Дальний и Ближний (СИ)

Текст добавлен: 1 июля 2025, 07:35

Текст книги "Дальний и Ближний (СИ)"

Автор книги: Вийя Шефф

Жанр:

Остросюжетные любовные романы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Назад к карточке книги

Глава 10

Вот какого ты ко мне приперся, Морозов⁈

Я скоро ноги от недосыпа таскать буду еле-еле. Опять лишил сна и покоя до самого утра. Плавала в фантазиях, представляя нас вместе.

Бесишь, гад!

Я от дневного псевдо-свидания ещё не отошла, а ты снова дров в тлеющий костёр подкидываешь.

Чуть не сгорела от его прикосновений. Как мастерски он запускает огонь по венам, я реально готова была плюнуть на всё и впиться поцелуем в его пухлые губы. Такие они в тот момент манящие были, что скулы не свело.

Даже не подозревала, что во мне столько чувственности. С Родионом такого не было. Щекотно, немного мурашило или приятно – да, но не так, чтоб мозги практически набекрень. Я почувствовала, как потекла от его поглаживаний по ногам, даже потряхивать начало. И в голове эйфория от волны выброшенных гормонов. Чистый кайф…

Как он это делает?

Я опять уснула только под утро, поэтому на занятия прихожу, как зомби.

А Глеб вообще не явился, и на сообщение не отвечает, даже не читает.

– Не знаешь, почему Морозова нет? – переборов стеснение спрашиваю у Риты на перемене.

Она, как староста, обычно в курсе из-за чего кто-нибудь отсутствует.

– Нет. Проспал, наверное… Если бы причина была уважительная, то он бы отписался утром. А вообще, это у тебя нужно спросить – почему его нет, – с иронией.

– С чего бы это?

– Вы же вчера вместе уехали, я видела в окно, как ты к нему в машину садилась.

– Он просто до дома довёз, у меня зонта не было…

– Алин, не связывайся с ним! Всё обычно так и начинается – сегодня до дома подвёз, завтра сводил куда-нибудь, послезавтра – завалил и свалил. Всё, это его финиш.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь…– не верю.

– Ты у девчонок спроси, с которыми он такое уже проделал. Дашу Фомину или Лизу Митрофанову. Как они тут по нему слёзы лили и бегали хвостиком. Фомину он вообще при всех опустил, сказав, что нехрен ныть, думать надо было, прежде чем ноги раздвигать.

Вот сволочь!

А чего ты удивляешься? Тебя и раньше предупреждали. Но ты же ищешь в людях святость, а не пороки.

Да, и сейчас ищу.

– Алин, я не слепая, он на тебя глаз положил. Только для него – это игра, а ты потом с разбитым сердцем останешься. Думаешь, я не заметила, что он тебе нравится? Заметила… Он всем нравится и даже мне. Ну… чисто внешне, – поправляется. – Но зная его, никогда бы с ним не связалась. Морозов серьёзно только к своей работе и тачкам относится, потому что ему надо ипотеку и кредит за машину платить.

– Я тебя услышала, – отвечаю подруге односложно.

Несмотря на её аргументы, мне тяжело в это поверить. Просто не хочу. Моя интуиция меня никогда не подводила, и сейчас она орёт, что он не врёт. Что ко мне у него другое отношение.

У него внутри тоже идёт какая-то борьба с самим собой, это видно по глазам. Они то теплеют, то становятся снова холодными. А там, на сопке, полыхали огнём. Мне, кажется, Глеб сам не был готов к близости, как и я. Да, возбужден до предела, но согласись я, точно бы включил заднюю. Он просто поцеловать его просил…

Отсидев все занятия, пешком отправляюсь домой. Сегодня дождя нет, и даже осеннее солнышко немного припекает. Возле подъезда меня ждёт Алексей, он обещал заезжать раз в неделю, проверять как я.

– Здравствуйте.

– Добрый день! Как у вас дела? – поднимается мне навстречу с лавочки.

