Текст книги "Омут. Книга вторая. Углы"

Автор книги: Владислава Черкашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Как ни странно, но такой ответ меня вполне устраивал. Или не устраивал. Черт, как же мне узнать, куда могли деться Шарлиз, Михаэль и Мередит? Да, вот так проблемка.

Когда я смогла твердо стоять на ногах, то с позволения хозяина, так сказать, отправилась на разведку по дому. Конечно, сперва Николай убедился, что у меня нет сотрясения мозга. И еще предупредил, что через час будет обед. Сам же он куда-то ушел. Так что в комнате я осталась одна. Чтобы попасть в соседнюю комнату, нужно было открыть огромную металлическую дверь. Я обратила внимание, что большинство дверей было закрыто и открыть их можно было только при помощи специального ключа.

Эта вторая комната была больше прежней. Здесь был камин, но только вещи возле него были не моими. Моментом позже я увидела девочку у стола. Она сидела в кресле и спала.

– Шарлиз! – ошарашено воскликнула я, отчего она моментально проснулась.

Мы тут же крепко обнялись. Младшая сестра Доры тоже была одета в мужскую одежду. Надо полагать, что женщин, даже больших размеров, здесь не бывало. Шарлиз была в шоке от моего появления, но намного больше она была счастлива, что я здесь и жива.

– Что произошло ночью? – был мой первый вопрос, после непродолжительного выяснения состояний друг друга.

– Я не знаю, мы просто спали. А потом я проснулась от криков Михаэля. Нас тащило будто огромное животное…

– Будто?

– Я не уверена, что это было. Может быть, машина какая-нибудь. Просто я никогда в жизни не видела такого огромного, сильного, но при этом мягкого, теплого, пушистого зверя. На нем было удобно лежать, поэтому я не сразу заметила, что он нас украл, – ей было тяжело это вспоминать, слезы штурмовали глаза.

– А что было потом? – мое нетерпение оказалось сильнее сочувствия.

– Потом зверь остановился. И… мне удалось скатиться с него. Вернее, не так. Он нас швырнул на снег. У меня была паника, я так сильно боялась. А Мередит и Михаэль были тут же, но в отличие от меня, они не сводили глаз со зверя, а я оглядывалась в поисках пути спасения, – она тихонько зарыдала, я принялась гладить ее по плечу. – Я такая эгоистка, – и она зарыдала еще пуще, но меня сбила сама фраза.

– В смысле эгоистка?

– Я знала, что ты где-то рядом, но я даже не пыталась тебя найти, увидеть. Единственное, на что я смотрела, был снег подо мной. И желание провалиться в него, спрятаться в нем от зверя – было сильнее всего.

– Шарлиз, не убивайся так, – строго велела я, – меня не было там.

– То есть как? – не поняла она, но реветь уже перестала.

– Я проснулась в вагоне, а вас нет. Сразу же принялась искать, а потом обнаружила тропу и прорубь, в которую тут же нырнула. Труба засосала меня и выплюнула здесь, я сильно ударилась и отключилась. Когда пришла в себя, была уже тут, – быстро сообщила я.

– В любом случае, я ужасная.

– Да почему? – не понимала я, ведь это естественно, что она испугалась.

– Потому что я спаслась, а они нет.

– Погоди, как же там появилась прорубь?

– Я прожгла ее, – она старалась не смотреть мне в лицо, ей было жутко стыдно, – мое желание спасти свою шкуру прожгло лед, и я упала в воду. Но не успела и чуть-чуть проплыть, как меня что-то затянуло. И все было так же, как и с тобой. Только меня нашел Николай, а тебя его напарник. Я слышала, когда он пришел, но они меня из этой комнаты никуда не выпускают, – было сказано с легким упреком, ведь меня-то пустили.

– Ты знаешь, что нам здесь предстоит торчать почти два месяца, а если не повезет, то все три? – спросила я.

– Нет, мне сказали, что за мной скоро приедут… – она не успела договорить, как другая дверь открылась, и вошел пожилой мужчина.

