Текст книги "Башни Латераны 3 (СИ)"

Автор книги: Виталий Хонихоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Лео шёл в центре, рядом с Сёстрами, чувствуя себя бесполезным. Никто не дал ему оружия, впрочем, оно и понятно – он незнакомец, он и сам бы такому не доверил бы клинок, вдруг в спину ударит… но сейчас остро хотелось ощутить в руке что-то помимо собственной уверенности. Например, рукоять доброго меча. Или боевого молота. Или… да чего угодно. Хоть палки.

– Ускориться! Сомкнуть щиты! – прокричал команду капитан Вернер, как только отряд спустился вниз и поверхность под ногами выровнялась. Грохот тяжелых, подбитых железными шипами ботинок доброй сотни пехотинцев, вбивающих ноги в стеклянную твердь Пустошей, тяжелое дыхание справа и слева, пыль, вздымающаяся в воздух.

Одержимые стояли перед ними. Их было много – две сотни, может больше. Бывшие паломники, бывшие охранники, бывшие люди. Теперь – просто мясо, управляемое чужой волей. Они стояли неровной толпой между повозками и входом в пещеры, и когда строй Инквизиции начал спуск, они двинулись навстречу.

Молча. Без криков, без угроз, без бряцания оружием. Просто пошли – дёргано, неуклюже, как марионетки на невидимых нитях.

– Стоять! – скомандовал Вернер, когда до одержимых осталось метров десять. Щиты ударили о стеклянную землю. Копья опустились, превращая строй в стального ежа. Сто человек замерли, ожидая. Одержимые приближались. Тридцать шагов. Двадцать. Десять.

Лео видел их лица – пустые, неподвижные, с остекленевшими глазами. Видел оружие в их руках – топоры, ножи, дубинки, просто палки. Видел, как некоторые из них спотыкаются на ровном месте, как другие идут, волоча ноги.

Смазка для копий, вспомнил он слова Курта.

– Работаем! Три-пять – шаг! – рявкнул Вернер. Щиты поднялись, чуть-чуть, только для того, чтобы шагнуть вперед. Три-пять – шаг. Первая цифра – сколько шагов сделать. Вторая – скорость. И команда «работаем»…

Копья ударили.

Это не было похоже на бой. Это было похоже на работу – монотонную, ритмичную, безжалостную.

– Барра! – прокричали сотни луженных глоток и копья ударили, уничтожая первую шеренгу нападающих. Те попадали словно куклы с обрезанными ниточками, а пехотинцы рванули копья на себя и нанесли удар снова! Первые ряды, щитоносцы, стояли как скала, давая остальным возможность ударять копьями снова и снова…

Одержимые не останавливались, не отступали, не пытались обойти строй с флангов. Просто шли вперёд, напарываясь на копья, падая, и их место тут же занимали следующие. Пелена Майи лишила их разума, страха, инстинкта самосохранения – но она же лишила их способности воевать эффективно, они просто наваливались на копья, умирая.

– Два-два шаг! – рявкнул Вернер. Щиты снова поднялись. Два шага вперед. Строй двинулся. Щиты толкнули груду тел, отбрасывая её в стороны. Копья снова ударили. Ещё десяток одержимых упал.

– Два-два шаг!

Ещё десяток. Через двадцать минут всё было кончено. Две сотни одержимых лежали на стеклянной земле – изрубленные, пронзенные, растоптанные. Строй Инквизиции прошёл сквозь них, как раскалённый нож сквозь масло, не потеряв ни одного человека. Несколько воинов получили лёгкие раны – царапины, ушибы, один вывихнул плечо, когда одержимый вцепился в его щит – но ничего серьёзного.

Боевая машина работала именно так, как была задумана – эффективно и безжалостно. Именно поэтому сейчас не принято атаковать таранным ударом конницы – из-за тяжелой пехоты Гельвеции, что в свое время изменила все расклады на полях битвы. Дисциплинированная тяжелая пехота в броне, с длинными копьями, прикрытая магами и арбалетчиками – страшная сила.

– Потерь нет, – доложил капитан Вернер, вытирая забрызганное кровью лицо. – Путь свободен.

Мать Агнесса кивнула. Она стояла в центре строя, ни разу не вступив в бой – Благословение отняло у неё силы, Лео видел бледность её лица, капли пота на висках. Но глаза оставались острыми, внимательными.

