Текст книги "Что не снимает стриптизерша (СИ)"

Автор книги: Яна Карпова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 11

Пошла уже третья неделя с момента моего приезда, и я свыклась с мыслью о том, что мне в этом поезде еще долго тарахтеть. Я пыталась приободрить себя тем, что это будет моим бесценным опытом на будущее, что я никому в руки свой паспорт больше в жизни не отдам, что я буду жить честно и правильно, что обязательно найду приличную работу, что лучше буду тихо мирно жить как все мои родные и близкие, чем проклинать себя за необдуманные поступки, что я забуду об этих шести месяцах, как о страшном сне...

Я почти ничего не зарабатывала. Поначалу все хоть как-то получалось, самой собой практически, но теперь все изменилось. Выходя на сцену, я знала, что являю собой жалкое зрелище, и что просить чаевые было сродни тому, как попрошайки ходят по вагонам метро, голосят песни, не попадая ни в одну ноту, и люди только из жалости иногда бросают им копейку. Кроме того, думая о том, что мне снова нужно будет выходить танцевать, я не могла общаться с мужчинами за столиками, боясь позже разочаровать их выступлением. Конечно, это было глупо, не стоило переживать по поводу их впечатлений – мне-то детей с ними не крестить, я все это понимала, но было то, что было.

В клубе практиковалась проституция, это я уже знала наверняка: и от клиентов, приглашающих в отель и смеющихся в ответ, когда я пыталась внушить, что наши девочки по отелям не ходят, и по разговорам у бассейна, когда коллеги обсуждали, кто и сколько в эскорте заработал, и по тому, как ко всяким жирным дядькам подсаживали определенных барышень. По сути я работала в борделе и обратное доказать кому-то было невозможно. Меня тошнило от этого места.

Однажды, сидя в углу, чтоб меня никто не трогал, и мечтая о том, как вернусь домой, я была напугана внезапным шепотом на ухо.

– Когда пойдем приват танцевать? – в стильных очках и шляпе, босс стоял передо мной, засунув руки в карманы.

Артур лично проверял каждую девочку на качество исполнения приватного танца. Все этого почему-то боялись, мне же мысль о шоу для него была противна. Вообще, Артур был очень привлекательным мужчиной, в свои сорок восемь лет он выглядел на тридцать пять, он не пил и не курил, по молодости занимался танцами – в том числе и стриптизом – и сейчас был как Карлсон – в самом расцвете сил. Но то, как он ходил по клубу и тискал девок, вызывало у меня смешанное чувство какой-то непонятной ревности и отвращения.

– Я не умею, – быстро ответила я.

– А как же ты будешь зарабатывать? Это же основной доход. Пойдем, покажешь, что можешь, – я должен убедиться, что гости будут довольными.

– Хорошо, я подучусь и сдам экзамен, а до тех пор буду танцевать только на публике.

– Уметь ничего не надо, – продолжал он, не обращая внимания на мою хамоватость, – достаточно быть просто женщиной. Кажется, Яна? – переспросил он. И как он помнил всех?

– Аврора. Нам сказали забыть человеческие имена, – меня начал бесить этот разговор.

– Иди переодевайся, – он взял меня за руку, поднял с дивана и направил в сторону гримерки.

В служебные помещения проход лежал через узкий коридор, вдоль которого шли пять комнат для приватных танцев. Комнаты частично прикрывались черными плотными бархатными шторами, собранными внизу жгутом, остальное пространство закрывалось полупрозрачной красной кисеей, через которую можно было следить за происходящим в комнате. Артур остановился у одной из них.

– Я буду здесь, бери музыку и не задерживайся.

Я отправилась переодеваться. Мне было все равно, что он подумает о моем танце. Хотя это был мой первый приват, все равно это не могло быть хуже, чем первый выход на сцену...

