Текст книги "Если бы Гитлер взял Москву"

Автор книги: Вячеслав Шпаковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

– Что, так и сказал? – перебил Сталин.

– Да, так и сказал, – подтвердил Мехлис, кивая головой. – Ну а потом один из присутствовавших при этом американских офицеров передал эту фразу в газеты, которые высказывание маршала Жукова тут же охотно напечатали. Вот, мол, какой ценой русские намереваются одержать победу в этой войне.

– Зарвался, зарвался товарищ Жуков, – заметил Сталин укоризненным тоном. – Ну, да я с ним сам об этом поговорю. Пускай мне дипломатию не портит. Еще что? – спросил он уже нетерпеливо.

– Вы просили напомнить спустя год вот об этой статье, – как‑то неуверенно сказал Мехлис. – Она вышла 11 июня прошлого года по вашему личному распоряжению, и вы приказали мне лично доложить о ней через год. Год прошел…

– А какое сегодня число? – грозно хмуря брови, заметил Сталин. – По‑моему, сегодня уже август, но никак не июнь.

– Я думал, что это не так уж и важно, к тому же летом у нас было столько дел.

Сталин нахмурился еще больше.

– Это не тебе решать, у кого сколько дел и что важно, а что нет. Твое дело вовремя докладывать. Понятно? За столько лет дисциплине не научился, да?!

Мехлис вытянулся перед Сталиным по стойке «смирно». На лице у него выступили обильные капли пота.

– Так точно, товарищ Сталин!

– Пшел вон, дурак, – бросил ему Сталин, желая поскорее избавиться от этого человека, которого он помнил валявшимся у него в ногах после провала наступления на осажденный Севастополь. Тем не менее он взял переданную ему газету «Правда» от указанного числа и, надев очки, внимательно посмотрел на заголовок статьи, который был подчеркнут красным карандашом.

«О поставках Советскому Союзу вооружения, стратегического сырья, промышленного оборудования и продовольствия США, Великобританией и Канадой («Правда» от 11 июня 1944 года)

Поставки осуществлялись США на основе Закона о передаче взаймы или в аренду вооружения (Закон о ленд‑лизе). Великобританией – на основе главным образом Соглашения о взаимных поставках, кредите и порядке платежей от 16 августа 1941 года, а также на основе Соглашения о финансировании военных поставок и другой военной помощи от 27 июня 1942 года Канадой – согласно закону Канады «О взаимной помощи Объединенных наций».

I. Поставки США СССР за период с 1 октября 1941 г. по 30 апреля 1944 г. по ленд‑лизу.

США отправили СССР за указанный период 8,5 млн т вооружения, стратегического сырья, продовольствия и оборудования всего на сумму 5357 млн долларов. Из этого количества в СССР прибыло 7,4 млн т на сумму 4612 млн долларов, в том числе в 1941–1942 гг. – 1,2 млн т, в 1943 г. – 4,1 млн т и за 4 месяца 1944 г. – 2,1 млн т. На 1 мая 1944 г. находилось на пароходах в пути 68,4 тыс. т.

За этот период в СССР доставлены из США: самолетов – 6430 и, сверх того, полученных из США в счет обязательств Великобритании – 2442 самолета; танков – 3734; минных тральщиков – 10; больших охотников за подводными лодками – 12; автомашин – 206 771; других средств военного механизированного транспорта – 5397 единиц; мотоциклов – 17 017; зенитных пушек – 3168; пушек «Эрликон» – 1111; снарядов – 22,4 млн шт.; патронов – 991,4 млн шт.; пороха – 87,9 тыс. т; толуола, тринитротолуола и аммонита – 130 тыс. т; полевого телефонного провода – 1229 тыс. км; телефонных аппаратов – 245 тыс. шт.; армейских ботинок – 5,5 млн пар; армейского сукна – 22,8 млн ярдов; автопокрышек – 2073 тыс. шт.

