Текст книги "Возвышение на краю империи (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Возвышение на краю империи

Глава 1

Открыв массивную деревянную дверь, я ступил на брусчатку.

Городок был уютным, компактным и тихим. Во всяком случаем, в это время. Ночью матросы разбредутся по портовым кабакам, начнут гудеть и устраивать поножовщину, но… Опять же, смотря в каком районе. Здесь можно неспешно прогуливаться, раскланиваясь с прохожими, дышать свежим ветром на набережной, неспешно пить кофе в ближайшей кофейне или покупать свежую газету в киоске.

А можно взять с собой меч и пойти на войну.

Я предпочитаю второе.

Полтора часа назад Бродяга переместился из пригорода Фазиса в Шотландию. Если же быть совсем точным – в бухту на южном берегу острова Айлей, где раскинулся старинный городишко под названием Порт-Эллен. По официальным данным здесь проживает не более тысячи человек, но за счёт моряков, яхтсменов и всевозможных прожигателей жизни может увеличиваться до нескольких тысяч. Как вы уже догадались, расстояния тут смехотворные, и если я говорю о «районах», то подразумеваю всего два варианта. Окрестности порта и сравнительно цивилизованный «центр», где селится публика побогаче.

Что интересно, в Порт-Эллене сегодня теплее, чем в наших субтропиках. Температура здесь и так редко опускается ниже ноля, а если задует тёплый фён, можно ощутить и все пятнадцать. Вот как сейчас. Ветрено, тепло, по небу бегут облака, на тротуарах – редкие прохожие. И почти полное отсутствие машин.

Хорошо пристроился мистер Джонс.

Никакого тебе лондонского смога и прочих урбанистических гадостей. Море под боком, никто никуда не торопится… И можно через подставную контору обустроить здесь круглогодичный док для частной субмарины.

Я приветливо помахал рукой незнакомому джентльмену в костюме-тройке и кепке-шестиклинке, тот радостно махнул в ответ. Никто из нас друг друга не знал. Более того, я выглядел как типичный англичанин средних лет, а вовсе не как мальчишка, ещё не успевший окончить среднюю школу. А всё почему? Правильно – я включил иллюзион.

С точки зрения настроек, а они ментальные, невидимость гораздо проще, чем конкретный образ. В первом случае иллюзион копирует окружающую реальность. Считывает её, интерпретирует и повторяет с ничтожной задержкой в несколько микросекунд. А поскольку реальность зачастую статична (не беру в расчёт людей и пробегающих мимо животных), вас почти невозможно засечь. Иное дело, когда вы попали в толпу или плотный транспортный поток – в таких условиях иллюзионы нередко дают сбой. Или начинают усиленно тянуть энергию из владельца.

Поддержка конкретного образа – с мимикой, развевающейся на ветру одеждой и сложной детализацией подразумевает повышенный расход ки. К счастью, я успел достичь пусть и неофициального, но третьего ранга, а посему не нуждаюсь в непрерывной циркуляции.

А ещё мне приходится поддерживать контакт с Хорвен.

И со своими людьми через Ольгу.

Которую прикрывает другой телепат, ибо сэра Иезекииля всегда сопровождает мистер Паттерсон.

Гончая ищет жертву. Индонезийцы из клана Панджаитан тихо и без шума вырезают агентов миллиардера, разбросанных по всему городу. Байт Мусаев, переместившись через многомерность на борт «Шоггота», методично убивает всех, кто несёт там боевую вахту. К счастью, большая часть экипажа субмарины отпущена на берег, поэтому работы у него немного. Я же прогуливаюсь по солнечному городку, изредка останавливаясь у киосков, чтобы купить газетку или бумажный стаканчик с кофе. Здесь ещё не додумались снабжать стаканы крышками и прорезать в них отверстия. Недоработочка. Пожалуй, запатентую эту фичу в РИ. А потом введу тренд на хождение со стаканчиками по улице и демонстрацию своей состоятельности. С аристо не прокатит, а простолюдины в массе своей поведутся, хо-хо-хо!

Мне спешить некуда.

