Текст книги "Бенни и омар"

Автор книги: Йон Колфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Машина в порядке, – выкрикнул тунисец.

Бенни моргнул. Опять английский. Этот парень, должно быть, слишком много смотрит телевизор.

– Машина в порядке.

– Да, да. Я понял. Твоя машина в порядке. Так что отдай мне клюшку.

Бенни вытянул руку, согнув пальцы. В ответ мальчишка поднял клюшку высоко над головой…

– Нет, – пробормотал Бенни.

… и с силой ударил ей об стену. Должно быть, он был необычайно силён для своего маленького роста, потому что клюшка сломалась чётко посередине, её конец отлетел подобно бумерангу.

Бенни был в шоке. Его нижняя челюсть со стуком упала на грудь. Он никогда не расставался с клюшкой. Никогда. Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы привыкнуть к ней. И понадобилась всего секунда, чтобы её сломать.

Два мальчика уставились друг на друга. Тунисец всё ещё был воинственно настроен, размахивая над головой своей добычей.

– Машина в порядке, – повторил он, хотя основная часть у клюшки теперь отсутствовала.

Но Бенни его уже не видел. Мыслями он плутал в своём новом будущем, полном учителей-хиппи, безукоризненно чистых детей, пульсирующей жары, москитов и отсутствия хёрлинга. Он сполз по стене, оставляя своего запылённого врага с его сандалиями и привязанными животными. Он был повержен. В конце концов, возмущённый голос тунисца исчез, и Бенни остался один на заброшенной строительной площадке. Он достал теннисный мяч из-под футболки и кинул в бочку. Мяч даже не долетел. Конечно, какой был смысл в одном только мяче? Бенни почувствовал, как к горлу подступают слёзы, и понял, что сейчас разрыдается! Вы только представьте: парень, которому скоро исполнится тринадцать, плачет из-за клюшки! Дома ребята уже бы стояли в очереди за билетами, чтобы на это посмотреть. Он прокашлялся и потряс головой, стараясь предотвратить позор. Но это не помогло. Слёзы хлынули из глаз, оставляя две чистые дорожки на чумазых щеках.

До него донеслось странное монотонное пение мальчишки-тунисца. Только сейчас Бенни понял – мальчишка не говорил ни о каких машинах. Он говорил «^{Да свершится моё возмездие}» (25). Вполне в стиле мусульманина. Что ж, вот тебе твоя месть, можешь ей подавиться. В следующий раз, когда Бенни Шоу ступит за пределы этой стены, будет на пути домой.

Глава 5 ОСНОВА КРЕПКИХ УЗ

Хвала Небесам, чемоданы прибыли в пятницу. Дело уже дошло до того, что приходилось стирать своё нижнее бельё, а потом ходить завернутым в полотенце, пока оно сохло. Ма встретила свою косметичку как пропавшего без вести много лет назад родственника. Подлиза, конечно же, тут же перенял её манеру и тоже погрузился в глубины взволнованности. Он обнимал каждую вещь по отдельности, из глаз лились слёзы ностальгии.

Бенни всё ещё был не в духе, потому отказывался чему-либо радоваться. Он просто развалился в кресле неподалёку, густо намазанный коктейлем из репеллента и ^{Амбре Солер} (26).

Школа тоже лучше не становилась. Тот международный учебный план, которому они следовали, не вписывался во взгляды Бенни на обучение. Они даже вычитать по-человечески не могли, используя что-то под названием переименование, вместо обычного переноса десятка. Было бы совершенно логично сначала занять десять, а потом возвратить, помня, что единица на самом деле может быть десятью или сотней в зависимости от колонки. А это исключение числовых переносов было просто глупым.

История и география были с социологическим уклоном. Обычно в этих двух предметах можно было чувствовать себя вполне уверенным. Каждый год одно и то же: Норманны, Викинги, графства Ирландии. К концу шестого класса хотя бы часть из этого можно было выучить. Но Гармония не преподавала ничего из этого даже после того, как Бенни показал ей свою коллекцию картинок «Яростные Норманны». Вместо этого они изучали «Образование Соединённого Королевства», причём кое-что из того, что им рассказывали, Бенни, вернувшись домой, и не подумал бы пересказать Отцу Барти. А ещё были «Экологические катастрофы двадцатого века». Бенни чувствовал себя обманутым. Он выучил карту Ирландии ещё во втором классе и думал, что в средней школе будет изучать её же.

