Текст книги "Гордость Павлина"

Автор книги: Виктория Холт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Мое заявление было встречено аплодисментами.

– В таком случае, – продолжал Джосс, – мы обсудим, что произошло в мое отсутствие. Уже это многому научит тебя.

Я сидела с ними, пока они беседовали. Большинство проблем, о которых они говорили, было выше моего понимания, но я решила не давать Джоссу удерживать его преимущество, решила, что займу свое место в компании. Я покажу этим мужчинам, уверенным, – в этом я не сомневалась, – что мне это скоро надоест: я преодолею трудности так же, как они.

Спустя час, когда мне уже казалось, что я немного поумнела, Джосс спросил, не хочу ли я побывать в разных цехах или предпочитаю вернуться в Павлины. Я сказала, что хочу ознакомиться с производством. Меня поручили Джереми Диксону. После осмотра цехов он должен был отвезти меня в Павлины, потому что Джосс был занят в городе весь день.

Я видела, как в одной комнате сортируют опалы, а в другой – гранят. Я наблюдала за работой, а Джереми Диксон объяснял, как определить качество камня. Я научилась отличать опалы от пустой породы. Он разбирался в этом превосходно. Я восхищалась работой гранильщиков. При помощи вращающихся точильных колес они очень осторожно снимали ненужные слои, чтобы открыть под ними чудесные краски. Мне объяснили, что одно неосторожное движение – и драгоценный камень можно расколоть.

Позже я увидела, как опалы раскрываются во всей своей сверкающей красоте или как мужчины чуть не плачут от огорчения, когда убеждаются, что в камне вкраплено много песка и, значит, опал ценности не имеет.

Это был очень интересный день, но Джосс был прав в одном: было бы ошибкой попытаться узнать все сразу. После прогулки по жаре и моих первых уроков я готова была вернуться в Павлины. Воти была покорна, но у меня создалось впечатление, что она проверяет меня, хотя я не обижала ее.

Беседовать с Джереми Диксоном было приятно. Он рассказывал о своем доме в Нортхемптоне. Его отец был священником, и это мне очень понравилось, наверное, оттого, что это напомнило о Мириам и ее Эрнсте. Он приехал в Австралию восемь лет назад, надеясь найти золото, как и многие другие. Однако в этом не преуспел и разочаровался. Затем он открыл опалы, и они покорили его навсегда. В Сиднее он встретил Бена, понравился ему, и тот предложил ему место в компании. Джереми много работал и вскоре обнаружил особые способности, которые потрясли Бена. Три года спустя ему в управление дали один из отделов.

– Вам нравится такая жизнь? – поинтересовалась я.

– Я люблю опалы, – ответил он. – Не могу выразить, что я чувствую, глядя на их переливающиеся краски. Ничто другое не доставляет мне такого удовольствия.

– Вы не тоскуете по Англии?

– Каждый мечтает о доме. Конечно, многого недостает, особенно после работы. Но Бен знал об этом и старался, как мог, сделать нас счастливее. Нас всегда приглашали в Павлины. Бен, бывало, обсуждал с нами деловые вопросы за обедом, а бывали случаи, когда он устраивал вечера. Нам очень недоставало его, когда он уехал в Англию, но ваш муж продолжил эту традицию. Меня приглашали и Лоды, что очень приятно.

Так мы приехали в Павлины, и я сказала:

– Зайдете к нам?

– Благодарю вас, если только на полчаса. Я должен вернуться на работу, но мне бы хотелось поздороваться с миссис и мисс Лод.

Я провела его в гостиную и послала за Лилиан и ее матерью.

Вошла Лилиан. Я поразилась перемене, происшедшей с ней: она улыбнулась и подошла к нему, протянув обе руки.

– Вам, должно быть, жарко, вы устали, – сказала Лилиан. – Я принесу что-нибудь освежающее.

– Пожалуйста, – попросила я.

Она позвонила и велела принести лимонад, который сделала сама рано утром. Мы пили прохладный лимонад, разговаривали, и я подумала, как приятно дома. Что касается Лилиан, то она казалась другим человеком. Вероятно, она неравнодушна к этому молодому человеку, подумала я, если он оказывает на нее такое воздействие.

