355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вир Гордон Чайлд » У истоков европейской цивилизации » Текст книги (страница 5)
У истоков европейской цивилизации
  • Текст добавлен: 27 марта 2017, 23:00

Текст книги "У истоков европейской цивилизации"


Автор книги: Вир Гордон Чайлд


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Рис. 21. Боевой топор (1/4), бусина в золотой оправе и хрустальное навершие из клада L и найденный отдельно топор-тесло (1/4).

Найденные в кладах драгоценные украшения указывают не только на богатство Трои, но и на широкое распространение ее торговых связей. Многие из этих украшений. Отличаютсяспецифическими восточными чертами. Серьги и височные кольца с уплощенными концами, опирали, выполненные филигранной техникой (рис. 22, 3), бусины из двух золотых дисков инекоторые другие предметы можно рассматривать как изделия Шумера, а техника изготовления булавок с узловидными головками была известна как в Шумере, так и в додинастическом Египте. Булавки с головками в виде двух спиралей,

Рис. 22. Золотая серьга и нодвеска из клада А, булавка из клада D, браслет из клада F и булавка с узловидными головками.

наиболее роскошным образцом которых может служить булавка, изображенная на рис. 22, 3, встречаются на всей территории Анатолии и Ирана и даже в Индии и Анау. Тип, к которому принадлежит наконечник копья из клада А, совпадающий по форме с кикладским образцом, изображенным на рис. 23, 1, представлен также в Центральной Анатолии, на Кипре и в Иране. Серьги того же типа, как на рис. 22, 1, носят танцовщицы-чужестранки, изображенные на стенной росписи одной из египетских гробниц восемнадцатой династии. В то же время, как мы увидим ниже, много предметов, сходных по типу с находками из Трои, встречается в Юго-Восточной и Центральной Европе. Это наводит на мысль, что олово, которым пользовались троянцы, могло доставляться из Чехии, а медь – из Болгарии. С другой стороны. троянцы, возможно, использовали и западные месторождения, если судить по костяным бляхам, покрытым шишечками, похожим на сицилийские образцы (рис. 111), и по несколько менее значительному сходству серег и спиральных браслетов из клада А с украшениями с Британских островов. Костяные бляхи этого типа относятся уже скорее не к Трое II, а к Трое III или IV. Каменные кольца-подвески очень похожи на золотые образцы из Валахии и Трансильвании. Возможно, эта аналогия указывает на то, что Троя могла получать золото из этих областей. Янтарные бусы клада L сходны с образцами из Восточной Пруссии и Швеции. Если в основе троянской торговли лежало удовлетворение спроса Востока на металл, то Троя II сама являлась центром, спрос которого оказывал влияние на Европейский континент. Однако троянские купцы и чиновники справлялись, очевидно, со своими делами, не пользуясь письмом. Во всяком случае, у них не употреблялись распространенные на Крите каменные печати. Вместо этого они пользовались глиняными печатями-клеймами, сделанными по азиатским образцам.

Продолжает существовать без каких-либо значительных изменений старый местный культ плодородия, но статуэтки, изготовляемые теперь преимущественно из камня, выполнены в высшей степени условно (рис.8,15), и фаллы также изготовляются из камня.

Роль Трои II для развития европейской культуры в Западной Анатолии в доисторический период была чрезвычайно значительна. Однако Троя II, конечно, еще не знаменует собой конец этого доисторического периода. После разгрома Трои II на ее месте несколько раз вырастали значительные новые поселения, известные под названием Трои III, IV и V. Все они существовали подолгу и неоднократно перестраивались, все носили городской характер – имели специалистов-гончаров и металлургов и зависели от торговли, – и все, как свидетельствует керамика, являлись продолжением одной и той же культуры. И в III и в IV городе мы встречаем все те же лицевые урны и кубки с двумя ручками, все они, как и прежде, покрыты красной красочной облицовкой.

