Текст книги "Новая реальность (СИ)"

Автор книги: Владислав Писаренко

Соавторы: Денис Запорожец
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)

– А что будет, если устройство отключится? – осторожно поинтересовался Геннадий.

– Скорее всего, вы просто исчезнете в связи с тем, что вам не положено находиться ни в каком времени, кроме вашего.

– Скорее всего? А есть и другие варианты? – нахмурился Алексей.

– Возможно, вы попадёте в параллельную вселенную, я не знаю. Этого, собственно, пока ещё не знает никто, – Гена и Лёша переглянулись, слегка ошарашенные последними новостями. – Ну ладно, вы готовы? Не отпало желание после всего мной рассказанного? – учёный вопросительно взглянул на них.

– Готов, – сказал Гена.

– Готов, – повторил за другом Лёша.

– Тогда я начинаю процедуру запуска, – учёный отошёл в сторону, к панели управления.

Романенко и Озимцев тем временем застегнули на предплечьях темпоральные эквалайзеры.

– Кстати… – Гене внезапно кое-что пришло в голову. – А что будет с нами из 2010 года?

– Вы заместите сами себя.

– Значит, придётся выбираться, – Гена припомнил, где он воевал в то время и поёжился.

Учёный запустил ускоритель, и через минуту прямо перед ними появилась небольшая червоточина диаметром около двух метров. В её центре можно было рассмотреть какие-то обрывки ландшафта, неизвестных помещений и даже людей. Червоточина сдерживалась каким-то силовым полем, которое не давало ей схлопнуться раньше времени.

– Я установил нужную дату: 24 мая 2010 года. Теперь дело за вами. Желаю удачи, она вам понадобится.

– Ну что, кто пойдёт первым? – скрывая в голосе нотки страха, спросил Лёша.

– Давай вместе, – Гена посмотрел другу в глаза. – Увидимся на той стороне.

Уже в тот момент, когда они наполовину вошли в червоточину, через здание прошла вторая темпоральная волна, став причиной ещё больших изменений на временной оси. Оборудование дало сбой. На экране монитора высветилось сообщение: «Системная ошибка. Сбой в программе». Дата и время начали беспорядочно меняться. Учёный хотел их остановить, но было уже поздно, Романенко и Озимцев исчезли в темпоральном переходе.

Глава 2
Два капитана

30 мая 2235 года

Окрестности звезды Бетельгейзе – 650 световых лет от Земли

Темпоральная дезориентация всей тяжестью свалилась на Гену. Его, конечно, предупреждали, но он не ожидал, что это будет вот так. Будто тебя целый час катали на центрифуге в парке развлечений. Голова кружилась, во всём теле была ужасная слабость, и ко всему его ещё и тошнило. Озимцев с трудом сфокусировал взгляд. Что-то было явно не так…

Помещение, в котором он оказался, больше всего напоминало капитанский мостик на субмаринах с той разницей, что этот мостик был гораздо больше, вокруг располагалась куча совершенно неизвестного ему оборудования, а прямо впереди висел огромный экран, который транслировал сражение в открытом космосе.

– Я что, в кинотеатре? – Гена потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок. – «Звёздные войны»… «Стар Трек»… «Вавилон-5»… Чёрт, о чём это я… – он огляделся ещё раз.

Всё было хуже, чем показалось с первого взгляда. Везде на мостике валялись обломки аппаратуры и части внутренней обшивки, сверкали искры, звучал сигнал тревоги, всё вокруг тряслось, слышался душераздирающий скрежет, сверху свисали частично разорванные кабели.

– Спецэффекты у них что надо… – Озимцева всё ещё трясло после переброски во времени.

– Капитан, к нам приближаются два вражеских корабля по правому борту, – к нему обратился человек в форме, отдалённо походившей на форму ВМС РФ.

– А… Что?.. – Гена непонимающе уставился на того.

– Капитан, что прикажете делать? – человек в форме чуть повысил голос.

– Я…

– Капитан!! – офицер – так показалось Гене – принялся трясти его за плечо. – Очнитесь!

В этот момент стены сотрясла серия особенно сильных толчков, донёсся приглушённый звук взрыва.

