Текст книги "Слабая герцогиня. 10 способов унизить невесту (СИ)"

Автор книги: Виктория Вера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 36

Алексион-Кэссим

Мне даже не нужно ни о чём спрашивать. По предвкушающей ухмылке Итеона, нетерпеливому выражению лица Дафны и наивно распахнутым глазам Эммилины понимаю всё сам.

– Что ты наделал?! Ты в своём уме?? Разве я не сказал, что этот вопрос закрыт? – с трудом сдерживаю себя, чтобы не врезать хорошенько дорогому другу и привести его таким способом в чувство. Идиот…

– Успокойся, Алекс! Я делаю это ради тебя. Если ты не хочешь спасти себя, то позволь мне помочь. Ты мой друг, и я беспокоюсь о тебе.

– Ты не имел права! – слова слышатся тихим рычанием, вырываясь сквозь сжатые зубы.

– Что сделано, то сделано, наш милый Алекс! Уже поздно, – тянет слова Дафна фальшиво-сладким голоском, затем встаёт и подходит ближе, опуская руку мне на плечо и игриво пробегая по нему пальчиками, усыпанными мерцающими в полутьме беседки кольцами. – К тому же наутро она ничего не вспомнит. А значит, никто ничего не узнает.

Дафны здесь вообще не должно быть. Я сказал ей не показываться в имении без приглашения. Но она здесь. Явилась вместе с Итеоном через сокрытую точку искажения между его и моим особняками.

Сейчас нужно увести Эммилину и надеяться, что она не станет задаваться вопросом, что с ней произошло накануне… бред… конечно, она станет выяснять… Нужно обсудить это с Итеоном. После ночного инцидента с соком мовянки у меня ещё не было возможности пообщаться с ним, и я планировал сделать это сегодня вечером.

Подхватываю Эммилину под руку и вовремя – её уже ведёт в сторону, а взгляд теряет признаки присутствия.

Порыв ветра вырывает из причёски короткий, обрезанный мною, локон и он падает на лицо. Эммилина никак не реагирует, зрачки расширены, глаза широко открыты, даже не моргает.

Тяну руку и осторожно убираю волосы, заправляя прядь за маленькое ушко.

– Эммилина, ты проводила приворотный ритуал над графом Алексионом Фрэй Дау? – перед нами встаёт Итеон, перехватывает герцогиню за плечи, разворачивает её к себе и внимательно вглядывается в лицо.

– Нет, – безжизненный тон её голоса вызывает неприятные мурашки.

– Итеон, отойди от неё, – перехватываю за плечи его самого и оттягиваю в сторону.

– Почему, Алекс? Я не слепой и меня беспокоит то, что я вижу в последние дни. Что, если это и есть её тайный план?

– Маленькая мерзавка! – шипит сбоку Дафна. – Так и знала, что с Алексом что-то не так.

Что-то не так… Мысль кажется абсурдной, но я внутренне напрягаюсь. Почему я с самого первого дня во Фрэй Дау ощущаю её иначе? Почему так остро реагирую на неё? Где этот извечный хищный прищур хозяйки положения, которой позволено всё, в том числе крутить судьбами окружающих? Где весь тот яд, что она годами выливала на меня? В какой момент мы поменялись с ней местами?

Или мне всё это лишь кажется?…

– Нужно попробовать спросить иначе: Эммилина, использовала ли ты амулеты, зелья, эликсиры, ритуалы, что-либо другое и в любых сочетаниях для того, чтобы каким-либо способом повлиять на графа Алексиона Фрэй Дау?

– Нет.

– Герцогиня Эон Нидао, вы как-то воздействовали на графа Алексиона-Кэ́ссим Фрэй Дау? – практически выплёвывает Дафна.

Только сейчас осознаю, что замер, в ожидании ответов маленькой герцогини.

– Нет.

– Всё! Довольны? Хватит! Она никак не воздействовала на меня. Значит, я сам в полной мере отвечаю за свои мысли и действия.

