Текст книги "Омут. Книга вторая. Углы"

Автор книги: Владислава Черкашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Что-то случилось? – я наблюдала за ней со сведенным бровями, потому что Эмми прошлась до конца комнаты, заглядывая под дверцы кабинок.

Убедившись, что мы одни, и нас никто не слышит, Эмилия шепотом позвала следовать за ней. В конце пути она привела меня к своему уже спящему мини-кафетерию. Иллюминация и огни были отключены, и лишь жалкое количество настенных бра освещали нам дорогу.

– Зачем ты привела меня сюда? – тихо нудила я.

– Тс-с, – девушка приложила указательный палец к губам.

Эмми открыла одну из дверей – днем они были отворены обе – и мы вошли. Прошли к центру, где девушка включила торшер. Жестом пригласила сесть напротив, но я отказалась, скрестив руки на груди.

– Тебе не понятно, почему я привела тебя сюда, – начала она, я кивнула, – просто я знаю, что ты ничего не помнишь, и поэтому мне кажется, что мы отдалились, – о чем это она? – Наш секрет раньше…

– Секрет? – интересненько, брови по обыкновению сошлись.

– Ну, да, – она понимающее взглянула на меня.

Ее правая рука метнулась вверх к стене, потом сам корпус слегка повернулся, но глаза ее неотрывно смотрели на меня. Когда ее рука коснулась стены, обклеенной обоями с цветочным узором, все вдруг стало коричневым. Я непроизвольно подошла ближе. Будто из кончиков пальцев Эмилии шел некий импульс, который расходился дальше, превращая все на своем пути в… шоколад?

– Да, это шоколад, – заговорчески ответила на мой вопрос.

– Но как? – я не могла поверить своим глазам и вкусовым рецепторам.

– Это было со мной с детства, – расслаблено улыбнулась, теперь она видела, что я отреагировала спокойно.

– Ты такая здесь одна? – спросила я раньше, чем успела подумать.

– Конечно же, нет, – ее улыбка становилась все задорнее, – ты такая же.

Что?!

– Я тоже могу делать руками шоколад? – тупо предположила я.

– Разумеется, нет. У тебя своя способность.

Я медленно присела.

– Здесь все со способностью? – какой ужас, а на первый взгляд даже и не подумаешь.

– Нет, что ты? – закачала головой, – только совсем немногие. Остальные обычные люди, которым мы не должны открывать свои секреты. Такие, как мы, живут здесь с самого рождения – большинство из нас. И только единицы, как обычные люди, прибывают с разных концов Света.

Ну, теперь многое проясняется в моей голове. И все же, самый главный вопрос.

– А откуда я?

Улыбка Эмилии застыла. Немного погрустнев, она ответила:

– Мы никогда это не обсуждали. Я не знаю, – увидела мое поникшее лицо, – прости, – прошептала виновато.

– Все в порядке, – ободрила ее я, – извини, я, наверное, пойду, а то скоро свет отключат.

– Да, конечно. Увидимся завтра?

– Естественно, – промолвила я, стоя на пороге.

Вот так. Здесь определенно есть над чем подумать. Займусь этим ночью, все равно уснуть не смогу. Но стоп! Если Эмми здесь с детства и не имеет понятия, где мы, то, возможно, другие должны знать. Осталось познакомиться с этими другими.

4

После нашего разговора с Эмми прошло два или три дня. Я, как помешанная, всматривалась в людей, пытаясь понять, кто из них кто. Но, по всей видимости, я очень плохо разбираюсь в людях, потому что все студенты были для меня равны. Так однажды возвращаясь с лекции по истории декоративного искусства, будучи далеко и глубоко в своих думах, я забрела в сад. Вернее, ко входу в сад. Да, если честно, это не совсем и сад, а больше лабиринт, но о том, что это лабиринт, я узнала позже. А когда прошла несколько метров вглубь и свернула пару раз, мне просто показалось, это очередной сад, но без цветов, скольких здесь и так уйма. Вообще, замок был со всех сторон окружен живой изгородью – иногда даже в виде садов.