– Чёрт возьми, в нас попали! Виталий, да очнись же ты! – не унимался офицер. – Была команда отступать!

– Я… Всё в порядке… Меня слегка контузило, – Озимцев, наконец, проглотил застрявший в горле ком, и не без труда – его всё ещё мутило – повернулся к офицеру.

– Хорошо, что ты пришёл в себя… – серьёзно кивнул тот. – Господи, да ты же ранен! Вызовите врача на мостик! – эту фразу он прокричал куда-то в сторону.

Гена осмотрел себя, но ран не увидел, и, только пощупав лицо, понял, о чём говорил офицер – кожа на лбу над левой бровью была рассечена почти до виска. Порез был довольно глубокий, но боль не чувствовалась из-за шока. И когда это он успел пораниться?

– Фазеры на полную мощность! Огонь по ближайшим кораблям! – офицер рядом с ним продолжал раздавать приказы. – Андрей, разворачивай корабль на 34 градуса вправо!

– «Астерион» атакуют, обшивка во многих местах пробита, кислород улетучивается в космос, двигатели повреждены, – сообщила женщина приятной внешности, Озимцев только сейчас заметил её в полумраке мостика.

– Отобрази на главном экране, – сухо скомандовал офицер рядом с Геной.

– Наверное, старпом, – мелькнула мысль у Озимцева, и тут же на смену ей пришло ужасающее в своей невозможности озарение. – Это всё взаправду! – Геннадий чуть было снова не погрузился в состояние ступора. – Не может быть, не может быть, не может быть…

На огромном экране, во всю его величину, появилось изображение космического корабля. Хищные и, в то же время, плавные формы придавали ему сходство с истребителями XXI века, прекрасно знакомые любому из современников Гены. Корабль весь был в сполохах вырывающегося из пробоин огня, быстро гаснущего в окружающем вакууме, вокруг него лениво кружились осколки обшивки. Зрелище завораживало, Озимцев даже на секунду забыл о своём недавнем шокирующем открытии. По-видимому, это и был «Астерион».

– Лёша! – как будто вспышкой высветило в голове недавние события. – Нас должны были перебросить в прошлое, но что-то явно пошло не так. Где же Лёша? А вдруг его выкинуло вообще в другом времени. Вдруг я здесь один? – накатила новая волна слабости, но Гена быстро взял себя в руки.

– Мы их прикроем. Скажите им, чтобы запускали, если могут, гипердвигатель, и убирались отсюда. Этот бой нам уже не выиграть. Нужно отступить для перегруппировки, – продолжил офицер.

Изображение на главном экране резко изменилось – росчерк чего-то зелёного и тут же взрыв.

– Этот долетался! – хохотнул человек справа от Геннадия, он с нескрываемым удовольствием наблюдал, как от разрезанного корпуса какого-то корабля отлетают куски обшивки.

– Следите за кормой! Они наверняка попытаются зайти нам в тыл, – отдал приказ старпом. – И где врач, чёрт возьми?

– Не нужно врача, со мной всё в порядке, – встрял Гена.

– Ты уверен? – на Геннадия внимательно посмотрели глаза цвета стали.

«Волевой человек», – подумалось Озимцеву. – Да, вполне, эту царапину можно подлатать и потом, – уже вслух произнёс он.

– Тогда принимай командование кораблём, – старпом сделал шаг в сторону, как бы уступая Гене дорогу.

– Командование принял, – Озимцев решил импровизировать. – Мне нужна полная картина боя и отчёт о повреждениях, – корабль ещё раз сильно тряхнуло. – Что у нас с двигателями, мы сможем улететь отсюда? – он вспомнил, что старпом просил передать «Астериону».

– Капитан, говорит главный инженер! – на мостик ворвался новый голос. – Если такая интенсивность обстрела продолжится и дальше, то мы потеряем всю энергосеть! Я стараюсь стабилизировать напряжение, но это крайне сложно в таких условиях…

– Что с двигателями? – Геннадий прервал взволнованную тираду главного инженера.

– Варп-двигатель повреждён, гипердвигатель функционирует удовлетворительно, квантовый двигатель тоже, но в данной ситуации он бесполезен. Далеко на нём мы не улетим, – после секундного замешательства сухо доложил тот.