Не выходит эта посуда из употребления и в V городе; правда, облицовка здесь иногда употребляется и для нанесения рисунка, но этот рисунок представляет собой только простой крест на внутренней поверхности неглубоких чаш. Не прекратился также ввоз так называемой ранне-элладской керамики и костяных трубочек кикладского типа (рис. 27, 1), которые встречаются даже в ранние фазы существования Трои V. При раскопках V, а также IV города американской экспедицией были обнаружены остатки сводчатых печей.

В нижних слоях Трои VI появляется новый тип гончарных изделий, явившийся результатом автохтонного развития или возникший под влиянием каких-то новых внешних стимулов. Эта красивая серая посуда изготовлялась из специальной глины, содержавшей окись железа; свой цвет она приобретала благодаря реакции восстановления, протекавшей под наблюдением гончара при обжиге в гончарной печи. Такая посуда известна под названием минийской. Наряду с серым существовал и красный вариант такой посуды, обжиг которой сопровождался процессом окисления. Эта местная керамика была характерна не только для Трои VI, но также и для Трои VII.

Рис. 23. Инвентарь одной из гробниц. Аморгос.

Троя VI снова полностью заслуживает название города. Она была окружена новой каменной стеной, и площадь ее равнялась от 15 до 18 тыс. кв. м. Привозная крито-микенская керамика различных стилей, начиная от позднеминойского I и кончая позднеминойским IIIа, свидетельствует о торговых связях с Эгейским миром и помогает установить время этого поселения. К Трое VI относятся древнейшие во всей Троаде остеологические свидетельства о лошади; бронзовые серпы впервые указывают здесь на применение металла в сельском хозяйстве. Покойников теперь сжигали, пепел складывали в урны мининского типа и хоронили в могильнике за пределами стен города. Могильник Трои VI фактически представляет собой поле погребальных урн, подобное полям погребения, возникающим в среднем бронзовом веке в Центральной Европе.

Троя VI это не тот самый город, который, как считали раньше, был разрушен Агамемноном и пришедшими с ним ахейцами. Она была разрушена землетрясением, но в скором времени заново отстроена, хотя и в меньших размерах, ее старыми обитателями. Черепки привозной микенской посуды говорят о том, что восстановленный город VIIa процветал в течение всего XIII и значительной части XII вв. до н. э. Он был разрушен неприятелем, и время его падения, установленное на основе изучения керамики, удивительно точно совпадает с данными греческой традиции о Троянской войне. С этого времени трон Приама был захвачен европейскими варварами. Втульчатые топоры позднего бронзового века, отлитые по способам Центральной Европы, и украшенная каннелюрами и шишечками посуда, имеющая общие черты с изделиями дунайской лужицкой культуры, – все эти находки, сделанные в жалком городе-поселке Трое VIIc, не оставляют никаких сомнений в происхождении пришельцев. С другой стороны, не прекратилось и производство посуды местных форм с помощью гончарного круга и с применением старой минийской техники. Это показывает, что прежнее население Анатолии не исчезло, а продолжало существовать, заключив союз с пришельцами из Центральной Европы или занимая по отношению к ним подчиненное положение. Дополнительные сведения о Трое можно почерпнуть в следующих работах: Dorpfield, Troja und Ilion, Berlin, 1902, и П. Schmidt, Ileinrich Schliemanns.Sammlung Trojanischer Altertümer, K. Museen zu Berlin, 1902.

