Текст книги "Синие шинели (сборник)"

Автор книги: Владимир Короленко

Соавторы: В. Кравченко,Ю. Кузнецов,Иван Плескач,Кабыш Баялин,С. Кыдырбаев,В. Якуб,Марк Веледницкий,Геннадий Работнев,Х. Султангалиев,Г. Смирнов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

И. Антипов
НЕМЕРКНУЩИЕ ТРАДИЦИИ

19 января 1919 года. Раннее морозное утро. Полки 25-й и 22-й дивизий прорвали оборону белоказачьих войск и взяли Уральск. Город стал советским.

На другой день на площади перед театром состоялся парад красных войск. Его принимал командующий Южной группой войск Восточного фронта Михаил Васильевич Фрунзе. Перед рабочими Уральска, восторженно встречавшими свои, народные войска, чеканя шаг, прошли бойцы молодой армии.

Вечером Михаил Васильевич собрал командиров частей и политработников. Он рассказал о предстоящей борьбе с врагом, обрисовал обстановку. В боях за Уральск белоказачья армия генерала Толстова изрядно потрепана. Но все же она сумела сохранить основное ядро своего состава. Вражеские позиции в двадцати верстах от города. Белогвардейцы в любой момент могут перейти в контрнаступление. Нужно организовать крепкую оборону и отстоять город во что бы то ни стало.

– Уральск должен остаться у нас в руках, – подчеркнул Михаил Васильевич. – Мы должны сдержать врага. Не дать ему пройти на Саратов и соединиться с армией Деникина.

Вскоре город был объявлен на военном положении. Началась его героическая оборона, которая длилась более двух с половиной месяцев.

Трудящиеся Уральска как драгоценную реликвию хранят телеграмму В. И. Ленина защитникам города.

«Прошу передать уральским товарищам мой горячий привет героям пятидесятидневной обороны осажденного Уральска, просьба не падать духом, продержаться еще немного недель. Геройское дело защиты Уральска увенчается успехом», – писал Ильич.

В те трудные, тревожные дни губернский революционный комитет особое внимание уделяет организации рабоче-крестьянской милиции. Первые ее подразделения были созданы в январе 1919 года, через несколько дней после занятия Уральска красными частями. Губернскую милицию возглавил большевик Н. Кропалев.

Гражданская война разрушила железную дорогу, мосты, многие хозяйственные коммуникации. В городе царили беспорядок и неорганизованность. Его наводняли шпионы, диверсанты, уголовники. Контрреволюции удалось сколотить группу заговорщиков. Они старались подорвать оборону изнутри. Участились случаи саботажа и диверсий особенно по ночам.

Железной рукой сотрудники ревкома, чекисты и милиция наводили революционный порядок. С первых дней своего существования уральская милиция принимает самое деятельное участие в борьбе с контрреволюцией, разрухой и голодом. Она мобилизует население города на ремонтные работы. По ее инициативе были восстановлены железная дорога, мосты, город очищен от снега и льда. Милиция достает подводы для переброски воинских частей, продовольствия и снаряжения.

А в дни осады многие работники милиции влились в воинские подразделения и с оружием в руках сражались с белогвардейцами. Они помогли отразить наступление казачьих войск на Уральск и Новенький. Воевали мужественно, умело и самоотверженно.

После разгрома Толстова уральская милиция занялась вторым фронтом – борьбой с эпидемией тифа, которая свирепствовала с ноября 1919 по апрель 1920 года. И здесь уральцы выполняют самую трудную работу: изолируют больных, доставляют медикаменты.

В августе 1920 года Уральску снова грозит опасность. Изменник Советской власти Сапожков собирает остатки своей разбитой дивизии и подходит к стенам города. Вся губернская милиция, к тому времени пополнившаяся за счет соседей-саратовцев, была переведена на военное положение и по призыву Революционного комитета ушла на передовые позиции.

В одном из донесений в Оренбург – тогдашнюю столицу Казахстана – есть такое сообщение о боевых действиях милиции.

«Во время сапожковщины, – пишет автор этого документа, – дружно работали милиционеры во главе с начальником района. Когда бандиты были совсем близко, они не отступили, не дрогнули, а двинулись в контратаку, обратив противника в бегство, отбирая обоз и захватывая в плен отставших сапожковцев… После ухода неприятеля в селах и деревнях милиционеры проводили митинги».

