Текст книги "Башни Латераны 3 (СИ)"

Автор книги: Виталий Хонихоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 3

Глава 3

– Не, ну об этом уговора не было! – шипит Беатриче, когда они отходят в сторону «пошептаться»: – какой к черту «возврат груза»⁈

– Ой, да помолчи, Беа. – морщится Альвизе: – тебе-то какая разница? Ты все равно балластом идешь… чисто громила на подхвате за десять золотых. Стой за плечом и молчи в тряпочку, ножичками своими поигрывай многозначительно. Я вас со Штиллом только потому и взял, что у вас репутация в Нижнем Городе… так бы и сам справился.

– Вообще-то Беа права. – Лео кидает взгляд через плечо на троих монахов, стоящих у Висельника, огромного дуба что стоит на вершине холма сразу за городом. Двое из них были неприметны и серы. Их рясы – скромные и выцветшие – делали их почти незаметными, а лица скрывались в глубоких тенях капюшонов, откуда редко выглядывал хоть намек на выражение. Он выглядели так, будто их вырезали из одного куска камня, а потом натянули сверху рясы и привесили на пояс короткие клинки. В руках у каждого было по внушительному посоху, концы которого окованы железом.

Третий, глава группы, стоял между ними, ростом он был поменьше своих спутников, но его поза и лицо излучали властную уверенность. Его одежда на первый взгляд казалась неброской – строгого покроя, без украшений и излишних деталей. Но если присмотреться, можно было увидеть, что ткань – дорогая, плотная и тонко сотканная, переливающаяся едва заметными переливами пурпурного цвета, цвета роскоши. Шелк, подумал Лео, разглядывая его с расстояния, шелк, крашенный в пурпур, святоша не жалеет денег на ткани.

– Вообще-то Беа права, – повторил он, возвращаясь к разговору: – Ал, речь шла о сопровождении груза. О том, чтобы носиться по Нижнему высунув язык в поисках его товара ничего не было сказано. Мы не следователи Тайной Канцелярии и не Квесторы Инквизиции чтобы расследование проводить.

– Задача осталась та же самая. – твердо говорит Альвизе: – тем более что ничего расследовать не нужно. Вот. – он подкидывает на ладони дешевую оловянную фибулу в виде свернувшейся змейки: – мы уже знаем куда нужно идти.

– Мы должны были пройти через Нижний с тремя монахами и грузом, сесть на корабль «поплавков» и слезть с него через два дня на выходе из Челюсти. – говорит Беатриче, складывая руки на груди: – там ничего не было о том, чтобы сперва залезть в логово к Змеям и забрать у них то, что они уже своим считают. Тем более – с ним. – она кивает на Штилла: – ты же видишь, как он светится от радости? Вот, серьезно, Ал, дурная идея. Даже в Нижнем есть свои пределы, я же знаю, как он работает… может аванс заберем и в «Королевскую Жабу» завалимся? Я угощаю.

– Нет. – говорит Альвизе, заканчивая дискуссию: – вы согласились на контракт, я тут главный теперь. Ничего страшного, сходим к Змеям, поговорим с Чинатрой, ты же слышала, что святоши нам сверху накинут… все, заканчиваем бардак. Штилл?

– Да?

– Ты чего скажешь?

– Ну… моего мнения тут все равно никто не учтет… но подозрительно спокоен твой святоша…

– Чего? – Альвизе в свою очередь оборачивается на монахов, окидывает их взглядом.

– Спокоен он, я говорю. Для человека, который собирался через Нижний идти, а его тут за городом грабанули – поразительно спокоен. Есть два типа людей, Ал. Те, кто глупые – лезут в бутылку, увидев нож. Но если для такого типа у твоего священника больно чистая ряса и никаких порезов, синяков или ушибов. С ним два монаха, здоровенные лбы с боевыми посохами и на них тоже ни одной царапинки. Рясы потертые, старые, но чистые. Эти люди не бились за свою жизнь или за свой товар. – говорит Лео: – сколько он там сверху пообещал накинуть? Пятьдесят золотых? Мы что, принцессу Савойскую в Нижнем ищем?

– Два типа людей? – поднимает бровь Беатриче: – а второй какой?

