Текст книги "Беспредел по-русски (Цезарь - 3)"

Автор книги: Владислав Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)

– Костя, его надо ликвидировать.

– Одного или с Робертсоном?

– Одного и не в России. После того, как он бабки мне выплатит, разумеется. Иначе он мне такую свинью подложит, что мало не покажется. А Робертсона проверь по всем уровням. Парень вроде неплохой, может пригодиться. Тем более, что мы с ним в родне. Мне он понравился.

– Готовить к вербовке?

– Ну да. И не готовить. Если годен – сразу и "сделать".

Корсар равнодушно кивнул, приняв распоряжение к сведению...

...Вечером состоялся праздничный ужин. Наконец-то закончилась нервотрепка с наследством Логинова. Саша пригласил на "Дачу" Игоря с матерью – хотел представить их отцу. Правда, Логиновых пришлось предупредить – не стоит болтать о том, что они видели Маронко живым и невредимым. Игоря эта просьба нисколько не удивила – он умел принимать вещи такими, какие они есть. А Елене, учитывая особенности ее характера, преподнесли ту версию, что мнимая смерть была разыграна исключительно с целью уберечь отца от смерти реальной, что, в общем-то, от истины не отличалось. Она пожалела отца – вот они, бизнес-проблемы, до чего доводят. И удивительно быстро нашла общий язык с Анной и Светкой. Глядя на них, Саша вздохнул с облегчением – женщины его семьи помогут удержать Елену под контролем. Глядишь, подружатся, что для общего дела только на пользу.

Соколов выглядел несколько удивленным. Он и вправду не ожидал, что все пройдет так легко. Шайнберг подал иск в суд, и Мишка готовился к долгому и трудному процессу, когда сегодня утром, прямо перед заседанием суда, к нему явился нотариус. Сам, без приглашения. И поставил Соколова в известность, что дарственная была написана днем позже установления факта смерти Кирилла Логинова. О чем Шайнберг, показавший нотариусу свою доверенность, умолчал.

Вот так и вышло, что Шайнберг потерпел сокрушительное поражение на первом же заседании. Никак он не ожидал такого предательства от хорошо известного ему нотариуса. Мишка тоже не ожидал внезапной помощи, но вид сделал соответствующий – так и должно быть. Таким образом, Игоря утвердили в правах наследника. Мало того, удалось добиться, чтобы ему разрешили управлять имуществом своей сводной сестры, второй наследницы, в ее отсутствие. Тут Соколову пришлось постараться, но цели он достиг. Таким образом, в Третьем Московском Банке появился новый президент. А Шайнбергу Соколов осторожно намекнул, что тому лучше всего продать свои акции концерну UMF, ибо новому руководству не нравится старый юрисконсульт. Конечно, никто ни к чему не принуждает, но ведь Шайнберг умный человек, и должен понимать – никакого доверия ему не будет. Тот принял сказанное к сведению, и Соколов был уверен – дней через десять он уйдет из банка.

И только вечером отец пояснил, в чем причина такой тяги к справедливости у нотариуса. К нему наведался некто Вихров Иван Павлович. Обрисовал ситуацию, привел какие-то свои аргументы, и сумел втолковать человеку, кто его друзья, а кто – враги.

Были и другие новости от Вихрова. Саша справился на "отлично", разыскав красную ртуть, но и партнер выполнил свои обязательства. Следствие, разумеется, прекратить было невозможно, поскольку факт изготовления таких купюр на территории России и вывоза их за границу являлся непреложным. ФСБ – контора серьезная, уголовщиной занимается мало, но если берется – то просто так дело не замнешь. Вихров нашел выход.

Следствие направили в иное русло. Цезарь же не один такой хитрый деньги самостоятельно рисовать. Задержали группу фальшивомонетчиков, и Сашины деньги повесили на них, только и всего. В связи с этим Вихров рекомендовал отказаться от продолжения этого вида деятельности, или, по крайней мере, несколько изменить стиль работы. В частности, вывезти производство за территорию России – хоть в Казахстан или Беларусь. И полностью отказаться от идеи распространять продукцию в России, чтобы партия фальшивок не всплыла внезапно после ареста "изготовителей". Можно на Украине, только к Молдавии или Приднестровью, чтобы подозрение падало на иностранных деятелей. А еще лучше – в Средней Азии. Там сам черт концов не сыщет.