В числе стратегического сырья доставлено: высокооктанового авиационного горючего (авиабензин и изооктан) – 476 тыс. т; алюминия и дюралюминия – 99 тыс. т; меди и изделий из нее – 184 тыс. т; цинка – 42 тыс. т; никеля – 6,5 тыс. т; стали и стальных изделий – 1160 тыс. т; из них рельсов со скреплениями – 246 тыс. т.

Для нужд оборонной промышленности доставлено: металлорежущих станков – 20 380 шт.; разного промышленного оборудования – на сумму 257,2 млн долларов, в том числе энергосилового оборудования на общую мощность – 288 тыс. кВт, включая 263 передвижные электростанции общей мощностью 39 тыс. кВт; оборудование 4 нефтеперегонных заводов и алюминиевого прокатного завода; 4138 судовых двигателей общей мощностью 1768,7 тыс. л/с; 2718 прессов и молотов; 524 крана, 209 экскаваторов и для нужд ж/д транспорта – 241 паровозов, платформ – 1154, цистерн для перевозки кислот – 80 шт.

Продовольствие доставлено в количестве 2119 тыс. тонн.

II. Поставки Великобритании СССР за период с 22 июня 1941 г. по 30 апреля 1944 г.

Великобритания отправила в СССР за указанный период 1150 тыс. т вооружения, стратегического сырья, промышленного оборудования и продовольствия. Из этого количества 319 тыс. т вооружения было отправлено без оплаты в порядке военной помощи; 815 тыс. т сырья, промоборудования и продовольствия на сумму 83,7 млн ф. ст. было отправлено на основе Соглашения между СССР и Великобританией о взаимных поставках, кредите и порядке платежей от 16 августа 1941 г. (часть в кредит. Часть за наличный расчет); небольшое количество грузов (2 тыс. т на 0,5 млн ф. ст.) было отправлено в самом начале войны за наличный расчет. Из отправленных грузов в СССР прибыло 1044 тыс. т, в том числе в 1941 г. – 158 тыс. т, в 1942 г. – 375 тыс. т, в 1943 г. – 364 тыс. т и за 4 месяца 1944 г. – 144 тыс. т. На 1 мая 1944 года находилось в пути в СССР 44 тыс. т грузов.

В СССР из Великобритании доставлены: 3384 самолета и, кроме того, 2442 самолета доставлено из США в счет обязательств Великобритании; 4292 танка; 12 минных тральщиков; 5239 автомашин и бронетранспортеров; 562 зенитные пушки; 548 противотанковых пушек; снарядов 17 млн шт., патронов 290 млн шт., пороха 17,3 тыс. т; 214 радиоустановок управления артогнем; 116 приборов для обнаружения подлодок.

В числе стратегического сырья доставлено: каучука – 103,5 тыс. т, алюминия – 35,4 тыс. т, меди – 33,4 тыс. т, олова – 29,4 тыс. т, свинца – 47,7 тыс. т, цинка – 7,4 тыс. т, никеля – 2,7 тыс. т, кобальта – 245 тонн; джута сизаля и изделий из них – 93 тыс. т.

Из числа оборудования на нужды оборонной промышленности доставлено: 6491 металлорежущий станок, разного промышленного оборудования на сумму 14,4 млн ф. ст., в том числе: энергосилового оборудования на общую мощность 374 тыс. кВт, 15 084 электромоторов, 104 пресса и молота, 24 портальных крана, технических алмазов на 1206 тыс. ф. ст.

Продовольствие доставлено в количестве 138,3 тыс. т.

III. Поставки Канады СССР

С начала войны до 1 июля 1943 года поставки СССР из Канады производились в счет обязательств Великобритании и по Соглашению о кредите между СССР и Канадой от 8 сентября 1942 года. С 1 июля 1943 года Канада осуществляет поставки СССР самостоятельно, согласно Закону Канады «О взаимопомощи Объединенных наций».

