Текст книги "Анастасия, ты прекрасна! (СИ)"
Автор книги: Владимир Атомный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)
Фрагмент 5
И очень мило кушает. Аккуратненькими порциями, мерно жуя. Мимика при этом не искажает красоты, а наоборот обретает новые грани. Большие яркие глаза сосредоточены на еде и старательно избегают смотреть в мою сторону. Всё это иногда обрывается каким-нибудь пассажем неряшливости, Настя спохватывается и движения тут же возвращаются к идеалу.
И всё же я удостоился внимания. Ближе к концу завтрака, она бросила на меня сначала один взгляд, а следом второй. Всё в ней затрепетало в этот момент, как если бы в полуденное затишье по травам и деревьям вдруг пробежал ветерок: тонкая мимика дрогнула, лепестки носа затрепетали и даже губы едва заметно задрожали. Она постаралась скрыть всё это, скорее повела вилку ко рту, я же на опережение подставил ладонь, куда упал кусочек брокколи.
– М-м? – перехватив его пальцами, предложил ей снова. Настя с лёгкой задержкой отшатнулась. – Тогда сам съем.
Пока всё это творилось, призраком исчез Марк. Встал с подносом Григорий и я не успел посмотреть на него – интересно, специально ли или просто доел? Это меня разволновало и на пару минут повисло молчание. Фоном шумит столовая, а я заволновался – совершенно непозволительно, чтобы по лагерю ходил слух о моих симпатиях к Насте.
В эти две минуты, оказывается, она пыталась привлечь внимание и буквально извелась.
– Что-то случилось?
Её глаза забегали, лицо всё пунцовое, а рукам просто нет покоя.
– Ты вечером свободен? – выдохнула наконец.
– Как в парке полазаем, так сразу и освобожусь. Ну, может душ только приму.
– Понятно, – быстро бросила она и закусила губу.
– Тебе что-то нужно?
– Нет… то есть да, – нервно ответила Настя и уже в след: – Не знаю.
– Тогда если понадоблюсь – комната номер три в нашем корпусе. Сначала проверь там, если не найдёшь, то уже ищи по лагерю. Спать укладываюсь в десять, есть нет форсмажора. Так что вплоть до этого времени можешь приходить.
– Хорошо, я учту, – успокаиваясь, ответила девушка.
– Вот и ладненько, – улыбнулся я. – Тогда до встречи.
Любопытство обуздал быстро – в таких вопросах нужно ситуацию отпустить от себя, дать кораблику свободное плаванье и тогда, вероятней всего, он приплывёт именно к тебе. С помощью медитации я заставил огонь угаснуть и лишь осторожное мерцание углей осталось на дне сознания.
День пошёл по распорядку: занятия, игры, обед и следом опять занятия, верёвочный парк, ужин. Отлазили нормально. Кто второй раз в лагере – сразу полез на самые экстремальные участки, с окончанием короткой троллейной дорогой. Новички же сначала осторожно ползали по простейшим переходам, понемногу смелея, а потом уже в кровь попал «одурин» и пошло веселье. Такие игры сплочают. Успели даже отрядами на скорость отлазить полуспортивный участок.
Видно, конечно, что Анна уже успела сплотить вокруг себя троих девчат. Дружат против Насти, но ярче это наблюдалось утром, во время наземных занятий, на верёвке же всех захлестнули радостные эмоции.
Стоило свободному времени случится, а душу отхлестать по мне блаженными струями, постарался комнату общежития не покидать. Настя томила до самого вечера. Я даже умудрился забыть о вероятном посещении, увлёкшись документальным фильмом, как в дверь постучали. Быстро кинул взгляд на улицу – уже темно, на время – без пятнадцати десять.
– Поздновато ты.
– Прости за беспокойство, но…
Она распространяет вокруг себя свежесть. Лишь едва-едва влажные, великолепные платиновые волосы рассыпались по плечам и спине. Девушка источает тонкий миксовый аромат, одета в бледно-голубой сарафан и тоненькие босоножки.
– Хочешь зайти? – предложил я.
Она кивнула, но я расслышал голоса и уже заговорщицки ей говорю:
– Давай через окно. Там никто не заметит, что ты зашла ко мне. Только под окном первой комнаты пригнись.