Мы говорили о городе и о том, что я видела этим утром. Джереми рассказывал об опале, который только что нашли: это будет удивительный камень, если в нем не окажется чужеродных прослоек. Затем вошла миссис Лод и посмотрела на Лилиан.

– Нас посетил мистер Диксон, – произнесла миссис Лод.

– Да, мама, он привез миссис Мэдден. Лимонад оказался очень кстати.

– Прекрасно, – сказала ее мать, опустив глаза, как будто не хотела смотреть на нас. Казалось, она нервничает.

– Он так освежает, – сказала я, чувствуя необходимость что-то сказать. Про себя я думала: «Почему мы говорим о лимонаде, когда что-то необычное должно произойти в этом доме?»

Я посмотрела на павлина с его презрительным взглядом, и он напомнил мне Джосса. И снова у меня создалось впечатление, что все это происходит во сне, происходит помимо моей воли.

* * *

Каждое утро в следующие три дня я уезжала в город вместе с Джоссом. Сначала происходила встреча с главами отделов, где под председательством Джосса обсуждались деловые вопросы. Если накануне бывали особенно интересные находки, их тщательно исследовали. Он всегда передавал камень мне с покровительственной улыбкой, как мне казалось. Назло ему я решила поскорее во всем разобраться, но это была не единственная причина: с каждым днем я все больше восхищалась этой работой.

Я поставила себе целью узнать как можно скорее людей, работающих в этом здании. Я беседовала с шахтерами, хотя поначалу, уверена, они относились к моему присутствию как к шутке, но узнав меня ближе, стали уважать. Я считала, что приняла вызов – мне хотелось не только опровергнуть мнение Джосса, но и доказать этим людям, что женщина годится не только для ведения хозяйства. Особенно меня интересовала сортировка, очистка и работа на шлифовальном станке. Этим занимался Джереми, и поэтому я чаще других управляющих компании видела его. Он относился к опалам романтически.

Как-то утром он вскипятил воду на спиртовке в своей крошечной рабочей комнате и заварил для нас чай. Мы заговорили об опалах, и он рассказал несколько удивительных историй о них.

– У древних турок, – сказал он, – есть предание, что однажды из рая при блеске молнии вылетел огромный огненный шар. Он рассыпался дождем, усеявшим некоторые области земли. Теперь это страны опалов.

Его глаза сияли.

– Знаете, опал обычно называют огненным камнем. Вы это понимаете? Какой блеск! Вас бросает в дрожь каким-то необъяснимым образом, миссис Мэдден? Вы смотрите на него и чувствуете, что исчезаете в нем.

– Да, я начинаю это понимать.

– Я часто думал, что эти камни имеют странную власть: кажется, все ощущают в них какую-то сверхъестественную силу.

В этот момент нас прервал Джосс, заглянувший в комнату.

– Я не помешал чаепитию? – спросил он.

– Нет. Это рабочее чаепитие: мистер Диксон многому учит меня, – ответила я.

– Надеюсь, моя жена окажется способной ученицей.

Он особенно подчеркнул моя жена,как бы напоминая Джереми, кто я. «Вот уж необязательно», – подумала я, когда он закрыл дверь. Я ощутила раздражение из-за того, что он испортил наш tete-a-teteи мысли Джереми вернулись к работе.

На другой день за завтраком Джосс сказал:

– Пора показать тебе нашу местность. Я думаю, это можно сделать сегодня. Ты лучше узнаешь эту землю. И пока ты не изучишь окрестности, не стоит ездить одной.

– Я бы могла попросить кого-нибудь, чтобы иногда ездили со мной.

– Вот это я и предлагаю. Безусловно, ты найдешь и других. Думаю, Диксон будет готов прийти тебе на помощь.

– Он много знает об опалах.

– В противном случае он не работал бы у нас, – отрывисто произнес Джосс.

Мы впервые поехали не в город, а в другую сторону.

– Вы не предприняли что-нибудь для поиска Зеленого луча? – спросила я.

– А ты можешь что-нибудь предложить?

– Если украдена такая ценная вещь, нужны определенные усилия, чтобы вернуть ее.

– Это довольно необычная кража, а главное, никто не знает, когда она произошла.

– Должно быть, его украли после отъезда Бена в Англию. Не понимаю, почему он не привез камень с собой.