Когда я сменила платье и вернулась, увидела, что бархатная штора полностью задернута. Я вошла в комнату и остановилась в недоумении – Артур стоял на диване со скотчем в руках и возился с камерой под потолком. Должна отметить, что каждый уголок клуба был под видеонаблюдением, и в частности приват-комнатам уделялось особое внимание. Иногда девочки творили что попало, и это искоренялось, но чаще приходилось следить за тем, чтобы клиент, порой – какой-нибудь огромный дядька, ничего не сделал с маленькой хрупкой танцовщицей. В этих же целях в занавесях оставили место для обзора, чтобы проходя мимо, можно было заметить, если что-то пойдет нездоровым образом. Пару лет назад в клуб пришел мужчина, который заказал приватное шоу – тогда еще шторы полностью закрывались – и уединился с одной из девушек. Никто не обратил внимания, сколько они пробыли вдвоем, и никто не заметил, как он ушел, а некоторое время спустя обнаружили изнасилованную и задушенную девушку. Как нам рассказывала Вика, с тех пор комнаты стали прослеживаться.

Конечно, я понимала, что бояться было нечего, но все же стало как-то не по себе.

– Не люблю, когда за мной подсматривают, – прокомментировал Артур.

Он уселся на диван и вопросительно посмотрел на меня.

– Начинаем?

– Сколько денег? – я не знала, с чего начать, поэтому брякнула первое, что взбрело в голову. Собственно, от стоимости действительно многое зависело.

– Ну, хороший такой приват, дорогой.

Дорогой приват значил, что я полностью разденусь, буду эротично прикасаться к нему и позволю, чтобы он меня тоже лапал. Я вставила флэшку в магнитофон, глубоко вздохнула и настроилась на танец. К тому времени я уже знала несколько приемов – некоторые девочки услужливо делились своими знаниями. Это шоу действительно нельзя назвать танцем, поскольку суть его лишь в том, чтобы возбудить в зрителе самые сокровенные (а чаще всего – просто грязные) желания, так что какие-то замысловаты па здесь были ни к чему, главное – медленно двигаться, ласкать себя и смотреть на зрителя, как удав на кролика. Но передо мной сидел владелец стрип-клубов, перевидавший, наверное, миллион таких шоу, так что вряд ли его можно было чем-то удивить, кроме того, пока что я знала все только в теории. Ну, если не считать опыта соблазнения из личной жизни.

Артур сидел, скрестив на груди руки и расставив широко ноги, будто ожидая, что пунктом моего назначения будет его ширинка. Лицо абсолютно ничего не выражало, казалось даже, что он скучает. Это придало мне неуверенности.

По мере приближения, я обнаружила, что он внезапно начал мне нравиться. 'Блин, у меня слишком долго не было секса, и вокруг крутится слишком много красивых голых баб!', промелькнуло в голове. Мне захотелось, чтобы этот зритель запомнил меня. Нет, на самом деле мне захотелось просто трахнуть его по-быстренькому, но вряд ли он запомнил бы секс в привате – наверняка, этого добра в его копилке и без меня хватало. Думать было некогда, потому что я стояла уже в десяти сантиметрах от него и пора было что-то делать. Я решила последовать его совету и быть просто женщиной. Я опустила колено на диван между его ног, сняла с него шляпу от кутюр и швырнула ее за спину. Наконец, на лице моего начальника появилось хоть какое-то выражение – он явно был удивлен такой смелости. Не давая ему задумываться об этом маневре, я запустила пальцы в его мелированные волосы и оттянула голову назад. Потом наклонилась, шумно вдохнула его запах, издала легкий стон, словно животное перед спариванием, и откинулась назад, изогнув тело прямо перед его носом. Сработало безотказно. Руки тут же потянулись к моей талии и поползли вверх по спине, прижимая меня к его лицу. Я оттолкнула его и повернулась спиной. Спина моя была полностью открытой, и лишь две узкие завязки в области поясницы и одна на шее поддерживали длинное красное полупрозрачное платье. Тряхнув волосами и приподняв их, я медленно потянула верхний шнурок. Тогда же я почувствовала, что сзади мне помогают с остальными деталями наряда – очень быстро Артур дернул за тонкую ткань, едва не порвав ее, и запустил под нее руки. Ладони его, большие и горячие, начали жадно бродить мо моему плоскому животу и ребрам, пробираясь вверх. Я снова повернулась к нему лицом и легким жестом указала стащить с меня платье. Прелесть сценического наряда состояла в том, что все было на кнопках, завязках и застежках, так что снять его не представляло никакого труда, тем более – для опытного бойца. Неожиданно, Артур сорвался с места, развернул меня спиной к себе, схватил за запястья и всем своим весом прижал к стене. Для него это уже не было шоу – теперь это была прелюдия к сексу. Я поняла, что завладела ситуацией, оставалось только самой не поддаться ей. Не вырываясь, я слегка потянула одну руку, пытаясь высвободить ее. Он позволил сделать это, все еще крепко держа вторую и так же сильно прижимая меня. Свободной рукой я потянулась к его голове, и откинув свои волосы в сторону, так же жестко и резко, как он, прижала его к своей шее. В ту же секунду он оторвал меня от стены и, пятясь назад, увлек за собой на диван. Теперь уже я управляла его движениями: переплетая его пальцы со своими, я направила его к застежке, которая была сорвана за секунду, так же, как и весь бюстгальтер. Мы вместе начали ласкать мою грудь, спускались к животу и бедрам, снова возвращались, чтобы пропустить между пальцев затвердевшие соски. Попой я почувствовала, как он с силой уперся в меня. Мы расстегнули и отбросили в сторону мои сверкающие стразами трусики. Я сползла на пол и продолжила извиваться уже без него. На этом этапе я решила сбавить скорость, потому что человек, находящийся в шаге от меня, уже не был холодным претенциозным начальником – теперь это был горячий возбужденный мужчина. Он сидел, расставив ноги, закинув руки за голову и явно предвкушая логическое завершение столь страстного представления. Я словно кошка пробралась на свободный край дивана и теперь лишь дразнила его, едва позволяя прикасаться к себе. Это начало его бесить и он снова попытался добраться до моего тела, все еще думая, что мы играем в одну и ту же игру. Наконец, ему надоело – он схватил меня волосы и притянул, словно хотел поцеловать.

