Текст книги "Внешний враг"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц)

– Это точно, – сказал Избор. – Мою спину ты видел, у хазарина она малость получше – он все за моей прятался, а вот у Гаврилы….

– Да знаю я все про вас, – отмахнулся от него Муря с очевидным огорчением. – Говорил ведь, предупреждал… Осторожнее нужно было, а не лезть туда очертя голову… Теперь вот ходи как сквозняк, просвечивай.

– Да, – уныло согласился Гаврила, – хожу вот уже…

Колдун обошла Избора кругом, по-хозяйски осматривая, словно бычка, которого собирался купить.

– Воду пил?

Конечно, он имел ввиду Мертвую воду.

– Пил.

Он еще раз по-хозяйски как-то потыкал ему в спину пальцем.

– Добавь два глотка да потерпи. Само пройдет.

Не говоря не слова, Избор достал кувшин с Мертвой водой, и добавил два глотка. Гаврила с напряжением смотрел на него и Избор, оторвав горлышко от губ, сказал.

– Не горюй. Твое от тебя не уйдет. Нахлебаешься еще.

– Нахлебаюсь…. Когда только?

– А вот сейчас и спросим у хорошего человека. Эй, Муря!

Колдун все шаривший глазами по поляне, словно не веривший словам Избора встрепенулся и наклонил голову к Гавриле.

– Что тебе?

– Со спиной понятно, – сказал Избор. – Спасибо. Теперь бы приодеться нам, а? Да вот Гаврилу вернуть в нормальное состояние… Можно это?

Муря поднял из травы обугленную шкуру, принявшую на себя удар огня и растянула ее перед глазами. Лицо его стало кислым и подержав кожу в руках он разжал пальцы. Некогда мягкая, хорошо выделенная шкура с деревянным стуком упала на землю.

– Ну?

– Тут не то что штопать, тут уже гореть нечему – сказал он. – Да и не белошвейка я, вроде…

– Ну сколдуй чего-нибудь… – посоветовал Избор.

– Перебьетесь.

– И что мне теперь голым ходить?

– Зачем же голым? – искренне удивился колдун. – Новую достанешь.

– Где я тебе ее тут достану?

Избор огляделся, но после Муриных слов лес не стал ни реже, ни многолюдней.

– Кто ж мне ее отдаст?

– А зарежешь кого-нибудь и достанешь… – хладнокровно посоветовал колдун.

Избор кивнул. Муря знал кому что посоветовать

– А я? – Гаврила дернулся чтобы встать, но взгляд Избора удержал его на месте. Колдун смерил его взглядом, и чуть-чуть завидуя звериной силе, сквозившей в вопрошавшем, сказал с наигранным недоумением – по какой такой причина такой ладный молодец может иметь какие-то неприятности.

– А что ты? Ты целый, руки-ноги на месте.

– Мне бы как все стать… Можно? – Сдерживая бьющуюся под кадыком злость как мог спокойно спросил Гаврила.

– А это тебе самому решать.

– Что решать? – переспросил Масленников. От такого ответа злость куда-то улетучилась.

– Что дальше делать. Если подождешь до ближайшего полнолуния, то все это само собой пройдет…

Гаврила радостно улыбнулся, заранее радуясь, что от его беды задержки в пути не будет.

– Ну? – недоверчиво спросил он. – И ничего делать не нужно?

– Вот это тебе и решать.

Муря посмеиваясь, сорвал прутик и постукивал им себя по ноге, словно дразнил бесплотного здоровяка и подчеркивая свою плотность. Гаврила понял, что все не так просто. Он попытался вспомнить, какой была луна прошлой ночью, но как не тужился – не вспомнил. Не до луны вчера было как-то. Отвечая на невысказанный вопрос Муря разъяснил:

– Ежели без еды и питья двенадцать дней потерпиш, то так оно и будет.

– Двенадцать дней? – удивился Гаврила.