– Рискованно путешествовать с такой ценностью. Он думал, что опал будет сохраннее там, куда он его положил.

– Но ведь кто-то нашел тайник. Надо попытаться…

– Я пытаюсь, – сказал он.

– Не забудьте, это и мой камень.

– Я помню.

И тогда я подумала, что он ведь оставался в Павлинах после отъезда Бена. Предположим, что это он нашел камень в картине. Конечно, он бы не похитил опал, но этот камень имеет странное влияние на людей. Мой отец был так им околдован, что решил ради него оставить любимую женщину. Кто знает? А это может объяснить, почему Джосс ничего не предпринимает, чтобы найти его.

– Предоставь это мне, – сказал он. – Я что-нибудь придумаю. Мы найдем камень, но в свое время. Ты все воспринимаешь слишком драматично. Но жизнь это не мелодрама, нельзя все разложить по полкам и приклеить ярлыки. Сейчас самое важное – прекратить всякие толки о Зеленом луче, о том, что опалы приносят несчастье. И я, и Бен боролись с этой идеей. Старые легенды нужны только как рассказы об опалах-талисманах в борьбе со злом. Поэтому помни, чем меньше ты говоришь о Зеленом луче, тем лучше.

– Это звучит как приказ.

– Так и рассматривай мои слова. Для общего спокойствия забудь о нем.

Он отвернулся от меня и направился к ряду низких холмов. Песчаная почва высохла, копыта лошадей поднимали клубы пыли. Когда он поскакал в ущелье между холмами, я на несколько мгновений потеряла его из вида. Мне хотелось повернуть обратно, но я знала, что без него не смогу найти дорогу в Павлины. Я проехала через ущелье, там он и ждал меня.

– Это место называют Ущельем Гровера, – пояснил Джосс. – Одно время здесь была процветающая шахта. Теперь, как мы говорим, она выработана, хотя раньше была одним из богатейших месторождений опалов в Новом Южном Уэльсе. Здесь много подземных галерей. Ходят слухи, что в них водятся привидения.

– Я считала, что вы слишком земной человек, чтобы верить в такие вещи.

Он усмехнулся.

– Не все таковы. На самом деле многие из нас очень суеверны. Мужчины, работающие в опасных условиях, рыбаки, шахтеры – это самые суеверные люди на земле. Они часто испытывают судьбу. Дело в том, что человек по имени Гровер сколотил в этих местах приличное состояние и поехал в Сидней. Там он встретил женщину, женился на ней, и вдвоем они промотали все, что у него было. Она бросила его, а он был просто убит, когда понял, что ей нужны были только его деньги. Он стал грабителем, и говорили, что он прячется в подземных галереях своей старой шахты. Он всегда ходил в маске, его так и звали Бродяга в маске из ущелья Гровера. Конечно, сначала никто не знал, что это Гровер. Только когда его застрелил погонщик скота, которого он хотел ограбить, и с него сняли маску, тогда и узнали, кто это. С тех пор люди не любят проходить мимо этого места по ночам. Некоторые клялись, что видели здесь человека в маске. Я считаю, что это был куст малги, а остальное дорисовало воображение. Вот это и есть легенда об Ущелье Гровера. Думаю, тебе не стоит появляться здесь после захода солнца, иначе ты можешь увидеть призрак в маске или услышать, как Гровер оплакивает свою жену и деньги.

– Это место на самом деле безлюдно.

Мы подъехали поближе к старой шахте. Заглянув в глубокий ствол шахты, я увидела старую железную лестницу, по которой спускались вниз. Несмотря на то, что Джосс наблюдал за мной, я не смогла сдержать дрожь. Он подошел поближе.

– Ты чувствуешь это, – сказал он тихим насмешливым тоном. – Жуткая атмосфера, присутствие смерти…

– Я как раз думала, что бы я чувствовала, если бы вы не рассказали мне эту легенду. Я бы сказала, что это просто отработанная шахта.

– Хорошо. Ты учишься. Поедем дальше. Для Ущелья Гровера этого достаточно.

Он двинулся вперед, и я последовала за ним. Затем он оглянулся и указал на горизонт.

– Ты видишь здание?

– Что-то вижу. Это дом?

– Да.