Глава IV.Островная цивилизация на Кикладах

Кикладские острова, разбросанные в Эгейском море, представляют собой остатки суши, соединявшей некогда Анатолию с материковой Грецией. Они образуют как-бы мост, с помощью которого осуществлялось культурное влияние Азии на Европу. Эти острова, большей частью неплодородные и небольшие, представляли мало привлекательного для простых собирателей или автаркичных земледельцев. По они служили удобными стоянками для моряков на пути из Азии в Европу и давали приют пиратам, грабившим мирных путешественников. Кроме того, они были богаты сырьем, в котором нуждались различные городские культуры, – таким, как медь (Парос и Сифнос), обсидиан (Мелос), мрамор (Парос и др.) и корунд (Наксос). На Кикладах не было неолитических поселений; эти острова уже давно начали заселяться общинами, которые промышляли торговлей, а возможно, и морским разбоем. Эти общины жили, должно быть, недалеко от берега, следует полагать, уже в городах-поселках. Из всех кикладских поселений до конца было исследовано только одно, расположенное на Мелосе, недалеко от Филакопи. При раскопках удалось проследить последовательные напластования трех городов-поселков; им предшествовало еще одно более древнее поселение, от которого сохранились фрагменты керамики, найденные ниже уровня пола наиболее ранних домов. Часть города-поселка была поглощена морем, но можно предполагать, что он занимал площадь больше 1,5 га. Первый город-поселок, невидимому, не был укреплен; второй и третий были окружены прочными каменными стенами, из которых последняя имела толщину 6 м. Укрепленные поселения известны также на Спросе в Халандриани, на Паросе и в других местах. Но эти укрепления относятся, по-видимому, к сравнительно позднему времени. Вскоре после основания Филакопи II мы уже находим там привезенные с Крита полихромные сосуды среднеминойского 1b. Таким образом, город-поселок едва ли был основан раньше XII в. до н. э., и его правильнее всего было бы отнести к среднекикладскому периоду.

О величине и длительности существования более ранних поселений Филакопи и поселений, расположенных на других островах, мы можем судить лишь по могильникам. Не многие из них исследованы целиком, но все они, несомненно, весьма обширны. Три на Деспотиконе насчитывают каждый от 50 до 60 могил; на Сиросе один могильник близ Халандриани насчитывает около 500, а другой более 50 могил; на Паросе Пунтас отмечает девять могильников, содержащих от 10 до 60 могил каждый. Конечно, все эти погребения не одновременны. Раньше обычно считали, что большая часть этих могильников относится к раннекикладскому периоду (более 2000 лет до и. э.), но Оберг доказал, что некоторые могилы следует относить к средне– и даже позднекикладскому периоду. На основании значительного количества предметов, вывезенных с Киклад и найденных в Египте, на Крите, в Терми, Трое, в континентальной Греции, можно судить, что эта островная культура достигла своего наивысшего расцвета в III тысячелетии до н. э. Мраморные идолы, подобные идолу из одной гробницы на Аморгосе, изображенному на рис. 23,2, вывозились на Крит преимущественно в раннеминойский III. Клинок из той же гробницы (рис. 23, 1) очень похож на наконечник копья из клада А в Трое II. Кикладские мраморные сосуды были в употреблении в Терми I, III, а булавки с головками в виде птицы из Терми I встречаются на Спросе. Булавка с головкой в виде двух проволочных спиралей (рис. 27, 9) была найдена в одной раннеэлладской гробнице на Зигурисе. Так называемые «сковороды» со спиральным орнаментом (рис. 24) были

Рис. 24. Кикладская «сковородка» и черенок с изображением судна.

найдены в древнейшем раннеэлладском городке недалеко от Агиос Космаса в Аттике и в культурном слое раннеэлладекого III периода в Асине. Уткообразные сосуды (рис. 28, 2) вывозились в Эгину в раннеэлладский период, хотя в Эвтресис, в Беотии, они попадают и в среднеэлладский I период (стр. 106 и сл.). Наконец, в Египте в одной могиле раннединастического периода был найден зооморфный сосуд, сделанный из паросского мрамора. Приведенные данные лишний раз подтверждают вывод, что торговля и производство товаров способствовали увеличению островного населения. Но этот список далеко не дает исчерпывающего представления о вывозе с Кикладских островов. На Мелосе добывался обсидиан, который вывозился в виде нуклеусов и ножевидных пластинок в континентальную Грецию, на Крит и на другие острова. Инвентарь кикладских гробниц содержит изделия различных специалистов – кузнецов, ювелиров, резчиков по камню. Все эти предметы говорят об использовании меди, олова, свинца, серебра и других материалов, которые в некоторых случаях были привозными. О большой роли заморской торговли говорят и многочисленные изображения на вазах судов (рис. 24). Но, по-видимому, островитяне вполне обходились в ведении дел без письменности и даже, в отличие от минойцев, лишь изредка пользовались печатями. Изобилие в могильном инвентаре оружия (особенно на Аморгосе) и укрепление поселений могут служить показателем, что бок о бок с законной торговлей существовал морской разбой. Как бы то ни было, благосостояние островитян, зависевшее от морской торговли, не могло не пошатнуться, когда монополия на эту торговлю сконцентрировалась в руках критских и троянских правителей. Этим-то и объясняется сокращение населения на Кикладах, наблюдаемое на протяжении среднеминойских II—III периодов и позднеминойских I—II периодов. Таким образом, большая часть освещаемого нами материала относится к раннекикладскому периоду.