Он был весь заснежен и походил на морского льва – внешне, разумеется. Это и был Матвей Николаевич. Он любезно выказал желание узнать наши имена. Я удивилась, что они не сделали этого раньше. Ведь даже Николай не спрашивал у меня мое имя. Прежде чем Шарлиз собралась вновь открывать рот, я быстро представила нас:

– Меня зовут Даша Суворина, а это моя младшая сестра Катя. Но она не говорит по-русски, потому что всю жизнь прожила с отцом в Америке.

– Да, то, что эта девочка говорит только по-английски, мы уже выяснили, – прохрипел мужчина, направляясь к камину и на ходу снимая вещи.

– От нас обеих я хочу поблагодарить вас и вашего напарника за помощь, которую вы нам оказали, – воспитанно промолвила я.

– К черту благодарности! – рявкнул он, – лучше объясните мне, как две девчонки попали в Арктику?

Шарлиз все время смотрела на меня вопросительно. Из всего она не понимала ни слова, но я тут же перевела ей, что он хочет знать. Девочка хаотично зашептала, что я должна немедленно что-то соврать. Но это я и сама понимала. Загвоздка была в том, что именно солгать. Сказать, что нас похитили инопланетяне – он нас на смех поднимет, а открывать правду слишком опасно. Мы ведь ничего, кроме их имен, о них не знаем. Как же быть? Но тут, словно на помощь, пришел молодой человек, вошедший в ту же дверь, в которую несколько минут назад вошел его напарник.

– О, Коля, а мы тут знакомимся с девочками, – изменившимся до неузнаваемости голосом буквально пропел старик.

– Да, а я как-то и забыл… – он смущенно посмотрел на меня и Шарлиз, но дольше на меня.

– Ту, что нашел я зовут, Даша, – он как-то странно подмигнул парню, девочка рядом со мной тоже это заметила, – а рядом с ней ее младшая сестра Катя, которая не говорит на нашем языке.

– Я рад знакомству, – произнес Николай, слегка поклонившись нам.

Все это напоминало дешевый спектакль с бездарными актерами. За обедом дело обстояло не лучше. Шарлиз не могла разговаривать со мной вслух или громко, так как Николай прекрасно владел английским языком. Мы с ней вообще не могли выудить и секундочки для разговора, потому что кто-то из мужчин всегда находился рядом. К тому же повсюду были камеры наблюдения. Они, будто не стыдясь, за нами следили.

В такой жизни прошел месяц. Мы научились общаться короткими фразами, не договаривая их до конца. Как жаль, что мне никогда не приходила в голову мысль выучить язык глухонемых или научиться читать по губам. Потому что первое Шарлиз умела делать прекрасно, ну а второму временами мы пытались научиться. Нам ничего не оставалось, кроме как ждать, когда прибудет корабль и заберет нас. С другой стороны, младшая сестра Доры не раз говорила о том, что ей здесь не нравится. Но и бежать нам было некуда. Мы были в ловушке, где со всех сторон непроходимые снежные пустыни.

4

И все-таки я придумала почти что идеальный план, как нам сбежать. Правда, мы не знали ни куда нам бежать, ни зачем. Просто было невыносимо больше оставаться под присмотром этих странных ученых, что якобы следили за изменением температуры. Они вроде бы с виду вполне нормальные, только все время как-то подозрительно косились на нас либо подмигивали друг другу. Мы спали с Шарлиз на одной кровати. Лежали рядом, но одна спала первую половину ночи, а другая – вторую. Иными словами, мы так же, как и ученые, вели свою вахту. Так, на всякий случай.

Итак, план. Собственно, его основа держалась на Шарлиз, а именно, на ее способности. В момент, когда Николай уходил на проверку датчиков на их территории, Матвей Николаевич оставался с нами. Всего-то надо было подождать и убедиться, что Николай ушел на достаточно дальнее расстояние и быстро вернуться не сможет. Затем, я подкрадывалась к Матвею Николаевичу, давала ему по голове каким-нибудь тяжелым предметом, которых здесь, как лягушачьей икры в болоте. А потом бы мы с Шарлиз вместе дружненько бежали, подхватив с собою карты, коммуникатор и телефон, по возможности, оставив после себя мощную снежную бурю, так что мчаться за нами было бы бесполезно и бессмысленно.