Сапожковщина ликвидирована. Но это не означало наступления мирных дней. В лесах Илекского уезда появились сотни дезертиров, называвших себя «зелеными». Они угрожают еще неокрепшей Советской власти в Уральской губернии. И снова милиция выполняет свою нелегкую работу, прочесывая леса и вылавливая «зеленых».

Однажды ночью крупная банда «зеленых» разрушила телеграфную связь с Гурьевом: перерезала телефонные провода и свалила столбы. А на станции Озимки «зеленые» напали на пассажирский поезд. Они ограбили и избили пассажиров.

На подавление банды был брошен отряд Уральской милиции. Около двух суток длилось преследование. Наконец неподалеку от Лбищенска (ныне Чапаево) милиция настигла шайку негодяев и в короткой схватке разоружила ее.

«Жизнь каждого мирного жителя, его хозяйство, его труд находятся в постоянной опасности со стороны издыхающей контрреволюции, – писала газета «Красный Урал». – А если это так, то всем надо встать на ноги и покончить с бандитизмом. Губернский комитет РКП призывает всех честных граждан встать на борьбу с бандами, на защиту мирного населения».

На призыв губернского комитета партии коммунисты, работники милиции ответили делом. В Илекском, Калмыковском, Гурьевском уездах, где особенно свирепствовали бандиты, милиция повела с ними решительную борьбу. В схватках с контрреволюционным отребьем милиционеры проявляли героизм и мужество. Вот только некоторые ив многочисленных примеров отваги уральцев, преданности их делу революции.

В станице Сломихино (ныне Фурманово) бандиты напали на небольшой гарнизон милиции под командованием Назарова. Банда была хорошо вооружена и намного превосходила гарнизон численностью. Милиционеры заняли круговую оборону в одном из домов и сутки ожесточенно дрались с врагом.

Видя, что милицейский гарнизон непреклонен, бандиты подожгли дом, пытаясь заживо сжечь горстку храбрецов. Под прикрытием дыма милиционеры перебежали в другой дом и продолжали сопротивление.

«Зеленые» в бессильной злобе ворвались в квартиру Назарова и зверски убили всю его семью. Подоспевший отряд красноармейцев из Александрова-Гая помог назаровскому гарнизону разбить банду «зеленых».

Двое суток сражался с бандитами Калмыковский гарнизон, защищая город в декабре 1921 года. На подступах к Калмыкову милиционеры плечом к плечу со своими братьями по оружию – красноармейцами – били бандитов. Противник был сломлен и отброшен далеко от города с большими для него потерями.

В этом бою милиционеры потеряли начальника уездной милиции тов. Самсонова – человека кристальной души и большого личного мужества.

Белогвардейские шайки, чувствуя свой конец, в дикой злобе мстили Советам. В селе Январцево они напали на милицейский гарнизон, захватили в плен начальника милиции тов. Паушкина, долго пытали его, чтобы узнать о планах гарнизона. Паушкин ничего не сказал врагам. Его расстреляли. Зверствовали бандиты и в селе Александровском Илекского уезда. Здесь в ожесточенном бою с бандитами погибла группа милиционеров во главе с начальником гарнизона тов. Песчаным. В эти же дни отдал свою жизнь, защищая Советскую власть в городе Джамбейте, начальник уездной милиции тов. Великанов и многие его соратники.

Велика заслуга Уральской милиции и в ликвидации банды Серова, орудовавшей весной 1922 года в Приуралье. После того как ее главные силы были разбиты регулярными частями Красной Армии, милиция вылавливала разбежавшиеся по всей губернии мелкие шайки серовцев.

3 декабря 1922 года воскресный номер газеты «Красный Урал» выходит с броским аншлагом: «Да здравствует Рабоче-Крестьянская милиция – сестра и боевой резерв славной Красной Армии!» В этом же номере газета сообщала о предстоящем съезде уральской милиции. По мнению губернского комитета партии, съезд должен подвести итоги работы, выявить недостатки, а также выработать необходимые меры, которые помогут еще больше укрепить ее авторитет.

«Покажи же крестьянину, милиционер, – обращалась газета, – что ты воин, что ты строго и бдительно смотришь за революционным порядком, что ты борешься за его интересы».

