Текст книги "Не тот маркиз (ЛП)"
Автор книги: Вивьен Лоррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)
– Ничего страшного.
Молодая женщина кивнула. Она ловко потянула за ленту своей шляпки, приподнимая ее, чтобы показать пряди чернильных волос, на тон темнее, чем у Элли. Они были настолько черными, что имели синеватый оттенок воронова крыла. Она была прекрасна, ее кожа не была испорчена ни солнечным светом, ни возрастом. Ей было не больше двадцати лет, самое большее.
Элли вздохнула про себя, вспоминая те далекие дни юности. До появления седых волос.
Молодая женщина повернулась, чтобы положить шляпу и перчатки на столик из атласного дерева. Это движение обнажило большую прореху на ее муслинов платье цвета лазури. Элли сочувственно ахнула.
Молодая женщина кивнула, поворачиваясь, чтобы посмотреть через плечо.
– Ужасно, не правда ли? Я боюсь, оно испорчено, и мне еще несколько дней придется терпеть вопросы моего брата и разочарованные взгляды, когда я расскажу ему, как это произошло.
– Ну, я мало что знаю о братьях, но достаточно разбираюсь в рукоделии, чтобы понимать, что горничная, скорее всего, не сможет починить это должным образом. По крайней мере, не без привлечения внимания к швам в таком деликатно сотканном муслине, – сказала Элли, опираясь на опыт, накопленный за всю жизнь шитья бок о бок со своими тетушками.
– Конечно, она могла бы попытаться заштопать его, если у нее в коробке для шитья есть именно этот оттенок синего. Вот, позвольте мне проверить.
Подойдя к табурету в углу, она подняла стоявшую под ним корзину. Однако, открыв крышку на петлях, она увидела, что содержимое было таким, как она и подозревала.
Заглянув внутрь, молодая женщина покачала головой.
– Полагаю, это мое наказание за то, что я натравила волков на Брэндона. Я просто хотела на мгновение скрыться от его чрезмерной опеки. Откуда мне было знать, что из-за моего побега я чуть не прерву не одно, а целых два предложения? Что, следовательно, и привело к тому, что я оказалась в битве шипов с розами у беседки. Я пыталась улизнуть, не потревожив голубков.
Они, должно быть, были в нескольких шагах друг от друга, с удивлением подумала Элли.
– Тогда вам повезло, что вас не было рядом с третьей парой у фонтана, иначе вы могли бы прийти сюда мокрой с головы до ног.
– Три помолвки на одной вечеринке?
– Похоже, это эпидемия, – сказала она, серьезно кивнув. – Однако, с другой стороны, я верю, что могу вам помочь. Мне говорили, что я довольно ловко обращаюсь с иголкой и ниткой, особенно в экстремальных условиях.
– Тогда вы ангел!
– Ну, должна вас предупредить, – хмыкнула Элли, разглядывая отрезок красной ленты из коробки, – чтобы залатать такую значительную прореху, нам нужно будет действовать довольно нестандартно.
– Я презираю условности.
Молодая женщина сверкнула улыбкой. Затем она протянула руку.
– Я знаю, что так не принято, но, думаю, что нам следует представиться. Я Маргарет Стредвик, но, пожалуйста, зовите меня Мэг.
– Очень приятно, Мэг. Я Элоди Пэрриш, для тебя Элли.
Они пожали друг другу руки, крепко, как будто приступая к деловому предприятию. И для решения этой проблемы им действительно требовалось немного смелости. Тем не менее, она была абсолютно уверена, что это было правильное решение.
– Я не думаю, – Мэг смущенно замялась, – что есть какой-то смысл притворяться, что я не говорила таких ужасных вещей, когда вошла в комнату. Кстати, ты же не относишься к числу довольных невест, не так ли? Мне бы не хотелось тебя обидеть.
В открытое окно подул ветерок, взъерошив волосы на затылке Элли. В этот момент ей вспомнилось, как она стремительно приближалась к тому, чтобы остаться старой девой.
– Не бойся, я одна из тех, кто не обручена.