– Гипердвигатель? – Гена припомнил произведения фантастов. – Мгновенное перемещение из одной точки пространства в другую? – мысленно рассуждал он. – Надеюсь, это то, что я думаю, потому что, если я спрошу, меня упекут в медотсек, как тронувшегося умом. – Он немного помедлил, затем всё же решился. – Подготовьте гипердвигатель, нужно убираться отсюда!

– Понял, – коротко ответил один из офицеров на мостике.

– Свяжите меня с «Астерионом», – Озимцев начинал входить в новую для него роль.

* * *

Лёша с трудом разлепил веки. Он лежал на полу лицом в чём-то липком и тёплом. Мысли путались, цеплялись одна за другую, и ползли со скоростью улитки.

– Угораздило же… – Лёша выцепил одну из вялых мыслей, но куда, как и почему угораздило, он ещё не соображал.

Он поднял голову и тут же пожалел об этом. Во-первых, она нещадно кружилась, а, во-вторых, то, что он успел увидеть, его совсем не обрадовало. Он снова положил голову на пол, в тёплую лужу. Раздался приглушённый грохот, и пол ощутимо затрясся. До Алексея стало доходить, что вокруг снуют и что-то кричат люди. До этого он воспринимал их лишь как тени на границе зрения. Он снова предпринял попытку поднять голову и, на этот раз, всё прошло гораздо менее болезненно. Опустив глаза, он понял, что липкая лужа была кровью. Ощупал лицо – ну вот, пожалуйста, оказывается, нос разбит. Повёл глазами по сторонам. Крепко зажмурился, открыл глаза и снова осмотрелся. Видение не исчезало. А это значило только одно – это не видение, и он совсем не там, где должен был быть.

Он оказался в помещении, уставленном какими-то пультами и оборудованием. Точнее, это раньше оно было уставлено, теперь половина всего этого оборудования была сломана и искрила. Кругом валялись обломки, сверху догорал свисающий пучок кабелей, вывалившийся из дырки в потолке, запах палёной изоляции заполнил всё помещение. Рядом с ним он заметил лежащего человека, в спине немаленькое отверстие. Мёртв, по-видимому. Что тут творится?

В нескольких метрах от Романенко располагался большой экран, транслирующий какие-то всполохи на чёрном в белую точку фоне. Секунд через десять до Алексея дошло, что это трансляция космической баталии. Это уже совсем не лезло ни в какие рамки.

– Виктор… Виктор, очнись. Ты в порядке? – рядом с ним возник и принялся трясти за плечо какой-то человек в форме.

– Я… Да, вроде бы, – машинально ответил Лёша.

– Поднимайся, нам нужна твоя помощь. Корабль уже трещит по швам, ещё несколько прямых попаданий и двигателям хана. Адмирал скомандовал отступление – и очень вовремя, чёрт побери! Нужно улетать отсюда как можно скорее! – он отвернулся куда-то в сторону. – Рулевой, поворот влево на 90 градусов. Торпедный отсек, готовьте залп тиориновых торпед.

Будь Лёша на корабле, он бы без сомнений сказал, что этот человек – его капитан. Хотя постойте… Капитан ему ведь так и сказал, что они на корабле. Что за корабль? Алексей принялся было вспоминать, на чём он служил за всю свою жизнь, но космическая битва совершенно не вписывалась в картину. А это ещё раз подтверждало, что с переброской во времени произошёл сбой.

– Говорит главный инженер – в варп-двигателе серьёзные неполадки. Угроза утечки антиматерии, – раздалось откуда-то сверху, видимо, по громкоговорителям.

– Быстрее ликвидируйте её, а не то мы все здесь… – начал, было, капитан.

Он не успел договорить, так как корабль два раза ощутимо вздрогнул. Испорченное оборудование весело ответило фонтанами искр.

– Так точно! – крикнул инженер, перекрывая грохот.

– Где Гена, интересно? – поинтересовался сам у себя Романенко. – Хоть бы где-то недалеко, иначе одному будет туго.

– Капитан «Феникса» на связи, – доложили откуда-то сбоку. – Видео отсутствует, только звук.

