Текст книги "Новая реальность (СИ)"

Автор книги: Владислав Писаренко

Соавторы: Денис Запорожец
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 47 страниц)

Денис Запорожец, Владислав Писаренко
НОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Если не указано иное, все упомянутые в Произведении названия компаний, организаций и продуктов, имена, адреса, эмблемы, люди, названия населённых пунктов и события являются вымышленными.

Любая связь с реальными названиями компаний, организаций и продуктов, именами, адресами, эмблемами, людьми, названиями населённых пунктов и событиями является случайной.

Глава 1
Не доверяй никому

13 июня 2015 года

Украина, Одесса

Ещё один жаркий июньский вечер в Одессе. В этом году лето началось ещё в апреле, а с мая на юге Украины стояла невыносимая жара. В центре города гуляли толпы людей – жители и приезжие. В Одессе было, как обычно, душно из-за повышенной влажности. Дышать было практически невозможно. Все спасались от жары как могли – дети плескались в фонтанах, женщины обмахивали себя веерами, а мужчины и вовсе ходили в одних лишь шортах, правда, от жары это практически никак не спасало.

В один из престижных баров города зашёл человек. На вид ему было лет 35, рост 180 см с русыми волосами, подстриженными по-военному. Глаза у него были серого цвета, нос – прямой, щёки – слегка красные от жары. Взглядом он обвёл помещение бара и увидел своего друга, сидящего в углу на мягком диване в полутьме. Он, не теряя времени, подошёл к нему и сел напротив.

Нужно сказать, что звали вошедшего Романенко Алексей Дмитриевич. Служащий ВМФ РФ, выполнял множество различных боевых операций по всему миру, чем и заслужил звание капитана третьего ранга. На данный момент не женат и детей у него нет – не нашёл ещё времени на семью. Телосложение у Лёши спортивное, как и положено военному, знает армейский рукопашный бой и даже занял третье место в России по вольной борьбе в среднем весе.

– Привет, давно тебя не видел! Наконец-то встретились, – сказал Алексей. – Извини, что задержался, нужно было собрать вещи перед отъездом. Сегодня уезжаю.

– Привет, дружище! Жаль, что так быстро, соскучился я по тебе. Сколько мы не виделись? Года три, да? С того конфликта в Японском море.

– Да, точно! После него мы ни разу не пересекались.

Несколько слов о друге Алексея. Его зовут Озимцев Геннадий Иванович. Он – старший лейтенант российской армии, правда, уже в отставке. Ему 33 года, рост 185 сантиметров, шатен, волосы короткие, но не слишком, потрясающей глубины голубые глаза, которые играют не последнюю роль в обольщении женщин. Телосложение спортивное, владеет боевыми искусствами: каратэ до, кунг-фу, айкидо (не в идеале, скорее, от каждого стиля понемногу, но ему хватает). У него довольно привлекательная внешность, да и личность он, в целом, очень харизматичная. Многие девушки без ума от него, но жениться Гена не стремится – живёт холостяцкой жизнью и пока его это устраивает. Он принимал участие в боевых действиях во время второй чеченской войны, начиная с 2005 по 2008 год, после этого – участвовал в грузино-абхазском конфликте в Кодорском ущелье в августе того же года, а так же в некоторых секретных спецоперациях по поимке опасных военных преступников, угрожавших безопасности Российской федерации. Во время последней операции получил серьёзное ранение в ногу, после чего ушёл в отставку. Недавно Гена переехал из Питера в Одессу, чтобы начать новую жизнь и избавиться от призраков прошлого.

– Ну, расскажи, как поживаешь, – попросил друга Геннадий.

– Да ничего особенного. В последнее время мы только и делали, что отгоняли этих пиратов от торговых судов. Честно говоря, меня это уже порядком утомило. Как будто я для этого шёл на флот. Эх… Слава Богу, что мы сошли на берег, хоть отвлекусь от негров с автоматами.

– Так где ваш корабль сейчас пришвартован? – полюбопытствовал Озимцев.

– Мы причалили в Севастополе, и будем находиться там ещё неделю или чуть больше, точно не знаю. А у тебя как жизнь? Ты ведь уже давно из армии ушёл. Не скучно на гражданке?