– Cадись на меня, – тихо сказал он мне на ухо.

– Мы так не договаривались, – я посмотрела на него как учительница на непослушного ученика.

Есть два правила, которые ни в коем случае нельзя было нарушать: не трогать клиента за гениталии и не садиться на него, будучи полностью обнаженной. Ну, минет, конечно, тоже нельзя было делать.

Артур не обращал внимания на мои возражения:

– Мне по хер. Мой приват, что хочу, то и делаю, – он уложил меня на спину, подставив под голову колени, и правой рукой заскользил по шее, груди, животу и, очевидно, не собирался останавливаться.

Пытаясь не выдать волнение, я опять сползла на пол, как можно эротичнее, и откатилась так стремительно, что с меня слетела туфля. Я почувствовала запах ноги, высвободившейся из резины (таковы уж тапки стриптизерши), и чуть не рассмеялась – настолько это не вписывалось в картину соблазна. Мне пришлось как можно красивее спихнуть и вторую туфлю, от чего запах усилился. Я сомневалась, что Артур его не услышал в такой маленькой запечатанной комнате, и во мне роились чувства смущения, возбуждения и непреодолимого желания просто громко поржать. Наконец, я не выдержала:

– Ваше время истекло.

– Что значит, истекло?

– Прошло уже полторы песни, к сожалению, мой сеанс не бесконечен, – я попыталась изобразить досаду на лице.

Артур вынул купюру в тысячу бат (примерно тридцать долларов) и сказал:

– Продолжай.

– Простите, но должна напомнить, что мой танец стоит пять тысяч.

Глядя мне в глаза, он полез в карман и, достав еще несколько бумажек, швырнул их на пол, как собаке кость.

Теперь единственным моим чувством было раздражение. Я хотела прекратить это все, но решила, что стоит наказать этот надутого павлина. Я снова начала извиваться и ласкать себя в противоположном дивану углу, забыв обо всем, что называлось стыдом. Я не просто гладила себя, я чуть ли не мастурбировала на его глазах, облизывая грязные пальцы и проскальзывая всюду без каких-либо ограничений. Я знала, что меня надо было разнести в пух и прах за такой пошлый танец, но в тот момент мне безумно хотелось поставить его на место. Вид мой говорил, что я готова отдаться. Я снова приблизилась к нему, присела на диван между его ног, прижимая попой его выпирающий через брюки член, и подняла руки вверх, приподнимая волосы. Он неожиданно нежно прильнул ко мне и просунул ладони между моих ног, пытаясь раздвинуть их. Я сжала бедра сильнее, не позволяя ему сделать это, равно как и продвинуться вглубь. Тогда я почувствовала у себя на шее его горячий мокрый язык, скользивший к мочке уха.

