Текст книги "Хронопилот"

Автор книги: Владимир Благов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Эксперимент. 24 июля 1947 года, четверг

Гравилет переместился на пять километров восточнее. Пауль и Лугин попросили высадить их недалеко от деревни на краю леса. На прощанье оба пожали Алексу руку.

– Каждому своя дорога, – сказал Пауль. – Желаю удачи! И непременно вернуться к себе в будущее!

– А мы с Хельгой желаем вам победить!

На этом и расстались.

…Промчалась ночь, погасла последняя звезда. Небо заалело на востоке. Проснулись птицы.

Гравилет висел в воздухе, но со стороны казалось, будто он распластался на вершинах сосен. Алекс завтракал, Хельга сидела, задумавшись. ОТТО по своему обыкновению брюзжал:

– Как ловко нас провели! Ай да доктор Хорн! Сколько биотроники! Бесполезный хлам! Возвращаемый модуль! Невозвращаемый пилот!

– Что тебя так допекло?! – улыбнулась в ответ Хельга. – Ведь твоя память на кристалле. Главное, чтобы вернулся Алекс, тогда и ты не пропадешь.

– Сэр, а что вам мешает переписать и память Хельги на кристалл? – спросил ОТТО. – Это элементарно.

– Это ни к чему! – за Алекса ответила Хельга. – Моя душа – ментакарта – у меня под мышкой. Если что, надави и получай. Зачем переписывать? Но Алекс говорит, что другой такой, как я, нет на всем белом свете. Он никак не может свыкнуться с мыслью, что меня все равно однажды не станет.

– Я привык относиться к тебе, как к человеку, – почему-то раздраженно сказал Алекс.

– Но ведь и люди смертны. Ничто не вечно под луной. И я не понимаю, почему ты отказываешься от помощи Майкла?! Он имеет реальную возможность отправить тебя в будущее. Правильно, он может взять с собой одного тебя. Чего ты упрямишься? Чего ты добьешься своим упрямством?

Дик Секонд потерял целый час, разыскивая в лесу тайник с оружием. Мнеморга вело вперед не только желание выполнить приказ, но и гнев на людей, осмелившихся дважды вырваться из его рук. «Но теперь они от меня не уйдут», – лениво размышлял Дик, разглядывая гравилет в прицел излучателя.

Короткоствольный экранированный излучатель генерировал сгустки плазмы, похожие на шаровые молнии размером с апельсин. Скорострельность невелика, зато точность и кучность попадания выше всяких похвал.

Мнеморг прицелился и нажал спусковой крючок. Из раструба излучателя вырвалась ослепительно-желтая молния и пронзила кроны сосен.

Силовой кокон гравилета загудел, стал похож на хрустальный подсвеченный изнутри шар, по поверхности которого забегали радужные сполохи.

Второй выстрел пробил защитное поле. Гравигенный модулятор начал работать с перебоями, и гравилет неуклюже повалился вниз, на землю. Удар оказался довольно силен. Если бы не Хельга, успевшая подхватить Алекса, тому пришлось бы совсем плохо.

– Опять он! – воскликнула Хельга. – И, похоже, ему надоело с нами возиться.

Ни слова не говоря, Алекс приготовил капсулу «Мобифорта». Он даже не подумал, к каким последствиям это может привести.

В грохоте и реве третьего выстрела Алекс и Хельга выбрались из поврежденного гравилета.

– Буду признателен, если вы останетесь в живых, – крикнул им вслед ОТТО. – Прощайте!

Кибермозг пытался включить аварийные системы и поднять гравилет в воздух.

Мнеморг перенес огонь на хронопилота и его подругу. Те метались между стволами сосен, с разбега бросались в траву. Но исход поединка уже не вызывал сомнений.

ОТТО все же удалось поднять искрящую машину в воздух. Он не думал сейчас о себе, хотя по-прежнему страшился смерти и забвения.

Мнеморг заметил приближающуюся опасность и торопливо начал стрелять по гравилету, который пикировал на него. Но даже в эту секунду Дик Секонд не верил, что Кибермозг способен пожертвовать собой.