– Ты же меня знаешь. Я без проблем жить не могу, – усмехнулся Гена. – Вот, например…

Алексей и Геннадий погрузились в неспешную приятную беседу, наслаждаясь обществом друг друга и ароматным китайским чаем, который им периодически подносила симпатичная официантка. Гена описал свои впечатления от недавней поездки в Европу, и об инциденте на таможне, а Лёша – красочно и в подробностях рассказал, как они потопили пару особо наглых пиратских посудин. За разговором пролетело несколько часов.

– … Да уж, весело тебе, наверное, было разбираться с ними, – присвистнул Озимцев.

– И не говори. Взяли в руки оружие, и считают себя королями мира. Ну прямо, как обезьяны с палками, – друзья весело рассмеялись.

– Кстати, со мной тут ещё кое-что произошло, и совсем недавно, – Гена потёр переносицу. – Довольно странное происшествие, если вдуматься…

– Что случилось? Выкладывай, – Алексей посмотрел на друга с задорным прищуром.

– Ну, если вкратце… – Озимцев внезапно понизил голос до полушёпота. – Это случилось вчера. Поздней ночью я шёл по улице и вдруг на меня набросился какой-то прохожий с бешеными глазами, всунул мне в руки какую-то флешку и убежал, я даже не успел ничего у него спросить. После этого я пришёл домой, ради интереса вставил флешку в компьютер, но оказалось, что информация, хранившаяся на ней, зашифрована. Я не придал этому особого значения, подумал, что это какой-то сумасшедший, но утром в новостях я увидел репортаж о его убийстве. Сначала я хотел обратиться в полицию, но затем решил повременить с этим. И раз уж мы всё равно собирались встретиться сегодня, я решил сначала обратиться к тебе. У тебя ведь есть знакомые, которые разбираются в криптографии? Наверняка они смогут узнать, что находится на этой флешке, а то пока наша полиция будет расследовать и расшифровывать – Солнце светить перестанет. Думаю, что дело может оказаться серьёзным. Поможешь?

– Очень интересная история! Из-за простой флешки людей не убивают. Разве что на ней была действительно очень ценная информация. Ну, хоть как звали убитого, ты знаешь? – спросил Романенко.

– В новостях сказали, что его звали Дмитрий Топалов, – ответил Гена. – Мне очень нужно, чтобы ты расшифровал данные на флешке. Я хочу узнать, из-за чего его убили.

– Ладно, я помогу, у меня есть знакомый криптограф в Севастополе. Дам ему флешку, он её быстро расшифрует, – уверенно кивнул Лёша.

– Я знал, что на тебя можно положиться, – Озимцев передал флешку другу.

– В любой момент.

– Если из-за этой флешки убили одного человека, то не преминут убить и ещё нескольких, – Озимцев понизил голос до едва слышного шёпота и оглянулся по сторонам. – В любом случае, думаю, что тебе стоит быть поосторожнее.

– Не волнуйся, осторожность – моё второе «Я», – полушутя сказал Романенко и посмотрел на часы. – Уже поздновато, засиделись мы. Мне пора в отель, собирать вещи.

– Да, ты прав, засиделись. Был очень рад увидеть тебя.

– Это взаимно. Я сообщу тебе, как только станет известно, что там за информация, – Лёша спрятал флешку, встал из-за стола и потянулся к карману.

– Не нужно, я оплачу счёт, – остановил его Гена. – И так напряг тебя.

– Спасибо, – они пожали друг другу руки, и Лёша вышел из бара.