Я медленно убрала его руки, встала и прикрутила громкость на магнитофоне.

– Вот теперь Ваше время точно истекло, – сказала я, давая понять, что уже ни его угрозы, ни деньги не заставят меня продолжать.

Артур вынул еще одну тысячу, и вручил мне уже в руки.

– Экзамен принят. На кассе забери чек на три тысячи.

– Мой танец стоит пять, – не сдержалась я.

– Не борзей.

Он вышел, а я, голая и босая, стояла посреди комнаты, зная, что попала в немилость.

Глава 12

Как-то любимый наш директор в качестве подарка вывез нас в выходной день на острова позагорать и покупаться. В Паттайе пляж был невыносимо грязным, так что к морю приходилось ездить довольно далеко, и это становилось целым событием, на которое не всегда хватало времени, денег, а порой даже и желания.

Остров оказался одним из тех дешевых мест, куда Артур в режиме экономии вывозил толпу своих подопечных и при этом благородно выглядел. Мы расположились на лежаках, почти до половины погруженных в песок и начали осматривать территорию. Пляж нельзя было назвать живописным – вокруг, то тут, то там, торчали подсохшие кустарники, на песке валялись окурки и какие-то колючки, перегоняемые ветром, пальм не было вообще ни одной, а вместо них кое-где росли неказистые деревца, похожие можно было увидеть и в наших широтах. Среди приехавших был только новый состав, из которого я толком знала всего человек пять. Одна из новеньких, Алена, мне импонировала даже больше, чем Оля с Жанной. Это была девочка из Перми. На днях ей исполнилось только двадцать три, но дома ее ждала уже пятилетняя дочка, которая жила с бабушкой. Алена почти не рассказывала об отце ребенка, только говорила, что у них не сложилось, и никогда не жаловалась на него, но все же мне казалось, она презирала мужчин. А вот мужчины, в свою очередь, любили ее. Она была очень привлекательной – с длинными светлыми волосами, правильными чертами лица и огромными зелеными глазами, она олицетворяла совершенную красоту. Пока не смеялась. Неровные зубы заметно портили картину, но она знала это и довольно умело пользовалась легкой ироничной улыбкой во всякой ситуации. Ее зад был просто достопримечательностью клуба, я никогда раньше не видела такую круглую подтянутую попу не на экране или в журнале, а вживую. Казалось, она должна была грести деньги лопатой, но она пряталась по углам, как и я, ожидая конца смены, или неделями сидела на больничном, в то время как зарплата ее шла в минус.

Мы помчали с Аленкой к морю. Примерно в пятидесяти метрах от берега плавало ограждение – за буями было опасно ходить ввиду того, что местность изобиловала морскими ежами. Дно было мелким, плавать особо было негде, но нам при хорошем настроении было бы достаточно и ложки воды, чтобы и понырять, и порезвиться. Мы устроили бои, и в самый разгар их Аленка вдруг поменялась в лице – оно вытянулось, улыбка сменилась искаженной гримасой а глаза застыли, глядя на меня в упор.

– Не подходи ко мне, – тихо, но твердо сказала она.

– Ты чего? Я тебя ударила? – я бросилась к ней, о чем в ту же секунду пожалела.

Ощущения были, словно тысячи иголок, проводящих двести двадцать, впились мне в ногу. Смею верить, что лицо мое выразило все то же, что и минуту назад – Аленкино. Я подняла ногу, посмотреть, что с ней и есть ли она там еще вообще. Половина ступни, а так же верхняя часть в районе пальцев была покрыта тонкими черными полосками и пятнами. Наконец, мы заорали благим матом. Слезы брызнули из глаз и при этом мы начали хохотать как душевно больные. Оперевшись друг о друга мы потащились к берегу. До лежаков мы едва добрались – песок просто горел, под ноги попадались мелкие острые камни, и едва ступая ранеными ногами, мы издавали какие-то животные звуки, похожие на собачье поскуливание.

К нам на помощь сразу бросились несколько человек, кто-то позвал Артура.

– О-о-о... красавицы мои. Вы что там, в футбол ежом играли?

Сквозь слезы мы пытались засмеяться, отчего лица, только уродливо скривились.

– Не бойтесь, такое случается. Я уже позвал местного знахаря, сейчас он вас полечит.

Вскоре пришел молодой таец, держа в руках несколько долек лайма и пустую стеклянную бутылку от колы или чего-то подобного. Он присел и стал рассматривать ступню Алены. Пробормотав несколько непонятных англо-тайских фраз в стиле 'сейчас все будет окей', он зажал рукой ее щиколотку и крепко стукнул ее по пятке. В тот же момент Аленка лягнула его второй ногой в грудь так, что он повалился на песок. Мы испуганно смотрели, переводя взгляд то друг на друга, то на тайца, то на девочек, окруживших нас, словно диковинных зверушек в зоопарке. Все замерли в ступоре. Таец смеялся. Видимо, это был не первый его опыт и он не был удивлен реакции. Он начал быстро что-то говорить и жестикулировать, объясняя, что ему нужно постучать по пораженному месту. Мы начали приходить в себя, и Алена, стиснув зубы, протянула ему больную ногу. Он начал равномерно постукивать по тем самым черным пятнам и периодически протирать места кусочками лайма. Слезы по щекам моей бедной подруги текли непрерывно в течение всего процесса.

– Это тайцы просто прикрываются, на самом деле они под видом помощи наказывают туристов за то, что мы губим их животных, – пыталась пошутить я, но Аленка только рыдала в ответ. – Да не ври ты, не так уж оно и больно, то ты себя жалеешь до хрена. Перестань ныть!

– Я на тебя посмотрю, сучка такая! – простонала бедолага.

Минут десять паренек колотил ее, пока я лежала в ожидании своей очереди. Снова подошел Артур проверить, как у нас дела.

– Он сейчас стучит, чтоб пустить немного кровь, с ней должен выйти яд. Это в принципе не опасно, но может проявиться аллергия. Вечером или завтра уже днем Дима отвезет вас в больницу, там еще уколы поставят и все будет нормально. Короче, не бойтесь, проходили такое.

Настала моя очередь получать по заслугам.

– А теперь плачь! – выкрикнула Аленка, когда таец занес над моей ногой бутылку.

С первым же ударом он вышиб из меня поток слез.

– Ага, уже не весело! – злорадно захохотала коллега по несчастью.

Мне было больно, смешно, мочевой требовал похода в определенном направлении, и еще у меня обгорело правое плечо. Олька, Жанка и другие девчонки пытались скрыть смех. По всей видимости, вся эта картина была похожа на какую-то карикатуру.

Таец ушел, оставив нас вытирать слезы и тихо материть его и всех ежей на планете.

Кто-то пришел позвать на обед, и мы похромали в небольшое кафе со старыми деревянными столами.

Еще через пару часов я сидела в номере на кровати, рассматривая свою синюю опухшую ногу, из-за которой я не смогла пойти в тот вечер на работу. Ура-а-а!

Дима должен был отвезти нас в больницу, и я с нетерпением ждала, когда же он позвонит. Я думала о нем все чаще, и мне все больше хотелось его. Как мужчину. Со времен моих последних отношений прошло уже почти пять месяцев, и мне сейчас, как никогда, нужны были тепло, ласка, ну и еще что-нибудь. Он мне понравился с самого первого момента нашей встречи. Его манера обращения со стриптизершами как с леди делала его джентльменом, а готовность помочь в любом вопросе в любое время суток заставляла относиться к нему не как к менеджеру по персоналу, а больше как к другу. К сожалению, согласно закону подлости, Дима был женат. Его жена была дурнушкой: рыжие жиденькие волосенки, лицо, покрытое веснушками, низенькая сутулая фигурка, все еще выдавшая недавнюю беременность – все это вызывало классический вопрос: почему этот парень достался такой девушке? Она иногда приезжала с ребенком навестить мужа, поскольку тот безвылазно сидел в Таиланде вот уже полтора года, и теперь, приехав в очередной раз, она полностью меня обескуражила. Это все было очень странно: работать в стрип-клубе, быть окруженной бесконечным потоком мужчин, в том числе – богатых, красивых, ярких, самых-самых разных, и при этом хотеть простого эстонского парня, со средней зарплатой, работой без перспективы и женой с ребенком. Но я не просто хотела Диму – я кроме него никого и не хотела! Это стало навязчивой идеей. Я пообещала себе, что следующим моим мужчиной будет он и никто другой. Несмотря на его жену.

