Текст книги "Омут. Книга вторая. Углы"

Автор книги: Владислава Черкашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Владислава Черкашина

Омут

Книга Вторая

Углы

Посвящается моим друзьям. Вас немного, но вы всегда на месте, когда нужны… И девушке, чья жизнь взята за основу всего романа.

Аннотация

Продолжение истории. Новые друзья, новые враги.

Джордан Лир

Омут

Книга Вторая

Углы

Часть Первая

1

Солнечные блики игриво плясали в моих волосах. Кожа впитывала последнее тепло уходящего лета. Я помню как волновалась перед первым днем занятий. Казалось бы, всего лишь курсы, но мне представлялось все намного важнее и сложнее. Отчасти потому, что Филипп был в списке преподавателей, не факт, что я могла попасть к нему в группу и все же… Знаю-знаю, я перескочила. Что ж, вспомню прошлое и расскажу поподробнее.

После моего приезда в Лондон какое-то время я и вправду жила в гостинице, около недели. Но потом мне неожиданно пришло письмо от Элинор на электронную почту. Забавно, но в письме она приглашала меня в гости. Я ответила, что сейчас как раз живу в Англии. Уже на следующее утро Филипп и Элинор стояли на пороге моего жилища. Девушка так настаивала, чтобы я погостила у них, что в итоге мне пришлось сдаться. И стоит заметить, я правильно сделала.

Их дом, скорее, особняк или небольшой дворец – в общем, замок, находился в пригороде и имел свой участок земли. Красивые яблони цвели вдоль ограды. Всегда балдела от запаха этих чудных бело-розовых цветочков. Меня познакомили с Джейсоном – средним ребенком английского Профессора. Ах, да, Элинор и Филипп – младшая и старший соответственно. Как так случилось, что я познакомилась с детьми Профессора Джонсона еще до того, как узнала о его существовании или во время этого? Не знаю. Но я искренне рада такому факту. А вот известие о том, что мистер Джонсон умер шесть лет назад, меня не на шутку разволновало.

– Но кто в таком случае присылал «притупляющий эликсир»? – я недоуменно воззрилась на ребят.

– Я, – просто ответил молодой человек лет двадцати.

Собственно, так мы и познакомились с Джейсоном. И так началась история невероятной любви… Шутка! Ничего подобного не было. Просто я в очередной раз влюбилась в парня, дико похожего на актера – с ума сойти!

И, да, на счет дома. Помните мое видение со слепой девочкой, двумя хаски и Элинор в шикарной гостиной? Так вот, это было здесь. Интерьер тот же, даже цветы в вазе, я бы сказала, те же самые, но само видение было давно. Дороговизна и жизнь «на широкую ногу» чувствовались в каждой мелочи строения. Удивительное сочетание современных дизайнерских находок и старины – все просто поражало воображение. Не могу сказать точно, что было мне ближе: этот дом или его постояльцы.

Но кое о ком я таки забыла упомянуть. Маделин Розенберг – взрослая женщина, на вид лет сорока, с допотопных времен влюбленная в Профессора Джонсона. Но… как и для многих других ученых-открывателей, семья для него стояла в нескольких милях дальше от работы. Маделин была его ассистенткой много лет. Теперь же она по инерции продолжала заботиться о его детях. Кстати, гримером-визажистом на фотосессии – Боги, кажется, так давно это было – являлась именно она. А хмурилась тогда мадам из-за того, что не получалось у нее мне в голову «попасть». Потому что я, как и остальные психо-эмоционалы, живу на другой волне или частоте, называйте как хотите.

Ну, и наконец персонажи, о которых я упоминала ранее, но без пристального внимания. Грейс Конован и ее два хаски: Миллс – названа в честь младшей сестры девушки (Милдред скончалась на первом этапе «резкого прогресса», говорят, девочка могла превращаться в хаски), и Гровер – назван в память о парне Грейс (Гровер Билдс мог подражать поведению животных, ушел из жизни в возрасте восемнадцати лет). Сама Грейс обладала сверх-слухом – напоминает что-то, правда? Ей двадцать один год, она ослепла после второго этапа «резкого прогресса» в шестнадцать лет. Жутко представить, что бы с ней было, если бы не «притупляющий эликсир».

