Текст книги "Анастасия, ты прекрасна! (СИ)"
Автор книги: Владимир Атомный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Кожа трепетней лепестков розы тут же сжалась, сделавшись гусиной, но быстро оттаяла от ласк. Я пропустил между пальцами венчики, ощущая, как они от каждого пальца затвердевают. Потом снова завёл за спину и прижал восхитительную Настю к себе.
Она поистине прекрасна! Красивая, трепетная, словно бы шитая золотой нитью из молочного полотна, вымоченного в звёздном свете. Моя!
Я до сих пор неверяще ласкаю Настю. Такого просто не может быть, что столь красивая бабочка села мне на ладонь и позволяет любоваться небесным рисунком крыльев. Тонкостью ранимого тельца. Словно мираж или иллюзия, созданная с одной лишь целью – заманить меня в ловушку.
Пусть неопытно, но старательно отвечает на поцелуй. По-настоящему объятая страстью и доверяющая ей, можно сказать себе. А за одно и мне.
Я не заметил, как встал, легко подняв Настю. Она тут же обхватила ногами и крепко прижалась. В том числе пылким уголочком к отвердевшей плоти. Сейчас, когда мои руки крепко прижимают её, в голову просятся образы как я вдавливаю член в девственное лоно и медленно погружаюсь. С болью и сопротивлением, но с необоримым желанием познать всю жгучую глубину.
Мы оказались на кровати. Я отстранился и шепчу:
– Нужно выключить свет.
Горя глазами, она кивает. Спустя мгновения нас укутал лёгкий полумрак, разгоняемый лишь тёплым светом ночника.
Я прилёг рядом и тыльной стороной руки погладил Настю по щеке и шее. Наши взгляды сплелись. В них сейчас вся мера страсти.
– Знаешь, что, сладкая моя…
Она помотала головой, тоже перевернувшись набок.
– С одной стороны я боюсь касаться тебя, чтобы не разбить хрусталь невинности и чистоты. Но с другой жажду сжать во взмокших от вожделения ладонях. Сжать как можно сильнее.
– И что выберешь? Хотя нет, я уже знаю, – улыбнулась она. – Ещё тогда в лесу ты выбрал второй вариант. Хотя…
– М-м?
– Хи-хи! Не сказала бы, что тогда твои руки что-то сжимали.
Мы уже обоюдно рассмеялись.
– Понимаешь теперь их голод.
– Неа, – весело помотала она головой.
– Показать? – сделал я двусмысленное выражение лица.
– Угу, – теперь кинула.
Всё так же лёжа на боку, я опустил руку с её плеча сначала на талию, а потом стал медленно гладить живот. Понемногу забрался выше. Но не чтобы снова ощутить под ладонью грудь, а к ключицам и шее. Я ощущаю странное желание – обхватить утончённую, словно фарфоровая ваза, шею, а потом сжать. Не потому, что фетиш или намекнуть Насте на буйство страсти внутри. Меня именно манит.
Настя томно закатила глаза. Как котёнок, которого прихватили за шкирку, расслабилась и подчинилась. Меня это с одной стороны пьянит, но с другой удивляет и даже волнует. Словно бы есть в такой обычной ласке или, может, части прелюдии, нечто странное.
Вдруг Настя дёрнулась и отпихнула мне руку. Глаза сделались большими и испуганными. Она задышала чаще.
– Чёрт! Прости!
– Что случилось, Сахарок? – с большой нежностью спросил я, избегая пока телесного контакта.
– Можно я попью? – взволновано спросила она.
– Пошли вместе.
Вскоре Настя смогла заговорить.
– Я сама не понимаю, Саш, что случилось. Сначала мне было приятно, потом создание словно заволокло дымкой и… ну-у… – она пару раз смущённо стрельнула глазками. – Когда мы вместе, то есть особое чувство. Желание. В животе тянет и приятно. Когда ты взял меня за шею, то я ощутила сильный прилив такого. Но потом резко мне вспомнился момент из прошлого.