Не следует думать, что эта раннекикладская культура носила однородный характер. По своим культурным признакам острова распадаются на две группы – южную и северную; только на острове Наксос встречаются памятники обеих групп 4 К южной группе принадлежат Мелос, Аморгос, Деспотикон, Парос и Антипарос; ко второй, северной, – Сирос, Сифнос, Андрос и Эвбея. Разница наблюдается как в погребальных обычаях, так и в могильном инвентаре. Ранние гробницы южной группы, как правило, представляют собой каменные ящики трапецевидной формы, хотя следует отметить, что близ Филакопи имеется большое количества

Рис. 25. Гробницы на Сиросе в Эвбее.

шахтовых и камерных гробниц неопределенного периода. В древнейших могильниках (пелосская группа), несомненно, предшествующих Филакопи I, каменные ящики служили склепами; в каждой гробнице мы находим несколько костяков в сопровождении сосудов, типа изображенного на рис. 28, 1, и «скрипкообразных» идолов (рис. 8, 10—12). Более поздние гробницы служили для индивидуальных погребений; в них попадаются идолы (рис. 23, 2), мраморные сосуды и оружие. На Сиросе 3 – в северной группе – прямоугольные или овальные гробницы со ступенчатым сводом сооружались в углублениях, вырытых в склонах холмов (рис. 25). Эти гробницы также служили для индивидуальных погребений; покойника опускали в них через отверстие в крыше. Дверь площадью только 0,5 кв. м являлась, как в Краси на Крите, простым символом. На Эвбее гробницы представляли собой вырытые в грунте катакомбы; в каждой из них было по одному покойнику (рис. 25). В числе гончарных изделий северных островов можно встретить керамику с темной поверхностью, которая часто бывает украшена рядами непрерывных спиралей и вдавленными треугольниками (рис. 24). По технике она соответствует раннеэлладскому I периоду на материке, хотя отдельные образцы такой посуды кикладского производства, найденные в Эвтресисе, заставляют думать, что на островах она употреблялась и в среднеэлладский период. Излюбленными формами являются так называемые «сковороды» и шарообразные или цилиндрические пиксиды с крышками. В некоторых могилах на Спросе такого рода керамика встречается вместе с мраморными идолами (рис. 23, 2), которые распространены на островах обеих групп3. В других могилах на Спросе и Наксосе были найдены соусники, кувшины со срезанными наискось шейками и другие сосуды, расписанные блестящей краской в стиле раннеэлладского III (стр. 104). Наконец, на северных островах распространены также анатолийские формы сосудов, а инвентарь одной гробницы на Эвбее состоит исключительно из троянских сосудов (рис. 19,3, 4) и кинжалов (рис. 20, 2).

На некоторых кикладских судах (северной группы) имеется изображение рыбы, служившей эмблемой одного из додинастических номов в дельте Нила, не сохранившегося в исторический период. Это дает повод предполагать, что, когда Менес завоевал дельту Нила, население, имевшее эмблемой рыбу, бежало на Киклады. Египетское происхождение усматривается и в некоторых других проявлениях кикладской культуры – таких, как щипчики для выдергивания волос (рис. 26,2), широкое употребление каменных амулетов, особенно типа, изображенного на рис. 27, 4, применение каменных плиток для растирания красок (хотякикладские образцы имеют большее углубление, чем египетские и минойские) и, наконец, предпочтение, отдававшееся каменным сосудам.