Мысленно попрощавшись с командиром, которого всегда ревновал к Хельге, ОТТО, так надеявшийся, что его память останется на кристалле и переживет его, направил гравилет на мнеморга. Серия попаданий не остановила его. Гравилет взорвался в воздухе, обратившись в яркий огненный шар, краем своим захвативший и монстра.

…Бушевало пламя, пожирая останки славного ОТТО. Алекс и Хельга приблизились к огню.

– Куда он делся? – недоуменно спросил хронопилот, отыскивая глазами мнеморга.

– А ведь ОТТО любил тебя больше, чем я, – словно не слыша его, печально сказала Хельга. – Он так переживал за свою память, а вот сейчас забыл о себе… Милый ОТТО!

– Ну что, отдышались? – вдруг раздался за спиной насмешливый голос восстановившего себя мнеморга.

Дик Секонд хрипло засмеялся, резко раздвинул в стороны мышцы грудной клетки и вытащил из разверстой груди миниатюрное гравиружье. Мышцы встали на прежнее место. Мнеморг изготовился для стрельбы, но в этот момент Хельга резко прыгнула на него. Прыгучести биомашины наверняка позавидовал бы и кенгуру, если бы умел завидовать.

В секунду Хельга пролетела с десяток метров и сбила мнеморга с ног. Но силы были неравны. Дик Секонд поднялся, морщась от досады, стряхнул с себя Хельгу и, высоко подбросив ее над землей, выстрелил вслед.

Гравиружье гулко ахнуло. Сломались, как спички попавшие в фокус сосны. Взметнулось над землей серое облако пыли.

С глухим стоном Хельга ударилась оземь. Она еще жила, но сознание угасало. Ее тело было обезображено, плоть висела клочьями, металлический остов распался на части, процессор работал в аварийном режиме. Хельга лежала на траве, подвернув под себя руки, и, не в силах пошевелиться, смотрела в утреннее безоблачное небо. Только разбитые губы беззвучно шевелились, повторяя любимое имя.

В те секунды, которые подарила ему Хельга, Алекс приготовился к последней схватке. Раскусив зубами капсулу «Мобифорта», он почувствовал, как нечеловеческая сила вновь пробуждается в нем, чтобы превратить в сверхчеловека.

Человек и робот сошлись.

А в это время в небе над Брянском плыл самолет со звездами на крыльях, и бравый летчик с мирной фамилией Голубев готовился к бомбометанию. Курносая старуха с косой притаилась за пилотским креслом, скаля зубы и предвкушая скорую поживу.

Первый же выпад Алекса озадачил мнеморга. Не мог человек обладать силой бироба, не мог без вреда для себя наносить такие удары. И все же он делал это.

Тело мнеморга сделалось вязким, как тесто, рука Алекса насквозь пробила грудную клетку робота, и он потерял равновесие. В следующую секунду Дик Секонд захватил руки хронопилота, в мгновение ока взметнул тяжелое тело над головой и, раскрутив его, отпустил.

Пролетев по воздуху несколько метров, Алекс ударился о ствол сосны. Правый бок пронзила резкая боль. Он понял, что проиграл. Рядом неподвижно лежала Хельга. Между пальцев ее руки был зажат крохотный диск, который она успела извлечь до наступления смерти. Это была ее ментальная матрица – карта души, кодекс индивидуальности.

Алекс принял из негнущихся пальцев Хельги ее последний подарок и почувствовал, что сверхсила покидает его. Надвигались смертельная усталость и отупляющее разум равнодушие.

Мнеморг подошел ближе. Алекс слышал, как его враг мурлычет от удовольствия.

– Это была битва титанов! – вдруг с пафосом выкрикнул мнеморг. – Никто еще не уходил от меня живым! Я всегда довожу дело до конца.

Расстояние между роботом и человеком неумолимо сокращалось, тяжелая поступь мнеморга отдавалась в ушах, но Алексу было теперь уже все равно.

И вдруг случилось то, чего никто не мог ожидать. Рядом с хронопилотом размытым пятном возник прямоугольник «серого окна», из которого вышел человек в черном. Дик Секонд не успел даже удивиться, как гравиружье в руках черного человека заговорило, и ударная волна обратила мнеморга в пыль.