У сэра Иезекииля в Порт-Эллене куча недвижимости, при этом всё зарегистрировано на двоюродного брата его управляющего. Миллиардер преследует две цели – уклонение от налогов и полная конфиденциальность. И таки да, всё успешно работало до вчерашнего вечера.

Так вот, мистер Джонс предпочитает жить в частном доме с видом на набережную, но изредка выезжает в загородную резиденцию, чтобы вершить оттуда свои тёмные дела. Или чтобы прислугу проверять. Без понятия, что ему там нужно, мне пофиг. Главное, что к обеду он вернётся сюда, в старую часть города. А поскольку его ведут мои ребята, то ничего интересного я не пропущу.

По моим сведениям, кортеж ещё не выехал.

Было, знаете ли, искушение воспользоваться снайперской винтовкой. Но я переборол свои позывы. Не люблю стрелять в мелких городках. Дома невысокие, все крыши на виду. Не успеешь расчехлить оружие, как нарисуется столетняя бабка и сразу спросит: «А чего это вы тут делаете?». Хотя можно и невидимость включить. Но, будем откровенны, я сменил с домоморфом несколько точек и удачной позиции обнаружить не удалось.

Придётся валить ушлёпка на ближней дистанции.

Как это принято в здешних краях.

Сворачиваю на перекрёстке налево, перехожу через пустую дорогу с двумя припаркованными тачками, и прогулочным шагом иду в сторону бухты. В правой руке меч-трость, в левой – свёрнутая трубочкой газетка. Чтоб я так жил. Раскидал по миру инвестиции, зашился на край земли… и никаких тебе интриг, политики, конкурентов, войн и прочего дерьма. А ведь именно таким и был мой план год назад. Что-то не так я делаю, камрады…

Дорога шла под уклон.

Я посторонился, пропуская даму с собачкой. Перешагнул через кованую крышку люка – произведение искусства само по себе. Опять свернул, но уже направо.

В бухте наблюдалось лёгкое волнение.

Мерно покачивались лодки и яхты.

Громоздились вдалеке портовые краны, разноцветные контейнеровозы и неповоротливая махина парома, который вот-вот повезёт людей на «большую землю».

До моего слуха донеслись крики чаек.

И шорох волн.

На противоположном краю бухты виднелись трёхэтажные белые домики с островерхими крышами. Ещё дальше возвышались пологие холмы, на которых почему-то лежал снег.

Сверяюсь с мыслекартой.

Дом сэра Джонса находится метрах в пятидесяти от меня. Респектабельный особняк, облицованный камнем. Три этажа, включая мансардный. Ни ограды, ни собственной территории, ни подземного гаража. Слишком крохотный городок для подобных изысков. Но в том, что стены жилища напичканы артефактами, а дверь собрана из каббалистических плашек, я не сомневался ни секунды.

Хорвен кружила неподалёку.

Сегодня я решил поработать в связке с маленькой машиной смерти, а Байт Мусаев останется на борту «Шоггота». Он мне там нужен на случай, если британец вздумает телепортироваться в безопасное место. Точнее, если Матвеич не справится с заданием.

Вот только есть один нюанс.

Пока кортеж сэра Иезекииля петляет по серпантинам среди порыжевших и побелевших холмов, в его доме хозяйничают мои люди. Рептилоиды и Панджаитан. Усыпляют и прячут в подсобные помещения слуг. Отключают артефакты, которые им не нравятся. И устанавливают свои – те, что не понравятся мистеру Джонсу.

Гончая сегодня никого не трогает.

Просто наблюдает.

И снабжает меня ценными кадрами.

В соседнем доме обнаруживается крохотная кафешка с круглым столиком, выставленным на тротуар. И парочкой плетёных стульев. Мне приходится взять чашечку кофе, чтобы спокойно посидеть, читая свежие новости. Купил я знаменитую «Таймс», при этом английский меня не смущает от слова «совсем».

Итак, что у нас творится на Туманном Альбионе?