Ко всеобщему удивлению, мой Мартик и хаски Грейс подружились с первой минуты общения.

Собственно, так ненавязчиво промчались пять месяцев, из них четыре – мои курсы. Я получила сертификат об успешном окончании. Филипп, хвала небесам, ни разу не преподавал у меня. Я рада этому факту, потому что могу себе представить, как «объективно» оценивал бы он мои работы. А так все по-честному. Серьезно.

Осталась проблема – я так и не решила, «на кого» поступать. Слишком многим хотелось бы заняться: от хирурга до журналиста, от фотографа какого-нибудь пафосного издания до учительницы в школе. В общем, с выбором тяжко. Было решила снова пойти на какие-нибудь курсы, но потом вдруг из ниоткуда пришла шальная мысль навестить моих бывших западно-сибирских одноклассников. Сообщила о такой идее Лизхен и получила ответ, полный радости и щенячьего восторга. Она бы, возможно, так себя не вела, если бы я жила, допустим, в какой-нибудь соседней деревушке. Хотя… уже не раз убеждалась: возможно все.

За праздничным ужином, что был устроен в честь моего успешного завершения краткого обучения, в тесном домашнем кругу, я решила поведать всем о своем решении навестить товарищей.

– Зачем? – удивился Фил, отправляя в рот очередной кусочек куриного стейка.

– Я просто хочу их увидеть, – я обвела сидящих за столом пристальным взглядом, – соскучилась, понимаете?

На самом деле, я сама не понимала, зачем мне это надо, но что-то буквально тянуло меня назад. Что-то, из-за чего я по ночам просыпалась вся в поту, бессильно пытаясь вспомнить приснившееся. Даже вызвать видение не могла. Не то чтобы меня охватила паника, просто какая-та часть меня взывала вернуться в Россию.

– Понимаю, – подал голос Джей, – если ты не против, я поеду с тобой.

– Конечно, не против, – улыбнулась я в ответ.

– О, как здорово, – оживилась Элинор, – а мы с Филиппом как раз через пару недель будем принимать участие в Московской неделе моды, – и она продемонстрировала идеальные белоснежные зубы в лукавой улыбке.

– Как жаль, что мы не можем путешествовать с вами, – вставила Грейс, взгляд как обычно перед собой, левой рукой она гладила Гровера, Миллс лежала справа от девушки и настороженно спала.

– Абсолютно согласна, – безразличным тоном солгала Маделин.

– Кстати, Мэд, почему ты не можешь поехать с нами? – удивился Фил.

– Я же говорила, Филипп, у меня важные дела, – она повернулась ко мне и Джею, который уже шептал мне на ухо свои планы, – я буду отсутствовать около месяца, – она вперила в нас жесткий взгляд, – Джейсон, – он обратился весь во внимание, – надеюсь вы справитесь без меня, – она всегда казалась мне странной.

– Разумеется, – пожал плечами парень.

Ну, как-то так все и было. В конце вечера я случайно обронила нож, который Джейсон поймал на ходу. Несколько багровых капель впечаталось в бежевый ковралин. Ранка на руке парня моментально затянулась. Профессор Джонсон всю жизнь мечтал создать идеальную на его взгляд способность. Таковою оказалась регенерация, что досталась второму ребенку. Но мне полюбилась способность Филиппа – у мистера фотографа необычайно поднималось настроение, когда он встречал «ненормального». Еще Элинор – удивила так удивила. Так же, как и моя бабуля, девочка-модель проводила электроток. Более того, она могла спокойно его создавать.

В тот вечер, когда мы обсуждали способности и дошли до этого места, мне вдруг вспомнился взрыв клиники Профессора. Когда Екатерина, в чьих руках были Андрей и Марк, летела в нашу сторону, в нее будто из-под земли ударила молния, и женщина резко развернулась в обратную сторону. А если прибавить ко всему выше сказанному то, что Элинор в тот момент находилась где-то поблизости, вполне можно предположить, что молния была делом ее рук. Вот только незадача: для чего? На мой вопрос о том, что фотограф и модель делали в злополучный день близ клиники Профессора, парочка ответила уклончиво и неразборчиво.

