Текст книги "Циркус"

Автор книги: Владимир Лосев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– А мне он даже не говорил, что можно кровать сделать. Спи, говорит, где хочешь. Ну, я и стал спать в углу, а там сыро и холодно.

– Он тебе правильно сказал, – ответила Паля. – Ты вот и захотел в углу спать, ты в нем и спал. А я так не хочу, я буду на кровати спать.

Они прошли совсем немного, пещера кончилась, и они оказались в лесу. Тут было хорошо, потому что светило солнце, пели птицы, стрекотали кузнечики, а ещё лучше стало, когда из леса вышло красивое длинноногое животное с большими добрыми глазами и с большими ветвистыми рогами.

Оно подошло к Грому и ткнулось в его руку, старичок погладил его по жесткой шерсти и достал из кармана краюху хлеба, животное съело хлеб и снова не спеша ушло в лес.

– Это кто был? – спросила Паля.

– Это олень, – сказал Гром. – Он мой друг, я его нашел когда-то ещё маленьким, и сам выкормил его потому, что мама у него погибла. Она защищала олененка от волков, но волки оказались сильнее…

– Про волков я тоже ещё ничего не знаю, – сказала Паля. – Но раз они всех едят, как орки, значит они плохие.

– Когда-нибудь я познакомлю тебя и с волками, и ты сама узнаешь, плохие они, или хорошие, – сказал Гром. – А сейчас пойдем искать твое дерево.

– Моё? – удивилась Паля. – У меня нет здесь никаких деревьев, у меня совсем ничего в этом месте нет, я здесь в первый раз оказалась…

– Пойдем в лес, – улыбнулся Гром. – Может быть и найдется здесь твое дерево, просто ты о нем ничего не знаешь, а оно о тебе.

Они пошли по мягкой черной лесной земле, по темно-зеленому мху и изумрудной траве и остановились у поваленного дерева.

– Это ещё не твоё дерево, – сказал Гром. – Это упало прошлой осенью, когда дули могучие осенние ветра, оно было старым и больным, поэтому не смогло устоять против них, и его ветер вырвал из земли.

– А ветры они, что, тоже плохие, если ломают деревья, которые им ничего не сделали? – спросила Паля.

– Нет, – сказал старичок. – Ветры не плохие и не хорошие, они просто есть, как и все на свете. Они гоняют тучи, поднимают волны, носятся по всему белу свету, поднимая пыль.

Иногда они проказливы, иногда сердятся на что-то, и тогда они валят деревья, срывают крыши у домов, поднимают бури на море, но они не плохие, просто у них такой переменчивый характер. Но с ветром можно разговаривать, он будет слушать тебя и отвечать. Ты же наверно, уже не раз слышала, как ветер плачет под твоим окном, и как он смеется?

– Слышала, – ответила Паля, – но я думала, что он неживой, что он просто так это делает, случайно…

– Все, что есть на свете, – живое, только его нужно слышать и понимать, – улыбнулся старичок. – Я знаю волшебников, которые умеют разговаривать с ветрами, и они их слушаются, и даже выполняют их некоторые поручения. Может быть, когда-нибудь и ты этому научишься. Этих волшебников называют – заклинатели ветра. А сейчас, Эта, иди и найди свое дерево.

– А как же я его найду, если все деревья одинаковые? – спросила недоуменно Паля.

– Это не так, – улыбнулся Гром. – Деревья все разные, как и люди, и каждое дерево имеет свой характер. С одним деревом тебе будет грустно, с другим будет весело, а с третьим будет легко и спокойно. Вот такое дерево ты и должна себе найти, чтобы тебе с ним было хорошо и приятно спать.

– А как же я буду его искать, если я никогда ещё не искала никаких деревьев? Я раньше и не знала, что они живые, думала, что они как трава, только большая. Старичок улыбнулся.

– Трава тоже живая, и тоже бывает разная. А, чтобы узнать какое дерево тебе нужно, ты подойди к любому из них, попробуй почувствовать его, поговорить с ним, понять его. Обними его, погладь, и тогда сразу поймешь, какое это дерево. И ты, Кноп, тоже поищи себе дерево, сделаем и тебе кровать. Мальчик вздохнул.

