Текст книги "Принцип револьвера. Часть 3 (СИ) "

Автор книги: Йока Тигемюлла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

"Если специально, это значит мой дубль не знает этого парня", – когда в крови адреналин соображается быстро.

Кивнув, в ответ на приглашение, опускаюсь в одно из кресел. Оно печально кряхтит под моим весом. Устроившись, молча пожираю глазами силуэт собеседника. Неожиданно вижу, еще одного, вернее скорее ощущаю, он не виден во мраке. Лишь мерзкое ощущение ледяного взгляда, выдало его присутствие, да что-то белое в сумраке, особенно густом здесь вблизи огня. Прием пока вполне дружелюбный, но я понимаю, что беззащитен, и даже хуже, обречен, если... Этих "если" множество, а главное, я почти ничего не знаю о своем дубле: его поведении, обязанностях... Рубашка на спине намокает. Духота.

– Ну, рассказывай, Мика, – голос мужчины звучит мощно и звучно.

"Певец что ли?" – дурные вопросы в неподходящее время, это у меня часто.

– Что? – сглотнув неожиданно комом вставший в горле страх, выдавливаю я.

– Все, – судя по голосу, человек улыбается.

– Да нечего особо рассказывать, – отвечаю, – налетели крепкие ребята в спортивных костюмах, надавали по морде, увезли.

Говорю не спеша, тщательно взвешивая слова – врать нельзя, это ясно сразу, а значит выход один говорить правду. Жаль только всей правды я сам не знаю.

– С тигеринской соской, зачем связался? – вопрос следует неожиданно и застает меня врасплох.

Суматошно думаю, о чем меня спрашивают и что имеют ввиду, времени нет и я реагирую естественно, удивляясь:

– С кем?

– Когда тебя "увезли", никого с собой не прихватили? – в голосе моего собеседника слышна ирония, – Фею в белом, например?

– Каролину? – восклицаю я.

В голове гвоздем засело "тигеринская соска" и только потом соображаю, что это про ту, другую Каролину.

"Черт, как это объяснить?" – вот теперь мне становится всерьез страшно, как мы поступали с предателями, я хорошо помню и пускай здесь нет войны.

– Ее самую, – тень кивает головой, в темноте загорается красная точка, оказывается мой собеседник курит.

– Я не знал, что это баба Тигерина, – искренне говорю я, да и там мне не сказали.

– Где там? – следует вопрос.

Я попался, как идиот, и сам себе не оставил выбора. Надеясь, что не подписываю себе приговор, тщательно подбирая слова, описываю происходящее в бане. Изредка, меня перебивают вопросами:

– И что не сказали, почему кончать хотели?

– А бабу значит в круг решили?

Никогда еще у меня не было столь трудного рассказа. Когда рассказывал о влетевших в баню и устроивших расправу стрелках, умолчал лишь об одном – о том, что кажется узнал убийц. Похоже, это были люди с Соергартена и...

"Не уберут ли они меня как ненужного свидетеля?" – пульсировал в мозгу все тот же вопрос.

– Как выжил Тигерин? – четкий вопрос подтвердил мои опасения, видимо, главный проверял действия своих убийц.

– Не помню точно, избит был, в шоке, – почти честно признаюсь я.

– Ладно, это не так важно сейчас, – будто себе самому говорит он.

А меня пробирает холодом, в этой жаркой комнате ощущается дико... Молчу, судорожно тиская вспотевшими пальцами подлокотники.

– А девка-то твоя тоже уцелела? – следует вопрос.

– Да, она, Тигерин и я, – отвечаю.

Раздается смешок:

– А говорил не твоя баба-то? Где же ты подцепил эту шлюшку?

Вопрос заставляет рот пересохнуть. Я не знаю, что соврать. Вдруг, они думают, что я стукач Тигерина? Или...

"Где мог мелкий бандит пересечься с дочкой премьера?!!" – бьет в виски.

Понимая, что молчание или даже задержка с ответом будет расцениваться против меня, выпаливаю первое, что приходит в голову:

– У антиквара! – если что всегда можно придумать, зачем мне туда было нужно, подсвечник хотел купить или порно-комикс старый.

Но похоже, я попадаю совсем в другую цель, во всяком случае, так мне начинает казаться, а слова человека-в-тени это только подтверждают:

– Я так и думал. Кстати, его убили, – равнодушно сообщает главный, – и Андерса, который пошел на встречу вместо тебя, тоже.

