Текст книги "Кровь героев (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5

Избора разбудил не шум – тишина этого утра ничем не отличалась от тишины вчерашнего восхода: то же птичье чириканье, те же далекие петушиные выкрики, шелест листвы во дворе. Открыть глаза его заставило какое-то напряжение, витавшее в воздухе. Что-то готовилось свершиться. Прямо сейчас... Несколько мгновений он лежал, вспоминая вчерашнее.

После ухода Белояна те, кто остался во дворе, собрались и пересчитались. Их осталось двадцать шесть человек. Все, кроме пинских гостей – из младшей дружины. Вежливость новиков дорого обошлась киевскому князю. Прояви те гордыню, может быть сейчас на их месте стояли бы настоящие богатыри.

Они, словно оставшиеся без присмотра дети, долго спорили, но толку не случилось. Все хотели дела, но даже те, кто рвал глотку и требовал, чтоб прямо сейчас все начали что-то делать не могли сказать, что же именно и кому надо делать. Поняв, что ничем это не кончится, Гаврила прекратил базар, разогнав всех, и пошел к волхвам. У богатырей свои дела богатырские, у волхвов свои – волхвовские. Ушел и – пропал.

Избор оглянулся. Хозяина и сейчас в комнате не нашлось. Только лежала на лавке аккуратно свернутая шкура.

Не ночевал.

Волхвы, похоже, оказались хорошими собеседниками.

На другой лавке сладко сопел в две ноздри хазарин. Этому все нипочем.

Отодвинув створку окна, воевода выглянул.

Совершенно беззвучно по улице, залитой густым туманом, один за другим двигались волхвы. Каждый нес в руке ветку и лукошко. Их шаг был легок, словно у выходивших на охоту хищников. Так оно вообщем-то и получалось. Они впрямь шли на охоту. На охоту за правдой.

То, что вершится в тишине, вполне может оказаться тайной, в которую не стоит совать нос, но Избор считал по-другому. Его взгляд не мог помешать друзьям, а врагов он не боялся.

Да волхвы и не скрывались.

Благообразные старцы в торжественных белых одеждах шли один за другим в молчании. Когда последний из них сгинул в тумане, откуда-то сбоку послышался голос Гаврилы, наблюдавшего за всем этим со двора.

– Гадать пошли. Белоян большое гадание затеял.

Избор промолчал.

– Своим умом не обошлись, – с горечью продолжил Гаврила. – Не только у вас, выходит, волхвы никуда не годятся... А ведь воображают из себя!

Избор понял, что Масленников хотел пойти с волхвами, только не взяли его. Оттого и горечь в словах.

– Глупостей не говори. Ты от кого ответа ждешь? От меня? Я тебе ничего не скажу. От товарищей своих? И те ничего путного не придумают. Только на волхвов и надежда.

Гаврила покаянно вздохнул.

С рассветом оставшиеся богатыри сами собой начали собираться во дворе зачарованного терема. Бродили там, негромко поминая волхвов. Купол, что накрывал его, словно шапка дорогую монету не стал ни прозрачней, ни меньше. Чем выше поднималось солнце, тем злее становились воины.

Белояновы сподвижники объявились во дворе княжеского терема только к вечеру. Три старца встали на середине двора, и богатыри обступили их, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. У каждого имелось за щекой по вопросу, но пока киевляне молчали.

Белоян посмотрел на колышущиеся головы, на сердитые усмешки. Взгляд его оказался неожиданно долгим. Под ним остатки младшей дружины замерли. Сообразили – не просто смотрит, а прикидывает что-то, вроде как приценивается.

– Двадцать шесть...

Гаврила недовольно спросил:

– Придумали что-нибудь?

– Придумали? – волхв пожал плечами. – Нет. Что тут можно придумать? Мы Богам вопрос задали да ответ получили.

Тонкости никого из богатырей не интересовали.

– Дело говори, Белоян! Есть способ заклятье снять?

Волхв кивнул.

– Способ-то есть. И не один даже.

Во дворе радостно зашумели. Гаврила и тот улыбнулся– понятно какие камни с души попадали.

– Ну, тогда начни с первого.

– Простым волхвованием этой заразы нам не снять.