Были свои провалы и на физкультуре. Бенни думал, что, по крайней мере, здесь сможет блеснуть. Какой бы вид спорта ни выбрали, не было никаких сомнений, что он сможет заткнуть за пояс остальных ребят. Гармония, однако, не верила в соревнования. Она сказала, что вместо самосовершенствования они концентрируются на победе. Поэтому они выполняли только упражнения из аэробики и фитнеса. И когда в конце концов они устроили матч по многоборью, или точнее софтболу, все подбадривали команду соперников и позволяли мелким добежать до базы. Это было отвратительно.

Из школы они возвращались вместе с Грейс, девочкой из Шотландии. Они шли молча, ожидая, когда другой начнёт разговор. Зной окутывал Бенни удушливым одеялом, а его чёлка была усеяна запутавшимися в ней мошками.

– Ну и… – сказала Грейс, абсолютно сухая и свободная от насекомых.

– Ну и… – ответствовал Бенни, отмахиваясь от особо назойливого комара.

– Так ты вообще собираешься с кем-нибудь разговаривать?

– О чём ты?

– По-дружески, ну, знаешь, без всех тех колких комментариев, которые ты отпускаешь во время урока у миссис Роззи… Гармонии.

– Ага! – торжествующе воскликнул Бенни. – Ты тоже считаешь, что называть учителя по имени – это немного слишком.

– Считаю, – призналась Грейс. – Старые привычки очень живучи. Но теперь мне это даже нравится. Просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть, знаешь ли. Меня интересует другое – ты придешь на барбекю?

– Не знаю. А я приглашён?

Грейс пихнула его локтем.

– Перестань.

– Хорошо. Я так понимаю, что приглашён. Там будут только старшие ребята, так?

– И местные.

– Ладно.

– Может быть, ты даже сможешь просто поболтать с Зои и остальными, без пререканий с кем-нибудь.

Бенни пожал плечами.

– Не знаю. Я бы на это не рассчитывал. Я имею в виду, что шотландцы – это одно. А вот американцы – не знаю, не знаю.

– Ну же, Бенни. Будь потактичнее.

– Я попробую, но учитывая, как мне везёт в последнее время, обещать не могу.

* * *

Родители Грейс, семья Тафт, действительно постарались ради этого барбекю. Их патио было полностью увешано гирляндами. Высоко на стене примостилась пара колонок, из которых лились хиты модного во все времена ^{«Прекрасного юга»} (27). Повсюду на зелёной, жиденькой, жёсткой газонной травке были расставлены пластиковые столы. В переносных сумках-холодильниках пересыпанные колотым льдом охлаждались банки с пивом. Мистер Тафт стоял у огромного газового барбекю, усердно трудясь над гигантским блюдом с цыпленком. На нём были шорты и передник с клетчатым рисунком.

– Жаркая работёнка, Стюарт, – сказал па, передавая ему ^{Гиннесс} (28).

Стюарт Тафт прокатил ледяную банку вдоль лба.

– Ни в чём себе не отказывай, шутник, – улыбнулся он. – Здесь это – всё равно, что жидкое золото. Местное пойло пить практически невозможно. Так что Гиннесс – это лучик света в тёмном царстве.

Они чокнулись банками с пивом и сделали по хорошему глотку. Миг – и они уже друзья.

– Это Джессика, моя жена.

Стюарт Тафт бросил быстрый взгляд, на секунду оторвавшись от барбекю, и кивнул. Потом его мозг обработал то, что он увидел, и его улыбка растянулась до самых ушей.

– Приветствую вас, Джессика. Не желаете ли бокал вина?

– Это было бы восхитительно, Стюарт.

Стюарт поспешно отошёл, прокладывая себе дорогу сквозь толпу; Джессика часто производила такой эффект на мужчин с её рыжими вьющимися волосами и веснушчатым девичьим личиком. Па, как всегда в таких ситуациях, сдавленно фыркнул. Бенни же от этого чуть не стошнило. Он переключил всё своё внимание на ловушку для насекомых. Внутри неё в сетку билось множество различных двукрылых, завлечённых красивым пурпурным светом в смертельную электрическую западню.