Я молчу, не зная, как реагировать. Но мое молчание, видимо никого не злит.

"Наверное я должен знать обоих покойничков", – с детства знаю, что актер из меня никакой, потому даже не стараюсь кривляться или изображать эмоции, просто молча гляжу в огонь.

Почему-то вспоминаются все те, кого я потерял за эти годы: бабушка, друзья, даже тот незнакомый парень тяжело умиравший у меня на руках. Теперь вот еще двое, я их не знал, но... Их знал мой дубль и как знать, кем они были для него? Огонь в камине едва слышно потрескивает, бросаясь светляками искорок, будто салютуя ушедшим в бесконечность.

– Ты то затаился почему? – прерывая молчание, спрашивают меня, – Почему бригадиру не отзвонил?

– Испугался я, – говорю почти честно, – я слишком просто от них ушел, ну и... Рроверить нет ли хвоста... Пытался. Да и в себя прийти нужно было.

– И как хвост? – интересуется собеседник тоном, который мне не совсем нравится.

– Не засек... Но это не значит, что его нет, – взвешенно отвечаю я.

– Сообразительный парень, – толи меня хвалят, толи ухмыляются, не поймешь.

Молчу в ответ. И снова следует чреда вопросов, быстро. Один за другим. Отвечаю тоже быстро, понимая, что меня хотят поймать на вранье.

– Не знаю.

– Не говорили.

– Какие-то трещетки типа автоматов.

– Запомнил только лысого жирного.

– Не знаю, думаю узнаю.

– Потому что били. Я был в ауте.

И еще раз... И еще. Фотку лысого узнаю – на ней он на каком-то собрании или сборище, махает руками.

– Да это тот, лысый. И еще, похоже, там вот этот тоже был – показываю еще одну карточку.

По вопросам понимаю, что больше всего их волнуют персоналии убитых. Мои ответы вызывают явное оживление – даже тот, почти невидимый, обозначает движение, похоже, это не просто охрана солидного.

Неосознанно, я все время жду вопроса про картину, не зря же меня привезли в баню из-за нее, но вопроса все нет. Может быть эти люди в курсе истории или наоборот, не знают ничего. Или незнакомец ждет момента, когда я буду не готов к вопросу?

– Хорошо Мика. Тебя отвезут в город. В свою квартиру пока не ходи.

Я молча киваю.

– Но и не пропадай, – продолжает собеседник, – ты еще понадобишься.

Я не сразу понимаю, что разговор окончен, только, когда фигура напротив поднимается из кресла, до меня доходит. Вскакиваю. Вижу, что мне протягивают руку, и торопливо пожимаю крепкую сухую ладонь. Глаз ловит тусклый блеск камня на кольце – странно, что в полумраке это замечаю... И тут... Я узнаю это кольцо и не верю сам себе. Неужели?

Вспоминаю Соергартен, собор... Высокую фигуру в черном облачении горделиво идущую между рядами. Человек-тень, лишь белый воротничок, да массивное кольцо с рубином бросаются в глаза. Падре Александр. Неужели здесь он стал? Что искал тогда я, бестолковый мальчишка в Главном Кафедральном Соборе? Бога, Отца, воплощенной силы? Уже не помню. И какая судьба занесла меня в нашу задрипанную Соергартенскую церквушку и что делал там настоятель Кафедрала тоже. Время стерло это безвозвратно. Память удержала лишь то, что было после: величественные звуки органа под сводами главного Собора Нордвига, строгий блеск скамеек, да величественную походку человека-бога. Да... А еще рубиновый блеск кольца на его пальце.

Додумать мне не дают, кто-то вежливо но крепко толкает в плечо и я торопливо ухожу.

Вскоре мы уже едем обратно. В этот раз за рулем "Конвоя" крепыш. Это его оказывается зовут Мартином. И что особенно обнадеживает, "Ауринко" и "Доберман" вновь оттягивают карманы куртки. Меня слегка подтрясывает – отходняк, похоже. Но я стараюсь поддерживать беседу, что мне легко удается. Кажется, моего друга Мартина, тоже мучает нервозность – он болтает не умолкая и от меня требуется лишь одно – кивать, да улыбаться.

– ...а как она умопомрачительно минет делает, со льдом... – киваю и улыбаюсь, улыбаюсь и киваю.