Благо, мы резко сменили тему и не задели вопроса о моих способностях. Им, конечно, было и так понятно, что я психо-эмоционал, но все же временами можно было заметить любопытный огонек в глазах. Грандиозными усилиями мы так ни разу и не коснулись моей «ненормальности» и спасибо им за это большое. Одно дело думать о такого рода вещах и совсем другое обсуждать их вслух с остальными, пытаясь при этом выглядеть абсолютно нормальным человеком.

Я собрала вещи быстро. Брала только самое необходимое, остальное можно купить при надобности. Для того, чтобы Мартик полетел вместе с нами, снова пришлось обходить ветеринаров. Грейс было жаль, что я не оставлю его, но даже если бы и хотела, я бы все равно не смогла. Кот – часть меня, мы фактически не расставались за все последние месяцы ни разу. И вдруг, так его бросить? Нет, это было не в моих силах.

Ноябрь всегда казался мне мерзким временем года. Но моя внутренняя потребность возвращения в Россию настолько сильна, что я была готова заставить себя терпеть все неудобства. Повезло, что уже почти декабрь.

Ощущение де-жавю накрыло меня с головой. Несколько месяцев назад я примерно так же сидела в аэропорту Москвы и читала Шекспира. Только сейчас нас было не двое, а трое, да и книжка в руках была другая. Филипп и Элинор вылетали на следующий день.

2

Я часто и долго рисовала в своем воображении первую встречу со старыми друзьями. Но даже и представить себе не могла, что будет все выглядеть так:

– Привет, – улыбнулась я, парень меня обнял, девушка позади него фальшиво дружелюбно наблюдала за нами.

– Привет, рад тебя видеть, – Аня за его спиной кашлянула, – то есть мы рады, – обернулся и приобнял ее за плечи, – конечно же, мы рады видеть тебя и твоего… – он замялся подбирая термин, – друга? – почему прозвучало как вопрос?

– Я тоже безумно рада, что с вами все в порядке, ну, живы – здоровы, – Джей дернул меня за висюльку на куртке, – о, чуть не забыла, – я приняла торжественный вид, – это мой друг Джейсон Джонсон, – надеюсь, им эта фамилия ничего не даст, – а это мои друзья Аня и Артем, – представила я на английском.

– Очень приятно, – произнесла выдра-Аня и кинулась обнимать моего парня.

– Ей очень приятно, – перевела я Джею, дабы недоумение от действий девочки-выдры с его лица сошло.

– О, мне тоже приятно, – он ответно погладил ее по спине, ошеломленно стреляя в меня взглядом.

Интересно, как долго она может обнимать не своего парня? Совместно с Артемом я наблюдала за дешевой комедией.

– Ну, а как у тебя учеба? – полюбопытствовал тот, в кого еще год назад я, кажется, была влюблена.

После всяких обниманий и дежурных фраз мы вчетвером засели в, не представляю, как лучше назвать, пусть будет – кафетерий – универсальное слово. Так вот, мы сидели с Артемом, пока Джей и выдра-Аня покупали нам что-нибудь съедобное. Странно, что она вызвалась с ним идти, потому что… потому что это просто странно. Раньше она меня и на шаг к своему суженному не подпускала, а тут, когда я приехала со своим молодым человеком, девушка и думать забыла об Артеме. Ему должно быть обидно по идее, но лев-недоросток (кстати, сейчас он почти «доросток») не проявлял и намека на ревность. Словно парню было плевать, вокруг кого вьется его девушка-выдра.

– Эмм, ну я… – мда, тяжело признать, что все они поступили куда-нибудь, а я лишь жалкие курсы окончила… погодите, курсы мои совсем не жалкие, так что есть чем гордиться, – закончила курсы профессиональных фотографов в Лондоне.

– Ух ты, круто, – оживился бывший одноклассник, – а как долго шло обучение?

– Четыре месяца, – все еще смущаясь, мямлила я.

– Здорово, – энтузиазм был не наигранный, – молодец… – он задумался над чем-то.

– А ты? – я приметила приближающихся Аню и Джея.