Съезд обсуждал такие злободневные вопросы: отношение к новой экономической политике, определение служебных функций милиции как вооруженной силы (части Красной Армии, дислоцирующиеся в Уральской губернии, были тогда малочисленны). И, наконец, как осуществляются декреты и распоряжения Советской власти на местах.

Не случайно в первые годы Советской власти уральские коммунисты уделяли особое внимание милиции. Многие милиционеры, имевшие опыт работы, ушли во время гражданской войны в Красную Армию. В милицию просочились политически не зрелые кадры. Некоторые милиционеры запятнали себя в глазах населения взяточничеством, чванством, прислужничеством. Вот почему сразу же после губернского съезда в уральской милиции началась чистка. Продолжалась она до июня 1923 года. Все, кто не держал в чистоте высокое звание милиционера, были изгнаны из рядов революционных блюстителей порядка. Причем управление губернской милиции прямо и честно сообщило населению о чистке. Вот отрывок из этого сообщения:

«Губернская комиссия по чистке милиции от преступного элемента проделала трудную работу огромной важности. Закончена чистка служащих учреждений милиции города Уральска. Работа была направлена на поднятие милиции на должную высоту. Выкинут за борт элемент, дискредитирующий своим присутствием милицию. Оставлены в ее рядах честные, стойкие и преданные делу работники».

Вскоре ряды уральской милиции пополнили коммунисты, курсанты-комсомольцы, прошедшие ускоренное обучение, демобилизованные красноармейцы.

В те памятные дни пришла в милицию первая в Приуралье женщина-милиционер Анна Макаровна Попкова. С ней довелось вместе работать и молодому поколению сотрудников органов охраны общественного порядка. Она прослужила в милиции около 35 лет.

Первая женщина-милиционер в Уральской области Анна Макаровна Попкова.

Рис. П. Васильева.

Анна Макаровна Попкова сражалась на фронтах гражданской войны вместе со своим мужем, военным комиссаром. В одном из жестоких боев с белогвардейцами она потеряла его. Вернувшись с фронта, Попкова поступила в милицию и поклялась всю жизнь посвятить защите интересов Советской власти.

Анну Макаровну быстро полюбили простые люди. Полюбили за честность, прямоту, веселый нрав. Несмотря на молодость, люди уважительно величали ее по имени и отчеству. Одна из первых операций, которую самостоятельно провела Попкова, надолго ей запомнилась.

Стояла неспокойная осень 1923 года. В селах и станицах еще орудовали бандиты. По рассказам старожилов, опасно было в то время путнику пускаться в дорогу. Каждую минуту могли налететь бандиты в косматых папахах, отнять коня, выстрелить в спину из обреза. Нередко вооруженные конокрады врывались в села и на глазах у крестьян отбирали скот, угоняли лошадей, убивали тех, кто оказывал сопротивление.

Особенно много бесчинств творил некто Федоров, бандит, по кличке «Блинок». Не одно темное дело лежало на его совести. Не раз пытались арестовать его работники милиции, но Блинок ускользал.

Руководители управления губернской милиции решили поручить поимку Федорова Анне Макаровне Попковой. Она согласилась пойти на это ответственное и опасное задание.

По сведениям, поступившим в губернский уголовный розыск, в поселке Требухи жила женщина, у которой часто бывал Блинок. Еще в Уральске Анна Попкова решила остановиться в этом поселке и выследить бандита. Так она и сделала. В Требухи добралась вечером. Одета Анна была в старенькое платье, за плечами котомка. В то время немало богомольных странниц бродило от села к селу. «Странница» ни у кого не вызывала подозрений. Анна медленно прошла по улицам поселка, выбрала дом победнее, попросилась переночевать.

Встретили ее приветливо, усадили за стол, накормили.

– Богатое у вас угощение, – сказала Анна, благодаря хозяйку.

– Кушай, божья странница, – приговаривала, всхлипывая, пожилая женщина, – горе у нас.

Оказалось, недавно здесь, в доме Речкиных, побывал бандит Федоров и, присмотрев лошадь, хотел увести ее со со двора. Муж Речкиной преградил ему дорогу.

– Не уйдешь, зверюга! – крикнул он, занося над головой бандита цеп.

Федоров достал наган и застрелил казака на глазах жены и детей.