И уже давно, добавила она про себя, устраиваясь поудобнее на табурете, чтобы начать шитье. Вдев нитку в иглу, она начала с быстрого скользящего стежка, чтобы закрепить все на месте, и заговорила непринужденно.
– По правде говоря, человека, на которого я возлагаю свои надежды, сегодня здесь даже нет.
– Ах, – задумчиво произнесла Мэг.
– Тогда ты не можешь быть одной из претенденток на руку лорда Халлуорта.
У нее вырвался вздох негодования.
– Ни в коем случае. Я ни в малейшей степени не нахожу его приятным. Хотя я не встречалась с ним официально, он кажется довольно сердитым, невоспитанным и тщеславным человеком. На вечеринках он всегда окружен своими обожающими последовательницами. Настоящий король Гусь в окружении своих гусынь.
Мэг весело рассмеялась.
– Ты, конечно же, имеешь в виду маркиз Гусь. Мой брат не король, что бы он там о себе не думал.
–Твой бра... – Элли уколола кончик пальца. Она тут же поднесла его к губам, чувствуя, как к щекам приливает жар.
– Я сама виновата, не так ли? Пожалуйста, знай, я не хотела никого обидеть.
– Ты имеешь в виду, не хотела обидеть меня. О, не смущайся. Довольно приятно встретить кого-то, кто не охотится за ним. – Ее смех сменился вздохом.
– Почти у каждой дебютантки, подружившейся со мной, был скрытый мотив сблизиться с Брэндоном, включая двух недавно обрученных молодых женщин, которым я чуть не помешала сегодня. Полагаю, я была дурой, раз верила в обратное.
Элли почувствовала мгновенный укол грусти и раздражения. Она не могла представить сезон в Лондоне без верных подруг. Что касается ее самой, то в этом отношении ей повезло: она познакомилась с Джейн, Винни и Прю много лет назад, когда заканчивала школу.
– Чепуха, – сказала она Мэг. – Каждый заслуживает дружбу, основанную на доверии. И для меня было бы честью стать твоей подругой, если ты примешь меня после того, как я сделала из себя дуру.
– Неограниченная честность, особенно касательно моего брата, стоит на первом месте в моем списке требований.
– Что ж... возможно, тебе стоит отложить свое решение до тех пор, пока не увидишь, что я сделала с твоим платьем.
Мэг оглянулась через плечо.
– Насколько необычно решение?
– Ужасно необычно, – сказала Элли с притворной суровостью.
– Как ты относишься к драконам?
Мэг хихикнула.
– Я могу честно сказать, что это самый веселый вечер, что у меня был за весь сезон.
– Не верю. Я представляю, что у тебя была куча кавалеров.
Ее стройные плечи грациозно поднялись.
– Возможно. Танцевать с ними довольно увлекательно, но все они – неважные собеседники. Мой брат, похоже, полон решимости знакомить меня только с самыми скучными, безвкусными мужчинами, большинство из которых разговаривают со мной с подчеркнутой снисходительностью, как будто у меня нет собственных мозгов.
Она вздохнула.
– Хотя бы раз я хочу, чтобы мужчина посмотрел на меня с неутолимым желанием. Я же не слишком многого прошу, не так ли?
– Нет, конечно. Каждая женщина заслуживает мужчину, который смотрит на нее с такой страстью, что она может чувствовать ее жар через всю комнату.
Элли произнесла эти слова с такой убежденностью, что можно было подумать, что она авторитет в данном вопросе. Но правда заключалась в том, что ее даже не целовали с тех пор, как ей исполнилось двадцать. Пять лет назад и на один седой волос меньше.
– Точно, – согласилась Мэг. – Единственная проблема в том, что Брэндон считает, что ни у одного мужчины, который посмотрел бы на меня таким образом, не может быть благородных намерений.
– Ни у одного мужчины? Это полное недоверие к своему полу.
– Действительно. Он настоящий часовой. Если джентльмен хотя бы улыбнется в мою сторону, он действует как блокада. Стоит ли удивляться, что я так стараюсь избегать его на вечеринках?