– Эй, Бенни, – это была Грейс, одетая в платье в горошек. Выглядела она очень даже мило.

– Прекрасно выглядишь, – произнёс он. Вот так вот просто, само вырвалось. Два слова, которые могут навсегда заклеймить его самодовольным придурком. Он попытался исправить ситуацию. – Этот мушиный гриль – полезное устройство, – прокомментировал он с заметным воодушевлением.

Грейс кивнула.

– Он обращает их в парящие угольки, – жизнерадостно продолжил Бенни.

Улыбка девочки из Шотландии слегка уменьшилась.

– Думаю, да.

– Некоторые из них, вполне возможно, опалят себе только одно крыло и тогда проведут остаток своей жизни, летая по кругу, – он понимал, что в данный момент роет себе яму, но ничего не мог с этим поделать. – Обычно я не думаю о том, как покалечить мух. Или каких-нибудь других насекомых. Просто я задумался над этим вопросом и не могу выкинуть это из головы.

Грейс улыбнулась.

– Всё в порядке, Бенни. Просто расслабься. Вот, возьми Колу.

– Спасибо.

Грейс указала в направлении стола.

– Мы все вон там, – сказала она.

Приказав себе не волноваться, Бенни последовал за ней. Хитер и Эд ухмылялись из-за огромных бумажных стаканов. Внимание Зои было полностью занято чем-то вроде банана в шоколаде. Бенни с удовольствием бы спросил, что это такое, но для парня интересоваться десертами было не круто. Джеймс уничтожал тарелку курицы со скоростью смазанной жиром молнии. В ответ на приветствие Бенни он приподнял бровь.

– Как делишки? – сказал Бенни, внезапно осознав, что его улыбка такая же, как на пакетике с универсальным репеллентом Lemsip, который был прикреплён к его футболке. За столом было одно свободное место около Грейс. Бенни сел. Что теперь?

– Ребята, хватит на меня пялиться. Это заставляет меня нервничать.

Зои проговорила полным коричневатой банановой массы ртом:

– Да ладно, малыш Бенни. Ты один заставляешь всех вокруг, типа, нервничать.

Бенни моргнул.

– Я? – он посмотрел на Грейс в поисках поддержки.

– Это правда, Бенни. Каждый раз, как ты открываешь свой рот, ты дразнишь кого-нибудь.

– Это не так.

Эд и Хитер за своими стаканчиками кивнули головами.

– Ну, давайте, можете набрасываться на меня всей компанией, – проворчал Бенни.

Грейс вздохнула.

– Ну, вот опять.

Бенни открыл было рот, чтобы возразить, но не смог. На долю секунды он представил, насколько для него всё стало бы проще, сумей он вписаться в коллектив. Всё, что ему надо было сделать, – это принять всех такими, какие они есть. Больше никакой раздражающей заумности, просто быть милым для разнообразия. Его мозг был близок к тому, чтобы постичь это откровение, когда он заметил комара, сидящего у него на голени.

Он подскочил, как чёртик-из-коробочки, зацепив столешницу своими костлявыми коленями. Стол подскочил подобно мячу для фрисби, набирая обороты и забрызгивая своим содержимым Грейс. Всё должно было пойти не так. По законам физики еда должна распределяться равномерно, но вмешался закон Мёрфи и опрокинул две пинты колы, половину цыплёнка и банан в шоколаде на злополучное новое платье девочки.

– Это, типа, уже слишком, Бенни, – прокомментировала Зои.

– Ага, пошутили и хватит, – добавил Эд.

– Но я… – попытался возразить Бенни.

– Мы знаем, – сказала Хитер. – Так вы поступаете у себя дома, в Ирландии.

Бенни посмотрел на Грейс. Она-то уж точно должна была увидеть, что это был большой, глупый и крайне неловкий несчастный случай. Но Грейс оказалась самой бесчеловечной из всех – она тихо плакала, уткнувшись в салфетку с изображением Короля Льва.

Бенни покрылся испариной. Ему казалось, что его ноги плавают внутри кроссовок.

– Послушай, Грейс…

– Просто оставь нас в покое, – резко прервала его Хитер. – Мы сыты по горло попытками быть с тобой приветливыми. А некоторые из нас этого не хотели с самого начала.