– Давай на громкую связь.

– Говорит капитан корабля «Феникс». Что у вас с двигателями? Можете улететь отсюда? – раздался до боли знакомый голос.

– Гена! – если бы Лёша мог, он бы расцеловал друга, так сильно он уже давно не радовался.

Впрочем, его радость быстро поутихла – он всё ещё был в самом центре какой-то серьёзной переделки.

– С варпом и гипером – всё более-менее, а квантовый… – капитану снова не удалось договорить.

Корабль сотряс особо мощный взрыв, броня не выдержала и дала трещину. Четыре палубы по правому борту в районе мостика за считанные секунды оказались разгерметизированы, значительная часть корабля оказалась обесточена, связь на некоторое время пропала.

– Капитан? – послышался встревоженный голос Гены. – Капитан, вы в порядке?

Лёша потряс головой, во время взрыва его хорошенько приложило головой. Что за день такой? Так и до сотрясения недалеко. Он посмотрел на неподвижное тело капитана, совсем рядом с собой.

– Ка… – голос был хриплый и он прокашлялся. – Капитан? – он тронул лежащего за плечо, из уха капитана вытекла струйка крови.

Рядом присел незнакомый офицер и приложил пальцы к сонной артерии. Прошло десять секунд, в течение которых его лицо мрачнело всё больше, затем он повернулся к Романенко.

– Старший помощник капитана, Виктор Делькапо… – его голос прервался, он судорожно сглотнул и с трудом продолжил. – Капитан мёртв, Витя, принимай командование.

И Лёша, ещё не до конца осознавая взвалившейся на его плечи ответственности, машинально ответил:

– Командование принял.

* * *

– Капитан? Капитан, вы в порядке? – Озимцеву доложили, что связь восстановлена, но капитан «Астериона» молчал, были слышны только приглушённые неясные голоса.

Секунды тянулись медленно и как бы нехотя, затем, наконец, ему ответили.

– Говорит старпом. Капитан погиб, я принял командование. У нас сильно повреждена обшивка, многочисленные пробои в энергосети, теряем мощность.

– Лё… – Гене удалось справиться с собой, и он не назвал Лёшу его настоящим именем, но с души как будто упал огромный булыжник – друг рядом, их не раскидало, значит, прорвутся как-нибудь. – Гипердвигатель, надеюсь, не повреждён?

– Что у нас с гипердвигателем? – послышался вопрос новоиспечённого капитана к главному инженеру.

– Гипердвигатель работает, слава Богу, но с таким уровнем потерь энергии он скоро превратиться в бесполезную болванку.

– Чтобы вычислить точку выхода, нужно около пяти минут. У нас нет столько времени, – вклинился другой голос. – Нимерийцы всё прибывают. Мёдом им тут, что ли, намазано…

– Гипердвигатель ещё на что-то способен, но мы не успеем вычислить точку выхода, – резюмировал для Гены Алексей.

– Тогда будем прыгать вслепую, – решительным тоном заявил Геннадий.

– Капитан, простите, но при всём уважении… – нерешительно начал штурман. – Нельзя прыгать вслепую, мы можем появиться внутри какого-нибудь астероида, планеты или ещё чего похуже.

– У тебя есть идеи получше? – Гена повернулся к нему.

– Нет… – штурман выглядел обескураженным.

– Тогда действуем по моему плану, – Озимцев снова повернулся к экрану. – Боже мой, что ты делаешь?! Решил погубить себя и экипаж в придачу?! Ты некомпетентен в таких вопросах! – его внутренний голос колоколом звенел в голове, но придумать что-то более разумное и осмотрительное времени действительно не было, и Озимцев просто отмахнулся сам от себя.

– Хорошо, придётся положиться на случай, – Романенко, казалось, был спокоен. – Инженерный отсек?

– Мы готовы к запуску. Дайте нам 30 секунд, чтобы закончить диагностику, – тут же ответил главный инженер. – Сведём риски к минимуму.

– Готовимся к прыжку, – распорядился Алексей.