Она посмотрела большими глазами с нотками дикости. Дыхание сделалось глубоким, а потом мелко кивнув, пошла к выходу из корпуса.
Пока ещё без причины торжествуя, я похвалил себя, что в своё время убедил Эконома поменять себе дверь и утеплить стены – всё же зимы холодные тут. Пусть за кроватью, шкафом и вешалкой бледно-жёлтенькой эмульсии не видать толком, но в комнате был ремонт и, что важно, голосов из неё никто не услышит.
Я поспешил к окну и чуть было не ударил Настю, что умудрилась так быстро дойти. Высаженные в своё время туи надёжно скрывают происходящее.
– Давай ручку, – протянул я свою. – Та-а-ак… там есть приступочек, встань на него. Во-о-от… хоп! Ну, приветствую тебя в своём скромном обиталище.
Мы оказались лицом к лицу. Проход между столом и кроватью узкий, но тут даже не в этом суть, а в её взгляде. Кажется, что я начинаю понимать зачем Настя пришла.
– Я хочу повторить. Чтобы как в лесу…
Всё равно неожиданно. Меня взяла оторопь. Вроде бы и взрослый уже, и секс перестал быть чем-то необычным, но одно дело там, в городе, с теми, с кем можно и другое тут…
Я замер всего на несколько секунд, следом сброс эмоционального хомута и расслабление.
Улыбнулся и по-доброму рассмеялся. Говорю:
– Можно я угощу тебя чаем? Присядь, пожалуйста.
Она села в уголок, к стене, я с другого края стола. Чайник шумно взялся тормошить молекулы воды, а нашим взглядам не хочется размыкаться, словно мир перевернулся с ног на голову и теперь пристальный взгляд наоборот приятен и не является признаком бескультурья.
– Ты прекрасно выглядишь.
– Я… ну…
– Хочу кое-что рассказать – эта комната, по сути, мой дом. Уже больше трёх лет я живу здесь. Когда сезон – вожатый, а в остальное время – сторож. Для меня большое событие видеть тебя здесь. Так, погоди!
Я продолжил манипулировать с чаем. Пью травяной. Часть собираю сам, часть докупаю в аптеках. Вернее, Эконом привозит. Поэтому надо сделать купаж, перед завариванием.
Настя заметно нервничает. Это понятно и по немного дёрганным движениям, и по дыханию. Я накрыл её ладонь своей, на что девушка тут же отозвалась и сжала пальцами мои. Меж нами прошла искра.
Я встал и щелкнул маленьким выключателем на проводе. Ночник тут же отозвался – ажурный плафон осветился слабым жёлтым светом. Далее я погасил основной, задёрнул шторы и вот уже комната преобразилась в довольно уютное и достаточно тёмное гнёздышко.
Настя смотрит во все глаза, ловит каждое движение. Я приблизился и протянул руку:
– Можно?
Она подала свою мягкую, чуть прохладную ручку и встала. Послушно сделала пару шагов до кровати. Здесь я отпустил и с распаляющимся естеством оглядел её юное тело. Осторожно, едва касаясь, провел пальцами по рукам, поднялся к плечам. Погладил шею и ключицы. Всё едва-едва, как если бы девушка была хрупче снежинки.
Затем опустился на колени, сел. Так же нежно принялся ласкать и любоваться ножками. От такого её пробрала дрожь и кожа стала гусиной. Мои руки пошли выше. Без спешки, но и не медля… и больше не довольствуясь тканью.
В этот раз я сам освобожу её от плена нижнего белья. Вскоре пальцы подцепили его с двух сторон и я потянул. Настя нисколько не сопротивляется, наоборот, сначала ловко переступила, чтобы я завершил процесс, а потом и вовсе расставила ноги. Так же, как и в лесу.
– В этот раз мы сделаем немного иначе, моя прекрасная, – прошептал я, пряча комочек ткани в карман.
Она с готовностью сменила жар ожидания ласк во взгляде на менее пылкое любопытство. Я же скинул лёгкую куртку, оставшись только в майке, затем лёг на кровать и поманил её:
– Забирайся с ногами. Та-а-к… теперь перекидывай через меня одну…
Она неловко покачнулось, стоя на коленях, но кровать довольно жёсткая и Настя устояла. Затем поспешно перекинула ногу, я немного скорректировал и вот уже юбка сарафана накрыла мне голову. Свет обрёл зеленоватый оттенок и его едва хватает, чтобы рассмотреть прелестный вид.