– Двенадцать, – подтвердил колдун. – У Картаги волшебство слабое… Да и не волшебство это, строго говоря, а так… Ничего его старички толком не умеют. Если б ты бы мне под горячую руку попался, я бы тебя года на три прозрачным сделал бы. А эти…

Он пренебрежительно махнул рукой.

– Ладно. Ты говори, да не заговаривайся… – мрачно сказал Избор. – Помог бы ему лучше. Ему и этих двенадцать дней много.

Потом он спохватился и переспросил.

– А почему это без еды и питья-то? Что ж тут пустыня, что ли? Или он куска себе не добудет?

– Не добудет! – ответил Муря, гнусно хихикая. – Тот-то и оно, что не добудет. Тебе теперь простую еду ни укусить, ни проглотить нечем.

Глава 3

Гаврила посидел немного, а потом его челюсть поехала вниз. Теперь и он понял, что его ждет. Богатырь чувствовал себя так, словно выпил медленно действующий яд. Покачавшись в раздумье из стороны в сторону, он сказал, наконец.

– Ну, без еды, я положим, 12 дней вытерплю. А вот без воды….

Он покачал головой.

– Нет. Это никому не по силам…

Исин слушая все это только сжимал кулаки. Талисман-то они добыли, но Картага оказался врагом куда как серьезнее, чем он ожидал.

– Конечно, если ты останешься тут, то все обойдется. – Продолжил колдун, оглядываю поляну. – Ты сможешь есть все то, что пройдет через зеркало. Двенадцать дней – не срок. Раз, два и кончились…

Исин встрепенулся, но, опережая его, два голоса одновременно произнесли – «Нет!» Гаврила с Избором переглянулись и воевода объяснил:

– Как раз нам-то отсюда подальше быть нужно. Сюда скоро столько доброхотов налетит по наши души, да и талисман еще найти нужно… Что-нибудь другое подскажи….

– Другое? – колдун задумался… – Есть и другое… Нужно пройти через Черное зеркало.

Старик замолчал. Богатыри переглянулись и Избор, ощущая неловкость, сказал за всех.

– Ну вот, объяснил и сразу стало все понятно.

Муря засмеялся. Приятно было сознавать, что все те, кто сидел вокруг имели силу, но он все же был сильнее их, ибо имел Знание.

– А чего же тут не понятного? Белое зеркало у Картаги вы уже видели, а Черное тоже где-то рядом должно быть. Так уж полагается… Они одно без другого не действуют.

– А где же такое?

– Не скажу.

– А почему? – на всякий случай спросил Избор, уже знавший, чем все это кончится. Дураком Муря не был.

– Потому что не хочу.

Колдун в одно мгновение стал серьезным. Перемена в его лице была настолько стремительной, что Избор, ждавший такого поворота, едва не открыл ковчежец с настоящим талисманом.

– Вот что, богатыри… – твердо сказал Муря. – Что нам вокруг, да около ходить? У вас свой интерес – у меня свой, а дело, как не верти, у нас общее. Мне талисман нужен и вам нужен. Только без меня вам ни Черного зеркала не найти, ни талисман добыть… Помогал вам я уже.

– Мы твое добро помним, – перебил колдуна Исин. – Но если у тебя память моей не хуже, то и ты наше забывать не должен.

– Это какое такое добро? – спросил, встрепенувшись от старой обиды, колдун. – Когда твой дружок меня по морде отхлестал? Не постеснялся старого человека обидеть.

– Тебя обидишь… – отозвался Избор, вспоминая лунную ночь, Мурину избушку, что в позапрошлую встречу едва не выжала из него душу и сжимая от этого кулаки. – Как же… Ты все больше сам норовишь… Да побольнее…

– А доброта наша в том, что рукой тебя хороший человек поучил, а вполне мог бы и мечом, – сказал Исин, ставя точку на старых обидах. – Ты с нами тоже не отечески обошелся…

Гаврила до сих пор молчаливо сидевший прочистил горло и сказал.

– Я так понимаю, у нас купеческий разговор пошел. Это хорошо, понятно…Каждый о своей выгоде печется. Что тебе нужно?