– На поминки к нам попали, – закончила свой рассказ женщина и заплакала.

Анна Попкова несколько дней прожила в доме Речкиных. Она помогала по хозяйству: стряпала, стирала белье, носила воду. Хозяйка довольна была «странницей».

Как-то, идя за водой, Попкова прислушалась к судачившим о чем-то женщинам.

– Опять этот бандюга у своей отсыпается. В уезд сообщить надо. Пусть милиция нагрянет…

Анна отнесла в дом ведра и кинулась к уполномоченному волисполкома Буренину.

– Запрягай лошадь! – сказала она и показала ему свое удостоверение. – Федоров под носом разгуливает, а мы тут с тобой сидим!

– Постой, постой! В чем дело? – удивился уполномоченный.

– Не мешкайте оказать помощь, товарищ Буренин. Бандита брать будем. Я сейчас вернусь…

Анна сходила за спрятанным оружием и по дороге обдумала план операции. «Буренин с лошадью останется на улице, а я зайду в хату», – решила Анна.

Она тихо постучалась в дом, где отсиживался Федоров. Никто не ответил. Тогда Анна дернула щеколду и дверь отворилась. В полутемных сенцах выросла фигура женщины.

– Окаянный вас носит! – чертыхнулась она, увидев на пороге странницу. – Ни минуты покоя нету…

Попкова притворно запричитала, вошла в сени и негромко потребовала показать, где прячется Федоров.

Женщина, увидев оружие в руках «странницы», побледнела и слабо махнула рукой в сторону чулана. Анна шагнула в темноту, скомандовала:

– Руки вверх!

Ранним утром в сторону села Рубежи выехала подвода. В бричке лежал связанный бандит. Рядом шла в полной милицейской форме Анна Макаровна Попкова и с ней уполномоченный волисполкома Буренин. Они спешили в Уральск.

* * *

Очень хорошо известна уральцам семья Зеленцовых. История этой семьи – яркий пример беззаветного служения народу.

В мае 1918 года казак Бударинской станицы Михаил Зеленцов был приговорен белогвардейским полевым судом к смертной казни за связь с большевистской организацией. Узнав об этом, его станичники, бывшие фронтовики, направили своих ходатаев с прошением об отмене решения суда. Белогвардейцы чувствовали себя неуверенно. Видно, они решили привлечь станичников на свою сторону и пересмотрели дело Зеленцова. Суд заменил смертную казнь пятнадцатью годами каторжных работ с лишением прав казачества.

Но отбывать каторгу Михаилу Зеленцову не пришлось. Спустя полгода Уральск был освобожден Красной Армией, и все политические «преступники» были выпущены из тюрем.

Летом 1919 года губернский революционный комитет посылает большевика Михаила Павловича Зеленцова в Москву на учебу в Центральную школу партийно-советской работы при ВЦИК[13]13
  Так назывался с 1918 по сентябрь 1919 года Свердловский университет.


[Закрыть].

Весной 1921 года в Приуралье стали создаваться коммуны, и руководителем одной из них в Красновской волости стал вернувшийся к тому времени из Москвы Михаил Зеленцов… Впоследствии он работал в партийных и советских органах Приуралья, немало сил отдал коллективизации сельского хозяйства.

В семье Зеленцовых жила глубокая преданность делу революции. В дни Октябрьских событий в их доме действует подпольная большевистская группа. Здесь собираются и засиживаются до поздней ночи бывшие фронтовики Михаил Хохлачев, Михаил Чуйков, впоследствии расстрелянный белогвардейцами, Иван Авдеев, Гурьян Ялов, Аким Серов и многие другие. Это в большинстве своем неграмотные станичники, получившие первую большевистскую закалку в окопах русско-германской войны.

После свержения атаманской вольницы братья Михаила Зеленцова Иван-старший и Иван-младший ушли служить в ряды Уральской рабоче-крестьянской милиции и с оружием в руках защищали Советскую власть. Их примеру последовал и младший брат – Семен, впоследствии работавший в Закавказье и получивший там первым из работников милиции орден «Знак Почета».

Братья Зеленцовы. Слева направо: Семен, Иван-старший, Иван-младший.

