Текст книги "Военное закулисье на сломе эпох"

Автор книги: Владимир Дьяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Маршрут полета мы выбирали так, что после старта мишени уходили в сторону моря на высоте 1 км и дальности 80–85 км за горизонт, то есть радиотехническими средствами с боевых позиций не наблюдались. Затем они делали разворот, занимали боевой порядок с интервалом в одну минуту и эшелоном на высоте от 100–300 метров, и имитировали нанесение удара по стартовым позициям, то есть шли «в лоб». Не уничтоженные мишени садились на парашюте на площадке за стартовыми позициями и использовались в следующем налете.

Когда от дивизионных стрельб перешли на полковые, бригадные, а впоследствии на корпусные стрельбы, использовали от 8 до 12 мишеней одновременно. Так мы имитировали нанесение удара по стартовым позициям несколькими крылатыми ракетами ALCM и «Томахок». Пусть скажут ветераны ЗРВ, на каком полигоне Советского Союза они видели одновременно столько мишеней, входящих в зону поражение зенитных ракетных комплексов? Нигде. Потому что ни на полигоне «Балхаш», ни на «Ашулуке», и тем более на «Телембе» не было такого количества пусковых столов для мишеней.

Вдобавок, такие мишени очень упростили работу Отдела контроля и анализа стрельб (ОКАС). Возглавлял его в то время ТУ полковник Чуклин Л. П., бывший начальник такого же отдела на «Балхаше». Нам не надо было измерять промахи ракет, потому что мишень не самоликвидировалась. Мы эти статьи исключили из нового «Курса стрельб», чем лишили командиров возможности «вытаптывать» оценку возле отдела контроля и анализа стрельб.

Осталось теперь только провести эксперимент по отработке траектории полета мишени ВР-3 «Рейс», с захватом сопровождением ЗРК и имитированными пусками ракет.

Первые боевые стрельбы в Крыму

Половина 1996 года ушла на отработку и согласование документов по проведению опытных стрельб на 813-м авиационном полигоне Государственного научно-испытательного центра ВВС ВСУ. Самым тяжелым был вопрос по закрытию воздушного пространства и части акватории Черного моря при проведении опытных стрельб. Наше государство еще не было членом Сообщества гидрографов с центром в Мадриде, а без этого невозможно сделать оповещение Европейских стран по закрытию участка морской акватории. Кроме того, у ВМС Украины не было ни опыта, ни знаний, как закрывать морской район.

Вопрос по закрытию воздушного пространства, кое-как решили через УВД и Центр обслуживания воздушного движения Украины. По поводу моря пришлось обращаться к командующему Черноморского флота адмиралу Кравченко Виктору Андреевичу. Спасибо ему и офицерам штаба ЧФ – они выполнили закрытие в течение недели. Дали извещение в гидрографию, оповестили телеграммами все порты побережья Крыма и Краснодарского края. На время закрытия моря выставили три охранных корабля на границе водного пространства.

Полигон «Чауда», смотровая площадка.

Также помогли закрыть нам воздушное пространство. Начальник ПВО ЧФ капитан первого ранга Криванчиков В. Н. сказал, что у них с этим проблем нет, часто проводим ТУ, и в штабе все отработано до автоматизма по закрытию воздуха, и моря. Да и вообще-то, закрывали мы на небольшое время: один час – 2 июля для отработки траектории полета мишеней ВР-3, их обнаружения и сопровождения, плюс один час – 3 июля для проведения стрельб.

На 813-й АП оборудовали командный пункт центра (КПЦ) с прямой связью с КП ВВС, ПВО и ЧФ, с выдачей на планшет радиолокационной информации о воздушной обстановке от двух радиотехнических рот (Феодосия, Меганом) и радиотехнического батальона (Керчь).

На стартовых позициях развернули два зенитно-ракетных комплекса С-300ПС и С-125М. ВВС должна была выделить истребитель с ракетами для подхвата и сопровождения мишеней по заданной траектории. В случае невыполнения программы, мишень должна быть уничтожена истребителем.