– Когда те мерзавцы пытались тебя изнасиловать? – горько проговорил я.
– Да, – мелко закивала она, – точно. Откуда ты знаешь?
– Догадался.
– Круто! Но я правда не знаю почему так, Саш. Прости.
– Всё хорошо, – положил я её руки в свои. – Расскажи мне всё. В подробностях.
– Ты про тот день? Но-о… ладно, давай попробую…
Настя немного отличалась от сверстниц. Девочки в тринадцать лет предпочитают прогулки в компании подружек, либо же большими группами, где они всё равно собираются вместе. Парни если и есть, то «безобидные». В это время начинаются первые отношения, встречи, свидания. У кого пораньше, у кого подальше. Но с условно нормальными парнями именно свидания, а не прогулки.
Настя же «тусила» в мужской компании, состоящей из трёх ребят старше её на год-два. Их общение было достаточно вольным, а посещение мест весьма разнообразным и полным чувственных удовольствий. Можно даже сказать, что гуляли на широкую ногу, с учётом возможностей родителей. Нередко ночевали у кого-нибудь из них. В том числе даже у Насти, но только когда отец куда-то надолго уезжал. Мать, в перерывах между выяснением отношений с ним, отрывалась и на Насте. Но не шибко наседала.
Парни делали достаточно намекающих действий. Словно прощупывали почву. Настя гордилась тем, что общается с такими крутыми ребятами и у них практически всё по-взрослому. В один из выходных дней, они в очередной раз заночевали у друга. Парни вели себя ещё более развязно, чем обычно. Выпивали. Вино начало понемногу входить в «культурную» программу их досуга.
Когда их настойчивость было уже невозможно игнорировать и отшучиваться, Настя попыталась осадить друзей. Они же наоборот стали хватать за руки и плечи. Тянуть, стараясь затащить в другую комнату. Настя с удивлением рассказывает, что до тех пор, пока один не схватил за шею, воспринимала творящееся как-то неоднозначно. Вроде бы всё очевидно, но ты ещё не веришь. А вот потом – раз! и очнулась. Ей удалось убежать.
Моя прекрасная гостья пересказала всё в очень мелких подробностях, вплоть до цвета стен и того, что фоном шло в телевизоре. Настя словно заново пережила тот момент. С удивлением, она посмотрела на меня:
– Получается, я сама им дала намёк, что можно?
Я тяжело выдохнул.
– Можно что?
– Попытаться склонить к постели. Мне сейчас подумалось, ведь они не с перепоя на меня кинулись, а уже давно намекали.
– Как бы там ни было, а это ничего не оправдывает. Я слышал, что раньше вроде бы была поправка к статье, где за смягчающие обстоятельства могли засчитать такие, когда женщина знала о характере мероприятия и добровольно туда пошла. Типа как если выпивать в компании, где-нибудь на рыбалке в глуши, зная, что… но это не важно. Это, Насть, не важно. И уже, и вообще.
– Бли-и-ин… просто, знаешь, какие у нас шутки были? Про это вот самое, – сделала она большие глаза. – И много. Постоянно. С матерками ещё.
– Понимаю.
– Но знаешь, мне на них теперь всё равно, – бодрым голосом заявила Настя. – Козлы, конечно. Отборные, но я больше не хочу об этом думать. Это же так давно было. Ужас! Я даже не знала, что смогу так чётко всё вспомнить. Словно вчера.
– Таково свойство нашей памяти.
– Дура она, эта память, – рассмеялась моя красавица. – Лучше бы так же сохраняла хорошие моменты. А их много было. Родители же не всегда ссорились. Порой так хорошо было. А я не замечала, если честно.
– Хорошее мы воспринимаем как должное, – с горечью проговорил я, кивая.
– Вот именно! Ты отлично сказал.
– Я рад, что ты так относишься к жизни. Молодец!
– Да-да, хвали меня больше, – задрала она нос и почти сразу же продолжает, – так что всё, я больше не боюсь, когда меня берут за шею. Можешь проверить.