Я сместился немного ниже и попросил Настю опустится. Руки она положила на изголовье, а затем, очень аккуратно, коснулась моих губ нежными, ароматными лепестками. Умытыми и со следами особой сыворотки с земляничным вкусом. Но и своего сока её розовый бутончик источает значительно больше, словно я раскрыл ларь со страстью в прошлый раз.
Тут же, читая мои мысли, Настя испустила лёгкий стон. Мне и самому хочется сопроводить ласки звуками, ведь желанный уголок её тела снова открыт и доступен.
С чувством и толком я начал претворять в жизнь обоюдные фантазии. Мне нравится всё: неспешность, обстоятельства, стихийность, а потом и аромат, и вкус, и ощущения. Конечно, я был бы рад обоюдным ласкам. Моё естество просто застыло от напряжения, Насте этого не видно, ибо сидит в другую сторону, но даже просто имея возможность касаться в столь интимном месте ставшую обожаемой девушку, для меня уже большое счастье и огромное наслаждение.
Как быстро и легко мы учимся нужным движениям… вот уже Настя начала покачиваться и поджимать бёдра для большего удовольствия. Я стараюсь попадать в такт и улавливать чего же ей хочется. Больше ли внимания земляничке клитора, а может глубже и быстрей погружаться меж створками малых лепестков. Кончиком мне удаётся ощутить упругую плёнку плевы, с маленькой дырочкой в серединке. Это особые ощущения! Кажется, что сейчас я даже без ласк могу вдруг оказаться объятый оргазмом, а штаны и трусы буквально намокнут от просящегося наружу семени.
Настя двигается всё настойчивее. Язык скользит по всем складочкам, ямочкам и холмикам. Пару раз я специально не убрал его выше и кончик прошёлся по кружку ануса. Все девушки и женщины разные. Кто-то не достигнет вершины без проникновения, кому-то достаточно ласк клитора, но есть и такие, кто подкрепляет «нормальные» ласки дополнительной стимуляцией. Пусть Настя сама поймёт, что ей нравится.
Так и получилось – пока я руками глажу её бёдра сбоку, а язык, как верный солдат на службе у королевы, бьётся за наслаждение госпожи, Настя продолжает в движении искать точку входа в рай. И те случайный соскальзывания ниже стали случатся чаще.
Наконец её бёдра сошлись, сжимая меня в нежной тесноте. Таким трепетным и нежным бутоном, она до боли надавила на источник удовольствия. В чём, как не в терпении можно найти удовлетворение… в старании подарить предмету восхищения самое высокое удовольствие.
Её оргазм был бурным и долгим. Тело замирало и начинало биться в танце наслаждения вновь. Пока источник не иссяк.
Вернувшись в сознание, Настя сместилась ниже, на грудь, а потом и на живот. Мечтам, что сядет ещё ниже было не суждено сбыться.
Помогла ткани сползти и говорит:
– Это было очень круто.
В глазах девушки до сих пор не утих огонь. И я продолжаю чувствовать её запах и ощущать влажность от выступившего пота. Налипшие на лицо волосы она старательно заправила за уши.
– Мне тоже было хорошо.
– Но… – призадумалась она.
– Всё нормально, пойдём пить чай, – улыбнулся я.
Глава 4. Жезл власти в твоей руке
Она упорхнула в ночь, оставив целый ворох чувств и ощущений. Вот в приглушённом жёлтом свете стоит её чашечка с остатками чая. В комнате, на контрасте со свежим воздухом из окна, целый букет ароматов. Там и нотки её средств ухода, и едва слышимый запах секреции, а подавляет всех травяной дух чая.
Плеснул себе ещё и буквально упал на стул. Тело до сих пор в готовности, желание лишь подёрнулось дрёмой. В душе, плещется в золоте заката, восторг. Совершенно не хочется топтать пламя эмоций, рассеивая его силой медитации, чтобы потом холод разума развеял всю сказочность момента на безжалостном ветру реальности.
Да, моя гранитная расчётливость дала трещину. Броситься в такой омут страсти – это пренебречь собственной безопасностью, но к чему мне эта жизнь в клетке? Пусть даже и не похож лагерь на клетку, но уже три года я здесь. Сколько можно скрываться от участи?