– Трусливые. Если бы твой святоша был настолько труслив что отдал груз без боя, взвесив шансы, то он бы и сейчас трясся бы от страха. Подозрительно это… да и фибулу Змеи оставили. Как будто специально нас приглашают.

– Ладно, я тебя услышал. – выпрямляется Альвизе. Он поворачивается и подходит к монахам, о чем-то перекидывается с ними словами. Из рук в руки переходит кожаный кошелек.

– Вот сука. – говорит Беатриче.

– Да ладно тебе. – отзывается Лео: – пойдем с Чинатрой поговорим. Глядишь и получится по-хорошему все решить… без крови.

– Ты сам-то в это веришь?

– Все, заканчиваем трепотню. – Альвизе возвращается, подкидывая на ладони кожаный кошелек: – всем по пятерке сверху.

– …

– …

– Хорошо, по десятке сверху. Вымогатели. Но на этом – все! – пыхтит недовольный Альвизе: – ни гроша больше не добавлю даже если придется в преисподнюю спускаться! Слышали⁈ Все, собрались и пошли. Нам нужен деревянный ящик что Змеи у монахов увели.

Квартал, в котором хозяйничали Змеи можно было отличить по рисункам с изображением змеи, которая пожирает свой хвост. Они начали попадаться на глаза, как только Лео со своими спутниками свернул с рыбного рынка направо – то тут, то там на стенах, на ставнях, даже на лавке какого-то торговца.

– Эй! – Альвизе ловит за плечо какого-то мальчугана: – где Верховный Змей сейчас?

– Сегодня – тут, а завтра – там! Че надо, дылда⁈ Отстань, а то щас наши тебя порежут! – дернулся было мальчишка, но Альвизе отвесил ему подзатыльник.

– Ай! Ты чего дерешься, орясина! Думаешь большой, так все можно? Эй, братва, наших бьют! – мальчишка вставил два пальца в рот и пронзительно свистнул. Улица стремительно обезлюдела, а откуда-то стали появляться подозрительные личности, ни одной из которых Лео не доверил бы ни кошелька ни пинту пива в таверне постеречь.

Из переулков и узких закоулков, словно из подземного логова, начали медленно выползать фигуры. Тени сгущались и множились, превращаясь в густой, живой поток – банда Змей стала оживать перед глазами героев. Сначала показались несколько худощавых, но быстрых парней в поношенной одежде, у каждого из них на поясе висел короткий нож или стилет.

Вскоре за ними появились крепкие, широкоплечие мужчины с жесткими, неприятными, обветренными лицами. В руках – дубины, цепи, тесаки, топоры и даже парочка мечей. Кожанные жилеты-безрукавки с эмблемой Змей на спине и груди.

– Слышь, ты! А ну отпусти мальчонку и… О! Да это же сам виконт де Маркетти к нам пожаловал! – слышится голос. Альвизе отпускает мальчику, наградив его пинком напоследок и оборачивается. Приглаживает усы, кладет правую ладонь на навершие своего короткого меча, принимая позу как будто позирует для художника в своем замке.

– А с ним… с ним конечно же ослепительная Беатриче из семейки Гримани, придурки. – из толпы вперед выходит высокий, худощавый, похожий на кряжистое дерево, перевитое сухожилиями, мужчина, в руке он держит массивную дубину, размером с человека. Он оборачивается к своим.

– Запомните этих троих. – говорит он: – и никогда не оставляйте у себя за спиной. Тем более, когда они все вместе. Зачем пожаловал, Альвизе Конте, урожденный де Маркетти? Учти здесь у нас не подают. Чуть поглубже зайдешь и всякое с тобой может случится… тебе даже «Нож» не поможет.

– Мне с Чинатрой поговорить. – отвечает Альвизе: – на пару минут буквально.

– Чинатра не будет с тобой говорить. – отвечает кряжистый: – проваливай из нашего квартала.

– Слушай, Грон, между нами нет ссоры. Пока. – предупреждает его Альвизе: – и я не с войной пришел. Меня в границах влияния все устраивает. Что вы, что «Крысоловы», да чума на оба ваши дома, мне плевать кто кого. Мне нужен Чинатра и я не уйду отсюда пока не поговорю с ним.