Офицер по безопасности отдал команду, и связист тут же начал отзывать истребители,

– Когда у вас всё будет готово, скажешь, – Гена обратился к своим. – Мы покидаем зону боевых действий, подготовиться к прыжку.

Как и «Астерион», «Феникс» принялся отзывать собственные истребители, возвращая их в своё металлическое нутро.

«Астерион», 63 секунды до прыжка.

Главный экран транслировал отступление истребителей. То и дело виднелись вспышки взрывов – это погибал кто-то из пилотов. Перед глазами у Лёши стояла чёрная пустота космоса. Он силился представить, каково это, не иметь возможности даже катапультироваться – потому что снаружи такая же смерть, как и внутри обречённого истребителя. Во все стороны сновали те же зелёные росчерки. Как их там? Нимерцы? Нет, нимерийцы. Что они не поделили с человечеством? Почему нельзя всё решить мирным путём? Впрочем, люди никогда не славились особой миролюбивостью, даже к представителям собственного вида…

– Капитан, это командир авиа звена. Докладываю, все птички вернулись домой, – наконец прозвучало через громкую связь. – Все, кто выжил, – поправился он.

– Гипердвигатель готов. Можем стартовать, – Лёша узнал голос главного инженера.

– Соедините меня с «Фениксом», – приказал он.

«Феникс», 26 секунда до прыжка.

– Все истребители вернулись на корабль, – сообщила офицер по связи.

– Капитан, на связи главный инженер. Варп-двигатель отказал окончательно.

– Сейчас это неважно, – Гена сжал кулаки. – Главное, чтобы гипердвигатель не подкачал.

– «Астерион» вызывает.

– Давай на экран.

«Астерион», 14 секунд до прыжка.

На экране появилось изображение Озимцева.

– Все мои истребители уже вернулись на корабль. Ты готов? – Алексей вопросительно посмотрел на друга.

– Да, – Гена кивнул. – Предлагаю прыгнуть на максимальное расстояние, то есть куда-то сюда, – он ткнул пальцем в карту, где отображался корабль в центре круга, обозначающего радиус действия гипердвигателя. – Место пустынное, так что у нас все шансы выжить, – штурман «Феникса» передал координаты на «Астерион».

– Принял, – коротко ответил Алексей. – Прыгаем по твоей команде.

– Торпеды на девять часов! – послышался отчаянный крик штурмана.

– Чёрт! 3… 2… 1… Прыжок!

За несколько секунд до этого тяжёлый крейсер нимерийцев дал торпедный залп по «Фениксу». Сблизиться с готовящимся к прыжку кораблём Гены успела только одна торпеда. Она уже собиралась врезаться в бок «Феникса», но в этот момент Гена прокричал свою команду. Вместе с кораблём торпеда оказалась охвачена межпространственным полем и исчезла с поля боя.

По примеру флагманов крейсеры земного флота стали покидать поле боя один за другим. Этот бой был проигран.

* * *

Через мгновение, которое никто не успел ни осознать, ни почувствовать, «Астерион» и «Феникс» появились в 50-ти световых годах от места битвы. Из подпространства корабли выкинуло почти вплотную друг к другу, и они только чудом не врезались один в другого. Впрочем, на этом чудеса закончились. Поле захватило торпеду лишь краем, и пространственные деформации проявились для неё в полной мере – она взорвалась, так и не долетев до борта «Феникса». Близкий взрыв оказался последней каплей для потрёпанного корабля, и окончательно вывел из строя его энергосеть. На «Астерионе» же, оказавшемся к торпеде брюхом, отказали почти все основные системы, включая систему управления двигателями, в результате чего последние вышли из строя.

«Феникс».

К горлу Гены подкатил тугой ком, а желудок неприятно надавил на диафрагму. Озимцев неуклюже взмахнул руками, на секунду ему показалось, что он куда-то падает, но он, хоть и с трудом, но сумел совладать с собой. Невесомость наступила неожиданно, рядом кто-то ойкнул, а затем выругался вполголоса. Звук шёл откуда-то сверху, видно, бедняге не повезло, и он взлетел к подволоку.

– Сейчас должны включиться аварийные генераторы, – сказал старпом с уверенностью, на какую только был способен. Ему и самому очень хотелось, чтобы он оказался прав.