С начала поставок по 30 апреля 1944 года Канада отправила Советскому Союзу 450 тыс. т вооружения, стратегических материалов и продовольствия (пшеницы и муки) всего на сумму 187,6 млн канадских долларов. Из этого количества было отправлено: в счет английских обязательств (до 1 июля 1943 года) 93 тыс. т грузов на сумму 116,6 млн канадских долларов; по Соглашению о кредите между СССР и Канадой – 182 тыс. т пшеницы и муки на сумму 10 млн канадских долларов и в соответствии с Законом «О взаимопомощи Объединенных наций» – в период времени с 1 июля 1943 года по 30 апреля 1944 года – 175 тыс. т грузов на сумму 61 млн канадских долларов. Из отправленных Канадой грузов прибыло: 355 тыс. т, в том числе в 1942 г. – 125 тыс. т, в 1943 г. – 124 тыс. т, за 4 месяца 1944 г. – 106 тыс. т.

В Советский Союз доставлено из Канады 1188 танков; 842 бронетранспортера; 2568 грузовиков; 827 тыс. снарядов; 34,8 млн патронов; 5 тыс. т пороха; 36,3 тыс. т алюминия; 9,1 тыс. т свинца; 23,5 тыс. т меди; 6,7 тыс. т цинка; 1324 тонны никеля; 13,3 тыс. т рельсов, 208,6 тыс. т пшеницы и муки. На 1 мая 1944 года находится в пути из Канады в Советский Союз 60 тыс. т грузов».

«Все ясно, – подумал он, закончив читать статью, – почему я сказал о ней Мехлису. Наступление вдоль западной границы шло тогда с большим трудом, вот я и распорядился вывалить все это на головы как наших, так и немцев, напечатать ее в «Правде», а затем перепечатать во всех газетах, включая фронтовые, целиком и полностью. Вот сколько нам всего пришло и идет, вот как союзники нам помогают! Конечно, немцы с ней тут же ознакомились, а может быть, даже и перевели и положили на стол Гитлеру. Во всяком случае, его бонзы с ней ознакомились, это уж точно, иначе Гиммлер не искал бы контактов с союзниками в Швеции и Швейцарии, и не было бы всей этой катавасии с казнями видных промышленников и финансистов и этим злополучным заговором генералов. Поняли, видимо, сволочи, что им нас никак не победить, что западная техника плюс наша живая сила – это оружие необоримой силы. А этот… мне всю игру портит, во всеуслышание говорит о том, что мы, дескать, не жалеем своих солдат. Ну подожди, вот война кончится, я тебе это припомню. Но… с другой стороны, нельзя допустить, чтобы и наш народ это же думал, чтобы потом, когда‑нибудь в будущем, когда мы сцепимся с США, кто‑то бы начал говорить о том, как много, мол, они нам всего поставляли. Поэтому надо будет немедленно приказать все газеты за это число отовсюду изъять, чтобы их нигде не осталось, кроме, может быть, секретных фондов нашего партийного архива. Простые люди обычно всегда не готовы знать правду, и, между прочим, всегда были, есть и еще будут люди, которые на этой самой «правде» попытаются сыграть. А нашему советскому строю это совсем ни к чему…»

* * *

Президент США Гарри Трумэн сидел в окружении начальников штабов, двух маршалов авиации – своего и английского, а прямо перед ним сидели физик‑атомщик Роберт Оппенгеймер и генерал Лесли Гровс, курировавший весь этот суперсекретный «Бруклинский проект».

– Таким образом, – говорил генерал Гровс, – мы на сегодня имеем успешно испытанное сверхмощное оружие поражения – атомную бомбу, оценочная мощность которой составляет 20 000 тонн тротила. К настоящему времени мы успели изготовить пять таких бомб. Одну взорвали в Аламогордо в июне, а все четыре остальных доставлены, как и было условлено, поближе к месту их возможного применения: две бомбы на остров Тиниан, а две на один из аэродромов на территории Великобритании. – Тут Гровс позволил себе усмехнуться: – У них уже даже есть свои названия. Те две, что приготовлены для японцев, назвали «Малыш» и «Толстяк», а тем, что в Англии, из уважения к нашим британским друзьям и по их просьбе дали названия «Ревендж»[12] и «Ковентри»[13] – и почему так, видимо, ясно.

– Какие цели определены как предварительные? – задал вопрос президент Трумэн, который все это время думал только о том, как такому толстяку позволяют служить в армии: ведь он тут же задохнется на первом пробеге контрольной полосы…

– Для Японии – это Кокура, Симоносеки, Хиросима, Ниигата, Нагасаки и Киото.