– Чей?

– Увидишь, – бросил он на ходу, и мы поехали дальше.

Вскоре перед нами возник белый дом, сиявший в ярких лучах солнца.

– Это дом Эзры, – сказал Джосс, и мое настроение упало.

Последний человек, которого я хотела бы видеть, была Иза Бэннок. Когда мы подъехали, залаяли собаки, и Эзра Бэннок вышел нам навстречу. Он очень обрадовался и шумно приветствовал нас:

– Посмотрите, кто пожаловал!

Воти восторженно ржала, а он погладил ее, спросив, как она поживает.

– Входите же, – сказал он. – Иза будет довольна. Сначала пройдем в конюшню, и я покажу вам свою новую лошадку. Думаю, Джосс, вы за этим и приехали.

Джосс ответил:

– Я знал, что Джессике хочется побывать в вашем доме.

Он лукаво посмотрел на меня, как будто ему было смешно, и он знал, что мне не хотелось ехать сюда. Из-за неприязни между мной и Изой.

Мы зашли в конюшню, такую же большую, как в Павлинах. Воти радовалась, что оказалась дома. Мне так легко был ездить на ней, что иногда я думала: она на самом деле послушалась Эзру. Это казалось фантастичным, но тот, кто видел Эзру с лошадьми, понимал, что он обладает особой магией в разговоре с ними.

Войдя в дом, я увидела красивую вазу с цветами на богато украшенной дубовой полке, просторный и прохладный холл.

– Иза, – крикнул Эзра, – у нас гости!

Иза появилась в утреннем пеньюаре из мягкого шелка с юбкой, украшенной оборками. Она выглядела свежей и, должна признать, красивой. Светло-коричневый цвет одежды оттенял ее волосы и загадочные глаза.

– Чудесно, – приветствовала она, подходя ко мне, – миссис Мэдден и ее муж.

Джосс поцеловал ей руку. Меня это ужасно удивило, мне казалось, что он не способен на такую любезность, но, очевидно, с Изой все было по-другому.

– Мой дорогой Джосс, – нежно замурлыкала она, – как я рада, что вы посетили наш маленький домик.

– Надеюсь, мы не помешали вам? – спросила я, чтобы обратить ее внимание на свое присутствие.

– Моя дорогая миссис Мэдден… но почему бы нам не звать друг друга просто по имени? Ведь мы собираемся часто встречаться, а Джосс всегда был для меня просто Джоссом, поэтому, я думаю, будет вполне естественно, если я буду называть его жену по имени. Значит, Джессика. Это имя подходит вам, – тон, которым она произнесла мое имя, предполагал довольно чопорную женщину с поджатыми губами, суровым лицом и относящуюся к жизни чрезвычайно серьезно.

– Мы так недавно познакомились…

– Уже давно, – продолжала ворковать она. – Вы останетесь к завтраку. Сегодня Эзра работает дома, и вы присоединитесь к нам. Вы сможете досыта наговориться о своем бизнесе, но за моим столом, а не в вашей отвратительной конторе.

– Прекрасная мысль, – тепло поддержал ее Джосс. – Я надеялся, что вы пригласите нас остаться и мы поедем домой, когда спадет жара.

Я была убеждена, что в разговоре с ней голос его менялся. Я кипела он негодования.

– Сначала выпьем что-нибудь прохладительное, – сказала Иза.

Гостиная соответствовала ее вкусу. Мне было непонятно, какое место занимал Эзра в этом доме. Я думала о ней, как о дикой кошке, теперь же увидела в ней паука, пожирающего своего партнера, как только он перестает быть полезным. Гостиная была нарядной женской комнатой с муслиновыми занавесями и неизменными жалюзи. Горшочки с цветками придавали комнате жизнерадостный вид, а обивка кресел усиливала это впечатление. Нам подали высокие бокалы с прохладительными напитками, что было очень кстати.

– Мы же соседи, Джессика, – сказала Иза, – и мы всегда вам рады. Мы рады всем гостям, и особенно, если они наши друзья.