Согласитесь, забавно петлять по небольшим живым сочно-зеленым улочкам. По крайней мере, мне так думалось. И я шла, сжимая в руках пиджак, а через плечо была перекинута не в тон одежде нежно-бежевая холщовая сумка. В ней лежало два тощих учебника и апельсинового цвета папка, в которой в свою очередь таились наброски. В принципе, оранжевый с синим в моем понимании – дико. Но с другой стороны, цвет моей формы был сине-голубой в клеточку. Плюс два учебника с мрачно синими обложками. Потому мой внутренний цензор моды вытерпел это, даже если и ошибался. А главное то, что папка пряталась в сумке.

Я шла около получаса, пока с моим носом не задумали играть приятные цветочные ароматы. Поначалу показалось, что это просто ароматические галлюцинации, но новое тело плохо слушалось меня, либо лучше знало, что делать. Я остановилась, как пригвожденная, посреди улочки. По правую сторону от меня была брешь в стене, откуда нежный теплый ветерок принялся щекотаться и ухаживать за моими кудряшками, что висели по обе стороны лица.

Рукой осторожно попробовала раздвинуть ветки. Это оказалось не так-то просто. Но я уже увидела, что они скрывают. Помните сад, в который втекает мини-кафетерий Эмми? Так вот это место в тысячу и миллион раз замечательнее! Моему взору открылся небольшой холмик, на вершине которого в окружении множества цветастых кустиков добродушно восседало огромное дерево. Мне думается, и десяти человек не хватит, чтобы обхватить этот мощный ствол. Могущественное древо распростерло свои ветви-руки в разные стороны и будто бы с помощью ветра пыталось ущипнуть тот или иной кустик. Мол, не засыпай! Будь на чеку, я тут стою, а ты внизу.

Но больше всего меня какими-то силами тянули покачивающиеся качели. Сиденье было из какого-то твердого метала, может быть, железа? А два мощных каната (или это замаскированные цепи?) были привязаны к одной из толстых веток. Да так, что казалось, будто эта качелька тут вместе с деревом росла испокон веков.

Желание попасть внутрь охватило все мое сознание. Я чувствовала, что там что-то есть такое… этакое. Простите за тафталогию. В общем, чувства мои были смешанные. После непродолжительных усилий мне удалось расширить брешь настолько, чтобы я смогла пробраться внутрь. Но как только я это сделала, ветви за мной сомкнулись да так, будто ничего и не было. Сперва меня это насторожило, но потом мой взор и внимание вновь приковали качели.

Как я уже сказала, дерево окружали цветастые разноцветные кустики. И все же окрас цветов фактически у всех был пастельных оттенков розового, сиреневого, лимонного, салатового и персикового. Их аромат составлял неописуемую мелодию запаха и, думаю, вкуса. Особую прелесть саду Эмми придавали ароматы шоколада. Здесь же все было натуральное, исконно чистое, без примесей. Пожалуй, чтобы по достоинству описать весь этот букет ароматов бесчисленным множеством слов, надо быть создателем «Парфюмера» (вещь одновременно страшная и красивая, а главное – богатый и сочный язык написания). Но мне представляется, что будь вы рядом со мной, ощутили бы то же самое.

Я скинула сумку у корней древа, что слегка торчали из земли – кстати, удивительно, что не полностью или большинством. Нежно провела по сиденью, на руке следов не осталось, значит, можно садиться без опаски. Аккуратно, будто боясь обжечься или попросту упасть, опустила свою пятую точку на сиденье. Да, я ведь о сиденье не договорила. Вблизи, это и вправду кажется железо, правда, не заржавелое, как можно было предположить, но все же какое-то мутноватое – темно-серое с коричневыми отсветами. А самое интересное, что оно было не просто по типу доски, а узорчатое. Незамудренное переплетенье завитушек, сквозь которые можно увидеть травку под ним. Еще один факт: под качелью не было протоптано, как если бы здесь часто качались. Меня охватило чувство, что этой качелькой не пользовались несколько столетий. А может, это место заколдованное, и никто его не может найти? Ерунда! Знаете почему? Да потому, что кустики вокруг, как и живая изгородь более или менее ухожены. Следовательно, садовник здесь бывает хотя бы раз в месяц. Да нет, чаще.