Рис. 26. Наконечник копья с отверстием (показан способ прикрепления наконечника к древку), алебарда и щипчики для выдергивания волос (Аморгос) (1/2).

Напротив, металлические изделия, керамика и одежда носят черты скорее азиатского, чем африканского влияния. Применялись широкие плоские клиновидные топоры. Проушная форма топора представлена только в виде топора-молота и топора-тесла в одном из кладов на Кифносе. Часто, преимущественно на Аморгосе, встречаются кинжалы с ярко выраженнымпродольным ребром и заклепками, иногда, так же как на Крите, сделанные из серебра.

Наконечники копий, как показано на рис. 26, прикреплялись к древку с помощью проделанных в них отверстий; о родстве наконечников с крючкообразным черешком (рис. 23, 1) с азиатскими образцами уже упоминалось на стр. 78.

Жители островов, по крайней мере северных, закалывали одежду с помощью булавок, как это было принято в Анатолии, где мы уже встречали булавки с головками в виде двух спиралей, типичные и для Кикладских островов. Так же как в Азии, здесь было принято носить кольца, браслеты и медные или серебряные диадемы. Серебряные диадемы напоминают золотые диадемы из одной критской гробницы раннеминойского II на Мохлосе и из царских гробниц в Уре. Некоторые бусины и амулеты, возможно, также имеют азиатское происхождение, особенно подвески в виде голубя, встречающиеся даже в ранних гробницах пелосской группы. Так называемые фаллические подвески (или подвески с крыльями) (рис. 27, 3) можно было бы сопоставить с амулетами-мухами из Египта и Месопотамии, но, по всей вероятности, их форма восходит к форме украшений, которые натуфийцы – мезолитические жители Палестины – вырезали из оленьих зубов. Северные острова специализировались на изготовлении орнаментированных костяных трубочек, содержавших краски (рис. 27, 1). Такие же трубочки были найдены в Трое IV и Va, в Библосе, в Сирии, и на острове Левкада у западного побережья Греции. Одноцветная керамика из гробниц отражает в сущности все ту же анатолийскую традицию, что и ранняя керамика Крита. Такое же сходство улавливается и в форме некоторых сосудов, – например в пиксидах. Даже своеобразная форма сковороды, так широко распространенная в могилах северных островов, встречается в виде медных образцов в одной из царских гробниц Аладжа Хёюк в Центральной Анатолии (Вдавленный орнамент и форма ручек говорят о том, что эта странная утварь подражала деревянным образцам.) С другой стороны, орнамент из непрерывных спиралей, украшающий северокикладскую керамику, имеет общее сходство с одним из орнаментов дунайской культуры.

Рис. 27. Раннекикладские украшения: 2—8 – Нарос, 1, 9 – Сирос (2/3).

Как уже упоминалось, кикладская культура приходит в упадок с захватом заморской торговли минойскими властителями Крита и завоеванием городов Эллады воинственными минийцами. На большинстве островов лишь немногие могилы могут быть отнесены на основании найденных в них длинных колющих мечей и привозной керамики минийского типа к средне– и позднекикладскому периоду. Именно из такой могилы, вероятно, происходит алебарда, изображенная на рис, 26,3. Только Мелосу его запасы обсидиана обеспечивали участие в минойской торговле, и еще Фера продолжала извлекать выгоды из своего соседства с богатым Критом, пока ее население не стало жертвой вулканического из вержения. Филакопи II представлял собой обнесенный стеной город с правильными улицами. Многоцветная керамика среднеминойского I—II и привезенные из Греции сосуды минийского типа, относящиеся к одному времени

Рис. 28. Кикладская керамика: 1 – Пелос, 2 – Филакони 1,3 – Филакони II.

