Текст книги "Кровь героев (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 19

Похоже, знал Егорша то, о чем говорил.

Около башни остановились. Охраны снаружи не оказалось, да если б и была, то их это не остановило бы – товарища выручали, а не абы кого...

Не сговариваясь, богатыри задрали головы. В темное, занавешенное плотными тучами небо, башня уходила, словно огромное, неохватное дерево. Первые два поверха складывались из камней, зато выше возвышался сруб из добрых бревен. Каменная стена перед ними состояла из плит, подогнанных так тщательно, что Гаврилов нож в места смыкания камней не входил.

– Откуда только столько камней натаскали. Случилась же у людей охота... – проворчал он, однако в его словах сквозило невольное уважение.

– Тут не охота. Тут воеводская плеть, – раздался позади них голос позабытого Егоши. Он озабоченно глядел то на подножье башни, то на небо. Там неслись тучи, мерцали звезды в разрывах.

– Хорошо, что дождя нет...

– А что тебе дождь? Растаять боишься?

Гаврила никак не мог понять, как ему относиться к найденышу. То ли верить, то ли нет, то ли вовсе прибить, чтоб под ногами не путался и мысли не путал.

– Дождь делу может помешать... – серьезно сказал найденыш. – Ну, так вы туда?

Он дернул головой, показывая на самый верх.

– А ты впрямь можешь помочь? – спросил Исин. Егоша вместо ответа ухмыльнулся. Так ухмыльнулся, что хазарину захотелось тому от души под ребра настучать.

– Я добро-то помню. Ну и своего, конечно не упущу. Поможем друг другу.

– Это как?

– Вы на самый верх лезете. Там темница, а по дороге на третьем поверхе решетку своротите. Есть там одна хитрая захоронка. Я потом туда загляну.

Не давая вопросам сорваться с зыков новых товарищей, он уселся под стеной на корточки, расстелил платок. В воздухе метнулся запах свежеиспеченного хлеба. Егоша из-за пазухи достал каравай, разорвал его и из-под зажаристой корочки выскреб середку. Прикрыв глаза и что-то приговаривая про себя, начал тискать мякиш.

Гаврила собрался что-то спросить, но Исин, уже когда-то видевший что-то похожее и понявший, что сейчас тут произойдет, остановил киевлянина.

– Не мешай...

А Егоша продолжал трудиться. Комок мякиша под его руками, принимал форму человеческого тела. Не разобрать спина там или грудь, но он ткнул пальцем, вминая в хлебное тело конец нити, вытащенной им из шапки.

Фигурка дернулась, попыталась встать, но не смогла.

– Молоко!

Гаврила поднял с платка плошку и подал Егоше. Тот, пришептывая что-то, опрокинул её над головой фигурки. Молоко окатило хлеб, впитываясь внутрь, и фигурка вроде как дернулась уже порезвее.

– Ну, давай... – подбодрил хлебный мякиш Егоша, – давай, родной...

Вполне осмыслено фигурка подошла к стене и, словно прилипая к ней, потянулась кверху, а за ней потянулась и тонкая нить...

Богатыри смотрели молча. Егоша смотрел на все это внимательно и спокойно. Понятно что занят человек любимым делом и не в первый раз.

– Нам что, по этой паутине забираться?– тихонько спросил киевлянин. Егоша в ответ только плечом небрежно дернул – мол не отвлекай.

Из оставшейся части хлеба хитник лепил еще одну фигурку -тоже человечка, но уже размером побольше. Когда первый хлебный человечек добрался до верхнего поверха, второй, по закрепленной нитке, полез вверх, утаскивая за собой уже веревку, смотанную Егошей с пояса.

Когда и тот спустился на землю, Егоша поднялся, отряхивая ладони.

– Я свою часть закончил. Теперь ваша очередь. Кто тут у вас поздоровее? Там решетку сокрушить будет надобно.

Второй раз Гаврилу просить не пришлось. Прихватывая затянутые на веревке узлы, он споро начал подниматься наверх.

– Про третий поверх не забудь... – донесся шепот снизу.

Гаврила услышал, но никак не показал этого.

Не для того они тут собрались, чтоб по сокровищницам лазить. Потом, может быть... Если время останется... На обратной дороге... Поднимаясь выше, он на всякий случай подергал решетку на третьем поверхе. Та сидела крепко, словно право имела так сидеть в присутствии русского богатыря. Прутья, хоть и ржавые, но толщиной с два пальца. Это не радовало, так как и на четвертом поверхе наверняка стояла решетка никак не слабее. Богатырь вздохнул и полез дальше.

