Текст книги "Возвышение на краю империи (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9

Когда я закончил говорить, повисла гробовая тишина.

Через несколько минут прозвучал вопрос Джан:

– Сергей, ты уверен, что мы всё это потянем?

Пожимаю плечами:

– Нет.

Девушка наградила меня пристальным взглядом.

– Тогда почему ты хочешь в это ввязаться?

Я вздохнул:

– Потому что технологии будут развиваться. Огнестрельное и метательное оружие под запретом, но взгляните на то, как эволюционировали мехи за последние двадцать лет. Хотя бы на примере «Витязей».

– Спорить тут глупо, – подключился к беседе Хасан. – Даже на моей памяти из примитивных жестянок эти штуки превратились в мощные боевые единицы. Раньше кинетик не мог управлять машиной и одновременно применять свой Дар. Раньше не было турбированных движков. Коловратов тоже не было. Твоя правда, брат.

– Мы инвестируем в авиастроение, – напомнила Джан. – И это перспективно. Не проще ли скупить больше акций интересующих нас концернов и получать с них гарантированный доход без рисков и вложений?

И ведь не поспоришь.

– Мудрая мысль, – признал я. – Если не думать о том, что мы на этих производствах ничего не контролируем. На своём заводе мы сможем внедрять уникальные решения, которых ещё нет в этом мире.

– В этом мире? – зацепился за ключевую мысль Солодуха.

Переглянувшись с Джан, я ответил:

– Коллективное бессознательное гораздо шире, чем вы думаете. И некоторые технологии можно брать из сновидений тех… кто живёт в альтернативных вселенных. Материалы, узлы, производственные линии.

– Надо полагать, это секрет Рода? – догадался проницательный Невмержицкий.

– Если честно, не думаю, – возразил я. – Уверен, в этих снах промышляют инквизиторы и сильнейшие морфисты влиятельных Родов. Но будет лучше, если эта информация не выйдет за пределы стен моего кабинета.

По сути, я не сказал ничего запретного.

Аналитики Вороновой и без того могли сложить два и два. Никому не известный мальчишка, в совершенстве владеющий всеми типами оружия, патентует изобретения, которые вряд ли разработал сам. При этом я усыновил оружейника и принял в Род девушку-морфистку.

– Кхм, – привлёк к себе внимание Солодуха. – Можно и мне парочку вопросов?

– Для этого вы здесь, Антип Герасимович.

Оружейник бросил взгляд на Невмержицкого и заговорил:

– Насколько я понимаю, у нас есть три оружейника, один из которых маленький мальчик и здесь не присутствует. При этом его мощь впечатляет, должен признать. Но, как вам известно, я работал на «Самоходные системы» и могу поделиться опытом. Начну с того, что военный завод должен быть построен, если мы берёмся за дело с нуля, возле крупных НИИ и центров промышленности. Район также должен хорошо охраняться и географически быть труднодоступным для потенциального противника. Да, прыгуны сейчас летают везде, но нам придётся закладывать отклоняющие линии и приложить максимум усилий, чтобы не допустить на свою территорию геоманта.

– И в чём проблема? – поинтересовался я.

– А в том, – улыбнулся Солодуха, – что Фазис сложно назвать центром науки и промышленности. Обращаю внимание присутствующих на то, что здесь нет подходящих нам инженерных университетов, промышленность преимущественно лёгкая, а все лаборатории принадлежат Дому Эфы. Для ВПК критически важно развитие науки. А здесь её нет. Трубецкие делают упор на торговлю, логистику, лёгкую промышленность, сельское хозяйство и туризм.

– У них есть сборочные цеха, – напомнил Хасан, который раньше служил в армии Эфы. – Но в целом, да. Никаких собственных разработок. Комплектующие закупаются в других местах, только каббалисты делают вставки, если нужно что-то модернизировать.

– И мы находимся на границе с Халифатом, – напомнил Солодуха. – Очень плохое расположение. Как показывают недавние события…

– Мы не обязаны строить завод в Фазисе, – заметил я.