Мерно раскачиваясь, я забросила голову вверх – не буквально, конечно же. Глаза мои тихонько прогуливались по каждой ветке, неожиданно нераспустившейся почке, крохотному цветочку. Ах, я не сказала самого главного! Как не уважительно и грубо с моей стороны. Главное – листья были нежно-пурпурные и перламутровые вместо обычного зеленого цвета. А когда ветер, видимо, наверху он был сильнее, прохаживался по ветвям, точно лесник или егерь, те едва слышно ворчали. От их возмущения, а может, и одобрения или, быть может, они вообще что-то «левое» обсуждали, так вот от действия ветра листва слетала вниз. Ощущение, будто я принцесса в сказке. Ну, или, по крайней мере, та девушка из рекламы шампуня, которую красивые лепестки цветов обвивали почти с головы до ног. Теперь я понимаю, как это круто.

Здесь я была абсолютно одна и за… как хотелось бы сказать «за несколько тысяч километров», но нет… за несколько метров вокруг были только истинные дети земли. Я просидела в этой сказке, позабыв совершенно обо всем, до самого заката. Лилово-мандариновое небо у горизонта, чем служила для меня ближайшая изгородь, известило о завершении дня. Любопытно, меня кто-нибудь потерял? С иной стороны, кому я тут нужна?

Мне бы так хотелось, чтобы в этом самом месте рядом со мной оказались мои самые любимые: бабуля, папа (только без своей жены), Мартик, Лео и Джонсоны вместе с Грейс и ее хаски. За последние месяцы они стали мне семьей. Семьей, которой мне сейчас не хватало до мучительной боли внутри – там, где сердце, где любовь и память. Мне так безумно плохо без них.

Отчаянные слезы хлынули из глаз без моего согласия. На самом деле, невидимые слезы уже давно текли по моему лицу (хотелось бы выделить именно по моему лицу, а не Дориному, как в сию минуту). Но этих слез никто, кроме меня, не видел и не ощущал.

То, что я сейчас была здесь, словно делало пустоту близ сердца все больше и больше до такой степени, что вот-вот и я сама стану пустотой. Когда-нибудь, когда все это закончится, я непременно вернусь в этот кусочек рая вместе с теми, по кому сейчас остервенело рыдает моя душа.

На небо высыпалось несколько пар звезд. Но не успела Луна последовать за ними, как все с того же горизонта на небосвод стремительно наползли черные грозные тучи. Да и ветерок вдруг прекратил заигрывать с листвой. В воздухе как-то отчетливо и ярко выраженно чувствовались нотки предстоящей бури. Вот черт! Ни пейзажем полюбоваться, ни пореветь вдоволь не дадут.

Быстро подхватила сумку и помчалась к бреши. Мне показалось, сейчас понадобилось немного больше времени. Живая изгородь будто не желала выпускать меня из сладкой ловушки. И все же я вырвалась, порвала немного рубашку, поцарапала ладони. Но что теперь? Куда бежать? Где спасительный каменный замок? Наобум я металась по бессчетным «улочкам». Но ни к Академии, ни даже обратно к той стене с брешью не попала, а только сильнее заблудилась. Паника, еще какая паника охватила все мое существо. Я ошалело замерла, поворачивая корпус тела то в одну, то в другую сторону. Где запад, где восток уже не разобрать. Все небо затянуто. Жестокий ветер поднимал с земли пыль и мелкие веточки, и прочие штучки и кружил их в безбашенном вальсе. Сколько я бегала и металась, пробегая улочки, запутываясь все сильнее – не знаю, кажется, что это была вечность.

Остановилась. Глубоко втянула воздух носом. Надо успокоиться. Без паники. Мне удастся выбраться отсюда… Удастся… Ага, как только небо с землей поменяются местами! Да я умру здесь. Как жаль мне теперь Минотавра, что наверняка был несчастен на Крите. Чтобы там не говорили мифы и легенды, а все же одиночество даже умного и здравого человека (или получеловека) превращает в безумца.

Но кто это там? Высокий, блондинистые волосы, знакомая зеленая не в клеточку форма… Не Тим ли это? Но с чего бы ему тут быть, а?