и встречающиеся на уровне пола наиболее ранних домов, указывают на тесную связь острова и с Критом и с материком. С другой стороны, мелосская керамика с матовой росписью среднекикладского I периода имеет большое сходство с каппадокийской посудой раннего бронзового века из Алишара, в Центральной Анатолии; это создает впечатление, что остров имел связи и с Востоком. Большое здание в Филакопи, относящееся к более позднему времени, с внутренними колоннами, напоминающими критские дворцы, и со стенной живописью, изображающей летающих рыб, выполненной в стиле среднеминойского III, может быть, служило резиденцией минойского наместника или представителя. Вошел в употребление гончарный круг; сделанные на нем сосуды в подражание минойскому стилю среднеминойского III – позднеминойского I покрывались красивой матовой росписью в виде различных натуралистических узоров (рис. 28, 3). Но несмотря на изменения в технике производства керамики и в художественном стиле, основная традиция остается прежней. Еще в самом начале существования Филакопи II, а возможно, и раньше блестящая краска была заменена матовой, хотя в более раннее время узор наносился в виде геометрического орнамента, свойственного раннекикладскому периоду. В позднемикенский (позднеминойский III) укрепления в Филакопи были усилены: толщина стен достигала теперь 6 м, а возле ворот находилась лестница, которая вела на башню или на стену. На большинстве островов найдены следы поселений, относящихся к этому времени, но теперь их культура представляла просто вариант общемикенской, описанной на стр. 119.

Глава V. Материковая Греция (переход от поселка к поселку-городу)

Неолитический период А

До сих пор в континентальной Греции не было обнаружено никаких следов палеолитических собирателей. Первые археологические свидетельства о Греции относятся ко времени, когда она уже была населена неолитическими земледельцами культуры Сескло, которые, очевидно, явились сюда извне, уже располагая большим разнообразием орудий. Здесь, особенно в широких долинах Фессалии и Средней Греции, они нашли благоприятные условия и создали небольшие автаркичные селения, которые были постоянно заселены. Земледельцы Сескло жили в небольших круглых или прямоугольных домах из переплетенных и обмазанных глиной прутьев или из камней, а возможно, из сырцового кирпича, на каменном основании. Модель из Сескло изображает дом с двускатной крышей. Вследствие многократных перестроек этих жилищ поселения превратились в небольшие телли (тумбы или магулы). Таких холмов очень много, но они обычно невелики. Средняя площадь одного из фессалийских теллей равна 100 X 75 м, но холм в Айе Марине, в Фокиде, занимает площадь 300 X 200 м. На основании их стратиграфии можно различить две фазы неолитической культуры, А и В; за ними следует цивилизация бронзового века.

Факт образования теллей свидетельствует о том, что люди достигли довольно высокого уровня сельского хозяйства, когда они научились уже сами регулировать плодородие полей, а возможно, начали уже разводить сады, которые также требуют оседлого образа жизни. В фазу А сельское население жило возделыванием хлебных злаков, возможно, огородничеством и садоводством,

Рис. 29. Фессалийские каменные тоноры и тесла. Но Цунтасу.

а также разведением крупного рогатого скота, овец или коз и свиней. Для приготовления пищи применялись каменные ступки с пестами и ручные зернотерки. В распоряжении плотника имелось два типа тесла (рис. 29): каменный клин со скошенным лезвием (D) и каменный клин с одной выпуклой стороной (В) совершенно дунайской формы. И тот и другой изготовлялись из камней-голышей или из напиленных брусков. Пряслица, обычно плоские, и катушки свидетельствуют о текстильном производстве.Домашние гончары искусно лепили от руки сосуды, подражая формам корзинок или, может быть, даже металлической посуды. Эта чрезвычайно тонкая лощеная

Рис. 30. Керамика стиля Сескло, расписанная белым но красному икрасным но белому фону. По Уэйсу и Томпсону (1/4).

керамика обычно бывает красного цвета, и только на Пелопоннесе иногда встречаются черные или пятнистые сосуды. Горшки бывают украшены простым, нанесенным белой краской, узором в виде прямых линий, сплошных или состоящих из точек или маленьких треугольников. В СевернойГреции поверхность сосуда чаще покрывали белым ангобом, на котором сверху красной краской наносился узор. В Средней Греции и на Пелопоннесе такие узоры часто наносились и без белого ангоба. Узоры, иногда очень сложные, совершенно очевидно подражают плетенью, но в каждом поселке был развит свой собственный, отличительный стиль росписи. В Сескло были найдены несколько каменных сосудов и костяная лопаточка, подобная изображенной на рис. 45.