– Не хочу я ничего искать, а деревья все одинаковые, ты просто нас обманываешь. И ветра никому не подчиняются, они у нас в прошлом году крышу с дома сорвали, а мой папа ничего с ними не сумел сделать, а он настоящий волшебник, не такой, как ты. Я лучше просто по лесу погуляю.

– А я поищу свое дерево, – сказала Паля. – А вдруг оно на самом деле здесь меня ждет, да и кровать мне тоже нужна.

Паля помахала рукой Кнопу и пошла по лесу, она подходила к каждому попадавшемуся ей по пути дереву и трогала его руками, сначала она ничего не чувствовала, но потом все изменилось.

Одно дерево оказалось молодым и веселым и даже немного озорным, и Паля ему строго сказала.

– Ты мне совсем не подходишь. Мне же ночью спать надо, а не смеяться и баловаться.

Другое дерево было каким-то мрачным и печальным, и Паля ему сказала.

– С тобой только плакать хорошо, а спать плохо. Ты, наверно, больное дерево, я тебя может быть потом вылечу, когда научусь всех лечить…

Она прошла ещё немного и нашла такое дерево, с которым ей сразу стало легко и спокойно, она прижалась к нему и даже не хотела никуда от него уходить, так ей с ним было хорошо.

– Ну вот, – сказал старичок, появившись неизвестно откуда, словно кухонная фея. – Вот, ты и нашла, свое дерево. Только теперь, чтобы сделать из него кровать, нужно повалить его на землю.

– Зачем его валить, если оно хорошее? – спросила Паля. – Зачем это делать, если оно очень даже красивое и живое? Его валить совсем нельзя, с ним можно даже, наверно, разговаривать, такое оно хорошее.

– Чтобы сделать из него кровать, дерево нужно повалить на землю, а потом отнести в пещеру. Не будешь же ты спать в лесу, – сказал Гром. – Конечно дереву будет сначала немного больно, но потом, когда оно станет твоей кроватью, оно будет жить дальше и вспоминать, как оно когда-то было большим и красивым деревом.

– Я не хочу, чтобы ему было больно, – сказала Паля. – И не хочу, чтобы оно потом вспоминало, пусть вспоминает сейчас.

– Я тебя понимаю, мне тоже жалко, – улыбнулся старичок. – Может быть, именно поэтому я сплю не на кровати, а на тряпках сложенных в углу. Но тебе мы сделаем кровать, иначе твоя мама на меня будет сердиться. А об этом дереве ты не беспокойся, оно уже выросло большим, и даже смогло вырастить себе деток.

Видишь, рядом с ним стоят два молоденьких деревца, это его дети, они бы уже выросли такими же большими и красивыми, как и само дерево, но оно закрывает от них солнце, и они не растут.

И, чтобы его дети смогли вырасти такими же большими и сильными, необходимо сделать так, чтобы дерево не заслоняло им солнце. А если мы это не сделаем, то его дети скоро станут слабыми и больными, и осенний ветер легко сломает их.

Дерево и само это понимает, оно бы само ушло, чтобы не мешать своим детям, только у деревьев нет ног, и они не умеют ходить.

– Как-то у тебя все неправильно получается, – сказала Паля. – Почему для того, чтобы жили его детки, мое дерево должно умереть?

– Так устроено в этом мире, что кто-то должен умереть, чтобы кто-то жил, – вздохнул Гром. – К сожалению, в этом мире не так много места, чтобы его хватило всем, а в лесу так было всегда, потому что деревья не могут уйти в другой лес, чтобы дать простор своим детям. И если мы не повалим твоё дерево, то получится совсем плохо. Детки его не вырастут, а твое дерево умрет, как и то, что мы с тобой видели, от огорчения и старости.

Ты можешь сама спросить свое дерево, что для него лучше, стать твоей кроватью, или остаться здесь?

Паля обняла дерево и спросила.

– Ты же на нас не обидишься, если мы сделаем из тебя мне кровать?

Дерево ничего не сказало, но Паля сама почувствовала, что оно совсем не обижается ни на неё, ни на старичка, и совсем не против того, чтобы они его повалили.

– Ладно, – вздохнула Паля. – Оно на нас не сердится, давай будем его валить, только я опять не знаю как. Гром улыбнулся.