Она бросила на Джосса кокетливый взгляд, а он улыбался ей, что приводило меня в бешенство. По крайней мере, думала я, ему не следовало бы так явно проявлять свое нелепое восхищение в присутствии своей жены. Хотя наши отношения не совсем обычные, все же нужно соблюдать правила приличия. Они болтали о людях, которых я не знала. Иза это понимала и таким образом хотела изолировать меня. Так и было, пока они не упомянули о ежегодной охоте за сокровищем, которое устраивали в Павлинах.

– Неужели вы не знаете об этом, Джессика? О Джосс, вы лентяй. Надо было давно рассказать об этом своей жене.

Джосс повернулся ко мне.

– Этот небольшой праздник мы устраиваем раз в год, как раз через несколько недель. Я должен тебе рассказать об этом.

– Это так интересно, – воскликнула Иза. – Мы все приезжаем в Павлины. Человек шестьдесят-семьдесят. Там мы получаем нить, ключ к разгадке, и ищем, ищем. Это одно из событий года. Бен придумал это, чтобы дать возможность порадоваться людям, повеселиться. Он всегда старался уберечь своих служащих от однообразия и тоски. Он говорил, что все беды начинаются от скуки.

– Это интересно. Я хочу узнать об этом побольше, – сказала я, холодно взглянув на Джосса.

– Мне надо было так много показать тебе, что я совсем забыл об этом. Пожалуй, это немного по-детски, – ответил Джосс.

– Прекрасно, – воскликнула Иза.

– И, кажется, людям все это нравится, – прибавил Джосс.

Иза изменила тему разговора так же внезапно, как и начала.

– Я обещала показать вам свою коллекцию, Джессика, не так ли? Пожалуй, я так и сделаю. Как вы думаете, Джосс?

Они обменялись взглядами, непонятными для меня. Джосс сказал:

– Обязательно покажите, Иза. Джессика интересуется опалами. Это будет частью образования, которое она постепенно получает.

– Тогда после завтрака, – согласилась она.

Мы отправились в столовую, где нам подали ланч, состоящий из холодных цыплят, салата и консервированных фруктов.

– Вы, вероятно, тоже будете заниматься консервированием, Джессика. Уверена, вы делаете это искусно, а у меня совершенно нет способностей к хозяйству, зато есть другие достоинства.

Эзра громко засмеялся, а Джосс улыбнулся, как будто она сказала что-то очень остроумное. Мое раздражение росло, мне хотелось уехать от этой женщины, потому что одной из ее способностей было умение заставить меня почувствовать свою непривлекательность. Это раздражало тем более, что Джосс как бы поддерживал и подстрекал ее.

После ланча мы отправились смотреть ее коллекцию в затененную гостиную. Сев у стола, она вынула из сейфа кейсы. У нее действительно было несколько превосходных камней, и она разбиралась в этом. Камни были разнообразны и изысканны.

– Мне нужно только самое лучшее, – говорила она мне.

– У вас это есть, – ответил Джосс.

– Приятно слышать это от такого знатока, – улыбнулась ему Иза.

– Да, – сказал Эзра. – Иза всегда мечтала, чтобы ее коллекция была лучшей в Австралии.

– В мире, – поправила она его.

Взяв одну из коробочек, она открыла ее и положила опал на стол. На черном бархате во всем своем великолепии перед нами предстал Арлекин.

Я смотрела на него. Это невозможно, вероятно, они просто похожи, а я еще недостаточно опытна, чтобы заметить различие. Это не мог быть Арлекин! Как он мог так быстро оказаться в ее коллекции?

Иза засмеялась:

– Она узнает его.

Я поймала взгляд Джосса. Он пристально смотрел на меня.

– Мне показалось, что этот опал похож на Арлекина, – пробормотала я.

– Это Арлекин.

– О… безусловно, он красив.

– Возьмите его, – приказала Иза. – Подержите его в руке. Я знаю, что он вам нравится. Я видела, как вы смотрели на него. Он изумительный. Это лучший камень в моей коллекции.

– Большая удача иметь такой камень, – сказала я.

– Я должна поблагодарить моего дорогого друга, – она улыбнулась Джоссу, а я почувствовала такой холодный гнев в сердце, что сама удивилась.

– Ваш… ваш добрый друг?

– Милый Джосс! Он знал, как я жаждала иметь его. Он подарил его, правда, Эзра?

– Это очень щедрый дар, – благодушно подтвердил Эзра.