Голос волхва остался тускл, безрадостен. Избор почувствовал, как неприятно это мгновение для волхва. Придется просить помощи, а значит признаваться, что не всесилен.

– Ну ты скажи, что делать-то, а уж мы подумаем как, -несколько свысока отозвался Гаврила тоже, видно, почувствовавший что-то такое. Он вроде бы как-то даже подбоченился. – Покороче... Так чтоб мы все ухватили.

– Ну, если совсем коротко... Кровь нужна.

– Прольем!!! – зароптали приободренные дружинники. Все оказалось даже проще, чем мнилось! Оказывается ничего странного или непосильного и делать-то не придется! Ни жаб глотать, ни на месяц через решето смотреть... Кровь проливать – самое богатырское дело. Что свою, что чужую...

Белоян, со странно и страшно смотревшейся на морде усмешкой, поправил крикунов.

– Тут не пролить её надо, а, наоборот, по капле собрать. Много крови нужно.

– Всю отдадим! По капле! – разом заорали богатыри. – Ничего для князя не жалко! Подставляй кадушку!

Взгляд Белояна потяжелел. Он посмотрел на младших дружинников с печальным пренебрежением. Гаврила первым сообразил, что будь все так просто, как кажется младшей дружине, то и говорить бы было не о чем. Он поднял руку, успокаивая горлопанов.

– Нужна кровь героев. Много крови... – продолжил в обрушившейся тишине волхв. – А все герои – там.

Голос волхва налился силой, рука качнулась в сторону неяркого лилового света за спиной.

– Или кто спорить готов?

Дружинники загудели недовольно. Втайне все они тут считали себя героями, но волхву виднее. Кто-то все-таки не сдержался.

– А мы кто тогда? – петушиным криком прорезался голос.

Белоян стесняться не стал и все разложил по полочкам, чтоб непонимания не возникло.

– Вы-то? – он внимательно оглядывал разоравшихся воинов. – Да вы все вместе на половину одного богатыря не тянете.

Он произнес это с такой горечью, что у Избора и мысли не возникло, что он хочет всех их обидеть. Медведемордый просто говорил правду. Такую, как она есть...

– Богатырь это вам не только глотка луженая да кулаки тяжелые. Это еще и дела.

Взгляд его перебежал с одного, на другого, на третьего. Шум стал стихать. Через пару вздохов лица окружавших его воев стали угрюмы.

– Кто из вас чудовище одолел? – уже негромко спросил волхв. – А вражью рать разбил-разогнал? Набольшего вражьего богатыря на поединок вызвал да одолел? Или черного колдуна своей рукой прибил? Что молчите?

Только что вздернутые высоко головы опустились. Взгляд волхва бегал по стриженым макушкам.

– А вы говорите... – невпопад вздохнул волхв.

Головы младших богатырей опускались все ниже, словно волхв не слова выговаривал, а камни им на выи навешивал. И ведь никто слова поперек не сказал, словно наперед знали, чем такая похвальба может кончиться. Это вам не шапками хвалиться – у кого богаче.

Без обиды, без желания оскорбить, волхв со скрытой болью в голосе сказал.

– Нельзя нам ошибаться. Нельзя. Если оплошаем...

Гаврила помолчал, вспомнил начало разговора.

– Другой способ?

– Что?

– Ты говорил, что есть еще способы.

Белоян кивнул.

– Любовь женщины. Первая любовь.

– Какой женщины?

– Боги не всегда выражаются прямо. Чаще они только намекают.

Избор из-за Гаврилова плеча спросил:

– Так у князя столько жен... Неужели ни одна...

Он не закончил фразы, а уже сообразил, в чем загвоздка. Волхв кивнул.

– Жен много, а где первая любовь?... Да и была ли она у него?

Белоян досадливо тряхнул мордой.

– Говорил же ему смиряй плоть – не лезь на кого попало... Эх!

Гаврила видел, что волхв хочет еще что-то злое сказать, но сдерживается.

Чуть в стороне гудела разговором малая дружина. Что там происходило и гадать не стоило – мерились люди своими подвигами. Долетало:

– А помнишь?...

– А вот когда.....

– Так ведь после этого....

– А вы все тогда вообще....

– Так. С первой любовью ясно. Тогда давай снова про богатырей и поподробнее. Что за богатыри?