Позже, когда Бенни вспоминал обо всём этом, он предпочитал думать, что покинул то место с достоинством. Но горькая правда состояла в том, что он ринулся прочь как Джордж в одной из своих сцен в стиле «Главная актриса театра в дурном настроении».

Всё, хватит, решил Бенни. Эта страна больше не получит ни одного шанса. Он сделал всё, что мог, открыв себя для новых впечатлений. Но этот эпизод стал последней каплей, переполнившей чашу терпения. Эта мысль была довольно забавной. Учитывая то, что он находился в пустыне.

Перед ним была входная дверь. За которой, несомненно, находился Джордж. Подлизе это бы понравилось, правда? Бенни протянул руку к ручке двери. Его пальцы коснулись чего-то деревянного и столкнули это в траву. Одного касания оказалось достаточно, он тут же узнал её. Бенни опустился на колени, как рыцарь, который нашёл Святой Грааль.

Это была его клюшка для хёрли. Воскресшая из мёртвых. Целёхонькая. Бенни был потрясён. Как такое может быть? Обычно стоило сломать рукоять о чьи-то защитные краги, и с этим ничего нельзя было поделать. Бенни взвесил клюшку, ловя баланс одним пальцем. Разница почти не ощущалась. Рукоятка была покрыта слоем какого-то застывшего вяжущего вещества. Что-то вроде гипса или чего-то похожего, только отшлифованного и покрытого лаком. Бенни взмахнул клюшкой. Свист воздуха немного отличался от прежнего, должно быть, несколько оставшихся шероховатостей цепляли поток. Он упёр её в угол стены и надавил коленом на центр. Клюшка основательно прогнулась, но не треснула. Стоило признать, это была первоклассная работа. Но чья работа?

Свет пламени ЕвроГаза достигал звезд, затмевая даже огни города. Бенни всматривался в темноту ночи, пытаясь разглядеть лачугу маленького тунисского парня. Спустя некоторое время, он решил, что смог рассмотреть впереди на земле некий тёмный бугор.

Если бы вы конкретно спросили Бенни, что он делал здесь, сидя верхом на стене, охватывающей по периметру охраняемый африканский посёлок, он бы не смог ответить вам ничего определённого. Простое человеческое любопытство. Он должен был выяснить, какую игру с ним затеял его новый враг, или друг, или кем бы он там ни был. Наверное, ему надо просто спрыгнуть вниз и постучать по стенке жилища. И посмотреть, что будет. Это был план из разряда «действуем по обстоятельствам». Хорошо продуманный в начале, но довольно хилый ближе к концу. И всё же Бенни спрыгнул на землю, как только эта идея сформировалась у него в голове. У Отца Барти были две теории относительно импульсивности Бенни. Если он выигрывал, его инстинкты были на высоте. Если же нет – он действовал как идиот, который никогда всё тщательно не продумывает. Гравий хрустнул под его кроссовками. Несколько мгновений он оставался в положении полуприседа, вслушиваясь в ночные шорохи.

Казалось, ночь внезапно наполнилась звуками, которые он до этого не замечал. Слышался громкий слитный вой огромного числа собак. К нему также примешивалось блеяние овец. Возможно, в этот момент как раз преследуемых собаками. Слышалось щёлканье и гудение насекомых, готовящихся к ночному поеданию отбросов или высасыванию крови у ни о чём не подозревающих жертв. Это было похоже на фильм о Тарзане. Наконец Африка стала звучать так, как и должна бы, если верить телепередачам.

Бенни услышал шорох у себя за спиной. Он развернулся, чуть не запутавшись в собственных шнурках. Во мраке у стены светился красный огонёк. Там кто-то молча курил. Тлеющий кончик поднялся на два фута вверх, а затем выплыл из тени у стены. Это, конечно же, был его старый знакомый, как бы его ни звали.

– ^Marhaba (29), – произнёс парень.

– Я не говорю по-тунисски, – ответил Бенни.

– Marhaba, – выразительно повторил парень.

– Я не говорю по-тунисски, – громко проговорил Бенни, тщательно жестикулируя.