– А где твоя книга и волшебная палочка, которой можно в ней писать? Я тебе сейчас скажу на ушко, как это сделать, ты это запишешь, а потом произнесешь. Только ты должна запомнить, что ты можешь делать волшебство только тогда, когда ты никому не вредишь, ни лесу, ни дереву, ни всему миру. А, если ты сомневаешься, то лучше не делай ничего…

– Что, даже оркам вредить нельзя? – удивленно спросила Паля.

– Только защищаясь, – улыбнулся старичок. – Орки же тоже живые существа, у них есть свои мысли, желания…

– Знаю я их желания, – сказала Паля. – Они всегда всех съесть хотят.

– Это правда, – сказал Гром. – Но мы потом с тобой ещё об этом поговорим, когда ты станешь постарше, а пока слушай.

Гром тихо произнес заклинание, и Паля аккуратно написала его в книгу, назвав его заклинанием: «Когда дерево падает само по себе».

Потом она по-взрослому вздохнула, погладила дерево по серой гладкой коре и произнесла заклинание. Дерево вздрогнуло словно от удара, а потом медленно повалилось на землю, ломая свои ветки.

Пале стало жалко дерево, и у неё даже слезы выступили на глазах. И ещё она удивилась тому, что дерево упало так, чтобы не задеть своих деток, а это было сделать очень трудно, потому что они росли совсем рядом.

– Ну вот, – сказал старичок с мягкой улыбкой. – Вот ты и сделала здесь свое первое волшебство, и, похоже, это тебя совсем не радует.

– Да, – сказала Паля. – Почему-то мне уже как-то не очень хочется спать на кровати. Лучше мне совсем не спать, раз так получается, что для того, чтобы мне стало хорошо, кому-то стало плохо. Старичок покивал головой.

– Это ничего, это пройдет, главное ты уже поняла. Ты будешь хорошей ученицей, если поймешь ещё одно, что также важно любое дело доводить до конца. Если мы сейчас уйдем, то дерево просто сгниет и умрет. А мы же с тобой не хотели его убивать, мы хотели дать ему просто другую жизнь.

– Да, – сказала Паля. – Надо из него теперь кровать делать. Старичок кивнул.

– А чтобы это сделать, нужно, чтобы дерево стало сухим.

– А как мы его сделаем сухим, если все вокруг мокрое? – спросила Паля. – И трава, и мох, и земля… Мы, что, будем здесь огонь разводить?

– Огонь разводить в лесу нельзя, потому что огонь, он такой же, как ветер, веселый и беспечный, он может весь лес сжечь, если у него появится игривое настроение. Нет, нам поможет солнце, – улыбнулся Гром. – Нужно только его хорошо попросить.

– А как?

– Я скажу тебе, а ты запиши в свою книгу.

Гром прошептал заклинание Пале на ушко, а Паля записала палочкой в книгу ещё одно заклинание, назвав его: «Когда приходят солнечные зайчики». А потом она произнесла его вслух.

Как только она его сказала, на дерево откуда-то сверху, может, прямо с солнца, спрыгнуло много солнечных зайчиков. Они стали весело скакать по серой коре, и дерево стало ворочаться и трещать, подставляя им свои бока.

– Что ж, у тебя опять все получилось, – сказал задумчиво старичок. – Солнце тебя услышало, а слышит оно немногих. Я рад этому, а теперь давай найдем Кнопа, посмотрим, какое дерево он себе выбрал.

Они нашли мальчика среди огромных деревьев – великанов, он стоял, раскрыв рот, и растерянно переводил свой взгляд с одного дерева на другое.

– Я их не понимаю, – сказал он грустно. – Я их боюсь, они такие большие, сильные, а я совсем маленький. Они смотрят на меня свысока, и не замечают, что я здесь внизу стою.

– Нельзя бояться леса, – сказал Гром. – Лес хорошо чувствует людей, и, если ты будешь его бояться, он может тебя не принять.

– Я скоро стану волшебником, как он меня может не принять? – сказал Кноп, он подошел к самому высокому дереву и стукнул его своим маленьким кулачком. – Несли он меня не примет, я его сожгу колдовским огнем.

– Стой! Не делай так! – крикнул старичок, но он уже опоздал. Мальчик вздрогнул, схватился руками за голову, его лицо побледнело, и он упал, как подкошенный, на мягкий мох.

Старичок вздохнул, сел рядом на землю, положил голову мальчика к себе на колени и стал что-то шептать над ним. Бледность мальчика стала проходить, и лицо понемногу порозовело.