Гена заплатил по счёту, оставив неплохие чаевые, и через несколько минут тоже покинул заведение. Настроения идти пешком до самого дома у него не было, поэтому он взял такси. Его квартира находилась на Французском бульваре, на пересечении с улицей вице-адмирала Азарова, в доме номер 9. Когда он подъехал к своему дому, было уже совсем темно. Он зашёл в квартиру, не раздеваясь, лёг на диван и включил телевизор. Под его шум он и заснул. Перед глазами проплывали полуразмытые образы, рождённые бормотанием телевизора и его собственным подсознанием. Досмотреть сон Гене не дали. Его разбудил громкий и резкий шум со стороны входной двери. Не успел он ещё как следует понять, что происходит, как в его квартиру, с треском выбив дверь, вломились три головореза. Гена резко вскочил с дивана, всё ещё толком ничего не понимая. Вломившиеся не стали тратить время на приветствия и знакомство, ближний к Гене громила без лишних слов попытался залепить ему в скулу с правой. Началась драка. Эти головорезы явно очень хорошо знали своё дело и было чётко видно, что они профессионалы, так как дрались они очень неплохо, имели хорошую физическую подготовку и военную выправку, что наводило на мысль о том, что они служили или служат в армии. Озимцев сумел повалить на пол двоих с большим трудом, но третий неожиданно выхватил пистолет из нагрудной кобуры. Расстояние между ним и Геной составляло 4 метра. Доля секунды и он выстрелил, Гена едва успел уйти с линии огня. Второй раз это же ему сделать не удалось, и следующая пуля попала Гене в левое плечо. Озимцев упал на спину, корчась от боли. Те двое, которых он повалил на пол, поднялись, немного придя в себя, затем один из них сильным ударом вырубил его, и они вдвоём подняли Гену под руки, вынесли из квартиры и погрузили в фургон, на котором они приехали. Очнулся Гена в тёмной комнате с одним маленьким окошком под потолком, сквозь которое проникал тусклый лунный свет. В воздухе ощущался стойкий запах сырости. В комнате стояла такая тишина, что слышно было, как с потолка падают капли воды. Больше всего помещение походило на подвал. Он обнаружил себя сидящим на стуле, руки были скованны наручниками за спиной, ноги липкой лентой привязаны к ножкам.

– Чёрт, вот влип! Где же я? А, блин, плечо болит, вот зараза! – Озимцев зашипел от боли и попытался рассмотреть состояние раны.

Его отвлёк зажёгшийся в паре метров от него красный огонёк, он мерцал, то затухая, то разгораясь с новой силой. Через несколько секунд до Геннадия дошло, что он видит тлеющий кончик сигареты. В комнате зажглась тусклая лампочка, и Гена услышал, как из другого угла комнаты кто-то встал. Его раньше не было видно и слышно, поэтому Озимцев даже не подозревал, что с ним в комнате кто-то есть.

Незнакомец подошёл поближе к свету, и тогда Гена смог его рассмотреть. Это был человек не слишком высокого роста – примерно 170 сантиметров, не больше – с усами, одет в чёрный костюм с вертикальными полосками (наверное, хотел казаться более высоким). На нём была шляпа, а в руке он держал трость. На вид ему было лет 50–55. Говорил он с акцентом, похожим на тот, с которым разговаривают жители ближнего востока, но акцент этот он тщательно пытался скрыть.

– То, что ты влип – это точно, приятель. У твоего друга есть то, что нужно нам, и мы хотим это получить, – сказал незнакомец.

– Кому это «вам»? – ехидно спросил Озимцев.

– Ты слишком любопытный, сынок.

– Сынок у тебя в штанах, ублюдок. Кто ты вообще такой и зачем меня сюда привезли?

– Как ты некрасиво разговариваешь, – незнакомец повысил тон. – Мне нужна флешка, которую ты отдал своему другу! Кто он такой и как его найти?

– Так у него и спросите! Я вообще не знаю, о ком идёт речь!

– Ему удалось от нас скрыться, но мы его найдём. У тебя есть два варианта: либо ты говоришь, куда он направился, и мы тебя отпускаем, либо ты умрёшь в муках, но перед этим всё равно расскажешь, где и как его найти!

– Что-то выбор маловат… Огласите весь список, пожалуйста, – съязвил Озимцев.

– Когда Виктор начнёт тебя раскалывать, тебе будет не до шуток! – со злостью сказал усач.

– Если вы ещё не поняли, то я вам повторяю, что не знаю о ком вы говорите и никакую флешку я никому не передавал!