– Тим? – неуверенно позвала я.

Парень продолжал молча стоять ко мне спиной. Я решила подойти к нему, но когда мне оставалось пару метров, и было бы рукой подать, он исчез. Просто взял и исчез! Что за шутки? Или все это самый живодерский сон в моей жизни? Что за диво! Парень появился снова и опять на повороте поодаль от меня. Ну, на этот раз я тебя точно догоню!

– Тим! – уже требовательно воскликнула я.

Почему я так уверена, что это он? И все же я продолжала перебежками двигаться за ним. О, чудо! Одна из башен замка (какая именно, не рискну предположить), да к тому же дверь приоткрыта. Не теряя ни секунды, я юркнула в проем. Тут же какая-то женщина (может, преподавательница) плотно его закрыла.

– Неслыханный ураган движется на остров, – сообщила она, защелкивая дверь на всевозможные замки.

Надеюсь, мое исчезновение никто не заметил. И где Тим? Надо будет сказать ему спасибо – как-никак спас жизнь. Получается, теперь я обязана ему отплатить за добро добром. Ну, ничего, много добрых дел не бывает.

Наскоро сориентировавшись, без происшествий я добралась до своей комнаты. Линда сидела на своей кровати и, кусая ногти правой руки, смотрела что-то по КПК.

– Привет! Как день? – как ни в чем не бывало, приветствовала я.

Девушка, вероятно, не заметила, что в комнату вошли, и от звуков голоса подпрыгнула на месте. Нервозно посмотрела на меня невидящим взглядом. Который постепенно стал проясняться, и когда, наконец, до нее дошло, кто перед ней стоит, соседка со всей дури бросилась меня обнимать.

– Ты жива! – и чуть не задушила тут же.

– Да, – смеясь, ответила я, только смешок получился как у умалишенного, – мы это уже проходили еще несколько дней назад.

– Шутишь? Я про лабиринт.

– Откуда ты знаешь..? – начала я, но осеклась.

– Умник настроил один спутник так, чтобы просматривать, что творится на острове, – она резко замолкла, выглянула в коридор, но там никому не было дела до нашей комнаты. Тогда девушка продолжила, – вообще-то он это сделал для директрисы, – в России эту даму звали бы ректором, а здесь по какой-то неведомой мне традиции зовут «директором». Но сегодня, когда я заметила, что ты не вернулась с занятий, я попросила Умника…

– Кого? – невольно перебила я.

– А-а, – вяло промолвила она, – ты не помнишь.

– Факт, – подтвердила я.

– Умник – это Михаэль Вандерберг. Вообще-то он учится на генетика, но нереально умный во всем. К 13 годам он был одним из самых опасных хакеров мира. Тогда его вычислили и отправили сюда. Еще он гениальный изобретатель и еще… – все ясно, об этом парне Линда может говорить вечно. Слепым надо быть, чтобы не заметить, как горят ее глаза при разговоре о нем.

– Ой-ой, – я замахала руками, – прости, что перебиваю, но ты про лабиринт не дорассказала.

– Да, точно, – взгляд поутих, – я попросила его, чтобы он проверил, где ты.

– И он? – моя соседка была вся в своих мечтах, потому медлила, как баран в пустыне.

– Он проверил и нашел тебя бегущей на полпути к выходу из лабиринта. Он настроил мой КПК, – махнула рукой на аппарат, одиноко лежащий на ее кровати, – чтобы я следила за тобой. Мне так жаль, что я не могла тебе ничем помочь… Как ты выбралась?

Как? Выходит, Тима они не видели? Надо бы побеседовать с этим Умником…

– Я… – замялась, – не знаю, – потупила взор.

– Ой, да ладно, – Линда вновь меня обняла, – знаешь, бывает ведь, что люди в экстремальных ситуациях способны на сверхъестественные поступки… Главное, что буря тебя не задела, – она взяла меня за руки и молниеносно взглянула на них, – о, что это?

– Так, царапины, – отмахнулась я, убирая свои руки подальше от ее.

Мы вместе плотно закрывали окно в нашей спальне, когда из уст Линды вылетела интересная фраза.