– Отлично, капитан – произнесла она тихо.

Северин не дурак, подумал Лео. Он не мог не знать, что толпа безоружных крестьян ничего не сделает против тяжёлой пехоты. Зачем тогда это представление? Зачем тратить людей – своих людей, пусть и одурманенных – на бессмысленную атаку? Или это шаг отчаяния? У него нет больше козырей и он…

И тут земля дрогнула. Сначала – едва заметно, как далёкий отголосок. Потом сильнее. Стеклянная поверхность под ногами пошла трещинами, тонкими, как паутина, расползающимися во все стороны.

– Строй! – закричал Вернер, хватаясь за копьё. – Сомкнуть щиты!

Лео смотрел на тела жертв – те самые, разложенные кругом, принесённые в жертву до начала боя. Пятьдесят тел. Может больше. Они лежали неподвижно всё это время, пока строй Инквизиции перемалывал одержимых.

Теперь они начали шевелиться. Но не так, как одержимые. Они не вставали. Они расползались. Плоть текла, как расплавленный воск, кости хрустели и ломались, выгибаясь под невозможными углами. Тела ползли друг к другу, сливались, срастались – кожа к коже, мышцы к мышцам, кости к костям.

– Архангел, пастырь мой… – прошептал кто-то рядом с Лео. Сестра Бенедикта?

Из слившейся плоти десятка тел поднималось нечто. Высотой с двух человек. Слишком много рук – шесть, восемь, они росли из туловища под невозможными углами, сгибались не в тех местах, двигались независимо друг от друга. Слишком много ртов – четыре, пять, разбросанных по телу без всякой логики, и все они улыбались. Кожа существа была лоскутным одеялом из человеческих лиц – растянутых, искажённых, но всё ещё узнаваемых.

И оно было не одно. По всему кругу – там, где лежали тела жертв – поднимались они. Пять. Семь. Десять тварей, каждая сотканная из плоти десятка людей, каждая – уникальный кошмар.

– Так вот зачем все эти жертвы. – сказала Мать Агнесса, и в её голосе впервые прозвучали эмоции. Отвращение? Презрение? Злость?

– Он вызвал Легион. – добавила Сестра Клара.

– Сомкнуть строй! Два шага назад! Арбалетчики! – выкрикнул капитан Вернер и боевая машина попятилась, ощетинившись копьями.

Первый демон открыл все свои рты – и засмеялся. Голосами тех, из чьей плоти был сделан.

Глава 19

Смех оборвался так же внезапно, как начался. Демон – тот, первый, сотканный из десятка тел – двинулся вперёд. Он не бежал. Шёл. Медленно, уверенно, словно знал, что спешить некуда. Восемь рук покачивались в такт шагам, пять ртов растянулись в одинаковых улыбках. За ним двинулись остальные – десять тварей, полукругом охватывающих строй инквизиторов.

– В каре! Перестроиться в каре! Держать строй! – кричит капитан и тяжелая пехота Инквизиции перестраивается из клина в каре словно слаженный механизм – копья слаженно поднимаются вверх, так же слаженно люди делают несколько шагов, занимая свои места в строю и вот уже Лео и Сестры в центре строя, вокруг – квадрат. Стена щитов, ощетинившаяся сталью, почти сотня человек, закованных в железо. Боевая машина, перемоловшая две сотни одержимых без единой потери.

Первый демон врезался в строй. Удар был страшен – Лео почувствовал его ногами, словно землетрясение прокатилось по стеклянной поверхности. Три щитоносца в первой линии отлетели назад, врезавшись в товарищей, но строй выдержал. Вторая линия подпёрла первую, копья ударили – раз, другой, третий – вонзаясь в тело демона.

Тварь взревела. Отступила на шаг. Кровь – если это можно было назвать кровью, чёрная, густая, дымящаяся – потекла из ран.

– Работает! – крикнул кто-то. – Они уязвимы!

Но Лео видел то, чего не видели солдаты в первых рядах. Раны затягивались. Медленно, но затягивались – плоть наползала на плоть, края смыкались, и через полминуты от ударов копий не осталось и следа.

Демон снова шагнул вперёд.

– Игнис! – голос Матери Агнессы. Под ногами у нее вспыхивает магический круг Школы Огня.