Саша, разумеется, к совету прислушался. Тем же вечером позвонил в Вологду, приказал приостановить печать, а производство свернуть и приготовить к перевозке. Совсем отказываться от печати он не хотел прибыль хорошая, но Вихров просто так настаивать не станет. Надо сделать перерыв. И подыскать, в самом деле, укромное местечко в Казахстане.

Итак, большая часть неприятностей осталась позади. С банком хлопот никаких – а те, что будут, решаемы. Рябушкин выдал разрешение на участие в аукционе и доброжелательно отнесся к намекам о возможном сотрудничестве мэрии и UMF в области реконструкции дорог, хотя окончательного решения пока не вынес. Зуйфаров вякнул было, но его сын тут же оказался за решеткой, и ему ни до чего стало. А потом еще и ВДВ нанес ему визит. Кости не ломал, но вел себя нагло. И Зуйфаров начал понимать, что время его царствования на исходе. Инициативу перехватывали более молодые и способные люди.

Красную ртуть, опять же, нашли. И Визирь деньги заплатит, Саша в этом был уверен. Что есть лишний повод для радости. Следователи ФСБ не имеют к Матвееву никаких претензий. Все хорошо. Даже жена не выступает.

Но в этой бочке меда, как водится, нашлась ложка дегтя. Неизвестный враг, стравивший между собой крупнейших московских авторитетов. О нем по-прежнему ничего не было известно. И даже цели его оставались столь же неясными, как и в первый день. Мысль, что над ним завис этот дамоклов меч, свербила Сашу днем и ночью. Но что он мог поделать? От беспокойства и суматошных поисков, как правильно заметил отец, толку никакого, один сплошной вред. Придется ждать, пока тот проявит себя либо Корсар его вычислит. И до тех пор делать вид, что жизнь легка и прекрасна, и никаких проблем не существует...

Глава 7

Илья докурил, лениво потушил бычок о подошву сапога. Вновь глянул в бинокль. Черный "порше" по-прежнему сиротливо торчал посреди площадки. Никаких людей поблизости не наблюдалось. Он сплюнул.

– Сдается, мы зря время теряем. Сколько еще ждать осталось?

– 15 минут, – отозвался Димон.

– Дохлый номер. Они не выйдут. Только тачку испортим да себя раскроем. Часовой механизм перевести на более позднее время надо.

– Юрец со Славкой и Олегом свалили, – напомнил Димон. – Черт, не по кайфу мне это. Мы здесь только как мишени хороши. Было бы нас пятеро... И то – что такое пять человек против Цезаря, тем более, что он тоже не один? Олег, сволочь, наверняка перессал торчать здесь. А то, что Чума его якобы на день рождения пригласил – лажа.

– Да хрен с ним, – пробормотал Илья. – Пусть валит. От него проку все равно никакого. А вот автомат свой мог бы мне оставить.

Димон отвернулся. Илья потянулся за пистолетом. Стрелять – это шумно получится, а вот оглушить и бесшумно удавить – другое дело.

Сегодня, в первый раз за все это время, ему не удалось передать предупреждение. И именно сегодня оно было жизненно важным. Бомба была заложена в машину Цезаря. Кто-то доложил, что Цезарь приедет на "порше" по определенному адресу, пробудет там минут десять и уйдет.

Им повезло – из машины ушли все. бомбу удалось поставить без помех. И время задержки выбрали с таким расчетом, чтобы рвануло минимум в километре отсюда. Вот только не предвидели, что визит Цезаря затянется.

Илье оставалось только одно – отправить всех к праотцам, чтобы вовремя предупредить Цезаря. Колебаний не возникало никаких. Гуманность здесь неуместна, сантименты оставим до лучших времен. На войне как на войне, если не выстрелишь первым, убьют тебя.

Димон неожиданно вздрогнул, насторожился. Илья замер, так и не успев вытащить пистолет из кобуры.

– Секи, – шепнул Димон. – Топает кто-то... А-а, так это Юрец со Славкой вернулись! Ну, глядишь, щас и часы на бомбе переведут... А Олега нет.