– Знаешь, ты вторая, кому удалось выбраться из этого лабиринта. Он самый длинный и запутанный на всем острове и даже зовется Главным лабиринтов.

– А кто был первым? – на автомате спросила я.

– Тимати Криш, – был ответ.

– Кто? – еще один незнакомец.

– Ну, Тим. Такой симпатичный блондин. Ты его знаешь, я видела, как вы разговаривали.

– Когда разговаривали? – все тот же автопилот, а не я.

– В твой первый день после воскрешения.

Так все-таки это был он.

– Как это было?

– Как он выбрался? – уточнила Линда.

– Да.

– Прошлой весной он пропал на весь день. Они с Мередит тогда еще не встречались, но у нее всегда были на него виды, – судя по тону, эта Мередит ей явно не нравилась. – Она-то и подняла панику. Мол, видела, как он входил в лабиринт и не вернулся. Но не успели собрать отряд на поиски, как он появился. Сказал, что заблудился в лабиринте, но благополучно выбрался.

– Круто, – только и могла промямлить я.

Затем она пару минут обсуждала с Умником по мобильному телефону мое чудесное спасение. До утра нас не выпускали из здания. А потом выяснилось, что буря бушевала почти до ночи следующего дня. Тима я так и не увидела, что само по себе странно. К сожалению, я не знала, где его комната, а спросить было как-то неудобно. Но ничего, встречу – поблагодарю.

5

Я стояла в очереди у дамской уборной в душ. Было около пяти утра и большинство вокруг без перерыва зевали, прикрывая рты ладошкой, полотенцем, шампунем или вообще не прикрывали. Как заразительна зевота, просто жуть. Мне думается, что кто-то один где-то в начале вереницы зевал, другой видел и по цепной реакции зевота передавалась всем.

Я стояла в очереди уже минут двадцать. Откуда здесь вообще очереди? На каждом этаже по восемь уборных – по две в каждой общежитской башне. Все-таки замок этот удивительный – столько башен, каменных переходов с окнами без стекол, да и вообще атмосфера средневековья. Кстати, о средневековье. Я тут увидела на огромной доске объявлений, что идет набор новичков на стрельбу из лука. Как здорово, правда? Первое занятие уже скоро. Еще пока не решила идти или нет, но очень хочется. Прямо внутренняя потребность какая-та.

– Дора, привет! – воскликнул долговязый шатен и обнял меня.

Автоматически я резко отстранилась и встретилась с его полным непонимания взглядом. Всмотрелась в лицо, он симпатичный – лицо уже не мальчика, но еще не мужчины. Глаза карие, на идеально прямом носу прямоугольные модные очки. Пижама – она у нас всех такого же цвета, как и форма – бордово-красная в клеточку, в руках держал туалетные принадлежности. Я пока не все цвета факультетов выучила, из-за их огромного количества цветов с множеством оттенков. Например, у меня, как я уже упоминала ранее, сине-голубая в клеточку, а у юристов темно-синяя не в клеточку и так далее.

– Я – Михаэль, – подсказал он, искусным жестом поправил очки и разошелся в улыбке, – Умник.

– А-а-а, – с пониманием протянула я, – здорово, – протянула ему руку, – рада знакомству.

Он ухмыльнулся и пошел в свой туалет, буркнув через плечо:

– Еще увидимся.

Похоже, я его расстроила. Может, они с Дорой были закадычными друзьями. Но Линда бы мне сказала… наверное. И все же у меня были кое-какие вопросы к этому молодому человеку.

После душа, свеженькой и чистенькой, с обновленными по некоторым статьям мыслями, я обнаружила Линду в спальне. Она делала последние заметки перед докладом. Кстати, ее форма была темно-синяя.

– Доброе утро, – промолвила я.

– Утро, ага-ага, – пробормотала соседка.

Я решила не кружить вокруг да около и задала вопрос сразу:

– В какой комнате живет Михаэль – Умник?

– В 115М, – без каких-либо раздумий выпалила она.

– Спасибо, – я убрала вещи на их места.

– Ага-ага, – промычала девушка.