– У тебя кто-то есть, Эммилина? – снова Итеон. И снова внутри меня волной разливается холод.

– Я не понимаю вопроса.

– Эммилина, кто этот мужчина, ради которого ты пообещала расторгнуть помолвку с графом Фрэй Дау?

– Я пообещала расторгнуть помолвку, потому что этого хочет сам граф.

Вот так просто? Потому что я этого хочу? Мысль никак не хочет укладываться в моей голове.

– Эммилина, какие планы ты строишь в отношении графа Алексиона-Кэ́ссим Фрэй Дау? – Итеон.

– Я хочу уехать из его поместья.

– Эммилина, какие интриги ты проводишь в отношении графа Алексиона-Кэ́ссим Фрэй Дау?

– Никаких. Тогда зачем всё это было нужно? Или я своими действиями заставил её принять такое решение? Но Эммилина бы не оставила меня просто так, не отомстив, не попытавшись лишить меня чего-то или смешать моё имя с грязью… я был готов заплатить эту цену.

– У тебя есть тайны, Эмми? – голос Дафны звучит вкрадчиво, как шелест ядовитой чёрной найги.

– Да.

– Не нужно, Дафна! Это уже слишком! – оборачиваюсь, чтобы закрыть ей рот. Но сзади меня перехватывает за плечи Итеон. Сбрасываю, его руки, но Дафна успевает отступить и прошипеть:

– Расскажи нам свой самый-самый страшный секрет, Эмми!

Ощущаю, как растягивается время и набирают скорость удары сердца. Эммилина смотрит в пустоту, бледнеет, беззвучно открывая рот, словно не может выговорить то, что заполняет теперь её мысли.

Я мечтал раскрыть её тайны… Но таким ли способом?

Нет.

Шагаю к ней и подхватываю на руки. Нужно сейчас же унести её отсюда. Баронесса подскакивает следом и пытается остановить, цепляясь за мой локоть.

– Самый гадкий секрет, о котором ты бы хотела забыть, Эмми! Отвечай! – злобно выкрикивает Дафна.

– Меня убили.

– Что? Как это? – Дафна отшатывается, отдёргивая от меня руки.

– Я ослышался? – Итеон.

Но Эммилина уже хватается за горло, словно что-то не даёт ей вздохнуть. Ноготки впиваются в собственную шею, царапая кожу.

– Эмми! Остановись… нет… не делай так… – разворачиваюсь и делаю поспешный шаг обратно, присаживаясь на скамью. Одной рукой продолжаю прижимать к себе, второй перехватываю запястья. Она продолжает судорожно втягивать в лёгкие воздух, но её глаза закрываются, и она расслабленно повисает на моих руках.

В который раз за последние несколько дней по телу прокатывается волна жгучего страха. Холодный пот прошибает всё тело. От вида бледного личика и тонких следов от ногтей на шее всё внутри переворачивается.

Проверяю пульс. Хвала богам, он есть, но едва прощупывается. Убираю с виска тёмную прядь волос, прилипшую к влажной дорожке, оставленной слезой.

– Итеон!!! – скорее рык сквозь сжатые зубы, чем возглас. – Ты говорил, что это безопасно!!

Оборачиваюсь и натыкаюсь на острый ревнивый прищур блондинки и ошарашенное лицо своего друга.

– Я… я… Алекс… это не должно было произойти так, я не знаю в чём дело, но во время моих допросов такого не случалось… Дафна, сколько ты добавила?

– По нескольку капель на закуски и половину пузырька в бокал, – невинно хлопает глазками.

– Что? Нет, Дафна, я же сказал: по одной капле в закуски и не больше пяти капель на бокал!!

– Я сбилась со счёта и боялась, что эта штука не подействует! Ты же сам говорил, что это безопасно! – Дафна нервничает, дёргая рукав пышного платья, но при этом обиженно дует губы.

– Зачем ты вообще доверил ей это, Итеон?

– Я отвлекал Эммилину, она добавляла. Мне нужна была чья-то помощь. Ты же отказался мне помочь.

– Я вообще запретил поить её этой дрянью! Я отвечаю за неё, вы это понимаете?

– Так ничего не должно было случиться! Десятки допросов! Слышишь? Я провёл десятки допросов с помощью эликсира и всё, что было с допрашиваемыми, лишь слабость и головная боль в течение пары дней. Всего лишь лёгкое недомогание, Алекс! Она бы и не заметила! Тем более, если бы Дафна не… – замолкает, кидая на блондинку гневный взгляд.

– Какая доза положена взрослому мужчине?

– Примерно десять капель при среднем телосложении.

– Дай мне эликсир!

– Дафна, отдай Алексу флакон.

Баронесса достаёт из потайного кармана изящную бутылочку и протягивает мне. На глаз прикидываю, сколько там могло быть.

– Ты сказала, что добавила примерно половину флакона, Дафна? Ты хоть представляешь сколько здесь? А если бы она выпила больше пары глотков?

Снова это фальшиво-невинное личико, которое сейчас меня безмерно раздражает. Всё, что её волнует, это, чтобы последствия не всплыли наружу и не стали лично для неё проблемой.

– Жаль, что ничего интересного не узнали, – выдыхает блондинка, вызывая у меня очередное неконтролируемое желание, как следуют встряхнуть её.

– Итеон, найди дио Хэмиса. Это личный лекарь герцогини. Он разместился в хозяйственном крыле. Передай ему, чтобы срочно пришёл в её комнаты.

– Вы что собираетесь посвятить в это постороннего?? – тут же взвивается Дафна.

– А ты хоть на мгновение подумай своей головой! Что случится, если Эммилине станет хуже?!

– Эта хитрая змея слишком живучая, чтобы с ней вообще что-то могло случиться! Я даже не уверена, что это всё не очередной её спектакль, чтобы заставить тебя, Алекс, волноваться и суетиться перед ней!

– Замолчи, Дафна! Закрой свой рот и не смей больше так говорить!

– Ты сам так постоянно говорил! Посмотри, на себя, Алекс, носишься с ней, как с хрустальной чашей! Да ты весь вечер на балу не спускал с неё глаз! Думаешь, никто этого не заметил? Ещё немного и начнёшь пылинки с неё сдувать! Ау! Приди в себя! Это Эммилина Эон Нидао!!

Не слушаю Дафну, подхватываю Эммилину и широкими шагами направляюсь в сторону особняка, прижимая тело девушки к груди. С дорожки в нашу сторону тут же шагают оба стражника, которых я лично приставил охранять её. Их лица встревожены и напряжены, но всё, что они сейчас могут – это молча следовать за мной. Я не могу их винить… только себя.

Стража не имела права без повода или приказа вторгаться в личное пространство лордов. И они не могли видеть того, что происходило в беседке. Уже сумерки, а густая фалантия перекрывает обзор со стороны, оставляя открытым лишь вид на озеро. К тому же растение поглощает звук… эта беседка предназначалась для романтических ужинов и уединённых разговоров.

Итеон хорошо это знал.

– Мне нужно будет переговорить с тобой, вызови лекаря и будь у себя в имении, я сам приду, – бросаю другу, следующему за мной, и получаю от него понимающий кивок головой.

– Конечно. Буду ждать от тебя новостей… и… прости, я не думал, что так получится… – его голос звучит безжизненно, а лицо выглядит бледным даже в сгустившихся сумерках. Мы оба понимаем, к чему это приведёт.

Глава 37

Алексион-Кэссим

В комнатах Эммилины царит полутьма. Укладываю девушку на постель поверх покрывала и зажигаю свечи. Снимаю мягкие ботиночки, открывая своему взору тонкие ступни. Чтобы не пялиться, прикрываю их пледом.

