Текст книги "Кровь героев (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Снова застучали крышки сундуков, заскрипели петли, выставляя напоказ скопленные колдуном богатства.

Плащ нашелся в куче тряпья, что лежало ближе к входу. Анна быстрее других сообразила, что искать надо там – не мог колдун вообразить, что к нему попало и, не разбираясь, свалил где-то до лучших времён.

– Нашла!– звонкий голос принцессы расколол приглушенную тишину подземелья. В её руках плащ казался куском чёрного, беззвездного неба с алой полоской не то восхода, не то заката по краю. Гаврила, оглядев находку, переспросил:

– Точно он? Не подделка?

– Он! – убежденно сказала Анна. – Я помню. Вот кровь.

Действительно, на одном из краев материя не гнулась, застыв заскорузлой коркой.

Подошел Исин, присмотрелся... Не скрывая недоверия к неказистой тряпочке переспросил:

– Это что ли плащ?

– Этот. Он самый... – в два голоса ответили девушки. Хазарин покачал головой.

– До чего же вы такую вещь довели... Полы ей мыли, что ли?

– Где? Что?– также в два голоса встрепенулись девушки.

– Да вот же!

Хазарский палец заскользил по плащу от одного бурого пятна к другому.

– Пятна какие-то, куски вон висят...

– Это кровь!– несколько свысока ответила Анна.– Кровь настоящего героя. Полубога!

Радость и облегчение на Гавриловом лице мелькнули и пропали. Побоялся богатырь радостью спугнуть удачу.

– Ладно. Белоян разберется. Собираемся скоренько и на ковёр. И в Киев... Дня за два долетим?

Говоря всё это, он по-хозяйски оглядывался на раскрытые сундуки, на вываленные прямо на каменный пол вещи.

– А это всё?– спросил Избор.– Это все так вот и оставим?

– Не чужое ведь теперь... Все наше. – Поддержал его сотник. То свято, что с бою взято...

Гаврила почесал голову. Сотник с воеводой, конечно, правы, не чужое это теперь все, только как такую прорву вещей унести? Но выход, разумеется, нашёлся.

– Ладно... Чтоб лишний раз не возвращаться и колдуна здешнего плохими словами не поминать, забирай, что полезное увидишь на память.

Тишина тут же зазвенела золотом и серебром, зашелестела шелком и бархатом. Анна, повидавшая в своей жизни сокровищницы и побогаче стояла, прижимая к груди плащ и смотрела, как Ирина ходит от сундука к сундуку, то применяя колечки, то навешивая бусы из розовых жемчужин, выбирая которые покрупнее. Принцесса тихонечко фыркнула – очень уж разборчивой оказалась подруга. Чтоб полюбоваться собой, та взяла из очередного сундука зеркальце, кстати попавшееся под руку, и глянул в него. Исин, мявшийся неподалеку, увидел, как девушка завертела стеклом, глядя то с одной, то с другой стороны. Поймав недоуменный взгляд, хазарин подошёл ближе и украсил волосы девушки золотой диадемой с огромным зелёным камнем.

– Ты красивая... Не знал, что такие бывают...

Но девушка вместо улыбки протянула ему зеркало.

– Что это?

Исин не успел ответить, как увидел за стеклом движение и узнал вид. В зеркале, да и не зеркало это оказалось, а очередная колдовская штуковина – виднелся камень, недавно сдвинутый ими и чёрные космы травы и синее-синее небо, в котором тёмной заплаткой висел чужой ковёр. Исин сообразил быстро.

– Эй! Гляньте-ка! Ещё один колдун нужен кому-нибудь или обойдемся?

– Вот всегда у нас так: если не сейчас, так снова, – непонятно к кому обращаясь, сказал Гаврила.

– Как тот такой же, так и этот,– не менее озадачено отозвался Избор, покусывая губу. Очень ему это все не нравилось. Новый колдун мог означать новые неприятности. Хотя, что значит "мог"? Именно это он и означал!