Я спокойно переоделась, скинула в сумку книги и тетради, что могли сегодня пригодиться. Пожелав отличного дня, отправилась напрямую к этому гению. Разумеется, с извинениями, что не признала. Хотя, он по идее должен знать об этом, неужели Линда ему не сказала? Немного помедлив, я вобрала побольше воздуха в легкие и постучала в дверь с номером 115М. Сначала ничего. Потом послышался шелест или шебуршанье – что-то в этом роде, а затем дверь отворил сам жилец.

– Доброе утро, – я приветливо улыбнулась.

По всей видимости, он переодевался. Так как рубашка была от пижамы, а брюки от формы.

– А, привет, – то ли разочаровано, то ли облегченно, – а я думал это наш староста, опять пришел нагоняй давать, – скрылся в комнату.

Я вошла без приглашения, закрыла за собой дверь и оглянулась по сторонам. В этой комнате определенно жили три парня: три кровати, три стола, три шкафа и все в таком духе. Но соседей Умника уже не было. Парень плюхнулся в свое кресло и снова что-то принялся строчить. Помещение пребывало в полумраке – оба окна (вот везунчики, а у нас одно) были плотно зашторены и единственным источником света был монитор. Но я не заметила системного блока и тут же спросила об этом. Он указал на небольшой в некотором роде тонкий предмет, стоящий чуть позади монитора.

– Это нанокомпьютер, – объяснил он мне – «чайнику».

Не зная куда присесть – тут был дикий кавардак – я оставалась стоять, что было неудобно. Так я чувствовала себя как вновь провинившийся шкодник перед директором или его спиной.

– Я хотела извиниться, – он не отреагировал, но уши явно навострились, – после воскрешения я вообще никого не помню, себя-то едва вспомнила. Поэтому все для меня кажется ново.

– Твоя генетическая память должна все помнить, – беспристрастно молвил он.

– Видимо, она спит пока, – отшутилась я.

Парень вздохнул и поднялся. Теперь он был выше меня на полторы головы. В полумраке его лицо выглядело устрашающе.

– Ну, ладно, – почти детским голосом протянул он, – просто я так скучал, – и тут же сжал меня в крепких тисках. Долговязый долговязым, а силенка-то вон какая, – я так надеялся, что ты вспомнишь меня. Прости, что ты почувствовала себя виноватой. Это все я – сам себя обманул, а разозлился на тебя.

– Хорошо-хорошо, – воздух в легких заканчивался, – я тебя прощаю, ты меня… Отпусти-и, – просипела я.

– О, прости, – тут же тиски разжались, – кажется, раньше ты была сильнее. Ты же пловчиха.

Вот черт! А ведь правда. Может, про легкие я себе нафантазировала? Да нет, все было реально.

– Просто давно не тренировалась, – задумчиво предположила я.

– Ну, ничего, скоро придешь в норму, – похлопал меня по плечу.

Тут уже он предложил мне присесть – взял стул соседа, скинув висевшие на спинке штаны и носки прямо на пол.

– У вас здесь… – не знала, что и сказать, столько слов сразу напрашивалось.

– Свинарник – знаю, – про это я тоже подумала.

– Да, нет, мило, этакий творческий хаос, – соврала я, а может, и вправду какая-та часть меня так думала.

– Да брось ты, – фыркнул он, пододвигая стул ближе к своему, – ну, рассказывай.

– Что рассказывать?

– Ну, ты же не просто так пришла, – многозначительно поднял брови.

– Да-а, – замялась я, но отступать поздно, да и знать мне просто необходимо, – как убраться с острова? – мой вопрос его ошарашил, да, я, кажется, грубовато его построила.

– Убраться? – ошеломленно, с сомнением переспросил он.

– Ну, да. Где этот остров находится и как с него можно убраться? – коли уж начала, так и не остановишь.

– Вообще-то я думал ты про другое заговоришь.

– Да? Про что? – изумилась я.

– Ну, расскажешь, как твои дела…

– Прекрасно, – быстро вставила.

– Спросишь, как у меня дела…

– И как?

– Нормально, – так же быстро ответил он, затем снова протянул, – спросишь, что я нового изобрел. А я бы спросил, какую пакость ты задумала.

– Пакость? – я что, типа плохая?