– Что я? – ох, он и вправду о чем-то задумался.

– Где ты учишься? – я уже пожалела, что спросила, судя по лицам приближавшихся, они о чем-то смешном беседовали, с чего бы это?

– Мы с Анькой в СМИчаге, – бесцветно ответил Артем и помог своей подруге поставить поднос на стол.

Чисто для справки – СМИчагой местная молодежь кличет вуз, где готовят будущих металлургов.

Джей приземлился рядом со мной.

– Русские кафетерии такие забавные, – улыбался парень двадцати лет отроду.

– Да, – ответила я вялой улыбкой.

У Артема зазвонил телефон. Он извинился и отошел в сторону. К моему вселенскому удивлению, выдра-Аня продолжила бодрую беседу с юным мистером Джонсоном. Она же раньше плохо говорила по-английски… Мда, впрочем, и сейчас не лучше. Но за старание плюсик ей. Вернулся лев-недоросток и известил нас, что репетиция его группы начнется на полтора часа раньше, и если мы хотим, то можем пойти вместе с ними. Лично я не особо горела желанием, но девушка-выдра так уговаривала Джея…

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – быстро-быстро моргая глазами, как тупая блондинка из кино.

– Почему бы нам не сходить? – обратился ко мне англичанин.

Вместо ответа я неопределенно пожала плечами. После чего мы быстренько проглотили все, что было перед нами съестного, и отправились на репетицию группы, в которой со времен Малюты Скуратова играл Артем.

Среди участников панк-рок банды было приятно узнать суслика-Егора, который заменил выбывшего бас-гитариста. Глядя на них, даже мысль в голову не приходила, что еще год назад они были «ненормальными», потому что, простите за тафталогию, выглядели они более чем нормальными и что ни на есть самыми обычными, типичными и в чем-то даже скучными молодыми людьми – в общем, первокурсниками.

Из вечера я вынесла знания о том, что: первое – выдра-Аня кое-что знает об английском языке, второе – Егор и Регина собираются пожениться, третье – подобное желают совершить еще несколько моих бывших одноклассников (Денис и Лизхен – она сама потом подтвердила, какаду-Ванька и хорек-Оксана – мир и любовь им, Деметрий и Моська – а я думала, он умнее). Впрочем, последние два факта можно объяснить тем, что ребята были созданы друг для друга во всех смыслах этого выражения. Ведь если вспомнить историю, они были задуманы по парам – одиннадцать пар. По мере эволюции Природа отобрала наиболее устойчивые способности, оставив полных шесть пар (хотя, нет, пять, Женька скончался на втором этапе). Пять пар и семь человек, которых потом Профессор, что биологически являлся моим дедом, с помощью вакцины превратил в абсолютных людей. Ну, и четвертое – Артем невзлюбил Джея, правда, пока не ясно за что. Почему я в этом уверена? Отвечаю:

– Ну, пока, – я обняла сначала Егора, потом Артема, затем выдру-Аню, все мы стояли у входа в гостиницу.

– Пока, – девушка-выдра торопилась избавиться от меня и кинулась в объятия англичанина, будто им предстояла долгая и мучительная разлука.

– Пока, – бодро промолвил мальчик-суслик, – завтра, надеюсь увидимся. Кстати, помни, у нас в следующую пятницу фест. Чтобы была там, ясно? – многое могло измениться, только не рвение Егора приглашать всех своих друзей и знакомых на выступления группы.

– Конечно, мы постараемся, – ухмыльнулась я своей мысли.

– Не постараемся, а будем непременно, – поправил Егор с напыщенным видом.

Я не удержалась и захихикала – все же некоторые никогда не меняются.

– Увидимся, – сквозь зубы промолвил Артем, протягивая руку Джею, я сразу же перевела фразу.

Все вдруг погрузилось в тишину. Почему все замолкли? Лев-недоросток убрал свою руку, и я поняла, что упустила. От мощного рукопожатия у Джея хрустнули кости. Англичанин выглядел немного растерянным.

– Нам пора, – выдохнула я и буквально втолкнула друга в двери.

– До завтра, – раздался потерянный голос девочки-выдры.