Колдун коротко вздохнул, словно собрался прыгнуть в холодную воду.

– Талисман на один день.

– У-у-у-у…

Колдун дождался, пока они закончат выть, и терпеливо переспросил.

– Талисман вам нужен?

– Нужен. Больше чем тебе…

– Ну. Кому больше, кому меньше мериться не будем. Другое важно. Без меня вам его не найти. Ни его, ни Черное Зеркало.

Исин отрицательно покачал головой с таким видом, словно отказ доставлял ему удовольствие.

– Я же вам его потом и отдам, – быстро сказал колдун, переводя глаза с одного на другое. – Целый и невредимый. Он и нужен-то мне всего на пол дня.

Избор поскреб голову. Посмотрел на Масленникова, на Исина, уже собиравшегося за всех сказать нет и решился.

– Ладно. Согласен.

Увидев как Гаврила раздувается от гнева он одним словом привел его в чувство.

– Сиди. Не дергайся, – и повернувшись к Муре делово сказал. – Отдать я его тебе не могу. Вот он загрызет.

Воевода кивнул в сторону сверкавшего глазами Гаврилы.

– Однако можно и по другому договориться… Для чего талисман тебе нужен, я уж догадался. Поэтому предлагаю вот что. Когда скажешь я его во дворе у Круторога сам открою. В нас не сомневайся.

Колдун задумался. Все это было совсем не так, как он хотел, но это было хоть что-то. Как там потом получится и в чьих руках в конце концов окажется «Паучья лапка» никто сказать не мог и в этом соглашении каждый имел свой камень за пазухой.

– Слово? – быстро спросил Муря.

– Слово! Считай, договорились. А теперь говори, где Черное зеркало?

– Не скажу.

– А теперь то почему? – удивился Избор. – Мы же вроде договорились?

– Потому что не знаю!

Исин разобрался быстрее всех. Избор с Гаврилой еще искали смысл в словах колдуна, а он уже выдохнул воздух из груди и промолвил:

– Ну и мерзкая же ты собака… Что же ты над добрыми людьми изгаляешься? Теперь считай, что и слова тебе никакого не давали!

Колдун махнул рукой и у хазарина мгновенно отнялся язык. У сотника хватило ума понять, что это может оказаться только началом неприятностей, и он тут же успокоился.

– Я не знаю, а вот одну штучку вам подарить могу… Она знает. – Продолжил колдун. – Она вам и поможет.

Колдун сунул руку в карман. На лицах богатырей читалось такое недоверие, что он переспросил:

– Ну что? Показывать штучку-то?

– Давай, – махнул рукой Гаврила. – Надеюсь, что ничего страшного ты у себя в кармане не держишь…

Колдун медленно вынул из штанов сжатый кулак. В скудном утреннем свете воевода, стоявший к нему поближе других, углядел между Муриных пальцев что-то ослепительно белое.

– Ну, давай, не стесняйся, показывай, – подбодрил Гаврила колдуна. – Не томи душу, а то кто-нибудь еще припрется. У нас всегда так. Как что-нибудь интересное, так сразу враги тучей прут. Любопытства ради.

Муря разжал кулак и они увидели… яйцо.

– Куриное, – со знанием дела определил Гаврила. – Из-под пестрой курицы…

– Заговоренное, – поправил его Муря. – Оно вас прямым путем к Черному зеркалу выведет, а я тем временем постараюсь про талисман разузнать, где он и как…

– И что потом?

– Ничего. Там большого ума не нужно. Пройдешь сквозь него, как сквозь Белое Зеркало прошел и станешь, каким раньше был.

Избор принял яйцо, повертел его в руках и хмыкнул.

– Что хмыкаешь? – спросил Муря. – Не веришь?

– Почему же не верю? Верю. Слыхал о таких штучках. Только я вот думаю сколько же нам туда идти придется? Может до него не двенадцать дней пути, а все четырнадцать?