– Неплохо.

Не совсем, но думаю, что мои душевные терзания ему малоинтересны.

– Может быть что-то нужно? – вежливо.

– Да. Можете меня в супермаркет отвезти? Не хочу пешком оттуда сумки тащить, – наглеть, так по полной.

– Конечно.

– Я учебники только домой закину.

* * *

Прогуливаясь между стеллажами с продуктами, пытаюсь выбрать для себя подходящее. Очень много продукции местных производителей, качественной и с маленьким сроком годности, значит без консервантов. Особенно кисломолочные продукты вкусные, я подсела на биокефир местного молочного завода.

– Что-то ещё? – Алексей опускает в мою тележку пакет с картофелем.

– Да, огурцы и помидоры.

– Хорошо, – возвращается в овощной отдел.

Пока разглядываю на упаковках состав мюсли, кто-то кладёт к моим покупкам пару пакетиков орехов.

– Глеб? – вижу его рядом.

– Белки должны есть орехи, а не зелень, – приподнимает пакет с салатом.

– Это полезно, – выхватываю из его рук и кладу на место.

– Всё полезно, что в рот полезло, – улыбается.

– Почему на занятиях не был?

– Проспал… Подумал, что если и так уже опоздал, то можно и дальше дрыхнуть. Так и сделал.

– Хорошо тебе… Мог бы, и ответить на сообщение.

Он собирается сказать, но:

– Алина, у вас всё нормально? – подходит к нам Алексей, прерывая наш разговор, и с подозрением окидывает взглядом Морозова.

Тот тоже в ответ проходится по нему глазами и недовольно щурит их. Его щека слегка дёргается.

Пилят друг друга подозрительными взглядами.

– Да, это мой одногруппник – Глеб, – представляю.

Алексей представляться не стал.

Морозову он явно не нравится. Смотрит прожигающим, словно лазер, взглядом.

Что это? Ревность?

– Кто это? – спрашивает, когда мой куратор отходит за водой.

– Знакомый…

– Странный знакомый, на мента похож, – смотрит в сторону Алексея.

Тебе бы сыщиком работать, Морозов. С первого взгляда раскусил, кто он такой.

– Менты по-твоему – не люди?

– Люди, но не такие, как все.

Я фыркаю.

Ничего особенного в Алексее нет, абсолютно неприметный. Как Глеб разглядел в нём принадлежность к неким структурам, ума не приложу.

– Тебе помочь? – кивает на тележку.

– Меня Алексей подвезёт.

У Морозова на шее вздувается вена, и играют желваки.

Вот теперь точно видно, что ревнует.

Ничего, тебе полезно.

Психует и, не прощаясь, в сторону кассы.

Обидчивый какой, посмотрите-ка на него!

* * *

– Вызывали, товарищ полковник? – входит в кабинет Алексей Аксёнов.

– Да, проходи, – указывает ему на стул Виталий Юрьевич. – Что у нас там по Белкиной?

– Всё вроде тихо. Поклонник один, правда, нарисовался, но мы за ним приглядываем.

– Что за поклонник?

– Глеб Александрович Морозов, – открывает папку и подаёт фотографию начальнику. – Двадцать два года, мелкий предприниматель, занимается перекупом машин. Вроде серьёзный парень. Никаких приводов и нареканий нет. За исключением института, но там списывают всё на его нежелание учиться, школьный аттестат почти на отлично. Кстати, из наших…

– Что значит «из наших»? – приподнимает сверлящие глаза полковник.

– Служил в разведроте спецназа в Приморье. Был на хорошем счету, командование даже хотело его отправить дальше учиться в академию ФСБ, но он передумал и вернулся на гражданку. Отец в особом отделе в Белогорске служит.

– Ух, ты! Почему передумал?

– Указано «по личным мотивам».

– Понятно… Странно, что он неожиданно рядом нарисовался.

– Может совпадение? Они на одном курсе учатся.