Король занят благотворительностью, премьер-министр встретился с полномочным представителем Наска и обсудил ситуацию в мире, сборная Британии по крикету выиграла мировой чемпионат. Один лорд женился, другой умер, третий отреставрировал свой замок в Уэльсе и в честь этого организовал званый ужин, на котором собрались сливки общества… А вот когда я увидел, что молодая и набирающая популярность группа «Depeche Mode» вернулась из мирового турне, на глаза навернулась скупая мужская слеза. Боги! Хоть одно знакомое название…

В целом, британские новости – лютая скукотища.

Лучше бы приехали в Россию, у нас поучились. Что ни новость – то разборка между аристократами. Захватили корабль, спалили фабрику, устроили массовую драку в дворянском клубе… Или оргию какую-нибудь, о которой пронюхали журналисты… Или оргию с дракой и грандиозной попойкой. Хет-трик! Даже эстрадные звёзды у нас жгут напалмом – разводятся-женятся по десять раз, спят с наследниками известных Родов, творят всякую жуть на закрытых вечеринках… Я с нетерпением жду момента, когда подрастёт Киркоров. Ему сейчас лет двенадцать-тринадцать, наверное… Впрочем, не уверен, что его вытащат из Болгарии. Здесь вам не там.

А вот и те, кого я с нетерпением дожидаюсь.

К соседнему дому подкатывает кортеж из трёх автомобилей. Все чёрные, бронированные, с тонировкой. На меня сразу повеяло силой – телохранители Джонса обладали вторыми рангами, как минимум.

В теории, я мог бы сейчас спустить на миллиардера гончую.

И поставить точку в нашем затянувшемся споре.

Но, во-первых, могут остаться свидетели, которые настучат на нас инквизиторам. А во-вторых, это слишком просто. Джонс долго прятался за спинами других людей, и я хочу посмотреть ему в глаза, когда он будет умирать.

Машины припарковались по-хамски, заехав боковыми колёсами на тротуар. Из крайних тачек молниеносно выбрались телохранители. Причём некоторые телепортировались, проявив себя по обе стороны от крыльца. Я насчитал двоих прыгунов, четверых мет, кинетика и криоса. Из центральной машины сначала вышел водитель, он открыл заднюю дверь и выпустил своего хозяина. С другой стороны авто предсказуемо объявился Паттерсон.

Острый момент.

Телепат начал сканировать окружающее пространство, пока хозяин величественно шёл к своему дому. Джонс выглядел по своему обыкновению стильно и дорого – в костюме-тройке, сшитом на заказ, с клинковой тростью, в дорогих лакированных туфлях и серой шляпе-федоре.

Паттерсон и двое телохранителей скользнули по мне взглядами.

Я невозмутимо читал газету, игнорируя всю эту компанию. С совершенно равнодушным и снобским видом. Как будто делаю всем одолжение, что заглянул в эту кофейню и почтил набережную своим присутствием.

Сканирование Паттерсона ни к чему не привело – у меня на голове был артефактный обруч Старшей Рептилии. Проверенное и эффективное средство.

По противоположной стороне улицы прогуливалась группа шумных туристов. Явно подвыпивших, щёлкающих фотоаппаратами и оживлённо переговаривающихся между собой. Охранники тотчас переключили внимание на новый объект.

Двое сопровождающих последовали за хозяином.

Краем глаза я отметил, что дверь действительно каббалистическая – проём раскрылся, сопровождаемый сухими щелчками накладывающихся друг на друга плашек.

Джонс скрылся внутри здания.

Несколько человек остались стоять, присматриваясь к прохожим. Водители заняли свои места и отогнали машины куда-то за угол, в полутёмную арку. Значит, у британца есть двор, а там личная парковка. Хорвен мне показывала эти задворки, а я не обратил особого внимания. Там отирался кто-то из дежурных охранников, но для моего плана это несущественно.

У крыльца остались криос и мета.

Все остальные постепенно ушли в дом. Что примечательно, прыгуны поднялись по ступенькам на своих двоих. Значит, сэр Иезекииль оборудовал своё логово отклоняющими линиями. Редиска.

И снова у меня возникло искушение натравить на супостатов гончую.

Хорошо, что мои нервы – стальные канаты.

Самое весёлое будет происходить внутри.