– Богатыри... Сам понимать должен, что за богатыри тут нужны. Чтоб не только горло на пиру драть мог, да мечом махать, а чтоб за душой что-нибудь кроме похвальбы настоящие дела были да народное уважение.

– А сколько крови?

– Чего?

– Крови сколько нужно?

– Нужна кровь 50-ти богатырей.

У Исина вытянулось лицо. Ничего себе... А на Избора число отчего-то никак не подействовало.

– Пятьдесят богатырей... – задумчиво сказал он. – Это, пожалуй, бочка...

Избор расставил руки, показывая размер бочонка, в каких иногда заморские купцы привозили фряжское, но волхв головой покачал и махнул рукой на уровне груди.

Избор недоверчиво посмотрел – не ошибся ли волхв – но тот только кивнул. Выходила бочка из-под пива или стоялого меда.

– Хорошая, добрая бочка, – поправил Исин, глядя как Гаврила молча шевелит губами. Тоже, наверное, прикидывал. – И где мы это все брать будем?

– Вот и думайте...

Волхв со вздохом поднялся.

– Вы думайте, и мы думать будем....

Белоян с товарищами ушли со двора первыми. Следом за ними и богатыри разбрелись по кабакам. Думать.

Посмотрев, как расходятся остатки киевской дружины, Гаврила почесал затылок.

– Нда-а-а-а-а... Эка они... С меня одного, пожалуй, такой бочки не натечет?

Избор отрицательно качнул головой.

– Нет. Если б это князя спасло, то не сомневайся. Белоян бы уже...

Воевода неопределенно провел рукой около горла, жестом ничего хорошего Гавриле не сулящим.

– Да и по чести, как тебя с Ильёй-то сравнить? Рать чужую не разогнал, колдуна в одиночку не погубил. Дракона только если... Так и того мы, считай, втроем валили. Так что радуйся.

Пришло время и Гавриле молча покивать.

В плане неведомых врагов виделось какое-то изящество, какое-то византийское коварство... Те кто мог дать нужную кровь остались в тереме, да и окажись они во дворе, то нацедить столько крови – значит убить всех их и оставить Русь без защиты... Может быть Белоян и пошел бы на это, но что дальше? Поднимется Степь и что тогда? Бескняженье или усобицы? С такой помощью и враги не нужны.

– Может быть, тогда все-таки первая любовь? – спросил Гаврила. Избор плечами пожал.

– С богатырями, по крайней мере, все ясно. Пятьдесят душ, бочка крови и все. ... А с женщинами ничего не понятно – ты её любишь, а она тебя? Первая ты у неё любовь или вообще никакая, а просто тятенька обниматься велел и ни в чем другом не отказывать...

Гаврила вздохнул.

– То-то и оно. А пятьдесят – всегда пятьдесят. Не перепутаешь. Тут только дурак ошибется.

Масленников почесал голову. И правда – иначе не получалось.

– Считать-то не ошибемся. Только где их набрать столько?

Они смотрели друг на друга, и никто не мог ничего сказать. Ничего путного, то есть. Глупости-то так и просились на язык, только умудренные, опытные воины держали их при себе. Безо всякой задней мысли Гаврила мельком глянул на Исина и оторопел. Сотник смотрел то на одного, то на другого так, что понятно стало, что ему-то как раз так хочется продолжить разговор, что зубы чешутся.

– Пива, – негромко сказал Гаврила.

В одно мгновение хазарин нашел и выставил на стол кружки, притащил из сеней два кувшина пива. Не торопясь хозяин отхлебнул, а потом, войдя во вкус, присосался надолго. Исин смотрел на него так, словно не мог дождаться, когда тот закончит с кружкой. Удовлетворенно крякнув, богатырь, наконец, оторвался от её и, видя нетерпение в глазах хазарина, спросил.

– Ну?

– Кровь Святогора! – выпалил Исин. Слова выскочили из него так быстро, что он языком потрогал зубы – все ли на месте.

Избор и Гаврила переглянулись. Исин и сам сообразил, что никто его не понял. Он успокаивающе вытянул вперед руки и закивал, обещая все им тут же разъяснить.

– Это ведь как Белояна понимать! Помните, как он всех обидел – "Вас, таких, может и тьмы не хватит..."