– Многовато, что-то колдунов, получается, – добавила Ирина, не уловившая никакого смысла в речах богатырей. – Или у вас тут всегда так?

– Ничего страшного...

Исин дернулся, чтоб погладить, успокоить подружку принцессы, но на полпути передумал. Тем не менее, гордый недавней победой, убрав руки за спину и выпятив грудь, сказал:

– Где один летал, там и другого уложить место найдётся.

Только получилось совсем не по-исинову. Едва мужчины вышли наружу, как неведомые силы, неведомые и невидимые сковали их движения. Избор попробовал пошевелиться и ощутил себя не то пчелой в бочке мёда, не то мухой в ведре столярного клея. В двух шагах от чёрной дыры в земле они застыли, окутанные тягучей, медленной силой заклинаний. Сделав главное, незваный гость спрыгнул с ковра на землю, неспешно, явно напоказ, ничего не опасаясь подошёл поближе. У него хватило нахальства обойти вокруг них, покрутить участливо головой.

– Так, так, т-а-а-а-а-к, – он смотрел на них хозяйским глазом, как на своё собственное. – Кто тут у нас? Разбойники? Богатыри?

Он как-то по-особому развел руки, и сила ослабила хватку, словно сторожевой пёс приотпустил горло, дав возможность пленникам говорить.

– А ты кто такой, чтоб спрашивать?– выдохнул из себя Гаврила.– Я-то не со всяким разговаривать буду...

– Грубишь...– совершенно не обиженным тоном сказал колдун.– Ладно, горемыки, принцесса где?

– Какая принцесса?

– Анна. С вами она.

– А тебе зачем?

– Тут вопросы задаю я...

Незваный гость шевельнул пальцами, и всех троих изогнуло от боли. Перехваченное судорогой горло старалось выпустить из себя крик, но даже этой возможности колдун лишил своих пленников.

– Вот как-то вот так...– объяснил он им и явно издеваясь, поинтересовался. – Ещё вопросы будут?

Яду в его голосе хватало. Колдуна распирало от желания удивить их чем-нибудь ещё, он вместо этого охнул и начал заваливаться на бок. Хватка заклинаний ослабла, и богатыри провалились на землю. Избор, явно понимавший во всем происходящем куда больше других, бросился к колдуну, но тот, оторвав окровавленную руку от живота, отбросил его движением ладони. От этого движения кровь, что проступала багряным пятном, плеснула волной, и это спасло воеводу от неминуемой смерти – колдуну пришлось заняться собой.

– Сюда!– проорал воевода, высовывая голову из ямы. Гаврила его не услышал, или не захотел прислушаться. Он вскинул кулак, что поставить точку во всем этом безобразии, но колдовство пришлого колдуна оказалось то ли быстрее, то ли сильнее. Масленникова прикладывая спиной о каждую ступеньку снесло к ногам, стоявшим ни живы – ни мертвы, девушек. А через несколько мгновений там оказался и хазарин.

– Что это было?– поинтересовался Гаврила, глядя на кусок синего неба над входом в подземелье.

– Это наш дворцовый колдун Игнациус, – объяснила Анна.

– Это нам всем по шее надавали, – по-своему объяснил произошедшее Исин.

– Да не об этом я... – поморщился Гаврила поднимаясь.– Почему он нас отпустил?

– Как же... Отпустил...– через кряхтение вымолвил Избор.– Это я его ножичком...

Перевернувшись на спину, он показал длинный, с лезвием в полторы ладони кинжал с каплями крови.

– Как? Ты ж там не рядом...

Все ещё морщась, воевода отцепил с пояса ведерко, навел его на Гаврилу и через мгновение перед киевским богатырем растопырилась воеводская ладонь. Щелкнуть товарища по носу, как задумывалось, не вышло и пальцы сложились в кукиш.

– Как только эта гадина хватку ослабила, так я сумел дотянуться...

– А ведерко...

– Тут нашёл.

– Находчивый...

Гаврила тяжело поднялся.

– Добить бы его надо. Что человека-то зря мучить?