Присаживаюсь на край кровати и беру её руку. Проверяю пульс. Всё ещё слабый. Может у неё особенная реакция на этот эликсир? А может, Итеон что-то не договаривает, и не для всех допросы заканчивались “всего лишь лёгким недомоганием”?

Её пальцы холодны и я поднимаю их ближе к губам, ещё не понимая, что хочу сделать: согреть руку или коснуться бледной кожи на аккуратных пальчиках.

– Ваше сиятельство, – лекарь появляется в комнате и тут же торопливо проходит к постели, начиная суетиться и что-то доставать из своего саквояжа.

Киваю ему и зачем-то продолжаю держать её руку.

Выходит, она действительно собирается расторгнуть помолвку… Вот так просто? Готова отказаться от стольких лет, в течение которых считала меня своей собственностью? Почему-то теперь меня это задевает. Абсурд. Я должен радоваться, но вместо этого испытываю беспокойство и ощущение потери.

Возможно, я всего лишь хочу разгадать её? Понять, что с ней произошло. Почему я ощущаю её совершенно другой? Откуда в ней появились эта мягкость и нежность? Ничего подобного я раньше не замечал… Возможно потому, что ничего этого в ней прежде не было… Не было этой трогательности во взгляде, не было плавности в каждом повороте головы. Не было опущенных уголков губ… И что значит эта фраза “меня убили”? Может ли быть, что на её жизнь покушались? Почему никто об этом не знает? А об этом, очевидно, никто не знает… Если бы Его Величество был в курсе, Эммилина бы гуляла исключительно по закрытой части дворца…

– Ваше сиятельство, расскажите мне, пожалуйста, что произошло?

Вопрос, на который я бы предпочёл не отвечать, но я не могу себе позволить такую слабость.

– Мы… я дал герцогине один эликсир… который, скажем так, немного развязывает язык. И это подействовало на её светлость… неожиданным образом… – произнесённые вслух, эти слова ощущаются особенно погано. Поднимаю глаза и заставляю себя выдержать долгий осуждающий взгляд.

– Вы же понимаете, что это может значить лично для вас, ваше сиятельство?

– Более чем. Я не отрекаюсь от ответственности, просто прошу вас помочь ей.

Нет смысла пытаться смягчить действительность. Я допустил это. Мне за это отвечать и, уверен, в этом случае Его Величество не будет снисходителен.

– Дио Хэмис, скажите, что с её светлостью?

– Пульс слабый, но стабильный, хотя это вы и сами могли заметить. Она без сознания. Температура тела понижена. Я дал ей лекарства. Точнее, по нескольку капель трёх видов лекарственных настоев. И это не обычный обморок. Весьма странное состояние. Не могу дать гарантии, что ей не станет хуже.

– Я могу что-то сделать?

– Вы? – кажется, он хотел сказать что-то нелицеприятное, но вовремя спохватился и заставил себя придержать язык. Если бы он высказался, я бы не мог осудить его. – Простите, ваше сиятельство, но вы можете идти, я буду находиться рядом с её светлостью на случай, если ей станет хуже.

– Я останусь. А для вас подготовят соседние гостевые комнаты и я позову, если что-то понадобится.

– Как личный лекарь герцогини, я не могу уйти, вы ведь понимаете?

– Хорошо, тогда останемся вместе. Но я всё равно отдам распоряжение подготовить соседние комнаты для вас, – что-то внутри меня сопротивляется мысли оставить бессознательную Эммилину. Пусть даже рядом с её личным лекарем. Абсурдно? Да, я и сам это понимаю. Но в последнее время абсурдность буквально преследует меня.

Прошу Малию переодеть герцогиню, и мы с лекарем ненадолго выходим из спальни.

– Скажите, дио Хэмис, что на самом деле случилось с её светлостью несколько недель назад? Из-за чего она отложила свой визит сюда, во Фрэй Дау?

– Её светлость простудилась, и я порекомендовал ей отложить поездку.