– Обидел, – согласился Избор.

– Хоть и правду сказал, – отозвался Масленников.

– Вот-вот, – подхватил хазарин. – Настоящих богатырей пятьдесят нужно. Тех, кто послабее, может и тысячи хватит..

Он замолчал, выжидающе переводя взгляд с одного товарища на другого.

– И что? – спросил Избор. – Что?

– Может быть, в таком разе Святогоровой крови и капли достаточно?

Исин умолк многозначительно.

– Ха!– выдохнул Гаврила, воодушевившись. Кулак его впечатался в столешницу, а мысль, по проторенному хазарином пути, устремилась еще выше.

– Кровь Бога!

Избор даже пивом поперхнулся.

– Ну ты сказал... Понесло ж тебя.

Гаврила молча улыбался. По всему видно, что и ему есть, что сказать по этому поводу.

– Если ты такой умный, то, может, подскажешь, где нам такую кровь взять? Сколько у тебя богов знакомых?

Избор глянул на киевлянина, предлагая вместе посмеяться, но Гаврила смотрел на хазарина неожиданно серьезно. Приободренный Исин неопределенно отозвался.

– Богов много... Племен много и богов много. Наверняка ведь где-то и реликвии божественные есть.

– Ага... Портянки, например. Ходил бог, ходил, а портянки заматывать не умел и натер пятки до кровавых волдырей.

– Может и портянки...– согласился сотник. – Может и натер...

Избор вскинул голову, тоже что-то вспомнив.

– Христиане, я слышал, вообще время от времени пьют кровь своего Бога!

Хазарин посмотрел на Избора и прищурился, вспоминая. Что-то такое он уже слышал. Вполне могло такое быть. От христиан и не такого можно было ждать!

Гаврила постучал костяшками пальцев по столу, отвлекая их друг от друга.

– Навет.

– Да я сам слышал! – стукнул себя рукой в грудь воевода, готовый отстаивать правду.

– А я пробовал! – со вздохом признался богатырь, едва приметно причмокнув губами. Брови товарищей поползли вверх. Вот так Гаврила! И не тихий омут, а черти-то водятся...

– В переносном смысле пьют, – объяснил Маслеников под вопросительными взглядами. – Я тут познакомился с ихним священником накоротко. Вино они пьют, а не кровь...

Друзья молчали, не зная, что сказать и Гаврила раздраженно дообъяснил, как несмышленышам.

– Христиан-то все больше и больше... Где на всех крови взять? Вот и приходится вином обходиться.

– Это что, вроде как вместо настоящей крови? – переспросил хазарин.– Игра?

– Вроде того. Просто делают вид.

– А-а-а-а, – протянул Исин. – Жалко.

В голосе хазарина слышалось разочарование – вроде только-только что-то нашли и на тебе... Начинай сначала.

– Не все так плохо... -подбодрил его Гаврила. – Ты про них вовремя вспомнил. Мне сказывали, что у них в Риме реликвия есть – холст, в который они своего мертвого бога заворачивали...

– Саван?

– Ну, саван... Плащаница называется. Уж там-то кровищи должно быть...

– А отчего он помер-то?

– Распяли...

Сотник с воеводой переглянулись и кивнули. Что такое "распять" они представляли.

–Там-то уж должно крови быть...

Гаврила развел руки в стороны, словно пойманную рыбу показывал. Он смотрел на товарищей с довольной улыбкой, но тут Избор нахмурился.

– Ты чего? – ткнул его локтем сотник.

– А вот интересно... Кровь чужих богов поможет тем, кто в них не верит?

Гаврила и Исин переглянулись.

– Вопрос... Это у Белояна узнавать надо... Вот прям сейчас и спросим.

Приложившийся к кружке Исин поперхнулся.

От ворот, по утоптанной полосе земли, легкий на помине, шел Главный волхв. Глядя на него, Избор негромко сказал:

– Чужие Боги это, конечно, интересно. Только вряд ли Белоян рисковать захочет...

– Это ты о чем?

– Чужие боги это, конечно, да.... Только с богатырями это все как-то надежнее выглядит.

Белоян уже миновал стоявшую на полпути телегу и вертел головой, что-то отыскивая во дворе.