– Это за Линду, – сказал Майкл Лозовски, поворачиваясь к поверженному Алексу. Майкл с трудом взвалил на плечо тяжелое тело хронопилота и вместе с ним шагнул в «серое окно».

…Мнеморг на удивление быстро воссоздал себя. Встав в полный рост и злобно оскалив зубы, он стал осматриваться в поисках людей, но никого рядом не было. Догорал гравилет, ставший могилой для ОТТО, рядом недвижимо лежала Хельга. Недоумевая, куда именно отправились люди, в каком месте и в каком Времени теперь их искать, мнеморг сделал шаг по направлению к тому месту, где оставил свой «бломп».

И тогда он увидел свет, который шел отовсюду. Полнеба вспыхнуло малиновым пожаром, который разлился по земле, сжигая все на пути. Дик Секонд успел сообразить, что попал в эпицентр ядерного взрыва и что сейчас его не станет. Он даже почувствовал, как начинает испаряться его плоть, но сделать ничего не успел. Это было последнее ощущение в его жизни…

Творцы парадоксов. 125-й год новой эры

Оптимист:Неплохую партию мы разыграли с вами, коллега!

Скептик:Вы склонны преувеличивать наши успехи. А между тем мы допустили массу просчетов. Ну, разве можно так некорректно распоряжаться судьбами людей?!

Оптимист:Нас извиняет то, что мы заботились о главном – спасали основную линию исторического развития от посягательств преступной клики. Не забывайте, что мы начали действовать с большим запозданием, когда секретные службы наших предков уже внедрились в 1943 год с целью изменить ход мировых событий того времени в свою пользу.

Скептик:То, что это им удалось – я считаю нашим главным просчетом. Мы не должны позволять варварам так обращаться со Временем. Мы попустительствовали преступникам.

Оптимист:Добавьте: вынужденно. Но вместе с тем мы ничем не рисковали. Создание мнимой реальности потребовало огромных затрат энергии и обошлось нам недешево, но зато мы были застрахованы от случайных полевых флюктуаций. Мы сохранили основную линию чистой, направив энергию переустроителей истории в русло мнимой реальности. Мы вольны были оборвать этот спектакль в любое время, и лишь дополнительное включение в игру древней Хроноразведки потребовало сохранить параллельную реальность до двадцать четвертого июля сорок седьмого года.

Скептик:И надо же было этой Хроноразведке послать своего пилота именно в тупиковый 47-ой год! Дальше – больше. Все шло бы по нашему сценарию, не попади «бломп» в руки этого гестаповца Ренке. Он и себе устроил «веселую» жизнь, и нам таких узлов накрутил, что мы не смогли их вовремя развязать.

Оптимист:Кто же мог предположить, что нацист из созданного нами «тупика» заберется в Будущее, да еще будет «размазан» по Времени?! Да еще умудрится наследить в 43 году, там, где мы осуществили только точечное вмешательство. Хорошо бы исследовать так называемую Петлю Ренке. Но теперь, когда она замкнулась, никто нам не скажет, какое именно событие было первым, какое последующим, и где было начало этой петли.

Скептик:Когда я думаю о причинно-следственных связях в Петле Ренке, мне вспоминается детский спор о том, что появилось раньше: курица или яйцо.

Оптимист:Да…. Вот так – спонтанно – создаются мнимые миры. А мы целых сто лет не знали, что делать с этим хроноаппендиксом! Но, слава Богу, Сэм Джетс решил этот вопрос оперативно.

Скептик:А вам не кажется, что в какой-то мере мы ответственны за конфликт между Хроноразведкой 2141 года и Службой Безопасности во Времени 2262 года? По нашей вине последовала серия смертей, которых можно и нужно было избежать.

Оптимист:Возражу вам, коллега, что хотя эти смерти и не являлись исторически необходимыми, все же были изначально запрограммированы в судьбах этих людей. Мы же правильно расставили фигуры, избрали верную стратегию с тем, чтобы сохранить центр всей композиции – хронопилота. Есть достоверная информация о том, что Алекс Химмель вернулся в свое время живым.