Время безжалостно велело таки заводить шарманку и укладываться спать. Я смирился, ибо без медитации точно не засну.
– Вы должны её наказать! – подкрепив рубленным взмахом руки, заявила Аня. Другие примолкли, отчего утренний лесной гомон стало хорошо слышно.
Я глубоко вдохнул бодрящий и кристальный воздух, а затем протяжно выдохнул, оглядывая всю братию, собравшуюся, по идее, на зарядку.
– Повторяю, мы стараемся не практиковать наказаний. С Анастасией мы поговорим и потом все вместе ещё раз.
Основная часть собравшихся исторгла шум возмущения. Я покосился на стоящую в сторонке Настю: лицо надменное, спина прямая.
– На сайте же написано, что могут дать штрафные наряды, – тут же вернула мне Аня.
Я поморщился.
– Хорошо. Мы с вожатыми сейчас на завтраке это обсудим.
Зарядка не задалась и я отпустил ребят. Кто-то пошёл сразу в столовую, а кто-то к домикам…
Моя платиновая нимфа вновь отличилась. Вернувшись вчера к себе, она включила оказавшийся погашенным свет. Сабина возмутилась и тут же вспыхнул конфликт. Ясное дело, что тлел он ещё с заселения, когда Настя устроила свой первый скандал. Так что ситуация просто получила продолжение. Девочки из соседней комнаты попробовали помирить, но также попали под гнев дурной блондинки и невольно встали на сторону Сабины, а значит и Ани, ибо соседка Насти уже успела стать участницей её группы поддержки.
Догадываюсь, что выключить свет ровно в одиннадцать, Сабине захотелось не от сильной усталости. Так же предполагаю, что Настя не озаботилась узнать, спит ли её соседка, а вошла на правах хозяйки. В общем, теперь надо разгребать.
Пока шагаю в сторону столовой, мысли развивают ситуацию дальше – а что если воспользоваться моментом и выдать Насте нарядов по первое число? Это поможет снять подозрения, что меж нами есть какие-то отношения. Другое дело, что она может просто проигнорировать наказание и мы особо ничего сделать не сможем. Снимать же со смены за пятиминутное опоздание к отбою нельзя.
Мы собрались за отдельным столом и, пока сонная Мышь пыталась понять зачем вообще оказалась в столовой, я успел поймать пару осторожных взглядов от Насти. Но не только от неё, конечно. Многие из смены с ожиданием наблюдают за сбором вожатых. Когда я вдруг «споткнулся» об очередной взгляд, его хозяйкой оказалась Диляра и, в отличии от других, она выглядит так, словно что-то знает. Проще говоря, как хозяйка положения.
Я дёрнул бровями, вопрошающе. Слегка улыбнувшись, она кивнула мне. Толковать можно как угодно, хоть даже, что просто поздоровалась, но я убеждён в обратном.
Тем временем, наша команда собралась и я кратко изложил суть.
– Блин! – изрекла Кошка. – Катька мне тоже успела шепнуть, что Аня эта там вербует сторонников и планирует свою соперницу изгнать.
– Всё же соперницу? – глянул я.
– Саша, ну конечно, – включился Звонарь, метросексуальным голоском.
– Блин, Тёма! – взъерошился я.
– Ладно, ладно, – рассмеялся он, – просто прикалываюсь.
– Хорошо получается, – буркнул я.
– Опыт, что поделать, – театрально развёл он руками.
Кошка, отсмеявшись, продолжает:
– Да, она воспринимает Настю как соперницу.
– Может попробуем их подружить? – глянул я.
– Ты с Настькой как? Заобщался?
– Ну, больше уже не кусается.
– Тут понимаешь… – подняла палец Кошка, приложившись к стакану с компотом. Затем картинно срыгнула и со смехом продолжает: – Мои извинения. Тут у Ани уже дороги назад нет, только если мы в ней прям христианские добродетели разбудим. Можно, но очень сложно.
– Почему нету? – заинтересовано глянул я. Мышь в это время с отсутствующим взглядом жуёт, а Звонарь уткнулся в смартфон.
– Ей хочется внимания и иметь статус среди ребят. В плане внешности она уступает Насте и если отступит, то сопернице достанется всё. Сейчас, пока Аня ведёт эту мини-войну – она лидер. То есть пусть и окольным путём, но своё она получает. А уж если удастся сплавить Настю куда-нибудь, то вообще будет хорошо. Девочка-то Аня симпатичная.