Подготовка к пуску мишени ВР-3 «Рейс».

И вот наступило 2 июля 1996 года. Время проведения эксперимента – с 15:00 до 16:00. Для нас этот опыт был первым – мы не видели, как запускаются ВР-3 «Рейс», как они летают и как садятся. Хотя командир эскадрильи полковник Кононов В. В. сказал, что все будет нормально и не надо волноваться. В 14:00 объявлена часовая готовность, еще раз проверена готовность ЗРВ, РТВ, ИА. Техника и личный состав боевых расчетов готов к работе. В 15:00 объявлена пятиминутная готовность, доклад командира эскадрильи полковника Кононова В. В.: «Рейс» вышел на режим «Готов к старту». Вдруг доклад с аэродрома Кировское: отказ истребителя, предназначенного для подхвата и сопровождения мишени. Что делать? Дать отбой запуска «Рейса»? Следующий запуск будет только минимум через 30 минут, а нам по плану нужно запустить хотя бы две мишени. Закрытие воздуха и моря – всего один час, а когда будет готов истребитель – неизвестно. Что, полтора года тяжелейшей работы выбросить псу под хвост? Что делать?

Посмотрел на расчет. Все опустили головы. Решение надо принимать в течение нескольких секунд. Даю команду полковнику Кононову на старт мишеней. Мишень пошла в сторону моря, все внимание на экран, на КПЦ тишина, слышно, как тикают часы на выносном индикаторе. Дальность 50, дальность 60, дальность 70, где же разворот? Дальность 75 – ну все, думаю, п-ец, приплыли. Вдруг по ГГС спокойный голос полковника Кононова: «„Рейс“ на левом развороте». На экранах мы этого не видим, отметка идет еще прямо. Тут доклад оператора РЛС: «Цель на развороте, высота 800». Все вздохнули с облегчением. Мишень прошла по программе над стартовыми позициями и села в заданном районе. Доклад командиров дивизионов: «Цель сопровождали устойчиво, обстреляна в зоне поражения в электронном выстреле, все нормально».

Даю команду «пятиминутная готовность» для запуска второй мишени. Тут же поступает доклад с Кировского о том, что истребитель к вылету готов, через несколько секунд взлет. Через минуту доклад: «Истребитель над точкой». Даю команду старт мишени. После взлета мишени истребитель совершил «подхват» и пошел вслед с превышением не больше 100 метров.

Мишень прошла по своей программе вместе с истребителем. Сопровождалась всеми средствами разведки по всей траектории полета, без провалов. На выбранном курсе была обнаружена и взята на сопровождение обоими зенитно-ракетными дивизионами, а затем спустилась на парашюте в заданном районе. Дал команду: «Готовность 3» всем средствам, участвующим в данном эксперименте. Готовить две мишени к завтрашней реальной работе с боевыми пусками. Готовность к боевой работе ЧФ, РТВ, авиации, ЗРВ 3 июля 1996 года к 10:00. ЗРК С-125 зарядить на ПУ две ракеты.

Я доложил командующему о результатах эксперимента с пусками мишеней и готовности к боевой работе на завтрашний день к 10:00. Морской район и воздушное пространство закроют 3 июля 1996 года с 11:00 до 12:00. Командующий сказал, что завтра вылетает на аэродром Кировское с группой офицеров. Об отказе истребителя я не докладывал, подумал, что с техникой все бывает. Это я позже понял, после боевых стрельб ВВС весной 1997 года, почему не взлетел истребитель. На этом я остановлюсь в дальнейшем.

Итак, четверг, 3 июля 1996 года. Все расчеты находятся на рабочих местах, проверяют технику, связисты тестируют связь со всеми абонентами. В 9:30 прибыл командующий с группой офицеров – их прилетело столько, что трудно понять, как они только поместились в самолет. Он даже привез с собой двух будущих командиров корпусов, которые учились в университете (марксизма-ленинизма, т. е. Вооруженных Сил Украины). Один из них может и выполнял боевые стрельбы на полигоне ПВО сухопутных войск СССР, а второй, который планировался на одесский корпус, вообще не видел пуски боевых ракет, так как был из других войск.