Под самой решеткой четвертого поверха он остановился. Голоса. Там, внутри кто-то разговаривал!

Зацепившись ступнями за веревку, Гаврила осторожно приподнялся. Голоса зазвучали яснее.

С угла, как можно незаметнее, киевлянин выставил глаз...

Избор стоял у стены, высоко задрав скованные руки. Перед ним, по-хозяйски уперев руки в бока, стоял невысокий человек... Со спины Гаврила не видел каков тот лицом, но по обличью очень он походил на давешнего, превратившегося в птицу, колдуна. Все это безобразие освещал воткнутый в державку факел. Сообразив, что изнутри, глядя в его сторону со света, никто ничего не увидит, он уже смелее выставил голову.

– ...не о том ты думаешь, болезный... Тебе бы о самом себе позаботиться...

Колдун замолчал, отвлекся.

Гаврила прищурился. В застенке стало чуть светлее. К неяркому факельному свету примешалась какая-то утренняя голубизна, словно вместо потолка появилось не пойми откуда, летнее утреннее небо. Киевлянин глазами зашарил по застенку. Странный голубой свет заполыхал на одной из стен. Голубой овал делался все ярче и ярче и через мгновение свет хлынул потоком, а из него в застенок шагнул новый человек. Овал света притух, стал каким-то домашним, но не пропал. Здешний колдун дернулся, но, похоже, узнал гостя.

– Гость в дом – Бог в дом... Так тут говорят, кажется?

Новый человек огляделся и неодобрительно сморщил нос.

– Это про кого-то другого говорят. Про таких как ты говорят, что незваный гость...

Гаврила почувствовал просто, как кривится лицо колдуна. Словно тот горсть зеленой смородины сжевал.

– Да ладно тебе... Не продолжай, – отмахнулся "незваный". – Кто это у тебя?

– Да вот попался один.., – неожиданно довольным голосом отозвался хозяин.– Третьего дня все убить меня норовил, товарищей приводил, а нынче вот сам попался...

Оба подошли поближе, разглядывая Избора.

– И что? Молчит?

– Ругается...

Новый колдун (а кто же еще?) приблизился, чтоб рассмотреть, даже рукой Избора потрогал и с легкой укоризной сказал.

– Ну, это он на тебя точно обиделся. С таким не так надо...

– Ты меня поучи.

– А что? Поучу, раз просишь.. . Мне не жалко....Такого сперва раззадорить надо. Он как раззадорится – все тебе сам выложит.

Маг говорил и внимательно смотрел на Избора. А взгляд был его нехорошим... Ой, нехорошим...

– Ну, что? Попался, добрый молодец?

– Не-е-т,– ответил Избор. – Это вы попались. Я вас поймал. Вы вот тут собрались, а я сейчас как ...

– И ведь верным путем-то шли, – повернулся гость к хозяину-колдуну не дослушав пленника. – Чутье у них, у богатырей-то, какое особенное что ли?

– А чего ему нужно-то? – удивился колдун.– На что чутьё?

– А нужна ему кровь сильная...-кося глазом на пленника произнес гость. -У них там, в Киеве-то, вишь, несчастье случилось. Кровушка им особая понадобилась.

–Точно, – согласился Избор. – Беда у нас. Вот мы и решили к вам наведаться, посмотреть, кого виноватым назначить. Решили мы колдовскую кровь использовать – с двух-трех магов нацедить, так и должно хватить и даже остаться...

– И что? – ехидно спросил хозяин. – Посмотрел? Нацедил?

То, что колдуны не стали ничего переспрашивать и уточнять отрезвило воеводу. Знать о таком могли только враги. Те самые, которые это все и устроили.

– Выходит наша беда и впрямь ваших рук дело? – став серьезным спросил воевода. – Теперь знать будем.

– А зачем тебе это знание? Оно у тебя в голове ненадолго... Ты-то по своей глупости главного не знаешь. И узнавать тебе некогда...

Он отошел в темноту и, немного позвенев металлом, вышел оттуда с клещами.

– Полагалось бы раскалить... – пробормотал он неразборчиво. – Ну да ладно... Ты ведь не обидишься, что мы так вот, по-простому?

