Текст книги "Беспредел по-русски (Цезарь - 3)"

Автор книги: Владислав Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

Выходит, что он и есть тайный враг? Точнее, верная марионетка Визиря. Странно... Можно понять, с какой целью он спровоцировал поездку Цезаря в Мытищи – надеялся его руками избавиться от Хирурга. Но почему тогда он сам оказался на том заводе в момент разборки? И сомнительно, чтобы у него хватило связей для работы с красной ртутью. Очень сомнительно. Опять же, о методах Аббата известно достаточно, и они не имеют ничего общего со стилем Цезаря. Он мужик неглупый, но в голове не укладывалось, что он способен продумать такую интригу... Нет. Аббат замешан, и наверняка именно как исполнитель Визиря. Но это не тот враг, который спровоцировал войну.

Корсар смотрел загадочно.

– И что? – спросил Саша.

– Твой родственник утверждает, что покушение было совершено по приказу Визиря.

Понятно. Значит, покушение не было изначально задуманным ходом в сложной игре. Спонтанное решение. Визирю не понравились условия Цезаря, решил убрать его и поручил это своему верному исполнителю. Ничего удивительного.

– Вот только звонил он не Аббату, – продолжал Корсар.

– Даже так?

Корсар посмотрел на Робертсона.

– Господин Матвеев...

– Называйте меня по имени, – перебил Саша. – Будьте проще, в конце концов.

– Хорошо. Мой человек сообщил, что Визирь позвонил кому-то сразу по возвращении на Филиппины. Визирь уверен, что человек, предложенный мной для сопровождения, турок, и при нем все переговоры вел на ломаном русском. Но мой человек на самом деле наполовину армянин, наполовину русский, и разговор понял. Визирь назвал абонента Николаем.

– Аббат мой тезка, – пояснил Корсар.

– Телефон определить не удалось, только код города. Я оставил все данные, – Робертсон жестом показал на Корсара. – Это не Москва. Визирь кратко сообщил содержание состоявшейся между вами беседы, затем изложил свои предложения. Он просил организовать убийство как можно быстрей, чтобы красная ртуть не ушла к другому заказчику.

– А что ему даст моя смерть? – удивился Саша.

– Вероятно, у него есть возможность добраться до товара, если вы умрете.

Саша вопросительно посмотрел на Корсара.

– Все намного сложней, чем я предполагал, – сказал тот. – Уже на данный момент мне ясно, что твой таинственный недоброжелатель прямо не участвует, предпочитая действовать через посредников. Аббат – один из них. Только за счет того, что никто не желает связываться с тобой, каждый ищет исполнителей со стороны. Визирь нашел кого-то в России, думаю, как раз искомого врага, тот нанял Аббата – Аббат напрямую с Визирем не связан Аббат, в свою очередь, купил пензенскую бригаду... Тебя боятся, из-за этого лишние сложности. А что касается надежд Визиря, то все просто – у него есть осведомитель в твоей команде. Пока ты жив, конкретные исполнители не решаются выкрасть товар – а вдруг опять найдешь? Зато твоя смерть развязывает руки. Тем более, что в первые два-три дня после твоей гибели всем будет не до контроля за передвижением людей и не до охраны товара.

– А Логинова кто украл?

– Неизвестно. Хотя есть факты, указывающие на его прямую либо косвенную связь с Аббатом, тот к похищению непричастен.

– И долго тебе разбираться?

– Полагаю, до того момента, пока не найдем Николая, с которым разговаривал Визирь. Вряд ли он и есть враг, скорее, кто-то вроде диспетчера.

– Визирь совершил еще один звонок, – сказал Робертсон. – В Европу. Там ему сообщили координаты некой точки в Афганистане. Предположительно, там должна состояться передача товара заказчику. Срок – через десять дней.

– Джим, – панибратски обратился Саша, – оставь все цифры Косте. А ты...

– Кому их отдать, знаю, – понимающе кивнул тот. – Нанесу личный визит. Но зачем? Думаешь, сами не справимся?

– Нечего лишний раз мараться.