Схлёстываемся взглядами. Лжёт. Говорит так, словно неоднократно прокручивал в голове эту фразу. Слишком быстро, слишком заученно. И это ещё больше убеждает меня в том, что с Эммилиной что-то происходит.

– А с чем связана потеря герцогиней равновесия на балу?

Недовольно поджимает губы и хмурится.

– Полагаю, госпожа устала.

Звучит логично. Целый вечер ей буквально не давали покоя. Я даже слышал спор двух дио, которые выясняли, кто пригласит её следующей. Правда, в итоге ни одному из них не повезло. Следующим кавалером Эммилины оказался я сам.

Вот только… и в этом случае – откровенная ложь. Эммилина не оступалась, как сама подтвердила Зейн-Малику. И дио Хэмис знает гораздо больше, чем говорит.

До глубокой ночи лекарь то и дело проверяет пульс, температуру тела, хмурится и тихо бормочет себе что-то под нос. Он приоткрывает рот Эммилины и длинной пипеткой по каплям вливает резко пахнущие настои, а затем по очереди массирует несколько точек на голове, плечах и руках.

– Её пульс больше не вызывает опасений, я дал ей лекарство для глубокого сна, – решает поставить меня в известность лекарь. – Теперь важно помочь ей восстановится.

Спустя ещё какое-то время, когда густая ночь начинает сменяться предрассветными сумерками, дио Хэмис сообщает, что опасность миновала и её состояние приближается к нормальному.

Я и сам вижу, что мертвенная бледность отступила, а дыхание стало глубже. Но под глазами всё ещё пролегают тени, а губы сливаются цветом с тоном кожи.

– Ваше сиятельство, не желает отдохнуть? Вам бы тоже не помешало восстановить силы.

– Нет, не желаю, а вот вы можете вздремнуть. Мне придётся отлучиться через пару часов, кому-то из нас стоит оставаться здесь.

– Разумно. Тогда я позволю себе немного сна, а потом сменю вас.

– Я безмерно благодарен вам, дио Хэмис.

– Ну что вы, не стоит. Я делаю это не для вас.

С этими словами он покидает комнаты.

Кажется, я всё-таки задремал в кресле, потому что странный звук заставил распахнуть глаза и вынырнуть из муторно-тревожной хмари. Мгновение, чтобы осознать, где я, и что происходит. От резкого пробуждения и беспокойства сердце гулко бьётся в груди.

Эммилина мечется на постели, беззвучно открывая рот, словно пытается закричать во сне. Её руки пытаются смахнуть невидимую удавку с шеи.

Перехватываю тонкие ладони, пока она снова не расцарапала себя.

– Эмми… Эмми, тише девочка, просыпайся, это просто сон… тшш… – отпускаю ладони, глажу по голове, путаясь пальцами в каскаде тёмных шёлковых волос, разметавшихся по подушке.

Она не просыпается. Сжимается, подтягивает к себе колени и едва заметно вздрагивает. Двигаю кресло вплотную к её постели, сажусь в него. Переплетаю наши пальцы.

Эммилина ещё пару раз вздрагивает и, наконец, расслабляется.

Откидывая голову на жёсткую спинку и прикрываю глаза… снова и снова прокручиваю в голове сегодняшний вечер и ответы маленькой герцогини.

В происходящем последние дни нет логики. Именно поэтому я до последнего момента был уверен, что это лишь часть продуманного спектакля… ряд ходов, которые должны привести к тому, что мне однозначно не понравится. Эммилина обожает такие игры… обожала.

Чуть мягче перехватываю прохладные пальцы и опускаю голову на край постели, рядом с её рукой. Прикрываю глаза.

Выходит, она с самого первого дня была искренна со мной?

Трижды демоны…

Глава 38. День десятый

– Объясните ещё раз, дио Хэмис. Я ничего не поняла, – собственный голос звучит немного сипло и приходится напрягать горло.