Босс подозвал кого-то жестом левой руки, и в комнату вошёл один из охранников. Он достал из чемодана какие-то провода и ещё что-то, похожее на небольшой генератор. Через пару секунд Гена распознал в нём индукционный телефон ТА-57 с отрезанной трубкой. Один оголённый провод Виктор примотал к правой ноге Озимцева, второй – к левой. А затем несколько раз резко крутанул ручку. Мышцы Геннадия мгновенно напряглись, когда через них пошёл ток, он выгнулся дугой, еле сдержавшись чтоб не закричать.

– Вы идиоты! Я вам уже сказал, что ничего не знаю. Можете меня пытать сколько угодно, толку от этого не будет! – гаркнул Озимцев, когда охранник, наконец, оставил ручку в покое.

– Ты разрешаешь? – мафиози нехорошо усмехнулся. – Хорошо, будь, по-твоему! Витя! – он кивнул охраннику, и тот снова взялся за ручку телефона.

На этот раз Озимцев напрягся заранее, крика они от него не дождутся. Он стиснул зубы и вперил ненавидящий взгляд в человека с телефоном, но в этот момент где-то в коридоре послышался сильный взрыв и стрельба из автоматов.

– Шакалы, они нас нашли! Чёртовы полицейские. Быстрее, уходим! – незнакомец в полосатом костюме нервно взглянул в ту сторону, где звучали выстрелы.

– Но босс, а как же этот? – в голосе Виктора послышалось разочарование, когда он показал на Гену.

– Чёрт с ним, пусть сгниёт тут! Уходим, живее! – босс махнул рукой и выбежал из помещения. Вслед за ним протопал охранник.

Дверь парочка за собой закрыть не удосужилась, но сейчас Гене это ничем не могло помочь. К счастью, он знал, что делать с наручниками. Один случай из его жизни научил Озимцева ВСЕГДА носить с собой ключ от наручников в кармане.

Это произошло в одной маленькой горной деревушке под названием Бен-Ахмаль, расположенной на северо-восточной границе Пакистана с Афганистаном. Его взводу поставили задачу скрытно найти и обезвредить опасного террориста Аль Сарудина. Он с напарником вошёл в какой-то домик, чтобы обыскать его, но там никого не оказалось, наводка, как выяснилось позже, была ложной. Так как Озимцев был довольно известен в этом регионе (он взял двух лидеров боевиков), то за него полагалась большая награда. Его предал его собственный друг и напарник. Он выстрелил Гене в ногу и приковал наручниками к столбу, который подпирал потолок. Затем этот предатель (его звали Юрий Блесков) сообщил по рации, что здесь скрывается целая группа боевиков. Поверили ему сразу, и деревушка была атакована ракетной системой залпового огня БМ-21 «Град». Взрыв от первой ракеты снёс крышу, и Озимцев вместе с обломком опоры улетел в подвал дома, возле входа в который его и приковали. Что называется – выиграл в лотерею. Через десяток секунд после этого деревенька перестала существовать. Как и в других домиках бывшей деревни, подвал продолжался проходом, выведшим всё ещё закованного в наручники Геннадия в пещеру, в свою очередь, приведшую его на другую сторону горы. Этим путём пользовались лояльные террористам жители, совершая свои вылазки.

Вскоре после инцидента Блесков скрылся где-то в горах и его больше никогда не видели. Он считается дезертиром и разыскивается ФСБ, но его до сих пор не нашли.

Кое-как Озимцев достал этот ключ, который находился в маленьком кармане его джинсов, предназначенных для хранения зажигалки, Это стоило ему больших усилий, но действовать нужно было быстро. Он избавился от наручников на руках, сорвал липкую ленту с ног и выбежал из комнаты, благо дверь была не заперта. Справа слышались выстрелы, туда нельзя было идти, только налево. Похоже, он был в катакомбах, прямо под городом. Пройдя несколько сотен метров, он подумал, что заблудился, но неожиданно увидел слабый свет, который пробивался через какую-то щель. При ближайшем рассмотрении это оказался выход, закрытый досками. Через щель было видно, что за досками находится улица, а свет шёл от яркого фонаря. Несколько ударов ногой понадобилось, чтобы выломать доски и Гена по короткой лесенке, ведущей наверх, вышел наружу. Каково было его удивление, когда, осмотревшись, он обнаружил, что находится на Молдаванке!