Элли задумалась, заканчивая последние стежки. Возможно, лорд Халлуорт, с которым она столкнулась в саду, был чрезмерно заботливым старшим братом, отвлеченным заботой о своей сестре, а не галантным джентльменом, каким его считал свет?
Несмотря на это, он все равно был груб. И теперь она поняла, что он еще и скряга, отбирающий удовольствие от сезона у ее новой подруги.
– Мне жаль, что тебе приходится терпеть такие ограничения, – сочувственно добавила Элли.
– Очень жаль, что мы с подругами еще не закончили книгу, которую пишем. «Брачные привычки местного аристократа» станет руководством, которое поможет дебютанткам определить разницу между джентльменом и негодяем.
Вдохновение пришло к Элли, Джейн и Винни, когда их близкая подруга Пруденс Торогуд была выслана из Лондона после того, как ее застукали в компрометирующей ситуации в садах на Сазерфилд-Террас. Ее не было уже год, и Элли ужасно по ней скучала.
– Это самая умная идея, которую я когда-либо слышала. Это дало бы образование не только молодым женщинам, но и их чопорным компаньонкам.
Мэг широко улыбнулась.
– Все, о чем я прошу, – это чтобы вы без промедления закончили эту книгу, чтобы я могла сунуть ее под нос Брэндону.
Элли рассмеялась, доставая из коробки маленькую белую пуговицу.
– Я бы с огромным удовольствием. Но я должна признаться, что мои исследования действий мужчины, настроенного на брак, были довольно... ограниченными. В конце концов, если бы я понимала их образ мыслей, я бы, скорее всего, уже была замужем.
– Как бы эгоистично это ни звучало, я рада, что ты все еще не замужем, потому что ты здесь, со мной. Я так наслаждаюсь нашей встречей.
– Как и я.
Действительно, это была редкость, когда знакомство больше походило на встречу с давно потерянным другом. Такого не случалось с тех пор, как она познакомилась с Джейн, Винни и Прю. И из-за отсутствия стольких дорогих друзей Элли не воспринимала такие родственные чувства как нечто должное.
– Ну, теперь еще один стежок... и все. Готово.
Закрыв крышку, Элли встала и отряхнула руки.
Мэг бросилась к стоящему в углу зеркалу и обернулась, чтобы посмотреть через плечо. Затем она ахнула. Ее рука в перчатке взлетела ко рту, в ясных голубых глазах заблестели непролитые слезы.
Сердце Элли подпрыгнуло к горлу. Она явно совершила серьезную ошибку.
– О, Мэг, пожалуйста, прости меня. Я перешла все границы, и я...
– Это прекрасно! – воскликнула Мэг, радостно хлопая в ладоши и крутясь перед зеркалом.
– Ярко-красный воздушный змей на небесно-голубом платье, и у него даже есть кружевной хвостик и маленькая пуговица.
Плечи Элли опустились от облегчения, и она подавила свое беспокойство.
– Я так рада, что тебе нравится.
– Я в восторге! И, в кои-то веки, я не думаю, что кто-то обратит внимание на моего брата.
Слегка подпрыгнув, она заключила Элли в короткие, бурные объятия.
– Я не знаю, как тебя отблагодарить. О, и ты должна позволить мне представить тебя Брэндону. Я знаю, что наговорила о нем ужасных вещей, но на самом деле он замечательный брат. И я знаю, что он принимает близко к сердцу мои интересы – только не говори ему, что я это сказала.
– Если хочешь, – сказала Элли, насторожившись при мысли о встрече с лордом Халлуортом. Еще раз.
– Однако нет необходимости представлять нас друг другу. Правда. На самом деле, я была бы рада больше не вступать с ним в разговор.
Но Мэг не обратила внимания на этот тихий протест. Ее энтузиазм было невозможно сдержать, и она без промедления вытащила Элли из комнаты отдыха.
И на короткое время о страшном седом волосе было полностью забыто... по крайней мере, до тех пор, пока она не встретила лорда Халлуорта.
Хоть он и был неуловимым холостяком Лондона, он также был высокомерен, подозрителен и полон решимости заставить ее чувствовать каждый день ее двадцати пяти лет.