– Так им и впрямь только Святогоровы одежды нужны? – удивился хозяин. – А я думал, шутят или издеваются... Тогда точно чутьё. Лежат там внизу какие-то стародавние тряпки.

Он притопнул ногой, показывая где.

Гаврила за окном довольно ощерился. Это он удачно залез. Сейчас одним махом и Святогоровы вещи примем и злыдней к ногтю возьмем.

Самое время пришло вмешаться в разговор, но такие нужные для серьезного разговора руки оказались заняты. Он попробовал и так и этак, но ничего хорошего из этого не вышло – едва не сорвался. В памяти мелькнула картинка, виданная в княжеском тереме. Там в золотой клетке жило чудо чудное – птица, умевшая ругаться человеческим языком – так вот не раз Гаврила видел, как, не удержавшись на серебряной ветке, что висела внутри клетки, та срывалась и, ругаясь, висела вниз головой на привязанной к ноге цепочке.

Рискуя стать похожим на заморское чудо, Гаврила закрутился, пытаясь перехватить веревку так, чтоб освободить руки. В конце концов, получилось ступнями зацепиться за веревку, немного подтянуться и закрутить веревку вокруг шеи и затылка. Навязанные Егоршей узлы врезались в кожу, перехватили дыхание...

– Ну ладно. В последний раз по-хорошему прошу, – донеслось из застенка.

– Да что ты их слушаешь? – прохрипел Гаврила, поняв, что еще чуть-чуть и станет поздно.– Нашел, кого слушать...

Колдуны обернулись. И тогда он ударил кулаком. Дважды.

Первым ударом вынесло решетку.

Ближний колдун присел, выставляя руку в защитном жесте, но тут Гаврила ударил второй раз, уже целя в опасного хозяина.

Удар отбросил того назад. Не расплющил, не расплескал, как это должно было случиться, словно миску с кровью, а всего лишь оттолкнул. Колдун попятился, попятился, уперся во второго. Тот впопыхах хлопал себя по бокам, что-то отыскивая. Что может найтись у колдуна в карманах Гаврила предпочел не узнавать. Избор у стены взмахнул ногой, целя во врагов, но не дотянулся.

В тот же момент второй колдун, ухватив со стола посудину, и со стеклянным блеском под ноги им улетела какая-то банка.

Ярко-синий овал за их спинами пропал, зато из-под ног ударили волны алого света, словно кто-то бросил туда не стекляшку, а хорошо раскаленный булыжник. Свет, бивший снизу, пытался прорваться в башню и затопить её, и Гаврила ничуть не сомневался, что промедли он, то оттуда не свет польется, а вылезет что-то похуже, чем простой колдун. Просто так, с такой мордой, стекло об пол не бьют!

Он оказался прав. Там что-то заворочалось, и в отсветах, затопивших алым противоположную стену, вроде бы начали проступать контуры чьей-то фигуры.

– Чего ждешь? – заорал Избор, тщетно дергаясь у стены. – Уйдут же!

Воевода первым сообразил, что не драться собрались колдуны – бежать.

Только оплошал Гаврила, опоздал – пока он вертелся у окна, один за другим оба колдуна канули в алый омут...

Ему и самому стало жалко – хорошо бы пощипать перышки у этих двоих. С этой жалостью он забросил одну ногу на подоконник, но его остановила очень здравая мысль: а может они вниз провалились, к сокровищам и сейчас там во всю шуруют?

– Подожди! – крикнул он товарищу. – Вернусь!

Ослабив хватку и царапая узлами ладони он спустился на поверх вниз. Решетка там оказалась не крепче и вылетела с первого удара.

Ни крика, ни стрелы навстречу. Темнота. Взглядом он быстро пробежался по потолку, где могла бы найтись та алая прорубь, в которую канули колдуны, но ничего там не нашлось. Привыкшие к темноте глаза увидели только ряды сундуков, поставленных вдоль стен, один над другим, и занавеси, покрывавшие стены...

Взгляд пробежал по ним. Где-то до потолка громоздились сундуки, а где-то висело непонятно что – не то вражеские знамена, не то ненужные в хозяйстве тряпки. Разглядеть подробности Гаврила не успел.

– А-а-а-а! – донеслось сверху. Вопль разбил тишину ночи. Масленников бросился к веревке и в два движения добрался до верхнего поверха. За выбитой решеткой полыхали огненные сполохи, а на фоне объятой пламенем стены вовсю дергался Избор.

