Текст книги "Врач в пути"
Автор книги: Всеволод Галкин
Жанр:
Путешествия и география
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Между четвертым и пятым курсом мы проходили врачебную производственную практику в поселке Ликино-Дулево Орехово-Зуевского района. Шел 1948 год. Самостоятельность из-за дефицита врачей нам была предоставлена максимальная: мы вели тяжелых терапевтических больных, самостоятельно проводили операции аппендектомии, принимали роды…
В редкие свободные часы ходили на озеро. Купались, загорали, играли в лапту… Кругом – стога душистого сена. Рядом массив белоствольных берез – типичный пейзаж среднерусской полосы. Как-то вечером пригласил нас на чашку чаю живший в то время в поселке писатель А. В. Перегудов, обладавший удивительным даром рассказывать затейливые истории – полусказки-полудетективы. Много вспоминал о своем друге – А. С. Новикове-Прибое…
Принято говорить, что «прекрасные студенческие голы пролетели как один миг». Я бы так не сказал. Это были долгие годы трудного учения и активной общественной работы. Несколько лет я был старостой курса, избирался членом комитета комсомола института.
Быстро пролетело время учебы. И вот уже 1949 год.
Государственные экзамены. Выпускной бал.
И опять напутствия, но уже не на учебу, а на жизнь.
Особое впечатление произвело на нас выступление Евгения Владимировича Шмидта, нашего декана.
И разъехались кто куда: в Латвию и Восточную Сибирь, на Сахалин и в Магадан, на Украину и в Карелию, в Казахстан и на Кавказ, в Мурманск и на Дальний Восток.
С теплым чувством расставались студенты с институтом. Было, конечно, грустно, но в то же время и радостно, что начинается самостоятельная большая работа.
Основной вклад врачей нашего выпуска в дело охраны здоровья – это труд в поликлинике, медико-санитарной части, на «скорой помощи» и в санитарно-эпидемиологической станции. Здесь главная точка приложения медицины к жизни и здесь трудились и трудятся сейчас подавляющее большинство бывших студентов I ММИ выпуска 1949 года!
Сейчас, когда пишутся эти строки, уже отмечен 35-летний юбилей окончания института. За эти годы сделано немало. Некоторые из бывших студентов сами стали профессорами, несколько человек удостоены Государственных премий, почетных званий «Заслуженный деятель науки», «Заслуженный изобретатель», около тридцати – «Заслуженный врач», награждены орденами и медалями. Высока общественная активность моих однокурсников. Так, невропатолог Т. С. Буценина ряд лет была депутатом Верховного Совета СССР, оториноларинголог H. Р. Абрахимова – депутатом горсовета в Усть-Каменогорске. Те, кто окончил I ММИ в 1949 году, сейчас трудятся не только во всех уголках нашей страны, но и за рубежом. С уверенностью можно сказать, что годы работы не прошли даром: каждый накопил солидный багаж знаний и теперь передает его следующим поколениям медиков.
* * *
Прошедшее десятилетие врачебной работы дало определенный опыт, уверенность в своих силах, но порой одолевали сомнения при встрече с атипичными вариантами течения болезней, приходилось еще раз листать страницы учебников и руководств, досадуя на многоречивость авторов и обилие второстепенной информации; вспоминать лекции, советоваться с коллегами, прежде чем поставить окончательный диагноз и соответственно определить курс лечения. Трудности в педагогической работе были связаны главным образом с тем обстоятельством, что преподаванию, педагогике нас специально не учили. Навык преподавания давала практика ведения семинаров со студентами, посещение лекций других преподавателей, разбор их на методических совещаниях.
…Все более увлекала меня проблема развития желчных камней. В результате клинико-экспериментальных исследований удалось получить новые факты: не только возможность выявления «предкаменных» состояний но и факт быстрого развития холецистита после предварительной сенсибилизации и факт раннего вовлечения печени в патологический процесс при экспериментальном холецистите. Эти данные, по отзывам коллег специалистов в данной области, имели значение для практической медицины и представляли теоретический интерес. В это время я был приглашен в Управление внешних сношений Минздрава СССР, где мне предложили поехать работать в Йемен сроком на год.
– Развивающаяся страна, в добрых отношениях с СССР, но там нет ни одного своего врача при пятимиллионном населении и широком распространении различных инфекционных и паразитарных заболеваний с поражением внутренних органов. Реальная помощь дружественной стране по ее просьбе – важное государственное дело.