Не менее интересно сложилась судьба и у Зеленцова Ивана-младшего. Он член Коммунистической партии с 1920 года, в первые дни становления Советской власти в Приуралье работал милиционером, затем начальником Уральского окружного административного отдела ОГПУ, некоторое время возглавлял губернскую милицию, долгое время был заместителем начальника областного управления внутренних дел. О его делах мы расскажем несколько ниже.

Крепка оказалась традиция в семье Зеленцовых. Старший сын Михаила – Павел в трудные годы коллективизации также работал в органах милиции, боролся за укрепление общественного порядка, вылавливая жуликов, конокрадов и кулаков. За безупречную службу Павел Зеленцов награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды и медалями.

П. М. Зеленцов.

По его пути пошел и младший брат – Николай. Около двадцати лет работает он в Уральском областном управлении охраны общественного порядка и по праву считается одним из лучших работников. Так уж сложилось в семье Зеленцовых: дело отцов продолжают сыновья. Они так же, как их отцы, твердо стоят на страже социалистического правопорядка.

* * *

Младшему брату Михаила Зеленцова – Ивану довелось разгромить одну из последних банд на территории Уральской области. Вот как это было.

Год 1928-й. Успехи в социалистическом строительстве не по душе бывшим баям и буржуазным националистам. Это отребье надеялось на возврат старых порядков. Особенно бесчинствовала бандитская группа Канатыра Бекмамбетова. Бывший алаш-ордынец, выродившийся в матерого уголовника, грабил население. Все попытки сотрудников Уральского уголовного розыска положить конец его преступлениям оканчивались неудачей. Бекмамбетов, пользуясь поддержкой некоторых запуганных жителей аулов, уходил от правосудия. Так продолжалось до зимы 1928 года.

Как-то поздним декабрьским вечером Ивана-младшего Зеленцова вызвал к себе начальник ОГПУ Белоногов. В приемной клевал носом секретарь Жалудь – добрейшей души человек, как отзывались о нем сотрудники окротдела. Увидев перед собой Зеленцова, Жалудь вскочил из-за стола, привычно одергивая гимнастерку. «Заходи, заходи», – сказал он, кивнув на обитую дерматином дверь.

На письменном столе начальника ОГПУ коптила лампа-молния, сгущая по углам вечерние сумерки. В кабинете было по-домашнему тепло и уютно.

– Вот что, батенька мой, – сразу же перешел к делу Белоногов, – бери-ка вороного и завтра на зорьке отправляйся в Новую Казанку. Дела там предстоят нешуточные. Получены данные об антисоветских действиях Канатыра Бекмамбетова. Он оперирует в районе Айбасовского аула. За последнее время бандиту удалось сколотить группу сообщников. По прибытии в Новую Казанку свяжись с нашим оперуполномоченным, посоветуйся насчет формирования отряда из местных советских активистов. Не забывай об одном и, пожалуй, о главном: операция должна пройти без жертв…

Как только над Уральском засинело утро, Зеленцов, заложив розвальни, выехал на Новоказанский большак. Мороз крепчал. Под полозьями саней убаюкивающе поскрипывал выпавший за ночь снежок. Вороной без понукания шел рысцой…

По приезде в Новую Казанку Зеленцов, не снимая тулупа, разыскал оперуполномоченного ОГПУ по Джангалинскому району. Им оказался еще молодой человек, высокий, с коротко подстриженными усиками.

– Да, такие сведения поступили, – докладывал он, поправляя на узких плечах старенькую портупею. – Бандит действует в Айбасовском ауле, там живет его вторая жена…

За разговором наметили состав отряда. В него вошли коммунары, работники милиции. Лошадей подобрали на договорных условиях у местных жителей. Поздним вечером одиннадцать вооруженных всадников выступили из села.

Двигались с большой осторожностью. В любую минуту отряд могли обнаружить связные Бекмамбетова и сообщить ему о надвигающейся опасности.

Верстах в десяти от Айбасовского аула оперативники разделились на две группы. Первой остался командовать Зеленцов, вторую возглавил советский работник из Новой Казанки – Соколов. Ему приказано оцепить третий аул. Согласно поступившим сведениям, там скрывались сообщники Канатыра – Тыныш Тулешев и Байдулла Габдушев. Группе Зеленцова предстояло обезоружить и арестовать самого главаря.

Первыми в руки чекистов попал сообщник Канатыра, Музапар Бергалиев. Он шел из гостей, не подозревая о том, что аул оцеплен.