– Не уйдешь – значит унесут. – констатирует кряжистый и взвешивает свою огромную дубину в руке: – или могу так наподдать, что улетишь, полуэльф. Что выбираешь? Чтобы унесли или…

– Может я ему скажу уже? – произносит куда-то в пространство Беатриче, между ее пальцами взблескивает серебряная рыбка метательного ножа: – чего тянуть-то?

– Беа, помолчи. – вздыхает Лео: – нас с тобой зачем наняли? Молчать. Вот и молчи.

– Сука, Штилл, нашел время! – цедит сквозь зубы Альвизе: – мне бы не помешала помощь тут!

– Как по мне ты отлично справляешься. – складывает Лео руки на груди: – тебе вон даже выбор предоставили.

– В общем, да. – кивает Беатриче: – действительно, Ал. У тебя все получится. Продолжай в том же духе.

– Сука… – выдыхает Альвизе и закрывает глаза: – вы, же, сука, все по-своему хотите сделать, да? Беа, Штилл – вы просто хотите сюда после наступления темноты прийти как в прошлый раз, как в монастырском деле? Я же говорил, что мне лишняя кровь не нужна, давайте хоть попробуем договориться прежде, чем глотки резать и глаза выкалывать.

– Ты пробуй. – подбадривающе хлопает его по плечу Беатриче: – пробуй. Может и получится. Вон тот здоровяк тебе поддать хочет, чтобы ты из квартала вылетел.

– Тебе тоже могу наподдать, Гримани… – рычит кряжистый.

– Мне? – Беатриче поднимает руки вверх: – не, не, не, я сама уйду. Вот этими длинными и красивыми ножками. Мне неприятности не нужны. Пошли, Штилл, нас тут не любят. Вернемся как стемнеет… – она прищурилась: – просто… запомним кое-какие лица.

– О чем они? – спрашивает один молодой парень с татуировкой Змеи на лице: – кто это такие вообще?

– Молчи, дурак! – толкает его другой: – это же Беатриче Гримани! Из семейки Гримани! А с ней рядом Леонард «Нож» Штилл. Это они вдвоем в монастыре резню устроили, когда там «Тигры Тарга» обосновались!

– «Тигры Тарга»? А это что за банда? Нету же такой…

– Больше нету. – кивает Лео: – но были очень борзые. Сколько их в тот раз было, Беа, не напомнишь?

– Точно больше, чем этих. – обводит всех взглядом Беатриче: – да и поздоровее они были. Помнишь того, с двумя секирами, у которого тигриные полосы по всему телу? В два раза больше любого тут…

– Чинатра не принимает… – говорит кряжистый, но уже не так уверенно.

– Да пошли уже отсюда. – Лео толкает Альвизе в бок: – видишь же что с ними не договориться. Пошли в кабак, пару пива пропустим… подождем пока они тут спать не лягут…

– Штилл, демоны тебя дери… – морщится Альвизе: – у меня обет перед Церковью, я обещал что на этой неделе никаких трупов.

– Да ты не переживай, мы с Беа все сделаем. – утешает его Лео: – недаром она у нас «Ослепительная Беатриче».

– Идиотская кличка.

– Заслуженная. Что за нездоровое влечение к глазам и… прочим частям тела. Все же лучше, чем если бы тебя звали «Оскопительница Беатриче». Как на мой взгляд и намек есть и игра слов. «Ослепительная»… нет, определенно у обитателей Нижнего Города есть чувство юмора. Потому что – ослепляешь! – Лео издает смешок и качает головой. Кто-то в толпе Змей – сглатывает.

– Тск. Ладно. – говорит Альвизе: – уговорили. – он отвешивает кряжистому легкий поклон: – вынужден покинуть ваше приятное общество, дейн Большой Грон. Мы уходим.

– Так просто? – хмурится кряжистый, опуская свою дубинку: – просто уйдешь?

– А как иначе? – пожимает плечами Альвизе: – к Чинатре вы меня не пускаете, вас тут много, а нас всего трое. К чему все эти споры? Штилл, Беа – пошли. Что за кабак вы тут рядом знаете? Посидим, подождем… – он разворачивается и делает знак следовать за ним. Беатриче подбрасывает на ладони свою «рыбку» и мечтательно улыбается своим мыслям. Лео разворачивается вместе со всеми, положив руки на ремень. Напоследок он быстро отмечает взглядом «самых борзых», мысленно дав себе обещание вернуться. Большого Грона оставляет за скобками… во-первых он его и так знает, а во-вторых, ему скорее всего не жить, на него Беатриче глаз положила… уж больно характерным взглядом она его проводила.