Вырвавшись из плена, Озимцев смог немного перевести дух. Он забежал в какую-то подворотню и осмотрелся. Там никого не оказалось. Он облокотился на стену и отдышался. Уровень адреналина в крови начал падать и Гена стал всё острее ощущать боль от пулевого ранения, из-за которого он потерял уже немало крови. Чувствовал он себя весьма скверно, и он это понимал всё яснее с каждой секундой. Хотя слово «скверно» вряд ли могло описать его физическое состояние – рана всё ещё кровоточила, к тому же, измученные электричеством нервные окончания, не переставая, посылали импульсы о боли в мозг.

Первой его мыслью было обратиться в больницу, но в больнице обязаны докладывать о пулевых ранениях, будут допросы, выяснения обстоятельств, и куча другой волокиты, чего Озимцеву очень не хотелось. Он сразу же вспомнил про знакомого врача, который жил в нескольких кварталах отсюда. Они с ним были довольно хорошими друзьями, и Гена знал, что тот точно его не бросит и сможет залечить раны.

Два часа ночи, В дверь квартиры постучались. Спустя секунду 10 стук повторился, только на этот раз он был сильнее. Дверь открылась не сразу. Гена хотел постучать ещё раз, но сил у него уже не было. Когда врач открыл дверь, он обомлел.

– Гена?! – только и успел сказать он, как Озимцев упал на него, потеряв сознание.

Врач обхватил его за туловище и затащил в квартиру. Он дотащил Гену до кушетки и уложил на неё, затем разорвал футболку и осмотрел пулевое ранение.

Звали врача Дегтярный Евгений Николаевич. Ему было 42 года, находился в разводе, имел лицензию врача, часто обслуживал клиентов на дому. Познакомились они с Озимцевым в военном госпитале, где Евгений Николаевич вытаскивал ему пулю из ноги. Там и подружились. С тех пор поддерживали контакт друг с другом. Дегтярный недавно вышел в отставку и вернулся в родной город – Одессу. Он знал, что Гена тоже живёт здесь и на днях они собирались встретиться, попить пиво и поговорить по душам, так как не виделись уже почти год. Они даже выбрали день и время – следующая пятница в 16:00, поэтому Дегтярный уж никак не ожидал увидеть Озимцева в 2 часа ночи окровавленным и полумёртвым у своего порога.

– Гена, во что ты уже вляпался? Кто тебя подстрелил? Как это получилось? – причитая, спросил Дегтярный, когда ему удалось более-менее привести Озимцева в чувство нашатырём.

– Я не знаю, кто они, не было возможности познакомиться с ними поближе, – ответил Гена, стискивая зубы. – Это всё из-за флешки. Мне её дал какой-то сумасшедший. Его, кажется, звали Топалов… А-а-а! – Гена взвыл от нахлынувшей боли.

– Ох, у тебя тут ещё какие-то ожоги. Что это?

– Меня самую малость пытали электрическим током. Сделай что-то с этой раной, иначе я скоро умру от потери крови.

– Я сейчас продезинфицирую её и осмотрю.

Дезинфекция заняла около минуты. Евгений аккуратно промыл рану перекисью водорода и приступил к осмотру.

– Тебе повезло, пуля прошла навылет. Сейчас я вколю обезболивающее и заштопаю тебя.

Евгений Николаевич вколол обезболивающее и начал обрабатывать раны. Озимцев этого уже не видел, так как обезболивающее подействовало на него как снотворное, и он отключился.

Проснувшись, Гена увидел, что его ранение перевязано, а ожоги от тока обработаны специальной мазью. Он оказался переодет в чистые джинсы и футболку, любезно предоставленные Евгением.

«Слава Богу – жив», – подумал Озимцев.

Но как только он захотел подняться, то обнаружил, что тело его не слушается.

– Что происходит? – удивлённо спросил сам себя Гена.

Его сознание внезапно снова помутилось, и он отключился на минуту, а когда пришёл в себя, то над ним стоял Блесков. От неожиданности сердце его забилось быстрее.