Скептик:Но ведь самим созданием мнимой реальности, которая заканчивается тупиком в четверг двадцать четвертого, мы сожгли мосты, лишили Алекса возможности вернуться в будущее естественным путем.

Оптимист:Но разве не мы, когда древняя аппаратура возвращаемого модуля не сработала, прокрутили вариант с Майклом Лозовски. Он оказался беспроигрышным.

Скептик:Кхе-кхе, и до последней минуты не были уверены, что вытащим Алекса из тупика.

Оптимист:На то были чисто субъективные причины: особенности характера и мировоззрения хронопилота. Да еще эта его привязанность к биотронной подруге…

Скептик:Нет, наши акции впредь должны иметь логически завершенную форму, являть собой пример гармонии между прошлым и будущим. Пока же они попросту корявы – это я о хрономаяках.

Оптимист:Да, нам пришлось выполнять черновую работу: вытаскивать маяки из тупика и подбрасывать два Хроноразведке и два Службе Безопасности. Но что поделаешь. Иначе послание Алекса не дошло бы до Хорна и Лозовски.

Скептик:Все же я вынужден констатировать, что работа выполнена довольно грубо, и не хочу слышать ни о какой аналогии с изящной шахматной партией. У нас в руках не пешки, а живые люди с их правом свободного выбора.

Оптимист:Дорогой друг, учтите, что это первая крупномасштабная операция Лиги Парадоксов по хроноэкологии. У нас практически нет опыта ведения подобных экспериментов, а объем работ впереди еще очень велик. Нас можно сравнить с саперами, которые обезвредили первую мину на обширном пространстве хронополя мировой истории… Несмотря на ваш скепсис, коллега, скажу, что это все же успех!

Скептик:Ну, ладно, от нашего спора не будет толку. Я остаюсь при своем мнении!

Оптимист:А я – при своем. Не пойму только, как мы с вами, коллега, уживаемся в теле одного человека!

Эпилог. 1 октября 2141 года

Алекс очнулся, и первой, кого он увидел, была сестра Герда. Она улыбнулась ему в ответ, заботливо поправив одеяло. Алекс огляделся и привстал на кровати, но Герда удержала его, тонкие холодные пальчики коснулись могучего плеча брата.

– Нельзя так резко двигаться, мой хороший! Почти сутки без сознания! Ты очень плохо перенес действие «Мобифорта»… Кто тебя так отделал – все тело сплошной синяк?

Алекс не понимал, где находится, и почему рядом Герда. Уж не сон ли все это, не галлюцинация ли?

– Герда! Как ты здесь оказалась? Как попала в прошлое? – спросил он.

– Какое прошлое, что ты?! Ты, слава Богу, вернулся!

– Вернулся? Но ведь ОТТО и Хельга погибли! Где я?

Герда улыбнулась и погладила брата по голове.

– Мы с тобой на вилле доктора Хорна. Он позвонил мне вчера и сказал, чтобы я срочно приехала. О тебе не сказал ни слова. Но я будто чувствовала, что ты здесь! Правда, целые сутки нервничала, переживала, но теперь все позади, и я рада!

– Какой сегодня день?

– Первое октября. Тебя не было почти две недели.

Лицо Алекса потеплело, глаза ожили.

– Сестренка, так я дома?!

– Нет, мы у доктора…

– Герда, ты не понимаешь. Я дома!

Она заулыбалась вместе с ним.

– Скучала? – спросил Алекс, заглядывая в полудетские васильковые глаза.

– Соскучилась, – кивнула Герда. – Когда убили генерала, испугалась. Боялась, что не вернешься. И теперь тоже страшно: доктор Хорн приказал молчать о твоем возвращении. Он заботится о твоей безопасности. Сказал, что те, кто убил Бартона, могут быть очень опасны.

– А где он сам?

– Уехал. Сказал, что у него важное дело, и уехал… Вчера был врач. У тебя, слава Богу, ничего серьезного. Все кости целы, только на правом боку большая рана.

– Да. Чувствую… Ну, не беда, заживет.

– Поесть хочешь чего-нибудь?

Он глазами сказал, что «да».

– Воды. Двести лет ничего не пил!

– Может, лучше сока?

– Нет. Только воды. Чистой и холодной.