– Ну, да, для Мередит…

– Кого? – девушки Тима, что ли – сдалась она мне?

Пока он отвечал, кто такая Мередит, я бросила взгляд на часы и чуть ли не резко его перебила.

– Слушай, у меня мало времени. Может, об изобретениях и пакостях поговорим потом?

– Ладно, – согласился он, – так что тебя там интересует?

– Где остров?

– В океане.

– Это понятно. В каком?

– Прости, государственная тайна.

– Какого государства? – мой напор набирал обороты.

– Хах, – усмехнулся он, – я не могу тебе точно сказать, где остров сейчас. Мне закрыли доступ ко всем спутникам, кроме одного, с помощью которого следят за островом.

– Хорошо. Что есть на острове, кроме Академии?

– Ну, – его любимое слово, – как ты понимаешь, Академия занимает большую часть острова – его середину. Здесь так же есть кладбище, о котором тебе доподлинно известно, и взлетно-посадочная площадка.

– Самолеты? – уточнила я.

– Да, каждый год в июле-августе прилетают парочка вертолетов, иногда и самолет, и привозит новых школьников и студентов.

– Школьников? – удивилась я.

– Да, их здание находится по другую сторону лабиринта – ты в нем была недавно.

– И сколько же там школьников? – перебила я его.

– Немного, – на секунду затих и прислушался, что происходит за дверью, – понимаешь, там нет нормальных людей, – склонился ко мне и прошептал.

– А учителя?

– Они тоже, как мы.

– Как мы? – выходит, он тоже «ненормальный» – сколько же их здесь?

– Да, я же Умник, – он заговорчески подмигнул.

Я улыбнулась.

– Хорошо, идем дальше, – до школы мне нет никакого дела, – как можно убраться с острова?

– Обычные студенты заканчивают Академию, и вертолеты-самолеты увозят их обратно на большую землю.

– Но как? Об Академии известно всему миру?

– Нет. Заместитель декана твоего факультета промывает им мозги. Так что они думают, что учились где-то в другом месте. К тому же у них есть дипломы из тех самых вузов. Это сложно объяснить, – он понял по моей физиомордии, что я мало чего поняла, – но это работает уже не одно столетие.

– Погоди, получается, что такие, как мы, были всегда?

– Да, но немного. Ведь раньше они становились особенными по велению природы. А сейчас пруд пруди различных Профессоров, возомнивших себя Богами…

– А ты? Ты ведь учишься на генетика, – усмехнулась я его пылкости.

– Я другое дело, – важно молвил он.

– Интересно, – надо будет подумать об этом. Печально осознавать, что у меня дар был не врожденный, а от рук Профессора, – значит, улететь отсюда можно только будучи выпускником?

– Именно.

– А если по воде?

– Каким образом? Остров со всех сторон окружен высоченными скалами.

– Но ведь есть пляж, – неуверенно сказала я, не факт, что пляж из предпоследнего эпизода был здесь.

– Откуда ты знаешь про пляж? – не на шутку удивился он.

– Просто… Говорят.

– Никто не может говорить. Никто из студентов не знает.

– Значит, я просто вспомнила, – мне не нравилось его лицо и вселенское сомнение на нем.

– Что ж… странно, а меня не вспомнила…

– Ну, – я неопределенно пожала плечами.

– Ты права, пляж есть. Но чтобы до него добраться, нужно одолеть скалистый перевал, а это очень сложно. К тому же, где взять корабль или хотя бы лодку?

– Погоди, на остров случайно не забредают корабли?

– Нет. Это исключено. Остров окружает энергетическое поле, так что никто его не видит и даже случайно не может проплыть, потому что поле не пропускает посторонние тела, кроме разве что рыб там всяких. Я же сказал тебе про спутник.

– Вот засада, – вслух произнесла я.

– Да, точно, – подтвердил он и взглянул на монитор, – о-о, уже пары начались.

А я и не заметила, как быстро пролетело время. Михаэль молниеносно оделся, и мы вместе выскочили из комнаты, которую он закрыл на ключ. У лестницы парень побежал в одну сторону, а я в другую, пожелав друг другу хорошего дня.