Мне пришлось серьезно задуматься. Что сейчас важнее? Руководитель кафедры возражал, не советовал откладывать завершение диссертации. Однако отказываться от поездки я считал неправильным. Что касается диссертации, то общая идея ее, основное направление определились. Собран немалый материал, и я был уверен, что поездка не будет помехой для ее завершения, в худшем случае – несколько задержит защиту В моем решении ехать в Йемен сыграла определенную роль и пробудившаяся любовь к путешествиям (складывался жизненный девиз «Познание и созидание») – «муза дальних странствий»…
На конгрессе в Швейцарии
Обстоятельства сложились так, что буквально за две недели до отъезда в Йемен мне представилась возможность побывать на Конгрессе внутренней медицины в Швейцарии.
О Швейцарии написано много. Когда эту страну представляешь по книгам, открыткам, фильмам, возникает определенный стереотип. При виде красивой лесисто-гористой местности где-либо в районе Звенигорода или Загорска часто говорят: «Да это прямо-таки Швейцария!» Еще со школьной скамьи известно, что Швейцария традиционно нейтральная страна, здесь размещалась Лига наций, а сейчас – учреждения ООН (в том числе Всемирная организация здравоохранения), проводятся международные конференции; из 5 миллионов жителей 73 процента говорят по-немецки, 23 – по-французски, еще меньше – по-итальянски; что страна разделена на двадцать два кантона, что каждый кантон посылает в правительство страны двух представителей, которые избирают президента сроком на год без права переизбрания. Еще известно, что в Швейцарии изготовляют вкусный сыр и делают отличные часы… Уровень жизни здесь высок. Немало способствует этому огромный приток туристов из всех стран мира – до 2 и более миллионов человек в год.
Здесь проводился VI Международный конгресс внутренней медицины. Открытие – в конце августа, когда ярко светит солнце, небо голубеет над белыми, снежными вершинами, зелень горных склонов еще не померкла, а плоды наливаются зрелостью…
Двигатели красивого и быстрого «Ту-104» заработали, и машина оторвалась от земли.
За несколько минут толстый слой облаков, уныло нависших над Шереметьевским аэропортом, был пробит, и мы очутились не в дождливом, пасмурном, предосеннем дне, а в ярком голубом небе чудесного летнего утра – под нами осталась сплошная белая пелена облаков, которую в зависимости от игры воображения можно принять либо за застывшие пенные волны моря, либо за хлопья ваты. Рев двигателей при взлете, слишком громкий для наших непривычных ушей, стал почти незаметным.
Наша делегация представляла ведущих терапевтов Союза: И. Лукомский, М. Ясиновский, Л. ФогельСоН, В. Герсамия, К. Версаладзс, А. Кедров, Н. Кавецкий, Т. Истаманова, Л. Щерба, Л. Варшамов и И. Марков.
Через час мы были над Варшавой, видневшейся сквозь прорывы в облаках, а еще через час с небольшим прибыли в Прагу.
Пражский аэропорт, где мы делали пересадку, чист, прочен, легок, прост: изящные стальные конструкции, бетон, полированное дерево – воплощение элегантности; мебель удобная, малогабаритная.
Пробыв на чехословацкой земле два часа, мы вошли в швейцарский самолет и отправились в Цюрих – город, основанный более 2000 лет назад римлянами и называвшийся в те времена Турикум.
Через два часа – шумный международный аэропорт в стиле модерн в Цюрихе.
Прибыли в отель. Перед сном осмотрели в сопровождении гида ночной Цюрих: Цюрихское озеро (протяженностью 40 километров, шириной в самом центре до 4 километров) окружено горами, на которых расположились дома в два-четыре этажа под черепичной крышей; дома старые, многовековые, у многих есть имена, например дом святой Катарины.
Есть и многоэтажные постройки в кубистском или конструктивистском архитектурном стилях – наполовину застекленные железобетонные коробки. Здесь помещаются банки, конторы фирм: фармацевтической, химической промышленности, часовой, точной механики и электроприборов. Все эти и другие здания обильно оснащены светящимися рекламами. Красивая игра огней, разноцветных, переливающихся, отраженных в воде озера, создает феерическую картину. На улицах много автомашин, но большинство их стоит у обочин дорог.