Значит, потом, подумал Лео, значит они вернуться сюда позже. Конечно же Змеи не будут спать этой ночью, в отличие от них. Сейчас Альвизе снимет номер в таверне поблизости и они – лягут спать. Предварительно плотно поужинав и попив вина, разойдутся по своим кроватям и лягут спать. Подождут пока Змеи вымотаются, вглядываясь в темноту, пока не встретят первые лучи солнца с облегчением и… не лягут спать. Вот тогда-то, ранним утром они и вернутся.

– Постой! – поднимает руку Большой Грон: – … у Великого Чинатры есть парочка минут перед обедом. Вы можете сказать о своем деле.

– Вот как? – Альвизе поворачивается и смотрит на Грона: – хорошо. Веди, здоровяк.

Лео опускает голову, чтобы спрятать улыбку. Альвизе просчитал все как по нотам…

Они следуют за Большим Гроном в переулок, потом заворачивают налево, затем – направо. В нос бьет вонь от гниющих рыбных голов и нечистот с Рыбного Рынка, Лео перешагивает через лужу, Альвизе – вежливо подает руку Беатриче. Они спускаются в какой-то подвал, впереди вспыхивают огоньки светильников.

– Не думай, что спрыгнул с разговора, здоровячок… – вполголоса мурлычет Беатриче в спину впереди идущего Грона и тот на секунду – сбивается с шага. Оборачивается. Беатриче дарит ему ослепительную улыбку.

– Хватит, Беа. – морщится Альвизе: – Штилл, угомони ты свою подружку.

– Очень смешно. Беа – фу!

– Еще раз ко мне как к собаке обратишься, Штилл, клянусь, я твои яйца у себя на стенку повешу!

Они идут дальше. Лео придерживает локоть Беатриче, чтобы та не натворила дел посреди Змеиного квартала и думает о том, что может и не успеть. Гримани всегда была очень быстрой.

Они идут темными коридорами, снова поворачивают налево и еще раз налево и вон наконец перед ними возникает полотно ткани с неровным рисунком змея, пожирающего свой хвост.

– Великий Чинатра, Острый Клык. – говорит Грон и приподнимает ткань впереди, давая им пройти. Лео наклоняется и проходит, вслед за Альвизе и Беатриче.

Помещение было узким и низким, стены – сырые и покрытые плесенью – смыкались вокруг, словно нависая угрозой. Горящие светильники, висящие на кривых железных крюках, отбрасывали пляшущие тени на грубой кладке и рассыпающейся штукатурке.

Тяжёлый запах прелого дерева и смеси рыбьего жира висел в воздухе, смешиваясь с горечью табака и едва уловимым ароматом благовоний.

У самой стены на грубой деревянной платформе полусидел и полулёжал старик Чинатра, глава городских Змей. Его седые волосы собраны в тугой хвост, он одет в простую тунику, казалось бы – обычный старик, каких тысячи на улицах Тарга, но старого Чинатру выдавали глаза, их острый взгляд мгновенно оценил вошедших, оценил, взвесил и выдал вердикт.

Вокруг Чинатры, всё еще полусидя или развалившись на коврах и подушках, томилась его свита – полуголые девушки с тёмными телами, покрытыми яркими и замысловатыми татуировками змей, изгибающихся и переплетающихся по плечам, руках и спинам. Их взгляды были ленивыми и пронзительными, движения – плавными и обольстительными, но Лео видел, что эти молодые Змейки были быстрыми и опасными. Те же, кто думал, что старый Змей Чинатра уязвим посреди своего гарема – понимали, что ошиблись в оценке этих девушек только когда отравленный кинжал, направленный рукой одной из прелестниц, вонзался ему под ребра.

Взгляд Лео задержался на одной, в шелковой повязке на бедрах и с золотыми браслетами на руках. Она неуловимо напомнила ему Алисию… когда та еще была жива. Девушка встретилась с ним взглядом и улыбнулась, наклонив голову.