– Нет, – твердо сказал старик. – Этого не может быть. Оба зеркала волшебством связаны между собой и должны быть недалеко друг от друга. Я же говорил – у Картаги колдовство слабое…

В голосе его звучала такая уверенности, что Избор ему поверил.

– Надеюсь, что ты знаешь, что говоришь, – сказал Гаврила.

– Конечно знаю. Яйцо вам поможет.

Не сказав более ни слова он пошел к ковру, оттуда широко улыбнулся им, и, щелкнув пальцами, исчез.

Где-то в глубине леса ухнул филин.

В мокром лесу перекатилось, отскакивая от дерева к дереву, эхо. Оно осталось напоминанием о том, что здесь только что стоял колдун Муря. Он, да еще загадочное куриное яйцо.

Гаврила облегченно вздохнул.

– Ну все, отскоморошничали! Спровадили охальника. Теперь прямая дорога до Киева.

– А с тобой, что делать будем? – спросил Избор. – Насквозь ведь светишься…

Гаврила ответил так, как сказал бы о нежданно свалившейся на него болезни.

– Ничего. Пройдет.

– Мимо нас кто не пройдет, так тут же наступит, – сказал хазарин, обретший после исчезновения волшебника голос. – Вот ведь, сволочь, до чего правды не любит… Голоса лишил.

– В Киев, – жестко сказал Гаврила, не обращая на слова хазарина никакого внимания. – Там Белоян ждет. А я потерплю.

В это мгновение он не думал о себе. Слова Белояна о значении талисмана для всей Руси жили в его душе и он не мог сравнивать свою жизнь со всеобщей пользой.

– Обязательно! – согласился Избор. – Только и ты мне не посторонний. С тобой-то как?

– А куда я денусь? – удивился киевский богатырь. – С вами пойду… Терпеть буду.

– В таком виде? – спросил Избор. Он спросил об этом так, что Гаврила понял, насколько смешной кажется воеводе такая компания. Масленников попробовал перевести все в шутку.

– Доброго Шкелета привечал, а я что хуже?

Избор, вспомнив былого соратника, улыбнулся.

– От Шкелета хоть польза была. Мертвяк мертвяком, а дрался не хуже живого. Помнишь, как год-то назад?

Гаврила даже не стал кивать.

– А нам сейчас лишний боец совсем не помеха. Путь до Киева не близкий, а остроголовые? А песиголовцы? А мразь всякая разбойничья..? Что же ты просто смотреть станешь, как нас с Исином резать начнут?

Гаврила ухватился за меч, вскочил, открывая небу клетку с талисманом, но Избор одной фразой усадил его назад.

– Ты еще подерись со мной.

Гаврила медленно уселся на место. Он-то уж лучше всех представлял, как мало он сейчас может сделать. Увидев, что тот успокоился, Избор добавил.

– Видишь, как получается. Не все хорошо, что быстро…. Да и если бы только остроголовые.

Гаврила хмуро посмотрел на него, чувствуя, что тот, все же, прав.

– А еще-то кто?

– Да сам Муря… Забыл, что ли доброхота? Нам твой кулак в дороге еще сильно понадобиться. Так, чтобы Лапку до Киева донести нам сперва тебя обустроить нужно.

Он резко провел рукой по лицу, обрывая разговор.

– Давайте думать, что с яйцом делать будем?

– Давайте выбросим! – быстро сказал Исин. – Неужто мы без него дороги не найдем? Три таких молодца-то?

– Еще чего… – ответил Избор, разглядывая подарок. – Чем выбрасывать съесть лучше…

Исин шутки не оценил.

– Вспомни кто подарил… И где. Может оно тебе сейчас руку отгрызет?

Избор покачал головой. Яйцо каталось у него на руке хрупкое и беззащитное. Стоило только посильнее сжать его пальцами… Пока Муря не понял, что его обманули его можно было не бояться.

– Муря не дурак. Зачем я ему без руки? Мы ему целые нужны, с руками, с ногами. Кто ему еще кроме нас талисман-то найдет?

Исин подумал и молча согласился. Конечно, колдун был личностью себе на уме, но вредить им сейчас у него никакого резона не было.