Но нет. План с самого начала не заладился. Сперва Николай долго не желал уходить, все убеждался, что все будет в полном порядке во время его отсутствия. Затем старик все тяжелые предметы попрятал. Ведь помню, еще вчера тут или там лежал какой-нибудь ледокол или топорик. В день же нашего запланированного побега ни топорика, ни жалкого ледокола на прежнем месте не оказалось. Просто замечательно. Пришлось бить старика тяжеленным металлическим стулом, который я сама едва могла поднять. Матвей Николаевич входил в комнату и получил удар ножкой в грудь. Нет, не волнуйтесь, он не пострадал, даже наоборот – ему это было в радость.

– А я-то все жду, когда вы созреете, – усмехнулся он.

Для Шарлиз и переводить не пришлось. Она и так поняла, что дела плохи. Тогда я схватила огромный охотничий нож, который выпал из рук старика, когда я треснула его. С таким оружием я вполне хорошо смотрелась.

– Если вы нас не выпустите, я засажу этот кинжал настолько глубоко в ваше бренное тело, что вы и пискнуть не успеете, – хладнокровно, спокойно проговаривая каждое слово, молвила я.

Этот охотничий нож был единственным положительным моментом во всем испортившемся плане.

– Почему это я не верю тебе, детка? – брызжа слюной, вопросил он, потирая грудь в том месте, в которое его ударила ножка стула.

– Может быть, потому что глупы? – не меняя интонации, предположила я.

В ответ он нахально засмеялся.

– Дора, пожалуйста, сделай что-нибудь, – попросила Шарлиз, стоя невдалеке от старика.

– А вот и настоящие имена появились, – вмешался в мои мысли голос Матвея Николаевича.

– Пока я прошу по-хорошему: отдайте карты, коммуникатор и телефон и пропустите нас, – я не обратила внимания на его реплику.

– И только тогда останусь живым, а если не дам, что будет? Вот, допустим, коммуникатор у Николая, как и телефон. Так что же за одну карту меня убивать? – он просто напрашивался на удар холодным оружием.

Я стояла и хаотично думала: имею ли я право убивать человека? Ведь не мне решать сколько ему жить. С другой стороны, кто говорит об убийстве, я ведь только собиралась попугать его слегка. Пока я размышляла над вечным, Шарлиз подлетела к старику и крепко схватила за руку. Я просто остолбенела, наблюдая за ней. Девочка во все глаза смотрела в глаза старику, а он в свою очередь не мог оторвать своих от ее. Так всего лишь с момент они простояли, бешено глядя друг другу в глаза. А затем, он словно стал превращаться в камень. Секундой позже каменная статуя упала на пол и раскололась на мелкие части.

– Что ты сделала? – заорала я, придя в себя.

– А что я должна была ждать тебя? А если бы он решил нас убить первым? – осуждающе вопросила она.

– Он бы этого не решил, – с твердой уверенностью ответила я.

– С чего ты взяла?

– Ему по приказу нельзя…

– Чьему приказу?

Если честно, я и сама не была уверена. Так, просто, строила догадки. Что, быть может, они работали на Наталью Викторовну и поэтому так странно переглядывались. Я, вообще, все странное и злое в мире связываю теперь только со своей биологической матерью.

Я убрала кинжал в ножны и спрятала во внутреннем кармане куртки. С помощью ключа мы смогли открыть все двери и выбраться наружу. Шарлиз успокоилась и настроилась на хорошую погоду. Уже через мгновение засветило солнце, открыв перед нами широкий обзор. Мы даже видели, как где-то на линии горизонта трудился Николай.

– И все же, зачем ты это сделала? – спросила я, когда мы направились в противоположную от Николая сторону.

– Чей-то голос в моей голове велел это сделать, – немного помедлив, призналась она.

– Ты можешь предположить, кому он принадлежал?

– Мужчине. Не молодому и не старому. Но я никогда раньше этого голоса не слышала.

– Он говорил четко?

– Да, по-американски.

– Это странно, – я вслух озвучила свою мысль.