– Я вообще не понимаю, как он тебя, Гаврила отпустил... -Также неспешно продолжил воевода. -Если тебя тут оставить, то не пятьдесят, а только сорок девять богатырей нужно будет найти.

– А что тут непонятного? – пожал плечами Гаврила. – Ты же слышал – слабоват я для настоящего богатыря-то. Помнишь, что он говорил? Слабоват я, получается.

Масленников непритворно вздохнул.

– Даже не в старшей дружине нынче. Да и я думаю, что у Белояна больше надежды на то, что мы с вами ему пятьдесят человек откуда-то приведем.

– А кто знает, что будет на уме у Белояна... – Избор положил кулаки на столешницу. – На безрыбье и... Я бы на твоем месте куда-нибудь спрятался бы. Так... На всякий случай. Вдруг он передумал, или ему Боги на ушко что-то еще шепнули...

Белоян пересек двор и взошел на крыльцо. Не говоря ни слова – ни возражая и не соглашаясь, Гаврила ушел куда-то в глубину дома.

И вовремя.

Дверь распахнулась и с волной теплого, пахнущего пылью воздуха, в горницу вошел Главный Волхв. Заросшие шерстью глазки обежали горницу и вернулись к Избору.

– А хозяин где?

Гости переглянулись. Понимающе.

– Да тут где-то бродит. А зачем тебе он?

Волхв не ответил, а снова спросил.

– Надумали чего-нибудь?

– Кое-что...– не стал возражать Избор.– Тут Исин добрую мысль подал...

Воевода посмотрел на товарища, предлагая продолжить и заслужить пряник от Белояна. Или выволочку. Тут ведь не знаешь, как получится.

– С богатырской кровью все понятно, – вступил в разговор хазарин. – Бочка... А простой кровью, не богатырской обойтись можно?

Волхв прищурился.

– Так ты что, всю Русь обескровить хочешь?

Пинские жители переглянулись с улыбкой. Все-таки в исиновой догадке что-то крылось...

–Та-а-ак. Значит все-таки можно! – не скрывая радости продолжил хазарин. -А если вместо простой или богатырской крови что-нибудь посильнее взять?

– Например? – холодно спросил волхв. Ему уже стало ясно, что гости умом двинулись и ждать теперь можно чего угодно... Может потому и ушел Гаврила, чтоб в сторонке постоять?

– Ну, например, кровь Бога!

Избор рассчитывал увидеть, как у волхва от радостного удивления глаза лезут на лоб, вслед за бровями, как у него самого только что, но просчитался. Волхв помотал башкой, да глаз прищурил, взгляд похолодел. Избор словно услышал, о чем тот подумал: "Не в себе ребята"... Мелькнула мысль, что вот как колданет сейчас Белоян, чтоб их в разум ввести... Похолодела на мгновение спина, зачесались зубы... Но волхв сдержался.

– Это, смотря какого Бога. Если своего, то – да. Может быть... Чужого – так лучше и не пробовать. Кто их знает, чужих-то богов?

Исин, выдохнув задержанный в груди воздух, не скрывая разочарования, поскреб затылок.

– Точно? Жаль... А то у нас тут так все хорошо сходилось. Сбегали бы к христианам в Рим, разжились бы кое-чем.

– Там друзей нет и то, что нужно, там вам ни за какие деньги не продали бы...– отмахнулся Белоян.

Воевода вздохнул.

– Так мы бы и не покупали, – обиделся хазарин.

– Украли бы? – задумчиво предположил волхв, поглядывая то на одного, то на другого.

– Ну и украли бы, – не смутился хазарин. – Нам для дела нужно, а у них просто так лежит.

В глазах волхва что-то изменилось. Видно перестал считать их дураками. Он взмахнул рукой, отбрасывая все наговоренное в прошлое. Поговорили – забыли...

– Ладно... Это – глупость. Еще что-нибудь надумали?

– Надумали... – обиженно ответил воевода. – Исина, ежели он думать начнет, так просто не остановить...

– Кровь старых богатырей...

Белоян наморщил лоб. Не понимал.

– Где ж ты их видел старых-то? Настоящий богатырь до старости редко доживает...

Исин посмотрел на него чуть покровительственно. Так и хотелось сказать: Сам-то не лучше нас. Не догадался, а еще волхв. Да не простой – Верховный!