– Как интересно, – сказала я.

Положив камень на бархат, я надеялась, что мои пальцы не дрожат от охватившей меня ярости. Я еще никогда не была так возмущена. Эзра был совершенно спокоен. Как можно быть таким, когда твоя жена принимает дорогие подарки от другого мужчины? То же самое, что и женщина, муж которой осыпает подарками другую женщину. Я услышала свои слова:

– Итак, вы все же получили его, как и хотели.

– Я всегда получаю то, что хочу, не так ли, Эзра?

– Пожалуй, да, дорогая.

– У вас, конечно, очень интересная коллекция. Вы много лет собирали ее?

– Не очень. С тех пор, как я приехала сюда и вышла замуж за Эзру. Около пятнадцати лет.

– Такой короткий срок? – сказала я, имея в виду, что на это должно было уйти гораздо больше времени. Но эта колкость была ничтожной по сравнению с ее. Я видела, что Джосса забавляла суровость моего тона. Я ненавидела его.

Коллекцию убрали, и я решила, что наш визит подошел к концу. Мы еще посидели немного и поговорили. Мне все время казалось, что тигриные глаза Изы встречают горячий ответный взгляд Джосса.

Я вздохнула с облегчением, когда мы спустились в конюшню, где Эзра попрощался с Воти, и поехали обратно в Павлины.

Я держалась в стороне от Джосса, глубоко погрузившись в свои мысли.

– Ты молчалива, – сказал он.

– Вам следовало предупредить меня, что мы едем туда.

– Я думал, что это будет приятным сюрпризом. Иза обрадовалась нам.

– Особенно вам.

– Ну, она давно знает меня.

– Думаю, слишком хорошо.

– О, мы старые друзья.

– И она должна быть благодарна вам за такие удивительные подарки.

– Этот опал прекрасен, не правда ли?

– Согласна.

– Мне показалось, что этот приятный маленький вздернутый носик не согласен с чем-то?

– Что вы хотите этим сказать?

– Ты выказываешь упорное неодобрение.

– Ваш поступок удивил меня.

– Тебе хотелось бы самой получить его? Мне надо было подумать об этом, ведь благодаря обществу Джереми Диксона ты так много узнала и начала разбираться в опалах. Тебе надо было попросить этот камень у меня, и, возможно, я отдал бы его тебе.

– В отличие от той женщины у меня нет охоты получать от вас дорогие подарки.

– И все же ты сердишься за то, что я отдал этот камень ей.

– А как же этот ее так называемый муж?

– Он не против, так же как и моя так называемая жена. Во всяком случае, я так думал, но мог и ошибаться.

– Я думаю, что вы поступили глупо.

– Почему? Она хотела иметь его, оценила его. Что плохого в том, что даришь людям то, что они хотят?

– Мне кажется это очень необычным: дарить чьей-то жене такую вещь, а затем ожидать от своей, ничего не знающей жены аплодисментов.

– Я не просил тебя аплодировать. А какому моему поступку ты когда-либо аплодировала?

– Это уже слишком.

– Мы здесь не всегда соблюдаем условности.

– Вы любовник этой женщины?

Он молчал.

– Это правда? – требовала я.

– Мы должны следовать общепринятым нормам поведения, да? Одним из них является правило не разглашать чужие секреты. Это единственная причина, почему я не отвечаю на твой вопрос.

– Вы ответили на него.

– А ты ясно показала, что не одобряешь моего поведения. Но по какому праву? Я не нужен тебе. Ты отвергла меня. Можешь ли ты порицать меня за то, что я ищу привязанности на стороне?

Я взглянула на него: он покорно опустил глаза. Он насмехался надо мной. Когда он перестанет издеваться?

Я не выдержала и поскакала вперед.

– Спокойно, – крикнул он, – куда ты понеслась? Ты заблудишься в буше, если поедешь этой дорогой. Следуй за мной.

Мы вернулись в Павлины. Я пошла в свою комнату, чувствуя себя одновременно и несчастной, и сердитой, и стараясь подогреть свой гнев, потому только так я могла хоть немного успокоить свою обиду. «Он влюблен в Изу Бэннок, – думала я. – Она женственна и привлекательна. В ней есть все, чего нет во мне, и она его любовница». Я лежала на постели, уставясь в потолок. «Мне он неприятен, – твердила я себе. – Он самодовольный и тщеславный, бессердечный и безжалостный. В нем есть все, что ненавистно мне».