Глава 2
“Истинный джентльмен никогда не обратит внимания на изъян во внешности леди. Если он и совершит такое отвратительное преступление, то о невоспитанном звере лучше забыть”.
– Примечание к Брачным привычкам местного аристократа
Брэндон не знал, кто первым наградил его прозвищем самого неуловимого холостяка Лондона, но ему хотелось придушить этого человека.
В течение двух лет у него не было ни минуты покоя. Однако что у него было, так это список всех уловок, которые женщины любили использовать, чтобы заманить потенциальных женихов к алтарю.
Некоторые предпочитали простые методы: приветственные улыбки, хлопанье ресницами и негромкий смех над его самыми банальными высказываниями. Другие были более прямолинейны, бросая к его ногам предметы одежды: носовые платки, перчатки, шали и даже ленты для подвязок. Некоторые смело прикасались к нему, заявляя, что они это случайно. «Боже мой! Прошу прощения! Это ваше плечо/рука/кисть/бедро?»
Были те, кто симулировал травмы. Он не мог сосчитать, сколько раз он возил Мэг через парк только для того, чтобы какая-нибудь женщина не окликала его с дорожки, жалуясь на поврежденную конечность и умоляя отвезти ее домой.
И были даже те, кто выскакивал из ниоткуда, чтобы столкнуться с ним. Обычно за этим следовал “случайный” свидетель, который затем намекал на то, что видел тайные объятия.
К счастью, поддержание безупречной репутации спасло его от брачной петли пять раз. Или, скорее, пять с половиной, если считать его столкновение с мисс "Я вас не заметила" несколько минут назад.
Она чуть не сбила его с ног.
Он рефлекторно поймал ее, намереваясь немедленно отпустить. Но от удара у него выбило воздух из легких. Поэтому он сделал необходимый вдох, не подозревая, что внезапное погружение в ароматное облако – свежее и сладкое, как клевер, омытый полуночной росой – выбьет его из колеи.
Это был единственный способ объяснить, почему он держал ее так долго. Почему его пристальный взгляд был прикован к розовой акварели, растекающейся по безупречному фарфоровому холсту ее щек. И почему странное беспокойное нетерпение наполняло его, когда он ждал, когда она встретится с ним взглядом.
Казалось, это длилось целую вечность. Ему следовало бы искать ее предполагаемую спутницу, прячущуюся за живой изгородью или топиарием. Вместо этого его внимание было сосредоточено исключительно на этих ресницах. Они были такими темными и густыми, что он представил, как от одного прикосновения подушечкой большого пальца останется стойкое пятно. Затем они приподнялись, открывая пару миндалевидных глаз янтарного цвета, чистого и прозрачного, как коньяк в свете камина. И тепло разлилось у него внутри, как будто он выпил целый бокал этого напитка одним глотком.
Очевидно, столкновение помутило его рассудок.
Он почти забыл, что все это было просто еще одной уловкой. Западней. Еще одна женщина, которая думала, что брак – это просто игра. Но затем он увидел настороженный огонек узнавания в ее глазах, ее губы изогнулись в заученной улыбке, когда она предложила слишком знакомое оправдание.
«Мои извинения, сэр. Я вас не заметила...»
Внезапный прилив раздражения привел его в чувство. Она была такой же, как все остальные охотницы за мужьями, хитрой и склонной манипулировать. Ей нельзя было доверять.
В тридцать четыре года он, конечно, уже не был тем неопытным юнцом, каким был когда-то. Больше не был человеком, который так легко поддавался обману и махинациям. Так что ему ничего не стоило избавиться от обманщицы. Прежде чем она успела расставить свою хитроумную ловушку, он развернулся на каблуках и возобновил поиски Мэг.
Его младшая сестра была единственной причиной, по которой он вообще терпел этот сезон. По его мнению, для того, чтобы она получила правильное представление о типе мужчины, за которого она хотела выйти замуж, ее нужно было познакомить со многими из них. И если посещение балов и вечеринок избавило бы ее от сожалений от выбора супруга, то он был готов вынести муки тысячи лондонских сезонов.