Утром подали кофе с булочками, сыром, маслом и вареньем. (Это не завтрак, а безымянный первый прием пищи, есть еще ленч – в час-два дня – плотный завтрак из двух-трех блюд. В 7–8 часов вечера обед.) Погода стояла великолепная, температура доходила до 25°. Мы отправились осмотреть местный госпиталь, на базе которого размещена кафедра медфака университета, называемая кафедрой поликлинической терапии. Директор ее, профессор Р. Хеглин, максимально деловит, подтянут, вежлив и ироничен.
Госпиталь большой, есть стационар и поликлиника, где студенты проходят практику по специальному курсу между лекционными семестрами, работая помощниками врача. В Швейцарии, Франции, Западной Германии, Швеции постановка дела почти одинакова. Палаты такие же, как у нас в клиниках, в среднем коек на пять. Одна сестра обслуживает три-четыре палаты; истории болезни напечатаны на машинке (в распоряжении врача три-четыре часа в неделю находится машинистка, которая печатает ему эти истории), но обладают одним недостатком: при большом количестве инструментальных исследований, что само по себе неплохо, имеются пять-шесть строк истории заболевания, а этого явно недостаточно – врач не может использовать для диагностики этот важный раздел.
В Цюрихе мы осмотрели старую протестантскую церковь, основанную в 1100 году. В городе можно увидеть дома, построенные в XII веке, и будто сошедшие с картин художников средневековья старые улочки шириной 3–4 метра.
По словам гида, «криминальная молодежь» отсутствует, полисмены на улицах встречаются очень редко.
Из Цюриха выехали в Базель. Проезжали развалины старого римского города Виндонисса, кругом горы, леса, маленькие, уютные поселки городского типа. Вот и Рейн, ширина реки здесь метров двести пятьдесят, на той стороне – Западная Германия.
Базель – место стыка трех стран: Западной Германии, Франции и Швейцарии. Остановились в отеле «Альфа». Осмотрели город. В основном то же, что в Цюрихе, но вместо озера – Рейн. Те же банки, магазины. На афишах – полуобнаженные женщины, гангстеры, плакаты о выставке Гольбейна и о приезде американского миссионера Вилли Грехама.
23 августа 1960 года в Базеле открылся VI Международный конгресс внутренней медицины. На конгрессе было представлено 36 стран, причем по сравнению с предыдущим, проходившим в Филадельфии, количество участников возросло. Здесь собралось 1200 человек. Все мы в первый день зарегистрировались в организационном комитете, получили отпечатанные тезисы, карточки участников и вечером присутствовали на приеме, где устроители конгресса, председатель Международной ассоциации терапевтов Н. Расселбайен и профессор Л. Жиго, выступили с приветствием и с пожеланиями успешно провести это международное мероприятие. Как известно, Швейцария – страна, прилагающая немалые усилия к развитию здравоохранения. Именно по ее инициативе было организовано Общество Красного Креста. Характерно, что эмблемой этой организации стал государственный герб Швейцарии, – правда, при этом он переменил цвета. Швейцарский герб – белый крест на красном фоне, знак международного Красного Креста _ красный крест на белом фоне.
Швейцария располагает богатыми природными ресурсами: горами, лесами, озерами. Все это плюс сравнительно высокий уровень жизни делает ее поистине одним из мест, куда съезжаются со всего мира люди, жаждущие здоровья. Следует оговориться, что медицинская помощь в Швейцарии очень дорогая. Служба здоровья поставлена на коммерческую основу: многие богатые иностранцы приезжают в страну на лечение.
Многочисленные госпитали снабжаются крупнейшими в мире фармацевтическими фирмами Циба, Гайге и Сандос. Естественно, что местом проведения очередного конгресса внутренней медицины стала Швейцария.
С докладами на конгрессе выступили П. Е. Лукомский и Т. С. Истаманова. Их сообщения вызвали большой интерес, задавались многочисленные вопросы. Немало интересного услышали мы из сообщений докладчиков США, Англии, Франции, Швейцарии и других стран.
Встретились мы на этом конгрессе и с представителями социалистических стран: Болгарии, Румынии, Венгрии, Чехословакии. В конце работы съезда в число участников Международной ассоциации терапевтов была официально принята Народная Республика Болгария. В Международный комитет внутренней медицины (руководящий орган Ассоциации) от Советского Союза был избран профессор А. Л. Мясников.