Мальчик в последний раз затянулся своей сигаретой, затем щелчком отправил её в кустарник. Оттуда метнулась негодующая индюшка, хлопая одним из своих крыльев. После недолгого раздумья мальчик произнес:

– Добро пожаловать в Шервуд.

«Ну, пошло-поехало, – подумал Бенни. – Реальный псих».

– Спасибо, – он поднял клюшку. – Спасибо… ну… ^mersi (30)… ^shokran (31).

Парнишка улыбнулся. Его большие белые зубы сверкали, придавая лицу этого юноши детское выражение.

– Имя – Бонд, – произнёс он весело. – Джеймс Бонд Омар.

Английский благодаря спутниковому телевидению. Кто сказал, что телевизор ничему не учит?

– Омар?

– ^Na’am (32).

– O’кей. Меня зовут… Имя – Бонд. Джеймс Бонд Бенни.

– Бинни?

– Нет, Бенни. Бен-ни.

– Бенни?

– Да… то есть… Na’am.

Это бесконечно позабавило Омара.

– Na’am, Бенни, na’am, na’am.

Бенни внимательнее посмотрел на странного паренька. Он сильно отличался от того романтического образа, что вы обычно себе представляете, когда слышите имя Омар. На нём были потрепанные кеды, когда-то белые носки и серый спортивный костюм, поверх которого были надеты несколько слоёв джемперов и шорт. Его маленькая голова плоховато сочеталась с объёмистым за счёт одежды телом. Чёрные вьющиеся волосы ниспадали ниже широких бровей и чёрных глаз. Его скулы выпирали, что придавало ему голодный вид, и у него имелись два ряда белоснежных зубов, в данный момент протянувшихся от уха до уха.

– Прости за дом, – сказал Бенни.

Омар пожал плечами.

– Дом, – Бенни указал в том направлении, где, как он думал, располагалась хижина.

– А… – произнёс Омар, осознание расширило его улыбку ещё больше. – ^{В и П} (33). Предложение три к пяти.

Бенни рассмеялся. Это было похоже на то, как он сам говорил по-ирландски. Только суть, ничего лишнего.

Они стояли, уставившись друг на друга как пара идиотов.

– Ты отлично поработал над клюшкой, – сказал Бенни, потирая рукоятку. Он ударил клюшкой об землю. – Хорошая и прочная.

Омар со знанием кивнул.

– Суперклей. Склеивает за секунду. Прочность на века.

Бенни присмотрелся. Ему было интересно, действительно ли Омар использовал суперклей, или же это была просто удобная фраза из рекламы.

Маленький мопед тунисца был прислонён к округлому колючему кусту.

– Байк значит в порядке, да, Омар?

Омар поплевал на бензобак и стёр пятнышко грязи. Это был не притворный плевок, а большущая капля слюны с пузырями. Бенни подумал, что будь у него мопед, похожий на этот, он бы тоже плевался. Байк полностью подходил Омару. Как и костюм паренька, он, казалось, был собран из частей от разных мопедов. Это не был один из тех байков, с которым никогда ничего, кроме полировки, не делали. Это была машина, которая зарабатывала себе на пропитание.

– ^Chips (34)? – спросил Омар, перебрасывая ногу через сиденье.

– ^Excusez-moi (35)? – по крайней мере, это Бенни знал.

Тунисец сжал в зубах очередную сигарету.

– CHIPS, – повторил он. – Омар – Понч, Бинни – Джон.

– Я – Бенни.

– Бенни… Джон.

Память о часто повторяемом сериале «Калифорнийский Дорожный Патруль» просочилась сквозь годы телевизионных просмотров дождливыми субботними днями.

– То есть ты хочешь, чтобы я запрыгнул на сиденье сзади, чтобы прокатиться?

Бенни понял, что говорил сам с собой. Омар не говорил на английском языке, только на телевизионном его варианте.

– Ну… Омар, Бенни – врумм-врумм? – Бенни изобразил, как он надеялся, движения руками, как когда ты прибавляешь газ.

– Вот это да, ты всё правильно понял, Бэтмэн, – улыбнулся Омар.