– Да я не о стариках.. -объяснил он. – Я о старых богатырях!

Видя непонимание в глазах, объяснил.

– Святогор, Вырвидуб, Покатигорошек...

Белоян шаркнул ногами под столом, подобрался, словно привстать хотел.

– Ну-ка, ну-ка...

Видно, что и сам он уже сообразил.

– Старые-то богатыри покрепче нынешних были, – продолжил хазарин. – Ну и кровь у них, соответственно посильнее... Раз жили они тут, то должны и следы какие-то на Руси остаться. Может быть и впрямь портянки?

Избор усмехнулся, увидев, как подобрался волхв.

– А скорее всего доспехи, рубаха там или что-то такое...– торопливо добавил хазарин. – Ранили же их когда-нибудь? Вот той крови сколько нужно?

Белоян вскочил, так что стол приподняло. Исин с Избором отшатнулись, только волхв, вместо того, чтоб бежать куда-то, опустился на место.

– Молодец, хазарин! Ай, молодец! – медленно сказал он. -Только ... Если есть что, так опять же в княжеском тереме. Я, конечно, посмотрю, только...

Он подпер башку лапами. Молчание висело, словно камень. Гаврила чувствовал, как гаснет радость, как здравый смысл возвращается, неся с собой осмотрительность.

– Так.. На божьи портянки у меня надежды нет. Искать, конечно, будем, но... А вот на счет старых богатырей...Тут на вас вся надежда...

Глава 6

Вот уже три дня её варвар не появлялся. Анна просиживала перед зеркалом днями, но тот куда-то пропал, словно под землю провалился. Где он? Что с ним?

Она провела пальцем по зеркалу, но уже знакомая туманная полоска опять не появилось.

Конечно у мужчин свои дела. Война, законы... Но нельзя же посвящать все свое время этому? А может быть она ему.... Нет. Нет! Нет!! Он же сам сказал... Может быть он уже в пути к ней? Может быть, он ищет то, что ей подарить? То, что покажет ей силу его любви? Каков будет, интересно, его подарок?

Последнее слово она произнесла вслух.

– ...Подарки? Этим варварам может прийти в голову то, что никогда не придет в голову цивилизованному человеку.

За спиной сидела подруга.

Улыбаясь, Ирина смотрела на браслет, украсивший её руку. Руку тянуло вниз. Она вздрагивала. Анна вспомнила, что вчера украшения еще не было. Подарок от воздыхателя? Браслет казался тяжелым, словно золотой самородок. Мастер не захотел придать ему изящества – заказчику хотелось показать не тонкость вкуса, а богатство и оттого золото обтекало запястье подруги маленькими водоворотами завихряясь там, где натыкалось на крупные, с лесной орех желтые и зеленые камни.

– Богато, но безвкусно... – сказала подруга, задорно тряхнув головой. В голосе подруги Анна отчего-то не услышала осуждения.

"Конечно, – вдруг с острой завистью подумала она. – Эти безумства ведь и делаются ради неё. Ради её глаз, губ..."

Она вспомнила своего варвара. Статный, черноволосый, сильный... Что он сможет ей подарить?

Подарками императорский двор не удивишь. Уважение к власти проявлялась именно в них, поэтому в подвалах императорских сокровищниц хранилось очень, очень многое. Кроме сундуков с золотом и драгоценных камней там ждали своего часа бесценные статуи древних, магические вещи и много чего другого, что приходило в голову подарить соседям и данникам Великой Империи или, что попало туда вместе с трофеями победоносных войн.

Кстати! Она ведь тоже может приготовить ему подарок! Меч какого-нибудь легендарного воина, или доспех, чтоб защищал его от вражеских козней.

Она представила, сколько всякого такого добра лежит в подвалах дворца и улыбнулась. Она найдет там то, что ему понравится.

Оставив подругу мечтать перед зеркалом, принцесса шагнула в коридор. Витавшая в своих грезах Ирина даже не попыталась встать и последовать за принцессой – просто проводила её отсутствующим взглядом.

За дверью девушку ждал полумрак дворцовых коридоров и переходов.

Вдали у лестницы стояли облаченные в позолоченные доспехи стражники. Лившийся сверху солнечный свет делал их похожими на чудом ожившие золотые статуи боговдохновленных древних скульпторов.