– Ты? – взвыл Озимцев.

– Да, это я! – довольным тоном произнёс Блесков.

– Как ты здесь оказался? Что ты здесь делаешь? – закричал Гена.

– Я следил за тобой, ждал, когда ты расслабишься и допустишь ошибку. И вот, это произошло.

– Что тебе от меня нужно?

– Твоя жизнь…

Ещё одно секундное помрачение сознания, а когда перед глазами у Гены прояснилось, он увидел, что никого рядом уже не было. Но пару секунд прошло лишь по его внутренним часам. На самом же деле он проспал чуть меньше суток и когда проснулся, уже темнело.

– Странно, – произнёс себе под нос Озимцев. – Неужели мне всё это померещилось?

Руки и ноги начали, наконец, слушаться его и он смог встать с кушетки. Голова ужасно болела, и было такое ощущение, что его пару раз прокатили на центрифуге.

– Что это тебе померещилось? – Евгений расслышал бормотание Гены.

– Я видел Блескова. Он стоял прямо передо мной.

– Не волнуйся. Это твой мозг подстраивается.

– Подстраивается под что? – с явным интересом спросил Гена.

– Я вживил тебе в мозг один биочип… – вздохнув, начал Дегтярный.

– Что ты сделал?! – возмущённо взревел Озимцев.

– Тише, успокойся! – осадил его Евгений.

– Ты же знаешь, что я ненавижу всякие имплантаты и никогда в жизни не ввёл бы себе эту гадость, – продолжал Гена уже чуть тише. – Тем более у тебя тут не самые стерильные условия.

– Он очень маленький – его можно ввести через артерию специальным устройством, оно по виду напоминает тонкую проволоку. Далее чип проникает через стенку сосуда и закрепляется на гиппокампе – участке мозга, контролирующем долговременную память. Это абсолютно безопасный и проверенный метод, единственный побочный эффект – головная боль, но она скоро пройдёт, – врач помолчал и перешёл к главному вопросу. – Да, я сделал это без спроса. Но для твоего же блага. Я тебе сейчас всё объясню.

– Давай, я жду объяснений с нетерпением, – Гена скрестил руки на груди и принял выжидающую позу. Другу он доверял, но зачем он так поступил, Озимцев понять не мог. В нём кипела злость и обида.

– Несколько лет назад, ещё до того, как мы с тобой познакомились, я участвовал в секретном военном проекте по созданию машины времени. Я надеялся, что она сможет изменить будущее всего человечества в лучшую сторону, открыть нам новые горизонты, но я ошибся. Учёные уже добились больших успехов в этом. Но оказалось, что шутки со временем бесследно не проходят. Любое изменение на временной оси в последующем вызывает неминуемые изменения, как в будущем, так и в прошлом. Моя работа заключалась в том, чтобы следить за физическим и психологическим состоянием подопытных.

– Машина времени? Ты что, разыгрываешь меня?

– Ни в коем случае. Она действительно была построена. И даже, более того – запущена.

– Я даже не мог представить, что наука уже дошла до такой степени развития, чтобы создать машину времени, – Гена удивлённо посмотрел на доктора. – И как прошёл запуск? – С нескрываемым любопытством спросил он.

– К сожалению, полномасштабные испытания завершились полным крахом. Оказалось, что при перемещении достаточно большого объекта, такого как человек, чёрная микродыра, которая являлась пространственно-временным переходом, воздействует на темпоральный континуум с силой, гораздо большей, чем расчётная. Этот просчёт дорого всем нам обошёлся. При очередном запуске дискретизация темпонормировки значительно превысила планковский порог, и ситуация вышла из-под контроля. Мы заметили свою ошибку слишком поздно и не смогли стабилизировать пространственно-временной континуум, а это повлекло за собой искажение временной оси.

– Звучит пугающе, – Озимцев слегка напрягся. – Чем это закончилось?

– К сожалению, мы не смогли вернуть всё на свои места и то, что мы сделали, привело к полному замещению старой реальности новой, которая образовалась после произошедших на временной оси изменений.

– Подожди, подожди, – перебил его Озимцев. – То есть ты хочешь сказать, что наша текущая реальность – подделка?