Что-то противно заныло внутри. Только двоих лишних свидетелей ему и не хватает. Ох, как бы сейчас пригодился автомат Олега... Маленький такой, как игрушечный, с глушителем... А придется отходить и бить с расстояния из пистолета вблизи они его в рукопашной свалят, если все вместе накинутся.

– Что-то ссать охота, – задумчиво заметил Илья. – Вчерашнее пивко до сих пор отливается.

– Да ссал бы здесь, – шутливо предложил Славка. – Мы отвернемся, если стыдливый.

– А что, эти кусты общественным туалетом считаются, чтоб себе под нос ссать? – огрызнулся Илья, спокойно встал и направился в сторону.

Славка все с той же ухмылочкой пошел за ним. Илье это сильно не понравилось. Он завернул за угол, оглянулся – Славка стоял. Автомат в руке, и наверняка готов к работе.

– Вот не знал, что тебе по кайфу на отливающих мужиков глазеть, сказал Илья, чтобы не молчать.

– Менжа схватила? – с жутковатой усмешкой спросил Славка.

– С какой радости?

– Слушай, Илюха, объясни мне такое совпадение. Почему все, о чем тебе так или иначе известно, тут же доходит до Цезаря?

– Ты у меня спрашиваешь?

– Нет, у Пушкина. Александра Сергеевича. Кстати, Цезарь с ним тезка. Ну так что, Илюха?

– Ты что, на меня все провалы списать хочешь? Ах, какой я способный в одиночку планы всей коалиции коту под хвост пускаю! Прямо-таки Штырлиц местного значения.

– Не крути.

Илья засмеялся – зло, ехидно, с оттенком горечи(

– Слав, вот положа руку на сердце ответь( в этой гребаной войне с самого ее начала хоть одна акция не обернулась для нас поражением? Я, не я – дело-то не в нас. Просто кто-то собрал толпу оболтусов и швырнул их на вымуштрованных боевиков. Я же видел, что такое люди Цезаря. Слав, их учили хлеще, чем в армии. Пойми, от нас практически ничего не зависит. Мы – то, что называется пушечным мясом. Нас набрали с тайной надеждой, что кому-то случайно удастся достичь хоть какого-то результата. У кого-то что-то получается, и что? Ну, убрали Ученого. Получилось? А между прочим, я не просто знал об этой акции. Я ее и предложил. Можешь у Чумы поинтересоваться. Хочешь сказать, работая на Цезаря, я бы вякнул? Да только выгоды извлечь никакой не смогли. Гончару надо было в ту же ночь брать штурмом их особняк за городом, тогда, глядишь, что-нибудь и вышло бы. А он прошляпил этот шанс. В результате беляевские опомнились. Цезарь объявил джихад, и на этой волне просто морально задавил Хромого. Если бы у него не оставалось времени на демагогию, мы бы уже победили. Действовать надо быстро, а не спать в ожидании победы.

– Гладко, логично. Но ты мне не нравишься. Чуешь? – Славка повел стволом автомата. – Интуиция у меня хорошая. Потому я и вернулся – хотел собственными глазами убедиться в том, что ты не поможешь Цезарю слинять.

– Ну-ну.

Занятый вроде бы своими рассуждениями о причинах поражений, Илья смог занять наиболее выгодную в его положении стойку. О том, что он много лет занимался айкидо, в измайловской группировке тоже никто не знал, как и в Пензе...

Легко поднырнул под автомат, в тот же миг сзади захватил Славкину голову. Характерный треск – и Славка обмяк. Илья осторожно опустил его тело на влажную землю, проверил – мертв. Надо же, никогда шею не ломал, а получилось с первого раза... И никаких ощущений. Так было, когда он стрелял в Шерифа... Странно, другие люди испытывают что-то. А до Ильи просто не доходило, что он убивает. Порыскал по карманам мертвого Славки. Ага, есть. Пожалуй, давно пора самому купить хороший нож, сколько можно пользоваться оружием клиентов... Выпрямился и, повесив автомат убитого на плечо, пошел убирать остальных.

Димон и Юрец сидели спокойно. Видимо, Славка своими подозрениями не поделился ни с кем. А напрасно... Зажав нож обратным хватом, сделал одно-единственное молниеносное движение – и Юрец, который был ближе, рухнул с перерезанным горлом. Димон вскочил, но Илья, высоко подпрыгнув, нанес страшный удар ногой в голову. Удар, от которого лошадь умерла бы. Вот и таэквондо пригодилось... А тихо-то как, вяло подумал Илья. Оба были еще живы. Не до сантиментов, напомнил себе он, добивая раненых... Забрал у Юрца ключи от его джипа и пошел к стоянке.