Я кивнул, хмуро перекатывая брови.
– Может ты поговоришь с Настей? Ну, как мы умеем, – подмигнула она. – Зацепи её чем-нибудь, пусть сбавит в характере.
– Постараюсь, – покивал я. – А на счёт нарядов, что думаешь? Может пойдём навстречу и дадим?
– Ой, да отправь на кухню на денёк.
– Мгу! – поддержал со своей стороны Звонарь, не отрываясь от экрана.
– И меня-а-а… – слабым голосом попросила Мышь.
– Тебе кое-что другое надо, – погрозил я ей. – Ладно, тогда отправлю в наряд на кухню.
Фрагмент 6
Настя успела упорхнуть из столовой раньше многих, поэтому вместо разговора с ней, у меня возник с Аней – перехватила возле самого выхода:
– Можно тебя?
– Что-то ещё успело случится? – рассмеялся я.
Вблизи Аня выглядит несколько иначе, чем когда смотришь целиком. Я уже не раз замечал такой эффект, что человек может в общем производить одно впечатление, а вот так, с глазу на глаз, другое. Аня всё ещё симпатична, но вот нутро никуда из мимики не скроешь, поэтому, если для аристократических чёрт некоторая часть негативных чувств подходит, то для отчасти простоватого лица Ани нет.
– Хи-хи, нет. Просто мне бы не хотелось, чтобы ты подумал, что я бяка. Настя не плохая девочка, – сумела она вытащить из себя, – но многим очень не нравится, как она себя ведёт. Я же не хабалка какая-нибудь и не ябеда. Но такое уже нельзя терпеть, понимаешь? Если все будут молчать, то как она поймёт, что нельзя такое делать?
Я покивал. Замысел Ани мне понятен, надо только попробовать воспользоваться моментом и закинуть какую-нибудь мысль в голову. Вряд ли ей хватит ума распознать мой план.
Начнём с основ и банальностей:
– Я вас понимаю, Ань. Мы с вожатыми всё тщательно обсудили. Затем мы приняли решение, что Насте нужно дать наряд за нарушение распорядка.
Торжество и злорадство, словно тёмная краска в воде, плеснули на её лицо и тут же она состороила картинно-огорчённую мордашку, мол, как жаль, что до этого дошло.
– Надеюсь, она поймёт, что была не права.
– Я тебе скажу по секрету, что мы с Настей были знакомы ещё до лагеря…
– А-а-а, – протянула Аня, словно бы всё поняв.
– Да, – кивнул я, – не близко, конечно, но через отца. Поэтому мне и не хотелось доводить дело до нарядов. Я бы мог просто поговорить и попросить, чтобы она была с ребятами помягче. Да, характер у неё не сахар, но Настя хорошая девочка. Вы бы при иных условиях обязательно все подружились.
Тут уже Ане пришлось кивать, типа, такое действительно могло быть. Самое же главное, что дезинформацию она проглотила целиком, даже хвостика не осталось. Я мысленно похвалил себя за удачный ход. Теперь встречаться будет намного проще.
– Ой, ладно, мне уже на занятия надо бежать, – театрально спохватилась Аня. – Спасибо большое!
– Иди, – улыбнулся я и тоже помахал рукой. – Учись хорошо.
– Ладно, – донеслось уже издалека.
Улыбка пропала с лица, словно её сдуло ветром. Я двинулся на поиски. Предстоит сообщить Насте, что ей сегодня придётся помогать на кухне и что-то меня грызут подозрения насчёт её реакции. С другой стороны, заслужила. Поблажек не будет.
Из мыслей меня выдернул бархатный голосок Диляры:
– Александр? Можно украсть у вас минутку времени?
Я остановился, на всякий случай оглядываясь, но восточная красавица довольно умело выбрала место для разговора – под юбкой огромной ели и на достаточном удалении как от дорожки, шёл-то я напрямик, так и от домика Насти.
Выдержал многозначительную паузу, оглядывая её не самый скромный наряд из спортивных брюк в обтяжку и майки.
– Что случилось?
– О том, что случилось вы знаете, а вот о кое-чём другом нет.
Брови невольно взметнулись вверх.