Когда возвращаемся в город, небо затягивает тучами, сумерки кажутся еще гуще. Вот-вот включат фонари.

– Мика, – слегка смущается крепыш, – слушай, ты не будешь против, если я тебя подкину до квартиры, а сам к Сесиль?

Удивленно смотрю на Мартина. Отчего-то он смущается и бормочет:

– Ну я понимаю, падре сказал быть наготове... Но, – он оживился, – я ж с телефоном, и, Мика, она сегодня обещала.

Что обещала Сесиль Мартину меня интересует мало, поэтому я киваю и говорю:

– О чем речь, старик? Будто первый день знакомы.

Едва не прикусываю язык, а вдруг и правда первый день? Вот на таких мелочах можно сгореть. Но не в этот раз, потому что вновь расплывшийся в улыбке Мартин – являет собой символ полного счастья и предвкушения.

– Слушай, Мик, а может тебя в какой кабак подвезти? Что ты будешь один у меня торчать? Или это... Давай я тебе девку организую, хочешь? – проявляет заботу крепыш.

– Да, – начинаю я и тут меня осеняет:

– Слушай, к "Арсеналке" подбросишь? – осторожно интересуюсь у него.

– Без проблем, – хмыкает Мартин и сворачивает в сторону центра.

***

Я сижу, сжавшись в комок на сиденье автомобиля. Вроде бы все уже кончилось, мы достаточно далеко отъехали и стрельбы больше не слышно, но никак не могу успокоиться. Хотя какое спокойствие, там же Мика!

"А если?" – думается в очередной раз.

"Никаких если", – я запрещаю себе думать об этом.

Надеюсь, Мика услышит пальбу и исчезнет. Думать о том, что делать если это стреляли в Мику, я запретила себе еще раньше.

Машина несется в потоке, вижу как по встречной летят приземистые незнакомой марки грузовички, расцвеченные синими огнями.

– На, глотни, – Артур протягивает мне маленькую плоскую фляжку.

Я автоматически подчиняюсь, глотаю, мне обжигает горло бренди. Руки дрожат, когда я протягиваю фляжку обратно.

– Еще глотни, – мрачно советует Артур.

Снова подчиняюсь, по телу идет приятное тепло и даже начинает хотеться есть.

– Что случилось, Каролина? Что ты увидела? – не отрывая взгляда от дороги, спрашивает Артур.

Я смотрю на Артура в зеркало заднего вида.

– У тебя глаза усталые, – зачем-то я говорю это мысль вслух.

– Устал, – соглашается Арт и повторяет вопрос:

– Так с чего ты так запсиховала, думаешь, ты нужна жандармам? Ты ведь сама к себе внимание привлекла.

Хороший вопрос, только я и сама себе не могу объяснить, почему вдруг испугалась так. Так, до безумия. Почему мне показалось, что эти здоровяки в черном, сейчас... Я даже не знаю, нападут, убьют, сделают что-то ужасное. Никогда еще мне не было так страшно, впрочем... Было! Все же было...

– Один из полицейских, – говорю, – тот, кто стрелял в бане.

Точно, мысль оформилась – сутулая фигура, обезьяний скачущий шаг. Сердце снова заныло и я, заметив, что все еще сжимаю фляжку, сделала из нее добрый глоток живого огня.

– Каких полицейских? – поняв, что я не собираюсь уточнять, спрашивает Артур.

– Ну этих, в черном, с автоматами, – поясняю я.

– Это жандармы, – будто название, что-то значит, бросает Арт.

– Какая разница, как они называются, я думала это полицейские, но это не существенно же... Это он! Я узнала! – почему-то мне важно объяснить это Артуру.

– Точно? – переспрашивает Артур, – Ты в этом уверена? Они же в масках были. Там они были в черном, и убийцы из бани черные фигуры. Может тебе просто нужно отдохнуть?

Он что меня успокаивает? Или не верит истеричке, на которую я сейчас должно быть похожа.

– Арт, я не путаю, его трудно спутать – он на обезьяну похож! Да, и голос... Арт, я его слышала и узнала. И – смешавшись, я потеряно заканчиваю, – я ведь встречалась с ним раньше, в другой реальности.

Замолкаю и мысленно ругаю себя за то, что опять все смешала в одну кучу, и вышел параноидальный бред.

Артур молчит. А потом спрашивает, совсем не то о чем я думаю:

– Каролина, а как там?