Командующий зашел на КПЦ, остальных отправил на смотровую площадку, чтобы не мешали боевому расчету. В 10:00 объявляю часовую готовность, пошли доклады о готовности к боевой работе, о закрытии морского района, роты с батальонами РТВ включены и производят обзор воздушного пространства.

Вертолет ВВС пошел на облет сектора стрельбы. Командир эскадрильи ВР-3 докладывает, что два «Рейса» готовы к запуску на пусковых столах. С дивизионов С-300 ПС и С-125 доклад: «Контроль функционирования проведен, ЗРК боеготовы, расчеты к боевой работе готовы». Командующий ушел на смотровую площадку.

Волнение неимоверное. Шутка ли, пять лет зенитно-ракетные войска не выполняли боевые стрельбы. Вдобавок, впервые будем выполнять экспериментальные боевые стрельбы на территории Украины, да еще впервые по самолету-разведчику с отражающей поверхностью 0,03 м², почти радиолокационно не наблюдаемому.

Хорошо, что вчера провели тренировку по обнаружению и сопровождению мишени. Стараюсь успокоить расчеты, что все идет нормально и по плану. Поступил доклад от экипажа вертолета, что сектор стрельбы чист.

В 11:00 объявляю готовность «5 минут». Доклад полковника Кононова: «„Рейс“ к старту готов». Даю команду «Старт мишени». Первая пошла. Через несколько секунд появилась отметка на РЛС и пошла информация на планшет воздушной обстановки от трех источников информации РТВ.

На дальности 80 км мишень развернулась и легла на боевой курс. На 60 км доклад командира С-300: «Есть цель, есть захват, цель сопровождаю». На 30 км аналогичный доклад командира С-125. Заранее договорились, что по первой мишени стреляет С-125, а по второй С-300.

Поступает доклад от С-300, что цель в зоне поражения. Через несколько секунд такой же от С-125. Я поворачиваюсь к боевому расчету КПЦ и говорю: «У нас командующий трехсотчик, пусть трехсотка первая и стреляет». Даю команду С-300, пуск разрешаю, С-125 запрет пуска. Сразу же вертикальный старт трехсотой ракеты, дальность 27 км, ложится на курс и пошла навстречу мишени, встреча на дальности 22 км. Доклад командира С-300: «Цель уничтожена, расход одна».

Даю команду на старт второй мишени. Она пошла по той же программе, высота 400 м. Ставлю задачу: С-125, работает по цели, С-300 на подстраховке. Командир С-125 докладывает: «Есть цель, дальность 25 км, ракеты на подготовку, дальность 18, дальность 16, пуск первой, пуск второй, есть захват, наведение устойчивое, подрыв первой, подрыв второй, цель уничтожена, дальность 11,8 км».

Наверху на смотровой площадке слышу шум, крики восторга и поздравления друг друга. По громкоговорящей связи дал команду выключить матчасть, перейти к повседневной жизни. Поблагодарил всех за боевую работу.

Вручение хрустального меча.

Так прошли первые за историю независимой Украины боевые стрельбы зенитными ракетными войсками. Дивизионом С-300 ПС Феодосийской бригады командовал подполковник Вишневский В. А., дивизионом С-125 Евпаторийской бригады – майор Кузьмин И. И. Старшие технические руководители: полковник Яцкевич В. М. у ЗРК С-300 ПС и полковник Паршин А. П. у ЗРК-С-125.

Дата 3 июля вошла в историю наших войск ПВО. Указом Президента был установлен праздник Войск ПВО Украины, который отмечается ежегодно в первое воскресенье июля.

Правда, в 2007 году этот праздник «Войск ПВО Украины» отменили. Это как надо ненавидеть свои Вооруженные Силы? Ни в одной стране СНГ этот праздник не отменили, хотя везде войска были реформированы. Главное, что изъяли из обращения название ПВО, затем развалили и сами войска, а с началом боевых действий были почти уничтожены до 80 % самолетов ВВС. Осталось только новое название войск воздушной обороны (ВО). Как говорили «великие начальники»: мы не знали, что на Донбассе в районе боевых действий, оказывается, есть противовоздушная оборона.