Я издал смешок и неверяще посмотрел, но она на полном серьёзе подняла голову и полностью открыла великолепие шеи.
Сложно устоять перед таким соблазном, да и не нужно сейчас. Я подсел ближе, одной рукой погладил по плечу, заведя за спину, а вторая уже сразу легла на шею. Прихватил. Настя улыбается, показывая, что ей нормально. Но это не то. Нужно повторить чувства, что были в прошлый раз.
Поэтому я привлёк девушку к себе для поцелуя. Жаркого и жадного. Сначала Настя немного растерялась, но спустя несколько мгновений её глаза закрылись и меня самого стала обуревать страсть.
Если в кувшине пусто, то сколько не тряси, а вылить из него ничего не получится. Этот принцип как нельзя лучше срабатывает в постели. Когда человеку всё равно или даже противно от характера ласк, то будет даже вредно заставлять его их терпеть или делать. Нужно найти взаимный набор таких, от которых сгораешь в вожделении.
Я с удивлением нашёл в себе отклик тому, как хватаюсь за шею Насти. Хочу этого, причём плотский Зверь заметно заворочался внутри. Багровый свет его глаз озарил мне душу, заставляя увидеть себя под новым ракурсом. Диля – это Диля. Случившееся в лесу я не рассматривал, как характеризующее меня, ибо мой небесный ангелок Настя будила лишь очень трепетный и заботливые чувства. Может быть я просто не позволял демонам даже пикнуть в себе, когда был с ней близок? Но сейчас она открыта для их инициативы.
Рука сильнее стиснула шею. Я буквально впился в губы, ощущая боль. Прижал Настю к себе, не в силах насытиться.
Она простонала и это немного развеяла багровую тьму в голове. Я с испугом посмотрел ей в лицо.
Расслабленное с лёгкой толикой сладкого страдания. Даже глаза Настя открыла только спустя несколько секунд, не понимая, почему я остановился.
– Прекрасная моя! – жарко прошептал я. – Как же ты прекрасна… я не могу напиться.
– М-м? – затрепетали опахала на её дивных глазах.
Я прильнул губами к каждому из них, осыпая лёгкими поцелуями. Хочу коснуться губами каждой чёрточки лица. Всего великолепия моей Насти.
Вскоре начали избавляться от одежды. Сначала майки. Меня поразил вид Насти обнажённое под пояс. Я сверху, она снизу и это новое в наших отношения. Она лежит без грамма испуга и готова принять любые мои ласки.
Взявшись за руки, я склонился, чтобы наши тела соприкоснулись. И снова долгий поцелуй, полный новых впечатлений и глубокого вожделения.
Настя легко выпустила мои пальцы и я с удовольствием заскользил по идеальным формам её тела. Видеть и касаться – как и мечтал!
Настала очередь снять лёгкие шортики. Я потянул сразу с их более нежными собратьями ниже. Настя позволила себя раздеть и я с застучавшим сильнее сердцем почувствовал на них влагу. Как всегда пахнущая парфюмом и отдушкой кондиционера, Настя щедро дарит мне тонкую веточку личного аромата. Он мне уже знаком. Я готов вдыхать его вечно, хорошо понимая, что насытиться будет невозможно. Сейчас он слабенький и тонкий. Мы оба приняли душ до желанной встречи.
Я скорее прильнул к источнику. Настя отзывчиво застонала и позволила мне манипулировать её ножками. Дивный бутон достался мне во всей красоте и сочности. Только сегодня я не хочу ограничиваться лишь оральными ласками.
Уже понимая, какой путь нужен трепетному зверьку в моих руках для достижения оргазма, вскоре я прервал ласки и попросил взобраться на меня. Но не так, как обычно, а чтобы наши чресла касались друг друга.
Настя опаляет страстью горящей в глазах. Она смело села сверху и осторожно опустилась умасленным бутончиком на сведённый истомой член. Я сам чуть было не застонал от момента соприкосновения.