Огонь ударил – не в того демона, что напирал на строй, а в другого, который заходил с фланга. Белое пламя охватило тварь, и та завизжала, отшатнулась, покатилась по стеклянной земле, пытаясь сбить огонь. Плоть горела, чернела, дымилась.

Их можно убить, понял Лео. Огнём их можно убить. Сюда бы магистра Элеонору Шварц, она бы сожгла их в мгновение ока, это же ее специализация, она могла плавить камни, она бы от них оставила дымящиеся головешки…

Но демон не умер. Он катался по земле, визжа и дымясь, пока огонь не погас сам собой. Потом поднялся – обгоревший, почерневший, но живой – и снова двинулся к строю.

– Архангел пастырь мой… – прошептала Бенедикта рядом. Агнесса пошатнулась. Лео видел, как побледнело её лицо. Мать Агнесса явно не маг Школы Огня, огневики так не устают после одного удара. Сколько ещё таких ударов она сможет нанести? Пять? Десять? А демонов – десять, и они не умирают.

– Бенедикта! – выкрик Сестры Клары. Эти двое вскинули руки и лучи золотого света ударили прямо в демонов…

– VaderetroInimice! – выкрикивают они хором и демоны – корчатся в лучах этого золотистого цвета, корчатся и умирают! Заклинание изгнания демонов из этого мира! То, что лучше всего получается у Инквизиции! Вот она, мощь Воинов Триады, подумал Лео, у них может нет боевых магов Школы Огня, но каждая Сестра – экзорцист, специалист по изгнанию… демоны упали и умерли. И это хорошо, потому что как справляться с такими тварями Лео не знал. Одного такого да в поле во время осады Вардосы… хорошо, что Сестры знают как с ними справляться.

– Отличная работа, Сестры, – Мать Агнесса выпрямляется: – надлежит освятить все что тут лежит и…

– Справа! Поднять щиты! – команда Вернера заставляет оглянуться. Павшие демоны – зашевелились и снова встали!

– Да что такое… – хмурится Сестра Клара: – Бенедикта! Вместе!

– VaderetroInimice! – снова выкрик. Снова золотые лучи с неба ударяют демонов, которые падают, умирая.

– Они встают снова! – крик. Удар в строй. Снова крики, копья ударяют в плоть. «Vade retro Inimice!». Золото с небес, падение демона.

Время потеряло смысл.

Лео не знал, сколько прошло – полчаса? Час? Больше? Солнце палило сверху, Покров Странника защищал от жара, но не от усталости, не от страха, не от монотонного ужаса бесконечного боя.

Строй держался. Демоны атаковали – по одному, по двое, по трое – и каждый раз стена щитов выдерживала. Золотой свет ронял их на землю. Копья кололи, мечи рубили, и твари отступали, истекая чёрной кровью, чтобы через минуту вернуться снова. Целыми. Невредимыми.

Агнесса ударила огнём ещё трижды. Каждый раз демон падал, визжа и дымясь. Каждый раз – поднимался снова. После четвёртого удара Мать-Настоятельница рухнула на колени, и Бенедикта едва успела её подхватить.

– Всё, – прохрипела Агнесса. – Мне нужно время. Хотя бы полчаса.

Сестры Клара и Бенедикта продолжали вызывать золотой свет с небес, но они тоже устали, выбились из сил.

Лео посмотрел на строй – щиты уже не стояли ровной стеной, люди тяжело дышали, некоторые опирались на древки копий, чтобы не упасть. Сестра Клара попыталась использовать ментальную магию. Вышла вперёд, прижала пальцы к вискам, закрыла глаза. Ближайший демон дёрнулся, замер на мгновение – и тут же продолжил движение, словно стряхнув невидимую паутину.

– Не работает, – Клара отступила назад, бледная как мел: – Мы изгоняем их, но они возвращаются снова. Никогда такого не видела… Преподобная Агнесса!

– Продолжайте! – командует Агнесса: – рано или поздно они падут окончательно!

– Но… – Сестра Клара колеблется, Мать Агнесса – бросает на нее короткий взгляд и Клара снова вздымает руки, призывая золотистые лучи. На этот раз падает только одно из уродливых созданий, падает и поднимается вновь…

– Мы не сможем удерживать их так долго. – предупреждает Сестра Бенедикта.