Избор, словно почувствовав, что полоса везения уже кончилась, взял у Ирины зеркальце, глянул и, покривившись лицом, повернул волшебное стекло к товарищам.

– Попробуй упокой такого.

Пришлый колдун за стеклом, здоровенький как гриб-боровик, словно и не истекал только что кровью, нетерпеливо прохаживался около спуска в магическую сокровищницу, руки нетерпеливо потирал. Явно не о здоровье своём думал, а о том, что с ними сделает, когда доберётся. Уж больно понятная улыбочка елозила по тонким губам. Киевский богатырь озадаченно покрутил головой – живуч, собака... Ирина несколько свысока объяснила:

– Колдовство. Когда у императоров любимая собака лапу поранила, он её колдовством обратно приклеил.

– Ну, ему-то я не лапу порезал, – несколько обиженный на то, что кто-то мог подумать, что он, воин, своей работы сделать не сумел, он-то, у кого руки в крови по колено, сказал Избор.

– Так колдун же! – вступился за Ирину хазарин.– Такому, что лапа, что брюхо... Матерый, видно.

– Ну а делать-то что?– спросила до сих пор молчавшая Анна. – Как теперь быть-то? Он добром не отстанет...

Трущийся у входа колдун попробовал решить эту задачу за них и предложил решение.

– Эй! Сидельцы! Слышите меня?

Гаврила поднял руку, обрыва разговоры.

– Так ты живой, милостивец? А мы тут горюем, что хорошего человека убили...

Колдун беззлобно рассмеялся.

– Ишь чего захотели... И не такие пробовали да... Слабоваты вы против меня. Даже если коллегиально. Ну, скопом, по-вашему.

– Так у нас и в мыслях такое не ночевало!

– Ну, хватит тут сказки рассказывать,– оборвал его колдун, поглаживая раненный бок.– Выходите, давайте, а то хуже будет...

– А хуже это как?

– Пока не решил, но точно не так хорошо, как сейчас.

– Давай-ка лучше ты к нам.

– Ну, сами напросились...

Несколько мгновений Игнациус стоял, молча что-то соображая. Сделал шаг, другой... И остановился. Гаврила поднял руку, привлекая внимание товарищей, и сделал жест, будто хватает кого-то. Товарищи ухмыльнулись понятливо, закивали... Только не обрадовал их колдун – потоптался у входа и отступил.

– Не получится мне к вам, – с искренним сожалением сказал он. – Тут покойный хозяин от таких как я защиту поставил.

– А ты сломай...– предложил хазарин. Гаврила показал тому кулак.

– Нет. Не стану. За вас боюсь... Начну ломать – вас ненароком покалечу, а мне принцессу надо целой доставить. Отпустите её.

Гаврила посмотрел на Анну. Та, прикусив губу, отрицательно качала головой.

– Не хочет она,– озвучил ответ воевода.

– А сама она что, говорить-то не может? Может быть, вы ей рот затыкаете?

– Нет, Игнациус. Передай императорам, что я замуж выхожу, -крикнула принцесса. – Князя полюбила и...

– Князя? Так ему не до того сейчас. Я же его уже убил...

Слово обрушилось как камень. Анна, ахнув, коснулась груди и повалилась на пол. Колдун, словно видевший что там у них происходит, злорадно расхохотался, но замолчал, ухватившись за бок. Избор зло оскалился.

– Не мог он Владимира убить,– убежденно сказал Гаврила, желая всех вокруг заставить поверить в свои слова. – Там Белоян. Он не позволит.

Богатырь прокашлялся и, стараясь чтоб голос звучал безразлично, переспросил.

– Какого такого князя?

– Так здешнего, вашего. Будет ещё кто ни попадя сестёр Императорских воровать.

– У нас, у вольных разбойников, князей не бывает.

– Наплевать мне на то, кто вы такие,– серьёзно, без веселья в голосе отозвался Игнациус, которому эта глупая перепалка стала надоедать.

– Отдайте принцессу и проваливайте на все четыре стороны. Обижать не буду.