История с островом меня очень расстроила. Выходит, придется здесь торчать не один год, прежде чем удастся вернуться в цивилизацию. А что если попробовать ближайшим летом пролезть на самолет или вертолет, в зависимости от того, что и кто там будет, и затаиться? Тогда я буду спасена. Но, черт побери, сейчас только середина зимы. Вот так, замок на ловушке намертво защелкнулся.

В столовой за обедом Линда приготовила мне сюрприз. Я заняла нам места, а она сама пошла за едой. Вскоре вернулась с забитым до отказа подносом.

– Мы ведь так и не отпраздновали твое возвращение, – со счастливой улыбкой известила она, – я взяла все твое самое любимое.

Какой кошмар! Преимущественно тут были всякие водоросли, морская капуста и прочая гадость. Понимаю, принеси она рыбку, зажаренную в панировке, или мидии, креветки – это бы я съела. Но сейчас… мой желудок рухнул камнем.

– Ты чего не ешь? – удивилась Линда.

– Я не люблю… все это, – с отвращением на лице вымолвила я.

– Но… – на ее глазах проступили слезы, – это ведь твое любимое.

– Возможно, раньше я это и любила. Но знаешь, вкусы меняются, – попыталась успокоить ее.

– Знаешь, Дора, после того как ты вернулась… Ты какая-та странная стала, – больше она ничего не сказала.

– Ну, прости, – тихо произнесла я.

Ближе к вечеру я увидела Тима – он стоял у доски с объявлениями.

– Привет, что читаешь? – поинтересовалась я.

– Привет, – он даже не посмотрел на меня, – да тут объявление о наборе в секцию по стрельбе из лука.

– Хочешь пойти?

– Не знаю… – он медленно повернулся и изумился, увидев меня, будто по голосу не узнал.

– А я думаю сходить туда. Все-таки интересно и полезно.

– Да-а… – протянул он, настороженно взирая на меня.

– Знаешь, я хотела сказать тебе… – я не успела договорить, рядом с ним появилась девушка со свитой.

– О, кого я вижу, – ее взгляд был полон презрения, – Дора Рэй – живая.

– Мередит… – Тим попытался высвободить свою руку из ее тисков.

Так вот она какая значит. Хм. Блондинка до мозга костей, хоть и волосы каштановые. В ее свите было три или четыре девчонки, стоявшие поодаль.

– А мне всегда было интересно, – она будто и не слышала его, но руки сжала крепче, – какого это лежать в гробу и не сдохнуть.

Казалось бы, обычная фраза, но произнесенная таким тоном, что меня тут же от нее затошнило.

– А ты попробуй и узнаешь, – холодно молвила я.

С чего-то вдруг девушка разразилась истерическим хохотом, ее примеру последовали подпевалы. Я кивнула Тиму и быстро пошла прочь. Спасибо я ему не сказала, но если он придет завтра на занятия по стрельбе из лука, то непременно скажу. А нет, то ничего, время до июля-августа еще есть.

6

Лекция по истории Мира читается всем факультетам, но кто-то потом изучает глубже, а для кого-то и обычных лекций хватает. В связи с этим фактически весь второй курс, на котором, собственно, я (Дора) и училась, сидел вместе в одном из самых больших залов. Это было огромное-преогромное помещение с очень высокими потолками. Думаю, на его освещение потреблялось больше всего энергии. Кстати, об электричестве. С этим тут, как в Японии – все перерабатывается. И, знаете, это здорово. Все экологически чистое, даже некую гордость испытываешь за то, что пытаешься не сильно навредить матушке Земле.

Линда предусмотрительно заняла для меня место близ окна. Причем рядом (слева) было свободно еще два кресла. На ближайшее мы скинули сумки. Моя соседка о чем-то оживленно щебетала, пока я, задумавшись, смотрела в окно. На свободное, через одно с нашими сумками, место кто-то сел. Я не обратила внимания, за спиной рухнула веселая компания. Вот блин, Линда места заняла почти в конце аудитории, которая уже сейчас походила на взбесившийся улей. Что же будет в ближайшие полтора часа? Страшно подумать.

– Извини, здесь доска не работает, – обратился ко мне парень слева.