Легким шагом девушка заспешила по ступеням вниз, мимо замерших воинов, узнававших и салютовавших ей, мимо пляшущего пламени факелов в державках на древних стенах, вниз, вниз, туда, где грудами лежало золото, хранились драгоценные камни и сидели главные враги и главные друзья Императоров – покоренные цари и имперские маги...

Голоса она услышала издали.

Тот, кто говорил, не боялся, что его услышат – в коридоре не стояло ни одной живой души. И то верно – императорский маг не нуждался в защите оружием. Лучше всякой стали, его защищал страх перед колдовством.

Разговор шел на два голоса и Анна, пропуская его мимо ушей, проскочила мимо полуоткрытой двери, но из неясных слов она ухватила два, которые волновали её сейчас больше других – "князь Владимир". Услышала и остановилась, вслушиваясь в разговор, а тут и щель нашлась как раз там, где нужно...

Беседовали двое. Голос одного – противно тонкий – принадлежал неизвестно кому, а второй – кому-то из местных алхимиков, уж больно знакомо говорил.

– Все получилось так, как и замышляли?

"Замышляли"? Она нахмурилась. Замышляют какие-то гадости. О хорошем думают, на него надеются, а вот замышляют – козни и мерзости.

– Думаю, неприятности в Киеве уже начались...

– А Владимир?...

Анна прижала ладошку к сердцу. То трепыхнулось, предчувствуя беду.

– Пока не знаю.

– Не думаю, что у медведемордого хватит сил, чтоб помешать.

Не в силах более стоять и ждать принцесса, толкнув дверь, вошла в комнату. Там оказалось не так уж и темно. Спиной к ней сидел кто-то в пестром халате. Перед человеком стоял горящий ярким голубым светом шар. Она сразу поняла, что это колдовство – внутри шара моргала круглыми глазами чья-то голова.

– Хорошо бы так...Тогда им хватит забот надолго. Ты только не забудь напомнить императорам о том, что у них под боком твориться. Толкни их... Ну, ты понял...

Голова в шаре усмехнулась и добавила:

– У тебя гости, хозяин. Договорим позже....

Шар скачком померк и стал гаснуть, словно внутри умирала звезда.

Человек обернулся. Узнал. Попробовал бы не узнать! Анна увидела, как тот сжимает своё раздражение, не давая ему вырваться наружу. Она уже видела такое и смотрела на человека, высокомерно вздернув губу. Не посмеет! И верно – чуть подергавшись, губы сложились в улыбку.

– Что ищет благородная принцесса в лаборатории простого алхимика?

Губы улыбались, но в глазах плавали ледышки. Спрятать взгляд оказалось куда как труднее, чем спрятать слова.

Ни слова не говоря, Анна повернулась и вышла в коридор – поняла, что правды не услышит.

Решения сестра и дочь Императоров принимала быстро. И также быстро воплощала их в жизнь – мало кто мог противиться ей, особенно если она точно знала что ей нужно. А она знала. Как здорово, что именно сегодня ей захотелось посмотреть сокровищницу! Как все замечательно получилось. Тут, под одним каменным сводом оказалась и задача и её решение. Надо же! Козни они вздумали строить! И кому?!!!

Но ничего! Она успеет предупредить!

Принцесса улыбнулась и тихонько хлопнула в ладоши. Нет, правда! Как все-таки хорошо вышло! Не меч и не броню она ему подарит, а себя. И никто не помешает!

На зеркало теперь надежды нет. Да и не нужно! Ведь, все что случилось – великолепный повод оказаться рядом с ним, обнять, прижаться. Защитить... Тем более, что попасть к нему не составляло для неё никакой проблемы.

Никто не посмеет задержать принцессу!

Два поворота, отсвет факелов, парный пост перед тяжелыми дверями, снисходительная улыбка стражникам – все они были хоть чуть-чуть влюблены в принцессу – и вот она внутри.

Старший из стражей вошел с ней, запалил факел и вышел, оставив одну. Когда огонь разгорелся, девичьи глаза сразу выхватили то, что она искала. Прижатый тяжелой цепью к стене висел ковер. Издали казалось, что края его чуть-чуть колышутся в воздухе, словно водоросли под приливом, но она точно знала, что это всего лишь обман зрения. Колдун, создавший это совершенство, просто передал ему колдовской силы чуть больше, чем хотел.