Так или иначе, но побег наш все-таки состоялся. С одной потерей во вражеском полку. Мы шли несколько часов, не останавливаясь. Первой заныла Шарлиз. Выяснилось, что у нас нет с собой ни еды, ни питья. Но страшнее было второе, ведь мы черт знает где, и никто нам не поможет. А оставаться у ученых было невозможным. Младшая сестра потихоньку стонала, пока я размышляла, где можно достать хотя бы воду. Нет, ну вот растяпы! Вроде бы проработали план, а такую мелочь, как пропитание, забыли.

Через пару шагов я провалилась под снег. Упала в пещеру, верх которой слегка замело. И, кажется, повредила ногу. Шарлиз наверху растерялась, она не сразу сообразила, куда я делась.

– Ты не можешь подняться? – неуверенно прокричала она.

– Как? Здесь повсюду лед, – это было неопровержимой истиной.

Что ж, если мне изначально было суждено умереть молодой, то замерзнуть в пещере в Арктике наиболее поэтичный вариант.

– Что я могу сделать? – беспомощно пролепетала она.

– Ничего, разве что свалиться ко мне за компанию, – ее лицо тут же побледнело, я усмехнулась, конечно, это была шутка.

Несколькими минутами позже Шарлиз все же осенило.

– Знаешь, я, пожалуй, вернусь к ученым, – без особого энтузиазма прокричала она.

– Ты свихнулась? – оторопела я, – забыла, что там остался только Николай? Он тебя на месте прибьет за своего напарника.

– Но согласись, другого варианта нет: либо я иду туда за помощью, либо ты здесь замерзаешь, – с таким аргументом было тяжело не согласиться.

Девочка помчалась назад. Посидев со скрещенными на груди руками некоторое время, я вновь оглянулась по сторонам. Только сейчас заметила небольшое углубление в стене, откуда играючи подмигивал желтый свет. Кто знает, может, это солнце, и выход на самом деле намного ближе, чем мы думали. Я двинулась туда, но моя нога моментально напомнила о себе. Итак, взять на заметку: не забывать про поврежденную ногу, а то будет еще больнее. Как можно осторожнее я приблизилась к углублению, что появилось в результате разлома – не уверена, но, может, это вообще ледяная скала какая-нибудь.

Хвала Небесам, в образовавшийся проход я смогла пройти, не без трудностей, конечно, но куда от них денешься в наше время. Всего несколько метров и борьба с клаустрофобией, или боязнью, что стены могут сомкнуться и слопать меня заживо, была преодолена.

Напротив меня возле костра сидели двое: один взрослый и, если это не ребенок, то, значит, карлик. Оба были одеты в белоснежные мантии, капюшоны закрывали их лица до носа, губы были плотно сомкнуты. Но тут один из них заговорил.

– Не бойся, подойди, – это был женский голос, его обладательница подняла лицо, слегка убрав капюшон назад, – я ждала тебя…

Пляшущие апельсиновые лучики осветили лицо темноволосой женщины лет тридцати-тридцати пяти. В правой руке она держала прутик, которым временами теребила пламя. Второй сидел неподвижно. Неуверенно ступая, я подошла ближе, но так, что они все еще были напротив меня.

– Я знаю, у тебя много вопросов, – с расстановкой проговаривая каждое слово, молвила она.

Женщина внимательно смотрела на меня, словно изучая или наоборот, пытаясь что-то вспомнить. К тому же она чего-то ждала, быть может, это был вопрос?

– Возможно, – осторожно пролепетала я.

От нее шли вибрации абсолютной власти и невиданной силы. Хотя она и была крайне спокойна, мне казалось, что внутри у нее бушевал ураган. На мой ответ женщина усмехнулась без оттенков злобы или чего-то в этом роде.

– Первое, что я сделаю, будет неправильно, – это было, скорее, обращение к ее спутнику, нежели ко мне, – но я считаю это необходимым, – голова ее соседа слегка согласно качнулась, – это останется только между нами, верно? – вопросила она.

Он вновь кивнул и тут же исчез. В мои легкие вошел удивленный вдох. Кончики губ женщины приподнялись на секунду. Мы остались одни, только она сидела, а я стояла, отчего чувствовала себя будто провинившаяся школьница перед директором.

– Что ж, поехали, – прошептала женщина и на выдохе представилась, – меня зовут Дориана Рэй.

Что? Что за… ересь она несет?!

– Прошу прощения? – как можно деликатнее изумилась я.