Я же хочу выразить огромное уважение тем офицерам, которые провели большой объем работы по организации и проведению первых украинских боевых стрельб. Не побоявшись взять на себя большую ответственность: офицер управления ЗРВ полковник Лунев А. Р., полковник Яцкевич В. М, полковник Соболев Д., полковник Чуклин Л. П., офицер РТВ полковник Демченко С. В., офицеры управления связи полковник Стеценко В. М. и полковник Бакланов А. В. Честь им и хвала!

Плановые боевые стрельбы

В октябре 1996 года решением Министра обороны генерала армии Кузьмук А. И. и командующего ВПВО генерал-лейтенанта Стеценко А. А. были спланированы плановые тактические учения с боевой стрельбой на 813 АП м. «Чауда». В план включили ракетные войска и части ПВО Сухопутных Войск. Обеспечивали ТУ ВВС и ЧФ.

Осенью на полигоне оборудовали позиции для двух дивизионов С-300 ПС, двух С-300 В1, двух БУК-M1, одного С-75В, двух С-125 М, двух ЗРК «Оса» и две позиции под ЗРК «Круг». Таким образом, одновременно выполняли боевые стрельбы одиннадцать зенитных ракетных дивизионов войск ПВО, две батареи «Оса», ПВО Сухопутных Войск и две бригады РВ и А. Рабочих недель спланировано две. То есть, всего за осенние ТУ с ВС отстрелялись двадцать шесть зенитно-ракетных подразделений. Это уже те дивизионы и батареи, которые получили реальный боевой опыт по отражению удара воздушного противника. На второй неделе (в четверг) на ТУ с БУ присутствовал МО генерал армии Кузьмук А. И., его заместители и командующие видами ВС.

Главное, что показали первые плановые стрельбы, – это низкая техническая подготовка офицерского состава. Редко какой дивизион мог подготовить технику к стрельбе своими силами, не говоря уже о соблюдении установленных сроков. Вся плановая неделя уходила на подготовку техники и, если бы не офицеры службы РАВ (ракетно-артиллерийского вооружения) бригад, полков и отделов ЗРВ корпусов, 80 % дивизионов не смогли бы выйти на боевые стрельбы из-за неподготовленной и неисправной техники. Но и в этом случае часть дивизионов, батарей, особенно ЗРК С-300В1 и «Бук» так и не смогли выполнить боевые стрельбы по причине неисправной техники. Отсюда и задача для зенитных ракетных войск на 1997 учебный год: повышение технической грамотности личного состава.

На полигоне был интересный случай. Когда перешли на полковые бригадные стрельбы, мы, офицеры управления ЗРВ, которые исполняли обязанности старших технических руководителей в дивизионах, и расчет КПЦ проводили тренировки по-боевому слаживанию. Для нас это тоже было в новинку – выполнение обязанностей функционеров полигона. По команде командира полка ВР-3 «Рейса» запускалась мишенная обстановка, не менее 11–15 мишеней, по подыгрышу с РТВ. Она выдавалась на планшеты воздушной обстановки КПЦ и дивизионов. Я распределял цели по дивизионам, а старшие технические руководители условно их обстреливали.

Причем мы усложнили обстановку: когда мишени ложились на боевой курс и прошло распределение целей на КП полков, бригад, некоторые меняли высоту, а некоторые обгоняли друг друга. Этими тренировками мы добивались, чтобы при любых изменениях характеристик мишеней над ними не терялся контроль.

На первой неделе на учениях были части Львовского корпуса ПВО. На одну из тренировок на КПЦ пришел командир корпуса генерал-лейтенант Ткаченко В. И. и попросил разрешения присутствовать на нашей тренировке. До этого мы никого не допускали на тренировки руководящего и обслуживающего состава полигона. Я говорю: «Виктор Иванович, пожалуйста, присутствуйте, никаких проблем».