Кноп тяжело с каким-то всхлипом вдохнул в себя воздух, и на его глазах показались слезы.

– Оно ударило меня, – прошептал он. – Я его только потрогал, а оно ударило меня.

– Ты сам первым ударил его, а оно только ответило тебе тем же, – сказала Паля и подошла к дереву-великану. Она погладила его по шершавой коре и прошептала.

– Больше его не обижай, он мой друг, иначе я на тебя рассержусь, он же тебе не сделал больно. Что тебе его кулачок, он же маленький, а ты вон какое большое? Не стыдно тебе маленьких обижать?

Дерево что-то прошелестело своей листвой, а потом Паля почувствовала, что вокруг все изменилось, исчезли куда-то сначала звуки, а потом исчезло совсем все.

А она сама стала деревом, она смотрела на маленькую девочку, которая стояла внизу и что-то шептала, только слов её было не разобрать потому, что ветер шумел в её листве. Она чувствовала, как её сильные корни ищут в земле воду и пищу, как это все поднимается вверх, впитываясь на своем пути в её большое тело.

И ещё в какой-то миг она увидела внизу Грома, от которого исходило доброе ласковое тепло и сила, и Кнопа, в котором был страх перед ней, деревом, и перед лесом, и ещё от него исходило чувство непонятной тревожащей опасности.

А потом все кончилось, и Паля снова стала сама собой. Он повернулась к Грому и Кнопу и вздохнула.

– Здесь нет твоего дерева, – сказала она. – Нам нужно идти в другое место. Старичок тоже тяжело вздохнул, с его лица исчезла тревога, и он тихо сказал.

– Эти деревья – сердце всего леса, они стоят здесь не одну сотню лет. Они видели так много, и так много понимают, что уже сами стали похожи на мудрых людей. Если их срубить, весь лес станет другим, и в нем тогда сможет поселиться зло. Ты права, Эта, нам нужно идти в другое место.

– Ты сможешь встать? – спросил он у Кнопа. Мальчик кивнул головой и с трудом поднялся с земли, он погрозил кулаком деревьям и сказал.

– Вы обидели меня, и я это запомнил. Когда-нибудь, когда я вырасту и стану таким же, как и вы, большим и сильным, я вернусь сюда, и вы пожалеете о том, что сегодня ударили меня. Старичок опять вздохнул, на его лице появилась жалость, но он ничего не ответил мальчику, а пошел прочь с этой поляны.

– Ты первый стал к ним приставать, – сказала Паля Кнопу. – Деревья ни в чем не виноваты.

– Ну и что из того? – сказал сердито мальчик. – Мой папа волшебник, и я буду волшебником, а они всего лишь деревья, и я их заставлю бояться меня.

– Ну, и дурачок, – сказала Паля. – Ты ещё маленький, а уже собрался воевать со всем лесом. А что будет, когда ты вырастешь? Ты, что, будешь воевать с горами, с камнями, с реками, со всем, что вокруг?

– Если надо, то и буду, – сказал хмуро Кноп. – Я – волшебник, и я сильнее их, пусть они не трогают меня, тогда и я, может быть, их тоже не буду трогать.

– Так и будешь со всеми воевать, – сказала Паля и пошла за старичком, Кноп поплелся за ней. – А нужно со всеми дружить…

Глава вторая

Грома они нашли совсем недалеко, он стоял рядом с небольшим деревом, положив руку на темную кору.

– Вот это дерево тебе подойдет, Кноп, – сказал он. – Хочешь я скажу тебе заклинание, как можно его свалить?

– Нет, – сказал мальчик. – Не хочу. Сам его вали. Все эти деревья плохие, и сам лес плохой. Гром только печально развел руками, а лицо его стало совсем старым от огорчения.

– Не обижайся на него, – сказала Паля. – Он просто боится, что и это дерево его ударит. Если хочешь, я сама его свалю, мне это не трудно.

– Хорошо, – кивнул головой старичок. – Ты уже знаешь, как это сделать, и ещё высуши его, чтобы потом из него тоже можно было сделать Кнопу кровать.