Существование товара Саше нисколько не вредило, тогда как Вихров был заинтересован в его исчезновении. Вот и пусть организует. У него возможностей наверняка больше. Заодно и Визиря ликвидирует...

– А что делать с поступком Визиря? – поинтересовался Робертсон. – Он совершил непростительную ошибку. Я хотел бы позвонить господину Ваксбергу и поставить его в известность, что Визирь покушался на жизнь его ближайшего родственника.

– Не надо, – поморщился Саша. – Только Алияра с его соболезнованиями мне и не хватает. Вообще, чем меньше он знает, тем лучше для меня. Джим, позвони Визирю и сообщи, что за эту выходку он заплатит в четыре раза больше оговоренной суммы, только и всего. А сроки те же. У него остается три дня.

– Может, вам лучше самому?

– Много чести. Это ценным партнерам, близким друзьям и родственникам я буду звонить сам. А Визирь для меня – никто. Филиппинский мясник. И настоятельно советую подчеркнуть это в разговоре. Ты мой представитель, и держись соответствующе.

– Как скажете. Триста миллионов долларов через три дня, я верно понял?

– Абсолютно.

– Никаких прочих условий не будет?

– Зачем? Товар у меня, я жив. Дополнительные угрозы в этом случае лишь посеют подозрение в неуверенности. А у меня положение твердое.

Робертсон поднялся.

– С вашего разрешения, я покину вас.

– До встречи, – кивнул Саша.

У Корсара было странное выражение лица. Какое-то мечтательное. И Саша даже не сразу догадался, в чем дело.

– Я улетаю завтра, – сообщил он.

– Почему?

– Надо осмотреться на месте.

Саша понял. Корсар просто в буквальном смысле слова балдел от мысли, что ему удалось еще раз выступить в роли разведчика-нелегала. То, к чему его тянуло всю жизнь, и что он умел делать.

– Тебе видней. Мне все равно, как ты поступишь, важен конечный результат.

– Гарантирую, – усмехнулся Корсар. – Знаешь, я только сейчас понял, что нахожусь действительно на своем месте.

Саша только глаза прикрыл в знак полного одобрения.

– У меня была такая мысль... Что делать, если Визирь не заплатит?

– У него нет выхода.

– Прежде всего у него может не оказаться денег, – возразил Корсар. – А нам надо позаботиться об уничтожении товара. Я и хотел полететь раньше, чтобы на всякий случай присмотреть помещение для хранения товара.

– В каком смысле?

– В том, что десятка людей во главе с ВДВ вполне достаточно. Мы в крайнем случае сами ее отберем у заказчика, временно пристроим в какой-нибудь темный угол, а потом найдем, кому спихнуть. Не найдем – так уничтожим.

Саша подумал.

– Неплохо. Даже очень. Ты не пробивал, нельзя ли через голову Визиря его же заказчикам продать? Все-таки полтора миллиарда...

– Пробивал. Не получится. Я сейчас не буду объяснять, нечего тебе после ранения голову забивать, но это нереально.

– Тогда оставим твой вариант как запасной.

Корсар поднялся.

– Ладно, выздоравливай. И не переживай – справимся со всеми проблемами. Их не так много уж и осталось...

...Он чувствовал себя намного лучше. Настолько, что мог самостоятельно вести переговоры по телефону. Прогресс, как сказал Серега, потому что в первые два дня Саша не мог даже левой рукой шевелить. Правда, о том, чтобы встать и самостоятельно сходить в туалет, пока и мечтать было нечего. Ну ничего, это дело поправимое.

Соколов приехал в шесть вечера, как раз перед самым ужином. Радостный, взбудораженный. С пачкой документов. Положил Саше на колени папку, вручил ручку.

– Поздравляю. С того момента, как вы поставите свою подпись, вы станете владельцем Красногорского асфальтового завода, – напыщенно произнес он.

Отлично. Саша расписался, мельком просмотрел бумаги.

– Дешево.

– Так на аукционе только я и был, – рассмеялся Соколов. – Рябушкин окончательно разругался с Зуйфаровым.

– Великолепно.

– Мы договорились встретиться и обсудить детали дальнейшего сотрудничества, – сообщил Соколов. – Вот я из Греции вернусь – и сразу займусь этим вопросом. Корсар не звонил?