– Почему так много, ведь бомб всего две?

– Мы пытаемся скомпенсировать влияние погодных условий, – ответил за Гровса маршал авиации. – Обе бомбы должны быть сброшены только лишь визуально и при стопроцентной видимости цели. Ведь все, что там произойдет, потребуется снимать, производить замеры. Поэтому вначале к целям вылетят самолеты‑разведчики, и лишь когда они сообщат все данные о погоде, пилоты самолетов с бомбами на борту должны будут сами выбрать подходящую цель.

– Я считаю, – заметил Оппенгеймер, – что Киото из этого списка следует исключить. Это центр древней японской культуры, средоточие множества храмов, вся их тысячелетняя история. Если мы все это уничтожим, японцы нам в будущем этого никогда не простят.

– Логично, – заметил президент, – пяти городов вполне достаточно. Однако насколько я в курсе дела, Симоносеки сильно пострадал от налетов наших В‑29, поэтому нам желательно выбрать по возможности такую цель, которая бы позволяла как можно точнее определить поражающее действие нового оружия, не так ли?

Маршал авиации согласно кивнул головой.

– Хорошо, Симоносеки исключается.

– Что же касается Германии, – продолжал Гровс как ни в чем не бывало, – то здесь в качестве целей взяты Штутгарт и Нюрнберг, поскольку все остальные города либо слишком малы, либо велики по своей площади, либо уже в достаточной степени разрушены ударами нашей авиации.

– Вот как! – президент усмехнулся и посмотрел в сторону британского маршала авиации. – Я вижу, что вы так постарались вбомбить Германию в каменный век, что там уже и целых городов не осталось.

– Вполне можно сбросить бомбу на Мюнхен, – заметил Гровс. – Как‑никак это колыбель фашизма и…

– Одну из бомб необходимо в обязательном порядке сбросить на Берлин, – безапелляционным тоном заявил президент. – Да, я знаю, что сейчас город окружен русскими войсками, что не сегодня завтра он ими будет взят. Но именно потому его и нужно будет подвергнуть бомбардировке в первую очередь. Чтобы все видели, что это мы уничтожили и самого Гитлера, и столицу его государства, что это мы, а не они мощным победоносным ударом закончили эту войну.

– К тому же сами русские солдаты нам за это только спасибо скажут. Вон, читали, – и президент указал на лежавшие на столе дайджесты прессы, – что маршал Жуков говорит об их тактике разминирования немецких минных полей? Он сейчас и под Берлином точно так же гонит своих солдат на мины, как это было и до этого. А тут, я уверен, немцы фазу сдадутся, к тому же это можно будет легко объяснить нашим желанием оказать помощь доблестным советским войскам.

– Две бомбы планируется сбросить в один день, – опять начал говорить Лесли Гровс. – Ориентировочно первая бомбардировка должна быть проведена 5–6 августа. Подготовлены два авиакрыла из самолетов В‑29. Летчики прошли усиленную тренировку. Им лишь остается выполнить ваш приказ, мистер президент.

– Возможно, стоит предупредить русских о возможных последствиях радиации, – перебил его Оппенгеймер. – Ведь если они ринутся в город сразу же после взрыва, то почти наверняка получат большие дозы облучения…

– Конечно, конечно, – успокоил его Трумэн, – необходимая информация, которую вы подготовите вместе с генералом Гровсом, будет незамедлительно передана господину Сталину.

* * *

Берлин горел. В предместьях днем и ночью шел бой, однако город все еще держался, хотя со всех сторон уже был окружен русскими танками. Ни управляемые по проводам противотанковые ракеты, ни время от времени прорывавшиеся к городу реактивные бомбардировщики «Арадо» и истребители «Швальбе» не могли склонить чашу весов в пользу обороняющихся. Гитлер, чуть ли не полностью парализованный, продолжал бросать в бой все новые и новые силы ополченцев, в которые уже записывали даже 12‑летних детей и 75‑летних стариков, однако сделать ничего уже было нельзя. Только что была взята Прага, в Вену вступили американские войска, на остров Борнхольм высадились советские десантники.