– Где там? – теряюсь я.

– В других мирах, – не глядя на меня, сказал Артур и добавил со странной интонацией:

– Иногда мне кажется, что живу, будто во сне, что вокруг все неправильно. И в тоже время очень хочется отогнать этот бред и не верить тебе. Чтоб с ума не сойти.

Не зная, что сказать я осторожно глажу Артура по колену, мне просто захотелось прикоснуться к нему.

– Арт, – тихо сказала я, – я много думала над этим, сам понимаешь...

– И? – тихо спрашивает он.

– Не знаю, – вздыхаю я, – правда не знаю.

– А скольких... – он замялся, а потом выпалил, – меня, ты знала?

– Четверых, – отвечаю тихо.

– Какими они были? – хрипло интересуется он.

– Артур, я не знаю как сказать – они были такими как ты, но они же были другими, Арт... Я не знаю даже настоящая ли я сама! Об этом лучше не думать, поверь мне!

– Хорошо, – кажется, он улыбается, я не смотрю на него, разглядывая свою ладошку у него на колене, – не буду об этом думать.

– Каролина, насчет жандарма и бани ты уверена? Подумай внимательно – это важно.

Я думаю, глядя в окно за котором блестят витрины и мелькают люди. Вспоминаю, походку, пластику... Нет, у меня нет сомнений это тот, из бани и тот, который меня...

– Артур я уверена, – твердо говорю я.

Чувствую на щеке его взгляд, поворачиваюсь, чтобы встретить его. Секунду мы глядим друг на друга.

– Смотри не задави кого-нибудь, – хмыкаю я.

– Задавлю не жалко, – бросает он и достает из кармана пищащую пластинку фона.

Разговор следует весьма странный:

– Я.

– Предупреждал.

– Уже еду.

– Быстрее только самолетом.

– Собери всех.

– Это не телефонный разговор.

Судя по всему, мы начинаем спешить, Артур уже не отрывает взгляда от дороги.

В голове пусто – я тупо слежу за дорогой, пытаясь понять куда мы опять несемся. Это бесконечное шоссе напоминает мою новую жизнь – несешься неизвестно куда, неизвестно зачем и не знаешь куда тебя это приведет и чем обернется.

Особняк, куда мы приезжаем, видимо, бывшая помещичья усадьба: на отшибе, почти за городом. Стены ограды из серого плитняка похожи на крепостные. Арт, сбавив скорость, подгоняет машину к воротам и тормозит, опускает стекла – взгляд двух камер слежения ощущается почти физически. Улыбаюсь в ту, которая находится с моей стороны, кажется, моя улыбка помогает – железные створки бесшумно отходят в стороны, пропуская наш невзрачный "народный автомобиль" в изрядно запущенный парк. Приплюснутый армейский джип, встречает нас сразу за воротами, укрепленный на нем пулемет дружески следит за нашим авто, или мне это кажется? Глаза человека за пулеметом скрыты темными очками – и взгляд у него, как у тех камер, что у ворот. Безразлично-угрожающий. Гостеприимная встреча, однако.

Любопытно, чей это особняк в этом мире? Дом в глубине парка похож на рыцарский замок – основательная, почти квадратная постройка с двумя выступающими башенками. Окна высокие и узкие, будто вытянутые вверх бойницы, удивленно глядят на меня. Кажется, этот дом не ожидал встречи со мной.

Накатывает... Я уже знаю, что это за место и пусть двое парней одеты не в камуфляж, а в джинсовки, пусть внутри здания хватает длинноволосых и пестро одетых людей, но это ощущение раз встретив уже не забыть и не спутать. Ощущение, осажденной крепости, штаба: и дело не в том, что у многих на плечах висят автоматы, просто я помню эту атмосферу.

Высокий человек идет нам навстречу – сердце замирает, мне кажется, что это Ив, тот... Готовящийся принять свой последний бой. Моргаю, и морок исчезает, узнаю Марка – он что-то говорит нам, но я его не слышу. Сердце сжимает ощущение приближающейся катастрофы. Меня тянут за руку, появляются еще какие-то люди... Они похожи, как близнецы – их роднит общая печать усталости на лицах. Это я давно подметила – усталость делает людей одинаковыми. Или это так кажется самим усталым людям? Когда-то я была одной из них. А сейчас? Сейчас уже нет. Решение Артура привезти меня с собой не одобряют, но...