В голове пустота. Как он будет выкручиваться – одному богу известно. Лучше всего, по идее, вовсе не возвращаться. Но у Чумы осталась Оксанка, которой он обещал помочь.

Проходя мимо "порше", на секунду задержался. Потом прибавил шаг. Дожидаться Цезаря бессмысленно. Проще проехать мимо на скорости, полоснуть по тачке очередью, пока никого нет – пластит от детонации сам рванет, не дожидаясь времени. А даже если и не рванет, невелика беда – вряд ли Цезарь рискнет усесться в тачку, продырявленную пулями. Илья рысцой припустил к джипу.

Он завел машину, аккуратно выехал. Опустил стекло со своей стороны, приготовил автомат. Полоснуть – и тут же бросить оружие. Работать строго в перчатках он приучился первым делом, его отпечатков пальцев нет нигде, тачку он в паре километров отсюда бросит... Менты обнаружат трупы, ну и наплевать – Илью им не вычислить при всем желании. Если не сдаст Чума.

В глаза ударил свет фар. Илья резко ударил по тормозам, бросил автомат на соседнее сиденье, вымахнул наружу. Идиоты, не могли на минуту задержаться... Он летел навстречу выезжавшему "порше", надеясь только на то, что Цезарь узнает его раньше, чем охрана схватится за оружие. А счет шел на секунды...

– В тачке бомба! – заорал он изо всех сил.

"Порше" остановился. Илья подлетел к передней пассажирской дверце, наклонился...

– Все наружу! – скомандовал Цезарь.

Четыре дверцы распахнулись одновременно, Илья успел отскочить в сторону... Взрывная волна подхватила его в прыжке, накрыла, ударила о бордюр тротуара, он покатился, как мячик... Лишь через несколько минут поднял гудевшую голову. Неподалеку от него неподвижно лежал водитель. "Порше" пылал, как нефтяной факел, выбрасывая высоко в ночное небо снопы искр. Господи, сколько же пластита они туда угрохали... Илья вскочил на ноги, рукой загораживая лицо от жара, подобрался поближе к костру. Внутри сквозь мощную завесу пламени виднелся черный силуэт. Этот явно мертв, и даже вывезти его невозможно.

От запаха горящего бензина и человеческого мяса мутило. С трудом подавив приступ рвоты, Илья вернулся к своей машине. Подогнал ее поближе. Опустил задние сиденья, чтобы получился этакий помост. Надрываясь, затащил внутрь крупное обмякшее тело контуженного водителя "порше". В машине было трое – один в джипе, второй погиб. Кого-то еще он не нашел. Будем надеяться, что третьим окажется Цезарь. В то, что в машине догорает именно его тело, Илья верить не желал.

Он обошел "порше" по широкой дуге. И увидел его. Цезарь сидел на земле, прислонившись к чьей-то тачке, настолько старой, что даже сигнализация отсутствовала. Весь в крови, голова откинута назад, глаза закрыты. Но дышит.

Где-то над головой послышался звук открываемого окна. Голос – эй, что там за дела? Илья метнулся к джипу, подъехал вплотную к Цезарю – тащить его на себе у него сил не хватило бы. Наклонился к нему(

– Саш, ты меня слышишь?

Губы Цезаря, черные от крови и жара, шевельнулись(

– Да.

– Идти можешь?

– Нет.

– Держись за меня. Сейчас я тебя отвезу...

Цезарь даже не спросил – куда. Илья поднырнул ему под левую руку – вся правая сторона сочилась кровью – напрягся. Цезарь повис на нем, находясь, очевидно, в полузабытьи. Илья крякнул от натуги – черт, здоровый мужик-то, центнер точно весит. Тащи такую тушу...

С грехом пополам он затолкал Цезаря в джип, подумав, что ни фига не справился бы, будь тот совсем без сознания. Цезарь свалился на разложенное сидение, застонал.

– Терпи, Саш, я быстро... – пробормотал Илья.