– Хватит пялится, Штилл! – острый локоть Беатриче уперся ему в ребра: – нашел куда смотреть!

– Многоуважаемый глава Змей нашего города. – склоняется в поклоне Альвизе, Лео и Беатриче – следуют его примеру.

– Альвизе. – кивает головой Чинатра, переводит взгляд на его спутников: – сестра Гримани, «Ослепительная» Беатриче и конечно же Леонард Штилл по прозвищу «Нож». Чем обязан столь высоким визитом? Неужели спокойная жизнь не по карману нашему Виконту?

– Кто себе может в наше время покой позволить? – Альвизе выпрямляется и отставляет ногу чуть в сторону, принимая свой обычный, горделивый облик: – я…

– Босс, эти трое угрожали что ночью в рыбный квартал зайдут и наших вырежут. – подает голос откуда-то из-за спины Большой Грон.

– А ведь ты только начал мне нравится. – морщится Лео: – я бы мог даже замолвить за тебя словечко перед Беа. Но теперь дудки. Сам с ней разбирайся.

– Ябеда. – поддерживает его Беатриче.

– Эти трое обещали напасть на квартал ночью? – наклоняет голову Чинатра: – если бы это сказал какой-нибудь сопляк с Рыбного Рынка или даже капитан городской стражи – я бы и ухом не повел. Но если эти трое… значит мне придется убить вас прямо тут и сейчас, пока я все еще могу… – его слова повисают в воздухе, а в руках у полуголых девушек вдруг появляется оружие – узкие и острые клинки, парочка заряженных арбалетов и конечно же Клыки Змеи – кривые, короткие кинжалы, смазанные ядом.

– Ха. Ха. Очень смешно, Чинатра. Я пришел поговорить, а не сражаться с твоим гаремом. Хотя… если они уберут все эти острые штуки, то, пожалуй, я не против побороться с ними в грязи или масле. Особенно вон с той, у которой ушки забавно оттопырены. И с этой тоже. – говорит Альвизе, положив ладонь на рукоять своего короткого меча.

– Ха. Однажды ты допрыгаешься, Виконт и я разрешу такой поединок. – ухмыляется Чинанра: – посмотрим на тебя после… Эй там! Подайте гостям подушки, пусть присядут. Уважаемые люди пожаловали, обещали ночью нас всех вырезать! И угощения принесите! Уважаемая Гримани, как всегда, предлагаю вам занять место среди моих прелестниц!

– Старовата я уже для твоего гарема, Чин. – отвечает Беатриче, удобно устраиваясь на подушке, скрестив под собой ноги: – среди них кто-то старше пятнадцати есть вообще?

– Ха. Что до тебя, Штилл, то… – старик качает головой: – тебе бы к нормальной семье прибиться. Трудновато совсем одному в Тарге, я знаю. Тебе и девушке твоей, ашкенке. Ни тебя ни ее нигде не примут. Так ты к нам приходи. Змеи примут всех. Тебе нет нужды снизу расти, я тебя помощником возьму. Что думаешь?

– Среди них есть кто-то старше пятнадцати? – хмыкает Лео, садясь рядом с Беатриче.

Глава 4

Глава 4

– Нету у нас вашего товара. – говорит Чинатра и затягивается своей черной трубкой с длинным мундштуком, выпускает клуб дыма вверх и задумчиво следит за тем, как тот, поднимаясь – растворяется в воздухе.

Они сидели за столом у Великого Змея уже почти час. Выпили несколько кубков неплохого лирийского вина, вежливо отказались от гастрономических изысков Нижнего города, включая жаренных крыс и змей на деревянных шпажках. Поговорили о том, что «Крысоловы» совсем оборзели и давно их на место поставить нужно, да только новая городская война банд никому не нужна, герцог об этом высказался весьма недвусмысленно, выжечь скверну ему не под силу, конечно. Да никому не под силу городские банды уничтожить, это если только весь Нижний город спалить и то на Холме спасутся и как все затихнет – тут же и вылезут. Чтобы банд в Тарге не осталось нужно весь Тарг уничтожить, потому что они как крысы или тараканы – были и всегда будут.