– Я решил, – очередной раз отрезает он.

И в этот раз его ответ принимают.

– Посиди здесь, – командует Арт уже мне и исчезает куда-то.

Я остаюсь одна в комнате. Раньше здесь, похоже, была библиотека. Только стеллажи книг кто-то демонтировал, оставив голые стены, а вот легкий диванчик, старый глобус и конторку в углу не тронули. Зачем-то тру носком след от ковра на паркете. Машинально листаю книжку, забытую на столике, – почти антиквариат – роскошно изданный тридцать лет назад фотоальбом "Музеи Нордвига". Любопытно.

***

Насчет "Арсеналки" я мог бы и сам догадаться. Хотя, кто ж знал, что здесь все будет так похоже? Бар в стиле "милитари" оказывается на том же месте, на котором я его видел в той первой (или второй?) реальности, когда Пит вытаскивал меня из участка.

Несколько минут стою возле дверей бара, провожая взглядом уплывающий в сумерки "Конвой" Мартина. Мысли шевелятся лениво и устало:

"Пит – "П", "П" – Пит? Неужели? Хотя вполне может и сойтись."

Не удивлюсь, если существует какой-то закон перехода. Или может быть миры плотно стянуты "ниточками" между людьми, судьбами, как крылья старинного биплана с вывески бара? Недаром же встречаются постоянно на моей дороги некоторые люди. Да хоть тот же Тигерин чертов! Я тяжело вздыхаю, на миг задумавшись о том, что могу идти прямиком в ловушку... Но все же толкаю тяжелую дверь.

Тяжесть оружия в карманах придает уверенности. Ну а еще, мне почему-то захотелось увидеть Пита, пусть и незнакомого, здешнего, но... Успевшего очередной раз спасти мне жизнь.

Привыкая к обстановке, оглядываюсь, невольно пытаясь найти знакомую фигуру Пита. Вдруг он меня уже ожидает тут?

"А если не он, а другие?" – кажется, я становлюсь параноиком, нельзя же постоянно бояться.

Выбирая место – подходящий стол напротив двери, присаживаюсь. Стол ощущается тяжелым – настоящий такой, дубовый похоже. В прошлый раз интерьер этого бара я не очень успел разглядеть, зато сейчас время есть. До встречи еще с полчаса, можно потаращиться, а заодно подумать, что буду врать. Ухмылка кривит губы и я ощущаю ее: неприятный такой, неестественный оскал загнанного в угол крысенка. Хочется надеяться, что улыбнул меня декор помещения: зелено-коричневые камуфляжные тона, куски маскировочной сетки вместо занавесок между залами. Все те же бессменные визоры без звука и негромкая музыка из колонок – сюр. Понимаю Пита – тут забавно. Даже стены из необработанного плитняка похожи на крепостные. Шарю глазами вокруг, разглядывая витрины с оружием. Имитации конечно, но выглядят весьма натуралистично. Возле моего столика оказывается старая винтовка. С такими лет сто назад пионеры западного архипелага дрались против дикарей-аборигенов.

А рядом, – мистика, – макет моего Добермана. Набор пионера, в общем, винтовка и револьвер. Револьвер как раз им был нужен барах соратников убивать.

"Или добивать раненых врагов", – мысли приходят самые милосердные.

На девушке, которая принимает заказ короткие камуфляжные шортики...

"А ноги длиннющие!" – отвести взгляд от круглых коленок не так просто.

...и болотного цвета майка, туго обтягивающая знатные полушария. Насколько могу судить, лифчиком там и не пахнет. В декольте ныряет цепочка с медальоном стилизованным под армейский жетон. "Милитари" однако.

"Поглядел бы я на эту красотку среди руин", – думаю мрачно, потому что на самом деле хотелось бы глянуть эту красотку в другой обстановке.

В самом деле, что со мной? Или прав был тот парень, биолог, который утверждал, что человек – это большое животное и на грани жизни у него включается механизм защиты рода, то есть желание размножаться?

Заказываю себе кружку пива, соленые орешки и жду своего таинственного собеседника. Жду, стараясь держать правую руку поближе к карману, мало ли. В баре пока немноголюдно и меня это устраивает – все на виду.

– Рад тебя видеть! Живым! – раздается над ухом.