– Значит придется изгонять их по старинке! – отрывисто бросает Мать Агнесса: – хладным железом! Капитан Вернер! Экзорцисты не справляются!

– Вас понял! Рота – держать строй!

Первая смерть случилась на исходе получаса. Солдат в первой линии – молодой, Лео видел его лицо, – слишком долго держал щит, руки устали, и когда демон ударил в очередной раз, щит дрогнул. Лапа твари проскользнула в щель, схватила солдата за голову и сжала.

Хруст. Крик, оборвавшийся мгновенно. Тело упало.

– Сомкнуть! – заорал Вернер. – Второй ряд – вперёд! Не разрывать строй! Хотите тут сдохнуть⁈ Не опускать щиты! Рота – назад! Два-два шаг!

Строй сомкнулся. Но Лео видел – что-то изменилось. Солдаты стали двигаться чуть медленнее. Удары копий потеряли чёткость. Машина работала, но уже со скрипом.

К исходу часа погибли пятеро.

Не от прорыва – демоны так и не смогли проломить стену щитов. Люди умирали от усталости. Руки опускались на мгновение, щит сдвигался на дюйм, и этого хватало твари, чтобы дотянуться.

Капитан Вернер сражался в первой линии, подменяя уставших. Его лицо было залито потом и чужой кровью, шлем где-то потерялся, седые волосы прилипли ко лбу. Он убил одного из демонов – сам, лично, всадив копьё точно в то место, где сходились сросшиеся тела, в узел, который держал тварь вместе. Демон развалился на части, и эти части уже не срослись.

– В узел! – заорал Вернер. – Бейте в узел! Там, где тела сходятся!

Знание помогло. Ещё двух демонов удалось убить – не огнём, сталью, дюжиной копий, бьющих в одну точку раз за разом, пока тварь не развалилась.

Семь демонов осталось. Семьдесят солдат на ногах. Но солдаты уставали. Демоны – нет. Потом Лео перестал считать мёртвых. Он сидел в центре строя, среди раненых, которых Бенедикта пыталась лечить. Её руки светились слабым золотистым светом, губы шевелились, произнося слова исцеления, но Лео видел – она тоже на пределе. Пот катился по её лицу, глаза ввалились, движения стали дёргаными.

– Держись, – шептала она очередному раненому. У него была располосована грудь, и Лео видел рёбра сквозь разорванную плоть. – Держись, солдат, я почти…

Лео смотрел как солдат умирает на руках у Бенедикты и думал о том, что он – сволочь. Скотина. Ведь он мог бы сейчас помочь. Поднять всех умерших… сколько их там? Только солдат Инквизиции около тридцати человек. Одетых в тяжелые доспехи, при жизни умелых и способных бойцов. Немалая сила.

Как и говорила магистр Элеонора, больше всего некроманты ценятся на поле боя. Когда рядом нет свежих трупов, желательно при оружии и желательно при жизни умеющих с ним обращаться – то некромант беспомощнее цыпленка. Свернуть ему шею и всего-то. Именно поэтому некромантов не любили так же, как и тех, кто владел ментальной магией. Маги Школы Огня или Воды всегда могли пригодиться в мирной жизни, а уж у тех, кто владеет Школой Земли и вовсе отбою от заказов не было, все лучшие замки мира и высокие стены возведены именно ими.

Но некроманта в мирной жизни не видно и не слышно… а вот в пылу сражения, когда твой только что погибший товарищ встает, стискивая в руке поломанный меч… нет, никто не любил некромантов. Признавали порой их необходимость, но не более. Да чего тут далеко ходить, в свое время именно он вместе с Алисией спас Вардосу от разорения и захвата и что? Пришлось бежать оттуда, иначе он бы обязательно на костре Инквизиции закончил.

Вот и сейчас… если он поднимет мертвецов, если заявит о себе как о некроманте – ему хана. Может не прямо сейчас, во время боя, но потом. Сестры Дознания вежливо скажут ему спасибо за помощь и… сожгут на костре, как только найдут достаточное количество дров. Аутодафе очищающее. Искренне считая, что тем самым они его душе помогут.