Люди в подземелье увидели как маг, уверенный, что деваться им некуда, что все так и будет, поддергивает рукава халата, готовясь колдовать.

– Вы мне не нужны. Проваливайте... Принцессу отдайте.

– Так приди и возьми...

– Сказал же что не могу пока...– раздраженно отозвался колдун. -Прежний хозяин на вход заклятье наложил...

– А мы как же?– всерьёз удивился Гаврила, с самого начала думавший, что что-то слишком легко достались им такие богатства, слишком просто все вышло.

– Вы для серьёзных людей что мыши... А львам от мышей защита не нужна...

Колдун помолчал, ожидая ответа, но не дождался.

– Ну, как хотите. Мне десять дней, пока защита развеется, тут сидеть неохота, а вы поскучайте. Я вас для верности камушком придавлю, чтоб дурные мысли в головах не толкались, а попозже обязательно вернусь.

В зеркале колдун движением ладони приподнял камень-заслонку и уложил его на спуск в сокровищницу. Земля ощутимо дрогнула под ногами пленников, принимая тяжесть камня. Сразу стало темнее.

– Вы там, главное, друг друга не съешьте... А я скоро буду.

Глядя на побледневшую Ирину, Гаврила ухмыльнулся и подмигнул. Ничего лучшего, чем это, проклятый колдун и придумать не мог. Улетал бы быстрее.

– Он великий маг,– сказала подружка принцессы.– Сильный...

– Да и мы не пряники печатные...

Ирина недоуменно посмотрела на киевлянина.

– В смысле не из теста сделаны.

Он глянул на хазарина, ухмыльнулся.

– Даже кто из теста, так зачерствел до невозможности...

Глава 24

Не попрощавшись, колдун пошел к ковру.

Потирая руки, Гаврила подождал, пока тот не отлетит подальше. Незачем тому было видеть, как они оставят его с носом и выберутся из ловушки. Зачем расстраивать такого человека? Такое невежество себе дороже может выйти.

В волшебном зеркале ковёр становился все меньше и меньше: сперва он превратился в темную черточку на небе, потом в соринку, а потом и вовсе пропал из глаз.

– Так!– привлекая внимание, сказал Гаврила, закатывая рукава повыше. – Давайте-ка прячьтесь за сундуками... Мало ли как дело повернется.

Только вот никак дело не обернулось. Удар, которым он собирался расколоть или откатить камень, в этот раз даже вздрогнуть его не заставил. Более того! Сила удара вернулась обратно и в воздухе засвистели куски золота, монеты, кувшины... Самого Гаврилу придавил золотой идол с оскаленным улыбкой плоской рожей и, вставленными вместо глаз изумрудами, оцарапал щеку. Через мгновение к оханью и стонам добавился ещё один голос, а в зеркале появилась донельзя довольное лицо колдуна.

– Все целы? Так и знал, что вы до этого додумаетесь. Давайте-ка ещё что-нибудь примозгуйте.

Он улыбался, а Гавриле хотелось расколотить ни в чем неповинное зеркальце. Масленников цветисто пожелал ему неприятностей, стараясь, чтоб не Анна, ни Ирина не услышали, что именно он выговаривает, но и тут оказался в проигрыше.

– Кстати, можете не ругаться. Девичьи ушки пожалейте – я вас все равно не слышу.

Зеркало потемнело, словно Белый Свет превратился в Чёрный, но через вздох-другой в нем, как и прежде, отразилась поляна над ними.

Масленников резко выдохнув сказал только одно слово:

– Прячьтесь...

Вид у него был настолько решительный, что никто не решился ни возразить, ни переспросить. Он сжал-разжал пальцы, похлопал ладонью о ладонь. Непонятно зачем даже попрыгал на одной, потом на другой ноге, похрустел шеей...

И приступил...

Из-за сдвинутых в одно место и поставленных стеной сундуков, все смотрели как он ничего хорошего не обещавшим прищуром загораживающему выход камню, прицелился в преграду....

Щелк, щелк, щелк...