– Но мы живём в эпоху клановой раздробленности, – продолжал гнуть свою линию оружейник. – И не контролируем всю территорию России. Чем дальше будет завод, тем сложнее будет его защищать. И это я не беру конкуренцию, многолетние наработки успешных производителей. Доминируют по всем параметрам Москва, Никополь и Неваполис. В Турове неплохое производство, хотя они и сдают позиции. Никто из них не заинтересован в новом игроке. Нас постараются подмять или уничтожить.

– Поэтому, – я победоносно улыбнулся, – наш завод будет построен в другом месте.

– Это в каком? – осторожно поинтересовалась Джан.

– В Халифате, – ответил я. – Там, где у нас имеются связи. И где наши враги не имеют власти.

На лицах собравшихся отразился шок.

– Ваше благородие, – наконец, выдавил Солодуха. – При всём уважении… но это потенциальный враг. Мы можем лишиться всего за один день.

– Сейчас в Халифате восстановлена власть Махмуда Шестого, – ответил я. – У нас с ним хорошие отношения. Сыграют свою роль и родственные связи госпожи Курт. Но кто сказал, что я хочу поставить завод непосредственно в границах Халифата? Есть отколовшиеся от империи вилайеты, причём достаточно могущественные.

– Ты намекаешь на конкретную страну? – уточнила Джан.

– Абиссиния, – ответил я. – Туда можно добраться через Средиземку, при этом они держат под полным контролем Суэцкий канал и Красное море.

– Серго, – взял слово Хасан. – Идея интересная. Но сегодня друзья халифа – твои друзья. А завтра – нет. Не лучше ли посмотреть в сторону Урала?

– За которым доминируют Волки, – возразил я.

– Пусть себе доминируют, – отмахнулся Хасан. – Но ты в любом случае не потянешь такое производство в одиночку. Даже с учётом имеющихся ресурсов и недавнего… хм… обогащения. Род Мещерских может стать надёжным партнёром в этой сфере.

– Но для начала нам придётся дать отпор Гамовым и их вассалам, – сказал я.

– Это уже по твоей части, – заявил Хасан.

– Прислушайся к нему, – посоветовала Джан. – Я выросла в Халифате. Там друзей нет. Сегодня одно, завтра другое. А если очередной правитель решит восстановить былые границы, то двинет войска в Абиссинию, и у нас начнутся проблемы. Это Восток. Там постоянно что-то происходит.

Я тяжело вздохнул.

Побарабанил пальцами по столу.

И обратился к Солодухе:

– Хорошо. Допустим, я организую производство в Уральском поясе. Что это нам даст? Насколько хорошее решение?

– Отличное решение, – одобрил оружейник. И начал загибать пальцы: – Удалённость от западных и южных границ. Возможность найти подходящих специалистов. Близость ресурсов, необходимых для производства тех же механикусов. Транспортная доступность, ибо Екатеринбург – перевалочный пункт между Европой и Азией. Там и железная дорога, и крупные автомагистрали, и аэронавтика.

– Рядом сильные игроки, – заметил Кучера. – Казань и Никополь. Москва тоже в стороне не будет стоять, если заметит нового конкурента.

– Нам в любом случае постараются помешать, – хмыкнул я. – А что с юридической стороной вопроса?

Кучера тут же выдал свой вердикт:

– В России нет законов, которые бы запрещали нам владеть оружейным заводом. В теории собственником может быть даже простолюдин.

– На практике не может, – буркнул Солодуха.

– Это верно, – не стал спорить Кучера. – Но, так или иначе, запустить процесс мы сможем. Из плохого – ждите регулярные проверки со стороны инквизиции, выдачу лицензий от Супремы, тотальный контроль в сфере каббалистики и артефакторики. Святоши будут лезть в каждую щель, это их работа.

– Понятно, – кивнул я. – Что ещё?