На тренировке генерал-лейтенант Ткаченко все внимательно записал, поблагодарил, сказал, что ему все ясно. Остальных командиров корпусов я ни на тренировке, да и вообще на КПЦ не видел.

Я к чему веду: Виктор Иванович был на то время одним из самых опытных командиров корпусов ПВО, сам лично выполнял боевые стрельбы в роли офицера наведения (пуска), командира дивизиона, полка, бригады, дивизии. Знает, как готовить войска к ТУ с БС. Стрелял на «Балхаше», «Капустином Яру», «Ашулуке», «Телембе». Прошел огонь, и воду, и медные трубы. Но он знал, что «Чауда» – новый полигон, там новые условия стрельбы и совершенно другие мишени, и поэтому попросился на тренировку. Вот что, называется профессионализмом, которого недостает нашим новым начальникам, итог руководства которых, как говорят боксеры, «на лице».

На базе технического дивизиона С-200 были развернуты технологические потоки по подготовке ракет «Круг», С-75 и С-125.

Награждение именным оружием.

Руководил технической базой по подготовке ракет к стрельбе полковник Баулин Н. В. Оценка за ТУ с БС зенитно-ракетным и техническим дивизионам, выставлялась в соответствии с Курсом стрельб 96. Заполнялись стрельбовые карточки старшими техническими руководителями, подписывалась мною и утверждалась командующим войсками ПВО в 3-х экземплярах.

На следующий, 1997 год дважды провели плановые ТУ с БС на «Чауде» – две недели в апреле и две в октябре. Составили годовой график вывода дивизионов и частей ЗРВ на полигон. В апреле за две рабочие недели отстрелялось 25 дивизионов ЗРВ ПВО и ПВО сухопутных войск. Учебные стрельбы обеспечивали ВВС. За две рабочие недели отстрелялись 25 дивизионов. На этом этапе мы закончили проводить дивизионные стрельбы. В октябре перешли на полковые и бригадные учения, то есть на полигон выезжали части ЗРВ и ПВО Сухопутных войск в составе не менее двух дивизионов с командным пунктом (КП).

Мариинский дворец, г. Киев.

Таким образом, заканчивая 1997-ой учебный год, мы имели 100 % ЗРДн, с которыми провели ТУ с БС, за исключением ЗРДн С-200В.

Одну из немаловажных проблем, который мы, в отличие от полигонов Советского Союза, решили – это размещение личного и офицерского состава. Для этого использовались две двухэтажные казармы Феодосийской бригады, там же в столовой было организовано питание личного состава.

Расстояние от стартовых позиций до группы дивизионов составляло 8-10 км. Расчеты на полигон прибывали пассажирскими поездами или своим автотранспортом. Эшелоном прибывали только те части, которые выполняли боевые стрельбы со своей техникой. Таким образом, мы освободились от развертывания палаточных городков, полевых кухонь и столовых, благодаря чему уменьшили количество личного состава на ТУ с БС почти в два раза, – были задействованы только боевые расчеты. В советское время, о таком в войсках ПВО можно было только мечтать.

Учения с несколькими видами ВС

Осенние ТУ с БС 1997 года была спланированы на конец октября. Как обычно управлением зрв ПВО отрабатывался план учений, в который входила карта боевых стрельб, пояснительная записка и приложения, которые согласовывался с командующими видов ВС, заместителями МО, подписывался начальником Генерального штаба и утверждался Министром обороны. Но в конце августа Командующий ВПВО довел до войск, что на ТУ с БС 24 октября 1997 года (резерв – 25 октября), будет присутствовать Верховный Главнокомандующий, Президент Украины Л. Д. Кучма. И почему-то ставит задачу по подготовке к учениям не начальнику штаба или оперативного управления, а мне.

Полигон «Чауда», пуски ракет ЗРК С-300В.

Полигон «Чауда», пуски ракет ЗРК С-300ПС.

Полигон «Чауда», пуски ракет ЗРК «Бук».

Полигон «Чауда», пуски ракет ЗРК «Оса».