Допрос был недолгим. Музапар Бергалиев не отрицал своей вины и связей с бандитской группой Канатыра Бекмамбетова, но на вопрос, где скрывается главарь, упорно молчал.

Прошел час, другой. Кто-то из чекистов, находившихся в оцеплении, заметил всадника, примчавшегося в аул. У занесенной снегом землянки неизвестный круто осадил коня. Конь вздыбился, тихо заржал. Из дома вышла закутанная женская фигура. Всадник бросил ей поводья, а сам скрылся в доме.

Кто бы это мог быть? Тотчас же двое милиционеров отправились в разведку. Вскоре они вернулись и доложили о том, что под навесом двора действительно стоит оседланная лошадь. Но кому она принадлежит – трудно сказать. Может быть, хозяин коня – Канатыр Бекмамбетов?

После короткого совещания решено было вызвать на переговоры брата Канатыра Бекмамбетова, который жил в этом же ауле и к Советам относился уважительно.

Утопая в снежном сугробе и кутаясь в плохонький полушубок, к Зеленцову подошел молодой казах. Это был Джузбатыр Бекмамбетов.

– Вот что, товарищ Бекмамбетов, – сказал Зеленцов, – ты должен помочь нам задержать и арестовать Канатыра. Он злой человек и может много слез и горя принести в аул.

– Пусть шайтан будет ему братом, – горячо начал Джузбатыр, – все люди отвернулись от него…

– Тогда ступай в дом его жены, – посоветовал Зеленцов, – и разузнай обо всем.

Джузбатыра ждала неудача. Он вернулся сердитый, проклиная хозяйку, которая и на порог не пустила его.

Ждали часов до двух ночи. Канатыр не давал о себе знать. Тогда Зеленцов приказал сделать несколько предупредительных выстрелов. Ночную глушь разорвал винтовочный залп. В то же время, как бы споря с ним, из землянки, куда ходил Джузбатыр, грянул выстрел, за ним другой, третий… Теперь стало ясно, что главаря взять будет нелегко. С ним предстоит сражаться или, по крайней мере, убеждать добровольно сдаться органам власти. Зеленцов после недолгого раздумья решил прибегнуть к последнему.

Как только начало светать, Джузбатыр снова отправился на переговоры.

– Попробуй убедить его, что сдача без боя гарантирует жизнь преступнику, – напутствовал Джузбатыра Зеленцов. – Ну, действуй!

Прошло немало томительных минут, прежде чем вернулся с задания Джузбатыр. Результаты превзошли все надежды. Главарь согласился говорить с официальным представителем власти.

Зеленцов постучался в дверь землянки. Кто-то глухо покашливая вышел в сенцы.

– Я из Уральска, – твердо сказал Зеленцов. – Меня послало ОГПУ. Советская власть прощает тем, кто сложит оружие. Ты можешь застрелить меня, Канатыр, вот я стою за дверью, ты слышишь мой голос. Но помни, люди не простят тебе. Подумай над моими словами.

– Пусть аллах вырвет у тебя язык, если ты сказал неправду, – услышал Зеленцов хрипловатый голос бандита. – Я сдамся, – продолжал он, – если никто из твоих шайтанов не тронет меня пальцем.

Зеленцов поспешил убедить Бекмамбетова в искренности своих слов. В ответ клацнул винтовочный затвор и в ту же минуту раздался треск и звон разбитого стекла. Зеленцов оглянулся: перед окном в снежный сугроб упала винтовка. Она была без затвора…

После того как Бекмамбетову было объявлено об аресте, милиционеры произвели обыск. В землянке они нашли сорок винтовочных патронов.

К концу дня прибыла группа Соколова. Она успешно справилась с заданием. Сообщники Канатыра – Тыныш Тулешев и Байдулла Габдушев отсиживались в стоге сена.

Так закончилась одна из операций по ликвидации последней бандитской группы. Она закончилась без жертв и крови.

И такой исход закономерен. Даже в самых отдаленных аулах представители милиции пользовались огромным авторитетом. Сказалась долгая и кропотливая работа среди самых различных слоев населения. Рабоче-крестьянская милиция свято берегла и продолжала славные, немеркнущие традиции первых революционных лет.

И. АНТИПОВ, сотрудник МООП.

г. Уральск.