Секунд десять прошли в темноте, наконец, мигнули и загорелись тусклым светом лампы основного освещения. Наряду с ними теперь горели и красные маячки, оповещающие о том, что задействованы резервные генераторы. Гравитация вернулась, и те, кому не посчастливилось удержаться возле пола, кучей повалились на него. К счастью, мостик был не таким уж высоким помещением и никто ничего себе не сломал. Следом ожили компьютеры и основные системы, на большее генераторов не хватало. Сразу за запуском генераторов где-то снаружи послышался непонятный скрежет. Звук нарастал, затем послышался глухой гул, прокатившийся, казалось, по всему кораблю, пол вздрогнул, и всё затихло.

– Капитан, плазменный трубопровод по правому борту прорвало, – ожила громкая связь. – Возможно, это последствия взрыва. Плюс, мы теряем кислород, – нужно перекрыть отсеки с 15 по 18 на 7 и 8 палубах, – голос главного инженера смолк, видимо, тот ожидал распоряжений.

– Понял тебя. Перекройте эти отсеки, – Гена кивнул старпому и тот тут же задраил повреждённые помещения. – Что можно сделать с плазмопроводом?

– Прямо сейчас – ничего, – «утешил» главный инженер. – Мы потеряли примерно три тонны плазмы. Плазменные трубопровод по правому борту пришлось перекрыть полностью. Теперь половина вторичных систем не работает.

Плазма являлась продуктом работы реактора, и служила на корабле для самых различных целей – использовалась в выпрямителях напряжения, для освещения помещений, для питания орудийных систем. Нагретая до нескольких десятков тысяч градусов, она циркулировала по замкнутой системе, обеспечивая энергией многие системы корабля, а также выполняла ключевую роль в процессе работы варп-двигателя. Резервные генераторы могли лишь отчасти выполнять её функции, и то, не очень продолжительное время.

– Как быстро это можно починить?

– Я думаю, что ремонт займёт минимум неделю, но основные работы можно сделать за 3–4 дня, а остальное делать уже в пути.

– Хорошо, – Озимцев вздохнул. – Тогда собирай ребят и за дело. Постарайтесь не затягивать.

– Есть, капитан. Всё будет в лучшем виде, – главный инженер отключился.

– Надеюсь, они успеют восстановить нормальную циркуляцию плазмы, иначе система жизнеобеспечения долго не протянет, – тихо сказал кто-то из офицеров.

– Я тоже на это надеюсь, – Гена запустил пальцы в волосы и помассировал голову, он вдруг почувствовал, как сильно устал. – Соберите данные обо всех повреждениях корабля и передайте их мне. Я буду у себя в каюте, – тут он осознал, что совершенно не представляет, где именно находится его каюта.

– Давайте я вас провожу, я хотел бы с вами поговорить, – как будто прочтя мысли Геннадия, предложил старпом. Это было как нельзя кстати.

– Да, пойдёмте, – охотно согласился Озимцев.

Они вышли с мостика, старпом направился к капитанской каюте, Гена старался не отставать и, одновременно, не подавать виду, что он не знает, куда идти. Некоторое время они шли молча. Озимцев решил подождать, пока его спутник сам начнёт разговор.

– Капитан, что вы думаете об этой войне? – наконец спросил старпом.

– То есть? – Гена понятия не имел ни о том, что за война идёт, ни, тем более, о том, что ему об этом полагается думать. Поэтому, он решил потянуть время.

– По-моему, мы её проиграем, – искренне сказал старпом. – Видели, как они разгромили наш флот? Между прочим, там были наши лучшие крейсеры!

– Да, но я не думаю, что мы находимся в безвыходном положении. И, как по мне, ещё рано думать о капитуляции, – осторожно ответил Озимцев. – История знает много случаев, когда… – неожиданно коммуникатор Гены заиграл тихую мелодию, сигнализируя о входящем вызове. Мелодия, к слову, оказалась приятной.

Геннадий довольно быстро сообразил, что к чему и интуитивно разобрался, как пользоваться приборчиком. К счастью, эти коммуникаторы по простоте интерфейса не далеко ушли от смартфонов начала 21-го века.