Следует признать, что контакты между врачами социалистических, развивающихся и капиталистических стран – важная часть культурного сближения народов, они помогают достичь взаимопонимания…
Весьма полезным было знакомство с многочисленными лабораториями фирмы Циба. В них содержалось около 3 тысяч собак. Здесь для экспериментального изучения лекарств моделируют многие болезни.
Вспоминается прекрасный концерт камерного оркестра, исполнявшего Моцарта в древнеримском цирке… С лугов свежий предвечерний ветерок приносил аромат полевых цветов, брели стада, за горой садилось солнце…
Посетили Невшатель, Женеву, проезжали Веве (это уже французская Швейцария). Недалеко от Вере (здесь теперь похоронен Чарли Чаплин) расположен Шильонский замок, где находился в заточении узник, воспетый Байроном.
Лозанна, Берн, Интерлакен и, наконец, снова Цюрих. Почти все они расположены на берегах больших озер, окруженных горами. Во всех городах, сооруженных тысячелетия назад, сохранились так называемые старые города. В Женеве мы осмотрели здание Организации Объединенных Наций, в Берне – здание парламента. Совершили поездку по зубчатой дороге на одну из высочайших вершин Европы – Юнгфрау (4158 метров над уровнем моря). Из теплого летнего дня в течение полутора-двух часов мы перенеслись в снежную зиму. На вершине Юнгфрау после прогулки по снегу приятно было пообедать во французском ресторане, построенном на той же вершине.
По возвращении в Цюрих мы совершили прощальный тур по городу и 2 сентября на самолете бельгийской авиакомпании «Сабена» вылетели в Брюссель. Столица Бельгии встретила нас холодным ветром.
Вечером бродили по городу. Ночной Брюссель – это свистопляска рекламных огней, толпы народа на улицах, джазовая музыка, доносящаяся из открытых окон ресторанов: так же как в Швейцарии, масса уличных кафе, и все это освещается рекламными огнями.
Утром дома выглядят не так празднично, как ночью. Осмотрев город днем, посетив королевский дворец, могилу Неизвестного солдата и достопримечательность Брюсселя – площадь Гран Палас, поехали в аэропорт – очень современное здание, откуда самолет взял курс на Москву.
Через несколько дней я уже отбывал в Йемен.
В Йемене
Йемен – небольшая страна, расположенная в юго-западной части Аравийского полуострова, на побережье Красного моря. Население ее – арабы (более 7 миллионов).
Йемен – сельскохозяйственная страна. Главное занятие населения – земледелие и скотоводство. Здесь выращивается лучший в мире сорт кофе – мокко, а также хлопок и виноград. В недрах скрыты полезные ископаемые.
Однако в то время развитие Йемена сковывали теократическая монархия, средневековый уклад жизни. Низкий уровень хозяйства, нищета населения, массовая безграмотность, многочисленные болезни, большая детская смертность, отсутствие национальных медицинских кадров (в стране не было ни одного высшего учебного заведения) – вот картина жизни Йемена до революции, в период моего приезда туда в сентябре 1960 года.
После образования йеменской Арабской Республики правительство приняло ряд прогрессивных законов; в числе первых – закон об улучшении медицинской помощи.
Многие годы мужественный народ Йемена вел борьбу с врагами своей родины, но были у него и друзья. Советский Союз, верный своему долгу – оказывать помощь развивающимся странам, поддерживал народ Йемена.
Эпизодическая медицинская помощь оказывалась Йемену с 1928 года, а с 1956 года там постоянно работали врачи-специалисты из Советского Союза, которые не только проводили большую профилактическую и лечебную работу, но и обучали йеменцев на курсах среднего медицинского персонала. Вместе с ними работали врачи из других социалистических государств, а также из некоторых западных стран, йеменский народ высоко оценивает деятельность советских медицинских работников, относится к ним с глубоким уважением.
Даже при современных средствах передвижения путь из Советского Союза в Йемен долог и труден: надо было перелететь два моря – Средиземное и Красное, миновать Албанию, Египет, Судан, Эфиопию.
Первая пересадка по пути из СССР в Йемен – в Каире, где мы пробыли несколько дней и познакомились с древним городом на Ниле.
Несмотря на поздний час, улицы и площади Каира были заполнены гуляющей толпой: днем слишком душно и жарко. Город, в то время с трехмиллионным населением, поражал контрастами. Подмигивающие, пляшущие световые рекламы, звуки джаза из ночного клуба и призывающий на молитву крик муэдзина.