Всю ночь мне снились сны о другом мире, такие же, как те видения, что преследуют меня наяву. А потом я от кого-то убегала… разумеется, об этом я не рассказываю. Всё отчётливее понимаю, что эта тайна может оказаться опаснее, чем "потеря памяти". Со мной явно что-то не то и меня пугает, что до сих пор я не вспомнила ничего из своей прошлой жизни в этом мире… словно меня здесь раньше и не было. Зато всё больше осознаю, что мои видения, вовсе не видения, а вполне значительная часть моей собственной жизни, просто нужно перестать прятать голову в песок и принять этот как факт. Пугающий факт…

– Вчера вечером вам дали эликсир, который, к слову, запрещён. Вы отреагировали на это неожиданным образом – лишились сознания.

– Меня… хотели отравить?

– Нет, нет что вы. Это вовсе не яд. Я сам помогал в исследовании подобных… хмм… средств, когда ещё стажировался в академии. И смею заверить, такой реакции быть не должно. Но “лёгкое сознание” создавалось для военных целей и для раскрытия тяжких преступлений. Применять его без высшего разрешения, да ещё и на благородной дэе… Это очень серьёзный проступок, за который граф получит самое строгое наказание.

– Дио Хэмис, объясните нормально, для чего тогда всё это?

– Вас хотели допросить, ваша светлость. Этот эликсир заставляет человека искренне отвечать на любые вопросы.

– Вроде как “сыворотка правды”?

– “Лёгкое сознание”, госпожа, но ваша версия названия вполне уместна.

И что же они хотели узнать? А главное, что я успела рассказать?

Я, в общем-то, и не рассчитывала на дружеское отношение здесь, но от мысли, что кто-то пытался выпотрошить мои мысли, на душе становится очень гадко…

– Помню, что вчера барон Дэль Гро уговорил меня прогуляться до беседки на берегу небольшого пруда, он был не один, вместе с Дафной… которая баронесса… – только сейчас понимаю, что даже фамилии её не знаю.

– Я прекрасно понимаю о ком речь, ваша светлость.

– Хорошо… – киваю и пытаюсь собраться с мыслями: – Там было очень красиво. Барон настоял, что я должна попробовать маленькое пирожное… оно оказалось вкусным, и я попробовала другие угощения… мне было очень хорошо… легко… пожалуй, даже слишком легко… Потом барон протянул какой-то напиток, он тоже оказался вкусным, но я не успела много выпить. Появился граф и выхватил бокал из моих рук. Дальше всё как в тумане.

– Даже так? Значит, барон и баронесса тоже причастны… если не сказать больше. Но граф взял всю вину на себя.

Да он прямо само благородство… любовницу выгораживает?

– И чем это им грозит?

– О, поверьте, ничем хорошим. За нанесение вреда здоровью среднему кругу членов королевской семьи да ещё и таким незаконным способом… от лишения титула и тюрьмы до смертной казни… но казнь – это уж край и лордам такое вряд ли грозит. А вот попасть в немилость к монарху и лишиться всего, как лишили моего отца – вполне. А ещё нужно будет вынести допросы в казематах и унизительную судебную тяжбу. С Его Величества станется устроить показательную порку, чтоб другие думали, прежде чем совершать глупости.

Дио хмурится, прохаживаясь из одного угла комнаты в другой.

– Обычно степень монаршей кары для подобных преступлений зависит от обстоятельств и от того, какими оказались последствия. А в вашем случае, герцогиня, последствия просто возмутительные! Полагаю, господа задавали вам слишком личные вопросы… что-то спровоцировало ваш организм на приступ. И вот, смотрите сами, – дио Хэмис протягивает мне небольшое зеркальце, – ваша шея… вы поцарапали себя.