– Торговые заморочки, – пожал плечами лучший из моих юристов. – Всевозможные пошлины, провоз грузов по чужим магистралям, разрешения на пересечение границ… Ресурсы тоже будет добывать непросто – большинство сталелитейных заводов принадлежит кланам. Нас могут блокировать специально.

Я крепко задумался.

Почему изначально хорошие идеи разбиваются о суровую правду жизни? В данном случае – о реальность, где всё поделено между Великими Домами и их сателлитами.

– Разрешите высказать своё мнение, – раздался тихий, но уверенный голос Марфы Игнатьевны.

Все посмотрели на женщину-аналитика.

Исторически сложилось, что аналитики кланов – это ещё и ясновидцы. У них, как я слышал, есть разные техники восприятия реальности. Далеко не все прикасаются к вещам, людям и фотографиям, чтобы восстановить цепочку прошедших событий. Некоторые вообще не выходят за пределы своих кабинетов, но прокручивают в голове большие массивы данных, систематизируют их и находят единственно верное решение. Третьи посредством глубокой медитации находят ответы на поставленные заказчиком вопросы. Четвёртые утверждают, что способны узреть несколько вариантов будущего, но это зачастую оказывается враньём.

Марфа Игнатьевна не обладала сверхспособностями.

Зато она имела опыт работы в нескольких крупных концернах. В том числе, европейских. Не на постоянной основе, а как приглашённый независимый консультант.

– Конечно, – я сделал приглашающий жест рукой. – Прошу вас.

Женщина сделала глоток из стакана с минералкой.

По виду Марфе Игнатьевне было основательно за шестьдесят, но при этом она была бодрой, энергичной и деятельной. Стройной, опять же. В досье было указано, что аналитик бегает марафоны и много ездит на велосипеде. Я припомнил её фамилию – Повелецкая.

– Исходя из имеющихся данных, – начала аналитик, – мы видим, что идёт активное сотрудничество Рода с Домом Эфы. Сейчас назрел кризис, но если мы из него выйдем победителями, связь укрепится. Эфа станет нашим ведущим партнёром в большинстве сфер. Оборона, поиск специалистов, торговля, совместные военные операции. При этом у клана нет своей производственной базы, а военная техника собирается из деталей, поставляемых из других регионов. От потенциально враждебных объединений – таких, как Дом Волка. Для Трубецких критически важно убрать эту зависимость.

– К чему вы клоните? – заинтересовался Аркус.

– В перспективе Эфа может стать нашим партнёром и в области оружейного производства, – заметила Повелецкая. – Мещерские помогут освоиться на Урале, Эфа обеспечит дополнительную безопасность взамен на выгодные поставки вооружений. Все в плюсе. Сейчас я не могу дать точный политический прогноз на десятилетие, но в случае победы бойца Трубецких на Великом Турнире мы получим ещё более серьёзного партнёра. При сотрудничестве с Эфой наши позиции могут усилиться.

– А если Фазис проиграет в Турнире? – спросила Джан.

– Проигрыш не означает полного краха, – невозмутимо ответила Повелецкая. – Лидеры останутся при своём. В любом случае, это один из Великих Домов. Который при необходимости может договариваться и решать задачи… недоступные сейчас на нашем уровне.

– Что вы предлагаете? – я отпил немного чая из чашки.

– Рассмотреть в будущем экономический союз с кланом, – ответила Марфа Игнатьевна. – Сотрудничество в сфере обороны. Мы им предоставляем выгодные условия покупки готовых изделий и комплектующих, сервисное обслуживание и обучение специалистов. Они нам – портовую логистику, защиту интересов по всей стране, прикрытие в случае прямой агрессии.

– Ну, если агрессия будет со стороны Волков, – попытался возразить Кучера, – это будет означать войну кланов. Что недопустимо по Варшавской Унии.

– Это работает в оба конца, – парировала аналитик. – При официально подписанных договорённостях ни один клан не осмелится на нас напасть. Максимум – диверсии через наёмников.

– С этим справиться легче, – признал Хасан.