Получалось, не просто так сбежали колдуны, а подарок им оставили. Едва протиснувшись в оконце, Гаврила бросился к товарищу. Раскаленные цепи ожгли руки, но всеже сил хватило на то, чтоб вырвать их из деревянных стен.

Но и огонь не дремал! Стены покрылись пламенем, словно тысяча белок прыгала по ним, размахивая пышными хвостами и наполняя жаром воздух. Голоса снизу пробились сквозь треск пожара.

– Башня горит! Горим!

Обжигая легкие дымом, богатыри бросились к окну.

– Надо вниз заскочить, – крикнул Избор. – Там, внизу...

Снизу донесся двойной вопль.

– Вниз! Сгорите, дурни!

Выбравшийся наружу Гаврила увидел, как стена баши дымится, и по ней пробегают маленькие огоньки.

– Быстрей, – толкнул его в спину воевода. – Там, внизу сокровищница! Святогоровы доспехи там!

Под ногами у них гулко хлопнуло, и язык пламени на сажень выскочил из нижнего окна. Веревка четким узловатым прочерком перечеркнула огненный выплеск. Пенька затрещала и занялась...

– Вниз!

Двух человек спасительница не выдержала. Они спустились едва на поверх, как та неслышно треснула и оборвалась...

Через мгновение сперва Гаврила, а за ним и Избор впечатались в землю.

– Живы? – бросился к ним Исин. – Целы?

Ему не ответили. Удар выбил дух и из одного и из другого. Они только разевали рты и смотрели вверх.

Башня от второго поверха и выше уже дышала дымом, превращаясь на глазах не то огромную свечу, не то в лучину. На темном фоне безлунного неба она прорисовывалась ярким колеблющиеся контуром, и вдруг враз окуталась ревущим пламенем. По лицам ударило жаром.

– Там Святогоровы вещи! – проскрипел, отходящий от удара Избор.

Исин рванулся вперед, но огонь оттолкнул его обратно... Где-то недалеко закричали люди– стража бежала к пожару.

– Там теперь пепел! Уходим!

Егорша горестно что-то причитал, но остаться означало либо обгореть, либо попасться в руки стражи, с криками несущейся на пожар.

Когда из столба пламени выплеснулась огненная птица, и кругами заходила над пожарищем, Гаврила скрипнул зубами. Не простая ухоронка тут у колдунов тут была, а что-то серьезное....

Глава 20

Ночь в Константинополе случилась жаркая.

Ветра, весь день гонявшие волны по Босфору, усвистали в Африку, оставив город задыхаться в духоте летней ночи, однако безветрие это синоним спокойствия. Императорский дворец, не смотря на позднее время, сверкал огнями и сотрясался от топота сотен ног.

Принцесса пропала!

Багрянородные братья Анны – Василий и Константин уже третий день искали невесть куда подевавшуюся сестру. Дворцовые слуги быстро облазили дворец от чердака до подвала, но удача никому не улыбнулась. Перетряхнули весь двор, даже зверинец прошерстила императорская стража, но – тщетно. Пропала Анна.

Когда Циндал появился перед императорами те, внешне сохраняя спокойствие и достоинство, уже готовы были кусать локти и грызть ногти.

– Сестра наша, Анна, пропала.... – сообщил ему Василий. Он старался быть сдержанным, но не получалось.

Сестра императоров – не просто сестра, это еще политические возможности. Отдав сестру в нужные руки, Империя много чего могла бы приобрести. Ну, а где выгода – там и интерес.

– Искать надо... – неопределенно сказал Циндал.

– Так ищи! – взревел Константин, не сдержавшись. – Ищи, колдун! И чтоб нашел!

– Иначе на кол сядешь! – добавил Василий.

– На галеры!

Маг сдержал глумливую улыбку. Что он может, это благородный дурак, не знающий, что такое настоящее могущество? Однако ссорится с императорами не с руки. Ну, пособачишься с ними, настоишь на своем и где потом искать пристанище, крышу над головой, слуг, хорошую библиотеку? Пусть уж идет все как идет. Хотя нет... Нечего им тут орать на умных людей...

– Можно попробовать, -сухо сказал Циндал. – Только вот какое дело, государи. Волшебство это непростое и вам выбрать сейчас придется. Либо я покажу, кто её украл, либо узнаю где она сейчас.

– Да как ты смеешь! -взъярился Константин. Маг мстительно, хотя и неслышно, хмыкнул и развел руками.