Выждав ещё пару минут, я встал, положил рядом с недопитым кофе пару монет и, легкомысленно помахивая тростью, скрылся за углом. Людей не было. Я тотчас перенастроил иллюзион, врубив режим невидимости. Слился с окружающим пространством – мостовой, урной, каменной стеной и узким окном. С водосточной трубой, пролетающей чайкой, балконным карнизом.

Врубаю проницаемость.

А вот теперь погнали.

Возвращаюсь на знакомый тротуар, огибаю столик и собирающего монеты бариста. Скорее по привычке, чем по необходимости. Спокойно приближаюсь к резиденции Джонса и, не доходя нескольких метров до телохранителей, ныряю в стену. Уже внутри ко мне присоединяется Хорвен.

Я отдаю приказ.

Дежурить у двери и убивать тех, кто попытается зайти внутрь. За исключением моих людей, но они уже в здании, ха-ха.

Гончая тоже под иллюзией.

И двигается совершенно бесшумно.

Особняк Джонса ничем меня не удивил. Холл в староанглийском стиле, обшитый деревянными панелями. Со здоровенной пастью камина, двумя креслами, массивной мебелью и резным декором. Всё традиционно, консервативно.

Вернув себе материальность, делаю перекрытия и стены прозрачными.

Дом превращается в стеклянный лабиринт с условными гранями и набросками комнат. В такие моменты возникает ощущение, что ты смотришь на эскиз реальности.

Иезекииль Джонс находился в своём кабинете на третьем, мансардном этаже.

Раздражённо звонил в колокольчик, вызывая прислугу.

Вот только никто не придёт, об этом позаботились мои подчинённые…

Больше всего меня интересовал Паттерсон. Связующее звено между своим хозяином и разбросанными по дому воинами. Я решил устранить телепата в первую очередь.

Паттерсон так и не понял, что случилось, когда он отправился помочиться в туалет. Мужик провалился вниз, так и не убрав своё достоинство в штаны. Сквозь потолки и перекрытия – в подвал. И ещё дальше, глубоко под землю. Туда, где его перемолола своими щупальцами вездесущая Хорвен.

Один-ноль в мою пользу по мертвецам.

Хорвен выскальзывает обратно, а фундамент и бетонная стяжка обретают плотность.

Я снимаю с головы обруч и убираю в поясную сумку.

Гончая летит к двери.

А индонезийцы по одному вырезают всех, кто мог бы защитить британского миллиардера от возмездия. Впрочем, чего это я? Раз он перешёл мне дорогу, защиты не существует.

С кривой ухмылкой я направился к лестнице.

Глава 2

Дом вокруг меня стремительно превращался в склеп.

И если рядовых слуг мы усыпили, то боевики, потенциальный источник проблем, начали умирать. Чтобы видеть общую картину, мне даже ментальные слепки не нужны. Прозрачность решает.

Пока я поднимался по лестнице, один из прыгунов внезапно упал с отравленной иглой в шее. Второй прыгун, решивший покурить на балконе, поймал перо под ребро. Индонезийцы мне нравились – такие же эффективные и бесшумные, как я. Ладно, почти как я.

Охранники, дежурившие на улице, не знали, что в доме творится неладное.

А тем временем во дворе начали умирать водители.

Точнее, водитель. Решил, называется, открыть капот и поковыряться в моторе. Тут же схватил отравленную иглу в бок. Сполз на брусчатку, начал хрипеть и дёргаться. Пришлось сделать плиты двора проницаемыми и организовать человеку достойные похороны.

Второй водитель заглянул на кухню, чтобы чего-нибудь перекусить. Ни одного повара там, естественно, не обнаружилось. Бедняга полез в холодильник, и тут ему накинули удавку на шею. Умер тихо, не успев перейти в режим меты. Для этого ведь нужна концентрация, что проблематично в условиях нехватки кислорода. Едва индонезиец скрылся за дверью, я отправил труп в подземелье.

Матвеич что-то химичил в гостиной, но рассмотреть его было непросто. Человек для себя тоже сварганил модный комбинезон и сейчас ничем не отличался от необъятного кожаного дивана и персидского ковра стоимостью как две квартиры на первой линии Фазиса.