В центре – асфальт, стекло и бетон. Современнейшее здание Хилтон-отеля, другие многоэтажные дома новейшей архитектуры создают обстановку европейской столицы. Недаром Каир называли Парижем Востока. Здесь много богатых особняков, окруженных зеленью. Можно встретить смешение самых различных архитектурных стилей современности и древности. Красивейшие здания – мечеть Мухаммеда Али, Национальный музей. Однако в Каире немало узких, грязных улочек, низких, бедных домишек, так называемых старых кварталов, где нет даже канализации.
Во времена президента Насера правительство республики осуществляло большое жилищное строительство, но быстро решить проблемы, вставшие перед страной на этапе независимого развития, было непросто.
В центре города масса автомашин, публика элегантна, но в толпе нередко встречались нищие. Среди потока автомашин часто попадались ишаки, запряженные в тележку с кладью.
Прекрасен Нил. Он закован в гранит, набережную украшают роскошные пальмы. Здесь много ресторанов, кабаре, где египетские танцовщицы исполняют так называемый танец живота Нам довелось посмотреть это оригинальное зрелище. Однако такие развлечения не по карману жителю бедных кварталов: их веселит уличный певец с бубном. Неприхотливый ужин готовят на жаровнях, обычно под открытым небом.
В Каире в то время очень часты были инфекционные болезни. Воспетый поэтами Нил – символ жизни Египта – в глазах врачей несколько терял поэтичность. Нильская вода была источником шистосоматоза, и почти каждый искупавшийся в реке подвергался опасности тяжело заболеть. Феллахи, живущие в долине Нила и употребляющие его воду без очистки, очень страдают от различных глистных заболеваний.
Правительство АРЕ много делало и для улучшения здравоохранения в стране: расширялась сеть лечебных и профилактических учреждений, готовились врачебные кадры, однако этого было мало. Частная же медицинская помощь здесь стоила дорого и была малодоступна низкооплачиваемым слоям населения. Плата за операцию аппендицита, например, приблизительно равнялась месячной зарплате инженера.
Как известно. Советский Союз оказал АРЕ большую помощь. Достаточно вспомнить строительство Асуанской плотины, где наряду с техническими специалистами трудились и советские медики, помогавшие строителям в трудных условиях жаркого климата.
Коллектив врачей, заботившихся о здоровье советских специалистов, возглавлял опытный врач-хирург Б. И. Ефимов, ныне профессор.
Осматривая Каир, посещая музеи, парки, кинотеатры, мы встречались со многими жителями этого города и отмечали доброжелательное отношение каирцев к советским людям. В их памяти еще свежи были грозные дни 1956 года, когда предупреждение Советского правительства остановило агрессию империалистических держав против Египта.
Нельзя побывать в Египте и не осмотреть пирамиды. На второй день и мы совершили это обязательное «паломничество». Из Каира к пирамидам проложена дорога. Собственно, окраины в нашем понимании здесь нет: городской массив обрывается неожиданно. Нет ни воды, ни зелени, ни домов, ни людей. Сразу начинается пустыня. Внезапный переход города к безжизненным пескам – один из своеобразных контрастов Каира.
Мы обходим пирамиды со всех сторон, касаемся руками массивных каменных глыб, из которых сложены неповторимые памятники древней архитектуры.
Недалеко от пирамид – загадочный Сфинкс. На всю жизнь останется в нашей памяти этот символ Египта, символ древней культуры и титанического труда народа.
Из Каира самолет вылетел ночью. Короткая остановка в Порт-Судане, а затем посадка на аэродроме Асмары. Это уже Эфиопия.
Мы пробыли там недолго, но все же успели ощутить приветливость и дружелюбие местных жителей. Давняя и прочная дружба связывает советский и эфиопский народы. И здесь тоже не последнюю роль сыграли русские врачи. Заслуженным почетом пользуется советский госпиталь в Аддис-Абебе. Так, еще не успев добраться до места назначения, мы узнали о доброй славе советских медиков, работающих за пределами Родины.
Выйдя из самолета на аэродроме Ходейды, по-настоящему почувствовали, что такое аравийский зной. Эту жару можно сравнить разве что с горячим, влажным «микроклиматом» парилки русской бани.