– Звонил. Он полностью готов и ждет только вас.

– А Визирь?

– Пока нет. Да позвонит, куда он денется...

Саша говорил уверенно, хотя на самом деле начал сомневаться. А что, если он так и не заплатит? Корсар, конечно, подготовился, но сколько лишних сложностей сразу возникнет... Товар останется в Греции, вместе с ним – ВДВ, потому что кто-то должен его охранять. Придется соображать, куда спихнуть эту чертову красную ртуть. А самое главное – если Визирь не сломается, по авторитету Цезаря будет нанесен мощный удар. На территории России он чего-то стоит, а за кордоном получится так, что ничего...

– Миш, пока не забыл. Напиши доверенность Светке на все мои именные акции в Третьем Московском Банке.

– Зачем?

– Чтобы она дивиденды с них получала. Я ей обещал выделить на личные нужды, у нее какие-то планы были.

– Хорошо.

Пронзительно затренькал Сашин сотовый. Он взял трубку:

– Да?

– Привет, – поздоровался отец. – Как ты себя чувствуешь?

– Вполне прилично. Мишка из Греции вернется, и на следующий день меня согласились выписать на домашнее долечивание.

– А настроение?

Саша насторожился:

– А что – настроение?

– Ты как тот еврей – вопросом на вопрос отвечаешь. Я тебя порадовать хотел.

– Давай.

– Мне из Фриско звонили. Там на твой счет пришли деньги за бензозаправку во Флориде.

– Сколько? – выдохнул Саша.

Отец помолчал, потом раздельно произнес:

– Триста миллионов американских долларов.

– Yes!! – не сдержавшись, закричал Саша.

И на радостях добавил пару таких фраз на том же языке, какие не у всякого панка в репертуаре найдутся. Отец рассмеялся – он английский знал великолепно.

– Отлично. Матом ругаться уже неинтересно? Наши представители во Фриско в полуобморочном состоянии находятся, потому что не могут себе представить, как тебе удалось за вшивую точку содрать такую сумму. Конечно, я сказал, что там клад зарыт и все такое, но им от этого не полегчало. Спрашивают, что дальше делать? Деньги оставить на счету там или переводить в Россию?

Саша остыл, задумался. Конечно, в России они ему нужней, но ведь это легальные деньги. А с легальной прибыли положено платить налоги. Если учесть, что эти триста миллионов считаются заработанными за границей, то сдерут слишком много. Даже если схимичить и заплатить только половину – все равно много. С другой стороны, никто не мешает расплатиться за покупку, сделанную в России, чеком американского банка. Некоторым продавцам это очень нравится. А чтобы внести положенный процент на счет команды и расплатиться с людьми за работу, у него хватит денег на российских счетах.

– Пусть там остаются.

– Хорошо, я передам. Вихров звонил, интересовался твоим здоровьем.

– В каком смысле?

– В том, что ему хотелось бы обсудить с тобой перспективы дальнейшего сотрудничества. Разумеется, после окончания работы по его заказу.

Саша вздохнул.

– Я, конечно, только за, но вот бы еще знать, что он за фигура...

– Я это знаю досконально. Придет время, скажу. Не сейчас.

– Лады.

– Отдыхай, после трудов праведных полезно, – сказал отец на прощание и положил трубку.

Саша торжествующе посмотрел на Мишку. Тот понял без слов. Саша прикрыл глаза – елки-зеленые, триста миллионов ни за что срубил. И ведь практически без усилий! Факт, надо быть Цезарем, чтобы проворачивать такие авантюры...

...Звонок раздался поздно вечером, когда больница уже погрузилась в сон. Саша вздрогнул и поймал себя на мысли, что толком и не спал – слишком велико оказалось напряжение ожидания.

– Да?

– Расчет произошел по плану, – лаконично сообщил Мишка.

В трубке слышался шум, развеселые голоса.

– Ты откуда звонишь?

– Из гостиницы. Ребята в соседней комнате на ушах стоят. А что – все равно самолет скоро, нет смысла ложиться.

И сжато изложил все данные, необходимые Визирю для перехвата красной ртути. Саша даже удивился – действительно, как сказал Корсар, там ВДВ с десятком людей за глаза хватило бы.

– Кто наш-то заказчик? – поинтересовался он.

– Саш, я так и не понял, а Корсар, гад, не говорит. Он на немца похож, а говорит по-английски без малейшего акцента. Я ж в Англии жил, привык различать. У него нормальный лондонский выговор.

– Один был?

– Нет. Но остальные того же плана, – и хмыкнул: – Прикинь, они Корсара в качестве грузчика-грека наняли. Вот я ржал!

– А что, он по-гречески могет?

– Да, оказывается, кое-как подготовиться успел. А этим-то что, они все равно греческого не знают. Им грузчики нужны были со знанием английского, вот Корсар и показался подходящим. Собственно, это его рук дело, что перехват осуществить так легко. Ладно, я утром уже в Москве буду, расскажу детально. Ты только предупреди Визиря, что он должен успеть до вечера среды – потом придется в море перехватывать.

– Ладно.

– До завтра. Я к тебе еще в больницу заскочу.

– Не стоит. Серега меня завтра домой перевозит, на день раньше.

– Тем лучше.

Перед тем, как набрать номер Робертсона, Саша несколько минут лежал неподвижно. Не верилось, что для него эта чудовищная по размаху авантюра закончилась. И в голове не укладывалось, что он достиг таких высот. В прошлом году, помнится, собрался покупать киностудию – и выяснил, что не хватает тридцати пяти миллионов долларов. Взять неоткуда. А – нашел. Всего за месяц, ни копейки не занимая. Тогда ему казалось, что это высший пилотаж – из воздуха за месяц сделать тридцать пять миллионов. В этом году он из того же воздуха сделал триста. Скоро он начнет зарабатывать уже только на одном авторитете.

Робертсон не спал – тоже нервничал. За последние дни они здорово сблизились. Этот турецкий американец оказался отличным человеком. И вел себя, как нормальный родственник – навещал в больнице, таскал фрукты, старался поддержать и ободрить. А когда Саша убедил его перейти на "ты", с ним стало совсем легко общаться.

– Джим? – уточнил Саша, услышав его голос в трубке. – Порядок.

– Мне запоминать или можно записать?

– А там писать нечего, – Саша проинструктировал его.

Робертсон удивился:

– Так легко?

– Там мои здорово постарались. И в создании удобной для перехвата ситуации участвовал лично Корсар.

– Послушай, я все хотел спросить тебя: где ты его взял? – в голосе Робертсона прозвучало нечто среднее между уважением и страхом.

– Когда я пришел в этот бизнес, он уже был.

– Он на самом деле из КГБ? Хотя что я спрашиваю – у него все методы именно такие. Когда он ко мне приехал первый раз, я думал, что мне придется уехать из России.

– Брось. Не придавай значения.

– Он очень серьезный человек. И очень опасный. Я бы не хотел числить его в своих врагах. Глядя на него, я понимаю, почему во всем мире так боятся шпионов КГБ.

– Да? – Саша удивился. – Не знаю. Может, я привык и не замечаю, а может, дело в том, что я русский и насмотрелся на такого рода людей. Ладно, Джим, звони Визирю – и ложись спать со спокойной совестью. Мы свое дело сделали, и заслужили право как следует выспаться.

– Доброй ночи, – пожелал Робертсон.

Саша положил телефон на тумбочку, выключил ночник. Уронил голову на подушку. И почувствовал, как веки наливаются свинцом, как все тело в буквальном смысле слова растекается по кровати. Все, отмучились...

* * *

Как же все это оказалось страшно... Хуже всего приходилось по ночам, когда жизнь в огромном доме затихала, и Свете начинало казаться, что она совсем одна. Вся ее жизнь прошла в промышленных районах огромного города, шум не утихал ни на секунду в течение суток. А здесь всегда было слишком тихо. В окно глянешь – и выть хочется( кругом лес, темно и пустынно. Когда дома был Сашка, она как-то не замечала уединенности "Дачи". Но сейчас он в больнице. Завтра, если все будет нормально и врачи не взбунтуются, его перевезут сюда, но ей даже такой маленький промежуток времени казался вечностью.

Господи, ну что ему так не везет?! За всю "войну" Сашка показался вне стен особняка несколько раз. Что не помешало ему получить уже второе тяжелое ранение. И все время грудь давит ощущение близкой беды...

Ей не раз приходило в голову, что эта скрытая война в мирном городе самая глупая глупость из всех возможных. Это насколько же надо не дорожить собственной жизнью, чтобы отдавать ее фактически за звание самого главного преступника?! И так живут одним днем, потому что завтра может быть тюрьма, расстрел и прочие прелести существования вне закона. Если оно вообще настанет, это завтра. Но им этого мало – хотят жить хоть в преисподней, но чтоб на должности наиважнейшего черта. Власть и деньги – а остальное для них казалось куда менее ценным. Идиоты...

На "Даче" постоянно находились три молодые женщины. Света, Ирина Мишкина супруга – и Галя, жена Сереги Лекаря. Тоже с ребенком – Сашкиным крестником Максимом. Галя выполняла роль домашнего врача. И, поскольку все трое были приблизительно одного возраста – Света всего года на четыре моложе – и переживали общую тревогу, то они сблизились. Проблемы-то одинаковые – мужья, которые думают черт знает о чем и даже дома редко появляются. Пока Сашка жил на "Даче", все крутились подле него. Стоило ему попасть в больницу – и все расползлись по "лежкам". Руководить процессом им так, видите ли, удобней. Опять же, поближе к шефу...

Уже которую ночь подряд ей не удавалось заснуть. Лежала, глядя в потолок, а дрема приходила лишь под утро. Но сегодня ей мешала не обычная тревога за неопределенное будущее. Чем больше времени проходило, тем сильнее она уверялась( что-то произойдет. Скоро. И обязательно – ужасное. Она гнала от себя мрачные мысли и страхи, но они упрямо возвращались вновь с возросшей силой. Тикали большие напольные часы, а спать хотелось все меньше и меньше. В конце концов Света решила, что надо чем-то заняться. Отвлечься. Запустить компьютер и влезть в Интернет. Почитать свежие анекдоты на сервере "Чертовы кулички" (Витька Егоршин показал ей самые интересные места в сети), или ради прикола полазить по фанатским сайтам "Санта-Барбары" или "Горца". Много там забавного было... Или позвонить Сашке. Он взял в больницу мобильный телефон. Иногда отключал его на ночь, иногда засыпал так крепко, что не слышал звонка – поскольку лежал в отдельной палате, разбудить его было некому. Но раза три Свете удавалось до него дозвониться.

Света набросила на плечи толстый махровый халат и пошла в Сашкин кабинет. Подняла трубку телефона, собираясь набрать номер, и положила обратно – аппарат не работал. Заглянула под стол, потрогала розетку – нет, соединение не нарушено. Просто на линии неполадки. Жаль. Значит, Интернет тоже отменяется – раз телефона нет, модем не к чему подсоединять. Если только Мишкина линия работает... Плотнее запахнувшись, стараясь не шуметь чтобы не разбудить хлопаньем дверей Ирину и маленького Славку – Света прошла в противоположное крыло. Мишкин кабинет не был заперт, но его телефон тоже молчал. Света замерла в недоумении( что бы это значило? В доме четыре телефонных линии, и две из них бездействуют. Оставалось проверить только телефон на третьем этаже и внизу, у диспетчера.

Сначала она поднялась наверх. Кабинет крестного был заперт нормальное явление, он никогда не оставлял дверь открытой. Подкралась к дверям спальни, приложила ухо к дверям – тихо. Мать и крестный спят. Будить крайне нежелательно – у крестного накануне сильно болело сердце. Махнув рукой, Света пошла вниз.

На лестнице ей встретилась поднимавшаяся с первого этажа Ирина. Тоже в халате, с озабоченным выражением лица. Они почти разминулись, когда Мишкина жена спохватилась(

– Свет, можно я из Сашкиного кабинета позвоню?

Ирина еще не освоилась в доме, постоянно спрашивала разрешения пройти в то или иное помещение.

– А там телефон не работает. Я сама к Эдику иду.

Ирина озадаченно подняла брови.

– Там тоже обрыв линии. Значит, три линии вышли из строя. А Сергей Иванович спит?

– Ага.

– Жаль. Я хотела в аэропорт позвонить, узнать, во сколько рейс из Афин прибывает.

– У Эдика мобильный есть.

– Вот только его самого нет. Я как раз спустилась, когда он обнаружил отсутствие связи. Позвонил начальнику охраны, чтобы проверили внешние кабели, но тот пошел проверять посты, и в результате Эдик сам отправился к главному входу. Ни у кого больше мобильного нет? – с надеждой спросила она.

– У крестного. Но он спит.

– Не нравится мне это. Полдвенадцатого телефон работал, а в два часа ночи отрубило минимум три линии. На АТС если отключают, то днем.

В коридоре появилась еще одна фигура. Галя Далматова.

– Звонить идешь? – остановила ее Ирина.

– Да, Макс опять кашляет. Хотела Сереге сказать, чтобы он бромгексин в сиропе привез – здесь в аптечке нет.

– Можешь возвращаться – телефон не работает, – разочаровала ее Ирина.

– Как это? Я полчаса назад была внизу – Эдик с кем-то трепался!

– А сейчас – нет связи и нет Эдика.

Галя сразу посерьезнела.

– Радиостанцию надо включить. Сейчас возьмем ключи на стенде, и надо подняться на чердак.

– А смысл? – удивилась Света. – Она же только на милицейскую волну настроена.

– Вот именно. Мало ли, почему телефон не работает. Если что, хоть менты приедут быстро. Они здесь все прикормленные. А нам все равно, кто детей от налета защитит – наши ребята или менты, – твердо сказала Галя. Пошли вниз.

Они не успели даже дойти до диспетчерской. Проходя через холл, Света услышала повизгивание за входной дверью. Приоткрыла – в щель немедля протиснулся Капитан, ее собака. Четыре года назад мама купила Свете щенка, чтобы дочь-домоседка почаще бывала на улице. Щенок вымахал в огромного абсолютно черного зверя с белоснежными клыками и суровым характером. Света возила его на площадку, учила с инструкторами и сама – и получила преданного телохранителя. В прошлом году немало измайловской братвы носило отметины зубов ее Капитана...

Когда мама вышла замуж за крестного, они переехали на "Дачу". Капитан сразу определил свое место в новой стае, выбрал угол, который считал собственным – в прихожей, за раздевалкой. Но чаще пропадал у ворот, в будке охранников – там жили две кавказские суки, к которым Капитан питал симпатию. Спрашивается, что это он прибежал посреди ночи, да еще и просится в дом?

Пес крутился под ногами, явно взволнованный. Света погладила его, собираясь идти в диспетчерскую. Капитан не отошел. Мало того, он схватил ее за халат и потянул на улицу. Осторожно так, будто играя – дернет и смотрит, поставив уши торчком.

– Что это с ним? – спросила Галя.

– Понятия не имею. Похоже, играет. Он что-то странно – посреди ночи.

– Он в дом рвался, – напомнила Ирина. – Знаете, по-моему, там что-то случилось.

Все трое переглянулись. Капитан неожиданно тявкнул, привлекая внимание. Отбежал к дверям и громко залаял.

– Точно, случилось, – подтвердила Света. – Все собаки так зовут, нерешительно оглянулась( – Черт, и никого из охраны нету.

– Они с Эдиком к воротам ушли, – пояснила Ирина. – Придется нам выяснять самим, что там стряслось.

Света молча повернулась и пошла наверх – одеваться. Капитан обиженно заскулил, поскакал за ней. Ирина нервно засмеялась(

– Лучше всякой сигнализации. Как вы думаете, что-нибудь серьезное?

– Вряд ли, – спокойно отозвалась Галя. – Если бы так, то мы бы услышали. Наверняка хоть кто-нибудь, но успел бы пальнуть. Мне кажется, Эдик послал охрану на поиски начальника, а сам поскользнулся и повредил ногу. Собаки в таких случаях быстро соображают, как привести помощь. Давайте, быстро одевайтесь и встречаемся в холле второго этажа.

Капитан пролез за Светой даже в спальню. Беспокоился страшно. И только когда она достала из шкафа джинсы и свитер, прекратил поскуливать. Запрыгал вокруг, нахлестывая себя по бокам хвостом и радостно повизгивая. Примерно так, как в прежние времена он реагировал на сборы хозяйки перед обязательной прогулкой.

Уже одевшись, Света посмотрела на собаку. Капитан залез передними лапами на подоконник и всматривался в темноту. Даже пытался что-то унюхать. Повинуясь неясному предчувствию, она открыла сейф, вынула Сашкин пистолет. Стрелять она умела. Правда, только по неподвижным фанерным мишеням, но этого вполне достаточно. Подумав, прихватила и две запасных обоймы. Сунув пистолет за пояс джинсов, прикрыв его свитером и спрятав патроны в карман куртки, она вышла в холл.

Галя держала в руке мощный фонарь. Ирина убрала за голенище сапога десантный нож. Ага, значит, предчувствия мучили не только Свету.

– Ты обращаться-то с ним умеешь? – хмуро спросила Галя.

Ирина только усмехнулась(

– Мишка "заболел" сталью, когда мы начали встречаться. И столько хвастался своими приемами, что я поневоле научилась. Свет, а ты не догадалась что-нибудь прихватить?

Света молча показала рукоятку кольта. Галя хмыкнула(

– Вот они, жены бандитов... Ладно, пошли, амазонки фиговы.

Оружие придало уверенности в себе. Света решительно распахнула дверь, пустила собаку вперед. Капитан сразу свернул вбок от центральной аллеи, помчался размашистой волчьей рысью по насту. Девушки еле поспевали за ним.

Вот уже виден забор. Трехметровая стена бетона с витками колючей проволоки поверху. Капитан остановился, замер в стойке. Света сделала знак остальным – внимание. Собака припала на передние лапы и поползла. Девушки остались на местах.

– Может, в воздух выстрелить? – шепотом спросила Света у Галины. Охрана услышит, быстро прибежит.

– А если там никого нет? Только весь дом перебудим ложной тревогой.

– Смотрите! – выдохнула Ирина, показав на верх забора.

На краю показалась темная масса. Какое-то шевеление, и с жалобным звоном лопнула колючая проволока, перерезанная непрошеным гостем. Витки стали свесились вниз. Секунда – и фигура практически бесшумно спрыгнула с забора на территорию "Дачи".

Капитан не имел дурной привычки предупреждать врага о своих намерениях. В этом отношении он напоминал волка. Человек, оглянувшись по сторонам, побежал в сторону дома, а за ним метнулась черная тень. Пружиной разогнулось мощное красивое тело, пролетев в воздухе метра четыре. Фигура обернулась, выставила перед собой руки в бесплодной попытке прикрыться от оскаленных клыков... Рычание, приглушенный крик, человек и собака покатились по рыхлому снегу. Девушки метнулись вперед – неизвестно, зачем. Блеск стального лезвия в лунном свете. Жалобный визг собаки, ругань человека... Несколько секунд – и все было кончено. Капитан отползал в сторону, повизгивая и оставляя за собой кровавый след, человек не шевелился.

Света и Галина подбежали к нему. Галина наклонилась, посветила фонариком, коснулась шеи, превратившейся в мелко нарезанный гуляш после знакомства с собакой.

– Сдох. Жаль, собаку покалечил. Ничего, пса заштопаем, собаки живучие, через месяц опять по сучкам побежит...

Решительно распахнула его куртку, присвистнула – визитер нес на себе целый арсенал. Автомат, запасной рожок, гранаты...

– Мерзавец, – пробормотала она.

Капитан издал не то рычание, не то стон, сигнализируя о новой опасности. На краю забора возникли еще две фигуры, спрыгнули вниз. Света почувствовала, как задрожали колени, трясущимися руками еле удерживала Сашкин кольт. Черт, надо стрелять, но она никак не могла заставить себя нажать на спусковой крючок... От дерева отделилась тень, Света узнала Ирину. Сильно размахнувшись, она метнула нож. Неприятный стук, и один из непрошеных гостей свалился, как подрубленный. Его напарник тут же развернулся, Ирина мгновенно присела, отступила в тень.

– Стреляй же! – прошипела Галя Свете. – Стреляй, дура, они всех в доме вырежут, включая детей!

Зажмурившись, Света трижды нажала на спусковой крючок, закричав от страха. Ох, как прав был Сашка, говоря, что по живому человеку трудно выстрелить... Отдача оказалась такой, что она выронила тяжелый пистолет. И поняла, что даже не попала в налетчика. Галя, выругавшись, метнулась вперед, к самому первому убитому. Схватила автомат, не поднимаясь, из положения лежа дала длинную очередь, сразу скосив бандита...

От внезапного грохота они присели. Взметнулись фонтаны песка и комьев земли, в воздух взлетели куски бетона, сверкнуло пламя – и рухнули три или четыре фрагмента забора... Ирина дернула Свету за руку, свалив на землю, ползком потащила в сторону, за деревья. Оглянувшись, она увидела в десяти шагах Галю, прижавшуюся к стволу дерева и практически неразличимую в темноте. Фонарик, выроненный ею, лежал метрах в пятнадцати. Света, оглушенная грохотом и на несколько секунд потерявшая связь с реальностью, никак не могла понять – почему они спрятались? Ведь надо же бежать, звать охрану... И тут же сообразила( никуда бежать нельзя. Роль предупреждения уже сыграли стрельба и взрыв. А от них всего лишь требуется остаться незамеченными, чтобы их не пристрелили. Или задержать налетчиков – Галя приняла это решение одна, не спрашивая совета подруг.

Еле удерживая автомат, сжав губы и зло прищурившись, она стала похожа на фурию. В ней подобные происшествия пробуждали не панический женский испуг, а звериную ярость самки, защищающей своего детеныша. Ошарашенные довольно-таки решительной стрельбой со стороны дачи, налетчики замешкались, отошли под прикрытие забора. Две или три секунды они пытались определить местонахождение неожиданного защитника, и это промедление свело на нет преимущество внезапного нападения.

Ирина, пользуясь секундами затишья, метнулась к трупу самого первого налетчика, рванула у него с пояса гранаты. Совершенно не скрываясь, приподнялась для броска. По ней стреляли, но остановить не смогли. Два подряд взрыва вызвали явное замешательство среди нападавших. Убедившись, что через пролом прорываться небезопасно, они отступили и скопом полезли через забор в трех десятках метров от этого места.

Но там их встретила охрана. Той задержки, которую обеспечили девушки, им вполне хватило, чтобы сориентироваться. Налетчики столкнулись уже не с девушками, а с профессиональными боевиками. Чья-то попытка похозяйничать на "Даче" окончилась поучительным провалом...

Стрельба перемещалась все дальше от Светы. Она тяжело дышала, глаза блестели безумием. И даже не сразу расслышала оклик Гали. Оглянувшись, почувствовала, как больно сжимается сердце. Ирина лежала неподвижно, лицом вниз...

– Помоги оттащить ее в дом, – неестественно спокойно сказала Галя.

Света сбросила с себя куртку, вдвоем они перекатили на нее Ирину, изобретя нечто вроде салазок. И, ухватив куртку за края, повлекли неподвижную девушку к зданию, окна которого уже осветились.

Около крыльца их встретили две женщины – Светина мама и Юля, жена Белого. "Мам, скажи, чтобы Капитана оттуда притащили, его порезали", сказала Света сквозь зубы, стиснутые от напряжения. Мама всплеснула руками, сначала увидела, что Света без куртки – "ты что, с ума сошла? Тебе простужаться нельзя..." Потом заметила Ирину, и больше вопросов не задавала. Совместными усилиями раненую внесли в холл первого этажа, положили на стол под большим зеркалом. Галя сняла с нее куртку. Вся одежда спереди пропиталась алой кровью, тоненькая красная струйка сбегала вниз по подбородку... Галя разорвала одежду Ирины, чтобы увидеть рану, потом закрыла глаза, с явным усилием выдавила из себя(