Через Ольгу я получил отчёт:

Блокираторы установлены. Мы сейчас во всём доме перекроем энергетические потоки. Уверен, что это нужно делать?

Я осмотрел ещё раз владения британца.

Сейчас мой каббалист превратит этот дом в ловушку для одарённых. Никто не сможет воспользоваться сверхспособностями. Я больше не смогу менять плотность людей и предметов, видеть сквозь стены, просачиваться в закрытые комнаты. Иезекииль Джонс, потомственный прыгун, не сумеет телепортироваться на «Шоггот», в свою загородную резиденцию или ещё куда-нибудь. Кинетики не смогут двигать вещи, криос никого не заморозит. Прервётся мой контакт с Ольгой и Хорвен.

Всё, что у меня останется – искусство убивать.

Без всякого там читерства.

И да, все каббалистические вставки, кроме аккумуляторных, перестанут работать. И сделано это будет простым нажатием кнопки, у которой сейчас держит палец мой человек.

Как говорится, жребий брошен.

Включай.

Меня отрезало от собственных подчинённых.

Стены и потолки вернули себе таинственную непредсказуемость. Реальность перестала быть для меня удобной и податливой. Я больше не имба. Не могу превращаться в тень или делать бесплотным оружие противников. Если меня убьют – умру.

Что ж, в этом есть своё очарование.

За прошедшие тысячелетия я утратил вкус к жизни. А в этом мире вдобавок обрёл сверхспособности. И вот, знакомая лотерея. Ты или тебя.

Проверяю непрерывную циркуляцию.

Не работает.

Я больше не ощущаю ки.

Прохожу мимо зеркала – теперь меня видно. Потому что иллюзион и комбез Михалыча не функционируют без магической подпитки. Минус ещё одно преимущество. Я больше не часть интерьера, не солидный английский джентльмен, не шкаф и не лестничное ограждение. Я – пятнадцатилетний пацан. С тростью в руке, которая ничем не отличается от обычной палки. Разве что лёгким, едва заметным изгибом. Меч, которым я пользуюсь, ковали вьетнамцы. Поэтому рукоять не выглядит, как рукоять. Гарды или цубы не предусмотрено. А вот лезвие… я ещё не встречал материала, который оно не могло бы разрезать.

Оказавшись на площадке второго этажа, я замер.

Прислушался к звукам дома.

Между прочим, я теперь и слух не могу усилить.

Тишина мне не понравилась от слова «совсем». И если индонезийцы с рептилоидами умеют перемещаться бесшумно, то мистер Джонс подобными навыками не обладает. И он, по логике вещей, уже должен заподозрить неладное.

Поднимаюсь ещё на пару пролётов.

Лестница, ведущая на мансардный этаж, совсем узкая. Кажется, стены можно зацепить плечами, если ты достаточно развит физически. Ступеньки крутые, деревянные. Вот только ни одна дубовая половица не скрипнула под моей ногой. Навыки не пропьёшь.

Выглядываю в коридор.

Чисто.

Вездесущие дубовые панели, ковровая дорожка, по три двери справа и слева. В простенках между дверями висят картины – что-то абстрактное и запредельно концептуальное. В потолок вмонтированы квадратные лампы дневного света.

Перебрасываю трость в левую руку.

Иду прямо, к третьей двери слева.

Коридор упирается в арку, за которой расположилась запасная лестница. Насколько я знаю, это путь к слугам и охранникам. Внизу располагается чёрный ход, оттуда можно попасть во двор, к припаркованным автомобилям. И да, арка снабжена мощной решёткой, которую не видно с набережной. Решётка работает по принципу распашных ворот на сервоприводах, поэтому во двор кто попало не проникнет.

А вот с той стороны по лестнице может подняться кто угодно.

Когда в проёме нарисовался человеческий силуэт, я замер от неожиданности. Мои подчинённые хорошо провели зачистку, этого просто не может быть!

Оказывается, может.

На меня в упор смотрел криокинетик, до этого дежуривший у парадного крыльца. Вот кого я по-настоящему не люблю – всех этих ушлёпков, умеющих замораживать или жечь на расстоянии. Вот только сейчас у мужика проблема. Я вижу, как он напрягается, искренне не дорубая, что происходит.