Надо удирать. В любое мгновение менты явятся. Еще не хватало, чтобы их хоть на секунду задержали. Илья повертел головой по сторонам, и с места рванул так, что покрышки задымились. И вовремя – пролетая перекресток, увидел мигавшие сирены. А ничего, в меру оперативно, отметил он. Минут пять после взрыва прошло, не больше. Ну вот, и менты работать научились... Черт! Они за ним увязались!

– Саш, у тебя сотовый есть?

Тишина. Илья глянул в зеркало – Цезарь пытался перевернуться на другой бок. Чувствуется, вытащить телефон стоило ему колоссальных усилий. Илья схватил трубку в тот момент, когда пальцы Цезаря обессиленно разжались. Все, вырубился. Ну, сейчас уже не страшно. Илья быстро набрал номер.

– От Вегаса для Дона. Передать немедленно! Черный "ниссан-патруль", номер 757, буквы неизвестны, идет от Каширского шоссе через Варшавское, далее по Балаклавскому до Новоясеневского проспекта. За мной менты. Цезарь ранен и нужен врач.

Отключился и прибавил скорость. Теперь главное – довезти Цезаря живым. А по дороге не мешало бы сбросить "хвост". Ну с этим он справился относительно просто. Доехал до развилки Каширского и Варшавского шоссе, нырнул в тоннель, там развернулся и вернулся на сто метров. Юркнул в узкий темный проезд между домами. Раньше, когда на развилке стоял гаишник, большинство опытных водил пользовались этим проулком. Потом гаишника поставили и здесь. А Илья знал, что можно выскочить на Варшавку не только по прямой, но и между домов. Фары погасил, продвигался чуть ли не на ощупь. Но, когда выбрался на трассу, позади уже никого не было...

Его ждали на перекрестке Балаклавского проспекта и Новоясеневского. Ультрамариновая "вольво" и джип "шевроле" стояли на обочине по встречной полосе, а по ходу метров за триста до поворотного круга плавно притерся черный "мерседес" с проблесковым маяком. Обогнал, включил маяк, разбрасывая во все стороны синие лучи, и повел за собой. Джип замкнул кортеж, а "вольво" приблизилась с водительской стороны.

Илья не смотрел по сторонам. Он просто гнал машину вперед, стиснув зубы и вперив взгляд в асфальт – чтобы не влететь с таким грузом в выбоину. "Мерседес" впереди пролетал все светофоры, не снижая скорости, пост ГАИ на въезде в Ясенево не проявил желания задержать явно серьезный кортеж – с такими атрибутами только большие люди катаются.

Сосредоточившись на дороге, Илья не сразу обратил внимание, они пронеслись через все Ясенево, практически не снижая скорости, и приближаются к кольцевой дороге. Ага, сообразил он, в загородный особняк ведут. Ну правильно, там куда безопасней...

Там, где с Калужского шоссе дорога уходила в сторону, "вольво" заняла место "мерседеса", а тот умчался вперед. И ворота к моменту их прибытия уже были открыты. На подъездной аллее скорость пришлось здорово снизить. "Вольво" объехала дом, подведя Илью к встроенному гаражу. И как только он вместе с джипом сопровождения оказался внутри, створка ворот плавно опустилась, отрезав его от внешнего мира. Все. Довез.

Илья заглушил двигатель и уронил голову на руль. Вязаные перчатки пропитались какой-то жидкостью. Он отрешенно глянул в зеркало – вся физиономия залита кровью. Его собственной. Задело взрывом, вероятно.

Дверца машины распахнулась, Илья узнал Яковлева.

– Там, – показал он на салон. – Осторожно, раны тяжелые.

Яковлев вспрыгнул на подножку, в тусклом свете внутренней лампочки разглядел два неподвижных тела. Тут же отшатнулся, сделал знак кому-то в джипе "шевроле". И оттуда выкатился уже знакомый Илье врач-садист.

Через секунду за спиной Ильи раздался его возмущенный вопль(

– Вы что, совсем рехнулись – сюда их везти?! Что, по дороге больниц мало было?!

– Менты, – еле выговорил от усталости Илья. – Я сбросил их с хвоста не так далеко от места стыковки с вами. Мне никак нельзя с ними объясняться.

– Молчи, Серега, – сказал Яковлев. – Что случилось?