Нас встречал ответственный сотрудник миссии СССР в Йемене П. И. Кашарин. Он сообщил, что по решению йеменских властей, согласованному с миссией СССР, я направляюсь на работу в королевский госпиталь города Саны на должность заведующего отделением (для больных, страдающих внутренними и инфекционными заболеваниями), среди которых было немало аскеров. Итак, мы наконец почти на месте, хотя от Ходейды до Саны путь не близкий.
В первые минуты йеменская земля показалась не слишком привлекательной: кругом выжженная солнцем песчаная равнина, вдалеке поблескивает мелководный лиман. На аэродроме несколько каменных домов с плоскими крышами. Узкие окна закрыты ставнями. Людей мало: кроме пассажиров и немногочисленных встречавших только чиновники и вооруженная охрана.
Чиновники таможни проверяют наши документы и багаж. Досмотр проводит старик йеменец в широких белых одеждах, перепоясанных золоченым поясом, за которым торчит большой обоюдоострый кривой кинжал (джамбия) – не только оружие, но и украшение.
На дне моего чемодана – пара гантелей. Старик долго, с недоумением и даже с некоторой опаской рассматривает незнакомые предметы. Зачем русскому доктору такие странные вещи? Переводчик объясняет, что это спортивные снаряды. Для большей наглядности я беру гантели и проделываю несколько упражнений.
– Прекрасно! Замечательные вещи! – Таможенник улыбается и долго жмет мне руку.
Свидетелями этой сцены были и аскеры [13]13
Аскер – солдат йеменской армии.
[Закрыть]. Они весело смеются. Пользуясь случаем, я внимательно их разглядываю. Стройные, худощавые, смуглые, с правильными тонкими чертами лица. Одни обриты наголо, у других, наоборот, волнистые волосы до плеч. Одеты они довольно живописно. Поверх широкой, ниспадающей складками яркой одежды (то ли длинной рубахи, то ли халата) – что-то вроде женской кофты с длинными рукавами. На груди – крест-накрест пестрые ленты патронташей. За поясом, на животе, в бархатных или кожаных ножнах – джамбия, в руках – винтовка. На голове пестрая чалма. Многие аскеры босы. Только у некоторых на ногах легкие сандалии.
Поначалу трудно было отделаться от мысли, что это артисты, ждущие выхода на сцену, где разыгрывается древняя пьеса. Впечатление театральности усиливали подведенные сурьмой глаза воинов.
Потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть к местной одежде и оценить ее преимущества. Чалма родилась на Востоке отнюдь не случайно. В пустыне она прекрасно защищает голову от беспощадных прямых лучей солнца. Синяя полоса сурьмы вокруг глаз – тоже не для красоты: она предохраняет от воспаления.
Никто из приезжающих в Йемен из Советского Союза не минует Ходейду – ворота Йемена, крупный (по местным масштабам) город с тридцатитысячным населением. Значение этого экономического центра резко возросло после того, как вместо старого причала, построенного сто лет назад, с помощью советских специалистов здесь был сооружен современный морской порт.
Йемен – преимущественно горная страна. Лишь вдоль берега Красного моря тянется выжженная солнцем пустыня Тихама. Ширина пустынной полосы от берега моря до предгорий в отдельных местах достигает 100 километров. Климат здесь очень жаркий: температура доходит даже в тени до +50°. На побережье душно: испарения моря создают повышенную влажность воздуха.
Растительность скудная – кактусы и редкие пальмы. Большие трудности с водоснабжением. В Тихаме, как и в других районах, вода добывается древним способом: верблюд или ослик вращает деревянное колесо колодца, на которое наматывается веревка с кожаным ведром на конце.
Население прибрежной полосы занимается преимущественно рыболовством. Красное море богато рыбой, в том числе и хищной (акулы здесь не редкость).
На побережье расположен и город Ходейда. Дома, сложенные из обломков кораллов и оштукатуренные, сверкают под солнцем. Плоские крыши домов, узкие окна, орнамент карнизов придают городу своеобразный колорит. В ярко-синее небо нацелены башни минаретов. Живописный базар, где груды ананасов, винограда, кокосовых орехов, апельсинов и плодов манго соседствуют с лавками купцов, продающих восточные ковры и оружие, – самое оживленное место города.
Город, красивый издали, сразу тускнеет, когда входишь в лабиринты узких, пыльных улочек. Канализации нет, нечистоты стекают по желобам, выведенным по наружной стене дома прямо на улицу. С непривычки мы буквально задыхались от зловония.