– Поставьте его тоже на прослушку. Я в совпадения не верю. Хотя при папе офицере госбезопасности…– с сомнением гладит подбородок. – Всё равно поставьте.

– Так точно, товарищ полковник. Можно идти?

– Иди.

Глава 11

На следующий день Морозов со мной ни одним словом не обмолвился.

Все пары сидит на последнем ряду, слушая преподавателей или залипая в телефоне, взъерошенный, явно невыспавшийся и с недовольной миной на лице.

Несколько раз ловлю на себе его холодные взгляды, но когда пытаюсь установить с ним зрительный контакт, он просто отворачивается или опускает глаза.

А как он зашвыривает несчастный рюкзак в машину после занятий.

Столько злости в глазах я никогда не видела.

Срывается со стоянки, словно торопится куда-то очень сильно.

Эко тебя накрыло!

– Не в духе сегодня Мороз, – отскакивает в сторону Рита, когда он мчится мимо. – Какая муха его укусила⁈

Муху зовут Алексеем.

Он, похоже, подумал, что между нами что-то есть. Глупо… Но и правду я рассказать не могу.

– Алин, ты завтра поедешь вечером на тусовку? Я уже с братом договорилась, он нас отвезёт.

– Да, конечно…

– Вот и отлично. Тогда захватим ещё кого-нибудь из девчонок.

* * *

Отработав вечернюю смену и выйдя на улицу, замечаю, что машина Морозова припаркована на стоянке у бара. В прошлый раз он курил, стоя рядом, сегодня его нет. Поколебавшись и потоптавшись немного, решительным шагом направлюсь к ней, сажусь в машину и громко хлопаю дверью.

Он спит, откинувшись назад. От хлопка дверки подпрыгивает и открывает глаза. Моргает сонно, заводит машину и, не сказав ни слова, выезжает с парковки. Проехав половину пути молча, я не выдерживаю и первая заговариваю:

– Так и будешь, как сыч, дуться?

Он бросает мельком взгляд в мою сторону и снова внимание на дорогу.

– Никто не дуется.

– Ага, маме своей рассказывай. Весь день волком смотришь. Не знаю даже, зачем тогда приехал за мной.

– Чтобы ты не добиралась до дома неизвестно с кем. Знакомый твой, судя по всему, не готов тебя по ночам домой провожать, – язвительно.

– Ревнуешь?

Он ударяет по тормозам, смотрит на меня леденящим кровь взглядом, а потом выворачивает руль и паркует машину на стоянке рядом.

– Да, ревную, – ошарашивает признанием.

– Ничего себе!

– Удивилась? Я тоже. Впервые готов ради девушки в лепёшку разбиться, всегда наплевать было.

– Ты действительно удивляешь, Морозов. Все говорят – ты сноб бесчувственный, а у тебя, оказывается, есть тонкая душевная организация, – издевательски.

– Да что ты знаешь обо мне? – дёргает носом, сжимая челюсти.

– Практически ничего, ты же никого в свою жизнь не впускаешь. Живёшь, как затворник, только подогревая слухи о своих бесконечных любовных победах.

– А теперь ты ревнуешь, – скабрёзно оскалится.

– Что? Тебя? Много чести! – вскрикиваю от возмущения и выхожу из машины.

Да пошёл ты!

Пусть сотру ноги в кровь, добираясь до дома, но с тобой я дальше не поеду.

Претензии он мне будет кидать!

Иду, не поворачиваясь назад, знаю, что он медленно едет, выжидая, когда у меня закончатся силы, и я сдамся.

Не дождешься!

Пройдя пару кварталов, останавливаюсь на светофоре. Неожиданно мимо пролетает машина, почти рядом со мной, и окатывает водой из лужи.

Откуда она здесь?

Дождь два дня назад был.

И машина эта, чертова, в это время…

От обиды и взвинченности не выдерживаю – плачу.

Стою и так как мокрая курица, ещё и реву как дура.