Как эта диковина попала в подвалы Императорского дворца, она хорошо знала. Ковер оказался тут вместе с африканской добычей Льва Исаврянина, войско которого, отбросив саркинозов от стен города, прошлось огнем и мечом по вражеским городам и захватило знатную добычу. Волшебных вещей там лежало так много, что многое складывалось без разбора, в надежде, что когда-нибудь кто-то разберется в этом богатстве.

Для ковра это "когда-нибудь" наступило совсем недавно. Она нашла его и дальновидно пришитый сбоку пергамент с заклинанием два месяца назад и с тех пор придумывала, как его попробовать. Понимала ведь, что после первой же пробы тайна перестанет быть тайной. Стоит кому-нибудь узнать о нем и все кончится. Эту тайну у неё обязательно отберут и спрячут куда-нибудь подальше.

А он, наверняка так же, как и она хотел носиться в небе, а не лежать где-то, стянутым тяжелой цепью. Ковер был рожден, чтоб летать, она – чтоб любить. И именно это делало их союз неизбежным и нерушимым.

Принцесса погладила его, как гладила свою лошадь.

– Ну, здравствуй, коврик...

От ворса по руке побежала теплая волна, словно ковер узнал и ответил взаимной симпатией.

– Не скучно тебе тут? Без неба, без Солнца?

Закусив губу, она несколько секунд стояла. Нет. Не принимая решение. Оно уже состоялось. Принцесса раздумывала о том, куда она его денет. Рассеянно глядя на сундуки с драгоценностями, она подняла с пола чью-то корону. Чью голову она украшала, теперь уже никто и не помнил. Ажурное переплетение тонкого золота и драгоценных камней покрылось пылью и потускнело, и она подумала, вспомнив подругу, что настоящим подарком для неё будет корона. Конечно не эта корона неизвестного царства, а та, которую ей подарит её варвар. Варвар Владимир. Он просто бросит ей под ноги свое царство...

Кстати как раз на полу и будет место для этого волшебного коврика. Не снимать же его каждый раз со стены, как только захочется полетать?

– Эй! Стражник!

Через минуту, гордый доверием, воин тащил ковер за ней, а принцесса вспоминала, куда она задевала пергамент с заклинанием, поднимающим ковер в воздух. Ведь лежит же где-то...

За это время в комнате ничего не изменилось – Ирина сидела перед зеркалом все с той же мечтательной улыбкой.

Ковер улегся на полу, плоский, словно кусочек газона перед императорским дворцом. Анна занесла ногу, но застыла, не решаясь опустить ступню на мягкую шесть, густую и теплую даже на первый взгляд. Ей показалось, что стоит кончиками пальцев коснуться её, как та, словно поверхность болота, раздастся под ногой, и она с головой канет в него без возврата и надежды на спасение. Или того хуже – завернет в себя, взовьется в небо и...

– Что это? – раздалось у неё за спиной. Принцесса вздрогнула. Ирина оторвавшись от зеркала смотрела не неё, продолжая мечтательно улыбаться.

Анна повела плечами, словно ответила – сама что ли не видишь...

– Вижу. Ковер...

Подруга присела рядом и ладонью коснулась ворса.

– Это тебе твой варвар подарил?

Словно невзначай подруга тряхнула своим браслетом.

– Нет. Это я ему подарить собралась... – ядовито отозвалась принцесса.

Ответ вывел Ирину из сонного равновесия. Она всплеснула руками, распахнула глаза.

– Он здесь? В Константинополе?

Принцесса покачала головой.

– Нет. Это я собралась в гости.

Она произнесла это и только сейчас поняла, что не знает куда лететь, в какой стороне лежит эта самая Русь.

Анна улыбнулась и пообещала себе завтра же, если зеркало все же оживет, обиняками расспросить князя о дороге к нему. Но аккуратно! Так аккуратно, чтоб он ни о чем не догадался!

...Не то, что б Гаврилу хоть как-то испугали предостережения друзей, но из Киева они ушли тихо. Верно говорят сторонники распятого Бога, что Бог бережет только береженого.