Задавали вопросы… шея… вопросы… Что-то крутится на краю сознания. Словно обрывки сна. Вспоминаю, как испугалась, когда увидела в конюшнях графа. Мне показалось, он был зол на меня. Что-то тогда крутилось в моей голове, видения того, как другой, смутно знакомый, опасный мужчина гнался за мной. Как я всей душой мечтала оказаться от него как можно дальше, бежала, но не могла убежать. Его безумный тёмный взгляд, наслаждение моей беспомощностью, жёсткие руки на моей шее… провожу кончиками пальцев по коже, ощущая следы подсохших царапин…

Голову простреливает боль, меня бросает в пот и дио Хэмис бросается ко мне, чтобы уверенно и мягко надавить на какие-то точки на плечах и голове. А затем капает в пиалу тёмную резко пахнущую жидкость.

– Спасибо… Хриплю, не узнавая свой голос, и откидываюсь на большие мягкие подушки, постепенно приходя в себя. Мне нужно подумать. – Дио Хэмис, вы упомянули, что взяли образец моей крови для проверки в алхимической лаборатории королевского отдела дознания.

– Всё верно, ваша светлость.

– Так вот, вы можете не указывать, чья это кровь? Можете сослаться на продолжение изучения свойств сыворотки?

– Только если я отнесу кровь не в отдел королевского дознания, а алхимикам лекарской академии.

– А после, мы сможем это использовать, чтобы доказать, что данное происшествие не плод моего “мстительного” воображения?

– Безусловно. Чтобы подтвердить, что эта кровь ваша, вам всего лишь потребуется дать при свидетелях ещё каплю своей крови. Алхимические артефакты позволяют сличать, скажем так, хозяина крови. Только, ваша светлость, я не понимаю. В особняке сейчас находится дио Зейн-Малик и…

– Вы уже сообщили ему?

– Нет, но я как раз собирался. Просто не хотел оставлять вас, пока вы не пришли полностью в себя.

– Сейчас вы ничего не скажете дио Зейн-Малику. Это прямой приказ. И вы отнесёте мою кровь в лабораторию лекарской академии.

Долгий осуждающий взгляд в мою сторону и тяжёлый вздох:

– Конечно, ваша светлость. Так и сделаю. Просто не понимаю почему.

– Я не знаю, что успела рассказать этим людям. И мне нужны гарантии, что они будут молчать.

По крайней мере до тех пор, пока не разберусь со своими подозрениями и не буду уверена, что мои странности не выйдут боком мне самой. Если же эту троицу начнут допрашивать… то все мои ответы станут достоянием королевских дознавателей. А я даже не представляю, о чём они могли меня спрашивать.

* * *

– Давай ещё немного поправим здесь, – указываю на прядь волос, которую Малия тут же ловко скрепляет шпилькой, украшенной маленьким сверкающим самоцветом.

– Какая вы красавица, госпожа, – по-доброму и как-то искренне замечает Малия, любуясь проделанной работой.

Волосы собраны в низкую изящную причёску, украшенную парой десятков шпилек с голубоватыми самоцветами. Отдельные локоны на всякий случай смочены сладкой водой, чтобы ненароком не выпали из идеальной укладки.

На щеках разлился нежный “здоровый” румянец, спасибо капле сока какой-то розовой ягоды. Синяки под глазами, под тонким слоем пудры уже не так заметны и даже придают шарма взгляду.

Подвожу глаза тонкой кистью, немного растушевав тёмную линию. Ресницы снова подкручиваю ложечкой. Окидываю придирчивым взглядом свой вид и остаюсь довольной.

На встречу с Его Величеством приходится надеть одно из самых своих “богатых” платьев, но Малия заранее убрала с него множество лишних деталей. “Пышность” юбки тоже была уменьшена, благодаря чему платье стало гораздо более удобным. На неприличную роскошь теперь намекает лишь мерцающая россыпь крупных драгоценных камней. Бьюсь об заклад, каждый такой камушек стоит как пара домиков в любой из деревень графа. Но таков дворцовый этикет. Сейчас скромность будет неуместна и неверно истолкована. Остаётся небольшой нюанс: чтобы скрыть царапины, декольте и шею драпирую сине-серым моавином, подколов брошью с крупным сапфиром в центре.