Выдержав паузу я подвёл итог:

– Очень хорошо. Николай Филиппович, создайте дополнительную рабочую группу по оружейному заводу. Пусть её возглавит Антип Герасимович. Набросайте примерный план шагов, ориентировочные расходы. Дорожную карту, так сказать. Не спешите, этот вопрос не настолько срочный, как сделка с эмиром. На сегодня всё.

Люди начали расходиться.

Мы с Джан покинули здание, укутавшись в штормовки. Стихия разгулялась не на шутку, и нам пришлось добираться к Бродяге от холдинга на машине. За рулём сидела Ольга.

– Идея с заводом неплохая, – нарушила затянувшееся молчание Джан. – Надо работать на перспективу.

– Но? – я изогнул бровь.

– Да никаких «но»! – Джан рассмеялась. – Везде ищешь подвох. Как я уже сказала, это проект, который не поднять за один день. Потребуется большая подготовительная работа. Я думаю, ты мог бы выйти и на международный уровень, но не сразу, а с годами. Отец, я думаю, поддержит.

– При определённых условиях? – улыбнулся я.

– Да нет никаких условий, – девушка погладила меня по руке. – Если он увидит выгоду, то захочет присоединиться. А для этого придётся много работать.

Ольга завела «Танк» в гараж.

Ворота отрезали несмолкаемый шум дождя.

Я уж совсем было настроился на медитацию с последующей тренировкой, но тут Бродяга сообщил, что со мной срочно желают переговорить.

– Кто звонит? – устало поинтересовался я.

– Дмитрий Апраксин.

А вот это уже интересно.

Отец позвонил мне впервые с тех пор, как состоялась наша встреча в Екатеринбурге.

Глава 10

– Здравствуй, сын, – услышал я ровный мужской баритон на том конце провода. – Как поживаешь?

– Не жалуюсь.

– Как схватка с Раевским?

– Переменный успех, – уклончиво ответил я.

– Будь осторожен, – предостерёг Апраксин. – Похоже, герцог сменил тактику.

– Ты о чём?

– Я слышал, тебя заказали одному очень древнему полумифическому ордену убийц. Неведомые – так они себя называют.

– Заказ от Раевского?

– Доказать не представляется возможным, – в голосе князя послышалась досада. – Но я уверен, что да. С вероятностью около девяноста процентов.

– Почему не сто?

– Ну, десять процентов я оставляю на дальних родственников и вассалов нашего общего друга, – рассмеялся Апраксин. – Так или иначе, ветер дует из Москвы.

– Понятно, – я обдумал услышанное. – Что известно об этом ордене?

– Они же Неведомые. Почти ничего не известно. Только мифы и легенды.

– Расскажешь?

– Охотно. Говорят, что Неведомые живут везде и нигде, у них нет паспортов, но они перемещаются между странами без особых проблем. Говорят, что их владыка бессмертен, поклоняется Глубинным Богам, за что получил Дар Изменений. И этот Дар передаётся всем членам ордена.

– Что за Дар такой?

– Сергей, ты же учился в гимназии. Древние переделывали свои тела, адаптировались к любым условиям и определить их принадлежность к единой расе было очень сложно. Известны Предтечи, жившие в океанских глубинах. Есть те, кто столетиями скитался по небу, дрейфовал в воздушных потоках или пропадал в иных измерениях. Адепты старых культов верят, что не все боги покинули Землю. Некоторые якобы продолжают обитать в океане или высоко в стратосфере, практически полностью утратив интерес к нашей цивилизации.

Интересно.

Этих подробностей я не знал.

Есть подозрение, что осведомлённость отца выходит за пределы школьной программы.

– И что, Неведомые научились себя переделывать? – скептически поинтересовался я.

– Никто не верит, – хмыкнул отец. – Я просто изложил городские легенды.

– Откуда информация по моему заказу, не скажешь?

– Не скажу, – отрезал Апраксин. – Без обид, но лучше, если мои источники останутся при мне. Я многое отдал, чтобы получить эти сведения.

– Благодарю, – искренне ответил я. – Чем я могу отплатить?