– Расскажешь?
– Ну, не целоваться же я вас позвала.
Я медленно кивнул, не отрывая взгляда он её глаз.
– Что буду должен?
– То, чего я хочу, в качестве платы не приму, – веско заявила она. – Так что расскажу просто так, из добрых побуждений.
На подтекст я мысленно махнул рукой, а вот возможный инсайд уже сковал лицо до желваков.
– Настя была груба с девочками. Сильно обидела их и потом они долго обсуждали случившееся. Подмечали изъяны, планировали месть и прошлись, в том числе, насчёт ваших отношений, – сделала она выразительное лицо. – Возможных, отношений. Девочки там нафантазировали, конечно, но мне подумалось, что лучше вам будет знать о слухах.
– А всё же, почему ты решила мне рассказать? – холодно проговорил я.
Она тихо выдохнула, отведя взгляд и покачала головой.
– Хоть бы спасибо сказали…
– Ты девушка смышлёная и расчётливая. Мне с тобой даже прикидываться не хочется. Просто не могу понять, какой тебе прок в этом?
– Александр, вы бессердечный козёл, уж извините, – сделала язвительный акцент на последних словах она. – Ну да, я имею виды на эту жизнь и знаю чего хочу! Но это не мешает мне быть просто девушкой. Может быть вы мне нравитесь?
Я протянул руку к её голове и аккуратно выудил веточку из роскошных волос. Отбросил, чтобы она видела, что там запуталось, а затем молча, но с чувством погладил по голове. Как и думал – это очень приятно наощупь.
– Я благодарен тебе.
– У вас голос красивый, – с улыбкой посмотрела она.
– А ты просто шикарная девушка.
– Да? – бросила она очередной взгляд из-под длинных ресниц.
– У меня хороший вкус, – усмехнулся я.
– Всё, Александр, нам обоим пора.
– Согласен.
Я коротко кивнул и пошёл искать Настю.
Сладкой блондинке удалось скрываться до самого начала игр. Объяснив правила новых и проследив, чтобы ребята точно их усвоили, отозвал девушку для беседы…
…которой не вышло, ибо, лишь расслышав чего хочу, она психанула, прошипела обзывательства и умчалась к себе в домик. Я тут же сделал ряд вдохов и выдохов по методике и полностью растворил раздражение. К заинтересовано поглядывающим школьникам вернулся в ровном расположении духа.
Стоит репутации немного пошатнуться, как у гормональных идиотов сразу же врубается режим кретина. Все два часа пришлось лавировать и осторожно отвоёвывать потерянное. Подростки, в большинстве случаев, легко подвержены стайному инстинкту. Быстро находят вожаков и охотно бросаются на указанную ими добычу. Никогда не следует недооценивать их жестокость и способность причинить вред. Именно поэтому педагогов надо готовить очень хорошо и тогда мятежный возраст человека не будет проблемой.
Пусть и кажется, что остальные ребята из смены должны ощутить сочувствие – тоже ведь столкнулись с характером Насти! – но нет, из-за пока ещё не победившего интеллекта, они действуют преимущественно стихийно. Мне не привыкать. Каждый год приходится помнить, что тёплое и даже дружественное общение, может обернуться «камнями», что будут подняты и брошены «друзьями-подростками».
На душ и умывания осталось полчаса, потом обед. Из-за пережитого меня подтачивает злоба на Настю. Растворять это чувство не хочется. Девушка меня подставила.
Предположил, что на обед не пойдёт и потому удалось подкараулить в домике. Все уже ушли, дверь в комнату открылась и глазам предстала виновница. Она было вздрогнула от неожиданности, но тут же на лицо легла тень пренебрежения и Настя попыталась закрыть дверь. Я не дал.
– Прекрати! – грозно бросил я. – Хватит уже!
– Чего припёрся?
– Сядь на кровать, – вошёл я и взглядом буквально вбил её желание противоречить. – Существуют правила. За нарушение распорядка мы тебя не можем снять со смены, а вот за игнорирование указаний вожатых – да.
– Как страшно.
Я зло посмотрел на неё.
– Настя, хватит дурить! Да, Сабина специально выключила свет и сделала тебе замечание. Нужно уметь избегать конфликтных ситуаций, а не разжигать их. Чего в итоге ты добилась? Что большая часть смены тебя ненавидит.