– Капитан на связи.

– Только что поступило сообщение от адмирала флота, – ему ответил милый женский голос. – Цитирую: «Говорит адмирал Разумовский. Сообщаю вам итоги сражения при Бетельгейзе – 44 из 107 кораблей нашего флота уничтожены. Потери противника составили 31 малых, 5 средних и 5 тяжёлых кораблей. Из наших тяжёлых крейсеров уцелели лишь 20, причём 9 из них серьёзно повреждены, включая «Астерион» и «Феникс». Пока нам не удалось выяснить точное количество кораблей в распоряжении противника, но мы полагаем, что в скором времени готовится широкомасштабное нападение на Землю, – повисло тяжёлое молчание – связистка на мгновение прервалась, чтобы смысл последних слов во всей полноте мог дойти до капитана, затем продолжила. – В связи с этим приказываю всем крейсерам космического флота прибыть в Солнечную систему настолько быстро, насколько это возможно. Мы собираем все оставшиеся силы для последнего, решающего сражения. Думаю, нет нужды говорить, что случится в случае нашего поражения». Конец сообщения, – Гена на автомате закрыл канал связи и положил коммуникатор в карман.

– Всё ещё думаете, что положение не безвыходное? – тихо спросил старпом.

Он остановился напротив дверей одной и кают, Геннадий же продолжал идти, глубоко задумавшись.

– Вы разве не к себе шли? – окликнул его старпом.

– Да… – Озимцев, остановился. – Всё верно. Прости, я просто задумался. Сообщение адмирала выбило из колеи.

– Могу представить, – старпом невесело усмехнулся.

– Но, – Гена поднял палец, – я всё ещё считаю, что война не проиграна. Причём не только формально, и не только потому, что последний бой пока не состоялся.

– Прошу вас, – старпом нажал на одну из кнопок на панели сбоку от двери, и та отъехала в сторону.

– Спасибо, – Озимцев приметил нажатую кнопку на будущее и остановился на пороге. – Так вот, не стоит отчаиваться. Хотя бы потому, что лучше нам от этого точно не станет. Я жду от вас исчерпывающий отчёт о повреждениях, а также сводку по убитым и раненым.

– Так точно, – старпом отдал честь и пошёл обратно на мостик, а Гена вошёл в теперь уже свою каюту и закрыл за собой дверь.

«Астерион».

– Мостик, говорит главный инженер. Взрыв повредил добрую половину систем корабля, большинство из которых – основные, а с ними накрылись все двигатели, включая квантовые. К счастью, система жизнеобеспечения не пострадала.

– Что насчёт ремонта? – спросил Романенко.

– Не раньше, чем через 5–6 дней, и то, только самое необходимое.

– Тогда за дело. В первую очередь займитесь двигателями, без них нам по любому крышка.

– Я тоже так подумал, поэтому мои люди уже занимаются решением этой проблемы.

– Капитан, со всего корабля поступают отчёты о повреждениях и о погибших. Число последних достигло уже 20 человек, – бывший второй помощник, ныне старпом, выжидательно посмотрел на Лёшу.

– Хотелось бы надеяться, что их количество не увеличится, – Романенко задумчиво потёр подбородок. – Вот что, соберите пока что полную сводку по кораблю. Плюс, мне нужно увидеться с капитаном «Феникса».

– С этим есть проблемы, – «обрадовал» Алексея старпом. – Телепорты на обоих кораблях не работают, – здесь у Романенко расширились глаза (надо же, уже такое придумали), но этого никто не заметил, – у нас – из-за выхода из строя управляющих систем, у них – из-за обесточивания. На шаттле тоже не получится, у «Феникса» заклинило гидравлические механизмы ангара, а стыковочный шлюз не предназначен для таких маленьких судов. Единственная возможность – выйти в космос в скафандре, и добраться до «Феникса» своим ходом.

– Что, если пристыковать с помощью шлюза не шаттл, а сам корабль? – спросил Лёша.

– Маневровые двигатели не работают, так же, как и остальные. Но как раз их можно починить довольно быстро, я думаю.