Всем мало‑мальски думающим людям было очевидно, что поражение пришло потому, что сама идея блицкрига была порочной изначально, пусть даже какое‑то время она приносила успех.

Да, на ограниченных по размерам территориях все шло великолепно. Но как только блицкриг применили в России, он тут же начал давать сбои и даже отнюдь не потому, что русские большевики отличались какой‑то уж особой нечеловеческой смелостью или фанатизмом, хотя и его в войне с русскими было более чем предостаточно. Просто очень уж длинными и уязвимыми стали коммуникации, слишком много людей требовалось, чтобы обеспечивать их функционирование, слишком много горючего и запасных частей было необходимо, чтобы немецкая армия могла бы здесь побеждать.

«Гитлер еще мог победить, – думал укрывавшийся в подвале министерства труда Шахт, – если бы он перетянул на свою сторону всех русских, недовольных сталинским режимом. Как и Наполеон, которому стоило только лишь отменить в России крепостное право и наделить мужиков землей, как вся Россия закричала бы ему «ура». Но… как же тогда было быть с национал‑социалистической идеей? Как объяснить немцам, за что они проливают свою кровь? Получается, что идеи национал‑социализма годились только для того, чтобы разжечь эту войну, но вот вести ее требовалось уже под совершенно другими лозунгами. В особенности против России. А наш гениальный фюрер понять этого так и не сумел. Впрочем, как и все мы. И вот теперь не сегодня завтра русские войска войдут в Берлин, и нет никакой возможности из него улизнуть!»

Шахт не знал, что всего лишь за день до того, как ему в голову пришли все эти скорбные мысли, американское командование предложило советским маршалам, командовавшим операцией по взятию столицы Третьего рейха, нанести по городу мощный бомбовый удар, чтобы облегчить им его штурм. Немного поколебавшись, но понимая, каких это будет стоить жертв, они все же дали свое согласие. И вот теперь 5 августа 1945 года в утреннем небе над Берлином появился всего один самолет В‑29 с одной‑единственной бомбой на борту. Вес ее составлял не так уж и много – 4080 кг, учитывая, что союзники сбрасывали на Германию бомбы и покрупнее, весом до 10 тонн. Так что эта была еще не самая большая.

Вот только эта бомба была атомной! Прошло всего лишь несколько минут, и всю центральную часть Берлина накрыл огромный огненный шар. Другой точно такой же шар тем же утром поднялся и над японским городом Хиросима, поскольку все остальные цели роковым образом в этот день закрывали облака… И немцы, и японцы, вернее их правители, забыли про еще одно важное правило человеческого бытия – чем сильнее внешнее давление на социум, тем более сильное сопротивление оно порождает…

* * *

Японского города не существовало по крайней мере уже 10 минут, однако для командира американского эсминца «Лафф» это не имело никакого значения, даже если бы он об этом уже знал. Его корабль находился в радиолокационном дозоре, и именно в это время его атаковали японские камикадзе. Это был новый корабль, вооруженный двумя 127‑мм орудиями с радиолокационной системой наводки и несколькими зенитными автоматами калибра 40 и 20 мм. Воздушное прикрытие в районе дозора осуществляли истребители «Корсар». Командовал кораблем капитан Уильям Бертон.

Атака началась совершенно неожиданно и продолжалась 1 час 33 минуты. После чего в вахтенном журнале корабля можно было прочитать следующее:

«08.27 Огнем 127‑миллиметрового орудия сбит японский пикировщик типа D3A в 8000 м от корабля. 08.3 °Cбито еще два D3A на дистанции 2700 м. 08.35 Сбит один D4Y огнем зенитных автоматов на дистанции 2700 м. Еще один D4Y упал справа по борту рядом с кораблем. Получил повреждения радар управления огнем. 08.39 Рядом с кормой упал D3A, слегка задев корабль. 08.43 Самолет неопознанного типа был сбит огнем зенитных автоматов. Корабль уклоняется от огня противника.