– Зачем ты задаёшь вопросы, если сам же на них отвечаешь? – оборвала она.
– Это риторические вопросы. Потому, что тебе словно мало произошедшего – тебе надо и меня спровоцировать. Хочешь быть в гордом одиночестве против всего мира? В этом ты находишь себя?
– Ты должен был быть на моей стороне! – выдохнула она, опаляя яростью в глазах. Всё так же красивых, что бы ни случилось.
Отбросив любования этими зеленовато-желтыми камушками, я заговорил:
– Я и так на нашей стороне! Понимаешь? На нашей, а не только твоей. Ты же не удосужилась выслушать меня. Выставила идиотом перед сверстниками.
– Как будто тебя можно иначе понять, – буркнула она, смутившись.
– Можно, ещё как можно. Если ты пойдёшь в наряд, то для впечатлительной части нашей смены – я о девочках, если не поняла, – это будет значит ровно то, что подумала ты сама. Второе – это уже мои заслуги. Я дал начала слуху, что мы с тобой были знакомы до смены в Лесной Сказке. Через твоего отца. А теперь подумай красивой головушкой, удобна ли нам такая легенда?
– Я не знаю.
– Вот и хорошо, что ты поняла важность этого наряда, – надавил я. – Ибо благодаря тому, что ты обозвала вчера девочек, они устроили тебе полноценный перемыв косточек. И как ты думаешь, осталось ли незамеченным для зорких девичьих глаз, некоторая теплота в нашем с тобой общении?
– Блин! Ну хватит уже, – с мольбой смотрит она. – Поняла я всё.
– Тогда пошли я тебя на кухню провожу.
Она кивнула с огляделась. Прошло несколько секунд и говорит:
– Можешь выйти? Мне переодеться надо.
– Только не в наряд горничной, – улыбнулся я и двинулся к двери.
– У меня нет такого.
– Жаль, жаль…
В закрытую дверь стукнулись какие-то слова, но я уже не слушал. Вскоре мы вдвоём направились к зданию столовой, только к другому входу.
– Анна Михайловна! – позвал я, оглядывая активную зону кухонного реактора. У Бурёны всё всегда работает на отлично. Поймал взглядом Валеру: – Валёк, а где шахиня?
– Ща придёт, – отозвался он и скорее вернул глаза к сковороде, где в безумном плеске скворчат котлеты. Ожидаемо не удержался и всё же скосил пару раз глаза в сторону Насти.
– Пошли, пока присядем, – поманил я её к скамье.
Расположились справа от входа. Кухня перед глазами, вершиться древнейшее действо. Как всегда всё второпях, но уже по налаженному плану. Ловко и верно.
– А что, мне придётся готовить? – кисло вопрошает мой нежданный соблазн. Сидит рядом, почти вплотную, отчего ощущаю её тепло.
– Вряд ли. Просто помощь, но не изготовление блюд. Бур… то есть Анна Михайловна строго следит за качеством еды. Вот поработать с тряпочкой и средством наверняка придётся.
– Бли-и-ин… капец! Приехать в лагерь, чтобы работать поломойкой или посудомойкой.
Я покосился на неё.
– Дома кто эту работу делает?
– Ну, мы нанимаем.
– А в ресторанах часто бываете?
– Конечно! – посмотрела она. – Минимум раз в неделю, но бывает и каждый день.
– Столовая – это своего рода ресторан. Кухни похожи. И чтобы вы могли безопасно покушать, требования к порядку и дезинфекции на кухнях очень строгие. Продукты, еда и её остатки – это излюбленное место для всяких насекомых и животных. А они разносят заразу.
– Фу! – сморщилась она.
– Вот-вот, потому, если ты поможешь обеспечить тут должный порядок, завтра со спокойной душой сядешь завтракать.
Настя немного озадачилась, отвлекаясь от созерцания кухонного действа.
– Вообще тут интересно. И пахнет хорошо.
Я сглотнул очередную порцию слюны. Нос действительно просто таранят запахи.
– Вот видишь.
– Но ведь они и сами справляются.
– Работы всегда много, не переживай…
Мою философскую речь едва не оборвала возникшая колобком повариха:
– А шо это мы тут робим, господа молодые люди⁈
– Привёл вам помощницу, Ан Михална.