То, что колдун оказался мерзавцем, к сожалению, не сделало его ещё и лгуном. Камень стоял несокрушимо, а по залу метался вихрь из золота, серебра и драгоценных камней – отбрасываемая камнем сила щедрыми пригоршнями разбрасывала по залу содержимое мешков и сундуков и крушила все вокруг себя. Наконец Гаврила устал и остановился. Тишина висела лишь мгновение и тут же сменилась капелью – зазвенели, отлипая от каменных стен золотые кружочки монет, со змеиным шорохом сползали драгоценные цепочки и украшения. Все это освещал единственный оставшийся целым светильник, качающийся на единственной цепочке. Под этот звон и шорох Избор негромко спросил:

– А стену пробить не пробовал?

Высунувшиеся из-за сундуков девушки спрятались снова.

– Пробовал, – хмуро ответил Гаврила после недолгого молчания. Качающаяся полутьма и золотая капель не давали забыть слова колдуна.

– Прыгали, прыгали и допрыгались...

– И что с того?– бодро спросил Исин. – Плащ нашли? Нашли! Пошли отсюда. Я дорогу знаю.

Гаврила посмотрел на довольного хазарина и взгляд его прояснился. Увидев, как киевлянин воспрянул духом, сотник утвердительно кивнул, отвечая на не озвученный вопрос.

– Вот именно. Можно, конечно, ещё тут что-нибудь полезное поискать, но кто знает, как оно будет действовать.

– Полотно!– догадался Избор, наблюдая, как переглядываются повеселевшие товарищи.

– Точно, – подтвердил Исин догадку, искоса поглядывая на Ирину. – Для нас сейчас важно не куда, а откуда...

– А потом как?

– А потом придумаем что-нибудь. Первый раз, что ли?

Ещё не вполне доверяя пришедшему в голову решению, Гаврила поднялся по ступенькам к камню. Колдовство ли это было или просто вмешалась Судьба, но на камне не оказалось, ни единой трещины, ни одной щербинки. Силу свою Гаврила знал и потому недоверчиво покачал головой. Получалось, что и впрямь приложил тут имперский колдун своё умение. Не просто весом камень к земле прижало, а ещё и колдовством притянуло.

– Уйдем,– продолжил за спиной хазарин. – А когда захотим – вернёмся...

Безо всякой надежды на успех Гаврила толкнул камень плечом, уже понимая, что ничего не выйдет.

– А может ведь так оказаться, что оттуда,– сотник мотнул головой.– До Киева нам поближе будет. И все под горку.

– Без ковра?– напомнил Избор.

– Ну, значит без ковра. Обходились же как-то раньше?

– Тем более если под горку, – сказал, наконец, Гаврила, приняв решение.

Исин, чувствуя, что его слова и есть единственный путь отсюда, не спеша подошёл к комом лежащему на крышке сундука куску ткани.

– Может, это тоже чей-то плащ...– пробормотал он, обернулся тканью и... Исчез. Материя всколыхнулась парусом, поймавшим ветер и бессильно опала на камни пола.

Не появлялся хазарин довольно долго. Гаврила успел отойти от камня, девушки выбрались из-за сундуков и принялись перебирать какие-то золотые украшения.

– Да чего он там...– пробормотал Избор и только хотел поднять тряпицу, как та, словно фонтанная струя взмыла вверх и распахнулась, выпуская хазарина. В этот раз вместе с сотником в подземелье ворвался сухой прокаленный воздух, словно только что отошёл он от кузнечного горна, только что раскаленным железом не пахло.

– Это пещера в горах, – сказал сотник. – Небольшая... А внизу, у подножья – песок. Много песка. До окоема.

Вздохнув поглубже, Избор, как только что перед ним сотник, вошёл в волшебный покров. Шелест, порыв горячего ветра и по ногам вдарило, словно спрыгнул с невысокой ступеньки. С мягким шорохом опала за спиной волшебная материя. Несколько мгновений Избор стоял, вглядываясь и вслушиваясь, впитывая в себя новое место. Тихо. Пусто. Жарко.