– Ладно, – сказала Паля, но прежде чем валить дерево, она сначала обошла вокруг него, посмотрела на его деток, а потом обняла его, чтобы почувствовать, что оно думает. От прикосновения к дереву, ей стало легко и светло, и она поняла, что дерево не обидится, если его повалят.

Потом она открыла свою книгу и прочитала заклинание: «Когда дерево падает само по себе», а когда дерево упало, сказала заклинание: «Когда солнце греет хорошо».

И порадовалась, глядя, как солнечные зайчики запрыгали по веткам и дереву, один из них совсем озорник, даже запрыгнул ей на руку, и от него руке стало тепло и немного щекотно. Кноп угрюмо посмотрел на солнечных зайчиков и сердито отвернулся.

– Ты – молодец, – похвалил Гром. – Ты все сделала правильно. Вот теперь после того, как мы просушили дерево, можно делать из неё кровать. А для этого дерево нужно перенести поближе к пещере, чтобы кровать появилась уже там.

– Мой папа, – сказал Кноп. – Он эти кровати сделал бы одним взмахом руки, а не стал бы заставлять маленьких детей. Ты – плохой волшебник, и уже совсем старый. Старичок грустно улыбнулся.

– Ты прав, Кноп, я уже действительно стар и многое забыл, да и сила магическая у меня уже не та, что была раньше.

– Я сразу это заметил, – сказал Кноп. – А у моего папы огромный красивый замок, и в нем все есть, и кровати, и еда, и одежда, и все, что захочешь, а у тебя ничего нет.

– Опять ты прав, Кноп, – вздохнул старичок. – Когда-то и у меня все это было, а теперь, как видишь, нет ничего. Может быть, ты с Этой поможете старику и сделаете кровати, и замок, и много всего другого? А?

– Нет, – насупился Кноп. – Ничего я не буду делать потому, что я маленький. Ты сам все должен нам делать, а, если ты ничего уже не можешь, то скажи моему папе, пусть он придет и заберет меня отсюда. Я лучше поеду к какому другому волшебнику, у которого все уже есть, и который знает волшебство.

– А ты, Эта? – обратился Гром к Пале. – Ты тоже уедешь от меня?

– Уеду, – сказала Паля, – но не сразу. Сначала я тебе все сделаю и построю, потому что ты – маленький, и я – маленькая, а маленькие дружат и помогают друг другу. И Кноп поможет, он просто сердитый потому, что поссорился с лесом. Он ещё немного посердится и тоже будет помогать. Правда, Кноп?

– Нет, – сказала сердито Кноп. – И я не Кноп, а зовут меня…

– Стой, – сказал Гром неожиданно очень громким голосом. – Здесь, в этом лесу ты свое настоящее имя произносить не будешь. Кноп испугался и втянул голову в плечи, а Паля звонко рассмеялась.

– Вот почему тебя назвали Громом, я же говорила, что это потому, что громкий. А меня ты назвал совсем плохо, а я же тоже могу быть громкой, может, даже ещё больше, чем ты.

Она набрала в свою грудь воздух и уже хотела крикнуть, но старичок испуганно замахал руками.

– Не надо кричать, я верю, что ты тоже громкая. Ты лучше скажи, почему тебе не нравится то имя, что я тебе дал?

– А почему ты меня назвал – Эта, а я может совсем не эта, а вовсе даже та? А может быть даже совсем другая, а не та?

– То имя, которое я тебе дал, оно ещё не навсегда, – сказал старичок. – Чуть позже, когда я уже хорошо буду тебя знать и понимать, мы вместе придумаем тебе новое имя. Согласна?

– Да, – кивнула головой Паля. – Согласна, только я ещё не знаю, какое мне имя придумать. Может быть, какое-нибудь смешное, а может быть доброе…

– А я хочу себе страшное имя, – сказал хмуро Кноп. – Чтобы, услыхав это имя, все меня боялись, а не такое обидное, какое ты мне придумал.

– Тогда потом и тебе придумаем другое имя, – сказал Гром. – А сейчас нам нужно сделать кровати, а то солнце уже скоро уйдет из леса, и станет темно. Ты будешь с нами делать кровати, Кноп?

– Ладно уж, – согласился Кноп. – А то вы сделаете мне такую кровать, на которой я совсем не захочу спать.

– Хорошо, тогда несите деревья в пещеру – улыбнулся старичок.