– Всё? Закончилось твоё геройство? – подходит сзади Морозов.

– Иди ты тоже…– всхлипывая.

– Я бы пошёл, но страшно тебя одну оставлять, ты же опять во что-нибудь вляпаешься. Поедем, пока грязь в куртку не впиталась, потом не отстираешь.

Шмыгая носом, я всё же возвращаюсь в его машину.

– В бардачке есть салфетки, протри лицо, – включает свет и откидывает козырек с зеркалом напротив меня.

Я привожу себя более-менее в порядок, и мы отъезжаем со стоянки.

– Куда мы едем? – замечаю, что он повернул в другую сторону.

– Ты же хотела узнать, чем я живу, вот увидишь. И у меня машинка с сушилкой. Куртка, я так понимаю, у тебя единственная.

– Нашёл время в гости приглашать.

Морозов живёт на другом конце города, на набережной Амура, новостройка, девятый этаж.

Войдя в квартиру, в кромешной темноте, слышу тихое рычание.

Здесь кто-то есть и он точно не рад гостям.

Я влипаю в дверь.

Морозов, скажи, что у тебя какой-нибудь йорк или чихуахуа.

– Фу, свои! – приказывает Глеб и включает свет.

Прямо передо мной сидит здоровая мускулистая псина и смотрит, не отрываясь.

Кто это? Питбуль? Ротвейлер?

– У тебя собака? – заикаясь.

– Представь себе… И оторвись уже от двери, он тебя не тронет.

– Ага. Он же бойцовский!

Глеб закатывает глаза, снимает куртку и вешает в шкаф.

– Нет такого понятия – бойцовская собака, есть понятие – дебилы хозяева, которые натаскивают их на бои. Ванная там, – показывает рукой.

Я крадучись, вдоль стены пробираюсь в неё.

Пёс даже с места не двигается, провожает только поворотом головы. Глеб почесывает его за ухом, отчего тот радостно виляет хвостом, и они скрываются в комнате.

Осматриваю ванную. Очень в мужском стиле, черно-белая, вся блестит от чистоты.

Не говори только, Морозов, что ты сам здесь всё надраиваешь.

Гляжу на себя в зеркало.

Господи, какое же жалкое зрелище!

Чумазая, мокрая и с размазанной по лицу тушью для ресниц. Вроде же всё вытерла.

Волосы висят грязными сосульками. Я сейчас похожа на домовёнка Кузьку. И мыть меня нужно так же – прямо с одеждой.

Стягиваю куртку и забрасываю в стиральную машинку. Свитер чистый, но вот джинсы превратились в грязную тряпку.

И что делать?

Не без штанов же перед Морозовым щеголять пятой точкой.

Но он сам находит выход, приносит мне свою шёлковую пижаму.

– Держи, – протягивает её мне, задерживая взгляд на расстёгнутой пуговице на поясе джинс.

Мой же взгляд падает вниз.

Рядом с Глебом стоит пёс и с интересом разглядывает на меня, поворачивая голову на бок то в одну, то в другую сторону.

Что в голове у этой зверюги?

Агрессии он не проявляет, но внутри от его присутствия всё ходуном ходит.

– Ты можешь его запереть? – киваю на собаку.

– Зачем?

– Он недобро на меня смотрит.

– Пойдём, Дикий, нас тут не любят, – слегка коленкой пса в бок, выталкивая из дверного проёма.

– Дикки? Миленькое имя для такой собаки.

– Не Дикки, а Дикий, – поправляет меня.

– Ну и кличка, – фыркаю носом. – Ты в курсе, что, как яхту назвать…

– Да-да, так она и поплывёт, – перебивает. – Лучше душ прими, чем разглагольствовать.

Я снимаю оставшуюся грязную одежду и закидываю тоже в машинку, включаю её для стирки. Принимаю горячий душ и надеваю пижаму. Естественно, велика, но подкатив рукава и штаны, вполне себе можно носить.