Итак, он не звонил. Я просидела до шести часов вечера в своем номере и решила, наконец, зайти к Алене, проверить ее самочувствие после приключения на пляже. Она, как всегда, сидела за компом и что-то печатала.

– Привет. Ты че одна сидишь? Где твоя сокамерница? – спросила я, без церемоний входя в номер.

– Ой, я только хотела к тебе зайти! Ты почему с нами в больницу не поехала? Смотри, мне наставили уколов и вытащили четыре огромные иголки! – она задрала ногу, чтобы показать мне перебинтованную ступню, а потом покрутила плечами, показывая пластыри с обеих сторон, которые прикрывали следы от инъекций против чего-то там.

– Да я и не знала. Думала, он позвонит, скажет, когда едем.

– Не, Артур же сказал нам самим его выловить. Я говорила, что ты тоже ранена, но он спешил, сказал, что с тобой позже разберется. Ты лучше позвони ему, напомни, а то ты ж знаешь, что он вечно где-то носится.

– Ага, наберу. Ты как вообще? На работу, конечно же, не планируешь?

– Не-е, ты что! Я до туалета на одной ноге скачу, а то еще пытаться соблазнить там кого-то! – она засмеялась.

– Тебя там сильно мучили? В больнице.

– Да, я прям плакала, Дима мне слезки утирал даже.

– Ах, как у вас там все душевно было, я тоже так хочу, – я не скрывала от подруг свое отношение к нашему управляющему.

– Говорю ж тебе – звони, он за тобой тоже поухаживает.

– Так, пошла я и правда найду его, может, еще сегодня успеем отремонтировать меня.

– Ах, Яночка? Что ж ты меня не набрала раньше? Мы уже Алену полечили, – промурчал Дима в трубку.

– Я хотела приватный сеанс, – я открыто флиртовала с ним с самого начала, и он мне подыгрывал.

– Вона как... ну, если приватный, то завтра позвони мне в районе двух, поедем разберемся с твоим ежом.

– Как скажете, Дмитрий, – я продолжала играть.

– Какая Вы покорная, Яночка.

– О, это только с Вами, Димочка.

– Все, я побежал – вызывают, – внезапно сменился его тон, – не забудь завтра набрать.

В тот вечер я не знала, что делать, поэтому засела в интернете, решив, что нужно использовать выходной рационально. Сидеть и дальше сопли жевать просто нельзя было – финансы не позволяли. Мое отношение к происходящему сильно изменилось после привата с Артуром, когда он швырнул на пол деньги – я смирилась с тем, что нужно все это пережить, более того – я рассчитывала привезти что-то домой, раз уж мне придется остаться здесь на полгода. Работать стриптизершей и не заработать при этом для меня теперь означало не уважать себя, поэтому я настроила себя на то, что нельзя обращать внимание на внешность своих жертв, их национальность, одежду и запах. Все, что меня интересовало теперь в клиенте, – смогу ли я с него что-то поиметь, и если да, то сколько.

Интернет был у нас слабенький, для лучшего сигнала приходилось спускаться в холл или на бассейн, и я решила, что не буду трепать себе нервы, часами ожидая открытия страницы, и прогуляюсь вниз. Выбрав свободный диван и усевшись поудобнее, я обновила фотографию, добавила пару строк о себе в анкете на сайте знакомств и стала просто ждать. Мужчины, находящиеся в Паттайе, и только собирающиеся приехать, сотнями начали писать сообщения с предложениями встретиться. Я соглашалась на свидание только когда собеседник не был против шампанского в дорогом ресторане, который, конечно же, выбирала я. На меньшее не стоило вестись, потому как тратить время ради десяти копеек, которые я заработала бы на кофе, я не намеревалась, и тем более меня не интересовали душевные посиделки у моря. Я купила в соседнем магазине маленький блокнот, в котором буквально по минутам расписывала свои будущие свидания, иногда назначая их в одном и том же месте. Время досуга уже за час было расписано на две недели вперед, оставалось настроиться на работу в самом клубе, от которого меня воротило.

Напротив меня сидели два итальянца лет сорока – сорока пяти. Один из них имел весьма неплохую фигуру. В белом льняном костюме и тонированных очках он выглядел довольно привлекательно для своего возраста. Второго отличала седая бородка и волосы примерно по плечи, собранные в мышиный хвостик. На нем были шорты, футболка и пляжные сланцы, что придавало ему довольно небрежный вид по сравнению с его другом, но посмотрев на него внимательней, я обнаружила, что это была вовсе не небрежность – это человек жил в согласии с самим собой, а глаза его говорили, что ему не больше двадцати.

Они посылали мне улыбки и спрашивали, как у меня дела, но знакомиться с этими дяденьками у меня не было совсем никакого желания. Краем глаза я заметила, что к ним подошла высокая брюнетка, которую со спины даже можно было определить как леди-боя. Она присела к бородачу на колени и начала что-то шептать на ухо. Мужчины негромко посовещались, при этом мои неглубокие познания итальянского дали понять, что второму средний род был не по вкусу. Заметив, что я наблюдаю за ними, итальянцы обратились ко мне с пуританскими улыбками на лицах:

– Добрый вечер, сказал тот, что сидел один, – меня зовут Роберто, а это – мой друг Маурицио и его знакомая Лэк. Мы здесь недавно совсем отдыхаем и еще не нашли себе компанию. Ну, чтобы в ресторан сходить, поехать на пляж, на экскурсии... какие еще тут могут быть развлечения...

– Мне искренне жаль, – почти грубо ответила я.

– Лэк сказала, Вы работаете в ночном клубе...

– Какая осведомленная ваша Лэк...допустим.

– Может, Вы подскажете, кто мог бы составить нам компанию? Возможно, Вы? – его непобедимая вежливость начала меня раздражать.

– А Лэк, – я выразительно посмотрела на нее (или него), – не сказала вам, что по услужливости работницы нашего заведения много уступают барышням типа нее?

– Вы, наверное, неправильно меня поняли, – извиняющимся тоном продолжал мой собеседник, – нам действительно нужна только компания... Завтра приезжает жена Маурицио, так что у нас намечается вполне приличный отдых.

– Серьезно? – я не сдержалась от сарказма в голосе.

– Ну, Лэк, – он понизил голос и наклонился в мою сторону, – она, во-первых, никак не хочет оставить его в покое, а он решил развлечься, пока нет жены... Не судите строго.

– Это не мое дело, – усмехнулась я, – извините, но я действительно ничем не могу вам помочь.

Я уткнулась в монитор, давая понять, что разговор окончен.

Пока я баловалась в интернете, прошло довольно много времени, и я заметила, что девчонки начали выходить на работу. Спустились и Оля с Жанной.

– Ты где была весь день? Я к тебе заходила, – заорала на меня Ольга.

– Дома я была, выходила к Алене. А позвонить слабо?

– Слабо, у меня нет ни копейки денег ни на счету, ни на кармане, а Жанка ездила на пляж! Не в том дело. Слушай, а ты знаешь, что с первого числа открывается новый клуб, который нам показывали? Сегодня будут спрашивать, кто там хочет работать! Вроде бы берут всего десять человек сначала. Ты пойдешь?

– Ну, на работу я не пойду, как видите, а вот насчет клуба... я бы пошла, наверное. Вы как? Один хрен, мы здесь ничего не зарабатываем... и толпа этих шмар достала...

– Я думаю, можно пойти, – сказала Жанна, – договор всего на тридцать дней, не понравится – не будем продлевать. Кроме того, заплатить обещают в конце этого контракта, а не перед отъездом домой.

– А зачем еще раз контракт подписывать? Мало у нас сейчас обязательств?

– Не, там по идее будет полегче – никаких норм. А насчет договора, так там, вроде бы как, несколько соучредителей и получается, что это совсем другое заведение. Мне все равно, если честно, как оно будет, – я тоже хочу хоть не надолго избавиться от рож всех этих Джойс, Марго, Эвелин... – Жанна выглядела угнетенной, как никогда – обычно это она нас успокаивала, а тут... – я подпишу.

– И я тоже, – закивала Олька.

– Ну, завтра расскажете, что и как.

Девчонки пошли ловить мотто-такси, а я вернулась к своим виртуальным кавалерам.