Вот черт! Мы быстро заскочили в лифт. Я нажала на кнопку. Джей внимательно за сим наблюдал и даже не пытался высвободить руку, в рукав которой я вцепилась.

– Что за паника? – непонимающе улыбался парень.

– Твоя рука, – истерично ответила я.

– Фигня, – ответил он, выдернул ее из тисков.

Двери лифта отворились вместе с хрустом косточек. Мы вошли в номер. Джей скинул с себя зимнее полупальто.

– Смотри, все в порядке, – он сжимал в кулак и разжимал перед моим лицом еще минуту назад сломанную руку.

Правда, я не берусь утверждать, что она была сломана и тем более в каком месте. Но факт остается фактом, если я как-то привыкла к способности своего друга, то привыкнуть к мерзкому хрусту так и не смогла. И вот перед нами встала задачка – мои бывшие одноклассники видели происходящее, и уже я представляла их удивление, когда завтра они не увидят гипса на руке Джея.

– Зачем он это сделал? – недоуменно прошептала я, бессильно присаживаясь на диван.

Напротив меня рухнул неунывающий товарищ, вернее, не понимающий моего шока. Возможно, это из-за того, что последние годы Джей держался подальше от обычных людей. Элинор безумно радовалась тому, что он поехал со мною в Россию, потому что за двадцать лет своей жизни он ни разу не выезжал за пределы Англии. Даже в Шотландии не был, а она-то чуть ли не в двух шагах от него. Электра – прозвище Элинор в узком кругу – считала, что я появилась в их жизни, дабы сделать ее еще разноцветнее. По крайней мере, в жизни Джея красок явно добавилось.

– Артем? – спросил парень.

Я молча кивнула, глядя на столик, где были хаотично разбросаны газеты и журнальчики прямо передо мною. Тяжело найти в Западной Сибири прессу на английском, поэтому часть мы привезли с собой, а другую часть купили с утра на русском языке.

– Не знаю, – промолвил друг, – может, приревновал…

– К кому? – Джей ведь не знал, что между нами вроде бы что-то намечалось год назад, но потухло, не успев разгореться.

– К Ане, – брезгливо передернул плечами он, а я ухмыльнулась.

– А она тебе разве не понравилась? – я продолжала улыбаться, боги, не представляете, что я пережила за этот день на почве ревности, даже с Артемом пыталась флиртовать.

– Шутишь? – абсолютно серьезно удивился Джей.

Облегчено засмеявшись, я встала и рухнула рядом с ним. Парень положил руку мне на плечи, прижимая крепче к себе, но так, чтобы у меня ничего не хрустнуло.

– Неужели ты подумала, что мне могла понравиться какая-та тупая блондинка с полным отсутствием знания моего родного языка? – он потерся носом о мой, прям, как здоровающийся эскимос.

– Ну, не правда, кое-какие знания она все-таки имеет, – сама видела.

– Да брось, ты слышала ее говор? Даже в Средневековье и то лучше крестьяне изъяснялись, – в итоге он чмокнул кончик моего носа.

– Значит, весь день ты играл на моих нервах просто так? – я слегка отстранилась.

– А мисс ревновала? – парень резко притянул назад.

– Ну… – Джей не дал мне договорить, заткнув рот привычным способом.

Вроде бы официально мы вместе уже четыре месяца и неделю. Но до сих пор внутри меня взрывались фейерверки восторга и нежности, когда наши губы встречались в поцелуе. У меня наконец-то появился парень. И пусть он чуточку старше меня… В августе мне исполнилось семнадцать, а ему двадцать. Сами видите, три года не пропасть. Мне даже думается, что это и есть моя настоящая любовь. За время наших отношений я, пожалуй, влюблялась-то всего пару раз. А поверьте мне, такая цифра говорит о многом. Но самое главное, что чувства мои взаимны. Иногда мне кажется, что мы даже мыслим одинаково. Хотя по части телепатии в нашей «семье» Маделин.