– Отнюдь. Она настоящая, но эта реальность имеет мало общего с той, которая досталась нам изначально, – грустно ответил Евгений.

– Значит, история изменилась, – Гена ужаснулся вставшей перед его глазами картине, а Дегтярный лишь кивнул в ответ. – Расскажи, каково было в той реальности? Что изменилось?

– В предыдущей реальности не было ни Первой, ни Второй Мировой Войны. Гитлера убили ещё до того, как он стал политическим деятелем. Атомные бомбы не были сброшены на Хиросиму и Нагасаки. Создание атомного оружия было отсрочено на два десятилетия и не сопровождалось уничтожением миллионов людей. ООН и НАТО никогда не существовало. СССР не распался в 1991 и существовал вплоть до момента проведения эксперимента 5 лет назад. Это лишь несколько примеров того, что изменилось, – Евгений тяжело вздохнул и присел на стул напротив Геннадия. – После такого катастрофического провала проект решено было закрыть на неопределённый срок. На данном этапе человечество ещё не готово брать на себя такую ответственность.

– Но почему я об этом ничего не помню? – изумился Озимцев.

– А вот здесь мы плавно переходим к тому, зачем нужен этот биочип. Мы обнаружили, что человек, движущийся в ковариантной темпоральной системе, вскоре сходит с ума из-за разрушительного воздействия темпоральных волн. Для того чтобы подопытные не сходили с ума, наш отдел разработал биочип, который защищает сознание человека и не даёт ему потерять рассудок. Более того, человек с этим биочипом может запомнить любые темпоральные изменения, которые произойдут с ним. В мой мозг вживлён такой же. Именно поэтому я всё и помню. Тогда же мы изобрели и устройство для его безопасного ввода в организм. Вскрывать каждому черепную коробку было накладно и небезопасно.

– Это объясняет, зачем нужен биочип, но не объясняет, зачем ты вживил его мне. Ведь проект закрыли, больше нечего опасаться. Так? – Гена вопросительно посмотрел на Евгения, подняв одну бровь и слегка наклонив голову.

– Ты отчасти прав, но… – он на секунду замолчал, что-то обдумывая, – несколько дней назад ко мне приходили какие-то незнакомые люди и сообщили, что проект снова в работе и им нужна моя помощь. Я отказался. Игры со временем очень опасны и не проходят бесследно. На данном этапе своего развития человечество ещё не готово к путешествиям во времени. Я боюсь, что то, что случилось пять лет назад, может снова повториться. Я вживил тебе этот биочип, чтобы защитить твоё сознание от возможных темпоральных воздействий, чтобы ты помнил всё, что с тобой происходило и произойдёт, чтобы ты не забыл, кто ты есть, – закончил своё путаное объяснение Дегтярный.

– Думаешь, они снова изменят реальность? – Озимцев сузил глаза.

– Это очень даже вероятно, но я отчётливо помню, что по постановлению правительства и спецслужб, этот проект должен был быть закрыт навсегда. И то, что он запущен вновь, свидетельствует лишь о том, что это не было санкционировано, – Евгений прошёлся по комнате взад и вперёд.

– Что ты намерен делать?

– Я сообщил об этом в правительственные структуры. Благо, у меня там есть пара знакомых. Они обещали во всём разобраться и сообщить мне результаты.

– Что-то я не очень доверяю этим структурам. Они ведь по уши погрязли в бюрократии. Не удивлюсь, если они об этом уже знают, но не спешат ничего предпринимать, – в голосе Озимцева звучало недовольство.

– Я не исключаю и такой вариант, – признался Евгений, – но всё же я рассчитываю на более благоприятный исход.

Раздался звонок телефона в соседней комнате.

– Интересно, кто это? – доктор направился к телефону.

– Из чистого любопытства – как назывался тот проект? – вдогонку ему спросил Геннадий.

– Называется он, на мой взгляд, весьма красноречиво – «Нова»…

Раздался звон разбитого стекла, Евгений прервался на полуслове и Гена услышал стук упавшего тела. Он кинулся в сторону звуков и увидел Евгения, лежащего на полу с пулевым отверстием в груди. Одно из стёкол в окне было разбито.