– Пластит, – лаконично объяснил Илья. – Я не успел предупредить.

– Понятно.

От джипа подошли двое ребят, Илья знал их – ВДВ и Чикарев. Толик изумленно присвистнул(

– Какие люди! Вот кого не ожидал увидеть... Илья, какими судьбами?

– Все дороги ведут в Рим, – отшутился Илья. – То бишь, к Цезарю.

Серега исчез в доме, через минуту прибежал, притащил с собой тележку с носилками, похожую на больничную.

– ВДВ, давайте сначала Сашку, потом Дмитрия.

– Куда их?

– Туда, на первый этаж. Сразу в предбанник операционной. Галька уже там, скажет, что делать.

Все вместе они выволокли обмякшего Цезаря из машины и переложили на носилки. ВДВ с Чикаревым укатили тележку, Серега залез внутрь, решив произвести хотя бы поверхностный осмотр второго раненого.

– Чья машина? – спросил Яковлев.

– Угнал, – ответил Илья. – Точнее, забрал ключи у хозяина.

– Надо полагать... – Яковлев сделал многозначительную паузу.

– Ага. Свидетелей не оставил.

– Тем проще для нас.

– Ничего страшного, – объявил Серега. – У Димки обычная контузия. Ох, сколько раз ему уже по голове доставалось – не счесть... Как еще мозги не вылетели ни разу – непонятно. А где Шурик? Он с ними ездил.

– Третий член экипажа геройски погиб, – грустно сообщил Илья. – Не успел выскочить из машины. Серьезный человек был?

– Второй Сашкин телохранитель, – пояснил Яковлев. – Какая разница серьезный или нет? Все равно жалко парня.

ВДВ и Толик вернулись за вторым пассажиром Ильи.

– ВДВ, я туда все равно иду, – окликнул Яковлев. – Займись пока тачкой. Отгони ее куда-нибудь подальше и обработай. И отправь кого-нибудь за машиной Цезаря. Там еще Шурика в морг надо отвезти... Илья, пошли.

Сопровождая мягко катившуюся тележку, они проследовали узким коридором в жилые помещения. Илья краем глаза заметил роскошный холл, и тут же Валера подтолкнул его внутрь неосвещенной комнаты.

– Закрой шторы, включи свет и жди меня, – распорядился он.

Запер дверь и ушел. Илья, не спеша, выполнил его рекомендации. Обычная комната. Точнее, одноместная больничная палата. Похоже, ребята обустроились на совесть. Целый госпиталь на дому. Койка, застеленная чистым бельем, маленький стол, два стула. В соседнем помещении – раковина, сидячая ванна и унитаз. И большое зеркало на стене, в котором отразилась совершенно жуткая физиономия. Вся ободранная, со лба лоскут кожи свисает. Ему бы в фильме ужасов с такой мордой сниматься... Осторожно сбросил на пол верхнюю одежду, вымыл руки и стер кровь с лица, стараясь не касаться раны.

Когда вышел, Яковлев уже ждал его. На столе стоял пузырек с перекисью водорода и лежала упаковка бинта.

– Вымыл? Молодец. Я, конечно, не врач, но перевязать смогу. В Афгане этому всех учат...

Яковлев ловко обработал ссадину, плотно забинтовал голову.

– Вот и стал ты раненым красным комиссаром, – пошутил он. – Ты есть хочешь? Наверняка. Я сказал на кухне, чтобы какие-нибудь бутерброды принесли. Только когда в дверь постучат, ты в туалет зайди. Чтобы тебя никто не видел.

– Слушай, а зачем такая секретность? Кто меня может здесь-то выдать?

– А кто угодно. Здесь помимо наших ребят полно прислуги. Не дай бог, случайно кто-то проболтается, и твоей жизни придет конец. Не говоря уже о том, друг мой Вегас, что ты являешься нашей военной тайной. А знаешь, какой самый простой способ сохранить что-либо в секрете? Просто не знать этого. На данный момент о твоем существовании известно очень небольшому количеству людей, а уж тех, кто твое настоящее имя знает, можно по пальцам пересчитать. Но они не знают, что ты и есть Вегас. Только я. И я не прощаюсь с надеждой, что даже в нынешних условиях, после сегодняшнего, нам удастся сохранить твое инкогнито и вернуть в расположение войск противника.