– Иди ко мне! – потянул я Настю к себе.
Мы обнялись, начав плавный обоюдный путь к вершине. Я стараюсь быть нежным, не давить слишком сильно, не делать резких движений. Настя потрясающе нежна там. Для меня защита этого уголочка словно рыцарский долг. Зверь просит растления, принуждения и жёсткого оглядывания столь прекрасным созданием. Съесть, захватить, поглотить! Для Зверя чем нежнее плод, тем глубже хочет он впиться в него хищными зубами. Чтобы побежал сок, орошая губы и тело.
Моё счастье, что держу его в кандалах. Чувствуя нарастание удовольствия, я наоборот остановил собственные движения, позволив Насте самой контролировать интенсивность фрикций.
Я кончил раньше. Съехав немного ниже по стволу, моя прекрасная наездница продолжает ставшие более резкими движения, но из точки нашего соития уже устремились струи семени, заливая мне живот. Я превратился в камень, скрученный внутренней борьбой и невыразимым наслаждением. Но и Настя начала выталкивать воздух из груди громче и шумнее. Её коготки впились в мои плечи, вслед им она закусила мне кожу на ключице, выпуская стоны сквозь зубы. Я возблагодарил природу, что могу в частичном рассудке наблюдать этот миг.
Миг торжества плоти и удовольствий.
Наши тела оказались прижаты друг к другу. Моё горячее семя стало словно бы клеем или раствором. Хотя скорее символом единения. Настя даже специально поелозила животом, скользя по мне.
Взгляд полный счастья нашёл мой:
– Это так круто! Хорошо, что ты научил меня любить мёд.
– Да, моя Пчёлка, – нежно прошептал я, погладив по щеке. – Я и сам счастлив.
Фрагмент 25
Глава 8. Новые крылья
Утром не до прощаний обычно. Загулявшиеся едва ли не до рассвета, ребята выходят из домиков зомбированными. У некоторых даже сумки с чемоданами не застёгнуты до конца и из щелей торчит одежда. Да и утро выдалось мрачным – небо за ночь затянуло, со стороны озера задувает холодный ветер, поднимая жгучую пыль с вытоптанной земли лагеря и вообще – настроение весьма подходящее.
Делаю всё на автопилоте. Сам же вновь окунулся в раздумья. Не то чтобы вчерашнее решение теперь кажется ошибочным. В цвете оно, конечно, потеряло, тут ничего не поделать – утро, но я действительно оказался на перепутье. Причём даже порыв ехать в город не иссяк.
Я никогда особо не задумывался о любви и сильной страсти. Кто-то говорит, что не верит, кто-то наоборот, а я просто не выбирал ни один из ответов. Сейчас, оказавшись во власти этих чувств, я с интересом прислушиваюсь к себе и пытаюсь понять – это нормально? Я не болен?
Девочки с мальчиками потянулись к площадке возле учебного корпуса. Встав так, чтобы Настя обязательно прошла мимо, мне удалось перехватить её.
– Напишешь, да, как будешь готова?
– Уже завтра, Саш. Можешь смело приезжать, – радостно заявила она.
Я ответил ей лёгкой улыбкой.
– Вечером всё равно продублируй сообщением.
– Смешной такой, – большими глазами посмотрела она. – Словно это не эл-эски, а совиная почта.
– Прекращай, – нервно поморщился я и махнул рукой. – Вовсе я не одичал тут. Тогда спишемся.
– Я тебе напишу, как только отъедем, – показала она язык и пошла ко всем.
Автобус показался сверкающий и чистый, словно ехал не по трассе, а спустил по радуге из Ирия. Боюсь только, что с учётом контингента, обратно на небеса его уже не пустят.
С вожатыми мы тепло и дружно проводили смену. Сергей Иванович предусмотрительно запалил сигаретку и как обычно поинтересовался, как прошла смена. Что я могу ответить, кроме дежурных фраз? Столько всего случилось. Даже моя личная микро-революция. А сколько пылкой страсти выплеснулось на бедную душу… Можно было бы остановить время и чтобы эта смена, это лето, длились бесконечно.