– Ничем, – последовал равнодушный ответ. – Это подарок.

Когда мы распрощались, я надолго завис.

Прежде всего, меня поразили действия человека, считавшегося отцом моего носителя. Апраксин преследовал очевидную выгоду, помогая врагу своего врага. Но, судя по всему, были и другие мотивы. Не думаю, что в князе проснулись отцовские чувства, хотя…

А второе, что заставило меня пялиться в дождливую серость за окном, как ни странно – те самые городские легенды. Раньше я сказал бы, что все эти мифы о Древних – чушь собачья. Но этот мир здорово расширил мои горизонты восприятия. Я перестал удивляться. Реальность, в которой я переродился, каждый день преподносила сюрпризы. Причудливый сплав сверхспособностей, артефактов и каббалистики – всё это наследие Древних, благодаря которым появилась энергия ки. А, может, и не появилась. Просто мы научились всем этим пользоваться. И да, здесь религия – не просто религия. А мифы – не просто мифы.

По сути, наша цивилизация базируется на наследии Предтеч.

Знаки, которые мы вшиваем в стены и впечатываем в корпуса мехов. Артефакты, которые встраиваем в различные устройства или носим с собой в виде оберегов. Достигнутая некоторыми мечта о бессмертии. Люди привыкли ко всему этому, да и я уже начал привыкать. А ведь поначалу подобный сплав казался фантастикой.

Чего ждать от Неведомых?

Они умеют превращаться в зверей? Обитают там, где не ждёшь? Перекраивают до неузнаваемости человеческий организм? Используют эти сложные навыки в бою?

Не думаю, что речь идёт о сказочных оборотнях.

Простых ответов не будет.

И понимание таких вещей выбивает из колеи. Хорошо, если знаешь, к чему готовиться. А если не знаешь? Очередной, мать его, культ. Основанный на реальных событиях, ага.

Чтобы отвлечься от тягостных размышлений, я вызвал Матвеича и попросил разобраться с тростью из моего хранилища. Джонс умер, но я понятия не имею, как эта штука работает. Вдруг её можно использовать?

Матвеич попросил разрешение на контакт с Бродягой. А ещё мой каббалист захотел притащить в дом кое-какое оборудование. Я дал согласие.

После обеда меня продолжал грызть червь сомнений.

Из архивных записей Бродяги я практически ничего не сумел выяснить про орден Неведомых. Парочка косвенных упоминаний не в счёт. Скажу больше: в некоторых источниках указывалось, что это не орден, а религиозный культ. А в других говорилось, что клан, основатели которого «породнились» с Древними.

Не получив нужной информации, я позвонил мастеру Багусу.

– Слушаю вас, господин.

Багус практически всегда был на связи.

И это при том, что индонезиец сейчас руководил не только кланом Панджаитан, но и моими рептилоидами. Разветвлённая агентурная сеть, раскинувшаяся как в России, так и за её пределами. А ещё следил за безопасностью в Красной Поляне, постоянно модернизировал ловушки на подступах к посёлку, упражнялся в искусстве владения мечом и практиковал исконные техники своего клана по переделке оружия. С моего согласия в долину перебралось несколько учеников Багуса, которые были готовы последовать за учителем даже на край света.

Я подозревал, что Багус вмонтировал в телефонный аппарат одну из своих штучек.

Однажды спрошу, но не сейчас.

– Мастер, вы слышали что-нибудь о Неведомых?

Начальник СБ долго молчал.

Торопить его не следовало – старик десять раз взвешивал то, что нужно было сказать.

– Почему вы спросили, господин?

– Поступила информация, что меня заказали этому ордену.

Снова – тягостное молчание.

– Господин, это плохо.

– Насколько плохо?

– Очень плохо.

– А подробности будут?

– Если вы не против, я зайду лично, и мы переговорим.

Повесив трубку, я отметил про себя неподдельную тревогу, прозвучавшую в голосе шефа мой службы безопасности. Неужели глава клана Панджаитан, один из лучших ассасинов планеты, боится персонажей городских легенд?