Меч с тихим укоризненным шипением вернулся в ножны. Ни человеку, ни волшебному полотну тут, похоже, ничего не грозило. Избор поднял покров, встряхнул и аккуратно разложил на камне. Пригодится ещё. Впереди светилось отверстие выхода. Оттуда волнами накатывался жар, заставлявший глаза прищуриваться. Осторожно наступая на камни, воевода пошёл ему навстречу. Нет, не выход. Просто дыра в стене. Голову просунуть, да и только... Однако, видно кое-что... Оранжевое море песка на окоеме переходило в голубоватое, выжженное солнцем небо. Далеко-далеко, насколько хватало взгляда, песчаные валы расходились в разные стороны, словно именно тут и начиналось песчаное море, а горы, в которых пряталась пещера – стали его берегом. Избор посмотрел направо, налево. Точно. Это и было началом песчаного моря, тут даже пахло как на берегу. Точнее воняло... Избор повел носом.

Ветер переменился и теперь тянул из пещеры наружу. Рука сама собой протянулась к рукояти меча. Знакомый запашок-то, ой какой знакомый... Пахло грязью, нечистотами... Неволей пахло...

Повернувшись спиной к дырке в стене, он разглядел в дальнем конце пещеры ход, ведущий куда-то вглубь. Воевода не успел сделать нескольких шагов, как послышался шорох материи и по камням ударили сапоги хазарина.

– Ты тут живой?

– Живой. И не один, вроде. Туда ходил?

Избор кивком указал на проход и только тут сообразил, что со своего места хазарин никак не мог видеть то, что видел он. Исин высунулся из-за камня и через мгновение молча повернувшись к воеводе значительно покачал головой. Пахло людьми. Узниками. Пахло так, что нос выворачивало. По своей воле в таких местах не сидят и такое не нюхают.

Осторожным, стелящимся шагом, покачивая саблей, хазарин двинулся в темноту.

Следом за ним, отставая на пару шагов, двинулся и Избор.

С каждым шагом у воеводы крепла мысль, что такое вот место надо бы и князю Брячеславу завести. По всем статьям такое место для сильных врагов ох как подходило. Врагу и без спроса не влезть и без разрешения не вылезти.

Через мгновение полотно всколыхнулось ещё раз, и на камни вступила Ирина. В этот момент, из темноты прозвучал не то стон, не то вой и ветерок донёс его до них вместе с новой волной отвратительного запаха. Воздух тут оставался слух, но прилетевший из тёмноты запах напоминал о застоявшемся болоте.

– Что это?– прошелестел напряженный как согнутая в дугу ветка голос Ирины.

– Да что угодно! – по-молодецки небрежно отозвался Исин, отправляя девицу себе за спину.– Волшебниково логово. Тут самое место какой-нибудь твари покровожаднее...

Он надеялся, что никто не услышит неуверенности, что он на самом деле испытывал. Действительно, кто знает, что там впереди. Может тварь, а может что и похуже. За его спиной еще дважды колыхнулось волшебное полотно и через несколько мгновений под каменными сводами стояли уже все пятеро.

Стараясь не шуметь, мужчины выступили вперёд. С каждым шагом вперёд хазарин укреплялся в мысли, что запах не стоит на месте, а накатывается волнами, словно там, куда он шел, стоял великан с опахалом и болтал им туда-сюда. С этой мысли его сбил шепот Анны:

– Зверь!

Хазарин только плечом дернул. Чем они там, принцессы, думают... Зверь так не пахнет. Не зверь – человек впереди. По спине скользнул холодок. И непонятно что лучше. Он ещё раз втянул в себя воздух и подбодрил себя – а скорее всего и не человек даже, а только то, что осталось от человека.

Яркое пятно света, то наливавшееся светом, то темневшее, когда облака загораживали Солнце – напоминание о том, что мир никуда не исчез и небо и солнце и, трава, все это есть на белом свете, правда в другом месте – сверкало шагах в тридцати, немного освещая камни вокруг. Избор, хоть шел вторым, первым увидел несуразность в игре теней. Слишком уж прямыми они были.