– А как же мы их понесем? – спросил Кноп. – Ты, похоже, совсем стал старым и глупым. Они вон какие большие и тяжелые, эти деревья, а мы с Этой маленькие, у нас ещё и силы такой нет.

– Это ты сказал неправильно, – улыбнулась Паля. – Это очень даже просто, нужно просто сделать так, чтобы они стали такими легкими, что даже мы могли бы их нести, а для этого только нужно сделать так, чтобы их земля к себе не тянула. Я хорошо сказала, Гром?

– Да, – улыбнулся старичок. – Ты все сказала правильно. Может быть ты ещё и заклинание такое знаешь?

– Ага, – сказала Паля. – Я его конечно знала, но это было давно, целых три дня назад, я этим заклинанием Трога из болота вытаскивала, а сейчас я его забыла. Помню только, что нужно попросить землю, чтобы она к себе не тянула, рассказать ей, что мы только ненадолго себе вес возьмем, а потом опять отдадим, и тут надо сказать на какое время возьмем…

А… я ещё вспомнила, нужно обязательно сказать – матушка-земля, потому что она тоже живая, как и деревья, и как ветер, и тоже любит, чтобы с ней вежливо и хорошо говорили. А ещё нужно, когда говоришь заклинание, думать о земле хорошо…

Старичок покивал головой.

– Ты все правильно рассказала, Эта. Теперь произнеси заклинание так, как нужно, а потом запишешь его в свою книгу, а ты Кноп слушай, как она говорит, чтобы потом это тоже записать.

Паля задумалась, а потом медленно стала произносить заклинание, глядя на землю, и чувствуя, как она прижимает всех к себе, чтобы никто и ничто не улетело в небо. Как ей тяжело и трудно всех на себе держать, и плохих, и хороших, и сильных и слабых, всяких…

Когда она произнесла заклинание, то увидела, как по дереву прокатилась легкая дрожь.

– Ну, вот и все, – сказала Паля. – Дерево уже стало легкое, можно уже его нести. Старичок подошел к ней и ласково погладил её по голове.

– У тебя опять получилось. В тебе, девочка, просыпается великая сила, будь с ней осторожна. Кноп вздохнул.

– А теперь давайте это сделаю я, а то все она, и она, а я совсем ничего.

– Конечно сделаешь, – сказал Гром. – Только это дерево твое, и его нужно отнести к тому месту, где лежит дерево Эты. Возьми его и неси. Кноп подошел к дереву и попробовал поднять его, но у него были маленькие руки, и он никак не мог обхватить дерево.

– Ты возьми его за сучья, – подсказала Паля, – тогда тебе будет легче его схватить.

Кноп ухватился за большой сук, дерево оторвалось от земли, но нести он его не смог, потому что дерево своими ветками запуталось за другие деревья и кусты.

Кноп покраснел от напряжения, но дерево ещё больше зацепилось, и никак ему не поддавалось. Старичок с интересом наблюдал за ним, но ничего не говорил, Кноп дернул дерево ещё несколько раз, а потом, сердито пыхтя, отошел в сторону.

– Не идет оно, – сказал он. – И ни с кем не пойдет. Старичок серьезно покивал головой.

– Ты прав, придется вам, наверно, спать без кроватей.

– Вы, как хотите, – сказала Паля. – А я без кровати спать не могу. Она вздохнула, подошла к дереву, закрыла глаза и стала тихим голосом уговаривать кусты отцепиться от дерева, она называла их всякими разными ласковыми именами, и они послушно выпустили дерево. Оно упало прямо к Палиным ногам.

Тогда она стала разговаривать с самим деревом, уговаривая его, она рассказала ему, что они не будут его обижать, а сделают из него большую и красивую кровать.

Потом Паля взяла дерево за ветку и повела рядом с собой, продолжая разговаривать с ним по дороге. Гром и Кноп пошли за ней, тихо и осторожно ступая, боясь нарушить Палино волшебство.

Так они дошли до дерева, из которого Паля хотела сделать себе кровать, она и с ним поговорила, и, тоже взяла дерево за ветку, как за руку, и пошла дальше. Деревья были совсем не тяжелыми, только на поворотах, они хотели от неё вырваться и убежать, и тогда Пале снова приходилось их уговаривать, чтобы они вели себя хорошо.

