницы.

– О, ясно, тогда это просто великолепно.

– Бенни! Сарказм нам тут ничем не поможет.

– В медпункте есть медсестра. Также я принёс с собой записку, на которой написано «Меня укусил скорпион» на французском и арабском.

– А что насчёт английского?

– Я допускаю, что вы прекрасно говорите по-английски, мистер Шоу. Как бы то ни было, английский медсестры не очень хорош.

– Это утешительно.

– Не тратьте свою энергию на волнение по этому поводу, миссис Шоу. Вероятность, что это произойдёт, ничтожна.

Бенни и па рассеянно отбросили челки со лба.

– А тогда что насчёт змей?– спросил па.

Талал Кхайсси уставился в свою планшетку.

– Змеи, как я уже сказал, ни разу ещё не были замечены в посёлке. Они не любят забираться по стенам, – он засмеялся. Смех был явно нервным. – И, конечно же, ваши дети слишком большие для того, чтобы змея могла их проглотить целиком.

Джордж побледнел. Бенни знал, что ему надо бы ухмыльнуться хотя бы из принципа, но в данный момент у него было ощущение, будто его желудок проходит стадию отжима в стиральной машине.

– Есть вероятность, что какая-нибудь мелкая рептилия может проскользнуть сквозь прутья решетки ворот под покровом ночи. Если кого-то из вашей семьи укусят, пожалуйста, запишите цвет змеи и немедленно направляйтесь в медпункт.

– А есть ли какой-то конкретный цвет, которого мы должны особо опасаться?

– Нет, нет, мистер Шоу. Большинство ядов вызовут только тошноту и опухоль… кроме, может быть, чёрной. Опасайтесь чёрной. Но, как я уже сказал, в посёлке пока не видели ни одну змею. Они очень редко встречаются в северной части Сахары. С момента случая в Сфаксе с летальным исходом прошло много времени, несколько месяцев.

Джессика схватила стакан с водой для Кхайсси и осушила его в несколько глотков.

– Теперь перейдём к ВИЧ, – радостно продолжил управляющий посёлка.

– О, Святой Иисус, Мария и Джозеф, – выдохнула Джессика.

– На самом деле, шанс контакта с данным вирусом здесь намного ниже, чем в Великобритании. Но просто, чтобы обезопасить себя, всегда в парикмахерской требуйте новую бритву.

– Новую бритву, так точно!

– Замолчи, Бернард! – рявкнул па. – А у вас есть какие-нибудь хорошие новости, Кхайсси? – добавил он уже без всяких там «мистеров».

– Конечно, – Талал Кхайсси просиял. – Вашу машину доставили. Это Тойота Ленд-Крузер с полным приводом.

Па пытался не улыбаться слишком уж широко, но это у него не получилось. Перспектива подвергнуть детей смертельной опасности уже не казалось столь ужасной, когда у тебя на подъездной дорожке припаркован большой сияющий джип.

– Там есть портативная радиостанция на панели приборов. Заряжайте её каждую ночь и берите с собой в дорогу. Ваш позывной… м-м… Зулу Три. Позывной базы – Браво один.

– Это на случай поломки, да?

– Да, а также ДТП. Местные могут немного расстроиться, если пострадает кто-то из нас. Обычно это случается по нашей же вине. Молодые на мопедах очень непредсказуемы. Будьте особенно внимательны во время ^{Рамадана} (9). Водители часто легкомысленны и превышают скорость. Если вы попали в ДТП, заблокируйте двери и направляйтесь на пост Национальной Гвардии.

– Или?

– Или если рядом есть сторонний наблюдатель, он может попытаться спровоцировать массовые беспорядки.

– Массовые беспорядки! Нам сказали, что это спокойная страна!

– Так оно и есть, мадам, – запротестовал Кхайсси. Я вам описываю наихудшие сценарии. Эти вещи возможны, но очень маловероятны.

– Понятно.

Тунисец наконец обратил внимание, что его стакан пуст. Он собрался уходить.

– Да, и ещё одно. Пожалуйста, будьте сверхбдительны при пересечении железнодорожных переездов. Сигнальные огни часто не работают. Мы уже потеряли одну машину в этом году.

– А… – проворчал па, блеск его джипа на секунду померк.

– Я вам оставлю пару визиток, – добавил Кхайсси. – Если вам что-нибудь понадобится, позвоните мне в офис.

После повторного круга рукопожатий, Талал Кхайсси наконец позволил себе уйти. Семейство Шоу некоторое время сидело в тишине, потом мама решила, что ей нужно поговорить со своим мужем. Наедине. Бенни внезапно ощутил, как Африка обрушилась на него всем своим весом. Он усилием воли выпихнул себя из кресла и пошёл вздремнуть.

Но он ещё не подозревал, что уже сегодня днём он будет укушен. И это будет не скорпион или змея. Вместо них в комнату с противным писком влетит крохотный комар, обезболит маленький участок лба Бенни и высосет у него несколько капелек крови. Это – весьма прискорбное событие, так как у Бенни всегад была аллергия на укусы комаров.