– Сюрприз, – оскалился я.

Криокинетик в доме с блокированными энергетическими потоками – это всего лишь человек.

Мужик не растерялся. Выхватил из-за пояса что-то кривое и острое, метнул и сорвался с места. Хороший приём. Противник не понимает на что реагировать – движение железки в воздухе или действия врага. Прокатило бы с простыми мечниками.

Я выхватил меч из ножен и одним взмахом отбил летящую смерть.

Охренеть.

В меня только что метнули африканскую «молнию». Или что-то подобное. Оружие разложилось уже в полёте, приняв форму буквы «Y». И выдвинуло из себя дополнительные полумесяцы.

На возврате я полоснул криоса мечом по ноге, упав на одно колено. Топор, которым он собирался раскроить мне череп, с треском врубился в картину неизвестного художника. Пляшущие треугольники, ага.

Мужику сильно не понравилось отсутствие левой ноги.

Что поделать – клинок у меня острый.

Вывернув кисть, я взмахнул рукой наискосок, вспарывая криоса от бедра до подбородка. Всё это время я держал меч обратным хватом, в лучших традициях азиатских мастеров.

Кровь, кишки, рас…

Ну, вы поняли.

Поднимаюсь на ноги, смахиваю кровь с лезвия и, переступив через изуродованное тело, иду к кабинету большого босса. Самое неприятное в этой истории – я не знаю, что меня ждёт.

За дверью тихо.

Поворачиваю ручку – заперто.

А ведь логично. Я не смогу просочиться сквозь полотно, так почему бы просто не спрятаться в комфорте и уюте? Надеюсь, британец не плетёт верёвки из простыни, чтобы спуститься на улицу…

Взмах клинком.

Меч Старшей Рептилии вспарывает древесину почище хирургического скальпеля. А заодно рассекает невидимые ригели.

Пинком распахиваю дверь.

Иезекииль Джонс стоит посреди кабинета с тростью в руке. Пиджак снял, рукава рубахи закатаны. Мебель раздвинута по углам комнаты.

– А вот и наше юное дарование! – расплывается в хищном оскале мой противник. – Легендарный Кромсатель!

Кабинет достаточно просторный, но это мансарда. Потолок скошен, единственное окно смотрит в небо. По которому, как я уже отмечал, бегут облака. Британец встал таким образом, чтобы моё правое плечо было повёрнуто к скосу. А это, как ни крути, ограничение манёвра.

Джонс выхватил из трости прямой клинок.

Оружие напоминало шпагу с рукоятью в виде головы грифона. Я отметил про себя, что остро наточённый «клюв» птицы вполне может нанести ущерб, если ударить им в глаз или висок.

Я перевёл меч с обратного хвата на прямой.

Зачастую я использую обратку в тесных помещениях, когда нужно спрятаться или не светить оружием лишний раз. В настоящем поединке с длинными клинками такое не прокатит. Во-первых, вы сокращаете поражаемую зону на опасной дистанции до четырёх метров. Во-вторых, не можете защитить себя даже от простейшего укола. А мой противник будет именно колоть – я вижу это по классической фехтовальной стойке. И да, резать я бы смог, а вот рубить – хрен там.

Джонс сделал пробный выпад.

Я парировал.

– Функционал Абсолюта тебя, похоже, не интересует, – заметил мой противник.

Игнорирую.

Джонс снова щупает мою защиту, на сей раз метит в бедро. Отвожу без особых усилий и тут же выбрасываю руку с ножнами. Британец уклоняется, продолжая держать в поле зрения мой меч.

Сходимся, обмениваемся новыми ударами.

Звенит сталь.

У Джонса есть небольшое преимущество по длине клинка, и он заинтересован в увеличении дистанции. Мне нужно подойти ближе, чтобы рубить и резать.

Поединок был интересным.

Британец сконцентрировался на быстрых перемещениях, ложных выпадах, уколах в голову и корпус. Мне приходилось не только парировать, но и уклоняться. И да, мой враг был в отменной физической форме. А кроме того, он явно специализировался на шпагах и рапирах, что делало его неприятным оппонентом.