Как я не всматривался – все равно зевнул. Как же он подошел? Это Пит, даже не глядя на него, узнаю. Спиной что ли?

– Я тоже рад, что жив. Спасибо, кстати, – стараюсь говорить спокойно.

Пит тяжело опускается передо мной. Как обычно в черном, как всегда с усмешкой и совсем не хочется глядеть ему в глаза и лгать.

– Не за что, выбирался-то из того гадюшника сам, – Пит замолкает, ожидая, когда подскочившая девочка разгрузит перед ним поднос.

Даже не знаю, что думать – значит там, в бане, я не ошибся. Очередное совпадение, очередной человек-ниточка. И очередной раз я не знаю, что делать.

Похоже, он тут постоянный клиент, потому что как он делал заказ, я не видел, а поднос нагружен, что называется "с верхом". Не зная о чем говорить, молча пью пиво и наблюдаю, как Пит с остервенением пожирает сосиски. Залив порцию сосисок кружкой пива, он вздыхает довольно и, извлекая из пластикового пенала зубочистку, интересуется:

– Ничего рассказать не хочешь?

Эх, знать бы кто мой дубль этому парню, как себя вести, да хотя бы что их тут связывает. Но я не знаю ничего. Проклиная себя за глупость, отвечаю:

– Да нет, а ты?

Пит ухмыляется, знакомо так, одобрительно:

– Я тоже нет, Мельник, но как ты понимаешь, хотелось бы знать, ты своим что растрепал?

– Правду, конечно, – отвечаю я.

Он внимательно смотрит на меня и молчит. Добавляю, чтобы его успокоить:

– Я не говорил, что узнал тебя.

"Вот сейчас вытащит ствол и уберет свидетеля", – глупая мысль, конечно, нужно было бы, он просто добил бы меня там, но глупые мысли тем характерны, что приходят в самый неподходящий момент.

Пит ковыряет в зубах и кивает в такт каким-то своим мыслям. А потом заявляет:

– Сам понимаешь, Мельник, бизнес пока прикрываем, своим скажешь, что... – он задумался, – ...что у нас усиление, внутреннее расследование и прочее. Короче шумно и стволов пока не будет.

Я киваю в так его словам с умным видом, будто понимаю о чем речь.

– Свои проценты-то уже потратил? Или копишь? – ухмыляется он.

Неопределенно пожимаю плечами. Он делает быстрое движение и хлопает меня по плечу.

– Твою девку видел случайно, когда она на паром грузилась, и скажу одно, зря ты с ней не уехал. Здесь скоро будет очень жарко.

– Ты меня хотел видеть, чтобы предупредить? – уточняю я.

– Что-то вроде, – ухмыляется Пит, – а еще я хотел спросить Мельник...

Он глядит на меня выжидающе, улыбка сползает с лица:

– Кто ты, Мельник? И куда дел настоящего?

Мир зависает в паузе. Что мне сказать Питу? Попытаться объяснить про реальности и все такое... Вместо этого неожиданно бухаю:

– Считай, что мы поменялись местами. Мы братья.

И сам обалдеваю не меньше Пита, который на миг потерял свою привычную ухмылку.

– Не знал, что у Мельника есть брат, – похоже, он продолжает что-то ждать от меня.

А я не знаю, что врать дальше, сейчас жалею, что даже в детстве не разделял бабушкиного увлечения визорсериалами. Так с какого тогда, меня понесло?

"Сейчас доиграюсь", – понимание этого факта не добавляет оптимизма.

– Мы тоже, – говорю, стараясь держаться уверенно, – долго не знали.

По Питу заметно, как он пытается разложить что-то неизвестное мне по каким-то своим полочкам. Потом он мрачно спрашивает:

– Кто ты и почему, конечно, не скажешь?

"Даже если б сказал, кто ж мне поверит?" – думаю мрачно.

А говорю совсем другое:

– Я Мельник, правда, халтурный, вон как быстро раскусил.

Пит хмыкает в ответ и допивает кружку пива одним огромным глотком и сообщает доверительно:

– Непохож ты на братца, морда одна, а в остальном мало общего.

– Так бросается в глаза? – интересуюсь я, тоже делая глоток пива, только вкуса напитка уже не замечаю.

– Бросается, – твердо сообщает мне Пит, – братец твой вечно юлил, вихлял, как лиса прям... А в тебе Змея видно издали, даже без тату обратил бы внимание.