Глава 4 ОБУЧЕНИЕ ОКРУЖЕНИЕМ

Бенни не мог поверить в происходящее. Он знал, чисто теоретически, что жизнь до 8.30 утра существует, но никогда не жаждал проверить это на собственном опыте. Сейчас было только 7.30 утра, а он и Подлиза уже развалились на диване, пытаясь проглотить завтрак с кукурузными хлопьями. В зоне видимости по комнатам перемещалась ма в состоянии «зомби», укладывая обеды в пластиковые контейнеры. Бенни ощутил, как очередной комок размякшей кукурузной кашицы скользнул вниз по горлу. Это «непонятно что» только называлось кукурузными хлопьями. К примеру, если различные сухие завтраки производства фирмы ^Kellogg (10) в молоке могли оставаться хрустящими на протяжении нескольких минут, то это подобие хлопьев размокало, едва его коснувшись.

Джессика Шоу поставила контейнеры с обедом на стол и послала несколько воздушных поцелуев куда-то в область головы мальчиков.

– И снова в постель, друзья мои, – пропела она, удаляясь по коридору походкой лунатика.

Вид Джорджа давал некоторые основания предположить, что он вот-вот разрыдается.

– Почему бы тебе не поплакать? – посоветовал Бенни. – В конце концов, ты же всего лишь большой ребёнок.

Джордж ничего не ответил, но и плакать не стал. Он с трудом проглотил полный рот кукурузной кашицы и потопал чистить зубы. Бенни вздохнул; этим утром даже его нападки на Подлизу не попадали в цель.

Было без десяти восемь, и тянуть время дальше было уже нельзя. Бенни охватила злость из-за несправедливости всего, что происходило. У уэксфордских мальчишек впереди были долгие 14 дней каникул и хёрлинга, которые должны были завершиться Финалом Чемпионата Ирландии. Бенни же в данный момент направлялся в новую школу, причём в столь ранний час, да ещё и с красной пульсирующей шишкой точно посередине лба.

Жара ещё не была столь дикой. В спёртом воздухе разносились звуки типичного школьного двора. Братья остановились у изгороди. Во дворе располагался большой игровой комплекс, полностью облепленный детьми. Они раскачивались на руках, лазили и скользили, а их восторженные визги были слышны, казалось, даже на другом конце Сахары. Бенни слегка отступил, пытаясь определить среди них лидера. А ещё тут непременно должен быть какой-нибудь огромный жирный задира, который сортирует новичков.

Но всё оказалось бесполезно. Он не смог определить даже лидера. Весь двор излучал чистоту и невинность. Всё это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он готов был биться об заклад, что никто из этих парней ни разу не подхватывал вшей во время драки.

Джордж прошёл через вертушку проходной. Вертушка крутанулась назад, ударив его старшего брата по голени. Но, несмотря на боль, Бенни вошёл, беззаботно насвистывая. Он схватил Джорджа на ручку рюкзака, думая о том, что, возможно, небольшой подзатыльник этой мелкой занозе в заднице будет вполне подходящим наказанием, но на него смотрела та самая девчонка из бассейна. Голубые глаза сверкали из-под русой челки. Бенни почувствовал, как по его лицу расплылась невольная улыбка влюблённого идиота. Но затем сквозь этот розовый туман как нож для колки льда пробился исконный ирландский цинизм – она просто проявляла дружелюбие, будучи на некотором расстоянии от него. Он бы посмотрел, как она отреагировала бы, если бы увидела его близко: кривые ноги, ободранные коленки и красный шишак между глаз. Стараясь отгородиться, Бенни напустил на себя угрюмый вид.

Мысли, бушевавшие в голове Бенни, были прерваны звоном как от маленького колокольчика. На ступеньках лестницы школы стояла пара средних лет. Женщина звонила во что-то, похожее на треугольник из проволоки. Интересно. Казалось бы, всем должно было быть до лампочки на такие жалкие потуги. Но нет. Учащиеся быстро построились в две короткие линии, представляя собой пародию на плакаты, где изображены рабочие у станков. Бенни содрогнулся. Маньяки.

Даже если собрать учеников со всей этой школы, их не хватило бы на один среднестатистический ирландский класс. Бенни насчитал их в сумме двадцать. Все до одного довольно опрятные. Ни одной грязной головы или джемпера из сэконд-хэнда.

Женщина заговорила:

– Доброе утро, дети, – Американский. Говорит через нос, как одна тётка из мюзикла Hello Dolly. – С сегодняшнего утра у нас двое новеньких. Они прибыли с ^{Изумрудного Острова} (11), ей-богу!

– Доброе утро, – эльфийские манеры Джорджа вызвали бурю восторга.

Бенни попытался широкой улыбкой скрыть гримасу на лице.

Женщина улыбнулась, глядя на милых ирландских мальчиков. На вид ей было около шестидесяти, а с шеи у неё свисал целый пучок ожерелий. Все из натуральных материалов – сплошные деревянные бусинки и глазированные ягоды. Её лицо из-за морщин и постоянного пребывания на свежем воздухе по виду напоминало грецкий орех. Хиппи, подумал Бенни. У ма в её женском кружке по интересам в Ирландии было несколько таких же. Спутник «Грецкого ореха» был похож на итальянца, с копной седых непослушных волос и огромной курительной трубкой, торчащей изо рта.