Хотя неолитические селения и были автаркичны, они не были изолированы друг от друга; между ними существовал обмен глиняной посудой и, без сомнения, также другими предметами потребления. Ничто не свидетельствует о ведении воин. Из вещей, которые можно определить какоружие, были найдены только камни для пращи, применявшейся, вероятно, при охоте. О мирной торговле за пределами своей области говорит широкое применение обсидиана. В Цани была найдена каменная печать-пуговица с крестообразным орнаментом; находки глиняных копий спечатей известны также в Сескло, Айе Марине и в Немее, в Пелопоннесе. Эти печати носят несомненно азиатский характер. Такие печати встречаются обычно в слоях халколитического века, и вполне вероятно, что неолитическое население было уже знакомо с медью. Так, Сотериадисутверждает, что в одном поселении культуры Сескло, Айе Марине, он нашел на уровне материка (то есть в слое, относящемся к самому началу жизни поселения) несколько медных кинжалов с заклепками. Создается впечатление, что некоторые горшки воспроизводят форму и даже заклепкиметаллических сосудов. И все же ничто еще не свидетельствует о серьезном стремлении наладить регулярное снабжение металлом.

Вместе с тем много внимания уделялось домашним культам плодородия. Для отправления этих культов люди лепили из глины статуэтки, изображающие, и нередко весьма похоже, женщину в стоячем или сидячем положении, в одном случае (из Херонеи) кормящую грудью ребенка («куротрофос») (рис. 31). Изготовлялись также модели тронов или алтарей (рис. 32). В пещереблиз аргосского Герея были найдены погребения в ямах с остатками трупосожжения. В качестве украшений и амулетов земледельцы носили браслеты из камня или из раковин Spondylus (как на Дунае) и каменные украшения для носа, как в шумерской культуре аль-Убаид.

Подражание в керамике плетенью, статуэтки, применение вместо лука пращи и особенно печати-клейма заставляют думать, что неолитическое население Греции ведет свое происхождение откуда-то из Азии, но скорее не из Анатолии, а из Северной Сирии. Халколитическая керамика Кипра по технике изготовления очень напоминает описанную выше посуду с красной росписью по белому ангобу и, возможно, является связующим

Рис. 31. Неолитические статуэтки, Фессалия. Но Уэйсу и Томпсону

звеном между этой посудой и более восточным комплексом Тель Халафа. В то же время заметна уже и связь с культурами Нижнего и Среднего Дуная. Существенными элементами, указывающими на эту связь, являются тесла с одной выпуклой стороной, треугольные алтари, браслеты из раковин и грубая посуда с искусственно неровной поверхностью из Фессалии и Левкады. Только что описанная культура Сескло распространяется на всю Фессалию и Среднюю Грецию и захватывает на севере долину Галиакмона, на западе – Левкаду и на юге – Пелопоннес. Фаза А длилась долго: в Цангли на ее долю приходится пять из десяти метров культурных наслоений, а в Зерелии – четыре из восьми культурных слоев. Время от времени преемственность традиций нарушалась. Изменения в технике производства керамики, в искусстве, в архитектуре и даже в экономике не всегда обозначают только начало нового

Рис. 32. Миниатюрный алтарь или трон. По Уэйсу и Томнсону (1/3).

периода, иногда они могут также обозначить примесь новых народов. Но так как ни в одном случае традиции не были нарушены полностью, можно предполагать, что старое население либо поглощало новых переселенцев, либо подчинялось им. Культура пришельцев берет, очевидно, свое начало на Балканах, но в разных областях их приход имел разные результаты.