– Ты не ослышалась, – спокойным был ответ.

Так, спокойствие. Почва начала плыть из-под моих ног, но я же на льду да и удержаться, как на зло, не за что. Спокойствие, только спокойствие – как говорил кто-то.

– Ха, оценила шутку, – настроенная на неприятности, произнесла я.

– Эля, это не шутка.

Она еще и имя мое настоящее знает?! Черт, кто эта женщина? Мне почему-то с трудом верится, что это настоящая Дориана Рэй. Во-первых, старовата будет. А во-вторых, я в теле Доры!

– Думаешь, откуда я знаю твое настоящее имя? – и, не дожидаясь ответа, сказала сама, – я это ты, только в будущем.

Я продолжала ничего не понимать, пока ее взгляд стал мягким и даже влажным.

– И сколько тебе лет? Или, правильнее говорить, мне? – с зачатками агрессии спросила я.

– Мне тридцать пять, – ух-ты, а я не ошиблась, – а твоему нынешнему телу в настоящий момент восемнадцать.

– Супер, – скептично прокомментировала я.

– Я даже не предполагала, что будет так тяжело говорить с собой, – озвучила мысли, одновременно вороша прутиком основу костра.

– Даже не знаю, чем тебе помочь, – тем же тоном молвила я.

Она сделала глубокий вдох. Не глядя на меня, заговорила вновь.

– Ты должна сделать Шарлиз человеком.

– Это приказ? – съерничала я, так как не верила этой дамочке, на Дору она только цветом волос похожа, – знаешь, есть проблема, – уже спокойнее, ее взгляд был прикован ко мне, – во-первых, она и так человек. А во-вторых…

– Я имела в виду, нормальным человеком, – строго перебила она.

Я демонстративно недовольно кашлянула. Честно признаюсь, что все делала по наитию, ведь в любой момент меня могли на месте прибить. Откуда мне знать, кто она, где уверенность, что это не очередная ловушка Натальи Викторовны?

– Прости, но считай, что то был приказ, – она встала, от резкости капюшон слетел до конца.

Левая часть ее лица, близ уха, была обожжена. Вернее, это было когда-то, но шрам остался. Когда она стала одного роста со мной, мне лучше удалось разглядеть ее. И я невольно поджала губы от легкой обиды, сочувствия или разочарования, даже не знаю.

– У нас мало времени, так что сейчас постарайся не перебивать и запоминай каждое мое слово, – с расстановкой велела Дора из будущего.

Я сжала руки в карманах в кулаки. Наверное, даже костяшки побелели.

– Тебе необходимо попасть к Джонсонам и взять несколько грамм крови у нашего тела, – на предпоследнее слово она сделала особое ударение, – затем ты должна ввести часть крови Шарлиз. Когда она станет нормальным человек, у нас появится хотя бы половина шанса избежать войны.

– Какой войны?

– Мировой, – устрашающе, но при этом с полуусмешкой прошептала она.

– Когда? – взволнованно вопросила я.

– Скоро, – при помощи обеих рук она накинула капюшон на голову, закрыв пол-лица.

– Погоди! – я протянула к ней руку, что остановило ее, – я хочу кое-что знать, – мое сердце сжалось в крошечный комочек, прям, как сердце у таракана.

– Я слушаю, – выдохнула она.

– Неужели я всегда буду в этом теле? – от возможной перспективы слезы помчались к моим глазам.

Она подняла на меня лицо, и такая боль отразилась в ее взгляде, что мне, и вправду, стало дурновато.

– А Джей? – одна паршивая предательница-слеза вылетела из резервуара в нижнем правом веке и метнулась по горящей щеке.

– Что Джей? – тяжело уточнила она.

– Как он на это отреагирует?

– Нормально, – уклончиво ответила женщина.

– Он все поймет? – я чувствовала, как ногти впились в ладони.

Женщина слегка кивнула.

– Мы… вы, – я замялась от неловкости, но Дора из будущего терпеливо ждала продолжения, – поженимся с ним? – краска залила все мое лицо.

Она резко вскинула голову, и ее полные слез глаза с ужасом уставились на меня. Стоп, мне не нравится это выражение лица. Боги, что там случилось в будущем? Несколько слез скользнули по ее щекам, прежде чем она вобрала воздух и как-то шатко промолвила:

– Он погиб.

– На войне? – предположила я.

– Нет, раньше, – она пыталась совладать с собой, что ей, в конце концов, удалось, – если ты не сделаешь Шарлиз самым обычным, нормальным человеком… Джея убьют…

– Как? – резко перебила я, а в голове уже строился план, как этого не допустить.

– Он защищал меня от молнии Элинор, – рассеянно ответила она.

– Но ведь он же бессмертен, то есть регенерация и все такое, – я отчаянно пыталась ухватиться хоть за что-нибудь.

– Но она его сестра, родная кровь, – так же рассеянно молвила она.

– А что потом? – вопросила я, – в смысле, как жить дальше?

– Спустя несколько месяцев мы совершим переворот на острове. Так что, там останутся только «ненормальные» и никаких обычных людей, которые больше не будут подвергаться постоянной опасности и нервотрепке, – она хаотично протерла лицо обеими руками, словно пытаясь избавиться от чего-то, – мир изменится… – резко оборвала себя и здраво посмотрела на меня, – он скоро будет здесь. Свое задание ты знаешь. Самое главное – кровь.

Я быстро кивнула, и тут же появился ее спутник.

– Жан, – только и произнесла она, как мальчик, а это был именно он, а не какой-нибудь карлик, подошел ко мне и взял за руку.

Уже в следующий момент я стояла посреди асфальтированной дороги в лесу. Мимо промчался автомобиль.

– Тебе нужно пройти немного вперед, и там будет дом Джонсонов, – отстраненно промолвил мальчик лет пяти-семи, судя по голосу.

Я ничего не сказала, лишь согласно кивнула. Мальчик исчез. А я обнаружила, что стою посреди зрелой весны, перетекающей в лето, и при этом одета, как заправский полярник. Просто прекрасно.

После непродолжительного осмотра с ног до головы Элинор впустила меня внутрь. Убранство дома, по крайней мере, на первом этаже никак не изменилось. Некое ощущение уюта, возвращения домой на долю секунды охватило меня.

– Что тебе нужно? – холодно вопросила блондинка.

– Поговорить с твоим братом, – сдерживая себя от эмоций ответила я.

– С каким именно? – презрительно фыркнула она.

– Не с самым старшим, – я продолжала оглядываться вокруг.

– Тебе повезло, что сегодня у меня ограничение на использование сил, – ее правая рука засверкала.

– Что? – я не поняла ее.

– Думала, оденешься, как чучело, и я тебя не узнаю? – все с тем же презрением и гневом воскликнула девушка.

– Я… – замялась с открытым ртом.

– Ты угрожала сыну моей почти матери, – до меня начало доходить, – и смеешь заявляться сюда?

– Мне нужно поговорить с твоим братом, – не совсем уверенно произнесла я.

– Джея сейчас нет дома, – она опустила руку.

– Ничего, я могу подождать, – с намеком на издевку и вызовом молвила я.

– Только не жди от меня гостеприимства, – фыркнула напоследок блондинка.

М-да, а я даже не представляла, какой холодной может быть Элинор. С другой стороны, часть правды была на ее стороне. Я присела на белый диван, конечно, до этого я сняла с себя обмундирование и осталась только в своих джинсах и джемпере. Поразительно, но даже запахи здесь не изменились. Как бы хотелось сказать: «Ух, вот я и дома». Но вот только… это не мой дом. Да и люди они мне, по всей видимости, чужие. Все, кроме Джея. Впрочем, еще неизвестна его реакция на мое неожиданное появление в его родовом гнезде. Пойдут банальные вопросы: откуда я? Как узнала, где их искать и тому подобные. В принципе, ко многому я была готова заранее или, по крайней мере, пыталась себя подготовить.