«Снайпер!» – пронеслось в голове у Озимцева. «Надо забрать Женю!»

Он молниеносно подлетел к другу, схватил его за ноги и потащил прочь.

Повторно раздался звон разбитого стекла, и следующая пуля едва не убила Гену, царапнув его по голове и оставив длинный кровавый след вдоль виска. Он упал на пол, но попыток вытащить друга из комнаты не прекратил, подтягивая того за ноги, насколько позволяло лежачее положение. Через минуту оба были в коридоре. Дегтярный был едва жив. Ему прострелили лёгкое, и он истекал кровью, но всё ещё держался. Он бормотал что-то, но разобрать, что он говорит, не представлялось возможным.

– Женя, держись, я вытащу тебя отсюда! – Гена огляделся вокруг, он не знал, то ли ему бежать за аптечкой, то ли к телефону.

Но Женя его не слушал. Он всё продолжал что-то бормотать себе под нос.

– Проект «Новая»… Кхе-кхе… – он закашлял кровью, – … «Новая Реальность», – новый приступ кровавого кашля. – Не дай им… кхе-кхе-кхе… снова это сделать… Останови безумие…

После этого он шумно выдохнул, его веки опустились, а тело обмякло. Гена пытался нащупать пульс, но его уже не было. Дегтярный был мёртв. Гена, конечно, и раньше терял товарищей на войне, но Евгений был для него куда больше, чем просто товарищ. Он ведь обязан был ему жизнью, а долг так и не смог отдать, не смог его спасти. Если бы Евгений тогда не вытащил ему пулю из ноги, то Озимцев истёк бы кровью и умер. Пуля пробила бедренную артерию, и кровотечение было довольно сильным. На момент, когда Гена попал к нему на операционный стол, он потерял уже почти литр крови. Ещё немного и спасать было бы некого.

«Нужно скорее выбраться отсюда и найти Лёшу», – подумал Гена и начал пробираться к входной двери.

Он был уже совсем рядом с ней, когда услышал на лестничной площадке чьи-то негромкие, но быстрые шаги.

– Чёрт, быстро они, – пронеслось у него в голове. – Нужно найти другой выход.

Как известно, безвыходных ситуаций не бывает, вот и у Гены выходов было аж целых два: либо дать себя убить, что для него было весьма неприемлемо, либо выпрыгнуть из окна.

Проблема была в том, что второй вариант не слишком отличался от первого, по причине того, что Дегтярный жил на четвёртом этаже, а дом был старой постройки и потолки были по четыре метра высотой, то есть расстояние до земли составляло как минимум метров четырнадцать, а внизу был постелен такой «мягкий» асфальт. Со сломанными ногами далеко не убежишь.

– Хорошо же ты вляпался, Гена. Что ж теперь делать? – спросил он сам себя. Времени на раздумья почти не оставалось.

Убийцы практически бесшумно взломали замок, видимо они не хотели привлекать к себе лишнее внимание, и быстро, но тихо забежали в квартиру, после чего начали осматривать каждую комнату, желая найти Озимцева.

Гена, держась за ржавую водосточную трубу, висел за окном, стараясь как можно меньше шевелиться, чтобы не привлекать лишнего внимания к себе и ещё, чтобы не сорваться вниз, так как помимо того, что труба была ржавая, она ещё и крепилась к стене болтами, которые уже давно сгнили. По-видимому, вторгшиеся в квартиру Дегтярного люди спешили, поэтому, на его счастье, лишь один из убийц выглянул в окно, и то мельком, и он остался незамеченным.

– Никого тут нет, – через минут пять, когда вся квартира была перевёрнута вверх дном, раздражённо сказал один из убийц. – Упустили, а теперь как искать будем, а? – он сплюнул. – Уходим.

Озимцев ждал этого момента, казалось, целую вечность. Он осторожно схватился за оконную раму и залез обратно в квартиру, затем осмотрел её на предмет возможных задержавшихся непрошеных гостей. К счастью, они быстро ушли и даже вежливо закрыли за собой взломанную входную дверь.