Так что – нет. Он не станет поднимать мертвых солдат Инквизиции. Сейчас он единственный кто выигрывает в любом случае. Инквизиция уничтожит демонов – прекрасно, путь вниз свободен. Демоны уничтожат Инквизицию – ну и пусть. Тогда у него под рукой будет сотня тяжеловооруженных мертвецов, капитан Вернер нашел уязвимое место… мертвым воинам нечего боятся, они обязательно найдут узел. И… еще почти две сотни легковооруженных мертвецов-одержимых… тоже хлеб.

С точки зрения логики все безупречно – он просто ждет. Ему не дали оружия, он тут вообще в статусе военнопленного или гражданского свидетеля, он не обязан сражаться или защищать Сестер. Тем более они из Инквизиции.

Так почему же он чувствует себя такой сволочью?

– Капитан! Капитан! – в центр строя принесли капитана Вернера, и сестра Бенедикта склонилась над ним. Старый вояка был ранен, ему почти оторвало правую руку. На секунду Лео стало жалко, что правая, рабочая рука такого хорошего солдата выведена из строя, это заметно ухудшит его характеристики, когда он поднимет его после смерти… но он тотчас выкинул это из головы. Капитан Вернер жив. Пока.

– Держитесь. – Сестра Бенедикта наклоняется над раненым и ее руки начинают светиться едва видимым зеленоватым светом. Целительная магия. Обезболивание, обеззараживание, легкая регенерация, коагуляция крови там, где солдаты уже перетянули руку ремнем… но руку это не вернет. Чтобы вернуть руку нужно магистром в целительной магии быть, да и происходит это не сразу, в несколько этапов, может месяц занять, может дольше. Она просто делает все, чтобы капитан не загнулся от потери крови и шока в ближайшие несколько часов.

– Да твою же бога душу мать! – рычит капитан Вернер, приподнимаясь на локте, пока Сестра Бенедикта лечит его, оглядывается, но конечно же ничего не видит из-за спин своих бойцов. Смотрит на Лео, который помогает Сестре с раненными.

– Эй, парень! – окликает он его и Лео поднимает голову: – да, ты! Ты же наемник, верно? Какого черта у тебя в руках еще нет оружия?

– Он потенциальный свидетель и гражданское лицо. А еще… может быть подозреваемый. – говорит Сестра Бенедикта: – лежите смирно капитан, иначе заживет неровно.

– Если мы сейчас не одолеем еще шестерых, то уже будет без разницы, заживет или нет. – отмахивается от нее старый солдат: – эй, парень! На, держи… – левой рукой он снимает с пояса боевой молот и протягивает его Лео: – в Господа триединого веруешь? Кивни, падла ты такая. Ага, ну вот и хорошо. Держи молот, подними копье… можешь с мертвых снять что нужно. Во имя Господа нашего призываю тебя на службу в ряды Инквизиции.

– Капитан…

– Не сейчас, Сестра Бенедикта. Он бывалый подлец, по глазам видно, что матерый… такой в строю пригодится. – капитан опускается на землю и закрывает глаза.

Лео взвешивает боевой молот в руке. Как и положено он – легкий. Дилетанты думают, что боевой молот должен быть тяжелым и в рост человека. Это может быть и верно для демонов или великанов, но для нормального человека в бою скорость важнее чем сила удара. Какая разница с какой силой ты ударишь, если все видят куда ты ударишь и как… и пока замахиваешься можно заутреннюю прочитать. Нет, боевой молот из Люцерны весит немного, он изящен и красив, небольшой стальной боек на длинной деревянной рукояти, усиленной стальными полосами по бокам. С одной стороны бойка – зазубренная пята, с другой – чуть изогнутый острый шип, так называемый «соколиный клюв».

Он оглядывается на Сестру Бенедикту, ожидая от нее команды оставить оружие, но она молчит. Увидев его вопросительный взгляд – пожимает плечами.

– Ты же убивал раньше. – говорит она: – капитан Вернер сказал, что теперь ты один из нас. Чего уставился? Иди, сражайся.

– Ох. – сказал Лео, чувствуя себя странно. С одной стороны в этом конкретном бою его симпатия была на стороне людей. Нормальных людей, а не демонов и не одержимых. А с другой – это же Инквизиция! Те самые люди что арестовали магистра Элеонору Шварц, и он до сих пор не знает, что с ней случилось, знает только одно, – что ее не сожгли. Костер в центре Вардосы, где бы сожгли магистра Королевской Академии – об этом бы весть до Тарга точно дошла. Однако, что ее по голове не погладили – это точно. Арестовали, дом опечатали, все имущество забрали и с тех самых пор никто про магистра Шварц ничего не знает – он специально узнавал, расспрашивал караванщиков с Вардосы.