В комнату вошла девушка в сопровождении двух хаски. Она спокойно опустилась на диван напротив. Ее взгляд был навечно замершим перед собой, скорее даже, обращенным в себя. Грейс сидела спокойно, поглаживая Миллс по загривку. Гровер лежал справа от нее, уложив голову на лапы. Пес безразлично смотрел на меня, в то время как глаза Миллс были закрыты от удовольствия. Мне вспомнилось, как однажды мы все вместе сидели в парке неподалеку. У нас было что-то вроде пикника на специальном коврике с плетеной корзинкой с едой и всем таким. Помнится, Грейс тогда весело резвилась со своими четвероногими друзьями. Она ловко перепрыгивала через небольшой кустик, и ее товарищи одновременно с ней, находясь, как всегда, по обе стороны от нее. Тогда я впервые заговорила о России без содрогания в голосе. Тогда я была частью этой семьи, и они с интересом слушали меня под приятные омовения августовского ветра. То было, возможно, одно из счастливейших времен моей жизни. Сейчас бездушное тело им ближе нынешней меня.

– Вас что-то беспокоит, – прозвучало, скорее, как утверждение, нежели вопрос.

– Да, я… – небольшая заминка, работа мозга, и ответ готов, – думаю, когда может вернуться Джей.

– О, боюсь, что не скоро, – сочувственно промолвила слепая девушка.

– А где он?

– Мне жаль, но я не могу ответить на этот вопрос, – вежливо и беспристрастно ответила Грейс.

– Мне тоже жаль, – призналась я.

– Могу я узнать, зачем он вам нужен?

– Если я скажу, он быстрее вернется? – улыбнулась я, было приятно осознавать, что хотя бы Грейс осталась той же.

– Вряд ли. Единственное, что я могу сделать, это предложить чашку чая.

– Благодарю, не отказалась бы, – внутри нечто так и подначивало рассказать всю правду, но я еще по дороге сюда решила этого не делать.

Секундой позже в зал вошла незнакомая женщина, которую Грейс на французском языке попросила принести пару чашек чая и бисквитного печенья.

– Она удивительно вкусно их готовит, – поделилась девушка, когда женщина ушла.

– Вы наняли служанку? – спросила я раньше, чем подумала.

– Да, – она задумалась, – нам понадобилась помощь.

– Раньше сами справлялись, – ох, Боги, язык мой – враг мой – непреклонная истина.

Грейс ничего не сказала, только уголки ее губ слегка взметнулись вверх, но потом тут же она посерьезнела.

– Где Джей? – как можно менее подозрительно вопросила я.

– Я думала, вы с острова, – вдруг промолвила она.

– К чему ты это? – я забылась и проворонила правила этикета.

– Мы на «ты»?

– Если не возражаете, – осторожно проговорила я.

– О, нет, так даже проще, – Грейс слегка нахмурился лобик, а затем задумчиво промолвила, – у меня такое ощущение, будто мы давно знакомы. И ты просто пришла к нам в гости, – улыбнулась своим мыслям.

Как чертовски права она была, правда, только отчасти, ведь пришла я не в своем теле.

– Джей на острове? – развила ее предыдущую реплику.

– Не могу сказать, – она поджала губы и слегка, но отрицательно, кивнула головой.

– Грейс, мне нужна твоя помощь, – решила брать корову за рога.

– Разве я представлялась? – девушка испуганно изумилась.

– Нет, но это не важно, – быстро ответила я, – главное, другое…

– Что? – вставила она.

– Помощь, в которой я нуждаюсь, – невольно я понизила голос.

– Какого рода помощь? – не без любопытства молвила девушка.

– Мне нужно несколько капель крови Эли, – Гровер поднял голову и с серьезным видом защитника навострил уши.

– Зачем? – удивилась Грейс такому повороту событий.

– Ее кровь особенная, – говоря о себе в третьем лице, я почему-то не ощутила того прежнего чувства, что возникало раньше, неужели я стала отвыкать? – всего пару капель могут сделать мою сестру обычным человеком, и войны не будет, – часть правды пришлось-таки открыть.

– Какой войны?

– К которой вы все готовитесь, – наугад ответила я.

Грейс призадумалась. И вот ее рот открылся, чтобы вынести вердикт, как псы радостно залаяли, а парадная дверь хлопнула. В следующий момент из-за моей спины в комнату буквально влетел тот, кого я так сильно ждала. Живой… пока еще.

– Грейс, ты не могла бы выйти, – не глядя на нее, попросил он.