Дойдя до пещеры, Паля положила деревья на землю и села рядом с ними на землю, она уже немного устала от этого длинного дня, и ей даже захотелось спать. Старичок с довольным видом сел на дерево, а Кноп, сердито хмуря брови, остался стоять.

– Так неправильно, – сказал он. – Почему ты только её учишь волшебству, а меня совсем нет? Она уже и деревья сама свалила и сделала их легкими, и принесла сюда, а я совсем ничего не делал.

– Да, ты прав, – согласился старичок. – Это на самом деле так, она все сделала сама.

– А я почему ничего не сделал? – спросил Кноп.

– Я не знаю, – пожал плечами старичок. – Может быть ты не хотел?

– Как это я не хотел? – удивился Кноп. – Я очень даже хотел. Только одно дерево меня ударило по голове, а другое дерево совсем не захотело, чтобы я его нес. Я думаю это потому, что ты все волшебные тайны рассказываешь ей, а мне ничего не рассказываешь. Ты, наверно, совсем не хочешь, чтобы я стал волшебником.

А она – девчонка, а девчонки волшебниками не бывают, они бывают только ведьмами. Ты зачем её учишь? Ты теперь только меня учи.

– Ладно, – согласился Гром. – Буду только тебя учить. Паля рассмеялась.

– Ты очень хитроумный, Гром. Ты всегда соглашаешься, только потом все делаешь совсем не так. Ты и сейчас что-то очень хитрое и умное придумал. Старичок улыбнулся, но ничего ей не ответил.

– Ты, Кноп, сейчас будешь делать кровать, – сказал он. – Только для того, чтобы что-то сделать, нужно знать, что ты хочешь. Ты какую кровать себе хочешь?

– Я уже говорил тебе, что большую и красивую.

– Очень хорошо, что ты знаешь, какая кровать тебе нужна, – сказал Гром, – значит ты легко её нам нарисуешь.

– Зачем я буду её рисовать, если я и так знаю, какая она должна быть? – подозрительно спросил Кноп.

– Хорошо, – беспечно согласился старичок. – Тогда делай, я не буду тебе мешать.

– А ты мне скажи как, и я сделаю, ты же обещал.

– Хорошо, только ты мне скажи, какая она должна быть. Какая у неё будет высота, какие доски куда положить?

– Она… – начал было Кноп, но потом вздохнул. – Я не знаю, как тебе рассказать, ты же все равно ничего не поймешь. Лучше я её тебе сейчас нарисую.

Он взял белую палочку, такую же, как у Пали и книгу, которую дал ему Гром, отошел в сторону и стал рисовать. Он долго пыхтел, водя палочкой по бумаге, а потом показал то, что нарисовал.

– А почему она у тебя такая кривобокая? – спросил старичок.

– Потому, что так надо, а ещё потому, что твоя палочка ровно рисовать не умеет, – сердито ответил Кноп.

– Я понял, – сказал с улыбкой Гром. – Палочка, она – непослушная, её тоже учить надо. Ну вот теперь, когда ты уже знаешь, что ты хочешь, и я это знаю, давай будем делать. Для начала нужно из дерева сделать доски, ровные и гладкие…

Для этого есть одно очень простое заклинание. Гром тихо его произнес, а Кноп и Паля его записали в свои книги.

А потом Кноп подошел к своему дереву и громко выкрикнул заклинание, размахивая руками, и даже несколько раз подпрыгнул. Дерево вздрогнуло, как от сильного удара, подскочило высоко в воздух, а потом упало вниз с жутким треском.

– Это у тебя не очень хорошо получилось, – покачал головой Гром. – Ты должен говорить тише. Неважно, как громко ты произносишь заклинание, важно, что ты в этот момент думаешь. Ты должен думать о дереве, ты должен чувствовать его, помогать ему, а, если ты будешь кричать, то твое заклинание могут услышать те, кому совсем не обязательно его знать. Любое заклинание можно использовать как для добра, так и для зла, поэтому настоящие волшебники произносят заклинания шепотом, чтобы их никто не услышал, и оно действует так же хорошо, как и громко сказанное.

– Я сказал громко, а оно меня все равно плохо услышало, и ничего не сделало, – сказал сердито Кноп. – А если я скажу шепотом, оно меня совсем не услышит. А ещё дерево легкое, его эта девчонка таким сделала, поэтому у меня ничего не получилось.