Но я с искренней надеждой смотрю в будущее. Не такой уж и порыв был вчера вечером. Вовсе не дурость или слабость. Безумства начались задолго до этого. Ещё тогда, когда я завёл разговор с Настей. Попытался переубедить её насчёт мужчин, а потом всё закрутилось… Похоже нечто вызрело во мне без спроса и предупреждения. Мог бы я подумать до этого, что брошусь в грозящий уголовным наказанием омут?
Сергей Иванович сунул тлеющий кончик в песок, прижал. Затем перехватил бычок левой рукой и мы крепко пожали руки.
– Всё, до следующей смены, – улыбнулся он в белые, с двумя жёлтыми пятнами, усы.
– До встречи!
Сейчас мне надо к Коровиной. Она тоже сегодня со всеми помогаями уедет. Нужно принять кухню, решить что оставить по продуктам и прочие бытовые мелочи.
В лагере останется только Мышь – машина за ней приедет вечером. Это будет Эконом, так уж сложилось под конец одной из смен. Он всегда приезжает получить устный отчёт, рассчитаться со мной и обсудить повестку. Как-то раз оказалось, что Мышь проспала и не уехала вместе с ребятами, как это всегда делают Звонарь и Кошка. Более того, она до обеда считала, что смена ещё длиться. С тех пор Эконом подвозит её до дома, что, учитывая объёмный скарб, весьма удобно.
Мышь любит поспать. Ждать её на завтрак было бы глупо, в лучшем случае часов в одиннадцать покажется из комнаты. А то и к обеду, в своём стиле.
У Коровиной настроение цветёт буйным весенним цветом. Как легко можно догадаться, с откатом в этот раз всё прошло хорошо. У неё и зарплата не маленькая. Как неофициальный помощник Эконома, я знаю даже сколько Хозяин платит ему, а уж про остальных подавно.
– Сидай, милок, – пригласила она за стол. – Валька, сделай нам чая! Или кавы лучше?
– Чай, лучше чай, – с улыбкой, отозвался я. Уж не знаю как, но удалось пожилой ведьме завладеть моими чувствами. Хоть и знаю, что зубы у неё острые, дашь палец не то что по плечи – голову оторвёт, но вот слушаю, смотрю на неё и нет отвращения или страха.
– Чего довольный такой? – зыркнула она.
– Да нормальный я.
– Ой, рассказывай мне восточные сказки. Ладно, твоё дело. Что у нас по итогу, всё нормально?
– Немного выбились и нормы по затратам на кухню, – поджал я губы. Валентин принёс чай и разномастных сладостей к нему.
– Сильно? – картинно озаботилась она.
Я сыграл мимикой и говорю:
– Нет, не очень. Что у нас там с ценами на рынке?
– Поднялись, милок, ух поднялись, – покачала Бурёна головой. – Южные поставки же закрыли. Опять власти бодаются, меряются у кого дрючок бильше. А у нас, вот, чубы трещат.
– Да, слышал об этом.
– Вот и выбились мы из нормы.
Я мелко покивал. Такие разговоры нужны. Я должен показать Бурёне границу, а она ответить, где начинается её территория. Нельзя давать зарастать бурьяном межу.
Эконом человек такого характера, что или бьёт, или не замечает. У него полутонов нет. Вернее, из-за характера теперешней работы, он не терпит их во всём остальном. Поэтому на те полтора десятка тысяч, на которые мы вышли из бюджета, он даже бровью не поведёт. Моя задача держать руку на пульсе.
После чаепития я отправился работать. Сейчас надо собрать всё, что требует стирки, проверить состояние всех приборов в домиках, выключить коммуникации и в целом привести лагерь в порядок. Время потянулось быстрее.
Настя сдержала слово и написала. Если бы я как и прежде пользовался браузером для посещения странички, то пропустил бы. А так, приложение тут же уведомило о сообщениях.