Хотя, очевидно, привязанность между ними была односторонней. Некоторое время назад Мэг была только рада оставить его в компании волчиц, весело ускользнув, когда легион хищных мамаш и их кокетливых дочерей загнал его в угол – в буквальном смысле слова, прижав к колонне – на террасе. Последовала какофония приглашений, а также список женских достижений.
Если бы не измученный шмель, приземлившийся на шляпку леди Дойл, и последовавшая за этим истерика с размахиванием конечностями, он, возможно, никогда бы не сбежал. Хотя, мало что хорошего принесло ему то, что он вырвался на свободу, только для того, чтобы столкнуться в саду с мисс "Я вас не заметила", затаившейся в засаде.
Он все еще не мог забыть эту встречу. Почему он не может отмахнуться от нее, как от всех остальных?
Возможно, простое объяснение состояло в том, что он устал от всего этого. Устал демонстрировать каждую унцию джентльменского этикета женщинам, которые просто видели в нем самого неуловимого холостяка Лондона. Да, должно быть, в этом и есть причина, решил он.
К счастью, этот день скоро закончится.
Некоторое время назад он мельком увидел свою сестру, спешащую через двери террасы. Поскольку джентльменам не разрешалось входить в коридор, предназначенный для гостей женского пола, он ждал в обитой золотым ситцем прихожей рядом с главным холлом, скрытый от посторонних глаз, но внимательно следивший за лестницей.
Снаружи, на лужайке, подавали чай. Десятки накрытых льняными скатертями столиков ждали под полосатыми навесами, а мелодии струнного квартета доносились сквозь открытые французские двери вместе с поздним весенним ветерком.
Внутри его внимание на мгновение переключилось на двух пожилых женщин, выходящих из-под лестницы. Они прошли мимо него, но были слишком поглощены беседой над клочками бумаги, чтобы заметить его. Добравшись до дверей, они обменялись быстрыми взглядами, прежде чем засунуть сложенные бумажки за корсажи, а затем хихикнули, как пара преступников.
Странно, подумал он, наблюдая, как они крадутся к лужайке.
Однако, услышав смех Мэг, он быстро забыл о них и перевел взгляд на лестницу. Она оживленно разговаривала с кем-то, кто не попадал в поле его зрения, ее руки в перчатках, по своей привычке, возбужденно жестикулировали. В тот момент, когда она увидела его, ее глаза озорно заблестели. Она весело отсалютовала, словно объявляя себя победительницей в своей игре в "побег от компаньонки".
– А вот и ты, Брэндон. Я все гадала, куда ты пропал, – поддразнила Мэг с веселой улыбкой.
Как бы он ни старался, он не мог сердиться на нее. Итак, он улыбнулся с нежностью в ответ. Но его веселье внезапно исчезло, как только он увидел ее спутницу.
Это была она, янтарноглазая гадюка из сада. Очевидно, хитрая дебютантка перешла к другой тактике.
Из всех уловок, направленных на привлечение его внимания, худшей была любая попытка подружиться с его сестрой под ложным предлогом. Сердце Мэг было разбито слишком многими потенциальными подругами. При мысли о том, что она снова пострадает из-за чьего-то плана, у него закипела кровь.
Хотя это потребовало усилий, он подавил гнев, поднимающийся под маской вежливости.
– Я решил прогуляться по саду. Ты же знаешь, как мне нравятся эти вечеринки.
– Сарказм вряд ли подходит для знакомства с моей новой подругой. – фыркнула Мег с притворным упреком.
Он бросил взгляд на предполагаемую подругу и натянуто произнес:
– Мы уже встречались.
– Но не официально. По крайней мере, так говорит Элли.
– О?
Его пристальный взгляд переместился на эти глаза цвета коньяка, и внутри у него все закипело.
– А что еще говорит Элли?
Мэг, ухмыляясь, бочком подошла к нему.
– Что касается этого, я отказываюсь предавать ее доверие. Однако есть вероятность, что у нее сложилось о тебе не очень хорошее впечатление.
Глаза ее собеседницы стали круглыми, как блюдца, а щеки побледнели.