Она быстро стрельнула в меня взглядом, правильно поняв подтекст и говорит:
– С такими красотульками и работать в радость. Худышка такая, ты вообще кушаешь? Может голодная?
Настя было кивнула, потом головой замотала.
– Ну-ну! Во-о-он туда сейчас иди, я тебе соберу покушать. С Сашенькой только перемолвлюсь парой словечек.
Настя, после нескольких шагов робко оглянулась, я показал сжатый кулак в поддержку и она пошла в другой конец кухни.
– Чего случилося? – дернула головой Бурёна.
– Девчонки опять не могут выяснить, кто краше, – отмахнулся я. – Наряд получила штрафной. Но лучше если просто тут посидит, чем прям работать.
– Ну, если ты просишь… – многозначительно посмотрела женщина.
– Я вас очень прошу, Анна Михайловна.
Она не очень красиво улыбнулась и молвит:
– Сладкий мой, как скандинавский леденец, – тут мимика мгновенно приняла обычно хмуро-вредный вид и Бурёна продолжает: – Беги давай и не волнуйся. Послежу за козочкой.
Я помахал рукой Насте и спешно покинул кухню.
Пока школьники подтягивают предметы и опережают программу на занятиях, решил всё же пообедать. В столовой один, лишь приглушённые звуки с кухни доносятся. Поглядываю в окна, пока жую.
Вдруг, мимо протелепалась Мышь. Вообще – это у неё бег такой, но лишь в сравнение с её же шагом.
Заглянула в кухню, остановилась, словно забыв зачем она тут. Шагнула назад. Тут рука взлетела к голове, в ясном жесте, что Мышь что-то вспомнила и уже после она оглядела столовую.
– Саша! – донеслось слабое её. – Саша!
– Да иди уже сюда, Мыша!
Она поспешила приблизиться и вновь:
– Там у нас ЧП – чайник загорелся, мы чуть не задохнулись и потом забрызгали всё огнетушителем. Ещё свет отключился, – скуксилась она, готовая начать выдавливать редкие, но большие слезинки.
– Сейчас уже не горит? – решил всё же уточнить я, остановив ложку с картофельным пюре на полпути.
– Нет, – мявкнула она.
– Ученики где?
– На улицу вышли.
– И света, да, нету?
– Нету, – едва не плача, отозвалась она.
– Ну, тогда можно не спешить, – заключил я и сунул в рот ложку. Стул отчаянно проскрипел по кафелю, стоило подняться. Я приобнял Мышь и усадил рядом. Хорошо с ней – порой можно совсем не двусмысленно полапать, а она и не заметит, но сейчас я просто погладил по голове. – Всё будет хорошо. Ничего уже не произойдёт. Сейчас доем и пойдём.
– Правда? – заискрились её глаза надеждой.
– Иди ко мне, – притянул я её. Мышь с готовность прильнула всеми мягкими выпуклостями. Тут же расплакалась и не слушающимся языком стала рассказывать, как испугалась.
– Ну на, покушай, – к самому рту подвёл я ложку с пюре и кусочком котлеты.
– Шпашибо… ой! – вдруг озадачилась она, прожёвывая. – Я же ела уже и даже зубы почистила.
– Тогда пошли вместе ещё почистим, – улыбнулся я.
Она помогла донести посуду и мы дружно пошли в просторную уборную при столовой. Тут всегда есть одноразовые и щётки, и пасты, и мыло. Впрочем, как и весь прочий инвентарь.
Стоило напару поправить пи-аш во рту, как она озаботилась:
– И не знаю, как тебя благодарить. Я так испугалась.
– Ещё ничего не сделал, – покосился я, убирая на самую верхнюю полку обе щётки – выкидывать жалко. – Да и работа у меня такая.
– Нет, Саш, ты такой молодец, я просто слов… это… забыла в общем слова, – с большими коровьими глазами сообщила она.
С полуулыбкой, я приблизился к ней и посмотрел в лицо. Есть сексуальность внутренняя, когда человек заводит просто тем, как ходит, говорит, смотрит. А есть внешняя. Ровно такая, как у Мыши, только не модная, а, я бы сказал, сдобная. Когда большие тёплые губы, пышная грудь, талия… далее крупные бёдра. Бывают девушки и женщины просто полные, без приставки «сексуальные», а есть именно сладкие, вкусные. Она такая.