Я пошел в главное оперативное управление Генерального штаба, к заместителю начальника ГОУ. Спрашиваю, что у вас есть по ТУ с БС, на которых будет присутствовать президент? Открывает альбом с оперативными «заходами», говорит, что в конце октября запланированы ТУ с БС. В графе стоит по «отдельному плану». Спрашиваю, где этот отдельный план? Он отвечает: «Так это же вы должны его отработать». Нормально, говорю, участвуют сухопутные войска, ВВС, ПВО и ВМС, все виды. Так кто должен отрабатывать план, мы или ГОУ? Ответил, не знаю, я никаких задач не получал. Я пришел к командующему, доложил обстановку. Он говорит: «Вот видишь, какие люди. Придется нам отрабатывать!»

Я говорю, так поставьте задачу начальнику штаба: пусть операторы отрабатывают план учений на ТВД в составе всех видов ВС. Тот отвечает: «Нема кому». Кроме Каминского там никто ничего не знает, ваше управление занималось этим, так вы и «відпрацьовуйте». Нормально, думаю, целое управление операторов, которые предназначены для этого, отработать не может. А поручают нам – офицерам, у которых совсем другие задачи и обязанности. Постоял, побурчал и пошел выполнять.

Мы еще раз согласовали с командованиями видов ВС, какие силы и средства будут задействованы на учениях, в связи с изменением количества войск. От сухопутных войск – две ракетные бригады оперативно-тактических ракет (ОТР), по одному дивизиону от каждой бригады, реактивно-артиллерийский полк в составе одного дивизиона (реадн), зенитно-ракетный полк «Оса» в составе двух батарей. От ВВС, кроме восьми самолетов, обеспечивающих учебные стрельбы, впервые будет выполнять боевые стрельбы по мишени МП-6 истребительно-авиационный полк. От войск ПВО – две зенитно-ракетных бригады (зрбр) С-300ПС и С-300В1, по два дивизиона в каждой, зрбр «Круг» в составе двух дивизионов, бригада «Бук» в составе двух дивизионов, полк С-125 в составе двух дивизионов, полк «Куб» в составе двух батарей, один С-75В.

Радиотехническая бригада в составе двух батальонов и двух рот, отдельный батальон радиоэлектронной борьбы (РЭБ), полк связи, отдельная эскадрилья БПЛА в готовности к запуску 15 мишеней ВР-3. От ВМС, кроме кораблей, – закрытие морского района. В ТУ с БС участвуют фрегат «Сагайдачный» и корвет «Луцк». От МВД – бригады национальной гвардии.

Перечисляю я все это для того, чтобы специалисты могли сделать сравнительную оценку задействованных сил и средств на ТУ с БС в Советском Союзе на «Балхаше» и «Ашулуке» и на полигоне «Чауда» в Украине.

Замысел и план тактических учений был следующим: противник «зеленые» при развязывании конфликта проводит воздушно-космическую операцию с нанесением удара с южного направления по объектам и войскам «синих». Под прикрытием ВКС проводится морская операция с последующей высадкой десанта на территории «синих». «Синие» проводят оборонительную операцию с нанесением удара по боевым порядкам противника.

Первые наносят удар оперативно-тактические ракеты (Р-300, дальность 120–180 км) и залповым огнем реактивных снарядов «Смерч» (дальность 40 км), с последующим вводом в бой истребительной авиации на дальних подступах к обороняемым объектам. По прорвавшемуся противнику наносят удар зенитные ракетные войска и части ПВО Сухопутных войск. Уничтожают как воздушного, так и надводного противника и завершают разгром «зеленых» ВМС, которые должны не допустить высадку десанта противника.

Вот такой вкратце тактический фон совместных видовых учений ВСУ. До октября на полигоне дооборудовали стартовые позиции в инженерном отношении. Оборудовали центральный командный пункт с бункером для Президента, Министра обороны и командующих видами ВС. К этому времени в городке возле КПЦ построили двухэтажный учебный корпус с классами для приема зачетов у личного состава по тактической, технической и ракетно-стрелковой подготовке, с кабинетами и смотровой площадкой. О дороге, которая идет от бетонки до КПЦ, и говорить не приходится – выровняли грейдером и укатали.