Ответ не заставил себя долго ждать.

Как только за спиной начальника СБ закрылась дверь кабинета, он задал вопрос:

– Господин, вы уверены в том, что они получили заказ?

– Мне сообщил об этом князь Апраксин.

Я вкратце пересказал Багусу разговор с отцом.

Азиат слушал внимательно, не перебивал. По лицу индонезийца невозможно было понять, что он думает. Разве что складки в уголках губ очертились более резко.

В итоге я услышал вот что:

– Надо переговорить с нашими каббалистами насчёт очень… специфических ловушек. Я распоряжусь усилить меры безопасности. Любая подозрительная активность на камерах – объявляем тревогу. В город вам лучше ездить в сопровождении одного из моих учеников. Личный автомобиль мы доработаем. Придётся внедрить новые вставки, я поделюсь правильными Знаками. Придётся отслеживать неопознанные летающие объекты, сопоставимые по размеру с человеком. Наша ясновидящая получит соответствующие инструкции.

Я поднял руку:

– Мастер, позвольте вопрос.

– Конечно, мой господин.

– На что я должен обращать внимание? Чего мы боимся?

Багус тяжело вздохнул.

– Неведомые освоили сложнейшую технику метаморфоз. Они меняют собственные тела и нередко пользуются иллюзионами. Они могут плавать, летать, перемещаться под землёй. Принимать облик хищников, порой весьма опасных. Иногда представители этого ордена создают гибриды из нескольких биоформ, но это высшая ступень мастерства. За свои услуги они берут очень дорого, но всегда доводят начатое до конца.

– Подождите, – я не поверил своим ушам. – Выходит, они превращаются во что угодно? Любые биологические организмы? И что, нет ограничений?

– Габариты, – признал мастер Багус. – Их ограничивает масса собственного тела. Поэтому убийцы ордена не могут стать… чем-то большим и по-настоящему опасным.

– А что с одеждой, снаряжением? Вряд ли они могут протащить нож в крыльях.

– Не могут, – согласился индонезиец. – Поэтому убивают подручными средствами. Карандаш, камень, кухонный нож, вилка – сгодится что угодно. У них там целая система боя под это разработана. И ещё. Они могут выращивать когти, клыки, хитиновые покровы, жала. То есть, они сами по себе оружие.

– Артефакты? – уточнил я.

– Не пользуются.

– Другие сверхспособности?

– Насколько я знаю, нет, – покачал головой начальник СБ. – И я даже не представляю, владеют ли они энергией ки для трансформации. Слышал, у них есть патриарх, который с незапамятных времён общается с Глубинными Богами. Именует себя владыкой.

– Общается? – переспросил я.

– Неподтверждённые слухи, – развёл руками Багус.

– Вы их боитесь, – прямо заявил я.

Индонезиец мягко возразил:

– Опасаюсь. Нам известны детали… выполнения некоторых заказов. Подход у ордена очень своеобразный, но эффективный. И никакие отклоняющие линии их не останавливают.

– Но вряд ли Неведомый может превратиться в кошку или таракана, – пошутил я.

– Вряд ли, – признал Багус. – Зато может в тигра или пса одного с вами размера. Вот только боевые характеристики двух особей будут различаться.

Это я понимал.

Ещё в те незапамятные времена, когда я выступал гладиатором на арене, организаторы порой стравливали нас с дикими зверьми. С львами, например. И для многих хороших ребят эти поединки закончились плачевно. Реакцию, силу и ловкость человека нельзя ставить на одну ступень с аналогичными показателями хищника. Даже клинок в руке не всегда способен уравнять шансы.

– Хорошо, я вас услышал, – выношу свой окончательный вердикт. – Делайте всё необходимое для усиления безопасности. Потребуются дополнительные средства – изыщем.

– Мудрое решение, господин, – Багус поднялся со своего места и с поклоном добавил: – Я подготовлю для вас папку с той скудной информацией о Неведомых, которой владеет мой клан.