– Мэг, я...
– О, не волнуйся. Брэндон испытает облегчение от этого. Не так ли, брат? Видишь ли, его преследуют, куда бы мы ни пошли. По крайней мере, с тобой у него не будет таких проблем. Поэтому я полна уверенности, что мы все станем лучшими друзьями, – сказала она, протягивая руку, чтобы взять девушку за руку и притянуть ее ближе.
– Брэндон, я бы очень хотела представить тебя мисс Элоди Пэрриш. Элли, это мой часто придирчивый, но обычно вполне сговорчивый, хоть и древний брат Брэндон Стредвик, маркиз Халлуорт.
Незваная гостья присела в реверансе, ее щеки внезапно залил румянец вины и обмана.
– Милорд.
– Мисс Пэрриш.
Он чопорно поклонился, затем предложил руку Мэг.
– Мы не хотели бы вас больше задерживать.
– Брат, это довольно поспешно. Я подумала, что мы могли бы прогуляться по саду в дружеской беседе.
– Чай уже подан. Наш столик ждет. Если мисс Пэрриш желает, мы могли бы проводить ее к ее собственному столу. Я уверен, что среди гостей есть те, кто ищет ее. Возможно, компаньонка или даже, – он сделал паузу, чтобы критически осмотреть ее, – подопечная. Вы гувернантка одной из присутствующих юных дебютанток?
Она на мгновение застыла, затем пронзила его взглядом, полным такого презрения, что он сразу понял, что оскорбил ее. В нем укоренилось стремление загладить вину. В конце концов, его отец был безупречным примером того, как должен вести себя джентльмен. И все же Брэндон не извинился. Ведя себя как джентльмен, он не предотвратил бы заговора интриганов. По опыту он знал, что это только поощряет их. И он отказывался снова видеть, как его сестре причиняют боль.
Он охотно перенес бы оброненные носовые платки, симулированные травмы и даже случайные столкновения. Но не это.
Понимая, что лучше покончить с этим фарсом сейчас, он придержал язык и встретился с ее суровым взглядом.
– Ты сам на себя не похож, Брэндон. Боюсь, солнце опалило твои манеры, – резко сказала Мэг, затем выпустила его руку.
– Элли, я должна извиниться. Он не знает, каким ангелом ты была для меня.
Интриганка покачала головой и мило предложила:
– Нет, Мэг. Это я должна извиниться. Я слишком надолго задержала тебя наверху, когда твой брат явно беспокоился о твоем благополучии. Не переживай об этом. Я уверена, что я не буду.
Она бросила последний презрительный взгляд в его сторону, прежде чем улыбнуться его сестре.
– Но я с нетерпением жду встречи с тобой снова этим вечером на балу у Истербруков.
С этими словами она ушла. И с каждым ее шагом он с трудом выдыхал воздух, который, казалось, обжигал слизистую оболочку его легких.
Как только они остались одни, Мэг хлопнула его по руке.
– Поверить не могу! Я встречаю человека, которому нравится мое общество – без какого-либо интереса к тебе – и ты делаешь все возможное, чтобы оскорбить ее. Я никогда не была так смущена. И это говорит о многом, учитывая тот факт, что ты пытаешься украсть всю мою радость от сезона. Я думала, в этом и был смысл. В конце концов, ты и высокомерный мистер Прескотт, оба заявили, что я не готова к браку, пока не узнаю больше о жизни.
– И ты явно не готова. Брак требует, чтобы у тебя были полностью открыты глаза.
– Это странно. Наш отец всегда говорил, что именно сердцу, а не глазам, не должны мешать препятствия.
– Тогда позволь мне отсеять тех, кто тебя недостоин, – терпеливо сказал он.
– Отец хотел, чтобы мы оба поженились по любви.
– Чтобы я женился, потребуется божественное вмешательство.
Много лет назад Брэндон потерял всякую надежду найти жену. Он легко вспомнил тот день, когда стоял у подножия лестницы, похожей на эту, умоляя мисс Фиби Брайт после того, как она только что произнесла слова, которые разбили ему сердце.