– Госпожа… для меня было честью служить вам… – голос сдавлен, а сама Малия низко кланяется.

– Благодарю тебя, – достаю два салера и вкладываю в ладошку Малии. – Если надоест работать у графа, с радостью приму тебя в своём имении.

Малия поднимает глаза, в которых стоят слёзы и улыбается.

– Я хоть сейчас!

– Готова ехать со мной?

– Да, ваша светлость! Если примете меня, даже не буду ждать расчёт от его сиятельства, готова сразу сопровождать вас и в столицу.

– А ты бы хотела?

– Никогда не была во дворце, – смущённо раскрывает карты Малия.

– Что ж… экипаж скоро отправится, если быстро соберёшься, то у меня будет к тебе очень важная просьба.

– Что угодно, госпожа?

– Лис… Я хочу, чтобы ты помогла мне перевезти его.

Сегодня после завтрака мы с Малией ходили в дальнюю часть сада. Разумеется, со стражниками, которых я теперь попросила держаться от меня не далее чем на расстоянии четырёх шагов.

На этот раз цайр нашёлся прямо на полянке. Он крутился вокруг перевёрнутой миски и бросился ко мне, едва завидев на дорожке. Сделала жест стражником, чтобы не подходили ближе и не напугали мне ненароком питомца. Следующие пятнадцать минут пришлось держать Лиса на ручках рядом с пучком сонной травы, поглаживая и успокаивая, пока он не уснул. Другого способа безопасно убаюкать малыша на какое-то время просто не было. Как сказал дио Хэмис, цайр бы не стал есть ничего подозрительного, и на ручках у Малии он бы тоже сидеть не стал.

– Видишь эту корзину? Я уложила Лиса а неё, – указываю на огромную корзину, стоящую возле дверей. Внутри для удобства постелена мягкая ткань. Сверху накинут тонкий тёмный платок: воздух проходит, но что внутри – не видно. – Там букетик сонной травы, его действия хватит до завтрашнего утра и, надеюсь, к тому моменту мы уже вернёмся в Эон Нидао.

Я бы и Ночь с собой забрала, точнее, предложила бы её выкупить, да пока совершенно не готова к разговору с его сиятельством… при мысли о том, чтобы его просить о чём-то, меня передёргивает.

– Раз едешь со мной, то поможешь мне за ним присмотреть. Забрёшь корзину с Лисом в багажную карету.

– Конечно, ваша светлость! Благодарю за доверие!

Улыбаюсь Малии и радуюсь, что не придётся расставаться.

– Иди собирайся. Без тебя не тронемся, но поторопись, если что-то ещё нужно будет забрать, сможешь потом вернуться.

Теперь можно не думать, как незаметно протащить цайра во дворец, не вызвав при этом новый взрыв сплетен. А то бы потом случайно узнала, что у меня уже и ребёнок новорожденный имеется, которого я ношу в корзине и, разумеется, ото всех скрываю, потому что… даже думать не хочу дальше.

Подхожу к корзине и поправляю тёмную ткань.

Цайр, как выяснилось, редкое животное. Очень редкое. Поймать его невероятно сложно, потому что цайры умны, хитры и обладают потрясающим обонянием. То, что малыш оказался в силке, подтверждает, что в его лесной семье случилась какая-то трагедия.

А благородной дэе, как выяснилось, не только верхом не положено кататься, но и не пристало возиться с диким, хоть и редким зверьём. Новые скандалы и подозрения в собственной неадекватности мне сейчас не нужны. Решается моя судьба и Его Величество должен увидеть во мне разумную и серьёзную особу. Так что лучше мне пока помалкивать о питомце.

Мои вещи начинают выносить, чтобы погрузить в королевский экипаж. И к моей радости, дио Зейн-Малик снова сопровождает меня в поездке… точнее сопровождает нас…