С Мышью повстречались только в столовой – сон всё ещё не выпустил её из объятий. Пришла в миловидной мешковатой пижаме, словно это не лагерь, а другая комната квартиры.
– Как спалось?
– Я видела сон. Длинный и яркий. Так не хотелось просыпаться, ты бы знал.
Видя, что она не торопиться с самообслуживанием, я пододвинул блюда с едой поближе – после вчерашнего изобилия осталась масса продуктов. Коровина и её ребята забрали большую часть, но оставили нам и, в частности, мне, достаточно.
– Это был эльфийский лес. Я всю ночь ходила среди множества деревьев и находила всё новые удивительные места. Понимаешь, там всё напитано магией. Каждая букашечка не просто букашечка, а нечто особенное.
– А сами эльфы?
– Они всегда были рядом, но мне так и не удалось увидеть хотя бы одного… или одну, знаешь, мне казалось, что это всё девочки, – распахнув свои большие глаза, воззрилась она. – Почти получилось, но я решила, что пора вставать.
– И теперь у тебя тоска, да?
Мышь посмотрела затуманенным взглядом. Потом резко кивнула, с глаз спала пелена и она скоро заговорила:
– Ты знаешь это чувство⁈ Ты понимаешь, да, что я не знаю как дальше жить?
Меня разобрал смех. Я взял её за руку и проникновенно говорю:
– Успокойся, Мыша. Тебя дома ждёт мама, если ты останешься в эльфийском лесу, то она будет грустить.
Теперь она часто заморгала, к моему вящему удовольствию, ведь наблюдать за ней – это нечто особенное.
– Ой!.. Ты прав. Мне же домой сегодня. Я даже сумки начала собирать.
– Не спеши, Анатолий Сергеич приедет поздно. Если вообще… – умолк я.
– Это хорошо, – мечтательно затуманились её глаза.
– Чего бы?
– Я вчера вспомнила название сериальчика, что очень давно смотрела. Он такой классный, хочешь вместе посмотрим?
– У меня работы по самую макушку, – махнул я над головой рукой. – Так что лучше сама.
– Прости, Саша! Может тогда я помогу тебе?
– Справлюсь, – подкрепил ответ мимикой я.
– А это обязательно сегодня делать?
В голове пронёсся весь ворох вариантов. То, что вдруг собрался ехать в город и то, что если бы как обычно сторожить лагерь между сменами, разницы никакой не будет – закрою смену завтра или сегодня.
Понятное дело, что просто так мне никто сорваться бы не дал. Даже в обычных компаниях заявление на отпуск просят подавать заранее, если вообще не в начале года. А тут – хочу в город, дайте выходной! Эконом бы даже слушать не стал. Если бы не одно но…
– Не обязательно. Но я привык сразу. Так что ты пока иди смотри, а я позже присоединюсь. Идёт?
Она огорчённо кивнула и привычным неторопливым шагом направилась в жилой корпус. Я же взялся за работу.
Несколько раз прерывался на активный диалог с Настей. Оказалось, что такое общение тоже интересное и может считаться полноценным. Просто я не особо был включён в современную повестку. Как и что сейчас принято в социальных сетях специально игнорировал, хотя возраст этого вовсе не предполагал. Но конспирация требовала строгости, а потом уже привык. Фильмы, сериалы, книги – этого мне хватало. Теперь же я заново открываю виртуальный мир. Явственно чувствуется комплекс какого-то старика, хотя и понимаю под каким гнётом объективных факторов всё так вышло. Да и вообще, знать и понимать каждый мем в Интернете – это не признак успешности.
Часам к пяти всё было кончено. Я принял душ, наведался в промышленный холодильник на кухне и уже с подносом полным еды постучался к Мыше.