А уж узнай Инквизиторы что он некромант – так сразу костер. Хорошо, не сразу, после дознания. Как там Сестра Бенедикта пошутила? Люди на пыточном станке о многом говорят, да?

– Ладно. – он поднимает с земли чей-то расстегнутый боевой пояс. Теперь – кольчугу и копье. Шлем. Как говорил один старый сержант «если дело начнет оборачиваться туго, то таких на земле навалом будет валяться».

Он сжал копье, оглядываясь по сторонам. Непривычно. За последний год он практически сросся с короткими клинками – с длинным ножом, с кинжалом, на худой конец мог орудовать коротким «крысодером» с тяжелой рукоятью и тройной выточкой в лезвии, но не копьем. Копье – это даже не городская стража, те с алебардами в рост человека ходили. Копье, вернее длинная пика – это оружие тяжелой пехоты, это для поля битвы, но не для «работы» в тесных городских переулках.

Очень-очень давно Бринк Кожан учил его работать в сомкнутом строю пехоты, с тех пор немало воды утекло, с тех пор он в руках копья не держал, но говорят, что руки такое не забывают. Надо бить всем телом, посылая копье вперед, держаться за спиной у щитовиков, не высовываться вперед и стараться попасть в средоточие узла демона.

– Стой! – голос за спиной. Сестра Бенедикта. Ну чего ей еще? Он оборачивается.

– Lux Aeterna vobiscum, – благословляет она его взмахом руки, и он чувствует, как прибавляется сил и раздвигается грудная клетка.

– И с духом твоим… – отзывается он, осеняя себя знаком Триады – лоб, уста, сердце. Знала бы она, кого благословляет… и что он тут делает? Проклятые пятьдесят золотых, чертов Альвизе, который поманил легким заработком, чертова Беатриче, которая… которая просто Беатриче!

Он поворачивается и вливается в ряды пехотинцев, в отличие от них на нем нет кирасы, нет наручей и наплечников, слишком долго возиться с застежками… на нем стеганка и кольчуга сверху, шлем на голове. Из брони – все. На поясе – капитанский боевой молот, в руках – копье. Придется отработать свое чудесное спасение от смерти в Стеклянной Пустоши, думает он, опуская древко копья поверх плеч впереди стоящих, придется поработать…

– Барра! – подхватывает он клич стоящих рядом и впереди солдат, наваливаясь на копье, пронзая очередного демона и зная, что рана скоро заживет, но все равно… все равно…

– Углы держать! – кричит лейтенант, который заменил Вернера в строю: – смена в строю! Назад! Два-два-шаг!

Перед ним отступил уставший щитоносец, и на его место шагнул другой. Лео подался вперёд вместе со строем, поймал «узел» – место, где сходились сшитые тела, – и ударил. Не одним плечом – всем корпусом, как учил Бринк Кожан. Удар вошёл вязко, словно в мокрое дерево.

– Барра! – клич лейтенанта.

– Барра! – подхватил он, выдирая копьё.

Демон отшатнулся, и тут же с фланга другая тварь ударила в угол каре. Щиты звякнули, кто-то выругался, древки заскользили в потных ладонях; капля чёрной крови прожгла рукав щитоносцу – тот взвыл, но не опустил щит.

– Углы! Углы держать! – надрывается лейтенант: – Еще разок! Барра!

Лео сменил хват, повинуясь команде снова сунул его вперед. Слева солдат повалился – демон дёрнул его за край щита. Лео успел ухватить парня за ремни на спине и рванул назад, возвращая его в строй. Плечо обожгло болью, но он удержал.

– Держись. – сказал он. Промелькнула мысль о том, что если бы кто ему еще сутки назад сказал что он будет спасать Инквизитора, держа один с ним строй – он бы нипочем не поверил.

Сверху вспыхнул золотистый свет – Бенедикта с Кларой все еще работали. Тварь на секунду выгнулась, рты завыли разными голосами, но уже через миг она опять навалилась.

– Барра! – кричал лейтенант: – или вы хотите жить вечно, обезьяны⁈