Забавно, но до этого случая мне как-то не приходилось его ревновать. Возможно потому, что мы гуляли повсюду своей малой компанией. Пару раз у Элинор появлялись ухажеры, которым позволялось ходить вместе с нами в кино, но в дом она их не приглашала. Вообще, с выбором парня Электра весьма придирчива. У нее даже есть список требований, по которым она отбирает себе кавалера. Что касается личной жизни Филиппа, недавно в ней появилась молодая начинающая актриса. Но Маделин считает, что жена Фила должна быть немного иного типажа. По такому случаю Джей и Элинор даже пари заключили, пусть на пару фунтов, но все же… Мне жаль фотографа. Ему уже двадцать пять, а он все еще возится с младшим братом и сестрой. Плюс Грейс и ее хаски, и я, свалившаяся в их жизнь, как снежный вал в Альпах.

– Ты подстриглась! – завопила Лизхен, кинувшись меня обнимать.

С утречка пораньше, потому что у Лизхен и Дениса не было двух первых пар, мы договорились встретиться в торгово-развлекательном центре. Народу, кроме продавцов, кассиров да охранников, фактически не было. Мы с Джеем прибыли немного раньше и уселись за столик у окна с шикарным видом, открывающим обзор на здание Администрации города и соседний торгово-развлекательный комплекс. Позвонила моя бывшая одноклассница, я встала и отправилась встречать их у эскалаторов.

Ах, да, совсем забыла упомянуть, что со своими длинными шоколадными волнами я распрощалась. Но у меня осталась куча фотографий, где мои волосы в прежнем состоянии. Как я решилась их подстричь? Все просто. Элинор собралась подкоротить волосы до ровного каре и за компанию прихватила с собой в парикмахерскую меня. И вот ждала я ее ждала, листала журнальчик с картинками и причудливыми прическами и взбрело мне в голову подстричь волосы вихрастым длинным ежиком, мастер добавила немного геля и лака, и волосы, словно перья, заторчали во все стороны. Челку я, как обычно, подстригла наискосок. В общем, очень органично получилось. Что вполне послужило своеобразным подтверждением фразы: новая жизнь – новая прическа. Думаю, волосы это только начало. Я тут недавно на одежду в стиле эпохи Возрождения стала западать. Вполне возможно, что скоро начну одеваться в лирическо-романтическом готическом образе. Почему бы и нет?

– Тебе идет, – девушка все еще гладила мои волосы, мы подошли к столику.

– Спасибо, – мой друг слегка заскучал, – а это Джейсон, – услышав свое имя, он повернулся к нам и встал.

– Рад знакомству, – я перевела его приветствие.

– Лиза, – по ее лицу я поняла, что он и ей напоминает одного британского актера.

– Денис, – представился и спокойно обменялся рукопожатием.

– Милый, хочу пить, – произнесла Лизхен.

– Да, конечно, – он даже не присел, – что вы будете? – обратился к нам.

– Спасибо, у нас уже есть, – я показала на два стакана с соком.

– Ясно, я сейчас, – и скрылся.

Как кукла Барби, Лизхен продолжала улыбаться и таращиться во все глаза на смущенного Джея.

– Лиз, он не Гарри Поттер, палочка и мантия-невидимка не появятся, даже если ты так будешь всю жизнь на него пялиться, – задорно пропела я.

– Да-да, я понимаю, – как под гипнозом пролепетала Лизхен, смущенно и безуспешно пытаясь отвести глаза в сторону.

– Впервые ее такой вижу, она будто суперзвезду повстречала, – промолвила я Джею, он понимающе кивнул.

– Лиззи, я не тот, за кого ты меня принимаешь, – взглянул на меня, я очнулась и перевела, – я обычный Джейсон Джонсон и ничего большего, – он, безусловно, преуменьшал свои качества, но лучше ей о них не знать.

– Да, я понимаю, – грустно промолвила она, пристыжено опустив глаза, как пришел Денис.

– Чего скучаем? – поинтересовался он и тут же завел беседу.

Больше всех приходилось говорить мне, потому что надо было многое переводить с одного языка на другой. За хорошей компанией не замечаешь, как пробегает время. Ребятки засуетились, что могут опоздать на занятия. Мы вышли вместе с ними, но парочка буквально понеслась на дорогу к знаниям, а я и Джей медленно поплелись в гостиницу. К тому же с утра я забыла покормить Мартика, с ужасом представляю, что он мог там устроить.