Однако же Серый Ворон, как между собой называли герцога де Вальмера, ленного владыку города Тарга – был далеко не дурак и не собирался угрожать бандам заведомо неисполнимыми карами, нет. Он понимал как именно все устроено в Городе-Перекрестке, что варится на поверхности, а что – глубоко внутри. Потому он явно выразил свое неудовольствие прошлой войной банд, от последствий которой Тарг отблевывался еще добрых полгода, что в свою очередь привело к заметному снижению торговли и как следствие – к падению доходов самого герцога.

Серый Ворон дал всем городским бандам понять простую вещь – что тот, кто первый нарушит негласное перемирие между бандами – будет безжалостно вырезан. Но не силами городской стражи, которая в Нижнем Городе появляться-то опасалась. И он не собирался вводить в город армию… толку от которой на улицах было бы немного, а вот потерь и расходов – навалом. Нет, он просто пообещал, что поддержит конкурентов, выдаст им оружие, амнистию и право на «защиту» торговцев на своей территории. Легально. Тут-то все и присмирели. Потому что ни городская стража, ни армия, ни Инквизиция – нипочем одного жителя Нижнего от другого не отличат и кто к какой банде принадлежит и принадлежит ли вообще – никогда не поймут.

А вот внутри этого бульона, сами члены группировок – за версту могли отличить своих и чужих, по мельчайшим деталям в одежде, да и потому что попросту знали кто за кого. Это только на первый взгляд Нижний город из себя помойку и хаос представлял, на самом деле люди, живущие тут знали все и про всех. Просто потому, что иначе – не выжить. Вот выберется Чинатра, Верховный Змей на прогулку до Рыбного рынка, так со стороны и не скажешь, что он глава банды Змеев, одет неброско, золота и драгоценных камней на нем нет, отряды телохранителей его не сопровождают, так, две-три девушки из его гарема и все. Но если кто его не отличит и не поймет, кто такой этот старикашка, да ещё и толкнет плечом или там грубое слово себе позволит… то такой вот глупец очень быстро пожалеет о своем необдуманном поведении. И в первую очередь – о своем невежестве.

Вот потому-то в Нижнем городе обычно знали все и про всех… по крайней мере про всех, кто заслуживал упоминания. В остальном – как отличить того же молодого «Крысолова» от «Змея»? «Крысоловы», например – всегда рукава подворачивают на особый манер, видно издалека. Волосы они назад укладывают, маслом или жиром смазывают чтобы лежали на голове. На теле обязательно татуировки четырех точек – как будто зубы крысиные отпечаток оставили после укуса. Носят желтое и коричневое, если в одежде нет таких цветов, то повязку на рукав сообразят или браслет такого цвета. Обожают проволочные петли для удушения, гарроты, как в Вальдесии, носят их в поясе, завернув в кушак.

Подчиненных Чинатры, тоже можно издалека опознать, их цвета – синий и белый. Тоже повязка или браслет или одежда такого цвета, может головой убор. На одежде рисунок – стилизованный круг, символизирующий змея, который свой собственный хвост пожирает. Татуировки круга – как браслет на запястьях, предплечьях, у девушек – на лодыжках или икрах. Обожают короткие, кривые клинки с слабым ядом, как правило из настойки беладонны или волчьих ягод, называют их «Змеиным Укусом».

И таких вот примет – немало. Так что любой босоногий мальчуган из Нижнего понимал, что если одной банде герцог власть даст, то она всех остальных под корень изведет. По-хорошему если бы они все объединились бы, то и герцогу противостоять смогли бы… но когда это городские банды объединялись? Всякий другого в обмане и в том, что в спину ударит, как только сможет – подозревать будет.

Потому-то при всей ненависти «Крысоловов» к «Змеям» и «Скорпионам» – никто не собирался войну развязывать, а самые вопиющие случаи обговаривались на Совете всех глав банд. Такой вот вооруженный до зубов мир… что конечно же не исключало периодических недопониманий. И разговоры с Чинатрой обычно сводились к тому, что «Крысы» оборзели, а «Скорпионы» совсем берега попутали и всех бы их к ногтю… да Серый Ворон потом оружие конкурентам раздаст и амнистию им выдаст с правом беспошлинной торговли… и все.

Вот и на этот раз неспешный разговор о том, как все плохо и что раньше в славном городе Тарг такого беспредела не было, – затянулся на добрый час, прежде чем старый Чинатра изволил к делу перейти и наконец спросить у Альвизе напрямую – чего ему, собственно, нужно. А узнав – отстранился, раскурил свою длинную трубку и наконец выдал. Нету у него этого товара и все тут.