Перед Бенни встала дилемма. Не было ничего, чего бы он хотел больше, чем запрыгнуть на этот драндулет и прокатиться по пустыне. Это было заложено самой природой. Он был парнем, а байк мог бегать быстрее, чем он – на своих двоих. Но это было ПЛОХО. Он знал, что стоит ма только взглянуть на этот байк, она сразу же запретит даже приближаться к нему. Омар одарил его полным сомнения взглядом из разряда «Надеюсь, я подружился не с трусом». Решиться на что-то было тяжело.

– Ты же знаешь, что этим втянешь меня в неприятности, ты, мелкий. Если меня поймают верхом на этом чудище, я долго потом не смогу сидеть на чём-либо вообще.

Омар поднял вверх большой палец, толкая мопед вперёд. Он нажал на педаль газа. Двигатель ожил и зарычал, передавая через грунт вибрацию оборотов. Бенни затрепетал всем телом. Как можно ожидать от обычного пацана, что он сможет сопротивляться чему-то подобному?

– Что ж, хорошо, – пробурчал он так, будто делал Омару одолжение. Он осторожно подошёл к маленькому Пежо, внимательно рассматривая то, чему он собирался доверить свою жизнь. Байк дребезжал, как трубы старого водопровода. Большие плотные клубы отработанных газов вырывались из выхлопной трубы. С тех пор, как его изначальная краска унеслась на крыльях африканских ветров, прошло много времени. Теперь её заменяли слои грунтовки, эмульсионной краски и что-то подозрительно смахивающее на лак для ногтей. Сиденье было покрыто потёртым велюром; из разорвавшихся швов торчали куски выгоревшего на солнце паралона. А впитавшийся за время сотен поездок пот довершил дело. Омар с любовью потёр ручки руля. И он был прав. Байк был потрясающий.

Бенни забрался на содрогающуюся машину. Теперь ему приходилось кричать, чтобы его услышали.

– Только тут вокруг, хорошо? ^Ici (36), – громко сказал он, про себя думая, что ему бы сейчас пригодилось знание о том, как выглядит общепринятый дорожный знак «Не выходи на дорогу».

Омар кивнул и дал полный газ. Индюшки шмыгнули в кусты от греха подальше, и Бенни только теперь осознал, что ни у Омара, ни у него нет шлема. Чёрное колесо прокрутилось на месте, ища точку опоры – возможно, оно бы её сразу нашло, будь на протекторах хотя бы намёк на рисунок!

Они помчались со скоростью, которая казалась просто безумной. Пылевые вихри кружились в красном свете габаритных огней. Омар восторженно рассмеялся. Бенни внезапно осознал, что и сам присоединился к нему. Но ничего не мог с этим поделать. Это было похоже на катание на американских горках, только много опаснее. Сзади постепенно гасли огни посёлка Мархаба, и Бенни ждал, что Омар проделает какой-нибудь впечатляющий вираж, оставляя на поверхности почвы круглый след от заноса. Но он этого не делал. Бенни похлопал своего нового друга по плечу, рисуя пальцем в воздухе круг. Омар, скорее всего, понял это как «дай газу», так как наклонился к рулю и повернул ручку акселератора на себя. Они ринулись вперёд, как выпущенные из рогатки. На секунду вибрация прекратилась, и показалось, будто они летят. Бенни, прищурившись, всмотрелся сквозь пыль и насекомых. Земля исчезла. Потом вернулась с глухим ударом. Но теперь она была чёрная. Они выехали на дорогу. Бенни сглотнул. Похоже, они собирались прокатиться по городу.

Глава 6 ШЕЙК «Л?ВЕР»

Бенни пытался вспомнить, что, во имя всего святого, побудило его залезть на заднее сиденье этой машины смерти. И не мог. Ночь была тёмная, дорога ещё чёрнее, а огни мопеда Омара, казалось, были не в силах прорезать окружающую тьму. До этого момента Бенни ещё пытался убедить себя, рассуждая логически, что они могут двигаться со скоростью максимум ^{двадцать миль в час} (37), но теперь его логическая цепочка рассыпалась в пыль.

Они неслись вдоль узкой полосы асфальта, стараясь на выбоинах касаться земли хотя бы одним колесом. Каждый толчок грозил сбросить их с сиденья. Бенни чувствовал себя так, будто его внутренние органы засунули в блэндер. Тротуара на обочине не было, только неровный песок шестью дюймами ниже дорожного покрытия. На такой скорости одна ошибка – и ты полетишь в темноту задницей вперёд. А в темноте, по обеим сторонам дороги подобно грабителям притаились кусты ^{опунции} (38), в ожидании, когда какой-нибудь бедный ирландец сделает сальто прямиком на кучу их мелких кинжалов.