08.45 Попадание камикадзе в корму за зенитными установками. Пожар на корме из‑за взрыва топлива.

D3A попадает в корму. Еще одно попадание

камикадзе рядом с 127‑миллиметровой артустановкой.

D3A сбрасывает бомбу на корму и уходит от поражения.

Попадание камикадзе в надстройку слева.

Попадание камикадзе в настройку слева.

Выведена из строя система управления огнем. Все

орудия ведут огонь самостоятельно.

08.50–09.45 Атаку пикирующего на корабль японского истребителя отражает «Корсар» из группы прикрытия. Самолет противника сбит и падает, перелетев через корабль, в воду.

Пикировщик D4Y сбрасывает бомбу, попавшую в левую переднюю часть корпуса, затем, будучи сбит огнем 127‑миллиметровой артустановки, падает у борта.

Попадание камикадзе.

Попадание бомбы.

Истребитель противника сбит в 460 м от борта.

Сбит пикировщик D3A.

Попадание бомбы.

Пикировщик D3A сбрасывает бомбу и падает, сбитый огнем зенитного автомата.

09–47 Пикировщик D4Y сбит истребителями прикрытия. На эсминце осталось в строю всего четыре 20‑миллиметровых зенитных автомата.

09.50 Атаки камикадзе закончились. На корабле поврежден руль.

Загорелась и полузатонула корма. Убит 31 человек, ранено 72».

После этого боя эсминец был отправлен на остров Гуам своим ходом и больше в боевых действия не участвовал, вплоть до капитуляции Японии, последовавшей месяц спустя.

Капитан Бертон узнал об атомной бомбардировке городов противника уже недалеко от Гуама.

«Так им и надо, этим проклятым наци и косоглазым джапам. Это им за моих погибших ребят! Надеюсь, что после этого дела у UNO[14] пойдут как по маслу!» – записал он в своем дневнике.

Заметки и комментарии (Факты и вымысел в этой книге)

По моему глубокому убеждению, в такой книге, как эта, сноски на первоисточники были бы просто смешны, однако для всех тех, кто хотел бы углубить свои знания по тем или иным вопросам, о которых в ней шла речь, я постараюсь дать хотя бы краткий историографический обзор использованной в ней литературы.

В книге Даунинга такой обзор присутствует, но это в основном книги на английском языке, издававшиеся в 60–70‑е годы прошлого века. Между тем в той же Англии за последнее время вышло очень большое количество книг, посвященных событиям Второй мировой войны, и – что сегодня самое главное – у нас в России их стало можно заказывать и покупать точно так же, как и в Англии, посредством системы Интернет. Прежде всего это книги Бриана Тейлора «От Барбароссы до Берлина»; «Война на Тихом океане» Даниэля Марстона; «Железные холмы. Железные сердца» Ианна Уолкера, посвященная действиям итальянских войск в Ливийской пустыне; «Харрикейны над джунглями» Теренса Келли; «Спитфайры над Мальтой» Бриана Кулла; «Сталинград», «Крит» и «Берлин» Энтони Бивора; «Битва за Ленинград» Дэвида М. Глантца; книги Уилла Фаулера «Курск: 24 решающих часа» и «Сталинград: 7 решающих дней»; «Германские танки на войне» Боба Каррузерса. По персоналиям периода войны следует назвать книги Саймона Монтефиоре «Сталин. Двор красного царя»; «Гитлер 1889–1936/1936–1945» Иана Кершава; «Черчилль и война» Жоффрея Беста. Наконец‑то англичане начали весьма охотно публиковать и книги наших российских авторов, в частности совсем недавно в издательстве «Пен и

Сворд» там вышла книги Артема Драбкина и Олега Шеремета «Т‑34 в действии», также воспоминания Василия Емельяненко «Красная звезда против свастики» и «Краснозвездная Аэрокобра» Евгения Мариинского. При этом важно отметить, что все эти книги представляют публикации последних 2–3 лет.