Вообще-то, в гостиницу с животными нельзя, но ведь из любой ситуации можно найти выход, верно?... Мой юный кот за год прилично разжирел, причиной тому может быть и его неспособность иметь детей – папа почему-то на этом настоял сразу, жестоко, но необходимо. А возможно, и потому, что питается мой вечно мурчащий двигатель только отборной пищей – мясом, рыбой, временами сухой корм и специальный кошачий с желе. Но несмотря ни на что, я стараюсь, чтобы кот был в хорошей физической норме и не заплывал, как мопс.

3

Поход на кладбище был запланирован с самого начала. Но можете ли вы себе представить, как тяжело было мне вставать с кровати, идти умываться, завтракать и тому подобное, каждую секунду в попытках осознать, что все вокруг не сон. Прошел год. Мне очень-очень не хватает бабули. Вспоминаются слова Лизхен по поводу отсутствия способностей – «словно часть из тебя вырвали». Я бы, правда, перефразировала данное выражение и сказала так: ты как бы все тот же, что и раньше, но чего-то в тебе не хватает… в твоем теле и тебе самой в целом – уж простите за тафталогию. Иными словами, отсутствие моей бабули сказывалось не только на моем физическом состоянии – я сильно похудела за год, но и на психическом – нервный срыв не за горами.

– Если ты не готова, мы можем навестить ее в другой раз, – предложил Джей, наблюдая за моими попытками хоть немного подкрепиться яичницей с беконом.

– Нет, другого раза не будет, – услышала я свой хриплый голос.

Встала из-за стола и отправилась напрямую в коридор. Завтрак остался недоеденным, а апельсиновый сок так и вовсе не тронутым. Мой друг не проронил и словечка вплоть до самого кладбища – места, где, по идее, все мы будем, впрочем, на счет Джея я имею свою теорию. Ведь если он постоянно регенерируется, не означает ли это, что его клетки не стареют? Иными словами, Джей – бессмертен?

Мы приехали, пришли, дошли и встали. Вернее, замерли. Вновь мой взор закрыл серый дымчатый туман, и возникло видение того кошмарного пожара, в котором погибла вся семья моей бабули. Опять те же глаза, осознанно устремленные на меня. Я отшатнулась. Испуганный Джей придерживал меня за руку.

– Все в порядке? – тихо поинтересовался он.

Вместо ответа я кивнула. Обошла памятники и, как вкопанная, остановилась перед бабулиным. Фотография, высеченная на камне, дата жизни и смерти, последние напутственные слова, начертанные золотистой краской. И что-то странное захватило мое внимание. Небольшой черный сверток лежал у самого основания каменной плиты. Я аккуратно приблизилась, молодому человеку рукою дала знак, чтоб не двигался. Двумя дрожащими пальцами подняла конверт. О, нет…

Серый дымчатый курчавый туман. Это же место только год назад. Боги, я даже себя видела, как раз одиноко удаляющуюся с ненавистного места. Молодая девушка лет девятнадцати в длинном светло серо-голубом меховом пальто провожала меня взглядом. Стояла она как раз на том же месте, что и я.

– Так захотел он, – промолвила она на французском языке – почему я поняла ее слова?

На последнем слове девушка наклонилась. Русые, мелированные в бело-желтые, кудри на мгновение прикрыли ее лицо. В следующий момент я обнаружила на постаменте оставленный ею сверток. А незнакомка тем временем неспешным шагом последовала прочь.

Глубокий вдох, и я очнулась. Пальцы крепко вцепились в бабулин памятник. Другая рука все еще сжимала черный сверток. Джей с округленными глазами был готов в любую минуту подхватить меня, если бы я вздумала упасть.

– Все нормально, – я попыталась отмахнуться правой рукой, в конверте что-то брякнуло.

Открыла его. Внутри были письмо на желтой линованной бумаге и какой-то камень. Впервые такой видела, но что-то он мне напоминал. Ладно, с камнем потом разберемся, сунула его в карман и развернула листок. Все, прям, как в эпиграфе у Рэя Бредберри к роману «451 градус по Фаренгейту»: «Если тебе дадут линованую бумагу, пиши поперек» с подписью – Хуан Рамон Хименес. Поперек страницы была всего одна фраза на французском, но с какой-то стати и ее я поняла: «Помоги мне, сестренка…» И инициалы внизу: «Ф. Л.».