– Как нету? – разволновался Альвизе и аккуратно кладет дешевую, оловянную фибулу со Змеем перед Чинатрой: – вот, ваши оставили. Грабанули монахов. Пусть вспомнят, трое таких, двое дубы такие, а третий сладкий такой пирожок как Патриарх Альберийский. Ряса из шелка, на пальцах камни драгоценные в перстнях. Сразу видно, что пряник.

– Так нету. – отвечает Чинатра и затягивается трубкой. Выпускает клуб дыма. Кивает одной из своих девушек и та – наклоняется над фибулой, демонстрируя татуировки змеиной чешуи по всему своему телу. Подбирает фибулу и передает Великому Змею. Тот разглядывает дешевую оловянную застежку для плаща, подкидывает ее на ладони.

– Мне этот груз позарез нужен. Святоши сказали, что там ничего ценного нет, это не золото и не специи, там только какие-то книги и инструменты, они для них ценны, а на рынке ты это не продашь. Можем выкуп обсудить…

– Да не суетись ты так… Виконт. – усмехается Чинатра: – и псов своих придержи, а то подружка твоя уж больно выразительно глазами сверкает и вина не пьет. Думает, что я вас тут отравить хочу…

– Беа. – предупреждает Альвизе: – остынь.

– Если бы я вас убить хотел, так давно бы… еще когда входили. Когда по длинному коридору шли. Там у меня бойницы для арбалетчиков. И пара ловушек, что не выбраться.

– Перемирие… – сужает глаза Альвизе: – Чинатра…

– Перемирие оно между бандами. – рассудительно замечает Чинатра: – чтобы войны не было. А вы кто такие? Вы же у нас независимые художники, ни к кому не принадлежите… отпустить вас – так потом хлопот не оберешься, поди вас в городе найди. А мои ребята на улицах помирать начнут, с выколотыми глазами… нет, если, когда с вами разбираться, то прямо сейчас. Пока вы тут. А нарушением Перемирия это считать можно только если вас найдут потом. Да остынь ты уже, Гримани… я ж говорю, что не хочу вас убивать. Хотел бы – убил бы.

– Значит нет у вас товара этих святош. Что же… тогда мы уйдем и…

– Товара нет. Но я знаю где он. – говорит Чинатра, вынимая трубку изо рта.

– Хорошо. – говорит Альвизе: – ты же не будешь меня сейчас разводить как пряника с Холма, продавая информацию?

– Все на свете стоит денег. – разводит руками Чинатра: – скажем… сто золотых.

– У меня нет таких денег, Старый Змей. Я могу предложить… скажем пятьдесят.

– Пятьдесят золотых? Идет. – кивает Чиантра: – давай деньги и мой человек проведет тебя к месту.

– К месту? Не к грузу? – уточняет Альвизе, снимая с пояса кошелек, выданный монахами.

– К месту. Доставать сами будете. Но я гарантирую что товар там. Узкий деревянный ящик от твоего святоши. На досках – печать с апостолом и надпись «Благодать Архангела».

– Хм. – Альвизе передает кошелек одной из полуголых девиц: – тогда… я надеюсь, что на твое слово можно положиться.

– Можно. – кивает Чинатра. Кошелек уносят, Великий Змей делает жест рукой, призывая ближайшую девушку с татуировками по всему телу: – проведи гостей к месту.

Девушка кланяется, давая понять, что все поняла. Поворачивается к Альвизе и его спутникам. Делает жест «следуйте за мной» и идет к выходу из покоев Великого Змея.

Гости в свою очередь склоняют головы, Чинатра машет рукой в воздухе, изображая жест «ладно-ладно, убирайтесь уже отсюда». Лео встает с подушек вслед за Альвизе и Беатриче, чувствуя как у него онемели ноги от долгого сидения. Они уже подходят к выходу из «тронной залы» главы Змеев, как тот вдруг – повышает голос.

– Виконт! И вы двое! – говорит он и Лео – замирает, полуобернувшись. Краем глаза он замечает напряженные позы его товарищей, Альвизе и Беатриче.