И верно...

В конце коридора нашлись три решётки. Толстые, в руку, прутья вырастали из пола и входили в потолок. Две дальних клетки явно пустовали, а вот в первой кто-то пах. Тяжёлый запах давно немытых тел, казалось, стелился по земле. Осторожным, стелящимся шагом, Избор приблизился и стал всматриваться в темноту за решёткой. За его спиной настороженно покачивал саблей Исин.

Это действительно оказался застенок. Узник его был настолько худ, что казалось не жил уже, а только пах.

– Мумия, – прошептала Ирина. – Я видела такое....

– Просто покойник, – не согласился Избор. – Опоздали...

– Опоздали, если б спешили, – поправил его Гаврила. – А так просто пришли не вовремя.

Но все они ошиблись. Услышав голоса или как-то иначе ощутив присутствие людей, похожий на мумию узник шевельнулся.

Это шевеление все поставило на свои места. Избор вздохнул, понимая, что к ним пришла еще одна морока.

– Не бросим же мы его? – спросила Ирина. – Волшебник его хоть в заточении держал, но все-таки кормил.

Исин хмыкнул.

– Кормил? Да он, похоже, как тут появлялся, так сам от него кусочек откусывал. Вон. Кожа да кости...

– Ну и что? Мы колдуна убили, и заботится о нем больше некому.

– Не бросим, – решил Гаврила.– Ну, если только уроним раз-другой, когда понесем...

Только вот куда идти? Камень впереди стоял сплошной стеной, и идти туда – только голову разбить. Оставалось вернуться.

– Назад, – сказал Гаврила. -Только вы тут пока постойте.

Он вышел из-за решетки и скрылся в темноте коридора. Кто знает, каким был этот камень? Не хотелось бы снова убедиться в собственном бессилии, но – обошлось...

Прошло немного времени, грохнуло раз, другой и в застенке стало светлее. Гавриловы шаги приблизились.

– Выходите. Я выход... Гм... Нашел.

Теперь вместо маленькой дырки в стене зиял пролом. Рядом с острыми гранями расколотых валунов лежали горки мелкого щебня, висела поднятая ударом пыль. В проломе виднелись и пустыня и загибающиеся в неё отроги гор.

– Нам туда...

Гаврила качнул головой в сторону песчаного моря.

– Наверняка где-то тут есть люди...

Осторожно обойдя несколько острых граней, он вышел на крошечную ровную площадку и остановился оглядываясь. Масленников стоял, а за его спиной переминались с ноги на ногу его спутники. Всем не терпелось спуститься вниз подальше от этой пещеры, от колдунов, но киевлянин стоял столбом и только улыбался.

– Эка нас куда занесло, – странно улыбаясь, сказал Гаврила. Это действительно был не жёсткий оскал, а мягкая улыбка-воспоминание о чем-то милом и теплом. Словно вспомнил те времена, когда не считался он ни богатырем, ни воином, а жил простым деревенским парнем.

– Ну?– не дождавшись продолжения, спросил Избор. – Ты чего? Что встал? Пошли людей искать...

– А что их искать? Вон там должны быть люди...

Его рука махнула перед ними, захватив половину пустыни.

– Бог тут живёт. Забытый Бог. И его слуги.

Он замолчал, с улыбкой что-то припоминая.

– Ну?

Избор не стал усложнять свою речь иными словами. Гаврила его понял.

– Бог – ничего. Нормальный такой Бог. Поговорить любит. А вот служители у него пакостники.

Он пошевелил пальцами и Избор понял, что служители неведомого Бога наверняка думают о Масленникове ещё хуже, чем он о них.

– А Киев...– начала Анна. Гаврила только рукой махнул. Принцесса погрустнела, но ничего не сказала.

– А кровушкой у твоего знакомого разжиться не получится? Запас – ты же знаешь – плечей не тянет.

Гаврила головой покачал.

– Нет у него крови. И тела нет... Так видимость одна... Дух, да голос. И память с дыркой...