Молча смотрю на него не въезжая в этот монолог.

– Сельва, она на всю жизнь метит, брат, – сообщает Пит.

Сельва? Змеи? Тату? О чем это он? И как себя вести?

– Плохо, – сообщаю Питу правду, – мне нужно быть похожим на него, впрочем выбора все равно нет.

– Готов? – глаза Пита вновь становятся знакомыми – холодный, цепкий взгляд стрелка.

– К чему? – отвечаю вопросом на вопрос, а в голове начинает шуметь, как же трудно разговаривать, не понимая о чем идет речь. Будто по минному полю идешь, шаг в сторону и...

– Брат твой жив? – губы Пита кривит хищная усмешка.

Хороший вопрос, знать бы, где он теперь "мой брат".

– Надеюсь, что жив, но не знаю где он сейчас, – когда не нужно врать слова выходят более весомыми.

– Ясно, – кивает Пит головой, – смылся наш Мельник и деньги прихватил, то-то я гляжу, ты про них даже не знаешь.

– Какие деньги? – во рту у меня пересыхает, похоже, с деньгами, которые забрала Санни, тоже не все гладко.

– Забудь, – мрачно говорит Пит, – хотя...

Он внимательно смотрит на меня. И спрашивает:

– Скажи честно, зачем ты влез в это и кто у тебя за спиной.

– У меня здесь дело одно осталось – не вру абсолютно, – помощи не прошу, сам справлюсь. А за спиной... Даже крыльев нет, – стараюсь пошутить.

Но Пит в этот раз не улыбается. Он думает о чем-то, а потом спрашивает слегка хрипло:

– А как тебя звали, там?

– Артур, – выпаливаю первое попавшееся имя.

Пит внимательно смотрит мне в глаза:

– Я не о том, я о том как тебя наши звали, – выделяет он голосом слово "наши".

"Вот я и засыпался", – понимаю я, не зная, что от меня хотят.

Молчу глупо. Но Пит истолковывает это по своему.

– Я Волк, – сообщает он мне и протягивает руку.

– Студент, – меня озаряет, потому я жму руку так, как показывал мне Пит.

Другой Пит из моего мира. Странное рукопожатие, когда сжимают не ладонь, а запястье. Похоже, это срабатывает как надо, потому что Пит глядит на часы и уточняет:

– Ты значит вне игр?

– Напрочь, – отвечаю я, – у нас общего только морда похожа, а еще...

– Давно здесь? – следует новый вопрос.

– Третий день, – не вижу смысла врать в этом, даже лучше быть честным, мало ли чего тут творил мой дубль.

– Зачем? – коротко спрашивает он, потом уточняет:

– Раз братец твой смылся, зачем тебе влезать в его шкуру?

– Он мою девушку втравил во что-то, – решаюсь я.

– Рыжая? – схватывает Пит на лету.

В надежде, получить поддержку в этом мире, я киваю. Уже представляя, как Пит скажет знакомо: "Какие проблемы, Студент? Сейчас Шипа разбудим, и мир вздрогнет".

– Да, – отвечаю я.

– Ясно. Дурак ты, Студент, – просто говорит Пит.

– Почему? – растеряно спрашиваю, прежде чем, соображаю, что нужно было бы промолчать.

– По многим причинам, – твердо цедит слова Пит, как будто камни бросает в темную воду пруда, – первая из которых то, что она подстилка сынка местного криминального авторитета, и не тер ее только ленивый, твоего братца включая.

Кровь приливает к щекам, пусть я понимаю, что он это говорит о другой Каролине, но... Не краснеть и не злиться не выходит.

– Плевать, – задохнувшись, говорю я.

– Вторая, такие богатенькие шалавки скорее по рукам пойдут, но не захотят изменить свою жизнь. Клубы-клубы, пати-пати, ебля-ебля, – злобно напел он.

– Плевать, – твердо говорю я.

– Тогда третья, – Пит смотрит на меня твердым взглядом убийцы, – через полчаса, и она и ее трахаль перестанут существовать и этого никому не изменить.

– Бомба? – нервно сглотнув, спрашиваю я.

– Нет, не бомба, – качает головой Пит, подымаясь из-за стола, – впрочем, может твоя и уцелеет... Если повезет. Ладно, бывай Студент, удачи тебе.

– И тебе удачи, Волк.

Провожаю взглядом рослую фигуру.