– Правила колдовства не мной установлены, а Всевышним! Либо то, либо другое... Но не все сразу.

Император сдался и осел, как пивная пена оседает над кружкой.

– Анну покажи!

– Нужно зеркало, – сказал маг. – Побольше. И какую-нибудь вещь принцессы.

Зеркала Императоры не пожалели. Четверо слуг отодрали от стены огромную, в рост человека раму с зеркальным стеклом, где по бронзовому ободу вились позолоченные виноградные лозы. Пятый принес что-то вроде шарфа или шали. Кланяясь, слуги поставили блестящее стекло перед Императорами, и маг обвязал вокруг него полосу тонкого шелка.

– Ну? – прорычал Василий. – Колдуй!

Циндал не ответил, но поклонился, взмахнул руками.

В первое мгновение ничего не произошло, а потом...

Потом по зеркалу пробежала рябь, словно по прудовой глади непонятным волшебством поставленной вертикально, ударили дождевые капли. Густо, густо... Кто-то из императоров за спиной мага вздохнул, перекрестился...

По стеклу побежали круги, оно задрожало и из глубины начало появляться изображение. Плеснуло зеленым, потом оранжевым и через вздох стало ясно, что за стеклом горит костер, около которого сидят люди. На траве лежало какое-то тряпье, лежало блюдо и несколько ковриг хлеба. Рядом с каждым лежали мечи, отблескивая в живом пламени красным.

Мысль пришла, махнула хвостом и сбежала. Потом вернулась. Кстати... Про умных людей... Эдак можно одним ударом двух птиц...

Правильно. Так и надо сделать!

Одна из фигурок шевельнулась.

– Анна!

Братья императоры наклонились и задышали – один над правым плечом, другой – над левым.

– Точно она!

Циндал вроде как удивленно вскинул брови. По краю зеркала, где неясно отражались оба императора, прошло движение.

– Вот так случай! – негромко воскликнул Циндал, привлекая императорское внимание.– Вон это кто!

– Кто? Знаешь их?

– Видал я, вроде, эти рожи...– вроде как неуверенно произнес маг. – Это Киевского князя люди. Убить меня хотели...

– А что не убили? – настроение у Императоров стало куда как лучше. Половину дела сделали – нашли сестру.

– Отбился. Киевскому князю тогда силу да удачу захотелось к рукам прибрать. А я мешал им.

Он вспомнил "Паучью лапку", и стиснул зубы, заталкивая поглубже нервную дрожь от этих воспоминаний. Одного раза хватило, второй ведь можно не пережить...

– Слабоваты они против меня оказались, – не моргнув глазом солгал маг.

– Это хорошо... – переглянувшись меж собой и согласно друг другу покивав, в один голос сказали Императоры. – Тогда так, колдун... Все свои дела побоку и лети туда, вези Анну назад.

– Я? – удивился Циндал. Василий кивнул, что мол, все правильно, что не ослышался маг. Все в точности так.

– Враг тебе со всех сторон знакомый, – добавил словообильный Константин,– тобой уже битый. Они тебя боятся. Тебе там только показаться – и все!

Маг открывал и закрывал рот, стараясь придумать что-нибудь, что заставит Императоров изменить решение, но Василий только рукой махнул и лицом удивление выразил, что маг еще тут, а не на полпути туда.

Императоры отвлеклись – в зеркале один из похитителей поднялся и нырнул в темноту...

Злость полыхнула в душе яркой вспышкой и Циндал, подхватив литого золота кубок, грохнул им по блестящему стеклу. Зеркало тонко звякнуло и мелким мусором посыпалось вниз, превращаясь в блестящую кучу сверкающего песка. Императоры отпрянули. В городе Василия заклокотало, но Циндал опередил императорский рев.

– Нельзя больше, – скрывая злобу и огорчение за поклоном ответил он на незаданный вопрос. -Еще чуть-чуть и они бы о нас узнали. А как тогда мне Анну выручать?

...Следующим утром проснулись рано – солнце еще не успело подняться над окоемом.

Но темнота не помеха тому, кто свое дело знает. И тому, кто в одном месте несколько дней ночует– тут уже не глазами, а ногами видишь.