Что же касается наших отечественных изданий, то книг «о войне» у нас было опубликовано так много, что одно только их перечисление способно занять несколько страниц. На мой взгляд, наибольший интерес представляют известные мемуары Г.К. Жукова и других полководцев Великой Отечественной войны, которых в свое время было выпущено так много, что они присутствуют едва ли не в каждой библиотеке. Не потеряла своей актуальности и книга «Оружие победы», еще 1987 года издания, из которой, если изъять всю болтовню о роли партийного руководства, можно почерпнуть немало интересных фактов. Есть у нас и многотомная история ВОВ в шести томах, подготовка которой была начата еще в 1957 году. Впрочем, о качестве данной работы может свидетельствовать хотя бы такой факт: в ее третьем томе Хрущев упомянут 39 раз, Сталин – 19, Жуков – 4, а Гитлер – 76! В 1966 году был выпущен первый том «Истории Второй мировой войны» в 12 томах (последний появился в 1982 году), но там эта же история повторилась: в нем Брежнев упомянут 24 раза, Сталин – 17, Жуков – 7, Василевский – 4, Хрущев – 7 и это на ВСЕ ИЗДАНИЕ! Между тем в США история Второй мировой войны была издана в 99 томах, а в Японии даже в 110! «Генералы определяют, что советские люди должны знать о Великой Отечественной войне, а что не должны», – писала «Независимая газета» 18.08.1991 г. Впрочем, ведь своему собственному народу отнюдь не гнушался врать его собственный вождь И.В. Сталин. Именно от него, в частности, пошла традиция преувеличивать вражеские потери и преуменьшать свои собственные. 7 ноября 1942 года именно он, Сталин, определил потери немцев в 8 млн человек, а 23 февраля 1943 года – около 9 млн, в том числе 4 млн убитыми. Неправдоподобность этих цифр была очевидна, но кто бы в то время имел дерзость их опровергать? Ну а потом это уже стало традицией…

В докладе 6 ноября 1941 года Сталин заявлял, что причины наших неудач – «отсутствие второго фронта в Европе» и «недостаток танков и отчасти авиации», но умолчал о том, отчего так получилось и каково истинное соотношение сил. 3 июля 1941 г. он говорил, что цель фашизма – «восстановление царизма», но советские историки эти его слова замалчивали. 6 ноября 1944 г. он сказал, что без открытия второго фронта, приковавшего к себе 75 германских дивизий, наши войска не смогли бы в такой короткий срок сломить сопротивление немецких войск и выбросить их из пределов Советского Союза. Тогда он высоко оценивал помощь по ленд‑лизу в начале войны, но потом эта оценка изменилась на прямо противоположную.

Все это позволяло, однако, замаскировать тот факт, что Советский Союз, обладая на протяжении всех 30‑х годов огромным превосходством в танках над Германией, упустил реальную возможность придать войне с ней совсем другой, несравненно более благоприятный для себя характер. Нетрудно себе представить, как протекала бы такая война, если бы советские «устаревшие» танки были использованы наступательно, будучи собранными в единый бронированный кулак и при соответствующей поддержке бомбардировочной авиации и воздушно‑десантных войск, в развитии которых Советский Союз был мировым лидером вплоть до 1937–1938 гг. и которые Сталин также развалил накануне войны как порождение мерещившихся ему на каждом шагу «врагов народа».

Миф о технической отсталости основной массы советской бронетанковой техники накануне войны оказался удивительно живучим. Так, например, даже в 1988 году, уже после провозглашенного M.C. Горбачевым «урока правды», начальник Главного бронетанкового управления Советской Армии генерал‑лейтенант A.A. Галкин в своем интервью журналу «Техника – молодежи» вновь заявил о том, что «война началась, когда в западных военных округах было 508 танков KB и 967 «тридцатьчетверок», а все остальное «относилось к устаревшей технике, на которую‑то враг и двинул 4,3 тыс. танков и штурмовых орудий».