– Я не могу выйти за тебя замуж. Герцог Хоршем сделал мне предложение, и я приняла его. Мой отец составляет контракт.
– Но мы поклялись друг другу. Мы любим друг друга.
– Ты ужасающе наивен, дорогой, – сказала Фиби, погладив его по щеке рукой в перчатке.
– Вот как ведется игра. Какое-то время у тебя под рукой была хорошенькая девушка, что делало тебя еще более желанным, в то время как у меня был красивый молодой самец, совершенно без ума от меня, что привлекло внимание пожилых аристократов с толстыми карманами, сидевших за столом твоего дяди. Теперь я собираюсь стать герцогиней, и к тому же богатой.
– Деньги и статус не сделают тебя счастливой. Но я бы делал, каждый день твоей жизни, – пообещал он, беря ее руку и прижимая к своей груди. – Мое сердце принадлежит тебе.
С хихиканьем, которое когда-то было музыкой для его ушей, она высвободилась.
– Если я тебе действительно небезразлична, то ты бы никогда не пожелал мне бедной жизни с простым племянником аристократа, когда я могу иметь гораздо больше.
Брэндон стряхнул с себя эти мысли, как будто это была власяница у него на спине.
Опыт общения с Фиби многому его научил, как и встречи с женщинами после того, как он неожиданно унаследовал титул и огромное богатство, которые обошлись ему дорого.
Он бросил тяжелый взгляд на дверь, за которой скрылась мисс Пэрриш. О, он знал ее игру. За последние десять лет он повидал все уловки на свете. Но будь он проклят, если когда-нибудь позволит своей сестре почувствовать, что ее ценность измеряется ее богатством.
– Тогда, я надеюсь, божественное вмешательство однажды ударит тебя по голове.
Мэг фыркнула и покорно взяла его за протянутую руку.
– Знаешь, ты ошибаешься насчет Элли.
Чтобы положить конец разногласиям, он ничего не ответил. В конце концов, он знал, что рано или поздно мисс Пэрриш раскроет свою истинную сущность.
* * *
После чаепития Брэндон наблюдал, как вокруг Мэг собралась армия поклонников, и все из-за воздушного змея на ее платье.
По словам его сестры, мисс Пэрриш спасла ее и ее платье от осуждения общества с помощью причудливой аппликации, но не хотела, чтобы ее хвалили за это. Вместо этого они согласились рассказать историю о том, что Мэг наняла личную, высоко оцененную модистку. Теперь десятки женщин требовали назвать имя этой богини-портнихи.
Честно говоря, он даже не заметил разницы. Женская мода никогда не была для него приоритетом. Всякий раз, когда его сестра приходила к нему в кабинет, чтобы покружиться в новом платье, он всегда говорил ей, что она прекрасно выглядит. А когда она без конца твердила о рюшах и воланах и качестве кружев, ему казалось, что из него медленно вытекает жизненная сила, капля за мучительной каплей.
Все, что его заботило, – это знать, какого цвета ее платье, чтобы он мог узнать ее издалека. Сегодня на ней было голубое платье... а на мисс Пэрриш – зеленое, как клевер.
Он увидел ее возле фонтана. Она улыбалась поклонникам Мэг, всем своим видом демонстрируя альтруистическую радость за свою новую подругу. Но Брэндон по-прежнему с подозрением относился к ее мотивам. И поскольку все внимание было приковано к его сестре, он воспользовался предоставленной ему редкой возможностью и ускользнул для небольшого допроса.
Мисс Пэрриш нахмурилась при его приближении, ее взгляд был настороженным. Часть его чувствовала себя немного виноватой за то, что он был так прямолинеен с ней ранее. Обычно он был более дипломатичен, даже с теми, кто притворялся, что привязан к его сестре. Он не знал, почему был неумолим с этой девушкой.
Остановившись перед ней, он склонил голову в знак приветствия и перешел прямо к делу.
– Моя сестра считает, что я должен извиниться перед вами, мисс Пэрриш.
– Но очевидно, что вы не разделяете этого убеждения, иначе вы бы просто извинились, – сказала она, высоко подняв подбородок.