Учения начались по плану, все войска прибыли и развернулись в установленные сроки. Бригада национальной гвардии блокировала весь позиционный район от Керчи до Феодосии, на всех перекрестках выставили блокпосты с БТРами и отрабатывали все элементы по плану ТУ.

Генеральный штаб издал директиву про подготовку и проведение боевых стрельб. В ней были перечислены войска, которые привлекаются к учениям, и, самое главное, назначен руководитель учений – первый заместитель МО и его заместители, все командующие видами ВС. В последующем на все ТУ с БС руководители учений назначались Директивой МО. Ими могли быть или начальник Генштаба, или первый заместитель МО, или Командующий ПВО. Кстати, из всех в последующем назначенных руководителей учений с БС по одной тренировке провели генерал-полковник Шкидченко В. П. и генерал-полковник Бежан И. В. Я не знаю, кто как относится к начальнику Генштаба генерал-полковнику Затынайко А. И, но будучи назначенным руководителем ТУ с БС провел три тренировки. При этом был такой случай. Прилетев на последнюю тренировку на аэродром «Кировское», позвонил мне и спросил, где я нахожусь. Я, в это время находился в «Кировском» на постановке задач авиации на ТУ. Он сказал, хорошо, оставайся там, я тебе оставляю вертолет, а мы все на машинах доберемся на полигон «Чауда». Так, что пока они прибыли, пока он заслушал на своем КП «Бункер» старших от видов ВС, я приехал на КПЦ, доложил о готовности к тренировке всех войск, задействованных на тактических учениях. И тренировку он проводил, начиная с объявления часовой готовности, облетом сектора стрельбы, с подыгрышем всей воздушной и мишенной обстановки и отображением ее на планшетах, начиная от КПЦ, заканчивая командными пунктами батарей. Прогонялась вся программа ТУ с БС с докладами командиров всех степеней, об имитированных пусков и их результатов, заканчивая ВМС. Затем он делал краткий разбор и постановку задач. Таких тренировок ни один руководитель учений в течение шести лет не делал. Это я просто констатирую факты.

Боевые стрельбы на полигоне «Чауда» 24 октября 1997 года с участием Верховного Главнокомандующего Украины прошли по плану, за исключением одного небольшого нюанса. Когда отработали ракетные войска и артиллерия, в бой должна была вступить истребительная авиация. Но вместо постановщика мишени МП-6 в воздухе появилась одна пара истребителей, потом вторая, и начали крутить упражнения высшего пилотажа. Один истребитель даже вынырнул из-за обрыва со стороны моря.

В плане учения этого нет, а время идет, скоро пойдут мишени для зенитных ракетных войск. Но, думаю, там возле президента находится командующий ВВС генерал-полковник Антонец В. М., может все это согласовали с Верховным. Я на всякий случай, говорю заместителю командующего ВВС по боевой подготовке генерал-лейтенанту Волошенко А. А.: «Сан Саныч, мы можем не уложиться по времени». Он отвечает, что все будет нормально. У него была с собой рация, по которой он поддерживал связь с штурманами и летчиками.

После выполнения упражнений высшего пилотажа, появился постановщик мишеней МП-6 АН-26 и сбросил то ли четыре то ли пять мишеней недалеко от берега, на высоте меньше километра. То есть так, чтобы их хорошо было видно из смотрового бункера, где находился Президент, МО и лица, их сопровождающие. Мишень МП-6 представляет собой парашют, на который подвешена магниевая, горящая ярким цветом мина. Мы их называли «фонарями». В воздухе мишень висит около получаса. По ним авиация производит пуски ракет с тепловыми головками самонаведения.

Прием рук. состава ВПВО Украины у Премьер-министра Украины. Генералы: Каденюк Л. К., Каминский В. В., Луценко А. В., Дьяков В. В., Рябец М. С., Торопчин А. Я.