Легкий стук прервал разговор. Илья бесшумно поднялся и нырнул за дверь туалета. Отсюда он слышал, как Яковлев гремел посудой и благодарил какую-то женщину. Кажется, она предлагала нечто посущественней бутербродов. Яковлев, дурак, отказывался. Но потом она его уговорила.

Дождавшись, пока Яковлев закроет дверь за женщиной и окликнет его, Илья вышел. На столике рядом с медикаментами появился электрический чайник, банка кофе, сахарница, чашки, блюдо с бутербродами и миска с маленькими котлетками, испускавшая такой аромат, что у порядком проголодавшегося Ильи потекли слюнки.

– Давай, – скомандовал Яковлев. – Пока Сашку оперируют, мы успеем и поесть, и свои дела обсудить.

– Серьезно он ранен? – спросил Илья с набитым ртом.

– Серега ругается и плюется. Впрочем, он всегда ругается. Сашку только то и спасло, что он в бронежилете был. Под правой ключицей все разворочено. Его счастье, что он левша. Ты кофе с сахаром потребляешь или без?

– С сахаром, – охотно кивнул Илья. – А еще с коньяком, шоколадом и хорошим трубочным табаком. Можно все сразу.

Яковлев расхохотался. Подумав, вытащил из внутреннего кармана своей куртки, висевшей на крючке за дверью, заветную фляжку. В ящике стола при детальном изучении обнаружились два маленьких пластмассовых стаканчика. Яковлев понюхал их, издал возглас "ага!", сполоснул и налил в них коньяк.

– Тебе ехать сегодня уже никуда не потребуется, а я в любом состоянии доеду. Давай, за встречу, что ли.

Только почувствовав на языке вкус "Дойны" – Яковлев не изменял своим привычкам, Илья нутром ощутил, что в безопасности. Наверное, для него теперь всю жизнь букет этого коньяка будет ассоциироваться с уверенностью в удаче...

Наевшись, приняв еще пятьдесят грамм, выпив чашку кофе, Илья откинулся на спинку стула и закурил. Так вот оно какое, простое мужицкое счастье-то... Прикрыл глаза от удовольствия.

– Ты спать пристраиваешься, что ли? Не вздумай. Давай, коли уж мы так незапланированно встретились, рассказывай.

– Детально? – уточнил Илья.

– Желательно.

Илья налил себе еще кофе, маленькими глотками осушил чашку, собираясь с мыслями. И, оглянувшись назад впервые за это время, немало изумился такой долгий путь он прошел всего за месяц. Бегство с завода в Мытищах, обслуживание Аббата – и подспудная раскрутка его на предмет информированности. Чума и Оксанка. Она нравилась Илье, но скорее как сестра, а не как вероятная подружка. После первой встречи никаких споров и разногласий не возникало, она по собственной инициативе выведывала у Чумы что-то интересное и тут же сообщала Илье. Он обещал ей половину того, сколько получал за свою деятельность, плюс убежище на случай провала... Вспомнил Илья и свое изумление. Диспетчер Эдик сообщил ему номер счета в банке, куда Яковлев переводил деньги в счет оплаты. Всего он ожидал – но не таких сумм. А потом еще и Аббат завел такой разговор, что ему позарез требуется свой человек в окружении Чумы. И даже платить за работу готов. Таким образом, Илья получил неплохую легенду на всякий случай. Если его засекут за подслушиванием, можно сказать, что для Аббата старался. Так оно и есть, только к нему данные от Ильи поступали в урезанном виде и через несколько часов после того, как их записывал Эдик. А потом – этот заказ...

– Вот с этого момента поподробнее, – потребовал Яковлев.

Илья пожал плечами. Вот с последним его выездом и в самом деле было много непонятного. Утром Илья явился к Аббату – последние две недели это вошло в распорядок дня, утром приезжать и возить шефа по всему городу. Или сидеть в его квартире, ожидая поездки. Если Аббат никуда не собирался, то чапать к Чуме и выполнять его распоряжения.