– Дерево услышало тебя, – сказал старичок. – Оно просто не поняло, что ты от него хочешь, потому что и заклинание в волшебстве ещё не самое главное, а главное, это как раз то, что ты думаешь, когда говоришь. А вес твоему дереву я сейчас верну. Гром провел рукой над деревом и что-то прошептал.

– Вот и все, – сказал он. – Попробуй ещё раз.

Кноп снова напрягся, подошел к дереву и сказал заклинание на этот раз гораздо тише. Дерево подпрыгнуло вверх и разломилось на две аккуратные половины.

– Да, – почесал в затылке старичок. – У тебя почти получилось, только из таких досок ничего не сделаешь, они должны быть тоньше, а если кровать сделать из таких досок, то она получится очень тяжелая и совсем не такая, как ты нарисовал.

– А я никогда не видел никаких досок, – сказал Кноп, нахмурясь. – Мой папа – волшебник, ему не нужны никакие доски, чтобы кровать сделать.

– Да, – вздохнул Гром. – Совсем плохо получается, а я уже и не помню, как сделать кровать без досок…

Паля подошла к своему дереву, представила ровные светлые красивые доски, такие, какие видела, когда отец что-то делал для рядом стоящей деревни, и прошептала заклинание.

Она почувствовала, как дерево задумалось, она помогла ему совсем немного, и дерево, подпрыгнув, развалилось на ровные красивые доски.

Паля засмеялась и довольно захлопала в ладоши, а пока Гром и Кноп удивленно смотрели на неё, она ещё раз сказала заклинание, две половинки дерева мальчика тоже подпрыгнули вверх и превратились в ровные аккуратные стопки досок.

– Вот это как раз то, что нам нужно, – сказал старичок. – А дальше я уже знаю, как сделать кровать. Надеюсь, ты теперь не думаешь, что я этой девочке что-то рассказал такое, что не сказал тебе?

– Не сказал, а она сделала потому, что она ведьма, а я – волшебник. Ты меня совсем плохо учишь, ты только её учишь, – выкрикнул Кноп, резко повернулся и побежал к лесу, Паля успела заметить, как из его глаз брызнули слезы.

– Он обиделся, это плохо, – сказала она грустно, глядя ему в след.

– Да, – согласился Гром. – Не очень хорошо. Пусть он немного поплачет, а я скажу кое-кому, чтобы он присмотрел за ним, чтобы с ним совсем чего-то плохого не произошло.

Он негромко свистнул, и из леса показался олень, который уже приходил к Грому, он подошел к старичку, тот что-то прошептал, олень склонил голову в знак того, что понял, а потом длинными прыжками умчался в лес вслед за мальчиком. Гром вздохнул, потом перевел грустные усталые глаза на Палю.

– Может я, действительно, слишком многого от него хочу? – спросил он. – Он же ещё маленький мальчик, и многого не понимает. Я обидел его…

– Нет, он на всех обиделся, – сказала Паля. – Он не только на тебя рассердился, и на меня тоже.

– Да, – вздохнул старичок. – Он на нас всех обиделся, но он вернется, а пока давай сделаем тебе кровать. Уже скоро наступит ночь. Ты нарисовала себе в книгу такую кровать, какую бы ты хотела?

– Да, – сказала Паля. – Только она у меня тоже получилась какая-то кривобокая.

– Это ничего, – сказал Гром. – Это потом можно будет исправить. Сейчас я тебе скажу заклинание, а ты его запиши. Он произнес его медленно, а Паля записала его в книгу и назвала: «Когда доски сами встают туда, куда надо».

Потом она произнесла его, глядя на свой рисунок. Доски стали скакать по поляне, запрыгивая друг на друга, стало шумно и даже немного страшно, а когда все закончилось, перед Палей появилась кровать почти такая, какая была у неё дома, только она получилась кривая, потому что так она была нарисована в книге. На ней спать было нельзя, обязательно упадешь.

Паля вздохнула, снова взяла свою палочку и стала исправлять свой рисунок. Это было совсем не просто, линии никак не хотели рисоваться прямо. Паля даже язык от досады высунула, но потом, когда она стала понемногу уговаривать палочку рисовать прямо, а не криво, дело пошло на лад. Рисунок получился очень даже красивым, кровать нарисовалась в книге почти как настоящая.