Она новая, Морозов даже бирку не оборвал. А у него есть вкус. Это не мешковатые брюки или спортивные кофты со штанами, которые он обычно носит. Очень интересно было бы увидеть его в классическом костюме с галстуком. Фигура у него что надо, каждый мускул на месте.

Перестань! Что за дурацкие фантазии.

Глава 12

Глеб сидит в гостиной на диване и бездумно листает пультом каналы на телевизоре. Рядом устроился пёс, который, когда я захожу в комнату, приподнимает в голову и настороженно присматривается.

– Ну вот, уже на человека похожа, а не на мокрого воробья, – шутит Морозов. – Чай будешь?

– Нет, – оглядываюсь в поисках, куда можно присесть.

В углу стоит стул, на него я и забираюсь с ногами, прижав колени к груди.

– Дикий, место, – командует собаке, та с неохотой спрыгивает с дивана и ложится на лежанку у батареи. – Можешь сесть здесь, – хлопает он рукой возле себя. – А не скукоживаться на стуле, как бедная родственница, – взгляд на меня исподлобья, и закидывает руку на спинку.

Сидеть рядом с ним? На диване? Вдвоём в квартире, не считая собаки?

Так себе идея…

Все мои мечты о близости с ним в мгновение рассыпаются в реальности. Всего лишь глупые фантазии. На самом деле я до жути боюсь. И не самого процесса, а того, что не смогу удовлетворить его потребности.

Вдруг ему не понравится?

Поэтому лучше просто держаться от него подальше, так надёжнее.

Почему ты так на меня смотришь?

Хватит!

Я уже чувствую, как лицо заливает краска и становится жарко. Ощущение, что я перед ним нагишом.

Запахиваюсь плотнее.

– Тебе идёт моя пижама, – улыбается.

– Она новая, ты её ни разу не надевал.

– Подарок мамы на день рождения. А не надевал, потому что сплю голый, – пошленькая полуулыбочка на губах.

Зачем ты мне это сказал? Хочешь ещё больше меня смутить?

Я и так уже пылаю от крови, прилившей к лицу. И жар поднимается внутри от неловкости. А в квартире прохладно.

Нравится издеваться над скромными девушками?

Ты же к другим привык. Более раскрепощённым и развратным.

– Такая милая, когда стесняешься, – точно издевается.

– Не думай, что если мы тут с тобой одни, то ты можешь…

– Не собираюсь я к тебе приставать! – читает мои мысли. – Почему ты всё время намекаешь на то, что я похотливый мудак, только и мечтающий затащить тебя в постель?

– А разве нет?

– Нет. Я у тебя всего один поцелуй попросил, но ты мне и в нём отказала. Если бы я захотел, то и спрашивать бы не стал, просто поцеловал и всё. Но ты решила поиграть. Отлично! Будем играть в твою бредовую игру.

– Плюс один…

– Что " плюс один"? – вскидывает бровь. – Ах, да, – доходит. – За что в этот раз?

– За терпимость.

– С этим у меня проблем нет. Ну, так что, так и будешь там сидеть?

Я встаю со стула и сажусь на диван рядом с ним, но так, чтобы мы не касались. Глеб усмехается, видя мою неловкость, и снова принимается переключать каналы на телевизоре.

– Стой! Верни обратно! – замечаю, что он пролистал на одном из них мой любимый фильм.

Возвращает.

Я забираюсь на диван с ногами и внимательно на экран.

Этот фильм я смотрела уже, наверное, раз сто, знаю каждую реплику наизусть, но всё равно смотрю как в первый раз.

Спустя какое-то время замечаю, что Глеб глядит на меня и улыбается.

Я так увлечённо смотрела кино, что не заметила, как запихала пальцы в рот и чуть ли не сгрызла ногти.

Убираю руки и незаметно гляжу на них.

Надо бы маникюр сменить.

Интересно у кого Ритка ногти делает?

Завтра обязательно спрошу.