Они приближались к пересечению дороги с железнодорожными путями. Бенни попытался припомнить, что им говорил по этому поводу мистер Кхайсси. Что-то о том, что это небезопасно. Он сделал вдох, чтобы рассказать об этом Омару – и ему прямо в горло влетел огромный, жужжащий, крылатый жук. К тому времени, как он откашлял его вместе с половиной своей гортани на рубашку Омара, они уже оставили позади переезд и неслись сломя голову по направлению к пригороду.

Резко нажав на тормоз, Омар свернул на Тина Роуд. Двигатель мопеда пропустил несколько тактов, а затем с громким хлопком заработал вновь. Не сбавляя скорость, они нырнули в основной поток машин. Через несколько минут Бенни открыл глаза. Они мчались по двухполосной дороге, и движение на ней было плотным. Повсюду на светофорах, в пробках пыхтели легковушки и небольшие грузовики. А между ними, подобно золотым рыбкам в море акул, сновали мопеды. По сторонам дороги стояли приземистые строения с плоскими крышами. За столиками уличных кафе сидели смуглые люди, бросая сердитые взгляды на проезжающие мимо машины. Тут можно было бы набрать отличную массовку на несколько фильмов про пиратов. Длинные усы и всё такое.

Спустя несколько мгновений они съехали с асфальта, и Омар свернул налево в одну из множества колей, образованных гигантскими колёсами. Дорога, похоже, была песчаная, только вся разбитая. С обеих сторон мелькали стены серой пыли. У Бенни не было ни одной идеи по поводу того, где он оказался. К нему стали возвращаться прежние навязчивые опасения. А вдруг этот парень притащил его сюда ради небольшого жертвоприношения, или маленькой сделки с работорговцами.

Они оказались на большой площадке, вероятно, раза в два больше ^{Кроук Парк} (39). Лунный свет придавал ей призрачное сияние, и она нависала над городом подобно готовой обрушиться лавине. Омар, конечно же, с рёвом помчался прямо к центру поля, помечая свой путь поднявшимися в воздух футов на десять клубами пыли. Он попытался послать мопед в продолжительный круговой занос, но вес оказался слишком велик для маленького Пежо. Оба мальчика свалились, покатившись по утрамбованной земле. Они поднялись, отплёвываясь, с ног до головы покрытые слоем пыли. Омар широко раскинул руки.

– ^{Стадион Уэмбли} (40), – он широко улыбнулся, зубы сверкнули подобно посадочным огням аэропорта.

– Стадион Уэмбли! – фыркнул Бенни. – Это больше похоже на какой-то сборник химических отходов. Одному Богу известно, что мы тут глотаем.

Омар бесстрашно подпрыгнул вверх, оставив заглохший байк лежать там, где он был. Он побежал по широкому кругу, лая как придурок. Внезапно в ответ ему завыла стая дворняг. Бенни сглотнул. Вой этих собак раздавался довольно близко. Запыхавшийся Омар плюхнулся на землю. Весь в пыли, как и Бенни, он походил на лучащийся счастьем труп.

– Небольшая рекламная пауза, – выдохнул он. – Затем начнётся игра.

– Игра? Какая игра? Здесь же темно, как в угольной шахте.

Омар, который всё ещё не мог говорить по-английски, проигнорировал это проявление ирландского цинизма. Созерцая звездное небо, он зажал в зубах сигарету.

Бенни вырвал её и выкинул подальше.

– Они тебя убьют, – сказал он.

Омар начал шарить в пыли, отыскивая свою сигарету и счищая с неё грязь.

– Плохо, – сказал Бенни, тыча в неё пальцем. – Кха, кха, рак и всё такое.

Он изобразил на лице крайнюю степень удивления, а затем картинно рухнул на землю, схватившись за сердце.

Омар не улыбнулся. Вместо этого он задумчиво на него посмотрел. У па бывал такой взгляд, когда он поздно ночью склонялся над счетами. Бенни вопросительно поднял бровь.

Омар сосредоточился.