Когда Герда вернулась со стаканом минеральной воды, Алекс сказал:

– Очень жаль ОТТО, отличный был парень! А Хельгу, пока живу, буду помнить…

И тут он вспомнил о биотронной душе подруги.

– Постой, Герда, ты не знаешь, у меня в руке была ментальная карта?

– Не знаю. Когда я примчалась сюда, ты уже лежал в постели, и около тебя хлопотал врач. Надо спросить Хорна.

– А где он? Ах, да… Долго его не будет?

– Сказал, что часа два-три.

– Чем он сейчас занимается?

– Не знаю: не спрашивала… Ну, ушел от дел, распустил Хроноразведку и теперь пытается что-то выращивать в своем саду. Кажется, ему обещали рассаду марсианских магнолий.

Герда весело щебетала, рассказывая последние новости, а Алекс мучил себя воспоминаниями. Вновь и вновь вставало перед его мысленным взором милое лицо Хельги, приходила неотвязная мысль о ментакарте.

«Неужели выронил? – думал Алекс, и от этой мысли ему делалось тоскливо на душе. – Неужели потерял? Может, она здесь, в доме? Но нет… Скорее всего, она там, в сорок седьмом».

В комнате появился доктор Хорн. Он просиял, найдя Алекса в сознании. Подошел и сел в кресло возле кровати.

– Прекрасно, дружище! Скоро будешь как новенький.

– Здравствуй, Макс! – Алекс искренне обрадовался приходу друга. – Как я рад вновь тебя видеть!.. А ты поседел…

– Нервы… Но я-то жив, а вот генерал…

– Кто меня вытащил? Не ты?

– Не-ет! Не я…. Лозовски. Слышал про такого?

– Видел и говорил с ним. Хороший парень. Спасибо ему: вовремя успел.

– Если б ты не упрямился, не пришлось бы ему вытаскивать тебя за минуту до взрыва! А раньше он не успевал по времени.

– О каком взрыве ты говоришь?

– После пуска двух «Фау», Омск ответил бомбардировкой Брянска. На город сбросили ядерную бомбу.

– Все же сбросили… А Пауль уверял, что не посмеют. Наверняка он и Лугин погибли.

– Ну, как ты? – вкрадчиво спросил Хорн. – В психологическом плане все о'кей?

Алекс пожал плечами.

– Вообще-то я чрезвычайно стрессоустойчив, иначе бы меня не послали…

– Я тут подумал о тебе… Не знаю, может, сую нос не в свое дело. Короче, я хотел, чтобы ты чувствовал себя более уверенно, комфортно что ли…

– Ну? Не тяни, о чем речь?

– Мы с Майклом нашли у тебя ментакарту с памятью Хельги.

– Так она у тебя?!

– Я знал, что это неспроста! – заулыбался Хорн. – Значит, я на правильном пути! Она была дорога тебе, не так ли?

– Больше чем дорога…

– Ну, так я тебе ее возвращаю!

– Она же…

– Да, она погибла и ее тело осталось в Прошлом. Но в свое время, по заказу Хроноразведки были изготовлены две идентичные модели: Хельга-1 и Хельга-2. Сейчас я съездил и забрал со склада копию.

– Ко-пи-ю?

– Мне не нужно было этого делать?

Алекс приподнялся на локте, сморщился от боли, глаза его были печальны.

– Макс, спасибо тебе, но… – Он помолчал и, покачав головой, грустно добавил. – Нет, я не хочу.

– Почему? – удивился Хорн. – Ну, впрочем, как знаешь. Извини, если…

В это время дверь приоткрылась, и в комнату вошла удивительно красивая женщина. Впервые хронопилот увидел Хельгу не в комбинезоне, а в обычном платье, которое подчеркивало ее женственность. Плавный изгиб шеи, полные губы, глаза… Глаза были родными до безумия, глазами ЕГО Хельги.

Сходство с первой моделью потрясало. Но вместе с тем Алекс заметил в Хельге что-то новое, необычное, неизведанное. И именно это новое потянуло его к ней с неодолимой силой. Хельга подошла к кровати, присела на краешек и погладила Алекса по щеке.

– Милый, я вернулась!

Конец