– Павлин, выставляющий себя напоказ, – бормотала я.

Но блеск Арлекина что-то осветил во мне. Я не хотела признавать это, по крайней мере, пыталась, но это было глупо. Почему я так сержусь? Столько думаю об этом? Потому… потому что, должна сознаться в этом, я или уже люблю его или быстро впадаю в это ужасное состояние. Его привязанность к другой женщине заставила меня признать то, что постепенно открывалось мне. До сих пор я отказывалась признаться себе, что мне весело и радостно только в его обществе. Я была влюблена в Джосса Мэддена, собственного мужа, и мне были безразличны все новые открытия, какие бы я ни сделала. В нем было все, что, как я думала, мне ненавистно в мужчине, и все же я влюбилась в него.

– Ты сошла с ума, – сердито сказала я. – Да, но так бывает с каждым, когда полюбишь.

* * *

Я пробыла в своей комнате больше часа, обдумывая, в какую невероятную ситуацию я попала, когда раздался стук в дверь. Вошла миссис Лод.

– О, – сказала она, – вы отдыхаете.

– Нет, но я еще не переоделась. Сегодня так жарко, а мы далеко ездили.

– Мистер Мэдден говорил, что вы завтракали у Бэнноков.

– Да.

– Мне кажется, у них хорошая кухарка.

– Вероятно. Еда была превосходной.

– Я пришла поговорить с вами об охоте за сокровищем, – сказала миссис Лод.

– Я сегодня впервые об этом услышала.

– Я думала, что мистер Мэдден уже рассказал вам об этом.

– Пожалуйста, миссис Лод, расскажите мне подробнее.

– Все представляют, что дом – это пустынный остров. Начинаются поиски, «охота» за двумя ценными опалами, найденными в этом году. Слуги прячут их, а участникам дают ключ к поиску. Он очень прост. Я, конечно, помогаю им, потому что не принимаю участия в охоте, хотя мистер Хенникер и настаивал на этом, – она улыбнулась своим воспоминаниям. – Итак, с этой частью вечера все благополучно, но я хотела бы обсудить другие вопросы. Мы всегда приглашаем гостей к легкому ужину. Заранее рассылаем приглашения, чтобы гости с нетерпением ожидали это событие.

– Кто приезжает на охоту?

– Все главы отделов и люди более высокого положения. Всего около шестидесяти или семидесяти человек. Затем через несколько дней устраивают праздник для рабочих. Это и соревнования, и призы. Мистер Хенникер говорил, что для счастья людям необходимы хлеб и зрелища. У него много было поговорок.

– Я думаю, миссис Лод, вы все сможете организовать и без моей помощи.

– Я решила, что будет правильнее, если вы узнаете, как мы проводили праздник в прошлом. Может быть, вы захотите внести какие-то изменения.

– Уверена, что не захочу ничего менять. Я же новичок. Мне бы только хотелось посмотреть, как все это происходит, и, возможно, в следующий раз у меня появятся другие предложения.

– Обычно я посылаю в Сидней за продуктами для ужина. Но, конечно, мы довольно много готовим и у себя.

– Пожалуйста, поступайте так, как и прежде.

– Я думала, что вы знаете, как проводить подобные приемы, ведь вы из такой хорошей семьи.

Я с удивлением взглянула на нее, а она, как обычно, опустила глаза.

– Мистер Хенникер многое доверял мне. Я слышала, что мистер Мэдден отправляется в Оукланд, а вы одна из Клэверингов, у которых мистер Хенникер купил дом.

– Это правда, что я была мисс Клэверинг, но никогда не жила в Оукланд Холле. Моя семья разорилась, поэтому они и продали дом.

– Да, я знаю, но думала, что будучи членом такой семьи, нужно уметь организовывать такие встречи.

– Я не уверена в этом, – ответила я. – И будет лучше, если охота за сокровищами останется в ваших умелых руках.

– О, я рада, что у вас нет возражений, миссис Мэдден.

– Возражения! Почему они могут быть у меня? Ведь вы все делаете прекрасно.