И вот, мишени повисли, горят ярко. Появляется первая пара истребителей, выходят на боевой курс, выпускают по две ракеты каждый – те пошли вправо, влево, вниз, и ни одна в мишень не попала. За первой парой выходит вторая, все их ракеты летят вниз, потом следующая пара – тот же результат. Из всех пусков эскадрильи только одна ракета попала в мишень. По громкоговорящей связи Командующий ПВО у меня запрашивает: «Куда летят ракеты? Отсюда создается впечатление, что они падают на стартовые позиции дивизионов». Да нет, они падают за обрыв берега в море.

Отстрелялась авиация, по плану запуск мишеней для зенитных ракетных войск. Мишени легли на боевой курс, началась стрельба зенитных ракетных дивизионов. Но, как оказалось, после такой «супер удачной» стрельбы авиации Президент хотел прекратить учения. А я ведь не слышу, о чем говорят на пункте управления, где находится руководство страны. Мне потом Главком ПВО рассказал, что когда начали стрелять ЗРВ, Президент спросил: «Кто разрешил?» Главком отвечает, что это уже работает ПВО.

Дальше все уже пошло по плану, закончились учения боевой работой ВМС. Затем президент провел короткий разбор учений. Главкому ВВС он сказал: «Что вы мне хотели показать? Устроили воздушное шоу – здесь не шоу, а тактические учения с боевой стрельбой».

После этого я понял, почему в июле 1996-го произошел отказ истребителя, который должен был уничтожить мишень ВР-3, если она не выполнит программу полета. Оказывается, в ВВС не было ни одного подготовленного экипажа, который смог бы сбить «Рейс». Это показали сегодняшние учения: если даже по «фонарям» не попадают, то что говорить про самолет-разведчик ВР-3. В авиации никто не захотел брать на себя ответственность, поэтому объявили отказ истребителя.

Самые масштабные учения и оценка будущего противника

Итак, за 1996–1997 годы 100 % зенитно-ракетных дивизионов провели ТУ с БС. Результаты учений показали уровень подготовки всех видов ВС и те моменты, на которые надо обратить серьезное внимание при подготовке войск. Начиная с 1998 года, ТУ с БС проводили только осенью, по две рабочие недели.

В 1998 году мы стали готовить войска к ведению маневренного боя. Выглядело это так: прибыв на полигон, полк или бригада занимают боевые позиции и выполняют все элементы типовой недели. После учебных стрельб по команде старшего технического руководителя происходит свертывание ЗРК, марш колонной, выход на огневую позицию, развертывание ЗРК, приведение в боеготовое состояние и выполнение боевых стрельб. После стрельбы опять свертывание и совершение марша на другую позицию, то есть уход из-под удара противника по засветившейся позиции. Свертывание, совершение марша, развертывание и боевая готовность к стрельбе, все рассчитывалось по нормативам на оценку «удовлетворительно». Время запуска мишеней для каждой части брался с таким расчетом, что если дивизион укладывался в нормативы, то на момент включения и приведения в готовность к ведению огня мишени были на удалении рубежа целераспределения, и оценка за совершение маневра ставилась «отлично». Если в момент включения мишени находятся на рубеже целеуказания – оценка «хорошо», а если уже в зоне пуска – «удовлетворительно». А когда развернулись, и цели в зоне поражения, здесь уже не только за маневр, но и за стрельбу можно получить «неуд».

Вот, что такое маневренные боевые действия. К этому войска готовились на месте постоянной дислокации в течении учебного года, а результат этой подготовки показывал полигон. Правда, на подготовке войск сильно сказывалась нехватка материально-технических средств, особенно горюче-смазочных материалов. Потому, пришлось перейти от выполнения стрельб весна-осень, на только осенние.

В начале 1999 года меня назначили заместителем Командующего Войск ПВО по боевой подготовке и военно-учебным заведениям. А завершился этот год широкомасштабными учениями «Дуэль-99» всех видов Вооруженных Сил на полигоне «Чауда» с применением оперативно-тактических ракет Р-300 и «Точка У», всех видов зенитно-ракетных систем– от большой дальности С-200В до ЗРК «Стрела-10» и ПЗРК.