– Я бы на вашем месте оставил это дело. – говорит старый Чинатра: – не стоит оно того. Даже если аванс вернуть придется.

– Ты определенно что-то знаешь. – говорит Альвизе: – почему бы не рассказать мне об этом? В конце концов я отдал целых пятьдесят золотых…

– Сейчас я делаю тебе подарок, Виконт. Тебе и твоим спутникам. Вы не враги мне и я, наверное, даже буду по вам скучать. Старые времена проходят и на улицах все больше безликих молодых ублюдков, у которых нет стиля, нет души, нет понятий о том, как нужно дела делать. Вы втроем напоминаете мне о старых деньках, когда я только прибыл в этот город. – он вздыхает и качает головой, усаживаясь поудобнее: – будет жаль если вы сгинете так глупо. Так что вот тебе мой совет – оставь это дело. Оставь этот груз, вернись к святошам и верни им аванс. Или прикопай их за городом, вы точно это сумеете.

– Ты же сам только что говорил, что на улицах должно остаться что-то кроме жадности и ударов в спину. – хмыкает Альвизе: – с момента как виконт Альвизе Конте, урожденный де Маркетти берет деньги – он действует в интересах клиента. Все, что у меня есть в этот городе, Чинатра – это репутация. Если я стану кидать клиентов… – он разводит руками: – то никто никогда меня уже не наймет.

– Меня лечить не нужно, Виконт. Ни меня, ни твоих спутников. Впрочем, дело твое. Совет ты получил, как именно распорядится сведениями – сам решай. Белла проводит вас до места. – он взмахнул рукой, давая понять, что аудиенция закончена.

Выйдя из тесных коридоров, ведущих в покои Чинатры, они снова оказались снаружи, в Нижнем Городе, под палящими лучами солнца. Вонь гниющей рыбы, соленый ветер с моря – смешивался с гарью от промысла углежогов сразу за границей Нижнего, а еще пахло табаком, сыростью и… благовониями.

Лео втянул ноздрями запах… так и есть, сандал и что-то еще, пряный аромат дорогих масел. Но откуда? Его взгляд уперся в спину их провожатой, гладкую, покрытую татуировками, изображающей змеиную чешую, да так, что даже сейчас, на дневном свету казалось, что она была одета прилично – татуировки покрывали все ее тело, оставляя лишь кисти рук, лицо и стопы.

Это от нее пахнет благовонными маслами, понял Лео, больше тут нечему пахнуть так приятно. Девушка уверенно шла впереди, так, будто была одета как положено, хотя на самом деле весь ее наряд составляла набедренная повязка из очень дорогого шелка да браслеты на запястьях и лодыжках. И конечно же пояс-кушак с заткнутыми за него короткими клинками «Змеиных Укусов». Больше на ней ничего не было, даже на ногах, но она уверенно шагала босыми ногами вперед – сперва по пыльной улице, а потом – по деревянным настилам, выложенным поверх зловонных луж.

Как ее звали? Белла? – подумал Лео, шагая вслед за провожатой и Альвизе. Хотя бы башмаки надела, она же ноги себе собьет… не говоря о том, что перепачкается вся. Ходить по тесным, запутанным улочкам Нижнего города босиком – сомнительное удовольствие. То, что она почти голышом – это не страшно, тут территория Змей, тут никто на нее даже дыхнуть неровно не посмеет, она собственность Старого Змея, это прямо на ней написано, каждой змеиной чешуйкой.

– Чего пялишься, Штилл? – толкает его в бок Беатриче: – не обломится тебе деваха. Ишь, слюни распустил.

– Кто о чем, а ашкен о деньгах. – отвечает ей Лео: – меня больше волнует то, с какой легкостью старый Змей цену нам скинул. Неспроста это. Неужели только я это заметил.

– И не просто цену скинул, но еще и совета доброго на дорожку не пожалел. – соглашается с ним Беатриче: – эй, Ал! Тебе это подозрительным не показалось? Я таким добрым Змея в первый раз вижу.

– Думаете я ослеп? – огрызается Альвизе, не оборачиваясь и следуя за девушкой-провожатой: – ясно как день что старик хочет от груза отделаться и от нас сразу же.

– Значит груз – горячий. Как бы пальцы не обжечь. – говорит Лео.