Потребовалось примерно полчаса чтобы пересказать сюжет прошлых серий и суть конфликта. Обклеенный разнообразными миловидными наклейками ноутбук выступил в роли кинотеатра. Семнадцатой диагонали, престижного ультра-класса, он действительно может дать сочную картинку. Правда, со звуком не всё хорошо, но я сбегал к себе за басовитой колонкой и наш просмотр оброс «мускулами».
Пока длилась повесть от Мыши, я заставил её дособираться. Не хватало ещё Эконома задерживать. Пусть мы и будем некоторое время обсуждать дела, но у Мыши чувства времени нет, она человек иномирья, потому лучше брать это под контроль.
Наконец улеглись на кровать. Несомненно, мне можно вменить в вину, что не отстраняюсь, не взываю к приличиям. Особенно в этом году, наши взаимоотношения с Мышью были особенно откровенными и я не отказывал себе в удовольствии. Искать оправданий не хочу. Мыша опять прижалась, пристроилась поудобней, всей душистой мягкостью и теплотой, а внимание приковано к экрану. Моё тело тут же отозвалось, по мышцам прокатилась сладкая истома. Уверен на сто процентов, дай я сейчас волю рукам – Мышь будет смотреть сериал как прежде, разве что расслабиться больше. Придётся терпеть.
Я натужно выдохнул. Сериал-то интересный, как заядлому их любителю, встречать название на портале приходилось. Более того, даже в очередь поставил. Но теперь мне сложно сосредоточиться только на просмотре. Суть же на самом деле в том, что Мышь не просто хороша – она превосходна. В этом корень. Ясное дело, что «мучения» прекращаются очень просто. Достаточно перелечь или отодвинуться, сославшись, что хочу попить, либо нужно отойти в уборную. Убрать контакт, разорвать дистанцию, сосредоточить внимание на просмотре. Что может быть проще?
Я уж не говорю о людях, кто вообще бы не подумал о близости в такой момент – они есть и им проще. Можно только порадоваться за них, что не ощущают звериного зова к соитию. Я же, как оказалось, слеплен из другой глины. После этой смены «Лесной сказки» могу со стыдом себе признаться. Может быть дело в воздержании до этого, а может потому, что ту же самую Мышу, что так сладко прижимается сейчас, я знаю давно и успел привязаться.
Как бы то ни было, а пока её поведение и она сама вписываются в возбуждающий меня образ, уходить не собираюсь.
Мыше нравится наше положение. Она периодически ворочается, чтобы притереться ещё теснее. Словно того, что мы и так прижаты недостаточно. Моё затвердевшее естество заметно вжалось в мягкую ягодицу. Скорее всего из-за одежды, девушка не отличает что же там в неё упирается, но не могу утверждать точно, ибо упирался только сам, но не в меня.
Как-то легко и без сковывающей неловкости, ей на бедро легла моя рука. Я погладил вверх-вниз, затем ещё. Потянувшись за яблоком на столике, уткнулся невзначай ей в шею и вдохнул сладкий аромат, отдающий имбирным печеньем.
– На, Саш, – мягким голосом произнесла она, подав мне фрукт.
Я чмокнул Мышу в шею, от чего она сжалась и рассмеялась.
Вдруг задребезжал на стекле стола мой смартфон. Я резко поднялся, отчего заскрипела кровать, и схватил слиток – звонит Эконом. Досадно, но что поделать.
– Слушаю.
– Привет, Сокол.
– Добрый вечер, Анатолий Сергеевич.
– Я на подъезде уже. Всё нормально?
– Да, более чем. Ждём вас вместе с Александрой.
– Минут через десять буду.
Я ткнул в красный треугольник и посмотрел на Мышь.
– Не будешь досматривать, да?
Покачав головой, полез с кровати. А так всё хорошо складывалось, хотя… может всяко получится.
Мыша проводила меня печальным взглядом. Кто знает, что она чувствует, но для себя истолковал его, как тоже огорчённый.
Чайник едва успел закипеть, а Эконом уже вдавил ручку и распахнул дверь.
– Чай – это хорошо. Он у тебя вкусный.