* * *

Руководство моего холдинга потрудилось на славу.

Я ничего не смыслил во всех этих экономических заморочках, но Джан высоко оценила труд отдела по развитию. Мы сразу же снарядили курьера, предоставив ему конверт с каббалистической печатью. Да, есть и такое, оказывается. Адресат прикасается к печати, вливает немного ки и приказывает открыться. Сургучная нашлёпка со вшитыми Знаками распадается, реагируя на голос. Что касается голоса эмира Самарканда, то Бродяга его запомнил и без труда смог воспроизвести, когда я попросил. Печать соорудил Вася Пупкин, и даже Матвеич признал, что перед ним – маленький шедевр.

Воронова не звонила.

Барский – тоже.

Честно говоря, я понятия не имел, чем завершилась сходка персонажей, приближенных к лидеру клана. Мои люди, естественно, наблюдали за Раевским. Герцог остановился в Змеиных Кварталах, в одной из самых труднодоступных и элитных гостиниц Фазиса. Снял королевский люкс, чтоб вы понимали. Красиво жить не запретишь…

В общем, на протяжении всего следующего дня мы не понимали, что происходит. Мы – это я, Джан, Марфа Игнатьевна и ещё несколько умных голов, отвечающих за развитие. Дом Эфы не делал официальных заявлений по подписанию договора с Медведями. Абдул ибн Асад никак не пытался связаться со мной и уведомить о результатах изучения бизнес-плана. При этом, мои агенты докладывали, что эмир практически не покидает свою горную резиденцию, а охрана Верхней Альпики усилена.

Утром третьего дня герцог Раевский выселился из королевского люкса, сел на личный дирижабль и улетел в Москву. После обеда мне позвонил секретарь Асада и договорился о личной встрече с эмиром «для обсуждения деталей грядущего соглашения». Я уточнил, где именно предлагается организовать встречу, и кого я могу взять с собой. Оказалось, меня приглашают в Гадюшник. Есть там Закрытый Финансовый Клуб, он же ЗФК. Аналог бизнес-центров в моей прежней реальности. И там всё будет подготовлено для встречи делегации моего холдинга. Согласование времени и состава делегации я поспешил скинуть на Джан. И тут же позвонил Аркусам, чтобы готовились по юридической части. В том числе – по разработке чернового варианта договора с нашей стороны.

Заглянул в гостевую комнату к Матвеичу, но тот ничего конкретного по трости Джонса не сказал. Фраза «всё сложно» меня не устроила, но стало очевидно, что мой каббалист далеко не продвинулся.

Остаток вечера я потратил на додзё.

Хорошенько погонял Джан и Федю по залу, заставил по очереди биться с деревянными манекенами, показал новые финты для каждого типа оружия и проследил, чтобы всё повторялось без ошибок. Заметил, впервые за последние месяцы, что мальчишка сбросил вес. Совсем чуть-чуть, но для Феди даже такой результат – невиданное достижение. Думаю, если он будет совмещать тренировки с углубленными восстанавливающими медитациями, то процесс ускорится. Одарённые с жировыми отложениями встречаются в этом мире крайне редко.

На следующий день я получил регулярный отчёт мастера Багуса. С недавних пор глава клана Панджаитан стал готовить для меня сводку новостей, которые, по его мнению, в той или иной степени могли задеть наш Род. Папку с данными о Неведомых я отложил на десерт – хотелось посвятить этому больше времени. Дальше в «меню» были сведения о Гамовых, родственниках и деловых партнёрах скоропостижно почившего мистера Джонса, финансовых операциях герцога Раевского и…

Последняя новость выбила меня из колеи.

Я чуть не подавился бутербродом, читая эти строки.

Что значит – восстание?

В документе указывалось, что в Вестерботтене, формально относящемся к Великому княжеству Финляндскому, развернулось «освободительное движение». И, что интересно, сепаратисты без особых проблем расправились с гарнизоном Дома Орла.

Похоже, у наших северных «коллег» возникли проблемы.