Накануне Аббат заявил, что сегодня практически свободный день. Илья даже опоздал минут на пятнадцать – за что получил внушительный нагоняй, потому что шеф сидел на чемоданах. Оказалось, ему срочно нужно уезжать на Кипр. Илья повез его в аэропорт. По дороге Аббат предупредил, что исчезает на пару недель и выдал все инструкции, которые надлежало соблюдать в его отсутствие.

Аббат поручил Чуме какое-то дело, и подозревал, что тот не приложит особых усилий для его выполнения. Для контроля направил к нему Илью. Задача последнего сводилась к тому, чтобы торчать дома у Чумы и своим присутствием напоминать о деле. Далее, Чуме должен был позвонить человек, который позовет Илью к телефону и сообщит место. От Ильи требовалось доставить туда группу братков и проконтролировать, чтобы они все сделали чики-чики. Что именно, Аббат говорить не стал, упомянул лишь, что на месте все станет ясно.

Илья возражать не стал, поперся к Чуме, где его уже ожидала рабочая бригада. Через пару часов ожидания позвонила какая-то баба, назвала адрес, марку и номер машины и тут же положила трубку. Царицыно. Илья повез туда всю буйную компанию, по дороге из отрывочных реплик уяснил, что едут на "заказ". На место прибыли загодя, клиент еще не нарисовался. А когда явился, у Ильи отвисла челюсть...

– Значит, заказал Аббат, – протянул Яковлев. – Немного странно. Что-то я не могу сообразить, чем ему так помешал Цезарь... Ну ничего, на хитрую жопу есть хрен с винтом, выкрутимся.

– Валер, у меня просьба личного характера. Оксанку пристроить надо. Кстати, она говорит, что знакома со Светой Антоновой. Это кто?

– Сашкина жена, – пояснил Яковлев. – Оксана, Оксана... Не помню такую.

– Рыжая, – подсказал Илья.

– Ах, рыжая? Рыжая... Все равно не помню. Ладно, я узнаю, что она из себя представляет. Считай, я обещал тебе позаботиться о ней. Если мы не успеем вывезти ее до твоего побега, в сообщениях диспетчеру называешь ее Вегой. Понятно?

В дверь кто-то осторожно царапнул. Илья пулей метнулся в туалет, и почти сразу услышал голос Сереги(

– Эй, братан, выходи. Свои.

Илья, переводя дух, вышел. Серега задрал белье на койке, уселся. Вид у него был измотанный, но довольный.

– Как? – спросил Яковлев у врача.

– Как в сказке. Два куска железа в груди. Вытащил оба, понятно. Вместе с мясом. До костей не достало, и то слава Богу.

– Ты скажи – жить будет?

– А черт его разберет! – беспечно отозвался Серега, моя руки в раковине. – Я почем знаю... Вообще-то, с чего ему помирать? Если только от потери крови. Так-то ранение серьезное, но неопасное. Единственное, организм у него далеко не железный. Износился парень за эти годы. И ногу ему прострелили всего два месяца назад, еще хромать не перестал.

– Я в предбаннике смотрел – показалось, что там до легких все выворочено, – сказал Яковлев.

– Не, даже ребра целые. Он везучий, – он хмыкнул. – Правда, везет ему что-то не очень. Второй раз я его штопаю, и второй раз у меня под рукой ни тиопентала, ни другой дряни для общего наркоза нет.

– На живую резал? – ужаснулся Илья.

– Не совсем. Морфин внутривенно капельно ему, стакан спирта внутрижелудочно себе, новокаином обколол и поехали. Вон, до сих пор балдеет. Песенки поет. Прикинь, да? У него ни слуха, ни голоса, да еще и язык заплетается! Я его режу, а он мне под руку подвывает – ой мороз, мороз...

Илья хмыкнул.

– Он спит? – спросил Яковлев.

– Какое – спит! Я ж говорю – тащится с морфина. Хочешь, попробуй поговорить с ним, только он, по-моему, с такой дозы нифига не соображает. Я ему три куба вкатил.

– Спятил? – прошептал Яковлев. – Он с овердозы сейчас прямиком к праотцам отправится.

– Нифига ему не будет. Вес-то какой? Правильно, почти сто. Потом, я ему один кубик подкожно сделал, а два – в капельницу. Это ничего, ерунда для него. Он же два месяца на игле сидел. Ножка бо-бо, вот и кололся. Ему после войны еще и от этого дела лечиться придется. А может, и так бросит.