Вот только было одно «но».

Опыт.

Резко сместившись вперёд и удерживая меч двумя руками, я вычертил размашистую дугу и резанул британца по руке. Это был точный, выверенный до миллиметра удар.

Оружие выпало из пальцев Джонса.

Рукав закатанной рубашки быстро пропитывался кровью.

– Мордой в пол, – рявкнул я, приставив остриё меча к горлу противника.

Нет, я его не собирался убивать.

Пока.

Стрельнув в меня ненавидящим взглядом, Иезекииль Джонс опустился на колени, прижимая раненую руку к груди. Резанул я его основательно, вспоров не только мышцы, но и частично задев кость. Удивительно, что он всё ещё держится.

Кровь заливала ковёр.

Я толкнул Джонса ногой, опрокидывая на живот.

– Хорвен!

На голосовые команды гончая тоже реагировала.

И слух у неё был превосходный.

Минуты через три дверное полотно разлетелось в щепки, пропуская невидимый вихрь. Джонс вывернул шею, чтобы увидеть и понять, что происходит.

Я отдал приказ:

– Хорвен, прояви себя.

Гончая выключила иллюзион.

Зрачки Джонса расширились от страха.

– Ну как, знакомая игрушка? – улыбнулся я. – Можно сказать, ваши инвестиции начали работать, сэр Иезекииль. Но не в том ключе, на который вы рассчитывали.

По идее, британцу требовалась срочная перевязка… будь он простым человеком. Но высокоранговые одарённые гораздо крепче обычных хомо сапиенсов. У них сумасшедшая регенерация даже без непрерывного потока ки. Так что за своего пленника я не переживал.

– Я тебе нужен, – догадался миллиардер. – Не знаешь, как пользоваться Абсолютом.

– Хорвен, – громко и чётко произнёс я. – Мне нужно выйти. Если этот человек попытается сбежать, убей его.

Глаза биомеха дважды мигнули.

Джонс вытащил из-под себя руку – она больше не кровоточила.

Я стряхнул кровь с меча, вложил его в трость. Подобрал прямой клинок британца. Задумчиво повертел перед глазами, изучая гравировку на рукояти. Проверил баланс.

– А это заберу в качестве трофея.

Трость моего врага пришлось взять во вторую руку.

Оказавшись в коридоре, я подозвал одного из своих рептилоидов, взял у него наручники-блокираторы и велел привести Матвеича. После этого вернулся в кабинет, положил клинки на письменный стол в углу, приблизился к британцу. Бесцеремонно выкрутив руки корабельному магнату, защёлкнул браслеты на запястьях.

– Звал? – в раскуроченном проёме показалась голова каббалиста.

– Отключай ловушку, – приказал я. – И убедитесь, что все его телохранители мертвы.

– Уже убедились, – ответил Матвеич. – Даже того парня на входе сняли.

– Прекрасно. Выполняй.

Каббалист скрылся в коридоре.

Я посмотрел сверху вниз на поверженного врага.

– Итак, приступим. Меня интересует пирамидка. Где она?

На лице миллиардера появилась саркастическая усмешка.

Он понял, что не всё потеряно.

Раз мне что-то нужно, есть повод поторговаться.

– Вот что, – я присел на корточки. Гончая висела в метре от нас, лениво перебирая щупальцами и напрягая своего бывшего хозяина. – Ты знаешь, что я могу перетащить сюда домоморфа. И соорудить специально для тебя тюремную камеру. И держать тебя там до скончания веков.

– Не смеши, – прохрипел британец. – Ты меня убьёшь, как только пирамидка окажется в твоих руках. Я тебе живым не нужен.

– Что верно, то верно, – не стал я отрицать очевидное.

– Поэтому мне нужны гарантии.

Делаю вид, что задумался.

– Гарантии? Знал, что ты это скажешь.

– И?

– Предлагаю воспользоваться услугами посредников.

Настала очередь пленника морщить лоб.

– Кого ты имеешь в виду?

– Ты прекрасно знаешь, кого, – улыбка на моём лице почти ласковая. – Паритет.