– Тогда займитесь ими в первую очередь. Передайте на «Феникс» запрос на стыковку и обрисуйте ситуацию, – Алексей кивнул офицеру по связи. – Если что, я – в своей каюте.

– Принято, – пальцы офицера забегали по экрану контрольного терминала.

Покинув мостик и пройдя по коридору с десяток метров, Романенко вдруг осознал, что понятия не имеет, где находится его каюта. Возвращаться назад и спрашивать было бы верхом глупости. Пришлось идти наугад, в надежде обнаружить какие-либо указатели. И Лёша их обнаружил. По пути ему попадались небольшие экраны, вмонтированные в переборки, вначале Алексей не сильно обращал на них внимания. Наконец, пройдя мимо двух из них, он решил всё же подойти к третьему. Экран оказался терминалом общеинформационной системы, с помощью которой можно было в общих чертах узнать о состоянии корабля, о меню в столовой на текущий день и, кроме всего прочего, проложить кратчайший маршрут в любую точку на любой палубе. Когда Романенко приблизился к приветливо светящемуся монитору, ожили встроенные рядом динамики и компьютерный голос произнёс:

– Приветствую вас, Виктор Делькапо. Пожалуйста, произнесите ваш запрос.

«Виктор Делькапо… Так вот как меня зовут, надо бы не забыть», – подумал Романенко, затем он придвинулся к экрану поближе и понизил голос, несмотря на то, что коридор был пуст. – Я хочу узнать местоположение своей каюты.

– Пожалуйста, проследуйте на 25-ю палубу, секция 1, каюта номер 2514, – на дисплее по схеме палуб пробежала красная нитка, вычерчивая маршрут движения. – Нуждаетесь ли вы в подсказках во время движения?

– Да, благодарю, – Лёша на скорую руку изучил маршрут.

Найти нужную каюту оказалось совсем не сложно. Как и было обещано, инфосистема подсказывала направление движения, один раз даже пришлось прокатиться на турболифте, впрочем, с его интерфейсом сложностей тоже не возникло. Войдя внутрь, Лёша увидел внушительных размеров помещение, которое могло посоревноваться по своим размерам и интерьеру с номерами люкс некоторых отелей. Каюта была действительно огромная, примерно 100–120 квадратных метров. Прямо напротив двери находился широкий диван, а перед ним стоял стол с компьютером, слева располагалась спальня, за ней туалет и душевая.

– Нехилая у старпома каюта, – Романенко присвистнул.

Справа от входа находился шкаф, встроенный в переборку каюты. В нём Лёша нашёл с дюжину кителей, штанов и столько же пар обуви на разные случаи – от парадов до повседневной службы, однако погоны во всех вариантах формы по-прежнему находились на плечах и не сильно видоизменились с XXI века. Там же висели кители нескольких цветов и оттенков, например, одни из них имели малиновый цвет с градиентной заливкой, которая светлела от верха к низу с такими же градиентными вставками малинового цвета вдоль рук. Штаны тоже имели градиентную заливку синего цвета, которая также светлела от верха к низу, но уже с малиновыми вставками в тон кителю. Рукава же кителя имели синий градиентный цвет в тон штанам. Другие варианты формы имели отличные цвета. По пути в свою каюту Лёша встретил нескольких человек, которые были одеты в форму с другой расцветкой. По-видимому, так разделялись люди разных званий или должностей.

В одной из дверц шкафа было зеркало, в отражении Лёша увидел себя. Вот только он себя не узнал. В зеркале был совершенно непохожий на него человек, которому на вид было лет 40, с черными, как смоль, волосами, черты лица его слегка напоминали оные у жителей Латинской Америки, но не сильно. Было видно, что в этом человеке текло сразу несколько кровей.

Это всё объясняло. Вот почему его называли чужим именем и принимали за своего. Вместо того, чтобы переместиться как отдельная личность, он почему-то вселился в тело этого человека. Романенко сразу вспомнил слова учёного, отправлявшего их в прошлое. Тот сказал, что система доставки не отлажена, но не до такой же степени! Время, место, даже собственная личность – всё пошло наперекосяк. Правда, в данном случае «переселение» в чужое тело было даже на руку. Постороннему человеку, скорее всего, светила бы гауптвахта.