– Я хочу сказать, что вся наша семья живет здесь и… пользуется всеми привилегиями.

– Думаю, что и мистер Хенникер желал этого.

– О да, он упомянул нас в своем завещании. Он всегда любил Джимсона и Лилиан. Ведь они были еще детьми, когда мы приехали сюда. Лилиан была крошкой. Я всегда буду благодарна ему. Я не представляла, что мне делать. Джим, мой муж, был очень близок мне. Я не хотела ехать в Австралию, но он настоял на этом, потом он умер, а я осталась… без дома, без денег. И тут появился мистер Хенникер.

– Все получилось хорошо?

– Да, и так было все эти годы. Затем он умер, и я подумала, что теперь начнутся перемены, когда мистер Мэдден вернулся с женой…

– Я знаю, вы были поражены, но не беспокойтесь. Я счастлива, что вы здесь. Я даже не могу представить, что бы я без вас делала.

Казалось, ее переполняли чувства, но она сказала сдержанным голосом:

– Пожалуй, я смогу показать вам список приглашенных и перечень предметов, за которыми я посылаю в Сидней. То же, что и каждый год.

– Не трудитесь показывать мне. Поступайте как всегда. Это будет лучше всего.

Она с такой тревогой взглянула на меня, что я продолжала:

– Я на самом деле больше интересуюсь делами компании, чем хозяйством, миссис Лод.

– Вы очень необычная леди. Я чувствую это. Мне кажется, что вы из тех, кто добивается поставленной перед собой цели.

– Надеюсь, что это так, миссис Лод.

Затем она ушла, оставив меня со своими мыслями.

* * *

В ту ночь я не могла уснуть, продолжая вспоминать момент, когда Иза открыла кейс и вынула Арлекин. Джосс знал, что она собирается показать его мне, и разрешил ей это сделать. Мне показалось, что именно поэтому он и повез меня туда. Это было похоже на вызов.

Это означало: ты мне нужна не больше, чем я тебе. Но, по-видимому, ему не нравится моя дружба с Джереми Диксоном. Как смеет он возмущаться нашими отношениями, когда его отношения с Изой далеко не так невинны!

А что же думает Эзра? Неужели готов уступить Джоссу только из-за его влияния в компании? Что же он за муж? Он совершенно очарован и, кажется, готов исполнить любое ее желание. Что за власть у нее над ним? У нее злая красота. Она из тех, кого называют сиренами. Они доводят мужчин до разорения, а те, хотя знают, что погибают, все же не в состоянии отвергнуть их.

Я расстроилась больше, чем ожидала, сделав ужасное открытие. Меня разрывало на части, я ненавидела его и в то же время восхищалась им. Мне казалось, что он смеется надо мной, но мечтала, чтобы он взял мои руки, улыбнулся, отстранил мое сопротивление. Что случилось со мной? Если бы не Иза… Но что пользы говорить об этом? Она существовала. Ревность открыла мне мои подлинные чувства.

Я задремала и увидела сон: мы сидим вокруг круглого стола, и Иза показывает нам опал Арлекин.

– Посмотрите на него, – говорит она.

Я взглянула, и в нем замелькали картины. Я видела себя и Джосса. Он говорил: «Зачем ты мне нужна? Ты мне не жена. Я не хочу тебя. Мне нужна Иза, а ты стоишь на моем пути. Если бы тебя здесь не было, Зеленый луч был бы моим. Ты мешаешь мне… мешаешь мне». Я почувствовала, как его руки сжимают мне горло, и с криком проснулась.

Я лежала и дрожала в темноте. Это был только сон, уверяла я себя. Но мысль о том, что такой сон – это предостережение, не оставляла меня. Что-то непонятное происходило в Павлинах. Если бы здесь был Бен, все было бы по-другому. Он вдохнул бы в жизнь дома свежий воздух, унеся… я не знала что. Как мне его не хватало! Ему я все бы объяснила. Лоды с их смиренной скромностью казались скорее бледными тенями, чем людьми, как будто они живут двойной жизнью – одна из них, настоящая, скрыта от меня. Оба, и Джимсон, и Лилиан, как будто боялись своей матери… не то, чтобы боялись, они оберегали ее. Не знаю, что это на самом деле.