– Спасибо, – с улыбкой отозвался я из-за стола. – Присаживайтесь. Щас заварю.
– Ну, сильно-то не спеши, время есть. Хозяин выходные дал. Всё же хорошо закончилось, эта, как её, Быкова которая…
– Настя, – кивнул я, оперируя мешочками и баночками с разными травами, – всё хорошо, нет причин для беспокойства.
– И это прекрасно, – бодро отозвался Эконом.
Я оценил его хорошее настроение, что бывает до досадного редко. Осмотревшись, словно в первый раз тут, он аккуратно сел.
– Ребята рассчитаны?
– Да, вчера получили.
– Довольны? – хитро глянул бывший военный.
– Удивились даже, что зарплаты в росте обогнали цены в магазинах. Рады, но я думаю, что спустят на алкоголь.
– Это уже не наши проблемы, Сокол. Дай ребятам пожить.
Я залил в заварник немного подостывшей воды и остро посмотрел на Эконома.
– На счёт этого… ну, чтобы пожить…
Он дёрнул головой, мол, говори.
– Мне в город надо.
Мне удалось удивить отставного подполковника, но это длилось всего чуть-чуть.
– Решился таки…
Я повторил за ним и тоже несколько раз кивнул. Конечно, всё не совсем так, но если опустить подробности, то я действительно наконец решился. Покинуть лежбище, высунуть нос и это вот всё. Как не раз предлагал сделать Эконом.
– Ну, не всё же тут сидеть.
– Так! – взял деловой тон он. – Я могу заменить тебя завтра, но потом надо будет вернуться. Обзвоню сразу ребят, может кто сможет поработать на время каникул. Ты, кстати, это, совсем собрался или…
– Да хочется просто смотаться в Елогорск, проведать маму, да и вообще. Ещё не знаю, Анатолий Сергеич. Надо посмотреть что там к чему.
– Понимаю, – веско отозвался Эконом, подкрепив кивком. – И время выбрал удачное – Седой как раз укатил на какие-то моря. Всяко безопасней будет. Да и вообще уже три года прошло.
– Я тоже так думаю, – с толикой горечи добавил я.
Мы отпили из кружек, спохватившись, я полез по ящикам и полкам за сладким. Эконом запустил душистую овсяную печеньку в стакан, тут же забросил в рот и пососал. Стоило прожевать и проглотить, тут же заговорил:
– Такого же толкового, как ты, мне найти будет трудно. Все или заняты уже, или не могут вахтовым методом. Ты, Сокол, подумай над тем, чтобы остаться работать. Я даже готов ещё оплату поднять.
Я несколько нервно покачал головой. Эконом мне, можно сказать, заменил отца. Брать с него деньги шантажом – это предать собственные принципы.
– Анатолий Сергеевич, давайте пока договоримся только на период между сменами. Дальше я загадывать не могу, а значит как сторожил, так и буду. Без изменений. И зарплата меня полностью устраивает.
– Рад слышать, сынок, – потеплели у него глаза. – Но я ведь понимаю, что ты хочешь туда, за флажки, можно сказать. Думаешь я в твоём возрасте хотел сидеть в части и всё это… муштра эта нескончаемая… да вот тут она мне сидела! – чиркнул он по горлу. – Но служба – есть служба. Да и другое государство было. Ему приятней было… – Эконом погрузился в переживания и лицо враз утратило недавний свет и лёгкость. – В общем, понимаю я всё, Сокол.
Не давая старой ране вновь открыться, я спешу сказать:
– Ой, бросьте, Анатолий Сергеич. У меня тут малинник же. Не работа – сказка. Если найти ритм, конечно, – не смог обойти я углы. Всё же подростки – эту сущий ад. Никогда не хотел быть педагогом, хотя все сейчас и говорят, что получается. – А девчата какие? Кристинка, Сашуля – самый сок, да ещё и без парней обе.
– Ты только на мелочь не гляди, – по-доброму погрозил он пальцем. – Эти ягоды – волчьи, даже если красные.