Впрочем, многие цифры, касающиеся советского танкового периода войны и предвоенных лет, к этому времени уже были известны и сделались достоянием гласности, поэтому нередко получалось так, что старые трактовки на одних и тех же страницах вступали в противоречие с новыми фактами, но что весьма удивительно, тот же АА Галкин этого вроде бы так и не замечал. В том же интервью он сообщает, что «одних только Т‑26 до 1940 года выпустили 2 тыс., а БТ разных модификаций – более 8 тыс.», но при этом тут же говорит о том, что в самом начале войны «советские танкисты… несмотря на численное преимущество противника, нанесли ему ряд жестоких ударов». С одной стороны, как много мы всего произвели, а с другой – как много мы всего потеряли. Но ведь от человека его положения в первую очередь хотелось бы анализа, а вот его‑то и не было, и можно даже сказать больше – в ту пору его и быть не могло!

А вот еще ряд примеров, показывающих недостаточную эффективность использования наших танков в годы войны. Так, главный маршал артиллерии H.H. Воронов в своей книге «На службе военной» вспоминает, что «…основная тяжесть в борьбе с танками противника падала на истребительно‑про‑тивотанковую артиллерию, которая в полной боевой готовности неотступно следовала с нашей пехотой и танками. Этот вид артиллерии с первых дней войны полюбили не только за меткую стрельбу по танкам противника, но и за удары прямой наводкой по отдельным вражеским орудиям и пулеметам».

Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский в книге «Солдатский долг» также писал о том, что «…начиная с первых боев, основным средством противодействия вражеским танкам, которые подавляли своей массой и подвижностью, являлась прежде всего артиллерия. Неувядаемой славой покрыла она себя в битве под Москвой». Ну и, наконец, приведем высказывание Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, который в книге «Воспоминания и размышления» подводит всему вышесказанному своего рода итог: «…противотанковые артиллерийские бригады сыграли исключительную роль в уничтожении танков врага. В некоторых случаях это было единственно надежное средство сдерживания его массовых танковых атак». Вот как! А значит, танкисты в сдерживании танковых атак участия не принимали? Или опять‑таки наши танки были в одном месте, а немецкие в другом? Но кто тогда был в этом виноват, а?

Современные почитатели Сталина как‑то не задумываются, а может быть, и не знают, что у их кумира был очень маленький мозг весом всего 1341 грамм, а его левое – логическое – полушарие было значительно больше правого – эмоционального, из‑за чего, скорее всего, он так безжалостно и поступал. Хорошо известно, что судьба отомстила Наполеону за его пренебрежение к паровым судам поражением при Ватерлоо, Гитлеру – за недоверие к ядерным исследованиям, а вот со Сталиным она совершенно явно рассчиталась за его пренебрежение к генетике. Он был болен болезнью Эрба – генетическим заболеванием, передающимся по наследству от обоих родителей (конечностно‑поясная мышечная дистрофия), был болен туберкулезом, страдал от ревматоидного артрита, неврастении и спаек в кишечнике. Расстройство желудка случались у него по 14–20 раз за день, причем всякий раз сопровождались высокой температурой. Отмечались также хроническая дизентерия, гепатит, атеросклероз и дистрофия сердца. При этом он любил хорошо поесть, пил шампанское и коньяк, в результате чего и умер от обширнейшего инсульта головного мозга и кровоизлияния в желудке! Понятно, что такой человек никак не мог руководить столь обширным государством, как СССР, а если и руководил, то делал это совершенно не так, как это следовало бы, отсюда и все наши неудачи и проблемы. Хотя, безусловно, находясь на верху возле самого кормила власти и обладая определенным природным умом и хитростью, он точно так же, как и Чингисхан, сумел добиться весьма многого. Другое дело, что все их усилия создать своим потомкам империи на века оказались тщетными, и обе они развалились, в то время как разгромленные ими противники благоденствуют по сей день!

Пролог

1. Помимо вымышленной аварии все цифры, в том числе и данные из сообщения Совинформбюро, соответствуют действительности, равно как и другие, вполне конкретные примеры и факты. Доктор Соденштерн – вымышленная фигура, придуманная Д. Даунингом. Что касается Геринга, то Гитлер представил его в качестве своего преемника 22 июня 1941 года.

Глава 1

Подробности пленения сына Сталина были взяты из статьи в журнале «Родина», так же как и соответствующие тексты немецких листовок.