– Курение может навредить вашему ещё не рождённому ребёнку, – наконец сказал он.

Бенни кивнул. Это было вполне исчерпывающе.

Тогда Омар сделал нечто странное. Он пробил пяткой твёрдый поверхностный слой на ближайшей куче шлаковой массы и набрал в пригоршню пыли. Она омерзительно пахла, и в ней попадались комки какой-то слизи. Он подкинул пыль высоко в воздух, и легкий ветерок отнёс её назад, прямо ему в лицо. Омар грустно улыбнулся и пожал плечами. Этот жест ясно говорил: какой смысл? Зачем отказываться от сигарет, когда ты дышишь этой гадостью каждый день?

Собаки были всё ближе и ближе. Омар чутко прислушался и завыл в ответ.

– О, да, просто великолепно, Омар, – проворчал Бенни. – Конечно, зови собак, почему бы и нет?

И собаки прибыли, но прибыли они на мопедах. Внезапно появившись на дороге, теряющейся между длинными грядами, образованными всё теми же кучами отходов, они сплошным потоком потекли на утрамбованную площадку, поднимая пыль, как какая-нибудь банда из вестерна. Бенни принял боевую стойку. Ну, а как бы вы отреагировали на молодых парней, для которых призывом собраться вместе является вой, какой издают бездомные собаки?

– ^{Славные товарищи} (41), – весело произнёс Омар.

Бенни ясно осознал, в каком критическом меньшинстве он находится. Это как тогда же, когда его окружили шесть нападающих из команды Братьев. У него до сих пор имелась на макушке небольшая проплешина, полученная при первой встрече с одним из них.

Они прибыли на четырёх байках, каждый из которых был загружен от руля до заднего брызговика. С них спрыгнуло около дюжины молодых парней, и тут же на земле началась всеобщая потасовка. К счастью, это была дружеская свалка, а не какая-нибудь межплеменная вендетта.

Из этой кучи-малы выбрался улыбающийся до ушей Омар. Новый друг Бенни отвесил несколько пинков по этому переплетению тел, пока они не отпустили друг друга. Смеясь и отплёвываясь, они выстроились в неровную линию и стали делиться на команды. «Команды для чего?» – задался вопросом Бенни. У них не было ни мяча, ни ворот, ни освещения. К тому же, покрытые этой серой пылью, они были похожи друг на друга как две капли воды. Внезапно он понял, почему они не обращали на него никакого внимания. Он тоже был весь в пыли. При этом освещении он, должно быть, выглядел, как любой из них. Отлично. Анонимность очень даже устраивала Бенни.

Омар вытащил его за руку вперёд. Стряхнув пыль с головы Бенни, он начал что-то объяснять остальным на арабском языке. Все мгновенно очень заинтересовались. «А сейчас они попытаются понять, чего ты стоишь», – подумал Бенни, хотя, судя по внешнему виду этой разношёрстной компании, они все вместе взятые не стоили даже одного пакетика ^чипсов (42). Он вежливо кивнул и улыбнулся, сама дружелюбность во плоти.

– Как делишки, парни, – сказал он. – Одно резкое движение – и я оторву вам головы.

Больше всего тунисцев заинтересовали его кроссовки фирмы Reebok. Один из них даже опустился на колени, внимательно их рассматривая.

– Они настоящие. Не какой-нибудь ваш Ruubok или Air Johnson, – произнёс Бенни.

Омар позволил на некоторое время оккупировать его нового друга, потом пнул исследователя кроссовок под зад и выбрал Бенни в свою команду.

– Что происходит? – спросил Бенни. – Это будет драка «стенка на стенку» или что?

– Футбол, – ответил Омар. – Премьер Лига с Энди Грей.

– Футбол! – воскликнул Бенни. – Но я лох по части футбола.

Омар, ничуть не испугавшись, потащил его к своим. Ребята разбились на две команды, забрасывая рубашки на стойки ворот. Ещё один парень побежал, держа в руках палку и прочерчивая ей в пыли границы поля. Вскоре он скрылся в ночи.

– Ну, вот, смотри, – с трудом произнёс Бенни, – я даже не могу увидеть того парня, который рисует поле.

К сожалению, Омар не имел ни малейшего представления, о чём Бенни толковал.