Смахивает на дешевый триллер. Все ничего, если бы я хоть что-нибудь понимала. Полный бред.

– Идем отсюда, – сама удивилась, с каким гневом прозвучали безобидные слова, стоило произнести их сквозь зубы.

Мы вернулись в гостиницу. И это было ужасное чувство, что сидело внутри меня. Оно напоминало смесь ярости и паники. Ярость, потому что мне не ясно, кто и зачем, и для чего со мною играет. Паника – что будет дальше? Джей согласился наш двухнедельный трип в Сибирь сократить до трех дней. Я позвонила в авиакассу, дабы поменять билеты. Нам повезло, до Москвы на следующее утро из Новокузнецкого аэропорта можно было спокойно вылететь.

Дело не в моей трусости или в чем-то еще, просто тяжело описать калейдоскоп эмоций внутри меня. Уж простите, как понять вам, что было со мною, если я сама не в силах это сделать.

Благо, Джей не задавал лишних вопросов, только по существу. Но когда мы сидели в зале ожидания, что-то в его выражении изменилось и, повернувшись ко мне, он какое-то время просто всматривался в мое лицо, словно пытаясь проникнуть в саму душу. Его же лицо покрывала непроницаемая маска.

– Что ты видела? – он наконец задал вопрос.

– Ты о чем? – просто так я не сдамся, ни к чему ему знать лишнее.

– Когда мы были на кладбище, ты взяла конверт и с тобою было то же самое, что бывало до этого всего пару раз…

– Что именно? – я старалась не смотреть другу в глаза.

– На тебя находит некое состояние…

– И когда же оно возникает? – ухмыльнулась я.

– Когда дело касается твоей бабушки, – сухо ответил молодой человек, кот в сумке мяукнул.

Я сделала вид, что ничего не изменилось, просто наклонилась погладить Мартика. Как-то даже я не задумывалась над тем, что он замечал. И вправду, всего пару раз за последние четыре месяца мне были видения прошлого посреди белого дня. Впрочем, их особо не было и ночью, вместо этого спутанные кошмары.

– Ты сегодня ночью стонала и даже кричала, – зачем он это говорит?

– И что… – я не смогла договорить, сначала решила сама вспомнить, но у меня словно частичная амнезия.

– Тебе снился Франциск Ливьен? – о-оу, не ожидала такого поворота.

– Я… я не знаю, – прошептала я чистую правду.

– Вы с ним знакомы?

– А ты?

– Спросил первый, – на полном серьезе молвил он.

– Нет, – парень продолжал недоверчиво на меня коситься, – а ты? – повторила свой вопрос.

– Когда-то давно знал, – нехотя промолвил он, – но уже давно его не видел.

– С ним что-то случилось? – предчувствие жуткое.

– Примерно около года назад он впал в кому, – Джей вновь посмотрел на меня странным взглядом.

– От чего? – почему мне необходимо это знать?

– У меня есть своя версия, не официальная, – он склонился ближе.

– Я вся во внимании, – выдохнула я.

– Тебе ведь известно о Луне Рашель? – согласно кивнула, – у нее с Франциском была связь, – не поняла, – ну, – прочитал выражение моего лица, – они были троюродными братом и сестрой. Помимо всего прочего, на первом этапе у Франциска были проблемы. Ему нужна была кровь. Тогда его дед, кстати, тоже Профессор, нашел семейство Рашель и договорился с отцом девочки, вернее сказать, обманул его. Малышке было около трех лет, но это не помешало Жан-Францу Ливьену провести переливание – всего несколько капелек ее крови. С тех пор между Луной и Франциском возникла связь. Он мог проникать в ее голову, а она в его. Где-то с год назад Луна попала в аварию, Франциск как раз в это время был с ней на связи. Она прокричала ему, чтобы он убирался из ее головы, потому что знала, предчувствовала, что ее конец близок.