Гаврила отвернулся от подернувшегося пеплом костра и, подхватив котел, пошел к бочажку – хоть и хорошо поели вчера, а только брюхо старого добра не помнит, ему новое подавай. За спиной послышались неразборчивые возгласы – все потихоньку поднимались. День предстоял не простой. Ночью, так ни чего не решив, они понадеялись на утро – недаром говорят, что оно вечера мудренее. Вот оно и пришло, только – Гаврила, конечно, отвечал только за себя – ничего у него в голове за ночь не прибавилось. Понятно, что вещи старых богатырей нужны, а где их брать теперь никто не знает. Сгорела надежда в колдовской башне. Над ухом прозудел комар. Киевлянин отмахнулся, рукой разогнал мусор на воде, опустил в бочажок котел и снова задумался.

Такой ночи, что во вчера осталась, и врагу не пожелаешь. У каждого, наверное, седых волос втрое прибавилось! Гаврила вздохнул. Но только хоть весь тут поседей от огорчения, а что-то все равно придумать придется. Никак нельзя им ничего не придумать.

Вздохнув, киевлянин наклонился над бочажком, потянул ручку котелка вверх. Вода перед ним пошла рябью, и он несколько мгновений не видел ничего кроме мельканья водяных колец – вил. В кольцах расходящихся волн он увидел темный силуэт – отражение его собственной головы...

Или нет? Что-то шло не так, там, внизу на воде.

– Это не я, – сказал он, наконец, рассмотрев отражение. Там дергалось от играющей на поверхности рыбьей мелочи лицо какого-то старика.

– Конечно не ты, – отозвалось отражение знакомым голосом, и Гаврила, соединив все это – голос и изображение в своей голове, обрадовался:

– Белоян! Ты где?

– Там где нужно. А вот вас где носит, что в спокойную воду вам посмотреть некогда?

– Да все дела, дела...– отозвался озадаченный киевлянин.– У вас-то там что? Не развеялось?

Белоян отрицательно качнул головой. Гаврила не успел спросить о новостях, как волхв продолжил.

– Нашли что-нибудь?

– Ищем, – пожал плечами киевлянин. Он не стал сразу так вот расстраивать волхва.– Стараемся. С колдунами схлестываемся... Вчера вот, у одного башню сожгли.

– Вы там поторапливайтесь...

– Случилось чего? – насторожился Гаврила – мало им неприятностей.

– Что у нас еще может случиться?– Зло ответил вопросом на вопрос волхв, но почувствовав, что несколько переборщил, всеже объяснил.

– Степь зашевелилась...

Порыв ветра погнал по поверхности рябь, и задергавшееся лицо волхва растворилось в прозрачной воде. Гаврила еще несколько мгновений постоял, ожидая появления Белояна, но не дождался, вернулся к товарищам.

– Почему сухой? – встретил его вопросом Избор. Тот в ответ пождал плечами, догадываясь, что за шутку для него приготовил Пинский воевода и, опережая его, объяснил:

– С Белояном разговаривал.

– С кем?

Возглас раздался совсем не с той стороны, откуда его можно было ждать?

– С кем?

Одна из девиц прижав кулачок к груди, широко раскрытыми глазами смотрела на киевлянина.

– С Белояном, – повторил Гаврила. Он успел увидеть как кусок хлеба, и куриная ножка вываливаются из её руки и падают в траву. Мгновение замешательства разбил Исин, первым сообразивший, что что-то тут не так.

– Так вы Белояна знаете?

Одна кивнула, так ничего и не произнеся.

– А откуда ты его знаешь?

– Я с ним... – она запнулась, и подозрительно посмотрела на него. – А вы?

Её взгляд поочередно обежал мужчин.

– А кто ж у нас его не знает? – удивился Гаврила. – Это же Киевский волхв! Он нашего князя первый советник!

Аккуратно поставив котелок на землю, он поднял куриную ножку и откусил.

–Так чего ты с ним?

Но девица своенравно мотнула головой и задала встречный вопрос.

– Кто вы такие?

Гаврила на миг замешкался, соображая говорить ли правду, но после того, что произошло за эти несколько дней... Он тряхнул головой и ответил. Тем более что обе девицы в их власти. Кем бы они ни были, но от них никуда они не денутся. То, что эти двое не враги он теперь знал точно, однако друзья ли они? Вот в этом следовало разобраться.

Однако он не успел ответить на вопрос. Из-под ног, прямо из наполненного водой котелка послышался голос.

– Куда ты пропал, торопыга окаянный... Вечно тебя искать приходится!

– Да тут мы. Тут...