– Выбросить не хочешь, тогда хоть на землю положи, – предложил Исин. Что случиться после этого, он представить себе не мог и поэтому снова замолчал.

– И..? – спросил воевода. Хазарин молчал, зная не больше других.

– Может быть оно покатится? – предположил Гаврила. Исин не стал щеголять догадливостью и ничего не добавил к словам Масленникова.

– А может из него вылупится цыпленок, – сказал Избор, – и побежит в нужную сторону?

– Если ты будешь так долго держать его в своей руке, то может быть этим и кончиться, – огрызнулся хазарин. – Клади давай!

Избор взвесил яйцо в руке, прикидывая чего можно ожидать от подарка. Яйцо вело себя смирно, не дергалось, не рвалось из пальцев.

– Ну, готовы? – спросил воевода сразу всех.

– К чему?

– Ко всему! Может сейчас бежать за ним придется…

– Как бы от него не пришлось, – проворчал слегка обиженный Исин, не ждавший от колдунов ничего хорошего. – Голубевского зверя-то помните? Сперва зайчик, зайчик, а потом…. И харя и зубы.

Избор еще раз взвесил яйцо в руке, словно мысленно измерял размеры возможных неприятностей, что могли в нем таиться, и сказал.

– Ну, это-то вряд ли.

Потухший костер уже не дымил, и головешки повлажнели от выпавшей росы. Вчерашний день лишил их всего лишнего. Рядом с кострищем стоял мешок Избора и лежала куртка. Не выпуская яйца из рук богатырь с сожалением еще раз потрогал ее рукой и вынул из-под полы оба швыряльных ножа.

Во время вчерашний неразберихи его собственный меч, часть которого, чтобы одолеть дракона, он сделал такой же волшебной, как и Гаврила, а часть оставил обычной, сломалась под ногами зверя. Исин сломал свой меч, когда хотел добраться до драконьей печенки. И теперь на троих у них были только эти ножи и прозрачный меч Масленникова. Тот, глядя как воевода укладывает мешок, сказал:

– Далеко не прячь…. Понадобятся еще….

– Думаешь драться придется? – поскреб обгорелую голову Избор. Он думал о чем-то своем, переводя взгляд с Гаврилы на клетку перед ним и Масленников грустно усмехнулся.

– Вам-то точно, это меня никто не тронет. Так что не убирай далеко…

– Это точно. Все вроде при деле. Один ты бездельничаешь. Куда бы тебя приспособить?

Гаврила только покачал головой. В его душе слились два чувства. С одной стороны он ощущал свою никуда не пропавшую силу, тяжесть меча и доспехов, а с другой знал, что все это ему только кажется. Он был сном. Да! Именно сновидением – бесплотным и неопасным, под ногой которого трава не зашелестит и ветка не хрустнет…

– В дозор если только… Глаза-то смотрят, да уши… – предложил Гаврила.

– Да. Без дела шляться каждый может… Тебя бы с пользой приспособить….

Гаврила обиженно молчал.

Не дождавшись ответа, Избор вернулся к сумке. Не выпуская из рук яйца он начал перекладывать вещи там, разбираясь что же у них осталось после вчерашней ночи. В мешке было пусто – ни припасов добрых – только хлеба каравай – ни одежды, но там было главное – ковчежец с настоящим талисманом, да кувшин, что подарил Муря. Из развязанной горловины наружу свесилась веревка. Масленников смотрел на нее и что-то забрезжило в его голове. Когда Избор уже хотел затолкать ее обратно, он остановил его.

– Слушай, а веревка у тебя вся настоящая?

– Что значит «настоящая»? – не понял Избор.

– Ну, такая как ты. Или нет?

– Часть так, часть эдак.

Гаврила обрадовано хлопнул себя по бокам.

– Так давай я клетку хоть понесу. Привяжи ее ко мне!

Избор поднял брови, посмотрел на Исина.

– Я заодно ее в себе и спрячу тогда. От дурных глаз подальше, – добавил Масленников. – Вот считай одна рука у тебя и освободиться.