"Что же делать?" – банальный и тупой вопрос, а для ответа на него у меня нет времени.

Стараюсь подавить нарастающую внутри панику. Полчаса! Что делать? Как мне за полчаса найти Каролину? Да и куда я успею добраться за полчаса? То, что Пит не шутит это ясно, но... Догнать, под угрозой оружия...

"Перестань, идиот", – обрываю сам себя.

"Не бомба... Тогда что?" – торопливо перебираю варианты.

Снайпер, еще одна группа убийц... Если не бомба то, что? Что?! Чертов Пит со своими загадками!

Мысли путаются и скачут. Заставить себя успокоиться, не выходит. Беру в баре пачку сигарет и выхожу на улицу. Торопливо закуриваю. Замечаю, как дрожат у меня руки. Глоток дыма, еще один...

"Думай, Мика, если не бомба, то что?" – откуда-то из памяти вылезает картинка – осыпающаяся стена, "Ирокез"... Слепящая вспышка, грохот.

Я не сразу соображаю что грохот и вспышки это начинающаяся гроза – доходит лишь когда на землю обрушивается мгновенно начавшийся ливень.

"Что делать?" – а что можно сделать за полчаса? Ведь я даже не знаю, где они.

Я идиот! Какая разница, бомба, снайпер... Они в опасности и цель не Каролина, а Арт!

"...впрочем, может твоя и уцелеет... Если повезет..."

Холодные струйки дождя затекают за воротник, попадают в глаза, заставляя обратить на себя внимание. Прячусь под козырек какого-то подъезда и торопливо достаю мобильник.

"А если он выключил телефон?" – колотится ужас в виски.

Раздается гудок, а потом короткие гудки. Хорошо представляю, как звенит звонок, и Артур выключает фон.

"Тигерин, козел, не выключи мобильник! Только не выключи!" – руки трясутся, пока я набиваю СМС.

"Бомба!!! Это всерьез! Позвони у нас только 15 мин. Мика."

СМС уходит. Я держу мобильник в руке и гляжу на экранчик, где часы отсчитывают время – две минуты, три, четыре... Если через минуту не придет ответ, позвоню сам.

"А если Арт отрубил связь?" – это самый страшный вопрос.

Если Арт отключил связь, то остается лишь надеяться... Ну что ж, тянусь к кнопке быстрого набора, но в этот момент телефон в моей руке колотит дрожью вибросигнала.

– Да? – кажется, никогда еще не был так рад звонку.

– Арт, немедленно убирайтесь оттуда! – кричу я в трубку.

– А это ты, колобок? – в голосе Артура слышится усталость и отстраненность, – извини парень, не до тебя сейчас.

– Каролина с тобой? – перебиваю его и вновь ору:

– Убирайтесь оттуда!

Видимо что-то в моем голосе заставляет его ответить.

– Каролина со мной, но...

– Артур, слушай меня. Вы где? – и не давая ему ответить говорю – Уходите оттуда немедленно через несколько минут вас начнут убивать!

– Бомба? – хмыкает Арт.

– Не знаю я! – кричу в трубку, – Но это верная информация!

– Откуда? – следует короткий вопрос.

– Из верных источников! – меня бесит его неторопливость, – Все потом Артур, я возле Арсеналки, можешь меня ловить, пытать, делай что хочешь, только убери оттуда Каролинку!!!

– Откуда отсюда?! – похоже Арт тоже взрывается, во всяком случае кричит громко – Ты даже не знаешь где мы! Прекращай играть в идиотские игры, Колобок!

"Бесполезно", – понимаю я, – "он не верит ни одному моему слову..."

Тихо говорю в трубку:

– Арт, уведи Каролину, слышишь? Мне плевать на все, но я не хочу ее терять, убери ее как можно дальше от себя.

– Цель я? – интересуется Тигерин и мне, снова чудится ирония в его голосе.

– Цель ты и те, с кем ты сейчас!

Понимая, что идиотский разговор затягивается я коротко повторяю:

– Спаси Каролину! – и добавляю с наивной весомостью, – Информация с самого верха, вас сейчас уничтожат!

Первым вешаю трубку. Сейчас от меня уже ничего не зависит. Гляжу на меняющиеся цифры... Арт мне не звонит... До времени назначенным Питом всего десять минут.

Не выдержав, снова набираю номер.

– Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее, – четко отвечает уверенным женским голосом робот.