– А не попадалась ли вам по дороге....

– Дедушка!

Одна из девушек бросилась к котелку, словно там тонул ее любимый котёнок. Стоявшего на пути хазарина снесло в сторону и он, чтоб не упасть в костёр, ухватился за другую девицу. Глиняная чашка, что та держала в руках в ожидании завтрака, выскользнула и, найдя в траве камень, разлетелась на десяток осколков. Девушка не успела набрать воздуху в грудь, но Исин, не желавший ничего пропустить, не дал ей слова сказать.

– Я тебе ещё лучше достану!

Та кивнула, не столько соглашаясь, сколько отстраняясь он несвоевременной заботы – следовало присмотреть за принцессой.

Гаврила подавился словом, но успел подхватить бросившуюся к котелку девицу. Она болтала ногами в воздухе, хватала его руками, стараясь подгрести поближе к котелку.

– Что у вас там опять? Бабы?

Гневливый голос волхва не обещал ничего хорошего. И в тоже мгновение...

– Анна!?

Гавриловы руки сами собой разжались, и принцесса шлепнулась на траву.

– Дедушка!

Одним лягушачьим прыжком она доскакала до котелка и обняла его, словно стал тот котел не медным, а золотым.

– Я потерялась!

Белояново лицо подернулось рябью, в котелке забулькало – старый волхв смеялся. Он смеялся, смеялся и никак не мог остановиться, а когда все же отдышался обрадованно сказал:

– Как же ты потерялась? Ты теперь нашлась! А я уж совсем собрался на твои поиски людей налаживать.

Он стал серьезным.

– Эй, где вы там? Подойдите и слушайте!

Богатыри собрались около котелка и склонились над водой.

– Эй, Гаврила! Чтоб девушкам никакого урону не было. Знаю я вас. Беречь их как... Как не знаю что! И в Киев их как можно скорее доставьте.

– Быстро не получится,– возразил Гаврила. – Вот дело сделаем и с собой привезем.

Тем временем, быстрее других сообразивший что произошло, Исин, подхватив под локоть вторую девушку, принялся объяснять ей.

– Мы посланцы Белояновы. Его поручение выполняем. Беда у нас, девушки... Князь наш в беду попал...

– Да знают они, что у нас случилось, – донеслось из котелка. Анна часто-часто закивала.

– Вот! Вот! – крикнула она, расталкивая богатырей и наклоняясь над котлом. – Ты про кровь героев говорил! Так я с собой плащ Геракла везла!

– Везла?

– Отняли его!

Исин отпустил девушку и посмотрел на товарищей, мол, кто что тут понимает?

– Слыхал я что-то про этого мужика, – произнес Избор, потирая колючую щеку. – Вроде воином считался и впрямь не из последних. Герой!

Белояну объяснять что такое "плащ Геракла" не пришлось.

– Так... Гаврила!

– Здесь я.

Киевлянин наклонился над водой.

– Плащ ищите. Анна знает какой.

Гаврила виновато вздохнул.

–Тут вот какая незадача... Поищем, конечно, только возможно спалили мы его вместе с вчерашней башней. Ну получилось так. Не хотели, а...

Белоян нахмурился.

– Откуда у вас только руки растут? – в сердцах сказал он. Несколько мгновений волхв молча хмурил брови.

– Все равно ищите, – наконец сказал он. – Хороший колдун одной захоронкой не обходится.

Он помолчал, прикидывая как до них довести не самую хорошую новость.

– И вот еще что... Думал, это нашему делу помеха будет, а выходит – польза.

– Да что там еще такое?

– Решил за вас сам цареградский маг Циндал взяться. Понятно, не за вас самих, но... Его на поиски Анны отрядили. Так вот он вас найдет.

Гаврила оглянулся на девичьи "ой!" за спиной, вздохнул. Мог Белоян кого хочешь удивить. Обрадовал, значит, ничего не скажешь...

– Ну, а польза нам какая от этого может быть?

– Так у него кровь тоже не из слабых...

– Так он же колдун... – насторожился Масленников. – А ты говорил, что...

– Не всю жизнь он колдовал. Лет сто назад он добрым богатырем был.

Белоян прищурился, явно что-то вспоминая, но видно не о том вспомнил и тряхнул головой, отбрасывая ненужные думы.

– Или ты думаешь, что в волхвы только умные идут? В волхвы идут тогда, когда в глупую голову кулаками да булавами ума понапихают...