Брэндон открыл рот, чтобы возразить, но она подняла руку и продолжила.
– Не бойтесь, я никогда не попрошу вас об этом. Все, что мне нужно, – это ваше отсутствие. Или еще лучше... – Она развернулась на каблуках и ушла. Снова.
Он нахмурился, ему не нравилась фрагментарность этих встреч. Резкое окончание не оставляло у него чувства удовлетворения или завершенности. И, кроме того, у него все еще были к ней вопросы.
Поэтому он последовал за ней.
– Я действительно ценю то, что вы сделали для нее, вышили этого воздушного змея и все прочее. Кажется, Мэг полна решимости продолжить общение с вами. Однако я в равной степени полон решимости не допустить, чтобы ей причинили боль.
– Ваша привязанность к ней – ваше единственное искупительное качество.
– Это не так. Я довольно обаятелен, когда хочу быть таковым.
Она фыркнула и закатила глаза, ускоряя шаг по заросшей мхом аллее между живыми изгородями.
– И к тому же довольно оскорбительны.
– Ну же. Нет причин так сердиться только потому, что я раскусил вашу игру, – сказал он, легко подстраиваясь под ее шаг. Поэтому, когда она ускорила шаг, он последовал ее примеру. И когда она замедлила шаг, он сделал то же самое. Это было так, как будто они участвовали в гонке, каждый был полон решимости превзойти другого в этом своеобразном виде спорта. И когда она зарычала и искоса посмотрела на него, он не знал почему, но улыбка тронула его губы.
– Скажите мне, мисс Пэрриш. Почему мы никогда раньше не встречались? Наверняка, это не первый ваш сезон.
При этих словах она резко остановилась. Повернувшись к нему лицом, черты ее лица были словно из фарфора, янтарные глаза горели.
– Это еще один намек на мой возраст?
Это было не так, но он не сказал ей, что ему было искренне любопытно, почему их пути никогда не пересекались. Вместо этого он невинно заморгал совиными глазами, притворяясь, что не понял.
– Ранее вы назвали меня гувернанткой, – добавила она, дергая за манжету своей застегнутой перчатки, как будто это была своенравная ученица, которую она держала за ухо. – Вы либо намекали на то, что я бедно одета, либо на то, что я слишком стара, чтобы считаться дебютанткой.
– У вас довольно красивое платье, – заученно произнес он и заработал еще один горячий взгляд, от которого по его телу пробежала волна удовольствия.
Большинство женщин, которых он встречал, были настолько склонны быть приятными, что от их приторной сладости у него чуть не болели зубы. Но ее гнев был неподдельным. На самом деле, крайняя неприязнь мисс Пэрриш к нему практически заставила землю содрогнуться. Он не сомневался, что если бы она могла наколдовать дыру, которая расколола бы землю у него под ногами и поглотила его, она бы без колебаний сделала это.
Как ни странно, ему потребовалось мгновение, чтобы насладиться враждебностью, направленной на него.
Его пристальный взгляд скользнул по ханжескому изгибу ее черных бровей и густым ресницам, когда она прищурила глаза. Он не заметил в ее носике ни намека на пренебрежение, потому что он был идеально прямым и тонким. В том, как она поджимала губы, не было ничего предосудительного. Это действие только сделало их мягче, ее верхняя губа стала чуть-чуть пухлее, чем нижняя. Но ее подбородок действительно был упрямым, а челюсть четко очерченной, переходящей в слегка расширенные уши. Их кончики выглядывали из копны блестящих черных локонов. И тут он кое-что заметил. Что-то в ее волосах отливало серебром.
Не раздумывая, он шагнул ближе. Протянув руку, кончики его пальцев погрузились в завитки, которые были такими изысканно мягкими и пышными, как будто их расчесывали тысячу раз каждое утро.
В его сознании возник образ мисс Пэрриш, сидящей за туалетным столиком, одетой только в прозрачную сорочку, поправляющей прическу, тонкие руки подняты, чтобы закрепить гребни, молочно-белые груди приподнимаются при движении...
Ее внезапный вздох заставил его осознать свои действия.