В ванной пиликает стиралка и Морозов уходит переложить мои вещи в сушилку, выключает на ходу в гостиной свет. Теперь её освещает только экран телевизора.

Почему-то сразу захотелось спать.

Конечно, уже утро почти.

Когда я начну спать по ночам как нормальные люди?

Пока рядом со мной этот парень – видимо никогда…

Я ложусь на диван и поджимаю ноги. Глаза начинают слипаться. Сквозь дрёму чувствую, как Глеб подкладывает мне под голову подушку и накрывает одеялом.

Тепло и уютно.

Плюс один тебе в копилку.

Итого шесть…

* * *

Сколько времени? – будит мысль.

Открываю глаза и приподнимаюсь. Прищурив один глаз, вторым осматриваюсь.

Я не дома.

Ах, да, я ж у Морозова.

Плотные шторы закрыты, чтобы не попадал свет. В полутьме скольжу взглядом по обстановке. Диван и два кресла, телевизор и тумба под ним, в углу шкаф с полками и небольшой стол с ноутбуком и лампой. Ничего лишнего. Серые стены. Сразу видно, что это квартира холостяка, с той лишь разницей, что везде чистота и порядок.

В моём представлении – у одиноких парней бардак и кругом обязательно должны валяться грязные носки.

Спускаю ногу на пол и закидываю её обратно.

Там что-то неприятно зажужжало и дёрнулось.

Вытягиваю шею вперёд.

От дивана, шурша щётками, отъезжает робот-пылесос.

Вот кто тебе помогает мусор собирать. Конечно, с собакой в доме, это незаменимая штука.

Как эта псина не сгрызла ещё его⁈

Встаю и отдёргиваю шторы, запустив солнечный свет в комнату.

Морозов, ты счастливчик!

У тебя такой захватывающий вид из окна на Амур и Хэйхэ через него. Не то, что у меня, на гаражи и заправку.

Интересно, он ещё спит?

Прислушиваюсь.

Вроде тихо.

Стараясь идти бесшумно, подхожу к двери комнаты и приоткрываю её. Сквозь щель видно, что кровать заправлена.

Он вообще не спал или уже проснулся?

Осмелев, открываю дверь шире.

Ох, напрасно я это сделала.

В углу, у кровати, лежит пёс и, увидев, что путь свободен, рвётся ко мне.

Я успеваю захлопнуть дверь прямо перед его носом, а развернувшись, чтобы пуститься в бегство, врезаюсь своим лицом в обнажённую грудь Глеба, да так, что слышится громкий чмок моих губ о его кожу.

– Если ты хотела меня поцеловать, то губы, Белка, находятся выше, – поддевает.

– Это случайно… Твоя собака меня напугала.

– У него, вообще-то, имя есть. Это так… Для общего развития. Вдруг ты с ним подружиться захочешь. И я специально его закрыл, чтобы ты не дрожала от страха при виде Дикого, но ты упорно идёшь к нему в лапы. Кстати, доброе утро!

– Доброе, – проговариваю тихо-тихо.

Я почти не слышу, что он мне говорил. Я пялюсь на его грудь, на капельки воды после душа на волосках. Треугольник растительности на торсе, доказательство того, что с тестостероном у этого парня всё нормально.

Глаза скользят вниз по животу без признаков жира и до резинки штанов. От неё тоже идёт тонкая дорожка волос до пупка.

Я судорожно сглатываю.

От созерцания его тела по моему пошла теплая волна, оседающая внизу.

– Белка, прекращай! Неприлично так разглядывать мужчину, не давая ничего взамен.

– Что ты хочешь? – ошалело.

– Плюсик.

– О’кей…

– Значит, у меня их теперь шесть.

– Семь…– исправляю, всё ещё не отрывая от него глаз.

– Где я пропустил один?

– Подушка и одеяло…

– Оказывается, не всё так сложно и у меня есть шансы. Если очень хочется, можешь потрогать, – шепчет у уха.