Уловив желание Гаврилы хоть в чем-то оказаться полезным, Исин, еще не поняв все до конца, согласно кивнул. Мысль пришлась Избору по вкусу

– Попробуем, может чего и выедет.

Распутав веревку, они общими усилиями протащили ее конец в кольцо, что было расположено на верхней крышке, завязали узел и Гаврила, отрубив своим мечом конец веревки, обвязал его вокруг пояса.

– Пройдись, – попросил Избор. Богатырь прошелся.

Зрелище было жутковатым – при каждом шаге из тела одетого в крепкий доспех человека выскакивала клетка с чашей и вновь пропадала в нем.

– Ну?

– Смотреть страшно… – признался Исин.

– Потерпишь, – весело ответил Гаврила, вполне довольный, что тоже при деле. – А уж если совсем плохо будет – отвернешься.

Готовясь в дорогу, Избор из пращи сделал себе пояс. Завязав на ней два узла он вставил туда ножны, а потом обернул все это вокруг себя. Получилось не очень удобно, но это все же было лучше чем ничего. Он несколько раз подпрыгнул, но ножи держались крепко.

– Тише ты! Яйцо раздавишь!!!

– Может оно и к лучшему…. – сказал осторожный Исин. – Вот попомните…. Заведет оно нас…Уши обрежут, кровь высосут…

– Справимся. Если что – Муря подсобит… – ответил Гаврила.

– Он первый и высосет…

Избор не согласился с Гаврилой и отрицательно качнул головой. Как ни крути, а колдуна они обманули. Когда он это поймет, а поймет он это обязательно, вряд ли он обрадуется.

– Не знаю. Не уверен.

Он помолчал, и, словно подведя черту под их разговором об этом, сказал:

– На себя надеяться будем. Друг на друга, да на удачу… А на колдунов надеяться… Да у них и памяти – то нет…

Переминающийся от нетерпения с ноги на ногу хазарин спросил.

– Почему это?

– Да вот яйцо нам оставил, а как его в дело пустить – не сказал.

– Так это не у него, а у тебя с памятью худо. Спросить бы надо было. Ты его на землю положи, а там посмотрим…

Избор ни слова не говоря, нагнулся и положил яйцо в траву, готовый случае необходимости бежать за ним, но яйцо проявило своеволие и никуда не двинулось.

– Ишь ты! – сказал Исин, рассчитывавший как можно быстрее убраться с этой полянки и встать на путь истинны.

– Первый раз вижу такое строптивое яйцо, – сказал Гаврила.

– Наверное сказать чего-нибудь нужно было, – догадался Исин и на всякий случай сказал:

– Ищи!

Яйцо но двинулось о места. Немного подождав, Избор ехидно сказал:

– Что оно тебе собака, что ли?

Исин промолчал и жестом предложил воеводе вести переговоры с яйцом самому. Избор задумался. Чтобы скрыть замешательство он нагнулся к мешку, поднял его и стал пристраивать на спине.

– Ну? – поторопил его Гаврила, видя, что тот тянет время. – Командуй, предводитель яиц. Пусть оно катится…

Едва звук богатырского голоса долетел до скорлупы, как яйцо, словно проснувшись, покатилось вперед, прорываясь сквозь сплетение травинок.

– Рысью давай! – крикнул Масленников и припустил мелкой трусцой за яйцом, хотя необходимости в этом никакой не было. Яйцо, явно примериваясь к шагам богатырей двигалось неторопливо и плавно. От его движения на поляне слышался тихий шорох, как если бы в траве ползла приличных размеров змея. Исин передернул плечами, словно, этот звук предвещал близкие неприятности.

Постепенно них выработался свои ритм и порядок движения. Яйцо катилось, то чуть вырываюсь вперед, о чуть замедляя ход, но никогда не убегая вперед дальше чем на десяток шагов, а следом за ним входя в ритм дальней дороги шли три богатыря – Гаврила Масленников, Избор и Исин.