Берег Красного моря тоже красив только издали, вблизи же он оказывается местом свалки. Море здесь «работает» очистителем: нечистоты, сваленные на берег за день, ночью уносят волны.
Дома губернатора, крупных чиновников контрастируют с соломенными хижинами бедноты – рыбаков, грузчиков. Одежда тоже свидетельствует о степени благосостояния йеменца: по широким белым одеждам и белой чалме можно узнать купца или чиновника, рыбаки же обходятся одной набедренной повязкой.
Недалеко от города расположен аэродром, а дальше – пустынный и чистый берег.
Здесь на отмели нередко можно встретить изумительно стройную пальму, склонившую темно-зеленые лакированные листья к морю. Вода у берега едва доходит до пояса и почти горячая: среднегодовая температура моря + 27 °C. По всему берегу разбросаны кораллы и большие перламутровые раковины, по отмели разгуливают бледно-розовые фламинго.
Однако эта красивая местность – источник многих тяжелых болезней: очень распространены тропическая малярия, амебная дизентерия и другие заболевания. Поэтому трудно пришлось советским специалистам – строителям порта, особенно в первое время, тем более что работы велись в нескольких километрах от Ходейды, на совершенно открытом, выжженном солнцем, пустынном берегу. В таких условиях неоценимой была помощь советских врачей, работавших в медицинском пункте и госпитале, размещенном в городке строителей, неподалеку от порта. Они помогли организовать водоснабжение, следили за соблюдением гигиенических правил (питанием, размещением людей), проводили широкую профилактику инфекционных заболеваний, своевременное лечение. В случае травм хирург С. Н. Игнатенко становился к операционному столу и оказывал срочную помощь.
Тяжелое патологическое расстройство, характерное для приезжающих в Ходейду, – нарушение водного обмена, описанное в литературе под названием «питьевая болезнь». Попытки утолить сильную жажду ни к чему не приводят: человек пьет до 10–12 литров жидкости, которая тут же выходит с потом. Развивается сильная слабость, вялость, работоспособность понижается.
Борьба с этим состоянием несложна. Утром, после завтрака, рекомендуется выпить два стакана чаю и стакан подсоленного томатного сока (консервированный томатный сок продается в любой лавочке) или подсоленной воды. То же самое следует проделать в полдень, после обеда, и перед сном. Такое количество жидкости (около 2 литров за сутки) позволяет выдержать питьевой режим.
Разумеется, данный рецепт питьевого режима может быть несколько изменен; например, выпитые дополнительно один-два стакана содовой воды не повредят, но в целом нужно проявлять немалую выдержку и соблюдать «лимит». При этом нужно соблюдать два правила: основной прием пищи переносить на утренние и вечерние часы, обед должен быть менее обильным; ни в коем случае не ограничивать качественный состав рациона, ибо в условиях сильной жары повышается распад белков и витаминов.
Другое специфическое для Ходейды патологическое расстройство – так называемая харара. Это очень неприятное состояние: кожа покрывается красноватой, сильно зудящей сыпью.
Постоянное потоотделение сильно затрудняет борьбу с этим расстройством. Необходимо систематически обмывать пораженные участки кожи водой с мылом, а потом сушить их тампоном марли, смоченным слабым раствором денатурата или одеколона, полезно также присыпать их порошком стрептоцида.
Весьма распространена в Ходейде тропическая лихорадка паппатачи – вирусная болезнь, против которой, к сожалению, не существует профилактических прививок.
Заболевание напоминает грипп: сильные головные боли и боли в мышцах и костях, высокая температура, озноб. Кроме повышенной температуры и тахикардии (учащенного сердцебиения), явных патологических расстройств со стороны внутренних органов при этом заболевании не отмечается. Через семь-десять дней болезнь проходит, оставляя ощущение общей слабости. Эти явления исчезают через пять-семь дней.
В период болезни следует соблюдать постельный режим, а в первую неделю после нее воздерживаться от физических нагрузок. Лихорадка паппатачи протекает обычно без осложнений.
Серия профилактических прививок, проведенных всем едущим в Йемен, предохранила наших специалистов от желтой лихорадки, тифа, холеры и других распространенных здесь инфекций.
Огромную работу по лечению местного населения и строителей порта провели советские врачи разных специальностей, работавшие в йеменском госпитале Ходейды.
Он был оборудован примерно так же, как и другие йеменские госпитали, и, подобно им, возглавлялся мудиром – чиновником, подчинявшимся министру здравоохранения.