Девушка обескураженно кивнула головой и вышла вместе с обоими хаски. Парень скинул дорожную сумку с плеча, чуть ли не сорвал с себя кожаную куртку – не уместную в такую погоду, и плюхнулся напротив. За всеми его действиями я наблюдала со смешанными чувствами. Необходимо правильно подобрать слова и при этом не проговориться. Черт, Шарлиз,… где же она сейчас? Почему только в этот момент я вспомнила о ней? Ведь, бедняжка, в Арктике с Николаем один на один. Они наверняка уже обнаружили мое отсутствие, и даже, быть может, кто-то из них спустился вниз и не нашел меня совсем. Какая я дура. Надо было хотя бы записку ей оставить, чтобы не особо волновалась, и главное, крепилась. Скоро все изменится, и она, то есть мы, станем обычными людьми. Хотя, мне как раз-таки не светило становиться таковой. Да и вообще, мне крайне необходимо вернуться в свое тело и найти, в конце концов, свою бабулю, чьи поиски из-за ряда последних событий я отложила на неопределенный срок.

– Итак, ты здесь, – сухо произнес Джей.

Я сглотнула камень в горле, кивнула и приготовилась к неизвестно чему, но явно не очень приятному.

– Элинор позвонила мне, и я фактически моментально примчался.

– Прилетел, – поправила я.

– Верно, – кивнул он.

Я просто вспомнила, что у них была небольшая посадочная площадка. А незадолго до его появления Гровер насторожился. Возможно, пес просто услышал то, что не услышали мы или, точнее, я, а Грейс просто не подала вида. В комнату вошла женщина с подносом. Джей извинился перед ней и попросил унести поднос с чаем и бисквитным печеньем обратно на кухню. Интересно, где Лео?

– Что тебе нужно? – по-деловому начал он.

– Немного помощи, – глядя ему прямо в глаза, ответила я.

– «Немного» это сколько? – нервозно уточнил парень, – и какого рода помощь?

Не знаю, почему, но голосовой аппарат просто отказывался меня слушаться. Как бы я не хотела, но с каждым открыванием рта только воздух выходил. Будто кто-то выключил во мне звук.

– Я жду, – настаивал парень.

– Могу я увидеть тело? – буквально прохрипела я.

– Нет, – на автомате ответил он, – какое тело? – одумавшись, притворился, что не понимал, о чем я говорила.

– То, что лежит на втором этаже в теплой постели, а в ногах – кот, – опять нахлынули воспоминания последних дней в родном теле.

Лоб Джея нахмурился. Возможно, он гадал, откуда я так много знаю. Честно говоря, самой интересно.

– Ну, так? – я попыталась поднять типично одну бровь, но поднялись обе.

– Я уже сказал – нет, – взглянул на меня, как на нечто инородное.

Что ж, прекрасно. Вот и приехали. Он мне не поможет, Шарлиз будет собой, а он скоро умрет.

– Ты… – я вовремя одернула себя, уж чуть было не сообщила ему его участь, но он ждал, – пожалеешь об этом, – почти шепотом завершила фразу.

Хотя, скорее, жалела я, чем он. В его голове строились другие думы, далекие от этого места и дома. Он хлопнул себя по коленям ладошами и поднялся.

– Ладно, мне пора, ведь это все? – безразлично взглянул на меня, стало чуточку обидно, но я все понимала.

– Нет, не все, – я тоже поднялась, – ты сейчас вернешься на остров?

Парню понадобилось некоторое время, чтобы подумать над ответом, но в итоге он ответил правдой.

– Да, – хоть и немного сконфуженно.

– Можешь подбросить? – без тени усмешки попросила я.

Вновь задумался, бросил взгляд на кучу из моей полярной одежды, что валялась близ дивана, но не задевая его, затем метнул взгляд на настенные часы, и только тут согласно кивнул.

– Только сперва я бы принял душ, – самому себе сказал он.

– Я тоже, – быстро отозвалась я.

О, душ, ты возвращаешь к жизни! Жаль, что еще никому не приходило в голову посвятить гимн душу. Знаю, что многие и так поют в нем, но эти песни все равно не те. Почему Джей решил-таки помочь мне? Сама не знаю. Может, в его голове тоже был посторонний голос, как тогда у Шарлиз. Кто знает. Чужая душа – непроходимое болото.