Неолитический период B

В Димини, близ залива Воло, было основано совершенно новое поселение, относящееся уже к фазе В. В противоположность более ранним неукрепленным селениям, оно было обнесено несколькими рядами каменных стен (рис. 33). Вероятно, и Сескло было укреплено в то же самое время. В обеих крепостях были выстроены дома по типу мегарона – с портиком и центральным очагом. В Димини и Сескло тесло со скошенным лезвием (рис. 29, С) вышло из употребления и впервые начали применяться топоры. В Димини они прикреплялись к рукоятке с помощью просверленной втулки из оленьего рога. Начался ввоз меди и золота. Эти металлы

Рис. 33. План укрепленной деревни Димини. По Цунтасу. Черная краска – второй период. Штриховка – более поздний период.

представлены двумя плоскими медными клиновидными топорами и золотым кольцом-подвеской (рис. 34,2); все находки были сделаны в Димини. Сосуды в Восточной Фессалии украшались теперь спиральным орнаментом, как правило, в сочетании с более древними узорами, подражавшими плетенью. Орнамент был углубленным или наносился краской – белой или красновато-черной по светлому красновато-коричневому, красному иликоричневому фону; иногда рисунок бывает обведен по контуру другой краской – черной или белой. Впервые появляется кубок на высоком поддоне или ваза для

Рис. 34. Чаша типа Димини и золотое кольцо-подвеска. По Цунтасу.

фруктов. Укрепления, дома типа мегарона, втулки из оленьего рога, применение золота, спиральные мотивы, полихромная роспись и кубки на поддонах – все это вместе взятое характерно для культуры Ариушда в Трансильвании. Двадцать лет назад полагали, что Димини было основано пришельцами из долины Олта, которые навязали свою культуру и жителям Сескло, Рахмани и других восточнофессалииских деревень. Но теперь нам известны также находки полихромной посуды типа Димини на Пелопоннесе в Гонии, недалеко от Коринфа, и в Герее, в Аргосе, хотя в последнем месте спиральный орнамент отсутствует. При проведении исследований на пространстве между Ариушдом и Димини не было найдено никаких поселений, которые могли бы играть роль посредников между этими двумя пунктами.

Таким образом, переселение в Грецию самих носителей какой-либо северобалканской культуры кажется сейчас уже маловероятным. Возможно, что несомненное сходство между Димини и дунайскими поселениями нужно рассматривать как результат одновременных изменений внутри одного и того же непрерывного культурного комплекса, охватывающего и территории за Балканами. Например, если спиральные мотивы можно считать за дунайский элемент в Греции, то применение техники вазовой росписи, даже за Балканами, следует приписывать юго-восточному влиянию (см. ниже стр. 136 и сл.). В Западной Фессалии и Средней Греции переход не был столь резким. Но и здесь везде тесло со скошенным лезвием вышло из употребления, уступив место топорам с тупым обухом или плоским (типа А и С, рис. 29). Дунайское влияние видели и в черной или серой (из углеродистой глины) посуде, украшенной лощеными полосами, ребрами или рифлением, нарезными линиями, валиками и росписью, нанесенной тонким слоем белой краски, со спиральным орнаментом. Среди этой посуды имеются кубки на поддоне. Все эти черты, исключая роспись белой краской, встречаются и к северу от Балкан, в бассейне среднего Дуная, и по общему признанию отражают наличие культурно непрерывной территории от Пелопоннеса до Венгрии. Но черная лощеная посуда, кубки на поддонах и топоры с тупым обухом могли быть занесены как из Дунайского бассейна (стр.42), так и с Крита или Леванта; даже лощеные полосы украшают также керамику в Малой Азии, Сирии и в раннеминойский период на Крите. Как бы то ни было, местные традиции в росписи посуды, украшавшейся исключительно прямолинейными орнаментами, переходят из стадии А в стадию В, хотя мы и не встречаем больше керамики, расписанной красным по белому фону. В Беотии и на Пелопоннесе, в подражание черной поверхности посуды, которая достигалась при обжиге углеродистой глины, прежнюю красную посуду покрывали иногда слоем блестящей краски. Эта посуда, которую «принято называть «неолитической древней лаковой», как и посуда с лощеными полосами, относится, по всей вероятности, к периоду не ранее раннеминойского I.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю